Глава 1
Красноярский край, 2010
Варя
– Этот дом достался мне от отца по наследству, – с недоумением смотрю на участкового. – Деревня на три трубы. Кому эта хибара сдалась?
Широко расставив длинные ноги в криво пошитых серых брюках и облокотившись на косяк, он разглядывает меня с высоты двухметрового роста.
– Тем не менее, девонька, за неуплату налогов и судебные издержки, земля твоего отца отошла муниципалитету, – он, перекатывая во рту мятную жвачку, мерит меня оценивающим взглядом.
– Но мне негде жить! После смерти матери квартиру забрал банк, а с женихом я рассталась, – растерянно развожу руками. – Я здесь родилась. Вы как представитель власти можете защитить меня или нет? Дать немного времени осмотреться хотя бы. Сказать, сколько денег задолжал отец? Быть может, я смогу рассчитаться. У меня скоро будет хорошая работа!
– Почему бы не дать отсрочку такой хорошенькой курочке? – полицейский снимает кепку за козырёк и кидает её на крюк, где висит мой белый плащ. Проводит пальцами по светлым волосам и поправляет пряжку ремня. – Я люблю кофе с молоком.
– Проходите, пожалуйста, – отступаю в кухню, с облегчением выдыхая. Правда, приравнивание к «курочке» меня немного напрягает. – Как, вы сказали, вас зовут?
– Ты можешь звать меня просто Марат, – участковый разваливается в кресле, обитом синей рогожкой.
Я ещё не совсем освоилась на кособокой кухне в старом доме отца и не с первого раза мне удаётся зажечь пошарпанную газовую плиту. Наливаю воды в медный ковшик с разболтавшейся ручкой и ставлю на огонь. В деревянной мельнице есть кофе, осталось просто смолоть. Стою спиной к Марату и всем своим существом ощущаю его взгляд. Надеюсь, он человек достойный и не полезет под юбку к девушке, попросившей его о помощи.
– Вы будете тосты с джемом? Я вчера собрала яблок на заднем дворе и сварила, – насыпаю две ложки молотого кофе в ковшик, добавляю немного сахара. Достаю с полки джем и открываю крышку: – У, какой ароматный!
Перекладываю его в вазочку и ставлю перед Маратом Открываю хлебницу и, подхватив пару тостов, отправляю их на прожарку.
– Иди ко мне, – протягивает ко мне руки Марат.
– Зачем? – прислоняюсь к тумбе.
– Иди. Ко. Мне.
Поворачиваюсь лицом к плите. Идея подружиться с участковым уже кажется мне идиотской. С чего вдруг я решила, что этот детина с лицом, лишённым интеллекта, захочет мне помочь.
– Сейчас будет готов кофе…
Кресло скрипит, и шаги Марата приближаются. Хватаю трясущейся рукой ложечку и помешиваю кофе. Горячие влажные ладони проникают под мою свободную рубашку, опускают чаши лифчика и выкручивают до боли соски.
– Я люблю послушных девочек.
От страха забываю, как дышать. Марат разворачивает меня лицом к себе, и проводит большим пальцем по губам:
– Понятно объясняю?
– Да, – нащупываю за спиной деревянную толкушку для пюре.
– Тогда покажи, как ты умеешь делать хорошо, – Марат проталкивает мне палец в рот, а я со всей дури бью его скалкой по лбу.
От неожиданности Марат отступает, схватившись за голову, а я бросаюсь прочь из дома. Пересекаю сад, выбегаю за калитку и бегу в лес. В ушах бьют колокола, сердце прыгает под горлом. За спиной не слышно шагов, но мне кажется, Марат гонится за мной. Впереди крутой спуск. Подворачиваю ногу, падаю и кубарем лечу по склону. Последнее, что слышу – взрыв. Оставленный без присмотра газовый баллон или обозлившийся участковый – кто-то из них в одну секунду оставил меня без крова, вещей и документов. Замираю лицом вниз остановленная чьим-то ботинком.
– Откуда она здесь, – тихий мужской голос завораживает бархатистыми нотками, несмотря на дикость ситуации.
– Летела с холма. Не сломала ли чего? – второй голос с хрипотцой звучит прямо совсем надо мной.
Будто бесплотные тени заговорили рядом.
– Так глянь её! Ты же врач у нас, – насмешливо звучит третий голос.
За два дня я не встретила здесь ни одного человека, а сегодня сразу трое, не считая участкового.
Сильные пальцы исследуют меня не стесняясь и переворачивают на спину:
– Небольшой ушиб. Жить будет, – резюмирует врач. – И, похоже, у нас. Это же Варя, дочь Ивана Велеса…
– А от его хибары через пять минут останется один пепел, – заканчивает за него мужчина с тихим бархатным голосом. – Вон как полыхает над лесом.
Боюсь открыть глаза, хотя мне очень интересно, кто меня знает и вот так запросто решает мою судьбу.
– Мы должны помочь ей.
– Хватит болтать. Алан, отнеси девушку в дом. А мы с Богданом разведаем что к чему.
Меня подхватывают с земли, как пушинку. У Алана сильные руки, в них тепло и уютно. Я ошиблась, думая, что мужчины живут по соседству. Мы идём уже достаточно долго. Пахнет жухлой осенней листвой. Мерный звук шагов убаюкивает. Видимо, удар всё-таки сильный пришёлся на мою голову, и я не замечаю, как проваливаюсь в сон.
***
Алан
Приношу Варю в свою комнату и кладу на постель. Светлые волосы отливают розовым. Худенькое личико заострилось, и ко лбу прилип жёлтый лист. Снимаю его и провожу пальцем по припухлым сухим губам. Они чуть приоткрыты. Прислушиваюсь к дыханию Вари. Старик Велес не любил рассказывать о своей дочери, но если она чистокровная волчица – нам безумно повезло.
– Пить, – сквозь сон шепчет Варя.
Срываюсь с постели и, налив из графина воды, приподнимаю голову Вари. Помогаю напиться.
– Кто вы? – она широко открывает голубые глаза и с удивлением рассматривает меня.
– Друг, – не знаю, что сейчас сказать ей. Волк? Испугается или не поверит. Человек? Как-то слишком абстрактно. Повторяю, более уверенно: – Я твой друг.
– Как тебя зовут?
– Алан. А тебя Варя?
– Да… Варя. Варвара Велес.
Приятное тепло разливается в груди. Я сразу почуял с ней связь. Провожу тыльной стороной ладони по щеке Вари.
– Ты от кого так быстро бежала, лапа моя?
– Участковый… Он хотел обидеть меня, – Варя хватается за моё запястье. – Я слышала взрыв. Неужели мой дом сгорел?
– Похоже, да. Мои братья сейчас это выясняют.
– Твои братья?
– Нас трое. Я, Богдан и Назар. Мы знали твоего отца. Хороший был человек.
– Мне некуда идти…
– Ты можешь остаться пока у нас, – с трудом сдерживаю радость.
– Мои вещи, документы, всё осталось в доме.
– Не беспокойся ни о чём, – я склоняюсь над Варей и касаюсь губами её губ.
Она испуганно замирает, и я тут же отстраняюсь. Как же мне хочется поскорее изучить их получше. Но сейчас главное – не напугать.
– Отдыхай, а я приготовлю тебе чай, – целую Варину руку. – Ты под надёжной защитой.
– Спасибо, – Варя поворачивается набок, и я накрываю её овчинным пледом.
С трудом сдерживаюсь от желания, нырнуть под него и прижаться всем телом к Варе. Тяну сладко:
– Лапа моя.
Она улыбается мне и сворачивается клубком под пледом. У неё красивая улыбка.
Завариваю ей наш фирменный сбор и возвращаюсь. Варя лежит, уставившись в одну точку, и не слышит моих шагов. Мы с братьями двигаемся тихо. Это одно из лучших качеств охотника.
– Как вкусно пахнет, – Варя поднимает голову, когда я становлюсь коленями на постель.
– Садись и пей, – протягиваю Варе чашку из тонкого фарфора. Всего несколько штук уцелело из набора, принадлежавшего нашему старинному роду Вольшанских.
Варя садится, поджав под себя ноги и отпивает маленькими глоточками обжигающее варево. К возвращению братьев она заснёт крепким сном. Мы сможем спокойно рассмотреть её. Хотя для себя я уже принял окончательное решение. Но оно должно быть среди нас единогласным.
***
Богдан
– Где она? – горю от нетерпения поближе познакомиться с дочерью Велеса и выяснить, есть ли в ней ген волчицы.
Иван Велес выходец из древнейшего рода оборотней Красноярского края. Варя – единственный его ребёнок. Жена, узнав о даре Ивана, развелась с ним и увезла Варю в Москву, где, по нашим данным, скопытилась. Какого лешего он вообще отдал ей дочь?
– Я напоил Варю твоим фирменным отваром и уложил спать в своей комнате. Она такая лапа! – Алан, заложив большие пальцы за ремень, с мечтательным видом обтирается об дверной косяк. Он самый младший, но самый сильный волк в семье. Занятия на спортплощадке, оборудованной на заднем дворе, не прошли для него даром.
– А почему не в моей? – рыкает Назар. – Забыл, кто в семье альфа?
– Я что-то не понял или вы надеетесь отодрать малышку в первую же ночь? – надеваю за цепочку кожанку на вешалку. – Это вам не девочка из бара. Совсем другая история.
– Алан, есть что пожрать? – у Назара всегда война-войной, а обед по расписанию.
– Пойдёмте! – Алан отталкивается плечом от косяка и идёт на кухню.
Мы следуем за ним и рассаживаемся за барной стойкой. Алан достаёт из печи жаркое в глиняных горшках:
– Не успело остыть! Ваше счастье.
Когда моего обоняния касается запах молодой баранины, чувство голода перевешивает желание скорее поближе познакомиться с дочерью Велеса. Минут десять мы молча втроём наслаждаемся едой, но больше чем уверен: мысли каждого сейчас витают в комнате Алана. Обглодав кости, Назар первым отодвигает от себя горшок и вытирает пальцы о салфетку:
– Не девкой брать придётся. Девственница из Москвы, такая же редкость, как чистый бриллиант в мутной воде. А если Варя до оборота с кем-то пломбу сорвала, то тут и сказке конец. И уже не важно тогда есть у неё ген волчицы или нет.
– Она так пахнет! Я ещё пока нёс её по лесу почуял. Волчьи объятья запустили процесс, – Алан встаёт и убирает посуду со стола. – Не нравится, не бери. Мне эти старомодные штуки с девственностью побоку.
– Но ты же понимаешь, что в нашей стае будет лишь одна самка? Других чистокровных волчиц я больше нигде не нашёл. Да и эта ещё под вопросом. – напоминает Назар, ковыряя зубочисткой во рту. – Но если всё тип-топ, то хотелось бы уже получить от неё потомство. Это ты молодой да резвый, только на третий десяток пошёл. А мне хочется на свадьбе своих сыновей танцевать не с переносной капельницей в руке.
– Тебе тридцак всего! Чего ты паришься? – Алан запускает посудомойку. – Богдану двадцать семь, успеете ещё.
– Наших родителей нет уже в живых, – невольный вздох вырывается из моей груди. – И они вообще не потанцуют на нашей свадьбе. И внуков не увидят. Живите сегодняшним днём, парни.
– Хороший совет, – Назар слезает с высокого табурета, – прямо сейчас и начнём. Жить. Пойду волчонка помою.
Закатываю глаза к сводчатому потолку:
– Я имел в виду не это.
– А я это, – Назар стягивает с себя футболку и поигрывает мышцами. – Заодно проверим Вареньку на совместимость.
– Спасибо, Алан! Безумно вкусно, – встаю из-за стола и иду в свою комнату. – Возьму кровь Вари на анализ, тогда и делайте что хотите. Всё равно она до утра проспит. Но я бы не стал её трогать сейчас. Хотя бы из-за уважения к старику Велесу.
– Давай, приходи скорее, господин-коновал! – усмехается Назар.
Комната Алана окутана полумраком. Варя раздета донага. Её длинные стройные ноги свешиваются с постели, и аромат дорогой волчицы шибает издалека. Тут и анализы не нужны. Назар лежит рядом и завороженно рассматривает её роскошное тело в свете тусклой настенной лампы. Природа щедро одарила нашу гостью. Округлые бёдра хороши для любви и для родов. Упругая грудь с розовыми сосками, похоже, не знала ещё мужской ласки. Густые русые волосы разбросаны вокруг плеч. Назар наматывает прядку на палец и подносит к носу:
– Она и правда обалденно пахнет. Посмотри её. Я даже боюсь загадывать.
Алан ставит возле ног Вари табурет и на него – металлический поднос.
– Покажешь, наконец, как зеркалом женщин смотреть? – просит Алан. Его привлекает медицина, и я иногда беру его в помощники, выезжая на домашние роды и операции. По оценкам он не прошёл даже в слесарный колледж.
– Похоже, обойдёмся в этот раз так. Согните ей ноги в коленях.
Братья с готовностью выполняют мою просьбу. Смачиваю пальцы слюной и провожу по нежным Вариным складкам, поглаживая лепестки. Сладкий стон срывается с её уст. Замираю. Только когда её дыхание снова становится ровным, включаю фонарик, закреплённый на голове, и уже без лишних прелюдий раскрываю нежный бутон. Рык вырывается из моей груди. Поднимаюсь и вытираю капельки пота со лба. Выношу вердикт:
– Она девственница!
– Ты уверен? – Назар соскакивает с постели и падает на колени между Вариных ног. Повторяет мои движения и отскакивает от Вари, как от прокажённой:
– Девственница!
– И она волчица, – добавляю я. – Вернее, мы должны пробудить в ней волчицу.
– Можно она поспит у меня? – Алан укрывает Варю пледом. – Я уже и камин натопил. Не трону её, клянусь вам.
– Конечно, не тронешь! – усмехается Назар. – Только после меня и Богдана.
– Но я ведь могу быть с ней… ласков? – краснеет Алан.
– Это сколько угодно. Но запомни, девочки предпочитают мужчин пожёстче. Особенно волчицы.
– Я возьму у неё кровь. Это нужно для её же здоровья. С сегодняшнего дня это моя самая ценная пациентка. – Протягиваю Алану жгут: – Помоги мне.
Игла легко прокалывает кожу и входит в вену. Ослабив узел, набираю кровь в несколько пробирок.
Назар застыл в дверях и не сводит глаз с лица Вари. Осматриваю ушиб на её голове и даю Алану грелку со льдом:
– Приложи ненадолго холод к её затылку, – наставляю младшего брата и смазываю йодом ссадины на Варином плече.
Встаю, собираю инструменты и пробирки на металлический поднос.
– Спокойной ночи! Не забудь одеть её. Иначе у Вари возникнет много вопросов, – Назар подмигивает Алану и передразнивает меня: – Это же вам не девочка из бара.
– Я сегодня вряд ли усну, – с тоской гляжу на обнажённую руку Вари.
Как бы я хотел сейчас покрыть её поцелуями, добраться до плеча, тонкой венки, пульсирующей у шеи. Впитать в себя всё Варино тепло и поделиться им с братьями.
– Я тоже! – поддакивает Назар. – Поэтому я, пожалуй, прошвырнусь по городу.
Он натягивает футболку и, кинув голодный взгляд на Варю, быстро выходит из комнаты. Мы с Аланом смотрим друг на друга, зная, что на счёт десять хлопнет входная дверь. Рёв мотора мотоцикла Назара разрывает сгустившиеся сумерки над нашим покрытым вековым мхом каменным домом. Скоро звук стихает вдали.
– Если что-то понадобится, я у себя! – киваю я Алану. – Не испугай её раньше времени, пожалуйста.
– Я хочу заботиться о ней.
– Хорошо, – сглатываю слюну, – но не забывай, что я тоже хочу. И Назар…
______________
Дорогие читатели! Я рада приветствовать вас на страницах моего фэнтези! Впереди нас ждут горячие и дерзкие оборотни, война кланов, хитрая волколачка и смелая героиня, не побоявшаяся вступить с ней в бой, а главное много-много любви и конечно же откровенных сцен.
Мой затейливый муз обожает плюшки в виде комментариев и звёздочек! Подписывайтесь на мою страничку и добавляйте книгу в библиотеку!
Глава 2
Богдан
Спускаюсь в подвал дома, где оборудована моя лаборатория. Ставлю пробирки с Вариной кровью в штатив. Привычными движениями готовлю реактивы.
Меня мучает естественное желание. Впервые за последние два года полноценное, настоящее желание. Вина перед Ириной долго терзала меня, но инстинкт самосохранения восстановился полностью.
В носу всё ещё стоит аромат Вари. Её запах раздразнил нас троих не на шутку. А ведь это у неё ещё течка не началась. Гон у молодой волчицы всегда во второй половины зимы. К этому моменту мы должны пробудить в ней истинную сущность и примирить со страшной правдой. В её жизни не будет истинной пары. Крыть её будут три волка.
Столетиями мы жили среди двуногих, но нас осталось слишком мало. Всему виной война кланов, выкосившая истинных волколаков. Кровосмешение выживших в борьбе привело к уродствам и болезням. Наша раса обречена на вымирание. У семей часто нет выбора, а инстинкт спаривания непреодолим. Самцов выживает значительно больше. Для сохранения вида кланы оборотней берут в семью одну самку и берегут её, как бесценное сокровище. Наш род хранит чистоту крови – нам нужна только истинная волчица.
Кануло в Лету правило находить себе волчицу одну и на всю жизнь. Поэтому мы с Назаром подумывали отправиться в Москву на розыски дочери Велеса, но она неожиданно сама вернулась в родные края.
Завершаю исследования и вздыхаю с облегчением: наша малышка абсолютно здорова. Одним прыжком забираюсь на тумбу под маленькое зарешеченное окно и смотрю на луну сквозь просвет деревьев. Она неполная, но меня раздирает желание. Вытягиваю шею и протяжно вою. Варя проспит до утра. Рецепт сонного зелья достался мне от прадеда. Он, как и я, врачевал всю сознательную жизнь. Правда, я закончил медицинский университет, а он всему научился у знахарок.
Слезаю с тумбы и беру с полки фотографию в тонкой золочёной рамке. Я долгое время спаривался с обычной женщиной. Мы учились вместе в университете, и я стал первым мужчиной Ирины. Назар, узнав о моём выборе, взбесился не на шутку. Он заявился в общежитие университета и запугал Ирину. Она потом неделю от меня пряталась. Но, когда я её нашёл и объяснился, мы стали только ближе. Она сумела полюбить волка во мне.
Закрываю глаза и вспоминаю наш с Ириной первый раз. Начались новогодние каникулы, общежитие опустело. В тот вечер я пообещал прийти к ней и рассказать о себе и своей семье. Раскрывать нашу тайну было и страшно, и опасно. Но я запал на эту девушку, и ничего в жизни не хотел больше, чем подчинить её себе. Сделать своей женой. Целый месяц до этого я искал в интернете информацию о совместимости наших видов. Но всё мне казалось скорее легендами.
И вот настал час икс. Вхожу в комнату и сразу понимаю, что под тонким шёлковым халатом Ирины ничего нет. В ту же секунду во мне умирает разумный человек и пробуждается волк. Поворачиваю ключ в двери, опускаю его в карман и нервно провожу рукой по волосам. Будь Ирина волчицей, мы с порога приступили бы к спариванию. Но моя возлюбленная – невинная девушка. Человек из плоти и крови.
– Ты о чём-то хотел поговорить, Богдан? – голос Ирины дрожит, аромат её распаренного после душа тела сводит меня с ума. Мысленно я уже клеймлю поцелуями её молочно-белую кожу и погружаюсь во влагу её нетронутой плоти. Хочу взять её одним глубоким толчком, заявив без лишних слов свои права на неё.
– Хотел! – хриплю я. Боюсь, в моём взгляде в этот момент нет ни только любви, но и дружелюбности. Сплошная похоть. Но нужно объясниться. – Ирина, я волк.
– Тогда я Красная шапочка! – улыбается она, но в глазах её затаился страх.
– Настоящий волк. Если хочешь, могу прямо сейчас перекинуться для тебя. Ирина отступает, но я хватаю её за запястья: – Я хочу, чтобы ты стала моей. Только моей. На всю жизнь.
– Мне больно, отпусти, – Ирина закусывает губу.
Моя хватка только крепчает:
– Мне нужен твой ответ. Ты говорила, что любишь меня.
Ирина бросает взгляд на ручку двери, хорошо, что я догадался запереть её.
– Всё не так страшно, – сбавляю обороты и разжимаю пальцы. – Просто я не могу больше без тебя.
– Что я должна сделать? – Ирина потирает запястья и безвольно опускает руки вдоль тела.
– Поверить мне.
– Хорошо, ты волк, я – человек. Как жить будем?
– Регулярно, – не могу сдержать улыбки и наступаю на Ирину, пока она не упирается в кровать. – Я понимаю, тебе трудно сразу поверить моим словам. Но ты должна поклясться сохранить мою тайну, что бы ни случилось.
– Клянусь, – Ирина поднимает на меня взгляд и кладёт мне ладони на грудь. Недоверчиво смотрю на неё. – Даже если кому расскажу, меня упекут в психушку. Это даёт тебе какие-то гарантии?
– Никаких, – шепчу, зарываясь носом в её волосы. – Поэтому я больше не отпущу тебя от себя.
– Не отпускай, – вторит мне Ирина.
Утыкаюсь носом в ложбинку между её плечом и шеей. Царапаю нежную кожу зубами, сдерживаясь из последних сил. Инстинкт спаривания завладел моим разумом. Волчица уже стояла бы передо мной на четвереньках. Проститутки, к которым меня возил Назар, уже знали, как встречать нашего брата. Прижимаюсь к Ирине всем телом, напряжение в штанах зашкаливает. Хочу, чтобы Ирина ощутила моё желание и тоже коснулась меня.
– Я не сделаю тебе больно, – сжимаю в ладонях её лицо и рычу низким голосом прямо в рот. – Только чуть-чуть. В самом начале.
Наша грубость возбуждает опытных женщин, но сейчас совсем другой случай.
– Что мне сделать? – Ирина упирается ладонями в мою грудь, будто покоряясь судьбе.
Молча смотрю на Ирину. Она развязывает кушак, и халат тонкой паутинкой падает с её плеч.
– Я боюсь боли. Будь со мной… нежен.
Без лишних слов укладываю её на постель и, быстро сбросив с себя ботинки, стягиваю свитер, джинсы и трусы. Ирина испуганно зажмуривается. Сажусь между её бёдер и веду большим пальцем по нежному бутону. На коже персиковых складок нет ни одного волоска. Живот Ирины подрагивает. Вижу, как набухают её соски. Хочу взять один в рот, но останавливаюсь. Боюсь прокусить. Дыхание Ирины учащается. Потираю маленький бугорок, притаившийся среди розовых лепестков. Она закидывает руки за голову и вцепляется в спинку кровати.
– Ты никогда не будешь красивее, чем в этот час, – хриплю я, собирая проступивший сок с её нежного цветка.
Глаза Ирины расширяются, когда я погружаю палец в её узкую, слишком узкую глубину. Ирина хнычет совсем по-детски, но горечь страха полностью вытеснена из неё сладостью возбуждения. Хрупкость этой девочки разжигает моё влечение. Слизываю капельки пота с верхней губы и пожираю взглядом круглую, упругую грудь со светло-розовыми жемчужинами сосков. Не удержавшись, наклоняюсь над ними и всасываю поочерёдно, стараясь не поранить острыми зубами. Сладкий аромат наполняет мой нос. Член разбухает до неимоверных размеров. Нависаю над Ириной и подбадриваю её лёгкой улыбкой.
– Ты очень красивый и сильный, – шепчет она.
Трусь носом об её нос. Все потомки по мужской линии Вольшанских от природы мускулистые. У нас тестостерон зашкаливает – в спортзалах не паримся. Но те, кто ещё и железо тягает, по виду просто греческие боги.
– Моя принцесса, моя жена, – вторгаюсь в необыкновенно узкое лоно.
Крик Ирины не трезвит, а лишает меня остатков самообладания. Хочу достать до самого дна, и растягиваю девичью плоть ещё больше. Ирина мечется по постели, сминая в ладонях простыню.
– Посмотри на меня, – приказываю я. – Тебе будет хорошо. Только ты расслабься… Совсем, полностью… Да, так.
Ирина затихает, и я слизываю капельки пота с её лица, ощущая, как её вагина сжимает мой член. Ноги Ирины дрожат, обхватив мои бёдра. Мне нравится смотреть в зелёные глаза возлюбленной. Впервые я беру женщину, когда она лежит на спине. Дав Ирине освоиться с моими размерами, продвигаюсь ещё глубже. Какая же она тесная, узкая.
– Ты примешь меня целиком.
– Это ещё не всё? – испуганно стонет она.
– Только самое начало.
– Ты слишком большой, – хнычет она, снова упираясь ладонями мне в грудь.
– Расслабься, – рычу я, собирая остатки самоконтроля. – Мне сложно сдерживать себя.
Ирина, кусая губы, закрывает глаза и немного расслабляется. Пот с моей спины стекает по бокам и между ягодиц. Размеренно скольжу и неожиданно ощущаю, как Ирина двигается в такт со мной. Она подстраивается под мой ритм. Мои яйца твердеют и поджимаются. Сейчас выплесну всё, что копилось во мне за наш долгий платонический роман. Светлые волосы Ирины разметались по подушке.
– Люблю, – с рычанием последний раз вталкиваюсь в Ирину, и сперма мощным потоком наполняет лоно моей женщины. Моей пары.
– Мы не предохранялись, – шепчет она.
– Успокойся, малышка, ничего не будет, – перевожу дыхание и жду, когда смогу освободиться. Физиология держит оборотней в крепкой связке с партнёршей ещё несколько минут после оргазма.
– Мне тяжело, слезь, пожалуйста.
Кровать слишком узкая, и мне не перевернуться, чтобы перетянуть Ирину себе на живот.
– Потерпи, уже скоро.
Наконец мы разъединяемся, и я сажусь между её окровавленных дрожащих бёдер.
– Ты моя. Навсегда моя, – веду ладонями по её влажным, гладким ногам. Мне не нужно её разрешение, но я спрашиваю ради приличия: – Согласна?
– Да, кивает она.
Мы с Ириной прожили три счастливых года. В июне, получив дипломы врачей, собирались расписаться и рвануть на север, в Дудинку, за длинным рублём. Я не хотел возвращаться в дом к братьям. Назар так и не принял Ирину. В день отъезда я с чемоданами спускался в лифте. Ехал с тринадцатого этажа в вонючей кабине с расплавленными кнопками, мечтая о чистом просторном доме на берегу Енисея, широкой постели, где мы с Ириной будем любить друг друга ночи напролёт. Вышел из подъезда, и мой мир рухнул. На асфальте в луже крови лежало изломанное тело моей женщины. Я бросился возле неё на колени, прижал к груди. Но сделать уже ничего было нельзя. Взвыл волком. Люди бросились в рассыпную. Неделю я провёл как в тумане, объясняясь в милиции, устраивая похороны. Я больше не был ни человеком, ни волком. Лёг всеми мыслями в землю рядом с моей Ириной.
До сих пор неизвестно, кто убрал её с моего пути. В самоубийство не верю. Мы были единым целым, и впереди нас ждала целая жизнь.
Выныриваю из воспоминаний, навожу порядок в лаборатории. Не спеша поднимаюсь наверх и слышу шёпот из комнаты Алана. В его жизни ещё не было настоящей любви. Но, похоже, Варе удалось затронуть струны его сердца. Дверь приоткрыта. Заглядываю в спальню младшего брата. Кровь приливает к моим щекам, и я, закусив губу, прижимаюсь спиной к стене.