000
ОтложитьЧитал
Глава 16. Подарок к свадьбе
Мальчишник! Какая свадьба может обойтись без этого мероприятия? Особенно, если это мальчишник самого Тристана Дельт-гора по прозвищу Золотой повеса! Нужно ли говорить, что мальчишник праздновали, точнее, оплакивали, не только жених со своей компанией подлиз? Некоторое количество лэри, собравшись в доме вдовы Трец-коль, нескромно напивались вишнёвой наливкой, плакались и обмывали косточки серой мыши, на которой в результате решил жениться Тристан Дельт-гор. Каждая в мечтах считала, что является более достойной кандидаткой на роль лэри Дельт-гор. Пусть их дома не такие богатые, знатные и древние, зато они более молоды, красивы и, в конце концов, явно лучше подходят для такой важной роли!
С оскорблений и обсуждения внешности Регины Аско-льд лэри перешли на разглагольствования о первой брачной ночи. В результате они пришли к взаимному умозаключению: в первую брачную ночь невеста будет лежать холодным бревном, жениху это не понравится, и он пойдёт искать ту, кто сможет его обогреть, обласкать и утешить.
Кому из лэри пришла в голову мысль немедленно отправиться к Тристану Дельт-гору и предложить свои услуги по «утешению», никто из девушек потом вспомнить не мог. Некая Эльза Овер-мор утверждала, что инициатором была Сабрина Кален-слер. Та отнекивалась, хотя не помнила уже того, что было после второго выпитого бокала.
В общем, вызвав несколько экипажей, пьяные и с обретённой надеждой лэри загрузились в экипажи и отправились к Тристану Дельт-гору. Место найти было не проблематично: подлизы жениха за несколько недель до мальчишника успели арендовать бордель на сегодняшнюю ночь. Эта новость давно разлетелась по Атрану, обсудилась и забылась.
Как у королевы есть главная фрейлина, так и у Тристана был главный подлиза – лэрн Вейнор Карвен-энт из дома Дентирон. Мужчина двадцати девяти лет, который считал себя единственным настоящим другом Тристана из группы «подлиз», хотя Дельт-гор никого никогда не выделял и ко всем относился с дружелюбием. С искренним ли? Это уже отдельный разговор.
Организатором мальчишника, конечно же, стал Вейнор Карвен-энт. Подошёл лэрн к этому делу с не присущей ему требовательностью и ворчливостью. С таким рвением лэрн Вейнор достойно вписался бы в группу лэри Терезы. Но организация свадьбы – всё же женское занятие, поэтому лэрн вложил все свои силы в мальчишник. Пиона со скрытой насмешкой исполняла его заказы, не мешая мужчине самоутверждаться.
Нельзя не отдать Вейнору должное: под его руководством обычный мальчишник должен был стать запоминающимся праздником. Даже больше: лэрн стал первым, кто принес в Торению идею под музыку раздеваться во время танца. Возможно, в других странах этот откровенный танец уже давно придумали, но Торения была относительно молодой страной. Вдобавок её создали консерваторы, которые долгое время вели борьбу с проституцией. Только сто семнадцать лет назад был узаконен подобный труд, когда молодой отпрыск одного знатного дома воспользовался услугами проститутки, заразился чёрной морно и скончался (в те годы была повальная эпидемия, и от неё скончались более пятидесяти тысяч человек). Его отец, лишившись единственного сына и наследника дома, остаток своей жизни посвятил узакониванию проституции и созданию специальных заведений, где девушки должны были ежемесячно проходить обследования. Он говорил так: «Проституция была, есть и будет. Но мы можем сделать так, чтобы она стала узаконенной работаю, а значит, и повысить к проституции требования». Когда проституцию узаконили и создали бордели, тысячи женщин, продающих себя на улицах, были пойманы и казнены (раньше за это отрубали руку наравне с воровством). Но эпидемия чёрной морны резко пошла на спад. Сейчас бордели считались государственными заведениями: они платили в казну налог, девушки получали зарплату и каждые полгода проходили медицинскую проверку.
Мальчишник был назначен на девять вечера. На него были приглашены тридцать два лэрна, включая двух мужчин не из группы «подлиз» – лэрн Август Ленор-аст и некий Анигер Тремс. Список гостей для мальчишника Вейнор получил от Тристана, поэтому приглашал строго по нему. Только с одним именем у него возникла проблема. Найти Анигер Тремс оказалось довольно проблематично: он был не из высшего света, поэтому о нём мало кто знал. Помогла лэрну Пиона, которая несколько раз видела Тремса в своём заведении и «вспомнила», что в последний раз мужчина пришёл в компании лэрна Августа Ленор-аста.
На собственный мальчишник Тристан Дельт-гор слегка опоздал. Преднамеренно, разумеется. Гости к тому моменту уже собрались и успели пропустить пару бокалов за «счастье» жениха. Столы и диваны в ресторане сдвинули ближе, отчего каждый мог занять место в кругу знакомых, но при этом не отделиться от остальных гостей. Девушки сменили свои цветочные костюмы на «наряды» невест: белые чулочки с бантиками, короткие белые рубахи, украшенные кружевами и цветочными вышивками, на голове каждой красовался венок из белых искусственных цветов с приколотой фатой. Даже Пиона сменила свой вечный чёрный пиджак на белый и надела на голову венок из искусственных ромашек, но без фаты.
Главного виновника торжества встретили бурно: ему аплодировали и выкрикивали поздравления, среди которых то и дело слышались слова сочувствия. Дельт-гор-младший, словно актер на сцене, шуточно раскланялся и поблагодарил всех за то, что они пришли разделить с ним последний день свободы.
Дальше мальчишник протекал так же, как и сотни других мальчишников. Мужчины пили, разговаривали, обсуждали женщин и откровенно сочувствовали жениху. Тристан слушал их со снисходительной усмешкой на губах. У лэрна всегда и на всё была своя точка зрения, поэтому его забавляли поддакивания друг другу. Лишь пять лэрнов из присутствующих были женаты, все остальные – холостяки. Женатые мужчины почти ничего не говорили, лишь один дал Тристану совет: «Брак – это своего рода укрощение хищника. Если не забывать заботиться и приласкивать супругу, то в доме у вас всегда будут покой и уют. И никогда не дарите любовнице украшения дороже, чем дарите жене! Измену супруга ещё сможет простить, а вот дешёвые украшения – никогда».
– На это раз вы примите мои поздравления, лэрн Дельт-гор?
Тристан поднял голову и посмотрел в лицо Анигеру Тремсу. На мужчине были надеты всё те же очки с красными стеклами, а на губах играла лёгкая улыбка.
– Раз в этот вы решили их преподнести мне не возле входа в уборную, то да, приму, – с нарочитой серьёзностью ответил Тристан и улыбнулся, давая понять, что шутит.
– Я предпочитаю пустым поздравлениям важную информацию, – с этими словами Тремс протянул Дельт-гору чёрную кожаную папку. – Это ваш подарок. Ознакомьтесь, как будет время, лэрн Дельт-гор.
Тремс отошёл к столу, где сидел Ленор-аст и ещё несколько лэрнов. Тристан оглядел папку и решил действительно просмотреть её содержимое в свободное время. Хотя интерес требовал открыть её тут же, чтобы узнать, что же загадочный мужчина решил ему преподнести в качестве подарка. Неужели компромат на главу дома Баргарон?
Приблизительно через час, когда гости уже были навеселе и потянули руки к присутствующим «невестам», Вейнор выбрался из-за стола, постучал по стакану вилкой, желая привлечь внимание, и торжественно произнёс:
– У меня для нашего всеми уважаемого друга есть подарок, – по сигналу его руки свет в зале приглушили, а место, где стоял лэрн, высветили узким лучом. – Встречайте обворожительную Мэрию!
Первой женщиной, оголившейся под музыку в Торении, была вовсе не проститутка, а актриса-танцовщица одного небольшого захудалого театра. Вейнор за свою сумасшедшую для этой страны идею предложил ей цену, от которой женщина просто не могла отказаться.
Пианист заиграл медленную лирическую мелодию, и перед десятками мужских глаз появилась невысокая хрупкая девушка с водопадом тёмных волос. Она была облачена в тонкий белый шёлк от шеи до самых ступней. Лэрны загалдели, но когда девушка начала двигаться под музыку, голоса резко смолкли, и жадные взгляды устремились на неё. Её движения были медленными и пластичными, словно у змеи. Она гладила себя руками по шее, ключицам, грудям, животу, бедрам. Плавно приподнимала и опускала юбку, дразня и будоража. Когда девушка подняла ногу на стул и принялась медленно стаскивать с ноги чулок, многие мужчины даже задержали дыхание. Чулок улетел куда-то в толпу лэрнов, за ним последовал и второй. Девушка закружилась, вновь задвигалась плавно, выгибалась, гладила уже оголившиеся ноги. Нарочито медленно она стянула юбку и осталась в одной рубахе, едва прикрывающей молодые ягодицы.
Тристан тоже зачарованно смотрел на танцовщицу, взбудораженный этим откровенно соблазнительным танцем. В мыслях он уже вовсю представлял, какими именно способами будет проверять пластику и гладкость её тела. Своим подарком он решил насладиться сполна в последнюю «холостяцкую» ночь.
Девушка подцепила подол рубахи и резко потянула её вверх, представ пред лэрнами полностью обнаженной. Она застыла с поднятыми руками. Музыка смолкла. Несколько длинных секунд стояла абсолютная тишина, а затем ресторан наполнился шквалом аплодисментов и криками «Браво!»
– Если бы подобное показывали в театре, то я бы ходил на каждое представление! – закричал на ухо Тристану сидящий рядом с ним лэрн.
В этот самый момент под грохот аплодисментов и криков похвалы в ресторан ворвались около двух дюжин лэри. Подвыпившие мужчины приняли это за продолжение шоу (все понимали, что танцовщица достанется Дельт-гору) и принялись аплодировать сильней, а лэри растерялись, не ожидая такого бурного приёма. Непонимание продолжалось до той секунды, пока Вейнор Карвен-энт, наконец-то отошедший от шока, не закричал во всю глотку, перекрикивая аплодисменты:
– Включите свет!
Вместе с ним раздался ещё один изумлённый мужской голос, признавший в одной из лэри свою сестру:
– Катрина?!
Свет в зале до сих пор был приглушён, но после крика лэрна Карвен-энта, он ярко вспыхнул. Аплодисменты мгновенно стихли. Начался форменный сумасшедший дом: лэрны, признавшие в новоприбывших женщинах своих родственниц или знакомых, кричали и требовали объяснений, лэри плакали и не в силах были ничего сказать, а Дельт-гор наблюдал за всем этим и откровенно веселился. Оглядев зал насмешливым взглядом, Тристан увидел Августа Ленор-аста и Анигера Тремса. И если первый в шоке и даже ужасе смотрел на происходящие, то Тремс… Тремс спокойно сидел на своём месте, расслабленно откинувшись на спинку дивана, и улыбался странной довольной улыбкой, словно всё здесь происходящее было спектаклем, который он спланировал, и сейчас с довольством наблюдал за плодами своей работой. Поймав взгляд Тристана, Тремс схватил свой стакан и отсалютовал лэрну.
Открыв глаза, Тристан несколько секунд лежал и смотрел в потолок. В голове в панике металась лишь одна мысль: «Завтра я стану женатым мужчиной!.. Завтра я стану женатым мужчиной!.. Завтра я стану женатым мужчиной!»
Тристана можно было назвать оптимистом. Лэрн ко всему пытался относиться с лёгкостью и насмешкой. В его жизни было мало вещей, которые могли довести его до паники, уныния или печали. Это была одна из причин, почему многие тянулись к нему: рядом с лэрном они тоже начинали думать, что жизнь не такая уж и паршивая вещь, стоит лишь взглянуть на неё под другим углом.
Сейчас Тристан себя не узнавал. Он, кто так легко принял предложение Регины, кто спокойно распинался перед родителями, что не может оставить лэри в беде и кто с насмешкой отзывался о своём будущем браке перед лэрнами, сейчас паниковал!
Сердце в груди Тристана билось, словно сумасшедшее, ладони вспотели, а в голове всё крутилась эта одна проклятая мысль:
«УЖЕ ЗАВТРА Я СТАНУ ЖЕНАТЫМ МУЖЧИНОЙ!»
Тристан попытался успокоиться, делать глубокие вдохи и выдохи, даже начал мысленно говорить себе, что Регина хорошая женщина и идеально подходит для брака. Правда, тут же остановился. Получалось, словно он пытается себя уговорить.
Лэрн поднял руку и взглянул на кольцо на указательном пальце.
Ему хотелось всё бросить. Отказаться от этой затеи, но… стоило увидеть кольцо, как мужчина отчетливо понял: он не сможет подвести Регину. Она набралась храбрости, доверилась ему и терпела все придирки его матушки. Разрешила себя поцеловать…
Тристан успокоился, паника сменилась уверенностью. Откинув одеяло, лэрн поднялся на ноги и схватился за голову. Пока мужчина лежал, он не чувствовал эту ноющую боль, а из-за того, что резко поднялся, ощутил вдвойне.
Мальчишник закончился развозом подвыпивших лэри по домам. После Тристан, Вейнер и ещё несколько лэрнов вернулись в бордель. Соблазнительная танцовщица скрылась во время происшествия с лэри, а другие «невесты» в ту ночь лэрну были неинтересны. Душа вначале желала чего-то нового и необычного, а потом уже стало наплевать и хотелось только выпить. В результате лэрны пили до рассвета, и последствия этого Тристан не смог полностью убрать даже своей магией. Голова всё равно болела, и давило где-то в затылке. Помочь в этой ситуации могло только одно средство.
Подойдя к столу, Тристан схватил колокольчик и затряс им. Не прошло и трёх минут, как в спальню вошёл секретарь Дельт-гора – Вильям Оркист. В руках секретарь нёс поднос, а на нём – кружку с крепким чёрным чаем и утреннюю газету.
Тристан схватил кружку, зажмурился и осушил её несколькими большими глотками. К удивлению, самый нелюбимый напиток был единственным, что могло помочь лэрну при похмелье. Насмешка судьбы, не иначе.
– Напомни мне повысить тебе жалование, Вильям.
– Непременно, лэрн, – серьёзно ответил секретарь.
Тристан после каждого похмелья просил напомнить ему про повышение жалования, но Вильям Оркист ни разу не напомнил об этом. Его жалование и так составляло приличную сумму.
Оркист уже многие годы работал на Дельт-гора-младшего, поэтому отношения у них сложились компанейские, но не переходящие границу начальника и подчинённого.
Когда Тристан вернул кружку на поднос, Вильям добавил:
– Ваш отец дожидается вас в кабинете.
Тристан кинул взгляд на часы. Было полвторого.
– Причина?
Вильям указал взглядом на газету.
Лэрн схватил газету, развернул и увидел большой заголовок на первой странице, а посередине листа чёрно-белую фотографию.
«ПРЕДСВАДЕБНАЯ ОРГИЯ ЗОЛОТОГО ПОВЕСЫ!»
На фотографии была входная дверь «Сада цветов» и несколько лэрнов и лэри. Лица у всех были скрыты белыми кругами, но Тристан легко нашёл себя среди остальных мужчин. Его пальто угадывалось даже на чёрно-белой фотографии.
– Оргия? – удивлённо произнёс Тристан. – Журналистам уже разрешается писать подобные слова?
– Газету сняли с продажи, – доложил Вильям, – но слухи уже пошли.
– Эх, – вздохнул Тристан и покачал головой. – Если подобные слухи ходят уже о моём мальчишнике, то нужно что-то и для свадьбы придумать. Люди ведь надеются, а ты знаешь, как я не люблю не оправдывать их ожидания. – Немного поразмыслив, лэрн посерьёзнел и добавил: – Хотя… лучше не стоит. Регине это может не понравиться.
Вильям сдержался и не кинул удивлённый взгляд на лэрна.
– Она и так хотела небольшую, скромную свадьбу, а матушка целый пир на весь мир устроила, – кинув газету на поднос, мужчина приказал: – Скажи моему отцу, что я буду через пятнадцать минут.
Секретарь поклонился и ушёл, а Тристан отправился приводить себя в порядок. Через десять минут лэрн вышел из спальни, и в его голове была лишь одна уверенная мысль: «Завтра я стану женатым мужчиной!»
Глава 17. Родительский бал
Лэрн Джонатан Дельт-гор сидел в рабочем кабинете и недовольно рассматривал газету, которую Вильм недавно демонстрировал Тристану.
– Доброе утро, отец! – с порога бодро поздоровался мужчина.
Лэрн смерил поверх газеты нерадивого сына и с усмешкой спросил:
– С каких это пор начало второго стало утром?
Тристан мастерски сыграл смущение и почесал кончик носа.
– Отец, если ты решил навестить меня из-за этой газеты…
– Что за глупости, – лэрн откинул прессу, словно какой-то мусор. Самый старший из Дельт-горов относился к тому виду родителей, которые считали, что их отпрыски обязаны получать шишки, чтобы в будущем избежать их набивать. – Ты забыл? Вечером состоится родительский бал.
Тристан хлопнул себя по лбу – он правду забыл! Хотя неудивительно, ведь молодое поколение было там редким гостем. Родительский бал на то и родительский бал, чтобы хвастаться удачной партией своих отпрысков перед старшим поколением.
Тристан никогда не забудет свой первый родительский бал. Его нетерпение и предвкушение, ведь это было одно из немногих мероприятий, куда можно было приводить детей до их официального приёма в высшем свете. В результате Тристан получил саднящие щёки, карманы, набитые конфетами, и прилипшее прозвище «золотой мальчишка».
– Простите, отец, забыл, – отрицать было бы глупо. Это с мамой можно было артачиться, но наедине с отцом нужно было держать себя в рамках. – Я сейчас же приведу себя в порядок.
– Полно тебе, – махнул рукой отец и взглядом указал на кресло. – Мне нужно с тобой поговорить.
Тристан подчинился и сел. Хоть его лицо осталось бесстрастным, но в душе он испытывал глубокое недоумение. О чём отец хочет поговорить с ним?
Последний подобный разговор у них состоялся, когда Тристана было немного больше двадцати. Он тогда был пленён – даже, казалось, влюблён! – одной вдовой по имени Мириан Аскель-скот. Она была старше на двенадцать лет и открыла для него чувствительность и страсть женского тела. Их бурный роман окончился спустя полгода, когда страсть у Тристана поутихла и на неё место начала приходить скука. Не прошло и недели после их расставания, как женщина заявилась в дом его родителей и стала утверждать, что беременна от их сына. Тристан был уверен – это не его ребёнок. Он всегда был крайне осторожным и внимательным, но до его рождения не мог ничего доказать. Семья Мириан в это время настаивала на скорой свадьбе, и мужчина чувствовал, что попал в ловушку. Тристан тогда не имел теперешней популярности и расположение правящей семьи, поэтому подобный скандал с участием его имени мог закрыть для него вход в высшее общество. Это молодому мужчине, только почувствовавшему вкус свободы и начинающейся популярности, казалось хуже смерти. Разрешилось всё совсем неожиданным для Тристана образом: нашлись неопровержимые доказательства того, что Мириана Аскель-скот ведьма и её забрали «Ловцы ведьм». Её семья тут же отказалась от неё и заявила, что это Мириана заставила их шантажировать Дельт-горов и что ребёнка она зачала от самого Пожирателя Ужаса, который и дал ей магические способности. Ведь всем известно, что женщины не могут владеть магией, а Пожиратели – это ужасные монстры, которые не могут иметь с людьми никаких деловых соглашений… Если бы люди только знали правду. Впрочем, тогда Тристан был безумно рад этому факту и благодарен судьбе, выдернувшей его из ловушки нежелательного брака. Тогда ему пришлось иметь первый и последний серьёзный разговор с отцом.
Глава рода Виниарск молчал несколько долгих секунд, за которые Тристан успел известись мыслями касательно темы их беседы, затем задумчиво и как-то рассеянно произнес:
– Когда-то очень давно, когда я был немного младше тебя и ждал дня собственной свадьбы, мой отец позвал меня к себе и имел со мной разговор, который я запомнил на всю жизнь.
Тристан облегчённо выдохнул. Отец просто хочет дать ему пару советов о замужней жизни, а он себе уже надумал. Хотя это тоже было необычно, ведь его отец был отнюдь не из тех, кто давал жизненные советы.
– Одно сравнение мне особенно запомнилось. Звучало оно следующим образом: «Ты должен понять, что твоя жена – это слабое существо. Это тот же ребёнок, за которым ты должен смотреть, учить и потакать капризам, словно мудрый родитель. Но при этом всегда знать меру и никогда не позволять манипулировать тобой». Но, знаешь, Тристан, – голос отца стал серьёзным, – за столько лет в браке я понял, что жена – это не ребёнок, это, скорее… партнёр.
Тристан вспомнил, как Регина говорила о том, что они деловые партнёры и невольно усмехнулся забавному воспоминанию. Отец, видимо, принял этот смешок на свой счёт. Он хмуро вздохнул и заявила немного раздражённо:
– Да, порой Тереза может вести себя как ребёнок. Это у неё началось совсем недавно, на фоне того, что все наши дети покинули дом. Уверен, эту блажь можно твоей матери простить…
Тристан почувствовал себя виноватым, поэтому сделал то, что позволял себе крайне редко, – сказал раньше, чем глава дома закончил:
– Простите, отец, я просто вспомнил, как Регина говорила о чём-то подобном… Я обожаю нашу матушку и не вижу ничего дурного в том, что в жажде вашего внимания она порой ведёт себя немного по-детски.
– Регина? – переспросил отец и сам теперь усмехнулся. – Она слишком… – мужчина помедлил, пытаясь подобрать подходящее сравнение, – сложна. Особенно для тебя.
– Порой сложности помогают дольше продлить интерес, – Тристан слегка улыбнулся, вспоминая, как они с лэри Аско-льд обсуждали ту книгу про призраков.
– Интерес? Ты не из тех людей, Тристан, которые способны долго испытывать интерес к чему-либо. Если твоя мать и верить каждому твоему слову, то я смотрю на твои поступки.
– По-вашему, какой я человек, отец? – непринуждённо спросил Тристан, чувствуя, как на сердце у него потяжелело.
– Ты слишком беззаботен и привык плыть по течению. Я думаю, виной всему твоя внешность. Ты единственный из моих сыновей пошёл в материнскую породу золотоволосых Триб-вольдов. Повышенное внимание к твоей внешности с детства раскрепощало тебя. Не зря я всегда считал, что мужчина не должен обладать красивой мордашкой, он же всё-таки не женщина.
Тристан молчал, не зная, как на это реагировать. Он не мог чувствовать себя оскорблённым, ведь отец сказал лишь правду… но всё же чувствовал.
– Отец, вы… слишком строги ко мне, – Тристан заставил себя произнести эти слова спокойно и легкомысленно, хотя ему захотелось встать и выйти из комнаты. – Я ещё молод и не вижу ничего постыдного в своей беззаботности.
– Но ты уж не восемнадцатилетний шалопай-студент, который напару с Раулем влезал в очередные неприятности. Ты уже взрослый мужчина, который завтра приведёт в свой дом женщину и вскоре сам станет отцом… Поэтому хорошо подумай, Тристан, каким мужем и отцом ты хочешь стать, и главное – в какого человека наконец-то вырасти.
Глава дома Виниарск поднялся на ноги и покинул комнату, оставив задумчиво смотрящего на сжатые в замок руки сына.
Большая часть гостей на родительском балу состояла из пожилых и детей – всё как запомнил Тристан. И так же, как в детстве, ему приходилось развлекать пожилых лэри. Одно радует – в этот раз за щёки его не дёргали и конфеты в карманы не совали. Хотя Тристан сейчас бы с удовольствием пососал бы какой-нибудь леденец. Въедливые благовония духов, призванные скрывать запах стареющих тел, казалось, оседали во рту и горле мужчины. Вкус был отвратителен. Ко всему, количество выпивки было очень скромное: белое с красным вино, шампанское и безалкогольный пунш. В отличие от еды – столы ломились от всевозможных угощений на любой вкус и количество зубов.
– Ах, мой мальчик, казалось, только вчера я впервые увидела твои горящие любопытством глаза и милые щёчки, – щебетала пожилая лэри и дальняя родственница по материнской линии. – Ты был таким очаровательным мальчиком…
– Лэри Миара, почему это звучит так, слово я растерял всё своё очарование к нашей сегодняшней встрече? – Тристан широко улыбнулся, и пожилые женщины, окружившие его небольшим кружком, кокетливо захихикали.
– Что ты, мой мальчик, напротив! – со смехом возразила лэри Миара. – С годами твоё очарование только выросло, как и способность обвораживать женщин любого возраста.
Лэри вновь дружно захихикали, а Тристан рассмеялся в голос:
– Право, вы слишком приумножаете мои способности. Я всего лишь обычный мужчина, который знает, что с годами женщины становятся только краше!
Лэри вовсю смеялись, польщённые такой наглой, но очень лестной ложью.
– Слышала бы тебя твоя невеста, Тристан! – воскликнула одна из старушек, ударив мужчину веером по плечу.
– Ох… моя невеста… – патетично начал Тристан, придав голосу печальные нотки, – моя невеста не так благосклонна ко мне, как вы. Даже больше! Она заявила мне, чтобы я держал своё обаяние при себе, если не хочу, чтобы она влюбилась в меня и тем самым доставляла в будущем проблемы!
– Какая благоразумная девушка! – с довольным удивлением произнесла одна из лэри. – В наше время девицам подавай любовь и чувства. Они не понимают, что со временем чувства выгорают, любовь проходит и… что остаётся? Нет, в браке главное – взаимное уважение!
– Истинно так! – поддержала её другая лэри. – Любовь приходит со временем и проявляется она в мелочах.
Тристан не ожидал подобного ответа. Он думал женщины его пожалеют, а не встанут на сторону Регины… С каких пор он начал мысленно называть её по имени? Он не помнил, но ему это понравилось.
– Да и какая в молодости любовь? – лэри Миара включилась в разговор. – Влюблённость, не более, застилающая глаза пеленой низменной похоти. Твой брат, мой мальчик, обжёгся из-за влюблённости. Хорошо, что ты не совершил его ошибку.
Тристан сдержал на лице улыбку, но ему понадобилось для этого много сил.
– Лэри, уверен, моей невесте будет приятно услышать, что вы одобряете её жизненную позицию. Поэтому я сейчас же найду её и передам ваши слова, – поклонившись, мужчина развернулся на пятках и поспешно удалился.
Да, это было не по правилам. Но ему сейчас было всё равно. Он не намеревался выслушивать от старой перечницы подобное о брате! Тристан знал, Николас в своё время сделал всё, чтобы его брак сложился. Он до безумия любил Аврору и был готов сделать для неё всё на свете, но она не приняла его. Знал, что брат обожает свою дочь Марию и не считает свой брак ошибкой. Признать его таковым, значит, признать ошибкой жизнь дочери…
Тристану захотелось выпить. Сильно. Хоть что-нибудь. Поэтому, схватив со стола бокал с красным вином, он сделал несколько жадных глотков, чуть не подавился, выругался и с удивлением услышал, как двое мальчишек лет шести–восьми повторили за ним.
Мужчина уставился на детей обескураженным взглядом, совсем не понимая, что нужно делать в подобной ситуации. Единственный ребёнок, с которым Тристан общался и искренне любил, была его племянница Мария. Остальных детей он, как и полагается молодому мужчине, глубоко в душе боялся. Помощь пришла совершенно неожиданно.
– Лэрн Тристан, – позвал его знакомый голос.
Только её сейчас не хватало.
Тристан обернулся и с усилием натянул на губы улыбку.
– Аврора, – кивнул он в качестве приветствия, – чем обязан?
– Николас попросил меня найти вас, – ответила женщина.
– Что ж, вы меня нашли, – развел руками Тристан и сделал ещё один большой глоток вина. – Что дальше?
Аврора нахмурилась и недовольно поджала губы, явно не понимая поведение мужчины.
А Тристану просто было плохо и физически, и морально: несколько часов сна, похмелье после мальчишника, лёгкий мандраж от завтрашней свадьбы, разговор с отцом, оставивший в душе неприятный осадок, сплетни старых кошёлок… Мужчина хотел, чтобы этот проклятый бал поскорей закончился. Чтобы он пришёл домой, принял горячую ванну, выпил бокал хорошего бренди и завалился спать минимум на двенадцать часов. В конце концов, нервы могут сдать даже у Золотого повесы!
– Он хочет с вами поговорить. Пойдёмте, я проведу вас, – ответила женщина и развернулась.
Тристан допил вино большими глотками, поставил бокал назад на стол, посмотрел на детей, которые всё стояли рядом и в упор пялились на него, словно в ожидании чего-то.
– То, что я тогда сказал… не повторяйте это, – ничего более умного не смог придумать мужчина.
Дети тут же повторили. Лэрн прижал палец к губам и зашипел. Присел на корточки перед мальчиками и шёпотом произнёс:
– Это тайный пиратский шифр. Если кто-нибудь узнает, что вам довелось его заполучить… – мужчина сделал характерный жест пальцем по шее. – Голову с плеч!
В глазах детей загорелся неподдельный интерес.
– Пиратский шифр? – тоже шёпотом переспросил мальчик постарше. – Лэрн, вы пират?
– Я скрываюсь здесь от властей, – с важностью подтвердил Тристан, в душе смеясь, словно мальчишка, – и раз вы узнали тайный шифр и стали моими соучастниками, то я доверю вам важное задание.
– Какое задание? – мальчишки заворожённо подались вперёд к лэрну.
– Высматривайте подозрительных людей – это могут быть полицейские под прикрытием, которых отправили сюда на мои поиски. И раз вы теперь знаете тайный шифр, то они будут искать и вас, – Тристан выпрямился и по-военному спросил: – Задание поняли, мои юные пираты?
– Так точно! – прокричали мальчишки радостно в один голос.
– Главное, запомните: шифр больше никому не сообщать! – назидательно добавил лэрн, погрозив пальцем.
– Не будем!
– Мы никому не скажем! Честно!
– Тогда всё – отправляйтесь на поиски полицейских под прикрытием.
Счастливые мальчишки убежали, и Тристан смог перевести дыхание. Это оказалось намного проще, чем он думал. С Марией он, конечно, играл, но девочка предпочитала играть в куклы или устраивать чаепитие, а тут… пираты, тайные шифры и полицейские под прикрытием. Тристан радостно улыбнулся – это было даже весело.
Пока лэрн общался с мальчишками, Аврора, конечно же, ушла, но мужчина предполагал, где может находиться его брат. По дороге он увидел Регину в самой неожиданной компании. Его невеста разговаривала с Белль Симэр-норт. Это удивило Тристана, ведь знакомство лэри было не самым радужным.
Интересно, о чём они разговаривают?
Тристан решительно направился в их сторону.
Регина ненавидела балы. Ненавидела скопища народа. Ненавидела перешёптывания за спиной. Ненавидела взгляды, направленные в её сторону. Ненавидела это состояние – словно ты в окружении стаи голодных волков, которые только и ждут повода накинуться и разорвать тебя на куски. Но все её предыдущие балы оказались цветочками по сравнению с родительским балом. Здесь пожилые лэрны и лэри, считали своим долгом сообщить, что такой необщительной, некрасивой, старой Затворнице Баргарон повезло, что на неё обратил внимание Его Великолепие Тристан Дельт-гор.
Регине хотелось смеяться в голос. До хрипоты. До икоты. До слёз. Но она улыбалась. И ничего, что улыбка её была не живая, а словно нарисованная художником на кукольном лице. Кому здесь нужна искренность?
Лишь чудом ей удалось вырваться из железной хватки пожилых лэри, часть из которых были в родстве с её женихом. Лэри присела на самый дальний диван и не спеша отпила лёгкое игристое белое вино, стараясь не морщиться. Вино, особенно белое, Регина не жаловала. Но лэри не дозволялось пить крепкие напитки, поэтому женщине пришлось довольствоваться тем, что подавали. Уединение Регины продлилось недолго. Лэри Белль Симэр-норт вскоре подошла к ней, без спроса присела рядом и пригубила из своего бокала.