Хочу быть с тобой

Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается.

© М. Круз, М. Мар, 2017

© ООО «Издательство АСТ», 2017

Глава 1
Годовщина

– Тэд, дорогой, не мог бы ты поторопить своих флористов и наконец-то закончить с украшением гостиной? – говорю я устроителю праздника, который сегодня отвечает за организацию торжества в моём доме.

– Я стараюсь, как могу. Ещё надо проконтролировать поваров, не то, Лили, ты будешь довольствоваться сегодня одними полуфабрикатами. Не нервничай, прошу тебя, ты же знаешь, что я всё сделаю отлично.

– Да я просто прошу тебя пошевелиться, гости придут через два часа, а дом похож на чёрт знает что.

– Может, тебе налить что-нибудь? Расслабишься.

– Не стоит, я ещё ничего не ела сегодня.

– О'кей, как знаешь. Я буду на кухне, если понадоблюсь.

Он уходит, а я смотрю на вазу с только что принесёнными белыми альстромериями. Мне они совершенно не нравятся, но уже слишком поздно что-то менять. Да и если честно, это не самое важное. Сейчас, за два часа до вечеринки, посвящённой десятилетней годовщине моей свадьбы с Ричардом, я вообще не понимаю, зачем мы её устраиваем. Лучше бы сразу полетели в Канкун и не расшатывали свою нервную систему всей этой нудной суетой. Только из-за выбора салатов я не спала до трёх ночи. Я понимаю, что у меня такой характер, дёргаюсь из-за каждой мелочи, но меняться мне уже поздно.

Так, нужно подойти к диджею и просмотреть список песен. И ещё выбрать нашу с Ричардом песню. Потому что та, что была на нашей свадьбе, наверное, устарела, да и вообще даже тогда мне не нравилась.

Иду в спальню, но по пути решаю покурить на террасе. Так как наш дом, построенный из тёмного дерева и монолитного бетона, стоит на небольшом холме, с террасы открывается вид на озеро и лес. Прекрасный, удивительный вид, из-за которого, наверное, мы этот дом и купили. Я курю и наблюдаю, как солнце садится за верхушки деревьев, и стараюсь успокоиться. Убеждаю себя, что спустя пару бокалов гостям будет всё равно, какие цветы стоят в холле и какую музыку ставит диджей.

Хотя гостям тоже не просто. Поди разбери, что дарить людям на десятилетие свадьбы. Лично для меня выбор подарков всегда предполагает одни мучения. Ведь подарок должен быть идеальным в плане его стоимости, чтобы тебя не сочли, не дай бог, скрягой или расточительницей. А также, чтобы не заметили, что ты его купила за пятнадцать минут до вечеринки в магазине «Подарки». Благо, есть такая штука, как открытки, на которых ты расписываешься и показываешь, что вложил частичку себя в свой подарок. Хотя и поздравления ты берёшь из Интернета. В общем, сплошное лицемерие.

Докурив, я возвращаюсь в спальню и решаю ещё, в двадцать пятый раз наверное, примерить платье, что собираюсь сегодня надеть. Оно само по себе очень красивое. Буду честной. Это «Стелла Мак-Картни», одноплечевое, длиной до пола, из тонкого, струящегося, облегающего тело шёлка тёмно-винного цвета. Купила я его из-за цвета, исключительно из-за цвета. Но, чёрт бы его побрал, оно мне совсем не идёт, я в нём похожа на коротышку. Так, нужно набрать Ричарда. Три безуспешные попытки дозвониться до него вынуждают меня выкурить ещё одну сигарету. Вдруг раздаётся звонок, телефон вибрирует прямо в руке:

– Ричард, ну наконец-то… – выдыхаю я в трубку. – Я три раза тебе звонила. У меня катастрофа!

– Лили, что случилось? Ты в порядке? – доносится словно издалека его голос.

– Нет, не в порядке! Почему ты разговариваешь по громкой связи?

– В чём дело?

– Платье! Кошмар! Совершенно, абсолютно, ужасно не подходит. Если я буду в нём, то пару тебе составит гном в мешке из-под картошки.

– О боже, дорогая, ну ты просто не´что! – смеётся он.

– Что? Что такое? Ты думаешь, всем будет плевать, как я выгляжу?

– Нет, просто я почти держу в руках сердце пятидесятилетнего курильщика и одно моё неверное движение навсегда лишит его возможности курить и принять стаканчик после ужина.

– Ой. Ты на операции. Прости, я не знала. – Чувствую себя немножко дурой, ведь я отвлекаю Ричарда проблемой выбора платья, но его слова о сердце в руках почему-то меня возбуждают. – Ладно, я просто хотела услышать тебя. Ты не опоздаешь?

– Надеюсь, что нет. Костюм у меня в кабинете. Душ приму в больнице.

– Хорошо. Люблю тебя.

– Люблю тебя.

Я слышу короткие гудки. Но по-прежнему возбуждена. Проскальзывает шкодливая мысль о мастурбации, но у меня просто нет на это времени. Я не хочу уходить из спальни и погружаться в надоевшую суматоху, поэтому я набираю Тэда и спрашиваю:

– Тэд, зайка, ну как там у нас всё идёт?

– Э-э, всё отлично. Да, отлично.

– Мне кажется, что ты меня водишь за нос, маленький любитель футболистов.

– Я люблю гимнастов. Да, ты права, тут есть трудности. Но я работаю над этим.

– Что там ещё? – Мысль о маленькой радости сама с собой куда-то улетучивается, и на её место возвращаются хлопоты.

– Ну, в общем, дело в том… – Тэд тщательно подбирает слова. – Дело в том, что твой холодильник сломался и, видимо, уже давно, так что всё шампанское и пиво, которое привезли, сейчас тёплые. Продукты мы спасли, а вот напитки тёплые. И свечи, которые мы хотели поставить от дороги к дому… их не привезли. Ну и последнее…

– Да не тяни ты уже! – раздражаюсь от его медлительности я. Свечи? Я просила свечи?

– И ещё… Кондитеры там что-то перепутали и на торте, который мы заказали, написали «Счастливы с 2005. Ричард и Билли».

Не знаю почему, но я начинаю истерично смеяться. Я не могу остановиться и скатываюсь с кровати на пол и гогочу так, что Тэд, видимо, слышит меня снизу и без телефона.

– Ок, ну что же, Билли – значит Билли. Это, конечно, будет сюрприз для Ричарда, но что не сделаешь ради любви..

– Чёрт, прости Лили, я должен был проследить, – вздыхает он. – Но сегодня явно не мой день.

– Тэд, я знаю, что ты мастер своего дела, не переживай. Пусть просто не твой день. Не зацикливайся на этом. – По правде, меня всё это только повеселило. – В общем, слушай меня и делай следующее: все напитки положи в ванну для гостей и залей её ледяной водой. Свечи? Просто забудь о них. А с торта аккуратно убери имена. Но сначала сфотографируй, умоляю тебя. Я должна это сохранить на память.

– Лили, ты чудо, – смеётся он. – Не знаю, чтобы я без тебя делал.

– Думаю, просто сидел бы в ксанаксе на прозаке, это как минимум. Ладно, если больше нет катастроф, я приму ванну и приведу себя в подарок. Просто сделай так, чтобы к приходу гостей было всё готово. Договорились?

– Конечно. Не сомневайся. Повторяю – ты чудо.

Я закрываю глаза на минуту и словно мантру мысленно твержу: «Канкун, Канкун, Канкун. Скоро. Скоро. Скоро». Я люблю и ненавижу, когда до поездки остаются только сутки. Остаётся совсем чуть-чуть времени до того, как ты окажешься в абсолютно другом месте. В последнюю ночь ты не можешь заснуть, новая жизнь уже забирает тебя целиком. Правда, ты понимаешь, что чемодан не собран, а дел ещё куча, и чёрт знает как их все успеть переделать, но это уже мелочи. К слову, в Канкун мы летим только послезавтра, Ричарда попросили остаться на какую-то важную операцию, а ко мне записаны два клиента на завтра, но всё равно отъезд уже не за горами.

С усилием заставляю себя встать с пола и иду в ванную. Раздеваюсь, долго думаю о смысле жизни и мироздании, вспоминаю, какие слова я знаю по-испански и всего лишь пару минут моюсь. Выключив душ и встав на махровый коврик, протираю запотевшее зеркало и принимаюсь разглядывать своё тело. Для своих тридцати четырёх лет я выгляжу хорошо. Нет, правда хорошо, без натяжек. Вовремя совершенный переезд из города в Гленко этому поспособствовал, а также спортзал и, чего греха таить, сотни бальзамов, кремов, бутылочек с молочком, масок и прочей предельно важной фигни, созданных для того, чтобы кожа забыла, что она может стареть.

Я поворачиваюсь попой и смотрю на неё под разными ракурсами. «Дорогая, – мысленно обращаюсь я к ней, – не могла бы ты быть всегда такой упругой? Я обещаю делать приседания и есть разную гадость не более двух раз в неделю. Ну, пожалуйста, попа, давай договоримся!» Игриво шлёпаю себя по заднице, затем хватаю телефон и захожу в приложение, которое управляет музыкой в доме, ставлю Fergie и тут же начинаю пританцовывать.

Не знаю как, но эту мокрую мышку с негустыми волосами я за час должна превратить во что-то похожее на счастливую и успешную женщину. И в меру сексуальную. Чёрт, как же лень собираться. Настроение на вечеринку… да нет никакого. С куда большей радостью я бы ощутила на себе крепкие руки Ричарда, положила голову ему на плечо, приготовила бы огромную вазу с фруктами, открыла неприлично дорогущую бутылку вина, а может, даже и две, и вместе с ним пересмотрела «Красотку» с Гиром и Робертс в стотысячный раз. Ну то есть пересмотрела бы её я, он, как обычно, выдержал бы только первые двадцать минут. С ним невозможно смотреть фильмы. Есть два варианта: он либо засыпает, так как обычно мы смотрим их после его дежурств, либо трахаемся. Чаще всё же трахаемся. И откуда у него только силы берутся? Он ведь так много работает. Интересно, сколько раз за десять лет мы занимались сексом? Ну, если не считать двух лет до брака. А сколько у меня за эти годы было оргазмов? А у него? Чёрт, я опять возбуждаюсь, что со мной такое сегодня? Я начинаю себя ласкать, но вовремя останавливаюсь и решаю сохранить всю энергию для мужа. На ночь. Пусть делает что хочет, но я не прошу, я просто требую сегодня гиперудовлетворённости. И вас, мистер Фрейд, попрошу не ухмыляться.

Незаметно под «The Cure», Ферги, Джорджа Майкла и прочее пролетел час. И я вся такая уже очень даже ничего выхожу из ванной и возвращаюсь к проблеме выбора одежды. Может, всех обломать? И надеть джинсы и майку? Как же глупо буду выглядеть! Испорчу всем фотографии в Инстаграме. Хотя нет, я тоже хочу хорошие фото. Да теперь вообще половина вечеринок делается для фото, для селфи с надутыми губами.

Проходят ещё полчаса, и я останавливаюсь на белом одноплечевом платье. Быстро к нему подбираю туфли. Бельё? Думаю, оно лишнее. Без него чувствуешь себя увереннее. А сегодня и так будет достаточно стрессов. Все эти вороны будут разглядывать тебя как под прицелом, чтобы найти хоть какой-то изъян. С украшениями я определилась ещё днём. Это платиновый комплект – серьги и кулон в виде пера. О’кей, вроде и неплохо вышло. Теперь главное – не опрокинуть на себя ничего до конца вечера, и тогда я буду просто умница. Ну что – ещё одну сигарету и вперёд с натянутой до самых ушей улыбкой встречать гостей?

В очередной раз выйдя на террасу, я вижу, как у дома паркуется машина Мэй. Боже, ну почему эта психопатка, играющая роль моей лучшей подруги, соизволила приехать пораньше? Зачем так торопиться?

– Мэй! Милая Мэй! Ты не представляешь, как ты вовремя, – зову я её. – Поднимайся ко мне!

– Чёрт, что ты там делаешь? – удивляется она. – Спускайся.

– Никого ещё нет.

– Я первая? Я время перепутала, что ли?

– Да поднимайся уже ты скорее, ненормальная ты женщина.

Спустя пару минут в комнату заходит Мэй уже с двумя бокалами розового вина. Она в чёрном платье с косым разрезом, в кремовых туфлях, а с плеча свисает сумка в виде старого телефона.

– Привет, моя психопаточка, – говорю я и обнимаю её.

– Ну, привет! Правда, моему лечащему врачу говорить пациентке, что та психопатка, не очень уместно.

– Мы не на приёме, – отмахиваюсь я. – Расскажешь мне завтра, почему тебя это тревожит.

– Договорились. А ты мне продлишь рецепт.

– Шантаж? – ухмыляюсь я.

– Вот это шантаж. – Она протягивает мне бокал.

– Нет, это анестезия. От жизни.

– А ты сегодня в хорошем настроении, Лил.

– Ну да. Праздник и всё такое. Как ты доехала? И почему одна? Где… как его… Ну ты поняла?

– Вот-вот. Я и сама его имя долго запомнить не могла. Нет, моя дорогая, чтобы я ещё раз с папенькиным сынком связалась! Да никогда. Я вообще не понимаю, как он продержался рядом со мной две недели. Потому, наверное, что мы беспробудно тусили с его компанией. Но когда оставались наедине – это была катастрофа. Когда не молчал, он извергал из себя несусветную чушь в стиле «чтохочетуслышатьженщина». Ну, знаешь, что-то вроде «хочу купить остров и жить на нём, как Робинзон Крузо, а ребёнка я бы отдал заниматься спортом и отправил учиться в Лондон». И конечно же наше любимое: «большая грудь – это некрасиво».

– Да, все они такие. Как правило, если у тебя нет силиконовой груди, мужчины говорят, что это неестественно и ужасно. Но стоит тебе лечь под нож, как тут же понимаешь, что от груди их теперь не оторвать. – Я отпиваю из бокала.

– Святая правда. Кстати, потрогай. – Мэй предъявляет мне не так давно сделанную грудь. – Как тебе они сейчас на ощупь? По-моему, мягче? Ну, не стесняйся.

– Да, гораздо мягче. – Я трогаю её за грудь, но в этом нет ничего сексуального, так что Ричард даже не приревновал бы. Интересно, а я смогла бы переспать с Мэй? Так, прочь, прочь, прочь эти мысли из головы!

– Я ими так довольна. Доктор просто волшебник. Думаю, может, и зад подровнять?

– Опять под нож? Я помню твои мучения и крики после операции. Честно говоря, думала, что ты больше ни за что на такое не согласишься.

– Да, – кивает она. – А что делать? Не пыхтеть же в зале.

– Тебе бы не помешало, я много раз тебе советовала. Это помогает концентрироваться и достигать поставленной цели. Совет твоего терапевта, заметь.

– Лили, заткнись, пожалуйста, я не буду оплачивать тебе эти пятнадцать минут психоанализа.

– Тогда просто выпей сегодня за мой десятилетний стаж хранительницы домашнего очага, и мы в расчёте.

– Идёт. – Она чокается со мной и допивает бокал до дна.

– Похоже, пора спускаться, гости начинают подъезжать. Где черти носят Ричарда?

– А он ещё не дома? Думала, он где-то ходит-бродит, соблазняет всех своими глазами и чудным задом.

– Нет, он на операции задержался. И оставь зад моего мужа в покое. Он мне достался в нагрузку с его тягой к альпинизму и нездоровой любовью к Синатре. Только я имею право владеть его задом.

– Оу-оу, сестрёнка, полегче. Что-то ты на взводе.

– Я просто по нему соскучилась, – отвечаю я и понимаю, что это действительно так.

– Вы давно не виделись?

– С обеда где-то. – Я поднимаю глаза к потолку и вспоминаю, когда он уехал.

– Вы десять лет в браке, не виделись часов шесть, и ты по нему скучаешь? Везучая же ты сука, Лил.

– Сама удивляюсь. Ладно, пойдём, подсобишь натянуть мне улыбку.

– Помоги найти мне бар.

– Принято.

Мы спускаемся в гостиную, и, к моему облегчению, я вижу, что, не считая двух официантов, из персонала уже никого нет. Цветы расставлены, столики с закусками накрыты, диджей запускает лаундж, а бармен по классике жанра протирает стаканы. В общем, всё выглядит приличненько. Раздаётся звонок в дверь, и я, в качестве хозяйки дома, иду принимать гостей. Первыми после Мэй приехали Грейс и Чарли Уоррены. Они как раз и продали нам этот дом, и впоследствии мы стали довольно хорошими приятелями. Плюс Чарли и Ричард играют в одной баскетбольной команде.

– Лили, ты потрясающе выглядишь! – галдят они наперебой.

– Спасибо, вы, ребята, тоже.

Мы обнимаемся.

– А где твой красавчик? – Чарли оглядывается вокруг.

– Должен прибыть с минуты на минуту. У него срочная операция. – Я отступаю в сторону. – Да заходите, пожалуйста.

– Ах уж этот «Мистер-Я-Спасаю-Жизни», – улыбается Чарли.

– Цветы тебе, Лили, – Грейс протягивает букет.

«Это голубые розы. Странно, но допустим…»

– Спасибо! Тэд! Тэд, дорогой, где ты?!

– Я тут, – отзывается Тэд из-за моей спины.

– Не мог бы ты найти вазу и поставить в неё цветы?

– Конечно, давай мне их сюда. – Он забирает у меня букет.

– Кстати, познакомься. Это Грейс и Чарли.

– Очень рад знакомству. Вы очаровательны. – Он кидает эту фразу уже на ходу и уносит куда-то цветы.

Надеюсь, на задний двор.

Гостей становится всё больше. Я почему-то не ожидала, что их будет сразу так много. Но скоро они разбредутся по всему дому и станет полегче. Не то чтобы было мало пространства, но мы живём с Ричардом только вдвоём, несмотря на то что в доме пять спален, большая гостиная, крытый бассейн на минусовом этаже, бильярдная и большой кинотеатр. Плюс конечно же террасы. Я немного устаю от вопросов о том, где Ричард, и решаю ему позвонить. Для этого я выхожу на кухню.

– Дорогой, ты всё ещё держишь в своих руках важные человеческие органы? Или нет?

– Уже нет. Я как раз собрался ехать домой. Родственники оперируемого задержали. Прости.

– Ричард, радость моя, если ты не приедешь домой в течение двадцати минут, я обещаю, что в моих руках будут твои яйца, и я сожму их очень, очень крепко. Я не хочу быть занудой, но гости уже считают, что ты меня бросил или я держу тебя в подвале.

– А можно фразу про мои яйца в твоих руках сказать более сексуально? Мне понравилось.

– Опустите ещё двадцать пять центов для продолжения разговора, – говорю я на манер услуг секса по телефону.

– Ладно, не злись, скоро буду.

– Скорее!

Я ещё около минуты оттягиваю возвращение в гостиную, но наконец собираюсь с силами и выхожу к гостям.

Собрались уже почти все. Гул голосов смешивается с музыкой и щёлканьем камеры фотографа. Под его прицел попадаю и я, когда мои подруги из колледжа притягивают меня в свою компанию и требуют совместное фото. Мы немножко шутим, перекидываемся парой-другой новостей о наших сокурсниках, новых ресторанах и всякими быстрыми сплетнями. К счастью, я вижу Мэй и хватаюсь за неё как за спасательный круг. Не то чтобы я не хочу общаться с подружками, но на вечеринке в честь десятилетней годовщины моей свадьбы мне некомфортно быть одной. Я не чувствую себя полноценной. В сотый раз проклиная непунктуальность Ричарда, я знакомлю Мэй с коллегой мужа – Питером. Питер холостяк. Этот парень, конечно, не очень Мэй нравится: он невысок, а при её ста семидесяти семи без каблуков и вовсе смотрится смешно рядом с ней, но она не может оторвать взгляд от его сильных рук с проступающими венами.

– Знаешь, – объясняла она мне, отведя в сторонку, – сильно проступающие вены на руках мужчины, это почти неприлично. Это как смотреть на его член. Ну, ты видишь вены на его руках, как они пульсируют, и представляешь, что на члене они точно такие же.

– Ты чокнутая, – говорю я и обнимаю подругу.

– Виновата. Но всё равно, обрати внимание на его руки.

– Обещаю.

Тут боковым зрением я замечаю, что открывается дверь и в гостиную наконец-то входит Ричард. И всё словно замирает, и звуки становятся тише, как только он со своей самой милой на свете улыбкой и уставшими, но безумно красивыми тёмно-голубыми глазами возникает перед гостями. И гости тоже замечают Ричарда. А точнее – его энергетику, которая словно волнами расходится от него.

– Ну что, здесь торжество? Или я ошибся дверью? – У него низкий голос с небольшой хрипотцой.

– Ричард! Ну неужели? Мы думали, что ты опомнился спустя десять лет и сбежал! – кричит кто-то из гостей.

– Я лучше буду каждый день проводить резекцию кишечника, чем сбегу от моей красавицы жены, – почти официальном тоном заявляет он, у него такая манера шутить. – Кстати, где она? Никто не видел миниатюрную блондиночку? Возможно, она уже выкидывает мои вещи из окна. Простите, друзья, я опоздал, не убивайте пришельца, пусть лучше кто-нибудь мне нальёт! – перекрикивает Ричард музыку.

– Нет, я просто переселю тебя в подвал. – Я кидаюсь к нему на шею и крепко, крепко обнимаю. – Ты даже на собственную свадьбу чуть не опоздал.

– Это не страшно, – пожимает он плечами. – Бильярд, кинозал, бассейн. Договорились. Внизу не так уж и скучно.

– Как же ты вовремя, – шепчу я ему на ухо.

– Как же я скучал по тебе, – шепчет он в ответ.

Мы заново, но уже вместе обходим гостей, болтаем всякие светские глупости, говорим о пустяках. Теперь мне хорошо, я в безопасности. Смотрю на Ричарда, вижу, что никто не может устоять перед его обаянием. Несмотря на усталость, он старается быть бодрым, шутит и почему-то помнит всё о каждом госте.

После очередной беседы я буквально за ремень утаскиваю его на кухню и страстно целую, обняв за шею. Он хватает меня за талию, и его руки скользят по моей попе.

– Ну и где ты был? Я чуть с ума не сошла, пока ждала тебя. И очень скучала.

– Лили, ты знаешь, я сам стремился к тебе, но родственники пациента попросили встречи со мной, а в этом не принято отказывать. – Он смотрит на меня исподлобья, этот взгляд действует на меня безотказно.

– О’кей. И что, ты медаль за это хочешь? Ты же не потерял его?

– Я не потерял. А вот где ты потеряла свои трусики? – со смехом спрашивает Ричард и проводит ладонями по моим бёдрам.

– Там где надо. Их нельзя надевать под это платье, будут просвечивать.

– Да я, в принципе, не против, – смеётся он. – Скорее даже за. И даже знаю, что вон тот туалет прекрасно закрывается изнутри.

– Ага, а также знаешь, что гости в конце ещё и поаплодируют? Или ты забыл, что я не умею сдерживаться?

– Так, либо прекращай эти разговоры, либо я сейчас всех вышвырну из дома и займусь сексом с тобой в каждой комнате дома. Поочередно. И кухню захватим.

– Я бы тебе с радостью помогла. Но давай попробуем сначала торт, а уж после этого я буду симулировать невыносимую головную боль, а ты почаще упоминать об утреннем дежурстве. Идёт?

– Да, мой капитан.

Мы ударяем ладонями и целуемся.

– Не помешаю? – Мэй застаёт нас уже в конце поцелуя.

– Приглашения присоединиться ты не получишь, но нет, не помешала.

– Это меня уже не интересует. Я кое-что хочу узнать о Питере. Ричард, расскажи, что ты о нём знаешь? Я просто вся в сомнениях. Это не совсем мой тип, но в нём что-то такое есть. Хочется оказаться в его руках и ни о чём больше не беспокоиться. Хотя, может, это всё вино, я не очень уверена. Я никогда ни в чём не уверена.

– Ну, а что тебе интересно о нём узнать? – спрашивает Ричард. – Сколько он зарабатывает, куда ездит отдыхать, какая музыка у него в машине?

– Это всё интересно, конечно, но для начала скажи, женат он или нет, есть ли девушка, дети и какие у него отношения с девушками обычно?

– Смотри. Он не был женат, детей у него нет тоже, – отвечает Ричард, прислонившись к массивной каменной столешнице. – Беднягу пару лет назад предала девушка, на которой он планировал жениться. Плохо поступила, нехорошо. Она переспала с его братом. После этого Питер, мягко говоря, никому не верит. То есть вообще. Ну, он вроде ходит на свидания и прочее. Но как только речь заходит о длительных отношениях и девушка начинает проявлять инициативу, его как ветром уносит от неё. Лили утверждает, это просто защитная реакция. Он боится обжечься снова.

– Вот же сука, – констатирует Мэй.

– Мэй, – просит Ричард, – будь, пожалуйста, хорошей девочкой. Питер славный малый. Я не утверждаю, что ты стерва, нет! Но ты запросто можешь порвать с парнем, если в салоне его машины недостаточно пахнет дорогой кожей.

– Лил, я думала, врачебная этика не позволяет тебе рассказывать, о чём говорят твои пациенты. – Мэй гневно поворачивается ко мне.

– Да, – я смущаюсь. – Но помнишь, ты рассказала это мне в баре, а не в моём кабинете.

– Хорошо, отныне мы будем пить у тебя в кабинете.

– Ни за что, – от шуточного страха стать законченной алкоголичкой я таращу глаза.

– Ладно, девочки, я пойду к гостям, – говорит Ричард.

– Слушай, ну а ты не мог бы узнать, что он думает обо мне? – спрашивает Мэй.

– Кто? Питер? – Ричард немного удивлен. – Хорошо, я спрошу. Но только обещай не напирать на него.

– Слово скаута, – Мэй поднимает правую руку.

– Я думала, он тебе совсем не понравился, – говорю я, рассматривая торт.

Тэд уже убрал с торта имена, и позор мне не грозит. Хотя меня это происшествие по-прежнему веселит.

– Это пока он не заговорил со мной. Знаешь, я обожаю мужиков, у которых на всё своё мнение. Не всезнаек, а именно имеющих обо всём своё понятие. Допустим, на мой вопрос, как ему понравилось вино, он не пустился в занудную речь о сорте, виноградниках и прочей чуши, а ответил, что ждёт того дня, когда уже наконец можно выпить виски в самом начале вечера и не переживать, что тебя сочтут алкоголиком. Он такой весёлый, но не шут. Хотя, может, это мне грустно?

– Слушай, с вином тебе пора завязывать, – объявляю я. – Знаю, что, когда начинаются такие речи, через полчаса ты предложишь голыми искупаться в бассейне.

– Дорогая, с тобой в любое время, – Мэй подмигивает мне.

– Буду иметь в виду. Боже… – отвлекаюсь я на предмет празднования. – Десять лет, а я сохну по мужу как в первый день. Мне порой кажется, что я не заслужила его. Ну ты знаешь меня, я могу придраться к какой-то мелочи, взорваться, накричать, наговорить глупостей и потом даже не извиниться, и только потому, что считаю себя полной дурой. А он весь, ну такой…

– Да, да, знаю. Мужчина, за которого можно и убить. И если судья будет женщиной, она тебя оправдает. Но не будь строга к себе. Если ты считаешь его таким чемпионом, то не сомневайся, что заслужила Ричарда по праву. Ведь если бы ты была плоха, он бы не был бы с тобой.

– Я не плоха. Просто, несмотря на прожитые годы, боюсь его потерять. Всё время боюсь.

– Не заставляй мужа есть овощи на пару, пореже ревнуй и устраивай ночи страсти. Вот тогда не потеряешь. Кстати, о ночных страстях, – спохватывается она. – У меня есть подарок для вас, подожди меня тут, сейчас принесу, – и Мэй тут же уносится прочь из кухни.

Я остаюсь одна. Пора идти к гостям, но сначала зайду в туалет. Я вспоминаю, где спрятала свой подарок для Ричарда, и тут замечаю, что в туалете кто-то не погасил свет. Я открываю дверь, и чудесная картина предстаёт перед моим взором. А именно: гей Тэд с небывалой страстью целует моего ближайшего соседа Райана, который пришёл на вечеринку со своей женой Мартой.

Чёрт подери, что я только что увидела? Они замечают меня, и я тут же закрываю дверь. Вот это да! Развратничают в моём доме? А я-то думала, что у Райана счастливый брак, судя по совместным умильным фото из поездок, к тому же он с женой постоянно вместе. И тут же приходит мысль, что Марте, жёнушке Райана, мерзкой любительнице вегетарианской пищи и ужасных шляпок, так и надо! Я её терпеть не могу. Кстати, интересно, давно ли он сменил ориентацию?

Через несколько секунд дверь открывается, из туалета первым выходит Тэд, улыбается мне как ни в чём не бывало и направляется к гостям. А я жду, когда выйдет Райан. Не дождавшись, приоткрываю дверь, вижу, что он умывается, и говорю:

– Райан, а не мог бы и ты выйти? Извини, но мне нужно в туалет, а если ещё и меня с тобой кто-то увидит в одном туалете, боюсь, это уже будет слишком.

– Да, конечно, – он несколько растерян. Ну да, ещё бы!

– Спасибо. Послушай…

– Нет, подожди, ничего не говори, – перебивает он меня. – Лил, понимаешь, всё слишком сложно. Я не знаю, что тебе на это сказать, – он очень нервничает, – не всё так просто, как кажется на первый взгляд. И я прошу прощения за наше поведение. Но умоляю, пусть это останется между нами. Хорошо?

– Хорошо, не спорю. Я конечно такого от вас не ожидала, но кто я такая, чтобы судить? – спокойным тоном отвечаю я, хотя меня эта ситуация нимало развлекла.

– Слушай, скажи, мог бы я к тебе записаться как-нибудь? Как пациент? Я думаю, мне нужна помощь… специалиста, – словно через силу просит он.

– Да, конечно. Но давай встретимся после нашего возвращения из Канкуна. Ты набери мой номер, и я приму тебя. Договорились?

– Отлично. Спасибо, Лил.

– Всё путём. Скоро подадут торт, не пропустите, сладенькие мои.

На этих словах я захожу в туалет и пытаюсь привести мысли в порядок. Вот смотришь на людей, видишь, как они живут. Вроде всё нормально – дом, хорошая работа, поездки по миру, какие-то социальные клубы благотворительностью занимаются, а потом бац! И муж оказывается геем. Но видимо, это индивидуальное. Ричард, допустим, так бы не смог. Или смог бы? Нет, нет, глупости какие. В его гетеросексуальности я уж слишком уверена. Так как у него до меня был ужасный вкус на одежду. Ну, вы понимаете. Но вот Райан… Кто бы мог подумать… Они с Мартой мне всегда казались семейной парой из рекламы. Такие аккуратные, со сверкающими улыбками, он в рубашке в клетку, а она в платье в красный цветок и всё такое. Интересно, а она знает? Если не знает, то наверняка подозревает. Женщина не может быть настолько слепа. Если только… если только у неё у самой нет никого на стороне. Ладно, у меня праздник всё-таки. Оставлю эти мысли для сеанса с Райаном.

Выхожу из туалета и сталкиваюсь с Мэй. У неё в руках какой-то пакет из плотной бумаги и опять бокал с вином, который я тут же выхватываю и опустошаю его до половины.

– Эй, подруга, полегче. Что-то случилось? – спрашивает она.

– Ну, сложно сказать, я ещё думаю над этим. Нет, успокойся, ничего криминального, просто я немного в растерянности. В общем, расскажу тебе потом. Хорошо?

– Хорошо. Но это не связано с Питером?

– Нет, не связано, слава богу. А ты уже так часто думаешь о нём? Что-то не узнаю тебя.

– Прекращай. Просто предположила. Так, пойдём к тебе в спальню. У меня подарок.

Заходим в спальню и выходим на террасу перекурить. Это мне не повредит.

– Итак, что у тебя? – спрашиваю я.

– Смотри, это первая часть подарка. – Она протягивает мне какой-то тюбик розового цвета. – Это потрясающий крем с афродизиаками для массажа. Я привезла его из Самуи. Поверь, они там знают в этом толк. В общем, просто начни делать Ричарду массаж или он тебе, а дальше вам просто снесёт крышу.

– Вау. Спасибо, конечно. Я не хочу хвастаться, но у нас и так всё ещё сносит крышу. Я даже переживаю, как можно регулярно трахаться столько лет и ничего себе не повредить?

– Знаешь, пошла ты! – шутливо посылает она меня, и я целую её в щёку. – Кстати, травмы были, насколько я знаю. Во всяком случае, об этом говорят моя сломанная раковина в спальне для гостей, а также твои периодические синяки, хоть я и знаю, что Ричард никогда на тебя руку не поднимал.

– Виновна, ваша честь.

– Принято. Так вот, это была первая часть подарка. Вот вторая. – Она протягивает мне коробку.

Я открываю её и вижу, что это маленькая портативная камера.

– Это что, не поняла…

– Это маленькая видеокамера на присоске, которая крепится куда угодно, и с её помощью можно запечатлеть тот момент, когда вам снесёт голову. Ну а потом посмотреть. И, возможно, повторить. Ты поняла.

– Мэй, ты с ума сошла? Ты предлагаешь открыть домашнюю порностудию?

– Не то чтобы я что-то предлагала, просто говорю…

– Почему бы и нет, – заканчиваю я за неё её любимую фразочку.

– Именно, – она поднимает палец к небу. – Плюс необязательно же снимать на неё только секс. Вы отправляетесь в поездку, и камера не помешает, тем более она совсем не занимает места.