Интерлюдия 1
– Объясни ещё раз Тадеш, ты хочешь поднять мятеж в своём княжестве?
Спашен, которому был адресован вопрос, шикает на собеседника.
– Тише! Ты хочешь, чтобы нас всех вздёрнули? И это не мятеж – я просто хочу вернуть своей семье то, что ей принадлежит по праву.
За дверью купе, в котором размещается компания студентов, кто-то проходит и взгляды всех присутствующих, машинально обращаются на вход. Как только звук шагов замолкает, Мейя Коннерс иронично хмыкает, шёпотом озвучивая свою точку зрения.
– Это классический лозунг мятежников на все времена. Никто же не кричит – я хочу себе власти. У любого находится какое-то оправдание, из-за которого он едва-ли не вынужден за эту самую власть цепляться и бороться, проливая реки крови. От защиты подданных до какой-нибудь архаичной древности.
Тадеш устало вздыхает.
– Вы все сами отправились со мной, верно? И понимали, что мы едем не развлекаться. Побег из Хёница, уже серьёзный проступок, сам по себе – за нами отправят магов, чтобы найти и стереть память. Единственный способ этого избежать – стать для них самих слишком серьёзным противником.
Мрачный шатен, что задавал самый первый вопрос, переглядывается с бывшей журналисткой.
– Послушай, я не против стать тем, кого будут опасаться университетские маги. Но кажется ты забыл, что мы просто студенты первого курса. И хватит одного занюханного лаборанта, чтобы раскатать нас в тонкий кровавый блин.
На лице Спашена появляется лёгкая улыбка.
– У меня есть пара секретов, которые помогут нам избавиться от присяги, данной Хёницу, заодно усвоив кое-что новое из магической науки.
Чуть помолчав, продолжает.
– Если быть более точным – это совсем не мои тайны, скорее уж моей семьи и её союзников. И никто не предполагал, что их придётся пустить в дело так скоро – по плану, я должен был закончить университет, вернувшись назад полноценным магом. Но ситуация, как вы знаете, изменилась – пришлось ускориться.
Сидящий в углу тощий паренёк удивлённо хмыкает, а Коннерс задумчиво интересуется.
– То есть ты изначально собирался организовать восстание и отколоться от империи?
Покосившийся на неё Спашен, несколько секунд угрюмо молчит, после чего разворачивается к девушке всем телом.
– Зачем ты поехала со мной Мейя? Не затем ли, что у меня есть решение нашей общей проблемы?
Та, ничуть не смутившись, сверлит парня взглядом.
– Именно поэтому. Но ты не предупреждал, что твоё «решение» включает в себя открытое выступление против империи и нарушение правил университета.
Парень усмехается.
– Правила? Думаешь с ними ещё стоит считаться после того, что случилось? Где сейчас наш старый ректор, скажи мне? Мёртв? В бегах? Что сделает с Хёницем его преемник?
Потупившаяся девушка, на момент опускает глаза.
– Согласна, в университете полный бардак. Хотя он долго казался оплотом спокойствия. Но рано или поздно всё наладится – уверена Стольк жив и он сможет с этим разобраться.
Хмыкнувший Тадеш удручённо покачивает головой.
– Где ты там работала репортёром? В «Золотой Птице»? Скажи – вы слышали что-то о Палаче? И договоре между ним и магами, который формально называют соглашением между Хёницем и Сторном Эйгором?
Заинтересовавшись, девушка подаётся вперёд и взмахом руки прерывает шатена, что порывается задать какой-то вопрос.
– У нас были совсем крохи информации – слухи, которые было нельзя проверить на достоверность. При чём тут он?
Покосившись на дверь купе, Спашен понижает голос настолько, что его едва слышно.
– Единственный, кто мог так быстро захватить власть в Хёнице – человек Палача. И это значит, что Стольк ни с чем не разберётся. Он либо мёртв, либо спасает свою шкуру, забившись на самое дно. А университет очень скоро с головой окунётся в войну. Другой причины действовать настолько открыто я не вижу.
Девушка молча смотрит на него, ожидая продолжения и вздохнувший парень, объясняет дальше.
– Хёниц уже не станет прежним – на ближайшее время его преподаватели превратятся в офицеров и солдат. А когда всё закончится, мир, без всяких преувеличений, изменится.
Скептически слушающий его шатен, откидывается на спинку своего сидения, разводя руками.
– Откуда у тебя столько пафоса? Ну да, идёт война. Но что такого критичного поменяется, когда она завершится и будет ясен победитель?
Несколько мгновений помолчав, уроженец восточного княжества, с некоторой печалью начинает излагать.
– Хочешь знать, что изменится, Свальд? Во-первых, это не обычный конфликт из-за власти над империей. Основные игроки, всё ещё скрыты, а те, кого ты видишь – лишь марионетки, отыгрывающие свою роль.
Студент, которого он назвали Свальдом, не может сдержать усмешки.
– Ты сейчас назвал Морну и Рихта Эйгора марионетками? Людьми, что подчиняются чужим приказам?
– Всё происходит несколько тоньше – никто не отдаёт им команд. Но они всё равно следуют чужой воле. Не уверен насчёт Морны – думаю, по замыслу организаторов этого громадного представления, она должна была давно погибнуть. Впрочем, и сейчас всё указывает на то, что дочь Ланца продержится недолго. Одно выигранное сражение не означает победы в войне.
Шатен открывает рот, собираясь ответить, но Спашен его перебивает.
– Схоры и подгорный народ истреблены не до конца. Их остатки и общины разбросаны по всей империи. Старая магия, знания, недоступные людям, скопленные за эти столетия деньги – у них есть всё, чтобы действовать максимально эффективно.
Теперь к разговору присоединяется четвёртый человек, находящийся в купе – тощий паренёк, раньше сидевший в углу и только слушавший беседу.
– Схоры и подгорные? Считаешь, что за всем этим стоят они?
Неформальный лидер компании переводит на него взгляд.
– Я скажу тебе то, во что сложно поверить – наша семья давно поддерживает связь с одной из общин подгорного народа. Именно от них мы черпаем информацию. И они же помогут нам разобраться с присягой данной Хёницу, равно как и снабдят знаниями, что помогут одержать верх над имперским гарнизоном.
На момент в купе наступает тишина, которую прерывает ошеломлённый голос Коннерс.
– Так мы встретим настоящих подгорных? Чистокровных?
Тадеш слегка покачивает головой.
– Далеко не все из них сохранили чистоту крови. Но да, мы их встретим. И могу поспорить – они вам понравятся.
Шатен, бросив взгляд в окно, мрачно уточняет.
– Это же измена. Не империи, а всему человеческому роду. Подгорный народ был уничтожен не просто так. Чего они хотят взамен? Что вы им пообещали за их помощь?
Теперь хмурится и сам Спашен.
– Историю пишут победители – ты же знаешь. На момент своего истребления, подгорные никому не угрожали и пытались мирно существовать в границах Норкрума. Почти всё, что есть в наших хрониках – откровенная ложь. А всё, что им нужно от нас – возможность открыто жить и размножаться на территории княжества, не боясь, что появятся люди с топорами и факелами, которых будут сопровождать маги.
Отповедь Тадеша срабатывает и спорщик замолкает, погрузившись в свои мысли. Молчат и остальные, так в тишине и добравшись до очередной станции, где вся компания вываливается на перрон, отправившись искать платформу с нужным поездом, который идёт дальше на восток.
Глава I
Снаружи нас встречает сырость, туман и холод – приходится плотнее запахнуть куртку. Пока идём за Джойлом, двигаясь по его следам, прикидываю в голове, с чего лучше начать – выяснить, работает ли магия призыва или разузнать детали о семье Джойла. В итоге, прихожу к выводу, что оптимально сначала попробовать разобраться с работой магии. Несмотря на доверие к самому здоровяку, его родственники меня отчасти напрягают. Будет намного спокойнее, если у нас окажется какое-то количество призванных, готовых сражаться. Не думаю, что до такого может дойти, но всегда лучше перестраховаться. К тому же, как знать, кто может сюда заявиться, идя за нашими головами.
В какой-то момент, идущий первым Джойл, останавливается на небольшом пригорке и дождавшись остальных, поднимает руку, показывая куда-то вдаль.
– Видите? Вон за той кочкой голова рицера торчит.
Приглядываюсь к обозначенному холмику земли, метрах в восьмидесяти от нас, но различить торчащий кусок морды, с чешуёй, чем-то напоминающей крокодилью, выходит далеко не сразу. Всё остальное, кроме небольшой части черепа, скрыто в болотной жиже и Джойл было порывается «пугнуть, чтоб целиком посмотреть», но я его вовремя останавливаю, сразу после этого повернувшись к Эйкару.
– Какой вариант магии призыва здесь можно задействовать? Что для этого потребуется?
Задумчиво вздохнувший маг, слегка разводит руками.
– Сложно сказать, какие связки сработают, а какие нет – условия слишком специфические. Но раз мы стоим на одном месте, можно попробовать заклинание не из полевой магии. Думаю, так вероятность успеха будет выше.
Следующие двадцать минут занимаемся подготовкой – на небольшой и относительно ровной площадке, рядом с пригорком, чертим два с лишним десятка рун, а удалившийся на поиски животного для жертвы Джойл, скоро возвращается, таща в руках двух гигантских лягушек. Если вчерашнюю похлёбку готовили из таких же, то проблем с провиантом на болотах быть не должно – каждый из прыгунов размеров с приличную утку.
Когда завершаем все приготовления, Эйкар приступает к самой процедуре – вырезав хьярком символы на боку первой из лягушек, пускает в ход нотную комбинацию. Спустя несколько секунд, руны начерченные на земле начинают светиться синим, а в центре неровного круга, который они образуют, возникает небольшой шар, быстро увеличивающийся в размерах. Отойдя на несколько метров в сторону от мага, напряжённо наблюдаем за процессом – по его собственным словам, последствия искажения магии призыва, могут быть весьма непредсказуемыми и довольно мощными, так что лучше держать хотя бы какую-то дистанцию.
Шар трансформируется в облако, стелющееся по земле, в котором показывается силуэт, смутно напоминающий человеческий и рядом со мной облегчённо выдыхает Джойл.
– Получилось видать – вот уже и призванного самого видно.
Почти сразу после его слова, облако внезапно подсвечивается жёлтым, а потом схлопывается в один большой шар, который разлетается в клочья. Эйкар делает несколько быстрых шагов назад, отступая от места проведения заклинания, а в воздухе мелькает нечто, похожее на разряд мощной молнии белого цвета, что бьёт куда-то в болото. Спустя мгновение слышится громкий рёв, прокатывающийся по окрестностям и становится понятно, что удар похоже зацепил отдыхающего рицера.
Громадная туша, буквально вылетает из воды, с громким плеском приземлившись назад и Джойл вскидывает «Лоун», беря зверя на прицел. Остальные тоже разворачиваются в сторону взбешённого животного, доставая оружие, а сам рицер мечется в топи, поднимая фонтаны брызг. После очередного «нырка», внезапно делает рывок в нашу сторону, оказавшись максимум метрах в сорока и Джойл смещает ствол винтовки, готовясь выпустить пулю. Внимательно наблюдающий за болотным монстром Эйкар, внезапно рявкает.
– Не стреляй!
Сжимая в руке револьвер, удивлённо кошусь на старого мага, который что-то достаёт из кармана куртки. Спустя секунду шагает вперёд, держа в правой руке металлический браслет. Мелькают нотные символы и вокруг артефакта возникает сияние, от которого отходит тонкий канал, протягивающийся до снова начавшего биться в болоте рицера. Причина действий Эйкара становится понятна только в момент, когда зверь начинает медленно приближаться и почувствовав под собой дно, показывается из под воды. Если сам он похож на огромного броненосца, то вот желтокожее лицо, торчащее из корпуса, под основной головой рицера, явно не из числа органов предусмотренных природой.
Покосившись на Эйкара, думаю, стоит ли его беспокоить вопросом, но меня опережает Канс, с недоумением рассматривающий приближающегося зверя.
– Это что за выродыш такой? Разве у рицеров бывает вторая голова? Да ещё такая?
Бывший призрак, не отрывая взгляд от бронированной махины, которая уже совсем рядом с нами, цедит слова в ответ.
– Призванный слился с ним. Плоть с плотью, разум с разумом. Повезло, что рицер оказался рядом – иначе его бросило бы в одного из нас. Тому, чьё сознание оказалось бы самым слабым, сильно не повезло бы.
Брови стоящей рядом Айрин ползут вверх, а Тонфой удивлённо цокает языком. Сам же болотный монстр подошёл уже совсем вплотную, завороженно бредя по тому каналу, что тянется от браслета Эйкара. Когда останавливается в метре от старого мага, тот озвучивает вопрос.
– Ты слышишь меня?
Животное конвульсивно дёргается, тряся головой, после чего снова замирает. Если я верно понимаю сигнал, это скорее всего означало «да».
– Подожди, сейчас я попробую всё исправить.
Закончив фразу, Эйкар принимается вовсю сыпать нотными символами – комбинации идут одна за другой. Не знаю почему, но маг, судя по всему не опасается, что какая-то из них сработает не так, как надо. Либо просто действует на свой страх и риск. Результаты его работы становятся заметны через пару минут – внутри туши рицера что-то хрустит, а на желтокожем лице, торчащем из его корпуса, появляется выражение дикой боли. Спустя секунду, зверь и вовсе заваливается на землю, рухнув на бок.
Отступив чуть назад, замечаю, что Круацина смотрит на лицо призванного с явной жалостью – похоже девушке не по себе от мысли, что кто-то вырвавшись из её мира, оказался слит с тушей животного. Впрочем, в следующий момент меня отвлекает бас, звучащий со стороны упавшего «броненосца».
– Спасибо тебе, маг. Ты можешь вытащить меня отсюда полностью?
Говорит то самое лицо с жёлтой кожей, чем-то напоминающее кошачью морду. Пока он озвучивает фразы, центнеровая зверюга начинает медленно и довольно неуклюже подниматься. Эйкар же, сделав шаг назад, отвечает.
– Пока мы на этих болотах – нет. Но я могу пообещать сделать это, как только выберемся отсюда.
Морда рицера поворачивается и по нам скользит взгляд широко распахнутых глаз.
– Вижу, среди вас уже есть мои сородичи. Я готов заключить контракт.
Несколько следующих минут занимает процедура заключения магического контракта, который по настоянию Эйкара завязывает на меня, так же, как и в случае с Сэйсом. Призванный обещает беспрекословно следовать моим приказам на протяжении пяти ближайших лет и не предавать меня, а я со своей стороны – заботиться о его благополучии и вытащить из тела рицера, как только представится такая возможность. Формула на мой взгляд, не слишком честная – в случае неподчинения, он банально умрёт, я же практически ничем не рискую. Но старый маг предлагает именно такой формат, видимо, считая его максимально эффективным.
После того, как заканчиваем процесс, выясняется, что имя нового призванного – Шхел. Он планировал получить облик человекоподобного кота, из-за чего на нас сейчас и смотрит такая морда. Вот жёлтая кожа – это уже побочный эффект сбоя в заклинании. Как объясняет сам Эйкар, слияние призванных и разумных существ – достаточно давний вариант использования магии из этой области, но обычно такая схема применялась при слиянии разума призванного с искусственно созданными сущностями – магическими механоидами, объединённых с живой плотью, внутри которой располагался мозг. Как результат – маг получал не болванку, которая могла выполнять лишь простые приказы, а мощного бойца с полноценный разумом, что был способен действовать полностью автономно.
С Шхелом же ситуация обусловлена искажённым магическим фоном, который привёл к спонтанному принудительному слиянию призванного с телом и разумом рицера. Впрочем, сам он не особенно жалуется, постепенно осваивая возможности своей новой оболочки. Со стороны, радостно носящийся из стороны в сторону рицер, на корпусе которого красуется жёлтое лицо, отчасти напоминающее человека, отчасти кота, смотрится довольно жутковато. Но с учётом того, что теперь он стал намного быстрее, сильнее и выносливее, боец из Шхела может выйти неплохой. А если усилить внешнюю броню, чтобы защитить от оружия крупного калибра, то призванный и вовсе превратится в своего рода живой танк.
Наблюдая за осваивающимся в новом теле созданием, киваю на браслет, который Эйкар продолжает сжимать в руке.
– Это тот самый, что тебе дал профессор?
Тот, мельком глянув на артефакт, кивает.
– Да. Не знаю, зачем он был нужен Марэто, но этой вещице лет двести, не меньше. Позволяет брать под контроль буйных призванных, а при необходимости уничтожать их разум. Правда энергии почти не осталось – нужно будет провести ритуал, чтобы восполнить потери. Того, что есть сейчас, может хватить ещё на один раз, если сущность не будет сверхгромадных размеров.
Чуть помолчав, добавляет.
– Что теперь? Будем ставить эксперименты дальше?
Усевшийся прямо на пригорок Канс, повернув к нам голову, скептически замечает.
– А если в следующий раз нас размажет ко всем гхалтам? Ладно, сейчас призванного в тушку рицера забросило. Но могло ведь бахнуть так, что мы на молекулы бы разложились.
Ненадолго задумавшийся маг, быстро находится с ответом.
– Как вариант – я могу попробовать ослабить мощь заклинаний, которые мы будем использовать. Тогда через разрыв в грани между мирами, смогут пройти только совсем небольшие сущности. Что сильно снижает вероятность получить хотя бы кого-то – мелочь редко пробивается к порталам, их чаще всего банально сжирают. Но зато сможем проверить работоспособность комбинаций, без сильного риска для себя. Даже если что-то пойдёт не так – катаклизм будет довольно слабый.
На протяжении следующего часа тестируем разные варианты магии призыва. Правда, перед этим ещё какое-то время приходится потратить на отработку установки защиты. Здесь, к счастью, всё куда проще – достаточно снизить мощность нотной комбинации, изменив один из символов и создать микроскопический щит, размещая его подальше от себя. Методом тыка находятся сразу три работающие связки, которые используем, чтобы выставить защиту возле места призыва.
Как результат – получаем два, вполне рабочих заклинания магии призыва, которые можно безопасно использовать. Как и предсказывал Эйкар, через крохотные порталы к нам никто не пробивается. Но зато появляется возможность повторить всё, выложившись на полную мощность и заполучить бойцов. Четыре варианта заканчиваются просто ничем – руны и нотные символы с ксотами не желают взаимодействовать. Одно из заклинаний приводит к небольшому огненному взрыву, расплёскивающему пламя внутри установленных нами универсальных щитов. Защита вполне предсказуемо выдерживает удар, не дав нам пострадать.
Когда Эйкар успешно завершает тестирование второго работающего заклинания, рядом звучит голос Джойла.
– Нам бы, перед тем, как сюда призванных тащить, с матушкой поговорить. Мы то ладно, но вот кормить сотню призванных, она не станет. Да и размещать их надо будет где-то. А ещё надо Корвэллу предупредить, она хоть и ушла, но всё же сестра. Да и Клайфесса – вдруг выглянет, а тут призванные по топям носятся. Нехорошо выйдет.
Тонфой, с интересом глядя на здоровяка, протяжно угукает, а виконтесса, отвлёкшись от изучения тумана, в котором что-то привлекло её внимание, озвучивает вопрос.
– А Клайфесс – это кто? Твой брат?
Парень сразу же машет головой.
– Если бы… Сыновей у матушки больше нет, только я один. А Клайфесс – он дядя мой. Вроде бы… Сами увидите.
Рассказывать что-то ещё он наотрез отказывается, твердя, что мы сможем посмотреть на всё своими глазами, так что просто отправляемся следом, пробираясь через болото.
По мере движения, тумана становится меньше и температура явно увеличивается – Айрин расстёгивает своё пальто, а Круацина и вовсе сбрасывает куртку, перебросив её через плечо. Интересный у них тут микроклимат – чем дальше забираешься вглубь, тем теплее становится.
Минут через пятнадцать, движущийся параллельным курсом Шхел, который старается погружаться в воду только по грудь, чтобы не заливать лицо, внезапно останавливается, водя носом звериной морды.
– Могу ошибаться, но там кто-то…
Летящий над нам Сэйс тоже притормаживает, а впереди, из воды шумно выпрыгивает ещё один рицер – туша летит прямо на Джойла. Едва успеваю начать нотную связку, формирующую щит, чтобы попробовать прикрыть парня, но тот успевает первым. Молниеносно сорвав с пояса топор, встречает громадного зверя ударом, сам отступая назад и в сторону. Поняв, что нападавший болотный монстр мёртв, прерывая комбинацию, с изумлением смотрю на здоровяка. Тот, заметив шокированные выражения наших лиц, смущённо улыбается.
– Я же вам рассказывал, что рицеров мы тут гоняем по полной.
Канс, подошедший ближе к трупу рицера с раскроенным черепом, согласно хмыкает.
– Ну да, было такое. Но я думал это всё байки. Или рицеры у вас тут мелкие, не чета остальным.
В глаза сына хёрдиса проглядывает вполне искреннее изумление и я его прекрасно понимаю – наблюдать за тем, как твой сокурсник одним ударом рассекает бронированный череп болотной твари, который скорее всего не пробьёт даже выстрел из моего «Эрстона» в упор – это довольно внезапно.
Впрочем, для самого Джойла ситуация явно в порядке вещей – он спокойно продолжает путь дальше. Больше монстров на дороге не попадается и через полчаса мы останавливаемся перед подобием шалаша, выстроенного из множества разнокалиберных ветвей, обмазанных чем-то похожим на глину. Сейчас мы, в буквальном смысле, среди топей – «жилище» стоит на небольшом и относительно сухом островке земли, что со всех сторон окружён болотом. А добрались мы сюда по тропинке, кое-где устланной гатями – видимо семья Джойла поддерживает местные коммуникации в более-менее приемлемом состоянии, чтобы иметь возможность свободно перемещаться.
Осторожно подошедший к выходу здоровяк, наклоняется, заглядывая в низкий проход, ведущий внутрь.
– Клайфесс – ты же тут?
Чуть подождав, угрюмо кивает.
– Хорошо, можешь не отвечать – я же всё равно знаю, что ты внутри. Хотел предупредить – у нас гости. Если почувствуешь магию или ещё что-то незнакомое, ты не пугайся – это мы. Договорились?
Сначала кажется, что этот вопрос тоже останется без ответа, но через несколько секунд внутри шалаша слышится шорох и скоро из прохода появляется мужское лицо, обрамлённое жидкими седыми волосами. С подозрением оглядев нас одним целым глазом, косит им на Джойла и вылезает наружу, показавшись полностью.
– Гости значитца… А кто разрешил?! Зачем ты их сюда привёл?!
До этого спокойно стоящий около шалаша Джойл отшатывается назад, опуская руку на рукоять Добряка и все остальные тоже разом напрягаются. Круацина шагает вперёд, загораживая собой Канса, а Шхел подбирается чуть ближе к островку, почти выйдя на сухую землю. Старичок, облачённый только в длинную белую рубаху, что достаёт ему до колен, продолжает озвучивать претензии.
– Что было, когда в прошлый раз здесь были гости? Тебе рассказать? Или сам вспомнишь? Дуралей! Веришь во всё, как малое дитя! Знаешь, что ОН с тобой сделает, если что-то пойдёт не так? Бросит, как меня в этом дерьме, посреди воды и рицеров. Не будет тебе балов, женщин и вина! Только мрак и страх застывшие внутри. А ещё голоса, что постоянно говорят… Никогда не затыкающиеся гхарговы ублюдки!
Речь сильно походит на выкрики сумасшедшего, но определённая логика в этой тираде присутствует. Особенно интересно, кого Клайфесс упомянул, когда подчёркивал слово «ОН». Могу поспорить, Джойл знает о чём речь и возможно слышит всё это не в первый раз – лицо парня вовсе не выглядит удивлённым. Но и отвечать старику он не собирается, молча наблюдая. Тот, размахивая руками, продолжает что-то кричать, правда уже совсем бессвязно – разобрать в его воплях слова невозможно. Внезапно остановившись, обхватывает голову руками и сгибается пополам, издав громкий стон. Едва не вытаскиваю из кобуры «Эрстон», но судя по спокойному лицу Джойла, происходящее его не сильно беспокоит, в отличие от предыдущего поведения этого странного субъекта.
Через несколько секунд Клайфесс выпрямляется и обведя нас потухшим взглядом, останавливает его на своём родственнике.
– Это кто, Джойли? Откуда они здесь?
Парень, убрав руку с топорища, меняет тон на успокаивающий, которым обычно разговаривают с детьми.
– Друзья мои, Клайфесс. Ты если увидишь что-то странное или почувствуешь – не пугайся, хорошо? Это просто мы.
Старичок несколько раз часто кивает, потрясывая длинной бородой.
– Конечно, Джойли. Чего бояться старому Клайфессу – кто меня тут обидит.
Оглядывается по сторонам и сразу же косится на вход в свой шалаш.
– Хотя знаешь, я пойду наверное к себе. Неуютно тут как-то, ветрено.
Поёжившись от несуществующего ветра, проворно забирается в лаз, исчезая из виду. Поджавшая губы Айрин, открывает рот, чтобы задать вопрос, но Джойл сразу прижимает палец к губам, наглядно показывая, что пока стоит соблюдать тишину. Как результат – молча топаем за ним по тропинке, возвращаясь тем же путём.
Жду момента, когда парень наконец заговорит, но мы удалились уже сотни на три метров, а он всё ещё молчит. Начинаю прикидывать, стоит ли начать беседу первым, когда из-за камышей слышится женский голос.
– Навещали беднягу Клайфесса? Вести к нему чужих людей – это не так уж умно, знаешь ли.
Все замирают на месте, развернувшись в сторону голоса, а Джойл мрачно смотря на камыши, гудит.
– Выходи уже Корв – давай хотя бы раз поговорим нормально.