Гувернантка

© Крис Г., текст, 2023

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

Разработка серийного оформления О. Закис

Иллюстрация на переплете Л. Совы

* * *

Пролог

Его ладони словно прилипли к тиснёному шёлку. И он знал, что никакое напряжение мышц, никакое сопротивление сейчас не помогут убрать их. Такая уж она, эта магия…

Зато и шёлк, и плотный корсаж, прошитый золотыми нитями, перестали быть препятствием для пальцев. И они, едва касаясь, путешествовали по её нежной коже. Хотелось верить, что этой женщине дано ощутить хотя бы половину от того наслаждения, что сейчас поглощает его! Вот только понять, так ли это, – невозможно… Полуприкрытые глаза, трепещущие стрекозиными крыльями веки… Но её неподвижность – всего лишь следствие заклинания.

А как она сильна! Это надо же – успела выхватить кинжал! Хищный кончик лезвия сейчас почти упирался в его живот и при других обстоятельствах превратился бы в мгновенный, неминуемый приговор… Конечно, для обычного человека.

И ведь она совершенно точно хотела его любви. Хотела и отталкивала! Странно…

Откуда ему было знать, что женщина, прижатая заклинанием к стене, испытывает почти то же самое, что и он?

Где-то глубоко в её животе сладко, почти до боли что-то сжималось, разгоняло по телу тёплые волны… И ноги мелко дрожали, разум застилал туман, а сердце готово было проломить рёбра и отбросить чужие пальцы! Наглые, беспардонные, но очень осторожные и нежные, скользящие по её груди…

А в голове требовательно шипел хриплый голос: «Убей! Он предатель! Враг императора! Убей!..» Но пальцы… Его пальцы словно глушили злобный голос, гнали из сознания. Да и рука женщины ослабла настолько, что едва удерживала рукоять кинжала.

И вдруг действие заклинания закончилось. Он шагнул назад и спросил:

– В чём дело? Твоё тело хочет меня. А ты… Почему?

– Потому что ненавижу принуждение! – отрезала она.

Привычная надменность на его лице сменилась откровенным удивлением, даже растерянностью. Он оторвал руки от шёлка платья, шагнул назад и процедил сквозь зубы:

– Посмотрим.

Резко повернулся и зашагал прочь по коридору.

– И не лезь ко мне со своей магией! – со злостью выкрикнула она вслед.

Кинжал выскользнул из ладони и зазвенел на каменных плитах пола.

Он остановился, медленно повернулся и, глядя на блестящую сталь, кивнул:

– Не буду…

Она попыталась вложить в свой голос предельную порцию сарказма, когда спросила:

– Это хотя бы стоило твоих усилий?

Он на мгновение прикрыл глаза, шевельнул пальцами и улыбнулся, будто вспомнил что-то неимоверно прекрасное.

– Даже не сомневайся…

Глава 1

История эта началась в летней резиденции императора, в пятницу.

Тонкий расчёт злоумышленников, остро приправленный заклинаниями, оправдал себя целиком и полностью.

Даже в самую пустую голову не пришла бы мысль остановить княгиню Шувалову, грациозно вплывшую во дворец!

Все, кто видел её сиятельство в тот день, утверждали, что ничего странного не заметили. Ни в безукоризненном наряде княгини, ни в её лице, ни в знаменитой плетёной корзиночке… С корзиночкой этой Шувалова расставалась разве что на балах – вязать в таких случаях как-то не принято. И именно в этой корзиночке каждую пятницу она приносила очередной подарок царственным особам, после чего отправлялась на прогулку по окрестностям.

Караульные гвардейцы проводили скучающими взглядами выезжавшую через дворцовые ворота роскошную карету её сиятельства. Но через десять минут скука их развеялась напрочь: к воротам от дворца подкатила вторая карета княгини! Только без лакеев на запятках и без кучера.

Ещё три минуты спустя к воротам прибыл запыхавшийся начальник караула. Заглянув в карету, он обнаружил невообразимо ужасное: из-под левой груди её сиятельства торчала рукоять ножа.

Лекаря звать не стали: княгиня Шувалова, действительная статс-дама императорского двора, пребывала в необратимо мёртвом состоянии. Она сидела, нежно улыбаясь чему-то неведомому, но прекрасному, и сжимала в руках любимую корзинку.

Карету тщательно проверили на магию, а за проехавшей ранее немедленно выслали погоню.

Но смерть Шуваловой, несомненно трагичная и даже невозможная, мгновенно была размазана другими, куда более страшными событиями.

В час пополудни в кабинет Великого князя-регента ворвался без стука обер-камергер. Он рухнул на колени, затрясся, дважды ударился лбом в османский ковер и, подвывая, забормотал что-то невнятное.

– Докладывай как следует! – рявкнул хозяин кабинета.

Обер-камергер оторвал от ворса белое как снег лицо и, заикаясь, выдавил:

– Го… Го… Государь император… И-изволили…

– Что?!

– И-исчезнуть… И-и-и… И-исчезнуть они и-изволили…

И схватился за горло, задыхаясь под бешеным взглядом его высочества.

* * *

Чёрт бы побрал эти детские праздники! Не самих детей, конечно. А вот необходимость без конца потакать любым, порой просто идиотским желаниям и причудам… В кафе орёт музыка, всё сверкает, бурный праздник длится третий час, и я больше уже не могу! Но дети в этом не виноваты…

Воспользовавшись перерывом на поедание торта, я выбежала на улицу как была – в круглых очках и парике Гарри Поттера. Проверила «волшебную палочку» – не спёрли! И схватилась за телефон.

– Маш, а Маш? Ты меня не подменишь на завтра? Там всего-то Карлсона в детском саду отыграть…

– Что, боишься, опять пропеллер оторвут? – язвительно откликнулась подруга.

– Ну, Ма-аш… – взмолилась я. – Сил нету, хоть убей!

– А платят что? Вообще я завтра отдыхать собиралась…

– Да отлично заплатят! Как всегда! – уверила я. – Ну чего тебе, деньги не нужны? И образ плёвый же! Карлсону и задницу маскировать не надо – вполне себе к месту!

– Катерина, я сегодня отпахала два раза смурфиком! Семь потов сошло!

– А я ВИП-программу работаю Поттером! Чудесатую по уши!

Машка, как и я, востребованный аниматор. Заказчики передают нас друг другу, как вещь, но это не особо раздражает: доход постоянный, а работа хоть и нелёгкая, зато прибыльная. Правда, костюмчики достали, это да… Я в длинной мантии сегодня вспотела, словно вагоны грузила… А ведь ещё домой добираться со здоровенной сумкой реквизита!

– Ты ж моя Золушка, – посочувствовала подруга, недослушав моё нытьё. – Машину давно пора купить!

– Угу, – согласилась я. – На «Лексус» рублей тридцать не хватает. Голубая мечта, белый конь, а принца можно не прикладывать…

Машина действительно была нужна позарез! Но текущие расходы и мелкие приятности откусывали от вожделенного личного транспорта значительные куски – то колесо, то бампер…

– Ну, мне и древнего «фордика» за глаза, – резонно сказала Машка. – Вот на квартиру скоплю – тогда «Лексус»… Как там Петросян говорил? «Разобьюсь, но накоплю! Накоплю и разобьюсь!»

Счастье, что у меня квартира есть! Досталась от почившей маминой тётки. Правда, родители отпустили меня жить отдельно лишь в надежде, что единственное чадо двадцати пяти лет от роду, обладающее собственной жилплощадью, выскочит наконец удачно замуж. Или хотя бы родит внука без мужа – лучше двух. Ибо другого применения мне они не видят. Мама так вообще считает, что лучше быть бедным педагогом, чем хорошо оплачиваемым частным аниматором…

– Ладно! – вздохнула мне в ухо Машка. – Гуляй, Катюха, моя непруха… Скинь адрес и время.

* * *

Моя вторая голубая мечта была попроще: отделаться от соседского пекинеса. Но это уже совсем недостижимо.

Этого пса я ненавидела больше всех на свете! Мелкая пакость норовила тяпнуть каждого встречного. И всё равно ему, свои это или чужие и за что хватать. Я давно смирилась, что ушастый урод постоянно рвёт мне колготки, а гадить с блаженным выражением на морде норовит не на улице, а в лифте. Убила бы! Но тут ему повезло. Его хозяйка, Антонина Сергеевна, самая милая в мире бабуля. Подкармливает меня пирожками, не достаёт рассказами о былом и главном, не просит сходить за хлебом… Словом, чистый ангел во плоти, а не старушка! Только болеет частенько, а я, естественно, вынуждена гулять с её обожаемой тварью. И уверена: выгуливать крокодила гораздо приятнее и безопаснее!

Дома я не успела даже руки помыть. В дверь заскреблась соседка и с тысячью извинений вручила мне поводок «измучившегося Тусечки». Чтоб он так мучился, как я!

После дневного дождя грязища во дворе была страшная, но псу это по барабану. Планомерно обнюхав все кусты во дворе и задрав лапу у каждого дерева и столба, лохматое чудище потащило меня за дом. Тяга у него при крошечных размерах и впрямь, как у крокодила, а потому я обычно особо не упираюсь: иду, куда зовёт собачье сердце. Но за домом оказались лужи по колено! Тут уж я натянула поводок и попыталась возмутиться:

– Только не туда! У меня штаны не казённые! Тусик, стой, зараза! Назад! С-скотина подлая!..

Бесполезно! Через минуту в кроссовках хлюпало, а я покорно брела за мерзавцем к очередным неисследованным кустам. Но останавливаться у зарослей пекинес не собирался: попёр напролом и отчаянно залаял.

– Что тебе там нужно?! Тусик, да заткнись!

Пёс – невероятное дело – замолчал, словно его выключили, и я услышала сдавленный жалобный… писк?

Точно!

Намотав поводок на ближайший сучок, я бесстрашно полезла в кусты. Штанам уже без разницы, а мне интересно. Тусечка-сыщик не подкачал: за кустами я обнаружила небольшой, крепко завязанный мешок, отвратительно грязный и вонючий. Внутри слабо шевелилось и тоненько мяукало.

– Вот сволочи! – растерянно сказала я, дёргая верёвку в попытках развязать её.

Верёвка не поддавалась, а в мешке замявкали на два голоса совсем уж жалостно. Придётся брать весь комплект с собой – здесь спасательная операция невозможна.

Подхватила мешок, поводок и отдала совершенно бессмысленную команду:

– Тусик – домой!

Пёс, на удивление молча, тянулся за мной. Даже упирался не очень-то…

Передав изгвазданного пекинеса Антонине Сергеевне, я метнулась к своей квартире.

– Что случилось, Катюша? – испуганно спросила соседка.

– Да всё в порядке, тёть Тонь! Ваш Тусик котят нашёл! – поведала я, отпирая дверь и другой рукой демонстрируя бабуле мешок. – Выкинул кто-то в мешке, чтоб издохли!

– Ох, боже ж ты мой!.. Ох, какие же злые люди…

– Не беспокойтесь, тёть Тонь, уже спасены! Я к вам потом зайду!

Трёхцветная плетёная верёвка не поддавалась, и я, чертыхаясь, схватилась за кухонный нож. И тут эта самая упорная завязка, словно испугавшись, пёстрой змейкой сползла на пол, и я получила возможность извлечь пленников. Два котёнка. Совсем ещё мелкие, месяца по полтора, наверное. Орать они уже толком не могли – сипели обречённо. И воняли! Так же, как мешок: то ли тухлой рыбой, то ли ещё какой падалью. Придётся мыть… Но сначала, конечно, кормить!

И мешок в два пакета засунуть. А лучше – в три.

Пока я наливала в блюдце молоко, чёрный котёнок успел смыться под стол и оттуда принялся на меня фыркать. Даже глаза горели! Напугался бедолажка до смерти… Второй, светленький, лежал там, где я его оставила, но молоко пить не стал, а когда я потыкала его мордочкой в блюдце, мученически закрыл глаза и сделал вид, что умер. Вот дурачьё, я же вас спасаю!

С котятами я провозилась больше часа. Накормить их так и не удалось, но оба соизволили попить воды. А уж как я их мыла – это отдельная песня! Светленький оказался девочкой, и мытьё эта барышня перенесла стоически. Собственно, продолжала притворяться полумёртвой, только мелко тряслась.

Закутав киску в полотенце и одеяло, я принялась за чёрного. Этот мёртвым совсем не выглядел! Отбивался, как настоящий мужчина. Изодрал мне все руки, но, наконец, выбился из сил и только обречённо тихо шипел, покорившись силе.

Обработав руки перекисью, я помылась сама, наскоро поела и побежала к котятам. Оба спали. Ещё бы, столько приключений свалилось на их короткие хвосты! Я соорудила в углу гнездо из одеяла, поставила рядом блюдце с молоком и свалилась спать, довольная собой. И Тусиком – что ж поделать! Сыщик…

* * *

Утро было приятным. Впереди пять дней без забот, а потом простенькая, но хорошо оплачиваемая работа. Чтоб старуху Шапокляк не сыграть?! Совсем уж не знаю, кем надо быть! Прыгай себе да бегай с накладным носом, да неси ахинею. Детям почему-то это очень нравится. Да и взрослые ржут.

А ещё у меня есть котята! Они, кстати, так и сидели в своём гнезде и даже не шипели. А вот молока в блюдце почти не осталось! Значит, проблема кошачьего завтрака отпала. Вместе с вероятной смертью от голода.

Рассмотрев найдёнышей на свежую голову и при солнечном свете, я буквально офигела. Нет! Стать гордой обладательницей пары породистых кошаков – это, конечно, приятно. Но каким надо быть идиотом, чтобы обречь на смерть такую красоту? Продали бы по объявлению, и недёшево!

Котик оказался вовсе не чёрным. Точнее, трёхслойным: чёрные кончики шерстинок, под ними шоколадный мех, а дальше палевый подшёрсток. Ну и тонкое ожерелье из белых частых пятнышек и такой же ромбик на груди. Сестрица тоже слоистая: вся палевая, с полосочками потемнее, а подшёрсток отливает голубым. Ожерелье тоже имеется, но на груди кругленький серый «медальончик». И оба пушистые до невозможности! Не худые, но ужасно дёрганые, нервные.

Для решения других кошачьих проблем пришлось после скоростного завтрака отправляться в поход.

В ближайшем магазине корма для котят не оказалось, и я потащилась за три версты в специализированный павильончик. Купив нужный «Вискас» двух видов – сухой и жидкий, а заодно пару мисок, лоток и наполнитель, я вернулась домой в твёрдой уверенности, что осчастливлю спасённых животинок по полной программе.

Как бы не так!

Котик к миске даже не подошёл. Пришлось поднести и потыкать мордочкой, но тварюшка вырвалась, отпрыгнула чуть не на метр и уселась ко мне задом, нервно подёргивая хвостом. Посадку в лоток мелкий кошачий лорд вообще воспринял как оскорбление: вылез наружу, передёргиваясь от отвращения и брезгливо отряхивая лапки.

Кошечка повела себя еще круче: осторожно понюхав «Вискас», отпрянула от миски, прикрыла глазки и плавно осела, уткнувшись носом в пол. Словно в обморок упала, честное слово! Я отнесла её к лотку и даже смотреть не стала, что она будет делать.

Часа в интернете мне хватило, чтобы определить породу: хайленд фолд – шотландская длинношёрстная, вислоухая. Или что-то очень похожее. А вот «медальоны», видать, для кого-то были дефектами… Но в мешок-то зачем?! Жуть какая!

С кормёжкой этой парочки проблема разрешилась во время обеда. Моего обеда. В плане экономии времени я отрезала два кружка варёной колбасы и соорудила вполне приличные бутерброды – очень удобно для бдения перед компом и теликом. Так вот. Ещё до половины первого бутера я ощутила мягкое прикосновение к ноге. Глянула вниз и обнаружила кошечку, задравшую голову и сосредоточенно работавшую маленьким носиком – явный интерес!

Кусочек колбасы она приняла с достоинством и быстренько съела. А вот третий не тронула – отправилась под стол и буквально вытолкала оттуда своего братца. Он даже пару раз огрызнулся, но до колбасы дополз, схватил её зубами и юркнул обратно в свой штаб.

Я встала, – а что делать? – отрезала и измельчила, как смогла, колбасу, и, насыпав её в блюдце, поставила за ножку стола. Котята съели всё.

Позже они оценили и сосиски, остывшие, но обязательно подогретые в микроволновке, а также консервы «Сайра». Ну и молоко, конечно. Это кто ж их на такую диету посадил?!

С лотком, по счастью, тоже утряслось. Но когда они посещали туалет – ни разу не видела.

Ещё меня осенило, что сытые котята обязаны иметь имена. А то как-то нехорошо в плане общения.

Когда я подошла к гнездовью моих подопечных, котик на меня даже не зашипел, хотя и нахмурился.

– Вот и правильно! – похвалила я. – Чего мурзиться? Лучше дружить. Хочешь быть Альфредом? Тебе бы вполне подошло.

Не желающий становиться Альфредом котёнок фыркнул и нахмурился ещё больше. Зато подняла голову любопытная кошечка.

– А ты хочешь стать Аськой? Неаристократично, конечно, но очень удобно.

Киска зевнула, и я вновь обратилась к её братцу:

– Тогда ты будешь Яськой! И не хмурься! Очень даже хорошо: Яська и Аська!

Хмуриться Яське было как бы и некуда – мордочка уже не позволяла. А потому он просто повернулся на бок и уснул.

А ещё через день Аська решила, что жизнь у меня на коленях много интересней. Пришлось самой её взять на руки – киска явно намеревалась лезть по моей голой ноге. А зачем нам проблемы с когтями в общении?

Яська сестрицу осуждал. Ходил по комнате, хмурился и изредка мякал. Торопить события я не пожелала, но угадала точно: через час к ноге прижалось что-то пушистое, но когда я посмотрела вниз, кот сидел в сторонке. Всё такой же хмурый и неприступный.

Уже к вечеру оба пушистых чуда спали на моих коленях, пока я общалась в компе с коллегами по цеху. С аниматорами. Свободной рукой почёсывая за ушками то одного, то другого, я прикидывала, что когда Аська и Яська вырастут – моего тела не хватит.

В эту ночь мне приснился странный сон. В общем-то, безусловно эротический: рядом, скинув с постели одеяло, лежал мужчина с потрясающей фигурой. Он страстно ласкал меня, не ограничиваясь шеей и грудью, а я лежала неподвижно, не отвечая, но и противиться не пыталась. Умелые пальцы чертили замысловатые узоры на моей коже, нежные губы прокладывали лабиринт дорожек, и я с трудом удерживалась от сладких стонов. Вот только… Лицо незнакомца было размыто, словно в тумане, цвет волос не разобрать… И голос! Не знаю – его или нет? Вроде бы рот-то занят. Но голос был: навязчивый, слегка презрительный, он лез в уши, мешая наслаждаться происходящим: «Убей! Они зло! Убей!..»

Ужасным было и то, что, когда я вынырнула из сна, голос продолжал звучать. Хотя и несколько тише. Включённое мной бра полыхнуло зловещим багровым светом. И при этом жутком освещении я прошлёпала к гнезду котят. По счастью, с ними всё было в порядке.

– Как можно даже думать такое?! – прохрипела я.

Бра загорелось ровным желтоватым светом, а голос исчез. Я погладила Яську, и он, приоткрыв глаз, то ли муркнул, то ли хрюкнул в ответ.

На следующую ночь сон повторился. Столь же яркий, казалось бы, приятный, но напрочь испорченный отчётливыми призывами к убийству. Сомневаюсь, что кто-нибудь смог бы получать удовольствие при подобном звуковом оформлении. Однако если убрать голос, а ещё бы лучше наяву… Но тут оставалось только вздыхать.

Наяву мне вполне хватило парочки попыток создать отношения. Может, просто не повезло, но даже в плане физиологии два моих реальных мужика явно не дотягивали до незнакомца из сна. Так что заводить очередного совершенно не хотелось.

На четвёртую ночь сон обломался по полной. А я совсем уже решила, что психиатр не такой уж и бесполезный специалист… В моём случае. Всё началось привычно: ласковые руки, приятные ощущения… Но, как только дело дошло до призыва к смертоубийству, появились когтистые кошачьи лапы и задали этим рукам жару! Голос тут же подавился на полуслове, а меня выбросило из сна.

Хорошо, что я не вскочила с кровати как оглашенная! Наворотила бы дел! Потому что у моего лица с двух сторон лежали, мурлыкая, два пушистых тельца: Яська и Аська.

Вот интересно – это они своими лапами мне в мозг залезли?! Но спать с острыми коготочками около лица – перебор! А ещё я как-то очень сомневаюсь, чтобы кошки мурлыкали, когда спят…

Перетащив обоих себе под бок, я укрыла их и улыбнулась:

– Спасители мои…

И провалилась в сон. Чистый, радостный: огромный ухоженный сад, множество удивительных цветов…

Но правду говорят: всё хорошее, кажущееся стабильным, если не вечным, кончается весьма печально.

* * *

– Всё ли ты исполнил, как я приказал?

– Да, господин… Только…

– Отвечай!

– Всё сделал, как приказали! Только когда перекладывал, уронил завязку… Но запечатал надёжно, своей поясной верёвкой!

– Дурак! – услышал он в ответ и втянул голову в плечи под ледяным безжалостным взглядом. – Но инициативный… Эта верёвка?

Холёная рука оттянула трёхцветный шнур, раза три обмотанный вокруг пояса нерадивого исполнителя.

– Да, господин!

Бритвенно-острый клинок отсёк кусок шнура и без паузы вонзился в горло. Безжизненное тело ещё падало, а пёстрая добыча уже скрылась в чёрной каменной шкатулке.

– Хоть какая-то польза… Всю одежду сжечь. До нитки! Тело сбросить в Бездонную Глотку. И ковёр вычистить…

* * *

Начальник караула докладывал в большом удивлении. Даже в голосе не смог этого скрыть. Но оно и немудрено: только что от Великого князя-регента буквально вынесли обер-камергера, а сейчас его высочество слушал с ледяным спокойствием.

– …На развилке обнаружена брошенная карета с четырьмя трупами внутри. Ищейки по следам двух других карет через два километра обнаружили такую же картину…

– Преследование прекратить! – распорядился регент. – Это ложный след! Император дворца не покидал. Немедля собрать отряд: три лучшие ищейки и двенадцать тёмных стражей! Поведу сам!

– Но, ваше высочество! Охрана дворца будет ослаблена!

– А что вы изволите охранять во дворце?! Теперь… Кто-то воспользовался коридором порталов в подземелье дворца. Пойдём по тёплому следу! Порву негодяев!

* * *

Весь мир стремится к гармонии. Правда, некоторые утверждают, что к хаосу… Но мне больше нравится первый вариант! Тем более что у меня на компьютерном столе воцарилась именно гармония.

До этого Аська с Яськой немного повздорили. Умная девочка ухитрилась забраться мне на грудь и с комфортом устроиться, а недовольный братец, встав на задние лапки, ухитрился пару раз треснуть Аську по заднице. Но этот конфликт я пресекла в корне – не дело это! Сделала выговор Яське, посадила его рядом с клавиатурой и как следует причесала специальной щёткой-чёской. А вот это уже возмутило Аську…

В общем, причесала обоих и уложила спать в свою вязаную лыжную шапочку. Мир, дружба!..

Но гармония не может быть вечной.

За спиной раздался грохот входной двери. Я развернулась вместе с креслом и увидела, как в квартиру врывается целая толпа бандитов! Не ОМОН – у тех автоматы и вязаные намордники… А эти в плащах, железных масках и, как мне показалось с перепугу, с мечами в ножнах…

– Здесь! – рявкнул главный и сорвал маску с лица. – Охранять!

И большинство бандитов тенями растеклись по стенам, и даже окно стало тусклым. Ну а я схватила котят и вскочила на ноги. Лишь бы их не тронули!

Не срослось…

– Дай их сюда!

В голосе главного бандита явно звучало, что мои подопечные не проживут и минуты. Как и я. Ясно, что я дрожала, как лист на ветру. Точнее – трясло как в лихорадке. И всё, что я смогла сделать… Прижала Яську и Аську к груди, отпрянула, усевшись на клавиатуру, и крикнула:

– Не отдам!

Двое даже не схватили меня – просто ткнули в плечи, и руки ослабли. Фыркающих котят осторожно забрали, поставили на пол, а главный бандит наклонился к ним…

Я зажмурилась от ужаса. Ведь прямо сейчас убьёт!

– Прошу прощения, ваше императорское величество! Будет немного больно…

Какой ужас! «Немного больно!» Он ещё и садист!

Я собралась открыть глаза, чтобы прицелиться и прыгнуть вперёд – один чёрт убьют, так хоть головой кого-нибудь уделаю! Но не успела.

– На щётке шерсть, – негромко сообщил кто-то справа.

Вспышка света прошла даже через веки. Пахнуло теплом, а в моё горло упёрлось что-то острое.

– Ведьма… – злобно выдохнули напротив. – Ты сдохнешь медленно…

Странно, но я как-то сразу успокоилась и перестала дрожать. А чего, собственно? Ясно ведь, что, как говорится, свидетелей валят в таких случаях сразу. И я решила посмотреть на своего палача.

Карие глаза, полные бешенства, под короткой светлой стрижкой… Тот самый главный бандит.

Что-то коснулось моих волос – будто погладили, – и немного растерянный голос произнёс:

– Не ведьма…

– Дядя Егор, нет! – сказал кто-то внизу.

Я скосила глаза и увидела девочку лет семи: белокурая, на лице ужас… И всё равно – куколка… И другой голос, мальчишеский, звонкий, но резкий, словно свист плети:

– Регент! Убрать кинжал!

Светловолосый бандит выполнил приказ быстро и чётко. Вот только бешенства в его глазах не убавилось. Он коротко вдохнул, сделал шаг назад и, не отрывая от меня взгляда, упрямо произнёс:

– Она могла нанести вам вред.

– Нет, регент! – уверенно сказал мальчик из-за его спины. – Она спасла нас!

– Она хорошая, дядя Егор! – заверила девочка. – Кормила нас, ухаживала!

Бандит-регент посмотрел вниз, добро улыбнулся девочке и обернулся к мальчику:

– Да, мой император. Мы обсудим это во дворце. Стражи! В круг! Уходим!

Мне показалось, что дети хотели что-то возразить, но пелена со стен вдруг соскользнула, окутала их и ринулась вон из квартиры. А я осталась сидеть на клавиатуре с одной мыслью в голове: «Спёрли котят!»