Заметки на полях

Задел весьма интересный. Неудачник- писатель Семен, который все в жизни упустил, не понял, совершил самоубийство путем сброса себя с восьмого этажа. Но он попадает в некое подобие распределяющей зоны, где аналог святого Петра решает дать шанс еще раз прожить жизнь, сохранив все знания и опыт тридцатиоднолетнего мужчины. И действительно отправляет душу Семена в его же двенадцатилетнее тело. Но Семену ни знания, ни опыт не помогли. Он как был самонадеянным, гаденьким, ждущим откуда то ответов на какие то придуманные им вопросы недоумком, так и остался.С первых же страниц начинает раздражать жизненная философия этого индивидуума. Он постоянно утверждает, что этой жизни ничего достойного его внимания нет, исправить ничего нельзя, и все ниже его достоинства. Ну как же нельзя исправить – тебе тринадцать лет, как раз время все исправить! Из института его выгнали. Жена бросила, да он то и выбирал ее как попало. То есть, жил как попало, и теперь удивлен что все и получилось как попало. Семён этот просто какой-то моральный урод, ему всё не нравится, всё только в чёрных тонах. И это первые тридцать страниц."появится уйма литературных сайтов, где тысячи вот таких же тупорылых сопляков, как я, будут терабайтами выкладывать на всеобщее осмеяние обозрение свои высеры, написанные «от души»."Так не делай что-то бредовое, не производи, как ты говоришь, высеры. А сделай нормальную литературу, чтобы над тобой не насмехались. А действительно уважали, и хотели читать тебя дальшеРаздражают быдло-шутки главного героя, он их вставляет к месту и не к месту, сексистские шутки в адрес женщин. Ты – чистая и искренняя, хоть и немного дура. Но тебе это даже идёт.Не понятна жуткая уверенность в себе Семена. Только потому что ему, видите ли, 30 лет, и он из будущего, хотя на самом деле он ничего из себя не представляет, взрослого в его поведении крайне мало. У него, конечно, более сильный словарный запас, чем у тринадцатилетних ребят, но он этим постоянно щеголяет, как бы показывая – я вам тут распинаюсь, обьясняю, а вы и близко не понимаете моих высоких речей. Эти неоднократные попытки Семена продемонстрировать свой интеллект перед пацанами 13-17 лет своими пространными рассуждениями меня просто привели в ужас и разочарование(хотя казалось бы, куда еще больше) Что если бы Ницше поговорил с ним самим, а потом бы закатывал глаза удивляясь недалёкости и не пониманию философских истин нашим главным героем? Но ,конечно же, гопники признали в нем авторитета, на то они и гопники.– А ты чё, писатель? – заинтересовался Рыба.– Представь себе. Причём – охренительный.Всем подряд наш умудренный жизнью Семен рассказывает о своей истории, как он попал в прошлое, что он все знает, что будет, и потому он и умный такой. Хотя в реальной жизни его бы с такими заявками отправили в психбольницу.У Семена очень выражена установка – мне все должны, или сама жизнь должна, но так как никто ничего не дает, все виноваты в том, что всё не получилось так как он хотел. Бессмысленная фраза, как и вся книга.Его жизнь проходит в постоянном страхе стать обычным обывателем, и в этом стрессе он ввязывается в конфликты с местными гопниками, задирает одноклассников, идет на воровство. Меня ужасно поразила ситуация с бомжом, где Семен отбрал у него сумку с бутылками, а на следующий день ещё и поиздевался над ним, накричав из громкоговорителя. В чем смысл этого эпизода? Показать мразотность Семена? Так она и так на поверхности.Автор явно пишет о себе, представляя себя в этой роли, проигрывает все ситуации, которые бы он хотел пережить, восхваляя самого себя словами других героев романНе всегда полезно быть центром вселенной. Иногда надо дать другому человеку почувствовать себя такимИ Семен действительно считает себя центром Вселенной, вокруг которой всё вертится, и только он знает секреты мироздания. И от этого тошнит. Он постоянно злорадно шутит над окружающими, даже теми, которые к него хорошо относятсяИ нытье. Это вообще отдельная тема книги. Бесконечное нытье Семена на каждой странице. Какая жизнь плохая, и все плохо. Ное и ноет. Вот я такой искатель ответов. А их нет. И он страдает. И ноет.Психолог Анна – это воплощение внутреннего эго автора, которая постоянно его хвалит, выискивает в нём позитивные черты, даже возвеличивает. Двадцатипятилетняя женщина с высшим психологическим образованием восхваляет тринадцатилетнего сопляка.Еще один бессмысленный эпизод. Семену дядя Петя (святой Петр) подарил возможность побыть в остановленной реальности в обмен на несколько часов непередаваемой боли. А он что? Пил пиво и курил с Катей на крыше. Откуда такая банальщина у такого продвинутого циника и мизантропа, а к тому же, и писателя? Зачем вообще была эта сцена включена в роман? Показать что герой такой вот такой плюющий на все, могущий взять на себя ужасные страдания в обмен на то, чтобы ночью побродить с девушкой по крыше и попить с ней пиво? Это можно делать и в обычной реальности как бы. Но этот эпизод вообще ни во что не вкладывается, это не имело никакого смысла ни для героя, ни для сюжета, никого не спасло.По итогу, книга о уставшем от жизни тугодуме, писателе -неудачнике, нытике, мерзком болване ( и это все один человек) впечатлила своей безудержной бессмысленностью.

Сразу к моему очень субъективному мнению: эту книгу невозможно читать. У меня есть правило ста страниц: если за сто страниц хотя бы что-то меня не двигает продолжать чтение, я заставляю себя эту книгу оставить. Помню, что такое произошло со мной раза три за «читательскую карьеру».Простите меня, мои девочки из книжного клуба, дальше тридцать первой страницы я не смогу продвинуться в чтении «Записок на полях»: глаза закатываются назад в череп и я боюсь, что в какой-то момент не выкатятся обратно.Даже не хочу ничего плохого говорить, у меня нет слов))

Возмутительная книга. Автор просто-напросто не уважает своего читателя.Т.е. вы такие скачиваете книгу, платите за нее деньги а автор вам: "Переживём мы без образа матери, сидящей в/на кухне с пузырьком валерьянки. И без последующих объяснений со слезами и всяким таким прочим.Говоря «мы», я имею в виду «вы». Везучие сукины дети…Кто-то считает, что это вот нормально так обращаться к своему читателю? Ну, для Криптонова, видимо, вполне себе.На этом новоявленное светило литературы не останавливается:Засуньте себе в задницу ваши порно-сказки про Эдипа, Фрейд был идиотом.Я не поклонник Фрейда, но подобное обращение к читателю едва ли можно признать допустимым у приличных людей.-Приличных людей? – спросите вы. – А при чем тут Криптонов-то?А в том-то и дело, что, по-моему – ни при чем.