Трагедия 22 июня. Авторы и виновники

Однако «нам было заявлено Сталиным, что на это Гитлер не согласится».

Правильно ли поступил Сталин в этом случае? Думаю, что совершенно правильно! Дело в том, что это предложение Тимошенко и Жуков озвучили Сталину числа так 11–12 июня. К 11 июня, и даже раньше, было уже ясно, что нападение произойдет буквально в считаные дни – к 20-м числам июня точно. 10 июня Гитлер окончательно, письменным приказом, утвердил дату нападения на СССР – 22 июня, и это также стало известно Сталину. А военные советы округов 8–9 июня уже дали свои запросы на вывод войск по Планам прикрытия, в связи с ожиданием в этих округах нападения и раньше 22 июня – 12, 15, 17, 20 июня. И 9 июня прошло два совещания военных у Сталина, после которых принимается решение о начале развертывания армий приграничных округов по Планам прикрытия! Вторых эшелонов и резервов в первую очередь, а приграничные сд должны были свое развертывание начать по ПП чуть позже.

И если бы Кремль вышел на немецкое правительство, на Гитлера с предложением-вопросом допустить нашу Комиссию в приграничную зону немцев с целью инспекции немецких войск (а немцы по нашей территории «инспекцию» проводили бы), то даже если бы Гитлер и согласился бы – на это ушло бы определенное время. На согласование состава Комиссии, на согласование сроков выезда этой Комиссии на немецкую территорию и на прочие «согласования» ушло бы не пару дней, а там уже и 22 июня. Точнее, Гитлер мог начать «думать», и думать мог сколько угодно – затягивая время до момента нападения.

В итоге – вопрос бы утух, зависнув на Гитлере, или утонул бы в рутине «согласований», а толку от этой Комиссии не было бы никакого – немцы напали бы все равно, и однозначно раньше, чем Комиссия была бы даже утверждена немцами. Итог – вопрос зондажа Германии на предмет подготовки с ее стороны нападения на СССР не был бы решен политически все равно и попытка выставить ее агрессором этой идеей, через инспекцию немецкой территории совместной, или нашей тем более Комиссией – провалилась бы однозначно…

А Сталин поступил более грамотно. Он 13 июня выдал в эфир по радио, а 14 июня в газеты официальное заявление Правительства СССР – «Сообщение ТАСС», и одним этим заявлением добился больше, чем могла бы добиться возня с этой Комиссией Тимошенко и Жукова. Этим «Сообщением» Германию провоцировали на ответ – мол, появились слухи и данные, что Германия якобы собирается напасть на СССР в ближайшие дни?! Германия, как и положено в дипломатии, обязана была отреагировать – неважно как. Или – дать опровержение, и тогда ее нападение через неделю выставило бы ее агрессором однозначно. Или – уйти от ответа, но и тогда ее нападение через неделю все равно выставляет ее агрессором.

Как записал в своем дневнике Геббельс 15 июня: «Опровержение ТАСС еще резче, чем было в первый раз. Объяснение: очевидно, путем тщательного соблюдения договора о дружбе и утверждения, что ничего на самом деле нет, Сталин хочет показать эвентуального виновника войны».

То есть – Сталин с этим «Сообщением ТАСС», заявлением советского правительства оказался мудрее и хитрее военных с их предложением создания Комиссии «для проверки безопасности наших государственных интересов и отсутствия прямой угрозы войны» – что делать и как нам отреагировать на угрозу нападения! Но – тем непорядочнее выглядят после этого слова самого же Жукова по поводу «Сообщения ТАСС» в последующих его высказываниях и в его мемуарах. Когда Жуков пытался уверять, что данное сообщение советского правительства «расслабляло» наших военных. Что выставляет самого Жукова либо олухом, не разбирающимся в политике, либо – непорядочным человеком, который говорит неправду в адрес Сталина, да и самих военных выставляет недалекими людьми, которые не приказами живут, а постановлениями в газетах.

Ведь по Жукову получается, что это «Сообщение ТАСС», которое «расхолодило» военных, виновато в том, что к 22 июня, при всех приказах Тимошенко и Жукова о выводе войск по ПП, что обязывали округа самим повышать свою б.г., войска в б.г. так и не были приведены! А значит, виноват Сталин, «подписавший», как глава Правительства СССР, это сообщение! Жуков, как прекрасный политик, ведь предлагал более действенное политическое действо – создать с Гитлером Комиссию по проверке приграничной зоны, а Сталин отделался глупым «Сообщением» советского правительства. Которое и привело к тому, что офицеры, начитавшись его в газетах, расслабились и отменили в своих округах б.г., которую пытался так усердно (и тщетно) ввести великий Жуков в те дни, и, естественно, «вопреки» Сталину. А Сталин ему постоянно мешал это делать…

Также Жуков показывает, что «спешно проводилось формирование пятнадцати танковых и механизированных корпусов за счет ликвидации кавалерии». Но это ложь. Во-первых, не 15-ти, а 21-го мк к имеющимся уже 9-ти, а во-вторых, не за «счет кавалерии» это делалось, а за счет имеющихся в РККА танковых бригад, и об этом чуть позже мы еще поговорим…

Жуков: «Мы сказали, что в таком случае надо шире проводить оперативно-стратегические мероприятия на случай войны. Нам было резко сказано: «Вы что, толкаете нас на провокацию войны» и далее – «сейчас главное – это не спровоцировать военных столкновений, обстановка накалилась, надо быть осторожным».

Что конкретно предложили военные Сталину – на его отказ с их «Комиссией», какие «оперативно-стратегические мероприятия на случай войны», сказать сложно. Но в принципе – можно. Жуков в мемуарах это достаточно подробно и расписал, и, как писалось потом в «Воспоминания» у Жукова, уже после выхода «Сообщения ТАСС» они предложили объявить, по сути, в стране – мобилизацию! Что однозначно делать было нельзя – официально.

«13 июня С.К. Тимошенко в моем присутствии позвонил И.В. Сталину и настойчиво просил разрешения дать указание о приведении войск приграничных округов в боевую готовность и развертывании первых эшелонов по планам прикрытия.

– Подумаем, – ответил Сталин.

На другой день мы были у И.В. Сталина и доложили ему о тревожных настроениях и необходимости приведения войск в полную боевую готовность.

– Вы что же, предлагаете провести в стране мобилизацию, поднять сейчас войска и двинуть их к западным границам? Это же война! Понимаете вы оба это или нет?» (Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. М., 1969. С. 241.)

То есть Жуков уверяет, что Тимошенко примерно 13 июня предложил Сталину официально ввести в действие План прикрытия – развернуть по ПП 1-й эшелоны западных округов! Что, соответственно, начнет и мобилизацию минимум в этих четырех округах! Ведь, как показал маршал Баграмян, «сигнал о вводе в действие плана прикрытия означал бы не только подъем всех войск по боевой тревоге и вывод их на намеченные рубежи, но и проведение мобилизации на всей территории округа»! И Сталин на предложение военных о вводе ПП реагирует вполне верно: «Вы что же, предлагаете провести в стране мобилизацию?.. Это же война!»

Вот такой текст показан в «Воспоминаниях» в 2002 году – с дополнениями из вроде как черновиков Жукова его наследниками:

«13 июня С.К. Тимошенко в моем присутствии позвонил И.В. Сталину и настойчиво просил разрешения дать указание о приведении войск приграничных округов в боевую готовность и развертывании первых эшелонов по планам прикрытия.

И.В. Сталин сказал:

– Сейчас этого делать не следует, мы готовим сообщение ТАСС и завтра опубликуем его.

– Ну, что? – спросил я.

– Велел завтра газеты читать, – раздраженно сказал С.К. Тимошенко и, поднявшись из-за стола, добавил: – Пойдем обедать.

14 июня в нашей печати было опубликовано сообщение ТАСС. В нем говорилось, что распространяемые иностранной, особенно английской, печатью заявления о приближающейся войне между Советским Союзом и Германией не имеют никаких оснований, так как не только Советский Союз, но и Германия неуклонно соблюдают условия советско-германского договора о ненападении, и что, по мнению советских кругов, слухи о намерении Германии порвать пакт и предпринять нападение на Советский Союз лишены всякой почвы (Сведения о танках оказались сильно преувеличенными. – Примеч. авт., Г.К. Жукова).

Когда советский народ читал это оптимистическое сообщение ТАСС, фашистские генералы, собравшись в кабинете Гитлера, докладывали ему о полной готовности немецких войск к нападению на Советский Союз.

На другой день (получается 15 июня. – К.О.) мы были у И.В. Сталина и доложили ему о тревожных настроениях и необходимости приведения войск в полную боевую готовность.

– С Германией у нас договор о ненападении, – сказал И.В. Сталин. – Германия по уши увязла в войне на Западе, и я верю в то, что Гитлер не рискнет создать для себя второй фронт, напав на Советский Союз. Гитлер не такой дурак, чтобы не понять, что Советский Союз – это не Польша, это не Франция и что это даже не Англия и все они, вместе взятые.

Нарком обороны С.К. Тимошенко попробовал возразить:

– Ну а если это все-таки случится? В случае нападения мы не имеем на границах достаточных сил даже для прикрытия. Мы не можем организованно встретить и отразить удар немецких войск, ведь вам известно, что переброска войск к нашим западным границам при существующем положении на железных дорогах до крайности затруднена.

– Вы что же, предлагаете провести в стране мобилизацию, поднять сейчас войска и двинуть их к западным границам? Это же война! Понимаете вы оба это или нет?» (Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. М., 2002. С. 258–259.)

Обратите внимание – в первых изданиях нет ничего о том, что Сталин «не верит» в нападение Германии, но в переиздании это вылезает: «Я верю в то, что Гитлер не рискнет создать для себя второй фронт, напав на Советский Союз». И очень может быть, что это сразу было в черновиках, но Жукову в 1969 году ЦК КПСС как раз и не позволил так глупо и бессовестно лгать на Сталина…

По изданию 2002 года получается, что сначала Жуков и Тимошенко 13 июня предложили Сталину – по телефону, из кабинета Тимошенко – «дать указание о приведении войск приграничных округов в боевую готовность и развертывании первых эшелонов по планам прикрытия». Сталин отверг их предложения, вышло «Сообщение ТАСС», Правительства, и на следующий день нарком и Жуков были уже у Сталина лично, и они же попросили ввести полную боевую готовность и ПП. На что тот им ответил, что мобилизацию начинать еще рано. И если вы не знаете, что при вводе ПП начинается и мобилизация, то и возникает вопрос – а почему Сталин и во второй раз ответил про мобилизацию, если ему ее вроде как не предлагали еще начинать? И почему Сталин не разрешает двигать войска «к западным границам», если мы сегодня точно знаем, что они и шли в те дни, с мая месяца еще – из внутренних округов в приграничные? Ведь приказы о приведении в боевую готовность вполне шли в войска в те дни, и ответы комдивов по этим дням, и публикуемые ЦАМО документы предвоенных дней на том же сайте «Память народа» вполне красноречивы – приказы о приведении в боевую готовность военным вполне были.

А вот по мемуарам Жукова, что в этом не противоречат его же черновикам, он Сталина и обвиняет – в том, что было сорвано приведение в б.г. войск в округах! Минимум этим «Сообщением», а максимум прямыми запретами на ввод боевой готовности! А также Сталин якобы не дает выводить армии (из внутренних округов в западные) – «двинуть их к западным границам»?! Не отсюда ли Исаев черпает сведения, что Сталин только после 13 июня и решается на начало вывода армий РГК – из внутренних округов в западные?! И ведь современные историки от «официоза», от гареевых до современных, так и продолжают уверять – Сталин запрещал военным приводить войска в боевую готовность с 11–13 июня, и это и стало причиной погрома армии после 22 июня!

Но все несколько сложнее, но и проще – Сталин запрещал военным не приведение войск в боевую готовность в середине июня, до нападения Германии, как таковое! А именно – ввод ПП и именно начало мобилизации! А вот приводить войска в б.г. до 21 июня и тем более выводить их по ПП, по планам развертывания ГШ он не только не запрещал, но – разрешал!

Дело в том, что по современным меркам в предвоенные дни проходило приведение в повышенную, а не в именно полную б.г., но реально полная от повышенной, и тем более в те дни, отличалась только одним – патроны на руки бойцам не выдавали еще в те дни. Приказ на выдачу патронов на руки личному составу пришел с директивой о приведении-переводе всех войск западных округов, ВВС, ПВО и флотов – по т. н. директиве «№ 1», по директиве «б/н» от 22.20 21 июня, которую везде получили сразу после полуночи на 22 июня.

Жуков и Тимошенко 11–15 июня якобы предлагали только привести войска в полную боевую готовность, с развертыванием только приграничных дивизий на границе, на рубежах обороны. И хотя и по ПП, но все же без ввода Планов прикрытия в полном объеме на самом деле. Что вроде как невинное с их стороны предложение в те дни и вполне разумное, и мобилизацию они вроде бы не предлагают начинать. И из этих мемуаров все понимают только одно – Жуков просит Сталина привести войска в полную б.г., а тот не дает на это разрешение. И при этом Сталин реагирует именно на предложение провести именно мобилизацию в стране!?

Думаю, практически все читатели на этом моменте удивлялись «реакции тирана» на, в общем, вроде как разумное предложение военных? Военные предлагают ввести полную боевую готовность, ну и максимум ввести ПП для приграничных дивизий, а тиран им в ответ опять о какой-то мобилизации говорит. Которая якобы спровоцирует немцев на нападение… И как бы слова Сталина в этом случае кажутся минимум странными – ему военные «о Фоме», а он им в ответ «о Ереме».

Однако все дело в том, что 11–13 июня они предлагали начать все же «развертывание первых эшелонов по планам прикрытия», а это – выполнение прикрытия, а это – вскрытие красных пакетов, и в принципе это и есть – начало мобилизации. В этих округах минимум. Если, конечно, будет команда именно вскрывать «красные» пакеты, что приведет к вскрытию и мобпакетов. А затем, 14–15 июня, «на следующий день» они уже вроде как не предлагают вводить ПП, а только ввести полную б.г. – вроде только для войск западных округов. И как будто мобилизация в этом случае не предлагается. А Сталин им в ответ – опять про мобилизацию…

Но. Дело в том, что в армии 1960-х приведение в полную боевую готовность именно объявляет по факту, и начинает одновременно и мобилизацию. И слова Сталина в этом случае, его реакция на предложение о вводе полной б.г. – «Вы что же, предлагаете провести в стране мобилизацию, поднять сейчас войска и двинуть их к западным границам? Это же война!» – уже как бы не кажутся странными – военные предложили полную боевую готовность, и это «естественно» подразумевает и мобилизацию. Но в том-то и дело, что Жуков тут сказал неправду. 14–15 июня они предложили Сталину не только ввести полную боевую готовность, но и именно что начать (объявить) в стране именно и мобилизацию! То есть на самом деле военные в эти дни продолжали уговаривать Сталина начинать именно мобилизацию, вводя Планы прикрытия формально! А не только ввести боевую готовность, как уверяет Жуков…

Попробую пояснить…

На самом деле в июне 1941-го приведение войск и армии в полную боевую готовность как раз и не подразумевало ввода и начало мобилизации! Это – исторический факт. Увязка приведения в полную б.г. и начало мобилизации произошла в армии уже после войны, и Жуков, писавший в мемуары о тех событиях 11–15 июня (или те олухи в ВНУ ГШ, или в АПН) ввел читателя-современника, в 1960-х, в заблуждение. Мол, мы предложили Сталину ввести полную б.г. (ну и «развертывание первых эшелонов по планам прикрытия»), тот обвинил нас в желании провести мобилизацию, и это как бы одно и то же. Однако в те дни 1941-го полную боевую готовность можно было вводить, но при этом это как раз и не подразумевало начала мобилизации «автоматом». На мобилизацию нужны были свои отдельные распоряжения и указы.

То есть если бы военные предлагали ввести только полную боевую готовность, то Сталину не было нужды упрекать их в желании начать и мобилизацию! Если они о ней не заикаются… Тем более что «развертывание первых эшелонов по планам прикрытия» как бы и есть – пополнение этих войск до «штатов военного времени», но Сталин военным вообще-то и это разрешил вполне. Когда провели учебные сборы по схеме БУС, и начался вывод не только вторых эшелонов ближе к границе, «в районы, предусмотренные планом прикрытия», но и вывод приграничных дивизий – в приграничную зону в том числе. И было это вполне до нападения Германии, и как раз с 8–12 июня в том же ОдВО и КОВО уже, а также с 17–18 июня в ПрибОВО!

Так что – когда Жуков написал, что они предлагали только полную боевую готовность «тирану», то он действительно минимум слукавил, не сказав всей правды. Или Жукова выставили дураком его литнегры, не знающие этих «нюансов» армии 1941-го. Что больше похоже на правду – ведь Жуков-то точно знал об этих особенностях с приведение в б.г. полная в те годы в РККА, и в СА 1960-х… И, естественно, Сталин в эти дни – 15 июня тем более – не запрещал военным выводить войска «к границе». Наоборот – именно с его разрешения тот вывод войск в приграничных округах по ПП, директивами НКО и ГШ от 11–12 июня и проходил, и уж тем более армий из внутренних округов по директиве НКО и ГШ от 13 мая…

Увы. Предлагали они Сталину 14–15 июня именно ввести в стране мобилизацию (помимо полной б.г.). Через выполнение, официальный ввод в действие Планов прикрытия в приграничных округах, что привело бы к началу мобилизации минимум в этих приграничных округах. Что в те дни выставило бы СССР агрессором, который затевает недоброе против соседа, с которым имеются Договоры о ненападении и о дружбе и границах. И объявление в стране мобилизации (минимум в приграничных западных округах) именно так и было бы воспринято в мире – СССР, который на середину июня сохраняет нейтралитет в уже идущей мировой войне, готовится напасть на кого-то. И этот кто-то – явно Германия. И в своей ноте 22 июня Гитлер именно в этом и обвинил СССР – мол, в СССР проводится мобилизация, Сталин хочет напасть на Германию первым, а Гитлер не более чем защищается, ударив превентивно утром 22 июня…

То есть произошло примерно следующее – Жуков и Тимошенко пришли 14 июня к Сталину с предложением-директивой: «Приступить к выполнению Плана прикрытия 1941 года» для западных округов. На что Сталин им и ответил: «Вы что же, предлагаете провести в стране мобилизацию, поднять сейчас войска и двинуть их к западным границам? Это же война! Понимаете вы оба это или нет?» И эти слова Сталина на предложение ввести ПП официально теперь становятся вполне логичными!

Тимошенко аргументирует их предложение тем, что: «В случае нападения мы не имеем на границах достаточных сил даже для прикрытия. Мы не можем организованно встретить и отразить удар немецких войск, ведь вам известно, что переброска войск к нашим западным границам при существующем положении на железных дорогах до крайности затруднена».

И вот уже на все это Сталин и дает согласие-указание – формально ввести ПП мы не можем, так как это повлечет за собой и начало мобилизации «автоматом», если комдивы вскроют свои «красные» пакеты официально. А это делать мы сейчас еще не можем – до нападения Германии официального. Однако военным дается разрешение – выводите вторые эшелоны по ПП, а также часть приграничных дивизий, которые дислоцируются далеко от своих рубежей по ПП, отдельными директивами, без формального ввода ПП, что и так приведет их в б.г. Проводите прочие нужные мероприятия, а за пару дней до нападения, дата которого все четче проясняется – и оставшиеся приграничные дивизии выведете по ПП непосредственно на границу. Ну, а вскрыть формально свои пакеты – всегда успеете. Ведь в пакете и указано – куда надо вывести конкретную дивизию по тревоге, а также в пакете приграничной дивизии ставится уже и боевая задача…

Но! По мемуарам Жукова, Тимошенко просит Сталина ввести ПП формально, потому что «в случае нападения мы не имеем на границах достаточных сил даже для прикрытия»! А вот если начнем немедленно выводить войска по Планам прикрытия, и ввод полной б.г. якобы это и организует (?), то на границе у нас сил станет достаточно!

То есть, похоже, наш замечательный историк А. Исаев у Г.К. Жукова эту байку и прихватил – что если начать раньше выводить войска по ПП, то на границе наши дивизии «уплотнятся» до уставных 10–12 км вместо 40–50?! А ведь Жуков уже Василевскому писал потом: если бы мы вывели больше войск к «границе» – по тем планам, что были в ГШ, естественно, – то мы не просто армию, страну бы потеряли!

(Примечание. Если глянете журналы посещения Сталина, то узнаете, что Жуков с Тимошенко, всегда парой, бывали у Сталина в июне: 3-го, 6-го, 7-го, 9-го и 11-го числа. И дальше, неделю, вплоть до 18-го – в кабинете Сталина в Кремле они не появлялись вообще. То есть – 13 июня, конечно, звонить из своего кабинета нарком мог Сталину и что-то предлагать, но 14-го и 15-го они в Кремле не были точно. Таким образом, можно считать, что Жуков опять «ошибся» с датами и выдает или желаемое за действительное, или – «лукавит»…

Я лично думаю – что «ошибся»… память немного подвела… с годами… А более вероятно – это намутили те, кто писал ему его «мемуары». Мозгов сравнить с журналами посещений даты не хватило. А с другой стороны, все что надо, действительно можно было и по телефону военным со Сталиным обсуждать и решать! Притом, что им все что надо и так указано было уже Сталиным 9 июня – выводите войска в «районы, предусмотренные Планами прикрытия»!

Так что вопросы о введении ПП и на начало мобилизации они со Сталиным обсуждали раньше 18-го и даже до 14-го, после выхода «Сообщения ТАСС» в газетах. И было это сразу после того, как 8–9 июня Военные советы западных округов дали в НКО и ГШ свои запросы на начало вывода войск по ПП. В связи с угрозой усиления немецкой группировки на нашей границе! То есть уже поздним вечером 9 июня у Сталина эти запросы ВС округов обсуждались однозначно! А 11 июня (21.55–22.55) Жуков мог принести Сталину и проект директивы на это – «Приступить к выполнению ПП 1941 года». Не 15-го, после публикации «Сообщения ТАСС» в газетах 14 июня, а – 11-го! (Почему не 9-го еще – на двух совещаниях у Сталина это могло быть, а именно 11-го? Чуть дальше это мы еще рассмотрим…)

Сталин объяснил нашим стратегам, что формально мы на это пойти пока не можем – пока немец не нападет формально и первым – чтобы не прослыть агрессором, и дал указание: начать выводить пока вторые эшелоны западных округов и те приграничные дивизии, что дислоцируются слишком далеко от своих мест обороны по ПП округов. Начать выводить т. н. «глубинные» дивизии. Следующий приход наркома и нач. ГШ к Сталину был 18 июня, и связан он был с началом вывода уже оставшихся приграничных дивизий по ПП, но также без объявления об этом формальной директивой – без ввода ПП официально. И самое важное – всем приграничным дивизиям, что начали выводить в их основную полосу обороны по ПП с 8–12 и 18 июня, четко прописали – вплоть до приказов по округу – сами окопы на границе, т. н. предполья, тем, у кого они есть, можно будет занимать только в случае если противник, Германия, совершит нападение на СССР! И Сталин и в ночь нападения это требовал – не подставляйтесь, мы не можем быть агрессорами! Сталин и тому же Молотову дал команду: пока военные не доложат о вторжении на границе – Ноту от немецкого посла в руки не брать!

Было ли общение наркома и Жукова со Сталиным между 11 и 18 июня по телефону? Однозначно, но, скорее всего, это Тимошенко лично общался со Сталиным, но не вживую, а по телефону, а вот Жуков вряд ли. Хотя он однозначно присутствовал при таких разговорах, стоя рядом с Тимошенко, пока он говорит со Сталиным. Но однозначно так, как нам показывали роль Жукова, как главного советника Сталина в предвоенные дни в кино в СССР – не было такого конечно же. Ведь с 11 по 18 июня округа получали другие разные директивы НКО и ГШ, которые без санкции Сталина не могли уйти из Москвы, связанные с выводом тех же мехкорпусов и прочие указания – по сборам, УРам и т. п. А вот потом Жуков, бывший в предвоенные дни пока еще не тем человеком, с которым должен «советоваться генсек», для усиления своей значимости в предвоенные дни и налукавил – о том, как он лично что-то там требовал от Сталина, а тот его не слушал. И дальше мы увидим – так какого числа и что носил Сталину Жуков – «14 июня»…)

В наше время РФ, В.В. Путина, в чем только не обвиняют на Западе: что Россия чуть не завтра нападет, собирается напасть на соседей – те же страны Прибалтики. На Украине украинские ПВО сбили пассажирский самолет – ор, что это сбил Путин, не утихает, и никакие доказательства и аргументы в принципе не воспринимаются на Западе! Но точно такая же ситуация, если не сказать хуже, была в те дни вокруг СССР, страны, где собственность на ресурсы и прочие «средства производства» принадлежала не буржуинам-олигархам, а всему народу СССР. И обвинение СССР в подготовке агрессии могло привести к тяжелым для страны последствиям. Ведь США, главный спонсор новой мировой войны и «Империя Добра» уже тогда, объявили официально: жертве агрессии помогать они будут, а вот агрессору – нет. А сделать из СССР «агрессора» наши военные как раз и могли – своим неумным толканием Сталина объявить мобилизацию до нападения Германии! И тем более – своими идиотскими планами превентивных ударов, с которыми они носились с лета 1940 года активно, пытаясь ими подменить планы Шапошникова – «Соображения» о стратегическом развертывании на случай войны с Германией от 16 августа 1940-го.

Так что наши военные в лице Тимошенко и Жукова 11–13 июня просили Сталина не о вводе боевой готовности только, а именно – о начале мобилизации. О формальном, официальном вводе Планов прикрытия.

И, кстати, примерно так в середине мая в Генштабе и провели КШИ – по действиям ВВС в случае нападения Германии – по проверке ПП округов. Германия собирается напасть, мы об этом узнаем заранее, ведь скрыть такое в принципе невозможно, и за пару недель до нападения официально и б.г. вводим, и ПП! То есть наши военные предложили 11 июня Сталину вполне рабочий сценарий – только что отработанный при нем же в ГШ на КШИ, после чего 24 мая тот провел с ними совещание и надавал им кучу указаний! Хотя в январе на КШИ вопрос о мобилизации, вводе ПП – ДО нападения «синих», «западных» не отрабатывался в принципе!

Но Сталин 9–11 июня однозначно ответил стратегам: сегодня это не пройдет – формальный ввод б.г. и тем более ПП начинает мобилизацию в западных округах, в частях, которые и начнут по ПП подниматься, и эту мобилизацию скрыть в этих округах будет невозможно! Это и даст Гитлеру повод объявить нас агрессором со всеми вытекающими последствиями, и его неизбежное уже нападение будет выглядеть, как защита от советской агрессии! А это – и однозначная потеря для СССР такого союзника как США, и практически неизбежное нападение на СССР и Японии. Которая обязана будет помочь Гитлеру – жертве агрессии. Так что формального приказа-разрешения на мобилизацию через ввод ПП – не будет!

Но. Сталин не разрешил ввод ПП формально официально, но при этом он не запретил военным приводить войска в боевую готовность и тем более выводить их по Планам прикрытия к границе! То есть он разрешил начать выполнять ПП по факту – через выполнение отдельных мероприятий из ПП – выполнять поэтапно и скрытно ввод Планов прикрытия. «Распорядительным порядком»…

И сам же Жуков в черновиках своих мемуаров вполне четко это и показал:

«Командующим приграничных военных округов было приказано вывести войска округов – назначенных в состав войск прикрытия, ближе к государственной границе и тем рубежам, которые они должны были занять при чрезвычайном обстоятельстве, по особому распоряжению. При этом передовые части было приказано выдвинуть в зону пограничных частей. Проводились и другие не менее важные мероприятия. Все это обязывало командующих округами и армиями повысить боевую готовность!»

И если вы почитаете ответы комдивов, то они и показывали – как им с 15 июня и раньше шли приказы округов и ГШ, в том числе по приведению их дивизий в боевую готовность, как их выводили по ПП. И вопрос расследования Покровского № 2 был именно о выводе этих войск по ПП – о выводе приграничных дивизий в первую очередь по Планам прикрытия – до нападения Германии: «С какого времени и на основании какого распоряжения войска прикрытия [границы] начали выход на государственную границу и какое количество из них было развернуто до начала боевых действий?»

Комдивы отвечали, что им приказы на приведение в б.г. шли задолго до нападения Германии, и также перечисляли-показывали – какие мероприятия они выполняли в те дни. Ведь тут вся хитрость как раз еще и в том, что можно привести в б.г. дивизию одним-единственным приказом, а можно – через разные отдельные приказы – «распорядительным порядком». То есть получит комдив один приказ – «Привести дивизию в боевую готовность такой-то степени». И он выполнит для этого приведения в эту степень б.г. с десяток различных мероприятий. Которые совокупно и обеспечат повышение степени б.г. дивизии до нужного уровня боевой готовности. А может комдив получить и несколько разных, отдельных приказов, и причем они могут прийти и в разные дни, разными приказами, а могут и в один день – одним приказом, с перечнем мероприятий, которые надо выполнить! Которые при их выполнении также, совокупно, обеспечат повышение б.г. дивизии до нужного уровня боеготовности. Вот это и есть – выполнение поставленной задачи «распорядительным порядком». И именно об этом и писали Покровскому комдивы, отвечая о том, как они приводили в б.г. свои дивизии в те дни – показывая, какие мероприятия они при этом выполняли.

К примеру – офицеры ВНУ ГШ в работе «1941 год – уроки и выводы» показывают, что в РККА к лету 1941-го было две «степени» боевой готовности – постоянная и сразу полная. При этом на флоте, в ВВС и в ПВО было уже три степени боевой готовности – готовности № 3, № 2, и № 1. То есть аналоги современным б.г. – постоянная, повышенная и полная. По которым ставились задачи на готовность к вылету тех же истребителей по тревоге в определенное время.

Нормативного документа на эти две «степени» б.г., который показывал бы, какие мероприятия надо провести в дивизии при вводе полной б.г. «уроки» офицеры ВНУ ГШ не привели, однако тот же С. Чекунов еще в 2004 году сообщил исследователю Е. Прудниковой, что в РККА еще в 1934 году: