Элементаль. Тропа Лишений

Глава первая
Брошенные

Осень 954 года после объединения Империи, выдалась на редкость красочной: золотистые листья переливались в лучах багряного заката, запоздалые птицы покидали свои гнезда и пели последние в этом году песни… А под землей играла своя музыка. Приборы о чем-то настойчиво пищали, оголенные провода потрескивали, топот когтистых лапок эхом раздавался во тьме бесконечных коридоров. Лишь на третьем уровне при тусклом свете лампы еще велись работы по изучению лозы паразита. Уже восьмой год, как эпидемия буйствует по всему миру, и четырнадцатый месяц без доставки припасов в лабораторию, чей максимальный автономный срок равняется четырем месяцам.

Не так давно комплекс работал как часы, у многочисленных обитателей бункера AGL03 были свои заботы, свои мысли, свои страхи. И пускай поводов для волнения было достаточно – урезанные пайки, аварийное освещение, приказ управляющего сдать свои пропуска, – жители комплекса старались глядеть на ситуацию в позитивном ключе. «Эта голодовка не может длиться вечно. Скоро за нами придут… Вот увидите…» Но в один день лампы не зажглись, а динамики замолчали навсегда.

На этаже остались лишь двое: управляющий смотритель и его элементаль. Смотрителя звали Томас Хидинс, а элементаля SFROST026, доктор звал его «Артас», хоть даже сам юный элементаль не знал причин для такого прозвища. Кажется, это как-то связано с компьютерными играми, в которых терял свое драгоценное время незадачливый профессор.

Элементали служили личной охраной высокопоставленным лицам еще с зарождения истории – времен паладинов и охотников, асасинов и клириков, эпохи легенд о великих героях-элементалях, управляющих самой природой – огнем и льдом, жизнью и смертью…

Но те времена прошли. Отгремела промышленная революция. Наука развивалась с небывалой скоростью. А когда люди выяснили, что силы элементалей исходят лишь от комбинации генов, мировое сознание перевернулось. Герои прошлого пали до бесправного оружия. Массовое внедрение в армию лазерного вооружения, к которому элементали были уязвимы, держало их в повиновении, а от осмелившихся бросить вызов людям избавлялись без какой-либо жалости. Проводились массовые чистки.

Наука позволила вывести их куда более совершенные, чистые линии с закрепившимися внешними и поведенческими особенностями. Когда человек при селекции давит на определенный признак, это приводит к расшатыванию всей системы. У каждой чистой линии элементалей появились заострённые уши, как у элементалей древности. Было выделено восемь чистых линий элементалей с закрепившимися признаками.

Инфернал с огненно-рыжими волосами и ярко-красной радужкой глаз. Специализация – экстремально высокие температуры.

Ледяной элементаль с отсутствием пигмента цвета волос, с неестественной ярко-голубой радужкой. Специализация – экстремально низкие температуры.

Титан. Темные волосы, темная радужка. Специализация – гравитация.

Штормовой элементаль. Пепельные волосы, серая радужка. Специализация – давление.

Грозовой элементаль. Блондинистые волосы, желтая радужка. Специализация – электричество.

Милосердный элементаль. Рыжие волосы, зеленая радужка. Специализация – ускоренная регенерация тканей, развитие раковых клеток.

Элементаль души. Темно-розовые волосы, розовая радужка. Специализация – управление сознанием людей и животных. Самая сложная в обращении сила.

Жнец. Отсутствие пигмента цвета волос. Абсолютно чёрная радужка. Неестественно бледная кожа. Специализация – старение клеток.

Артас, будучи ледяным элементалем, служил под началом профессора как личная охрана, сколько себя помнил, а в это непростое время и переносным аккумулятором. При всем при этом отношение смотрителя к мальчику более походило на родительское, чем на профессиональное, ведь он был с ним с самого детства.

Артас не задавал лишних вопросов, но и без того нетрудно догадаться, что стало с персоналом, запертым в убежище со спорами лозы-паразита. Пускай он и не мог этого предотвратить, но души умерших приходили к нему каждую ночь.

«Артас, Артас, просыпайся! Кажется, у нас наконец-то наметился прогресс!» – доктор прервал очередной кошмар мальчика, отодрав его от заросшей льдом кровати.

«Прогресс? С этим вы слегка запоздали, профессор», – без какого-либо энтузиазма ответил сонный элементаль.

«Не порти мне настроение, отморозок! В этот раз я точно уверен. Подойди, глянь в микроскоп».

Артас покорно подошел к столу с приборами, пристроился к окулярам и увидел сцену поедания светящейся голубой штуки какой-то белой штукой.

«Видишь?! Антитела полностью поглотили лозу», – воодушевленно произнес доктор.

«Так вы этого эффекта уже три месяца как добились! Эти антитела разрушают вообще все органические клетки! Да, лозы больше нет, но какой в этом смысл, если в пациенте зияет сквозная дыра на полчерепа?»

«Тише, тише. Держи голову в холоде, а язык на замке, мелкий грубиян», – произнес доктор наигранно серьезным тоном.

«Прошу прощения. Просто мы пожертвовали слишком многим, чтобы… Да зачем я вообще оправдываюсь?!» – элементаль не скрывал своего возмущения.

«Понял, понял, виноват», – сказал доктор без нотки сожаления. – Но позволь напоследок еще немного полюбоваться, как ты мило возмущаешься».

С этими словами он опрокинул пробирку на последний драгоценный сухпаек. Сказать, что Артас был до крайности возмущён, значит, сильно приуменьшить ту бурю эмоций, за которой не поспевали даже мышцы его лица. Он уже мысленно готовил свою тираду о безответственности профессора как руководителя, но заметил, что тот сухпаек цел и невредим… Слезы навернулись на его глаза.

«Как?» – только и смог вымолвить Артас.

«Секрет в твоей крови, мой мальчик. Уже месяц я пытался понять природу твоего иммунитета к спорам лозы, догадался только сейчас. Моя сыворотка выводит из спящего состояния гены элементалей, этим самым сводя на нет всё действие лозы. Но она сработает, только если эти гены имеются в принципе… Если в роду у человека не было элементалей, то организм взбунтуется против инородного тела, и сыворотка причинит носителю лишь вред. Какой конкретно, я не знаю. Порывшись в записях, я обнаружил, что до падения цивилизации примерно каждый третий в той или иной степени имел гены элементалей. Тридцать три – не сто, но это тот максимум, который мы можем предложить…»

«Мне сложно в это поверить. Вы справились! Теперь скорее принимайте сыворотку, и уходим из этого проклятого места». – Голос юноши дрожал.

«Нет, Артас, я не использую ее для себя».

Его слова выбили землю у мальчика из-под ног.

«Что?..»

«Я не использую ее для себя! Мне хватило ресурсов лишь на одну дозу. В моей родословной не было магов, я не могу так рисковать. Ты должен доставить ее в ближайший лагерь временного правительства, чтобы они продолж…».

«Ну, уж нет! – перебил юноша. – Быстро прими сыворотку, или я тебя сам пришибу!»

«Послушай…»

«Ты не для того ночи не спал, работая над этой формулой, чтобы самому же загнуться от этой проклятой лозы! Ты сам знаешь, что фильтры уже неделю как сл…»

«ЭТО ПРИКАЗ!»

Тишина повисла в зале.

«Подумай, Арти, если я выпью единственный образец и не выживу после него, то что тогда? Все эти жертвы были напрасны, так, пустой звук?»

«Прошу… Не делай этого». – Слезы ровными струйками стекали по лицу мальчика.

«Прости… Но это жертва, что спасет тысячи. По сравнению с этим числом я ничто. Я принял решение».

Они пошли в оружейную в гробовой тишине. Им больше нечего было сказать. Артас поднял свой пистолет и взял пару обойм к нему, закрепив ствол в кобуре из серой кожи. Профессор взял пыльный револьвер без дополнительного боезапаса. Через пару минут весь инвентарь был собран. Потрепанная походная куртка, туристический рюкзак, аптечка первой помощи, запас провианта и единственный образец готовой сыворотки в стальном противоударном кейсе вместе с неполными записями по синтезу сыворотки.

«А это мой последний тебе подарок». – Доктор достал боевой нож с темной синтетической рукояткой и блестящим острым, как бритва, лезвием. Артас пригляделся и прочитал гравировку: «Ледяная Скорбь».

«…»

Артас презрительно посмотрел на профессора.

«Моя последняя шутка». – Теперь доктор рассмеялся от всей души, но было и что-то ускользающе грустное в этом смехе…

«Проследи, чтобы никто больше не вышел». – Доктор обнял мальчика. Оба старались сдержать слезы в их последние минуты. Артас с робкой улыбкой сказал – «Прощай».

Глава вторая
Сломленный

Поросшая грибком дверь отсека открылась, ее скрежет был поглощён тьмой бесконечных коридоров. Сладковатый запах разлагающейся плоти туманил рассудок. Аура отчаяния витала в воздухе и, казалось, пропитывала каждый уголок этой «братской могилы». Мерцающий свет огонька элементаля отражался бликами на стальных опорах, мягко освещая металлические стены бункера.

Шаги раздавались гулким эхом. Второй уровень, здесь находился жилой отсек. С каждым шагом невыносимая вонь усиливалась. Голова кружилась, каждый следующий шаг давался сложнее предыдущего.

«В этом нет моей вины… Я сделал все, что мог!» – Артас повторял это снова и снова, постепенно теряя рассудок. Он не заметил, как отрыл дверь и оказался в комнате, заполненной трупами.

Опарыши копошились в их пустых глазницах, крысы выглядывали из растерзанных тел. Этажом ниже послышался одинокий выстрел. Элементаля вырвало на стальной пол… В бреду элементаль пытался различить владельцев останков – «Александр, Дафна…». Неизвестно, сколько времени это длилось. Элементаль потерял связь с реальностью, он погрузился в кошмар.

Будильник настойчиво пищал. Без особого энтузиазма Артас встал со своей койки, разбудил игнорирующего часы смотрителя. Пробуждение профессора также входило в его обязанности.

«Сегодня нужно проверить работу лаборатории, отчетность пайков, сверить сроки аккумуляторов и фильтров. Ах, да… Еще снарядить добровольцев для вылазки». – Положив блокнот в сумку и стащив профессора с койки, Артас принялся за работу.

Жизнь на втором уровне била ключом: все куда-то спешили, пара тружеников мыла кампус, кто-то стирал одежду, а шум стоял как в настоящем подземном городе.

«Доброе утро, господин Артас!» – поприветствовала его занятая уборкой женщина.

«Доброе, мисс Хоуп», – с кивком ответил элементаль.

«Стоит проверить спальни. Люди такие сони», – припоминая опыт со смотрителем, элементаль поспешил в жилые комнаты.

«И почему я не удивлен?!»– Половина казармы спала мирным сном младенцев.

«Подъем!»– бесцеремонно крикнул элементаль.

Тут же послышались жалобные стоны и возмущенные фразы: «У вас, эльфов, нет чести», «Нет уважения», «Нет а… апчхи!». Но так или иначе лентяев удалось поднять.

«Потом еще спасибо мне скажете. Никак не пойму… а причем тут вообще эльфы?»

«Так из-за ушей, господин Артас», – сонным голосом ответила девушка.

«…»

Эльф кинул осуждающий взгляд.

«Не смотрите так на меня. Это все Александр придумал».

«Это гнусная ложь, господин Артас. Это все Дафна!»

Комната разразилась смехом. Не смеялся лишь эльф.

«Вы все взрослые люди с докторскими степенями, а ведете себя как малые дети», – сказал элементаль, прервав поиск виновных.

«Порой и взрослому человеку не помешает слегка подурачиться. Ради чего продолжать бороться, как не для этих моментов?» – неожиданно Александр был абсолютно серьезен.

«Работать… философы». – Шокированный подобным поворотом событий, Артас вышел из комнаты.

«Так… пайки». Пройдя пару поворотов, элементаль оказался в просторной столовой. Здесь было ужасно шумно, все о чем-то болтали, рассказывали несмешные шутки, кто-то перекидывался в добытые с поверхности карты. В столовой стояла домашняя атмосфера, что чертовски умиляло Артаса. Он зашел в небольшую комнатку кухни. Здесь усердно трудились импровизированные повара с докторскими степенями.

«Доброе утро, господин Артас!» – хором выкрикнула команда.

«Доброе, господа. Подскажите, где Антонио?»

«Шеф на складе. Вернется через пару минут, – не отрываясь от работы, пояснил, видимо, су-шеф. – Вы подождите пока здесь, а мы вас угостим».

«Благодарю за предложение, но я зайду, как закончу дела».

«Наше дело предложить», – с улыбкой пожал плечами повар.

Артас залез на ящик, свесив ноги. Он осматривал кухню, наблюдал за работой поваров. За месяцы автономной работы лаборатории эти доктора наук стали неплохими поварами, но, глядя на многочисленные пластыри на руках, он осознал, что до профессионалов им все так же далеко. Путем сложных манипуляций элементаль сконцентрировал влагу у себя на ладони и, понемногу замораживая, придавал ей форму.

«Лови!» – Мальчик кинул получившуюся фигурку су-шефу.

«Щенок? Миленько. Спасибо, Артас».

Он поставил щенка к остальным в импровизированный ледяной зверинец.

«Я все забывал спросить, почему у тебя конкретно фигурки не тают?»

«Фигурки я делаю из сложного льда, а не из просто замороженной воды. Вот они и держатся гораздо дольше», – радуясь удачной демонстрации своих знаний, элементаль залился в самодовольной улыбке.

«Новый день – новый факт», – со смешком ответил счастливый обладатель хладного зоопарка.

За стальной дверью послышались приближающиеся шаги. Антонио – единственный настоящий повар в подземелье.

«О, юный Артас. За описью?»

Антонио был полноватым мужчиной средних лет небольшого роста с рыжей бородой. К слову, из-за нее повара прозвали его Шеф Борода.

«Так точно, шеф», – не без иронии ответил элементаль.

«Ну, так пойдем, все на месте и покажу». – Не заметив сарказма, шеф энергичной походкой зашагал назад на склад…

Это было холодное, сырое помещение, по размерам ненамного больше кухни. Пара ящиков, окровавленные оленьи туши…

«Скажу начистоту, Арти: мы все еще уходим в минус. Сегодня открыли последний ящик с сухпайками». – Повар удрученно пожал плечами, а тем временем в комнате стало еще холодней.

«Насколько еще хватит?»

«Если охотники соберут не меньше, то еще два месяца».

«Растяни на три».

«Но…»

«БЕЗ НО!»

Комнату покрывал лед. Антонио дрожал, из его рта шел пар. Артас был действительно ужасен в тот момент: его неестественные ледяные глаза как будто светились изнутри. Они не выражали ничего – ни злобы, ни сожаления, лишь холодную решимость. Немая сцена продлилась лишь пару секунд.

«Прошу прощения, Антонио. Я был груб. Сократи рацион, насколько считаешь возможным. А я немедленно наберу еще добровольцев для вылазок».

«Да… как скажете».

Артас безмолвно поднялся по лестнице и с силой вырвал дверь из ледяных объятий. Когда он вышел, вся поварская команда глядела в проход.

«Артас, а что, собственно, случилось?» – отважился на вопрос обладатель зверинца.

«А на что похоже? Сделал вам морозильную камеру, как просили».

«А… спасибо». – Оставив команду в недоумении, элементаль направился на первый уровень бункера.

«Я не дам этому бункеру сгинуть. Любой ценой он выстоит!» – Артас был зол, зол на себя. В каждой проблеме бункера он видел собственную халатность, осознание голода его людей причиняло ему боль, сравнимую с рваной раной. Бразды правления пали на его плечи ввиду неумения смотрителя держать язык за зубами. Томас был прекрасным человеком и ученым, но бездарным руководителем. После потери связи с Центром и сообщения об этом персоналу он потерял над ним контроль. Началась паника. Пронеслась серия самоубийств. На правах заместителя элементаль смог поставить бункер на самообеспечение и дать людям надежду.

Артас оттолкнул скрипучую дверь первого уровня. Здесь располагалась лаборатория, аккумуляторная и система фильтрации. Тут было уже не так оживленно, как на втором уровне. Лишь время от времени куда-то проносились фигуры в белых халатах. Элементаль пошел в трансформаторную… но не дошел.

Что-то тяжелое ударило его по голове.

«Уж прости, Арти, но я не собираюсь здесь подыхать. Я позаимствую ключ, если против, только скажи»… – Голос глухо рассмеялся.

«Ублю… Ах». – Элементаль попытался встать, но безуспешно. Голос отдалялся, а взор застилала пелена.

Сознание вернулось к Артасу.

«Я здесь не просто так. У меня есть миссия, а остальное не имеет значения».

Эти тела не могли принадлежать тем, кого он знал. Его люди были другими. В их глазах была жизнь, и они не были такими… Т А К И М И Ж А Л К И М И. «Лишь мусор…».

Вспышка.

Каждое тело, каждый предмет в комнате был закован в лед. Крысы, отчаянно бросившиеся к дверям, замерли в изящной скульптуре.

Время будто остановилось. Люди мирно спали в своих постелях, через пару минут эти сони снова будут нехотя подниматься на работу и травить свои несмешные шутки. Юноша в бессилии пал на колени. Слезы стекали по лицу и разбивались о бесчувственный лед. Снежинки плавно опускались на землю.

«Простите меня»

Глава третья
Элементаль

Из коридора было слышно чье-то тяжелое дыхание. Звук приближался.

«Гости?» – Пошатываясь, элементаль подошел к двери.

«О… мисс Хоуп, какая встреча».

Ее тело содрогалось в конвульсиях. Порванная в мерзкой улыбке пасть открывала вид на сотни мелких, как иглы, клыков. Из несчастных, осознанных глаз лились слезы.

«П..п…па…памагиии…». – Существо вытянуло в мольбе свои когтистые лапы.

«Сделаю все, что в моих силах». – С улыбкой элементаль протянул руку к чудовищу.

Вспышка света. Ледяная фигура застыла в немой мольбе. Прекрасный хрусталь веером обрамлял ее тело. Белоснежный ковер расстилался по коридору. Артас убил, но ничего не почувствовал. Ни сожаления, ни злобы… он больше вообще ничего не чувствовал.

«Если так распыляться на каждого встречного, то я не доберусь до поверхности». – Элементаль достал пистолет из кобуры.

«Зомбированный на второй стадии – вурдалак… Как и предполагалось, по одиночке не представляют угрозы, но нельзя ослаблять внимание… С кем я вообще говорю?»

После побега из бункера одного идиота, не проведшего обязательной процедуры выхода, споры попали в систему вентиляции бункера. Один за другим люди стали обращаться, кто-то раньше, кто-то позже. Лишь третий уровень, на котором располагался кабинет смотрителя и комната охраны, имел индивидуальную систему фильтрации. Охрана подобрала Артаса сразу после инцидента и сгруппировалась на третьем уровне.

«А идиота того звали, кажется, Джозеф. Ну… так предположила охрана, осмотрев его изрешеченную тушку. Бежать без всякого плана было плохой идеей. Хе-хе. Хорошие все-таки парни, профессионалы, которым можно доверить свою жи…». – За поворотом лежал труп охранника. Стекла противогаза разбиты, от шеи оторван солидный кусок, голова накренилась набок, открыв вид на пищевод… Элементаля это не впечатлило.

«Если узнаю, что ты погиб от зараженного первой стадии, то на премию можешь и не рассчитывать…»

«…»

Охранник не ответил… Артас не удивился и поднял покрытый запёкшейся кровью автомат.

«Пол-обоймы… он отбивался от чего-то посерьёзней. Плохое у меня предчувствие…»

Проход в столовую был заблокирован зарослями лозы. Мальчик, причитая, убрал автомат за спину и проверил обойму пистолета. Мягкий металлический блеск успокаивал нервы. Он приблизился к витой стене.

Время будто остановилось. Стук сердца, его оглушающий ритм вводил в транс. Тяжелое дыхание…

Изумрудные льдинки со звоном рассыпались по полу. Беглый взгляд. Элементаль вбежал в комнату. Нет времени на план… Выстрел. Кровь окропила стены. Мерзкий вой пронесся эхом по подземелью. Мертвецы восстали. Они были быстры, очень быстры. Шатаясь из стороны в сторону, они не давали прицелиться. Артас трижды спустил курок. Две пули поразили цель, залив кровью бегущих позади. Из тьмы два алых чудовища набросились на Артаса, но, не успев сомкнуть пасть на его шее, отлетели в конец зала, сшибая пыльные столы своими окровавленными телами. Уже собираясь добить проклятую нежить, элементаль обернулся, но слишком поздно. Монстр, скрывавшийся в тени, уже единым рывком летел ему навстречу.

Знаете, говорят, что в момент особой опасности люди начинают вспоминать свое прошлое, размышлять о правильности принятых ими решений, жалеть, что не повидали мир… Если вы действительно ТАК распоряжаетесь теми оставшимися крупицами своего времени, то, вероятно, подсознательно желаете собственной безвременной кончины. Артас же не думал, а действовал…

Вспышка. Ледяная статуя прибила элементаля к земле. Сбросив с себя тело и подняв откатившийся пистолет, Артас прицелился во тьму, в которую отшвырнул двоих. Секунды тянулись мучительно долго. Элементаль осветил угол комнаты. Нежить с отмёрзшими конечностями билась в конвульсиях. Битва окончена. Выстрел.

Артас выдохнул. Теперь у него было время осмотреться. Синий огонек мерцал, утопая во тьме. Пол и стены были почти полностью обвиты шипастой лозой, но, что важнее, все отростки тянулись из кого-то одного места. Элементаль взвел курок. Колонны, обвитые растением, медленно выплывали из тьмы одна за другой. Просвет меж зеленых нитей становился все меньше. Нечто должно быть за поворотом. Различить местность в этих джунглях было практически нереально, но, помня планировку, Артас решил, что здесь должна быть комнатка кухни. Он пустил мерцающий синий огонек…

Вот оно – сердце подземелья. Замшелый древесный бутон высотой со среднего человека скрывал за собой подрагивающий полупрозрачный кокон. В нем сливались черты и растений, и животных. Склизкий и зеленоватый, с просвечивавшими сосудами, он бился в такт дыханию элементаля.

Приблизившись вплотную, Артас осветил внутренности кокона. За плотной склизкой мембраной в позе эмбриона своего часа дожидался монстр. Он был похож на гибрид зверя и насекомого. Закованный в хитиновый доспех, он потерял всякое родство с человеком. Стройные, по-кошачьи аккуратные лапы имели крючковатые, кинжаловидные когти. У чудища не было глаз, кроме гипертрофированной челюсти, полной идентичных мощных клыков, его голову ничего не занимало. Монолитный шлем плавно перетекал в симметричные позвонки, переходящие в изящный хвост с бритвенно- острым навершием.

Прекратив рассматривать зверя, элементаль достал из-за спины автомат, прицелился и, не медля ни секунды, произвел оглушающую очередь. Содержимое кокона растеклось по кухне, а бездыханное тело повалилось на пол, закутавшись простреленной мембраной.

«Третья стадия. «Банши». Да убережёт меня Создатель встретиться с ней в этих темных коридорах…» – Проверив магазин, Артас убрал назад автомат и осмотрелся. Слезы ровными струйками стекали по его лицу. У запертой двери растерзанное тело держало ледяную фигурку.

«Лисичка… Хе… А я бы выбрал щеночка…» – Стараясь сдержать слезы, Артас закрыл старому другу веки и забрал фигурку из его уставших рук.

Он и сам не понимал, что для него означает эта статуэтка. Может, его вечную скорбь по тем, кого он здесь потерял, а может, тот крест, что не даст их жертве стать напрасной. Артас заметил, что с каждым эмоциональным потрясением он становится все бесчувственней. Страх сковал мальчика. А что, если в следующий раз он уже не сможет ничего почувствовать? Ни печали, ни злобы, ни боли. Сможет ли он после этого продолжать называть себя человеком? Со скрипом проржавевшая дверь поддалась. Внутри, по пояс в талой воде, сидел шеф Антонио. Кровавый ореол обрамлял его силуэт. Но Артас не чувствовал Н И Ч Е Г О.

«Ведь все-таки я не человек… И никогда им не был».