Тотем: закрытые двери тотемизма

© Олег Кот, 2019

ISBN 978-5-4496-7507-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Тотем: закрытые двери тотемизма

Предисловие

Перед описанием этого явления необходимо сказать несколько слов о предыстории поисков решения проблемы происхождения тотемизма в прошлом и бесславном состоянии этого вопроса в настоящем. Явление тотемизма научно описывалось начиная с шестидесятых годов девятнадцатого века. Сотни блистательных ученых включились в гонку по изучению и разгадке тотемического феномена. Шло время, было накоплено огромное количество этнографического материала, прежде всего австралийского и североамериканского, но адекватного объяснения полученным результатам не было найдено никем и никогда. В итоге о проблеме происхождения тотемизма перестали писать и говорить, начиная с похоронщика этого процесса Клода Леви-Стросса. Знаменитый антрополог дал всем понять, что говорить больше не о чем. И во многом он был прав.

Эта книга состоит из серии небольших очерков о научных поисках происхождения тотемических верований и, прежде всего его главной составляющей – принципа тождественности.

Что понимается под тотемизмом? На определённый класс предметов, явлений природы, а чаще всего, животных и птиц, переносятся кровнородственные отношения – он мой брат, друг, помощник, покровитель, советчик и даже спаситель. Внутри клана, группы, фратрии, секций этой фратрии, реже племени, живёт целая система почитания желтобрюхой камбалы, опоссума или соловья.

Неспособность объяснить, как и почему возникло это явление, в научных кругах получило название «тотемической проблемы». Даже Википедия выставила на всеобщее обозрение статью, за основу которой взята «золотая эра» исследований тотемической проблемы – начало XX века, не пожелав говорить о кризисе двадцатых годов, упадке тридцатых, постмодернизме сороковых и топтании на месте начиная с шестидесятых. Научный мир старательно обходит эту проклятую тему десятой дорогой.

Поэтому всё, что можно отнести к понятию «содержание», написано с целью выявления источника происхождения и развития тотемических верований, то есть генетической основы явления, корни которого считаются безвозвратно потерянными, а идентификация невозможной.

В конце книги помещена статья автора как научная квинтэссенция исследования «Точка Ноя-Дарвина: ковчег, эволюция, тотемизм и межвидовые войны» на английском и русском языках, многочисленные отказы в публикации статьи («Переписка с антропологическими журналами»).

Все иллюстрации, схемы и графики, взятые из Интернет-ресурса, находятся в свободном доступе с разрешения их владельцев.

И последнее. Автор выражает самую искреннюю благодарность всем тем, кто помогал и, так или иначе, содействовал написанию этой книги.

Так совпало, что начало и конец работы над темой начиналась в библиотеках – Национальной библиотеки Молдовы города Кишинева (1991—1992) и заканчивалась в библиотеке им. В. Г. Короленко города Мариуполя (2011—2014).

Низкий поклон всем сотрудницам Национальной библиотеки Молдовы за безукоризненное выполнение своих служебных обязанностей и помощи в отыскании нужной литературы, справочников и периодики. Я до сих пор помню ту огромную помощь, которую мне оказывали на протяжении пяти лет учёбы в университете. Такого внимания, тёплого отношения к людям и просто человечности, я не встречал нигде больше, кроме солнечной Молдовы. Особая признательность моему научному руководителю Коврук Валерию Ивановичу и всем преподавателям исторического факультета Кишинёвского государственного педагогического университета им. Иона Крянгэ.

Эта книга никогда не была бы написана, если больше двадцати лет меня не лечила и не вытаскивала с того света врач-гастроэнтеролог Филиппова (Мироненко) Ирина Владимировна и удивительный врач-уролог Маринец Александр Николаевич – спасибо всем врачам Мариуполя!

Автор признателен сестре Татьяне и её супругу Олегу за бескорыстный приют во время войны на Донбассе. Без их столь редкостного в наше время радушия и гостеприимства замысел книг «Тотем: закрытые двери тотемизма» и других был бы неосуществим. Автор.

Глава I До сотворения: из чрева прежде денницы Я родил Тебя

Я открыл глаза от скрипа половиц, и просыпаясь все дальше и дальше, интуитивно своим маленьким телом начал пятиться от края кровати вглубь, поближе к своей приёмной бабушке, Екатерине. Лунный свет был так ярок, что все пространство зальной комнаты, где никто не жил, походило на светящийся аквариум.

А в зале кто-то ходил, тяжелый, грузный, кряхтел и тяжко стонал, но стон этот был не человеческий. Приподнявшись на кровати, перегнулся через спинку и поглядел на деда. Тот, как всегда, лёжа лицом вверх, храпел. Бабка тихо, но крепко спала. Казалось, что я, стоя столбиком на кровати, и весь превратившись в слух, остался один на земле.

Застеклённая дверь в зал стала окном в ночной мир, такой волшебный, таинственный и страшный. Зал соединялся ещё одной проходной дверью с кухней. Обычно она была наглухо закрыта тугим крючком, его только дед и мог, поднатужившись, вытащить из петли.

Внезапно в застеклённом дверном проёме появился обнаженный, очень плотный и весь заросшей рыжей, очень густой шерстью, человек. Он был ужасен, настолько мерзок, что я готов был взвыть от раздиравшего меня ужаса. Но он, скрипя половицами, не глядя на меня и не открывая дверь, ведущую в кухню, ушел туда. Потрясенный от увиденного, прикусил губу и ущипнул себя за руку – но это был не сон…

Утром всё было рассказано бабушке.

– Домовой! – делая сильное ударение на «о», подавленным голосом произнесла она.

Дед принял все намного спокойнее, молча выслушал и, взяв папиросы, ушел курить на завалинку. Прошло много лет, но событие, произошедшее в далёком 1970 году, не забылось.

Появление в доме домового было обусловлено блюдцем молока, которое поставили по приказу прабабки в подполье. Моя мама лазила под печку с этим «угощением». Зазвали беса и тот поселился в доме.

Через пять лет после этого в этой же зале с портретами молодых деда и бабки умерла моя восьмидесятилетняя крёстная, кока, как говорили в нашем роду. Умирая, она предсказала мне и моей матери, что спустя много лет мы будем ходить в церковь и станем верующими, одни на весь наш многочисленный род. Что и сбылось.

И только в девяностых годах я всерьез задумался над тем, почему падший дух не вошёл к нам в спальню. Это было загадкой для меня, уже верующего человека и не сразу я нашел единственно верный ответ.

А он оказался так прост. Домовой шастал ночами по дому, из которого выбросили на чердак все освящённые иконы. Один-единственный образ висел в спальне у бабушки. Над комодом в углу сиял росписью золотом Иисус Христос с житием. Очень большая икона под стеклом. Думаю, что ярославской иконописной школы.

Бабка часто тёрла стекло от пыли одеколоном. Эту икону она отстояла. И именно Спас (Христос Господь) не пускал домового к спящим людям. А ведь частенько в деревнях случалось, что ночью домовой «шалил» – душил, наваливался на людей, наводил ужас. А нас Бог миловал, мы спали спокойно.

Так впервые, в очень далёком детстве, я увидел разделение этого мира на видимый и невидимый. Невидимый мир оказался также разделённый на низших духов противления и образ Бога, который был для них и страшен, и противен одновременно. В двух комнатах единого и целостного дома незримо для жильцов обитали две сущности, пришедшие к нам из вечности – «от начала сущий» Бог и ангел, возненавидевший Его. И там, где стояла икона, жили люди, а где висели портреты-фотографии, слонялся и сох в бессильной злобе домовой.

Трагедия, истоки которой лежат вне времени и пространства, стала заурядным бытовым фоном и рутиной человеческой жизни, содержание которой наполнено непрерывным противостоянием и войной двух сущностей, ни одна из которых никогда не откроет дверь навстречу друг другу.

Но если была трагедия, нельзя ли поискать в окружающем нас мире её следы?

«Мир не существует вечно, как знаем мы теперь, он возник около 13,7 миллиарда лет назад. Он родился в пламени Большого взрыва, и в наши дни в экспериментах, проводимых в физических лабораториях, ученым удается перенестись к истокам Вселенной – воссоздать в лабораторных условиях ту обстановку, что царила в мироздании всего через миллиардную долю секунды после того, как из Ничего, словно по мановению волшебника, вытянулся вширь и вдаль мир. Ну, а через ту пропасть, что по-прежнему разверзается между этой долей секунды и Великим Ничто, мостят свои конструкции теоретики.

Возможно, по наведенным ими мостам нам даже удастся немного продвинуться не в расчетах, а наяву – после того, как вступил в строй Большой адронный коллайдер, сооруженный в ЦЕРН – Европейской организации по ядерным исследованиям. В хрониках Космоса остается все меньше белых пятен, а компьютерные модели тем временем демонстрируют все новые страницы прошлого мироздания.

Лишь один эпизод – важнейший момент жизни Вселенной, ее рождение, – пребывает по-прежнему за гранью познания. В этой точке рушатся все опоры нашего мышления, превращавшие миллиарды космических событий в схематический рисунок, вычерченный на координатной сетке пространства и времени. В этой точке исчезают, превращаются не в ноль, не в отрицательные величины, а в полное их отсутствие, в абсолютную беззначность, все эти секунды, метры и астрономические единицы.

Это сингулярная точка, разрыв, который не преодолеть на ходулях логики или математики, дыра навылет во времени и пространстве, пуповина вечности, потянув за которую, мы почувствуем содрогание другого мира, родившего нашу Вселенную, но не доступного нам в наблюдении. Наше время – лишь время нашей жизни, наше пространство – лишь мера наших наблюдений, наши масштабы и меры – лишь способ измерения наших собственных частей. Все, что лежит за пределами нас, требует, чтобы его описали словами и измерили инструментами, которых у нас нет.

В точке Большого взрыва, в так называемой сингулярной точке, законы природы, природы нашей Вселенной, перестают действовать. Вся механика мира, исчисленная ньютонами и эйнштейнами, оказывается крохотным, частным случаем, применимым лишь к крохам времени по мерилам Вечности, к этим мгновениям, которые мы – в пересчете на наши измерения и понятия – называем 13,7 миллиарда лет.

В сингулярной точке общая теория относительности Эйнштейна перестает действовать, поскольку плотность энергии, давление, температура и искривление пространства обращаются здесь в бесконечность или – иными словами – теряют физический смысл. Кроме того, уже в окрестности Большого взрыва, когда пространство и время устремляются к нулю, верх берут квантовые эффекты, с которыми теория относительности просто не сочетается.

Возникает поистине курьезная ситуация. Современная физика покоится на двух столпах, двух блестяще подтвержденных теориях, в которых будто нет изъяна, – общей теории относительности и квантовой теории. Однако любая попытка соединить их, создать общую теорию мироздания – «единую теорию поля» – оканчивается неудачей. Между тем именно эта теория помогла бы избавиться от сингулярности «начала времен» и описать саму судьбу Вселенной, ее рождение и генеалогию как часть «единой теории Вечности». Только эта теория покажет нам, было ли рождение нашей Вселенной уникальным событием или это повторяющийся физический феномен, вроде рождения звезд или планет, а сам Большой взрыв – лишь точка перехода из одного состояния Вечности в другое.

Так что, видимая нами Вселенная, может статься, – лишь очередное агрегатное состояние Вечности, а причудливое расположение галактик и галактических скоплений – что-то вроде кристаллической решетки, которая в мире, существовавшем до рождения нашей Вселенной, имела совсем иную структуру и которая может быть предсказана «формулой всего», разыскивавшейся еще Эйнштейном. И будет ли она найдена в ближайшие десятилетия? Ученые напряженно вглядываются сквозь стену Неведомого, оградившего наше мироздание, пытаясь понять, что же было за мгновение до того, как, по привычным для нас представлениям, не было ровным счетом ничего. Какие формы Вечного Космоса можно вообразить, наделив время и пространство теми качествами, которые немыслимы в нашем мироздании»?

Наверное, это самая большая цитата в этой книге, но без нее невозможно поставить ещё один вопрос; «Почему произошел Большой взрыв», чтобы именно им ответить на вопрос естественников «что же было за мгновение до того, как, по привычным для нас представлениям, не было равным счетом ничего»?¹

Самое поразительное, для ответа на этот вопрос не нужен ни большой коллайдер, ни радиотелескоп на орбите, так как ответ лежит на поверхности начала 109 псалма, 16 кафизмы, стих третий; «С тобой начало в день силы Твоея, во светлостях святых Твоих, из чрева прежде денницы родих Тя».

Если начать толковать этот, весьма знаменитый богослужебный стих, то мы внезапно из области теории поля и сингулярной точки перейдем в область чистого, эмпирического богословия. Где малейшее движение в сторону от более ранних авторитетов церкви, не говоря уже о догматике восточного православия, может стоить очень дорого.

Так уж испокон веков повелось, что основная масса прихожан вкупе с клиром усваивают прежде всего то, что легче всего усвоить – форму или формы христианского благочестия. Внутреннее содержание христианского делания в силу болезненности его усвоения остается для них неизвестным. Парадокс.

Люди крестятся, ходят в церковь, а делаются вдвое хуже того, чем были до храма. В четвёртом веке язычники стали превращаться из гонителей в преследуемых за многобожие. Именно они подметили некую закономерность духовной жизни христиан-победителей. Христиане всегда собираются ради благих целей, отметили они, но всё и всегда кончается у них преступлением, а чаще всего – убийством. Это итог внешнего делания.

Часть третьего стиха «из чрева прежде денницы Я родих Тебя» (перевод 70 толковников) в силу своей «опасности» для догматического богословия и прямой опасности для тех, кто брался объяснить эту строку, поставило святых отцов Вселенской церкви в такое положение, что они единодушно отказывают слову «денница» в значении имя собственного, так как это имя сатаны до падения (святители Иоанн Златоуст, Феодорит, Епифаний, Афанасий).

Попыток православных богословов увидеть в слове «денница» начальника всех ангельских сил не было. Если попытаться, то тогда напрочь рушится весь догмат о единосущной и нераздельной Троице. Краеугольный догмат.

Они пишут, что Иисус Христос «существует… не от века только, но и прежде века и не до века только – но бесконечно, то есть раньше восхода утренней звезды…».² Прошли столетия, и вот что пишет митрополит Иларион (Алфеев) в своей книге «Вы – свет мира». «Возгордившись собственным совершенством, Эосфор – Люцифер противопоставил свою волю воле Творца и из-за этого отпал от Бога. Почему и как это произошло, навсегда останется для нас тайной».³

Опасность рассуждения на подобные темы остаётся по-прежнему актуальной, поскольку затрагивается основа основ догматики, и митрополит Иларион прекрасно это осознаёт. Но все эти рассуждения натыкаются своей ограниченностью на Евангелие «Бог есть свет, и нет в нем никакой тьмы» (1 Ин, 1:5), «Я свет миру» (Ин. 8: 12), а преображение Господне – можно ли уподобить нетварный свет какой-то «утренней заре»?

Перед нами просто очень скупая информация, превосходящая человеческий разум, о том, что Бог после единородного сына ещё родил, кого псалмопевец называет «денница».

А может ли Бог родить ангела? И была ли такая необходимость «рождать», а не «творить» ангела насущной потребностью?

Перед сотворением первого ангельского мира было рождено существо и отделено от утробы Божьей. Нам остаётся только гадать, как это было. Ведь правила игры в вечности человек смоделировать не в состоянии, поскольку живёт в трёхмерном пространстве, антиподе вечности.

Да, в этом была необходимость. Мириады небесных сил безоговорочно слушались Денницу только потому, что он вышел из утробы Божьей. Таким качеством не обладает ни один, даже самый сильный ангел. Близость к Богу не объяснить словами. В общем, отблеск Божества на лике этого ангела стал первым актом творения ангельского мира.

Природа этого ангела не была до конца одной природы с природой Божества, поэтому отделение одного от другого было неминуемо, он не мог постоянно рождаться как Бог-Слово, или постоянно исходить, как Бог-Дух.

Его отделение положило начало тому процессу, грандиозному по своей сущности, именуемом в богословии Творением, как и говорит об этом первый член Символа веры: «Верую во единого Бога Отца, Вседержителя, Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым».

Я думаю, что в этом отделении первого ангела от Божества и кроется разгадка его природы – она двойная, часть его природы истинно рождена из чрева Божия, а часть, поскольку произошло отделение, тварная. Это воистину был мост, мост между Богом и всеми ангельскими мирами. Одно его основание заложено рождением во чреве, в недрах Божьих, другое – сотворенное и представляет собой по сути совершенную природу, тождественную любому из ангелов.

Правда, с этим не согласится ни один православный богослов. Ну представьте себе, что было бы, если после Христа из чрева Вседержителя выполз будущий пересмешник? О! Уже четверица. И от кого тогда будет исходить Дух Святой и кем он будет посылаться? Куда? Зачем? Почему? Все это расценивается церковными властями как хула на Бога.

А между тем никакой хулы здесь нет и быть не может, поскольку мои рассуждения касаются не богословских проблем, связанных с догматическим богословием, а только с постановкой проблемы тождественности.

Вся эта невообразимая каша заварилась из-за того, что первый ангел был в чём-то тождественен Создателю. Из-за реального, вне человеческих оценок, могущества начальника ангельских чинов, тождественного в определённой степени и мере Богу, произошла первая вселенская катастрофа.

Эта проблема тождеств, выходит, стара как мир. И именно тождественность, на первый взгляд, совершенно беспричинная, положена в рабочую основу сути тотемических верований.

Но если согласиться с буквальной сущностью этого стиха и признать, что и денницу родил Бог из чрева своего (в глубинах своего Духа), то мы сразу получаем начало ответа на вопрос: «Почему мог произойти Большой взрыв и возникнуть Вселенная?» Ведь даже маленькие дети, верующие в Бога, знают, что когда-то добрый ангел возгордился и поднял бунт против своего… Творца, Отца, Бога?

В том-то и дело, что ни один из сотворенных ангелов, даже вождей, предводителей этих полчищ бунта не подняли, они только частью, равной одной трети, поддержали призыв к бунту, законный в их глазах, потому что возгордился (то есть осознал свою неповторимую могущественную сущность) единственно рожденный, а не сотворенный ангел.

Истоки этого кроются видимо в том, что после рождения Христа-Бога и до рождения (именно рождения, а не сотворения) Денницы-зари между ними была положена некая и очень существенная грань, которая стала непреодолимым качественным противоречием между рождающимся богослужебным духом и вторым лицом Святой Троицы.

Что это за грань, можете Вы спросить? Дело в том, что по учению о Святой Троице, Бог-Сын непрестанно рождается от Бога-Отца и, следовательно, постоянно пребывает в Отце. Денница ипостасью Божества не был никогда, он только рожден из чрева Божия, и стал как бы тенью, подобной Богу, иконой-напоминанием будущей первой заповеди Божией.

Рождения, но не пребывания в Отце (он должен был его стяжать), было достаточно для того, чтобы наделить этого первенца ангельского мира такими качествами и дарованиями, какие при сотворении в естество ангельское заложены быть не могут. Именно эту близость к Творцу, равную близости сына и отца а подчеркивает 3-й стих 109 псалма.

Рождение из чрева Бога не наделило первого ангела ипостасью божества. Он не Бог даже по благодати, как это обещают тем верным христианам, кто до конца исполнит заповеди Христовы. И следовательно, не обладает полнотой бытия Божия. Он только мог получать и получал первым из десницы Божьей дары благодати Святого Духа и раздавал её первым чинам ангельского мира: херувимам и огненным серафимам.

Другая сторона грани – это способность или возможность воплощения «тело свершил ми еси» или в переводе на русский «уготовил мне тело» (Пс. 39: 7) перевод 70 толковников. То есть этот стих 39 псалма однозначно говорит о приходе в мир Спасителя. Такой способностью ни один из ангелов, даже их предводитель, обладать не может. Ангел остаётся ангелом, даже когда принимает образ.

Гордость – грех, грех – беззаконие. Кому интересно понаблюдать, как вечность наполнялась нераскаянной злобой этого ангела, возьмите в руки Библию и найдите пророка Исайю (Ис. 14: 9—20), пророка Иезекииля (Иез. 28: 13—19), апостола Иоанна Богослова (Откр. 12: 7—9). Правда, от Ветхого Завета можно было бы ожидать гораздо большего, но после правок компиляторов IV—III веков до нашей эры великая книга заметно похудела.⁴

Итак, две сущности – одна рожденная Творцом, но не равная, не единосущная Ему, другая – «от века сущая» и «безначальная» всемогущая Троица столкнулись в непримиримом противоречии.

Это противоречие заключалось в том, что от Бога первый ангел потребовал умалить свое естество, заключающееся в творческом начале всех трех лиц Пресвятой Троицы и дать ему вразрез с желанием и волей Божией, Божественное начало или Ипостась Бога.

Противоречие это породило конфликт тварной и нетварной энергий, который невозможно описать понятийным аппаратом человеческого языка. Внешне это выразилось Большим взрывом, теоретическое обоснование которого появилось лет сорок назад. Но и оно не описывает и сотой доли той катастрофы, которая произошла в Вечности, и физический инструментарий квантовой механики бессилен хотя бы математически показать процессы той части энергии, которая осталась «в пространстве, линейные размеры которого стремились к нулю».

Вся видимая и невидимая Вселенная есть итог, следствие катастрофы, произошедшей в Вечности. И она так уродлива, трагична, ядовита и смертельно опасна, как та гордость первого предводителя ангельских миров. Биг бенг или Большой взрыв есть не творческий акт, а искривленное, искорёженное, потрескавшееся зеркало, отражающее вселенский ужас первой катастрофы. И о биологических формах разума тогда никто не думал – на карту военных действий было поставлено само бытие Божие.

Природа денницы является предуказанием на двойную природу Христа – человека и Бога. Воплощаясь, Христос делает нечто невероятное, абсурдное, лишённое всякого смысла в глазах всего ангельского мира – Он принимает на себя плоть, сотворённую из космического праха, а попросту говоря, мусора. Свалка-хаос даёт Ему плоть, в основе которой лежит только смерть и разложение.

Уничижение проявляется и в самом Рождестве Христовом – совершенный Бог и безгрешный человек появляется на свет в заброшенном людьми хлеву, полного отвердевшего навоза. Глупее поступка в глазах падших ангелов и быть не могло – пропасть между Творцом и бесами стала только глубже и страшнее.

За падением Люцифера отпадение других ангелов от благой воли Божьей стало неминуемо. Первыми противодействующими трём лицам Святой Троицы стали особые ангелы, именуемые архистратигами. Им было обещана Денницей особая часть в уделе Божьем. Стать «Светом неприступным» хотелось многим. Православное предание и Библия говорят нам о архангеле Михаиле и семи архистратигах, то есть ангелах, наделённых особой силой и особыми служениями, которые устояли в истине и остались верными Творцу.

Отпавших было больше, но о них говорит, почитает и ублажает оккультизм и магия; десять первых ангелов во главе с сатаной. Это мрачный астарот, есть еще и имя бафомет, но его многие относят к тайному имени сатаны, имена других я не встречал, поскольку магией не владею, да и бегу от нее. Но одно имя многократно упоминается в неканонической книге Товита – асмодей. Он пал тем, что особенно услаждался чувственным. Сейчас он владыка трёх мытарств или полков бесов, стоящих между небом и землей (Тов. 3: 17, 6: 15—18, 8: 1—3).

Эта третья часть ангелов, включая и рыжего домового, когда-то напугавшего автора этой книги, отпала от благодати Божией мгновенно, после того как денница показал всему ангельскому миру свою власть и могущество одновременно. Произошло разделение первого мира, мира светов, на те две банальные комнаты общего дома, в которых и живёт сегодняшнее человечество.

Такой мой ответ на вопрос «что же было за мгновение до того, как, по привычным для нас представлениям, не было ровным счетом ничего»?

Был невероятный, несопоставимый ни с какими человеческими сравнениями разрыв (!) определённой части ангелов с Богом, с бытием Святой Троицы, обитающей в непреступном свете. А поскольку он сопровождался выбросом энергии, до этого общей как всем ангельским мирам, так и Творцу, то ей уже не нашлось места перед очами Божиими. Изменённая до неузнаваемости бунтом денницы, она и стала реальностью видимого мира – той Вселенной, сверх ничтожной частью которой и мы являемся – человечеством Большого взрыва.

Принцип любой свалки – ХАОС. Сразу после Большого взрыва энергия находилась в состоянии хаоса; спустя 10^—43 секунды после взрыва и пробыла в этом состоянии до 10^—36 секунды. Все это время она стремительно расширялась, и этот процесс также был хаотическим. Для неё достаточно приложимости во времени и пространстве 2-го Закона термодинамики: с течением времени космический хаос только увеличивается.⁵

Энтропия породила гипотезу о двухмерной вселенной сразу после Биг бэнга и наблюдения последних десятилетий говорят только об одном – Вселенная, остывая, будет расширяться вечно. Да еще и с ускорением (Нобелевская премия за 2011 год).⁶ Вдобавок ко всем печалям НАСА приговорило Землю оставаться единственным прибежищем «убогих» – из-за чудовищной космической радиации размножение хоть в околоземном, хоть в межзвёздном пространстве невозможно (отсутствуют, и в ближайшем будущем будут отсутствовать, надёжные способы защиты от радиации).⁷

Сингулярность → Хаос → Эпоха адронов → Эпоха лептонов → Эпоха излучения → Эпоха галактик… Схема получила название «Процесс самоорганизации Вселенной». Той самой, что движет вирусами в процессе самосборки. Схем много – автор один.

В свое время Габриель Лауб (Gabriel Laub) сказал: «За большим знаменем можно многое скрыть». А что можно было скрыть и скрывать по сей день и час за «большим знаменем» эволюции (космической, биологической, социальной)?

Почти всё, что скрывали бесы, нашли учёные. Реликтовое излучение или «фотосфера Вселенной» в рамках Модели горячей Вселенной (предшественница теории Большого взрыва) предсказал русский физик Г. А. Гамов в 1947 году. Его случайно открыли А. Пезиас и Р. Вильсон (Arno Penzias and Robert Wilson, 1964). Возникло в начальный момент после Большого взрыва, когда энергия была ионизованной и представляла из себя плотную горячую плазму, поэтому не могла сопротивляться давлению света. Остывая, плазма высвободила в момент образования атомов водорода тепловое излучение.⁸

Сам процесс напоминал бегство шайки воров, терявших по пути краденное. Реликтовое излучение – это всё, что осталось от Божественного Света. Оно и сейчас пронизывает Вселенную, в основе которой лежит только смерть и принцип самоорганизации.

Космологическое красное смещение. Образовалось вследствие динамического удаления крупных космических объектов (галактик, квазаров) друг от друга. Красное смещение объясняется как расширение всей доступной наблюдениям части Вселенной.

Вопросы времени, вечности, творения занимали и блаженного Августина, богослова V века нашей эры. Он был не первым, кто в своих мучительных поисках столкнулся с догматикой христианства. Шаг в сторону и ты изгой на улице. Это после раздачи всего своего имущества нищим. В итоге опасный вопрос показался ему «бессмысленным», ведь Бог сотворил время воедино с миром.⁹

Остается только смириться перед теми, кто жил до нас, а они были не глупее нас, открыть первую главу Бытия или Шестоднева и прочитать, что же именно создал Бог.

«В начале сотворил Бог небо и землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою» (Быт.1: 1^_2). «И сказал Бог: да будут светила на тверди небесной (для освещения земли и) для отделения дня от ночи, и для знамений, и времен, и дней, и годов; и да будут они светильниками на тверди небесной, чтобы светить на землю. И стало так. И создал Бог два светила великие: светило большое для управления днем, и светило меньшее для управления ночью, и звезды» (Быт.1: 14^_16).

Всего-навсего – планету Земля, Солнце и «светило меньшее», отражающее свет звезды (Луну). И только после этих перечислений Моисей добавляет «и звёзды», то есть Бог просто поместил созданную Им Землю в уже существующий порядок вещей. На языке военных это означает «вторжение войск неприятеля в приграничные области». Значит, космос есть попущение Божие, а не творение, иначе бы Господь такие манёвры не производил.

«Вселенная породила саму себя», утверждают астрономы Готт и Ли Синьи (Lixin Li), теоретически рассчитав третий путь для Вселенной. Её возникновение произошло без участия Бога. И они убедительно доказывают, что Бог к этому никакого отношения не имеет и не имел никогда.¹⁰

«В нашей модели нет начального момента существования Вселенной. Каждому событию в ее далеком прошлом предшествовали еще какие-то другие события, – подчеркивает Джон Ричард Готт III (J. Richard Gott, III). В общей теории относительности описываются модели мироздания с подобной искривлённой геометрией, где Вселенная имеет свое начало, но не имеет начального момента своего существования». «Вселенная, – иронизирует Джон Готт, – сама себе мать». Эта теория, основанная на теории Эйнштейна, породила массу скептических комментариев, но пока никому не удалось доказать, что она несостоятельна.¹¹

Две остальные, Большого взрыва и вечно существующей Вселенной, лишь дополняют самую существенную и наиболее полную теорию. До Большого взрыва уже существовали не только энергия, но и в ней самой законы, по которым она будет существовать и развиваться вечно, остывая и разгоняясь до бесконечности. Энтропия следствие умирания украденной энергии. Система не нашла места Святому Духу.

Сегодня время химиков. Одни (органическая химия) раскапывают в колбасе совсем не колбасные ингредиенты и технологии, другие (космическая химия) внезапно наталкиваются на химический состав первых звезд в теле человека, чей возраст на пару миллиардов лет старше Солнца (4,6 млрд.). И оказывается, что железо в нашей крови когда-то было сердцевиной звезд, а все мы пыль звёздных миров, растерявших себя на заре становления первых реликтовых галактик.