000
ОтложитьЧитал
– Ты чего, не будешь? Давай мне, – произнёс Йорген c полным ртом каши.
– Я попозже съем, пока не голоден, – ответил я и Йорген посмотрел на меня довольно-таки странным взором, но всё же повторно накинулся на свою тарелку с овсянкой.
Когда все поели и разошлись, я взял кашу с хлебом и, незаметно проскользнув мимо сослуживцев, поднялся на чердак. Плотно закрыв за собой дверь, я направился к сербу. Пусто. Подойдя к шкафу, начал его отодвигать и увидел его. Он сидел полулёжа и спал, при том, что места для его роста было достаточно, чтобы выпрямить ноги. Я легонько постучал по плечу, и он ошеломлённо вздёрнулся. Секунд двадцать мы еще смотрели друг на друга, словно играли в игру “Кто первый моргнёт”. В итоге я решил не мучать его и отдал кашу с куском пшеничного хлеба. Тот еще раз взглянул на меня и кивнул, я так понял, что он хотел сказать спасибо, и принялся за пищу. Его маленькие глаза с осторожностью бегали по чердаку, выражая лёгкую растерянность.
Когда он доскрёб свой завтрак, я быстренько взял из рук тарелку и спрятал под его ногами, отодвинул обратно шкаф и пошёл к двери. На всякий случай я оглянулся, чтоб убедиться в том, что мальчика не видно. Как только я закрыл за собой дверь в чердак, снизу донёсся голос.
– Эй, Тамаш. Ты чего там делаешь? – спросил Лёринц.
– Да я так… проверить готовность оружия, – неуверенно произнёс я.
– Да? Ну и как? Всё готово?
– Эмм… да.
– Отлично. Молодец, что сам додумался до этого, и мне не пришлось об этом говорить. Теперь пойди на улицу, помоги ребятам в кое-чём.
Я быстро сбежал со ступенек вниз и вышел во двор. Возле нашего доходного дома стояли Хельмут, Александр и обжора – Йорген. Самый адекватный из них – был Александр. В первые дни он подсказывал мне, как правильно маршировать, как приводить в порядок брюки без утюга, как быстро собираться, и много других навыков, за что я ему был благодарен.
– Чем помочь, парни? – спросил я, подойдя к ним ближе.
– Если хочешь, можешь мои берцы почистить. – ответил Хельмут, и все втроём заржали, а я сделал вид, будто не услышал.
– Лёринц меня отпра… – не успев закончить слово, c дома мы услышали гулкий выстрел и побежали на звук. Все уже собрались в одном месте и удивлённо смотрели в пространство открытой двери на чердаке. Оттуда вышел Лёринц, держа в левой руке Штайр Манлихер (* самозарядный пистолет австро-венгерской армии). Он остановился на середине лестнице и пустил на нас свой холодный и страшный взгляд. Я растолкал сослуживцев и рванул в его сторону.
– Ты думаешь, что я совсем полоумный? Запомни, никто и никогда ещё не смог меня обмануть. – сказал Лёринц, остановив меня, но я всё равно оттолкнул его и смог добежать до чердака. – Тело выкиньте куда-нибудь в лес. – крикнул вниз Лёринц.
С колотящимся сердцем я зашёл на чердак. Шкаф был немного отодвинут, и я его полностью развернул ближе к левой стене. Кровь лилась из его груди и образовывала небольшую лужу. Глаза его были закрыты. Пульс отсутствовал, но я ещё пытался вернуть его к жизни. Всё тщетно. Я схватился за голову и начал просто орать во весь голос. Под звон тишины я всё смотрел и смотрел на окровавленного мальчишку, от которого меня оттаскивали, а потом вырвался из рук и побежал вниз, ничего не видя под ногами. Лёринца не заметно, скорее всего, он в своём кабинете, и я устремился прямиком туда. Без стука и разрешения я открыл дверь и начал кричать на сидящего в кресле Лёринца.
– Что вы натворили? Вы хоть знаете, сколько ему лет?
– Мне плевать, Тамаш, как и теперь на тебя. Иди готовься к завтрашнему дню.-хладнокровно произнёс он и громко позвал Хельмута. Тот, будто ждал у двери, буквально через пару секунд оказался в кабинете.
– Отведи его подышать на свежий воздух. А то он, видимо, скоро в сербскую армию вступит. – расплывшись в кресле, произнёс Лёринц.
– Принято. – ответил Хельмунт и, взяв меня крепко за руки, вывел за дверь.
Оказавшись на улице, он меня отпустил и начал говорить:
– Послушай, ты не должен перечить Лёринцу. Я хоть и сам сейчас пребываю в шоке, но он наш командующий. Пойми ты это.