000
ОтложитьЧитал
Где найдешь, где потеряешь
Глубокая ночь. Огромный коренастый мужчина пробирается сквозь чащу леса.На его голове шкура белого волка. Его глаза горят в предвкушении. В руках нож и небольшая колбочка.
Вот пришел на нужное место. Озирается. Смотрит по сторонам, но не находит того (той), что здесь было (лежала). В ярости рубит растения, буйно растущие здесь. Рычит, пытается что-то отыскать. Рвет с корнем растения. Его лицо видоизменяется, становится звериным. Он безнадежно скулит. А потом резко встрепенулся, завыл.
Через несколько минут на поляне появляется Красавчик Джо.
– Что случилось, Мэй?
– Сосуд пропал.
– Как? Сюда же никто не мог пробраться из наших! Только ты знал и каким-то чудом отрыл его. Даже я, если бы ты не призвал сейчас меня, то тоже бы обходил это место стороной. Хотя…
Хант! Поэтому-то он так был силен! Его заклинания раньше не доставляли столько проблем, как сегодня. Как выглядит этот сосуд? Я порву ему глотку и заберу его.
– Он не мог его забрать. Ему нужно было бы как-то выкачать всю кровь или поднять на ноги живого мертвеца. Ведь сосуд – это тело погибшей девушки королевской крови. Великая Зименея своим заклинанием сохранила в ней крупицы жизни.
Но девушка все равно погибла, ее ничто здесь не держало. И та перешагнула Грань. А вот ее тело, оставалось живым. Идеальный сосуд, ни мертва, ни жива. Заклинание все также поддерживало в теле жизнь, в которой уже не было души. Никто не в силах вернуть душу, перешагнувшую Грань, только Боги.
– То есть сосуд это девушка?! Аорчанка, светлокожая, светловолосая?..
– Да, пропавшая принцесса Мирабель.
– Хм.. Я верну тебе ее. Готовь свои зелья, амулеты и заклинания, шаман. Я не знаю, что сделал Хант. Но я вырву его сердце и притащу тебе сосуд. А сосуд нужен живой?
– Живой? – недоумевающе переспросил шаман, мне нужна только кровь. А кровь лучше теплая, из живого тела.
– Хорошо, будет тебе сосуд.
***
Говорят, самый сладкий сон в предрассветные часы. Но охотнику не спалось. Он сосредоточенно собирался в дорогу. Давно уже были выпиты зелья восстановления магии, добавлены незаметные на первый взгляд, мелочи-артефакты – тонкая черная нить вокруг запястья, воткнута булавка в одежду, пуговица, чуть отличающаяся по тону от всех остальных. Мелочи, которые мало кто заметит, но знающий или чующий магию сразу их определит, как мощнейшие источники магической энергии. Остатки былой роскоши. «Одолженные» из сокровищницы и переработанные под незаметные повседневные аксессуары искры анистрата
Охотник собирался в путь так, как собирался бы в последний бой. Привычка, выработанная изгнанием. Изготавливал самодельные стрелы из ирсы. Обтесывал ветви, смазывал их вязкой жидкостью, которая усиливала их эффект. Обычные стрелы звероподобного, особенно волка или медведя, не возьмут, только лишь слегка поранят да разозлят больше.
Настя мирно посапывала. Охотник сейчас немного жалел, что потратил на нее остатки своих сил. Что за блажь на него нашла? Ладно еще стереть память о местонахождении сторожки, но зачем навевать сладостный сон? Раньше такие мелочи ему казались пустышками, а сейчас, когда его резерв стремительно приближался к нулю и только артефакты кое-как поддерживали и давали магических сил… Глупость. Неимоверная.
Ночь подходила к своему завершению. Он открыл последнюю бутылочку с зельем, чтобы еще немного восстановиться. В это время спящая Настя повернулась на правый бок. Неожиданно она вскрикнула. Вскочила и схватилась за ухо, скинула свой кафф на постель…
– Что такое?
– Жжет, болит…
Хантер осмотрел ухо Насти. Оно было обожжено. Огромные волдыри бугрились на маленьком ушке
– Сейчас, сейчас, – он стал рыться среди своих вещей.
– Не нужно, уже проходит.
Охотник достал небольшой пузырек, открыл его. Стал перед Настей. Повернул ее голову, чтобы обработать ее «опаленное» ухо.
Следов ожога не было. Не было волдырей, рваных «мясных» ран, или хотя бы жуткой красноты. Всего того, что он заметил краем глаза, лишь взглянув на ухо девушки после ее резкого пробуждения.
Ничего, чтобы напоминало о том, что здесь был несколько секунд назад жуткий ожог. Только багровеющее, как при смущении, симпатичное женское ушко. Которое к тому же становилось все белее и белее, пока не приняло свой обычный вид и цвет.
– Что за… – Хант повернул голову и увидел на кровати блестящий кафф.
Он взял его в руки. Тот был еще горячим. Он горел и светился, как только что заряженный магический артефакт. Да и к тому же он стал золотым, с россыпью крупных алых камней. Не было и следа от тонких серебристых переплетений, складывающийся в легкий, невесомый узор, осыпанный крошечными светлыми, прозрачными, голубыми камнями.
В руках он держал массивный, золотой кафф, настоящее шикарное королевское украшение. Линии все также сплетались в замысловатый узор, но они были значительно толще.
Повисло неловкое молчание, которое решилось нарушить Настя.
– Наверное, я просто не привыкла спать в таких украшениях. Может, оно просто мне покололо, а спросонья не поняла, показалось, что горит, жжет.
– Стоп, я тебя понимаю, но ты без серьги. Ты же тоже понимаешь меня, что я говорю или нет?
– Что за глупость, конечно, понимаю! Ты сейчас говоришь на моем языке.
– Странно, но так это не работает. Без серьги ты ничего не должна понимать, если только не знаешь языка, или с самого начала меня обманывала, – сказал себе под нос охотник с шипящим акцентом.
– Зачем мне это? – ответила, как бы передразнивая, девушка с тем же акцентом.
– А может ты еще знаешь сердский? И на языке сердов тоже говоришь? – переспросил Хант другим тоном, словно с английским акцентом.
– Какие еще языки? Ты, о чем вообще? И почему ты так странно говоришь, с различными акцентами? – раздраженно буркнула Настя, подхватив манеру речи мужчины, стоящего, напротив.
– Да, так, хочу проверить кое-что – сказал с другим акцентом охотник.
– Ну и что, проверил? Хватит издеваться уже, – Настя на автомате и, «передразнивая», отзеркалила Ханта.
– Кто ты? Ты свободно говоришь на языках моей страны, даже запрещенном в Карте, (столице Аортензии). Кто ты?
– Я Наст… Нэс, я… я не знаю, о чем ты вообще говоришь. По мне так все это бред, в котором я участвовать не намерена. Все я выхожу из этого косплея, где здесь камеры? Или что там…
Настя стала усердно осматривать стены, ища камеры или что-то еще. А потом неожиданно бросилась вперед, к двери. Схватилась за ручку.
Охотник дернулся и закричал – «Стой!», – но было уже поздно.
Словно разряды тока прошибли Настю насквозь, она отлетела в противоположную от двери стену. Стукнулась спиной и упала мешком вниз.
Хантер подбежал к телу Насти. Он уже не надеялся застать ее в живых. Но она приподнялась и ошарашенно стала осматриваться по сторонам.
– Ты … жива!
– Нет, блин… Хотя может… – у Насти в голове промелькнула мысль – «А может, я уже давно умерла? Или в коме. И это всего лишь мой собственный бред».
– Кто ты такая? – уже чисто «для себя» переспросил охотник.
– Я?.. Я Нэс, девушка которую ты спас…
Настя присела. Посмотрела на свои руки. На ее глазах они заживали. Там где были ожоги, словно от электрического тока, стали постепенно сдуваться волдыри, появлялась ровная, чистая розовая кожа, без единого следа от полученных травм.
– Что за… – Настя проматерилась на русском, – охотник смотрел на нее ошарашено.
– Ты жива, и на тебе ни следа от воздействия защиты. Обычно она никого не оставляет в живых, даже отступников, а ты…
В лесу послышался странный птичий крик, который словно что-то напомнил Ханту.
– Собирайся, мы уходим. Надеюсь, стая сегодня отсыпается.
Когда Настя и охотник вышли из сторожки, еще светили звезды. В лесу царила утренняя прохлада и тишина. Которую изредка нарушали прорывающиеся трели пичужек, треск деревьев и шорохи листьев от малейшего мановения ветерка.
Хант был зол. И шел быстро. Настя едва поспевала за ним. Девушка попросила остановиться и отдышаться, после того как она измотавшись и пару раз «удачно» споткнувшись упала. Девушка поцарапала коленки – треснула ткань ее суконных штанов, и она получила несколько царапин, которые, правда, тут же зажили.
Охотник на мгновение замер, посмотрел на нее, ответил – «Нет». Но тем не менее стал идти чуть медленнее.
Они шли молча. Нельзя сказать, что Настю тяготило молчание. Она с удивлением стала рассматривать окружающую обстановку. Новый мир раскрывался во всей красе. С каждым теплым лучом солнца, проникающим сквозь густую листву многовековых деревьев, открывались все новые «мазки» в завораживающей картине окружающего древнего леса.
Величественные деревья, что нельзя было обнять даже нескольким людям. Так широки они были. Исполины устремлялись вверх, шелестели своей сочной бирюзовой листвой, которая еле слышно позвякивала. Приглядевшись, девушка стала замечать, что листья этих деревьев словно окаймлены металлом, и от того звенят. А на совсем молоденьких листочках не было твердой каемки, лишь липковатая смола по краям.
Рядом с исполинами росли тонкие и изящные, извилистые деревца. Иногда они оплетали то друг друга, то ствол соседа гиганта.
Когда теплые оранжевые краски небосклона сошли на нет, и солнце стало по-хозяйски припекать, нежно обдавая своим теплом, стали распускаться цветы, на изящных лианоподобных деревьях. Они были похожи на лилии. Белоснежные и пастельные, с желтыми, розовыми прожилками. Нежные, и казалось, такие хрупкие.
Настя завороженно озиралась по сторонам и искренне радовалась, что охотник пошел медленно.
Цветущие деревья очаровывали своей нежной и хрупкой красотой. Но вот девушка заметила очередное тонкое гибкое деревцо, которое нежно душило гигантского исполина. Среди этой разбеленной гаммы соцветий деревце сразу бросалось в глаза. Так как горело. Горело яркими, огненно красными цветами.
Цветы так и притягивали к себе. Манили подойти, рассмотреть их поближе. Коснуться этого живого огня. Девушка не могла противиться этому порыву. Она все ближе и ближе приближалась к цветущему дереву. Уже протянула руку…
– Ты что сдурела?!! Нас ти леда …– резкий крик охотника вывел из завороженного оцепенения девушку. На мгновение она обернулась на крик, но после вновь устремила взгляд на дерево.
Горящие цветки зашевелились. Настя явственно услышала шипение. В этот момент Хант подбежал к девушке и сшиб ее, повалил на землю.
Настя грохнулась на землю. Под тяжелым мужским телом она кое-как развернулась и недоумевающе уставилась на охотника. Тот смотрел на нее своими синими глазами со смесью удивления, страха, злости и непонимания.
Кто сказал, что в глаза нельзя влюбиться? И кто вбил эту бредовую мысль в бедовую головушку Насти?
Взгляд пронзительных синих глаз с крапинками-льдинками прожигал. А эти длинные пушистые ресницы. Им позавидует не одна красотка, готовая отдать баснословную сумму своему мастеру по ресничкам. Настя попыталась оторвать взгляд от синих глаз.
Красивый контур губ и тонкий, едва заметный, шрам вдоль подбородка. Который словно подчеркивал четкий овал лица. Да, в такого не трудно влюбиться. И будет тебе сниться в бредово-эротичных снах его глаза, губы и сильные руки, горячее дыхание…
Пока Настя нагло и жадно рассматривала охотника, гоня от себя странные мысли, шипение усиливалось. Словно что-то взорвалось на горячей сковороде. В сторону, где стояла девушка, полетели тонкие тычинки-иголочки. Полетели и попадали рядом с лежащей парой.
Иголочки, еще немного пошипели и поерзали, словно они и впрямь жарились на сковороде с раскаленным маслом. Они постепенно скрючивались и становились грязно-желтыми, а потом и коричневыми.
– Ты что сдурела! Кто ж в здравом уме лапает актельзию? Сдохнешь в конвульсиях и никто тебе не поможет, – зло прошипел охотник.
– Я… я… я не знала…
– Не знала! Откуда ты, детка? Даже трехлетки знают, что цветы актельзии красивы, но опасны.
– Я, наверное, забыла, – пролепетала беспомощно в ответ девушка.
– Хотя, быть может, это и объясняет. Откуда ты? Назови город, село, страну?..
– Я из…– тут Настя подумала, что название ее провинциального городка ему ничего не расскажет, – я не знаю…
Настя решила так – «Уж лучше пусть он думает, что я все позабыла, чем объяснять ему, что я походу из другого мира». А как по-другому объяснить то, что она ни разу не видела ничего подобного вокруг, человекоподобных волков. Не съехавшей же кукушкой, а логичным иномирьем.
Охотник встал. Помог подняться Насте. Достал перчатки из своего вещмешка, надел их. Стал собирать желтые иголочки и аккуратно складывал их свой мешочек. Такое смертельное оружие может пригодиться.
***
А заточенная троица потихоньку обживалась в голове у Насти. Ночь прошла, и они уже напряженно следили за «трансляцией». Знали бы они, когда включать волшебную коробку, включили бы час назад, с момента пробуждения Насти. Но к «сериалу» они подключились только что, всего несколько минут назад.
– Что здесь происходит? Я ж говорила, что надо было раньше включать, – прошипела Зименея
– Похоже эта, Нааастья, напоролась на актельзию, – ответила Вильма
– Она что совсем?
– Тише, девоньки, она же не из вашего мира. Тише, а то опять отключиться.
Охотник осторожно собирал иголки. А Настя. Постепенно отходила от шока. И у нее опять включились голоса в голове. Она встряхнула голову, зажмурилась. Что-то щелкнуло.
Девушка поднялась. Охотник уже закончил свои сборы и жестом показал, чтобы она шла за ним.
Вновь щелчок.
– Анастасия, ты слышишь меня? – проговорил вкрадчивый, обволакивающий мужской бас.
– Что? – сказала вслух девушка.
– Что, что? – переспросил охотник
– Ты что-то сказал?
– Нет. Давай болтай меньше, скоро подойдем к опорной точке отступников. Нужно быть осторожнее. Проскочим, считай и до деревушки дошли.
– Нэс, лучше молчи. Он прав. У отступников чуткий слух. Но если ты слышишь нас, покашляй что ли.. – сказал волевой женский голос.
– Чт… кхе, кхе – недоговорила и закашлялась Настя, попутно оглядываясь по сторонам.
– Отлично, значит, ты слышишь нас. Да не ищи ты нас, мы внутри у тебя, в голове.
«Отлично, здравствуй, шиза, Новый год!» – подумала девушка.
А нежный такой бархатистый женский голос успокаивающе вкрадчиво продолжил – «Ты помнишь животных, что освободила – волчицу, змею и синдра?»
– Не синдра, скажи просто птицу, она может еще не знать названий, – уточнил мужской голос.
– Неважно, – продолжил второй женский голос, – если ты помнишь этих животных, дотронься до своих кос.
– А точно же! – подумала Настя, – все странности начались с этих зверюг. Шиза набирает обороты. Уже голоса слушаюсь. И девушка машинально дотронулась до своих кос.
– Так, хорошо, помнишь. Так вот, это были мы. Мы не исчезли, мы оказались в тебе.
– Что?! – не выдержала девушка, удивленно вскрикнув.
Охотник развернулся, зло посмотрел на Настю.
– Что там происходит? – прошептала девушка и наугад махнула рукой.
Хант посмотрел в сторону. Шепотом выругался и только сказал – «Уходим с этой тропы, быстро». Он побежал.
Настя посмотрела в ту сторону, куда только что наугад тыкнула. И вдруг она разглядела, что где-то там, вдалеке, нескольких человек. Ужас, и откуда-то взявшийся гнев, придали ей сил. Она довольно быстро нагнала охотника.
Они отбежали недалеко. Затаились за широким деревом. Хант достал свой лук и стрелы, а еще мешочек с иголками. Секунду подумал, посмотрел на Настю. Неожиданно приобнял ее и вытащил из-за ее пояса свой подаренный нож. Потом, словно ничего и не было, он достал нож, натер лезвия несколькими желто-коричневыми тычинками актельзии.
– Смотри, только за лезвие не берись, – прошептал он и вернул нож с ножнами девушке.
– Патруль – прошипел вкрадчивый женский голосок в голове у Насти.
– Их немного, справятся, – ответил ей второй женский голос, более высокий и какой-то волевой.
– Настя опять зажмурилась и встряхнула головой.
Щелчок, еще один щелчок.
– Не делай так больше, пожалуйста, и мы тебе поможем, все так же вкрадчиво говорил мужской голос.
Патруль приближался. Уже доносились их разговоры. Охотник замер, натянул тетиву лука.
– Пойдем уже обратно. Что тут делать? Хант не дурак на дорогу выходить. Скорее всего, идет своими скрытыми тропами и тащит девку.
Голос в голове у Насти продолжил – «Настя, помнишь ты повторила магическую фразу? Теперь повторяй за мной, если хочешь остаться незамеченной и привлечь удачу. Сен сер шти <и прочий набор несвязной абракадабры> мит».
Настя еле слышно прошептала длинное заклинание. Все это время Хант недоуменно смотрел на девушку.
Парни остановились. Кто-то из них присвистнул.
– А пойдем. Нет там ничего.
Патруль развернулся.
Настя выдохнула. Немного подождав, пара вышла на нужную дорогу.
Хант резко развернул девушку, взяв ее за плечи. Посмотрел в глаза.
– Откуда ты не помнишь, но редкое, мало кому известное, заклинание на шенге знаешь наизусть. Кто ты Нэс?
– Да так, свалившаяся из ниоткуда потерянная девушка, – вздохнув, грустно ответила Настя. И ведь ни капельки не солгала.
Не нарваться бы на патруль
Девушка и охотник благоразумно отошли от дороги и пошли дальше. Идти было непросто, но двое стойко пробирались через бурно растущую траву, кусты и заросли. Хант теперь не спешил, даже иногда помогал Насте – то подаст руку перед неожиданно возникшим овражком или небольшим, скрытым в траве и ветками, бревну, предупредит о надвигающемся препятствии, то схватит за руку и отведет в сторону, буркнув, что впереди жалуны (что-то вроде крапивы и репейника вместе взятых, от которых образуются весьма болезненные волдыри).
Хоть они и шли медленно, к полудню Настя уже не чувствовала своих ног.
– Может отдохнем, пожалуйста… Я понимаю, что это небезопасно, ищут и все такое, но у меня уже скоро ноги отвалятся, – взмолилась Настя.
Охотник серьезно посмотрел на девушку. Потом взял три самодельных стрелы из ирсы, разломал их в мелкие щепки. Собрал их небольшой горкой в своей ладони. А после эти щепки вспыхнули в его руках. Так неожиданно, что девушка даже вскрикнула. Как завороженная смотрела она на то, как горят мелкие щепки в мужских руках. Когда те сгорели, Хант сказал Насте, чтобы она присела около толстого дерева. А сам просыпал тонкой струйкой пепел вокруг дерева. Заключив тем самым девушку в небольшой круг.
– За границу не выходи, даже если увидишь отступника. Он тебя не увидит. Ирса выстроит пелену перед его глазами. Так что пока круг цел, ты не видима для полуобращенного. Ты, наверное, есть хочешь?
Девушка лишь кивнула. И задумалась, пытаясь вспомнить, когда она в последний раз ела.
– Вроде бы я видел где-то кусты смелки. Сейчас вернусь. Перекусим. За круг не выходи. Если будет страшно можешь, залезть на дерево. Но ни шагу из круга.
Мужчина ушел. А девушка осталась одна. Как только Хант скрылся из виду, Настя легонько постучала себя по голове
– Эй, шизики, вы здесь?
– Как она к нам обращается! – сказал раздраженный женский голос.
– Тише, тише, не место здесь для неуместной гордыни и званий. Настюша, конечно, мы здесь, куда нам деться-то, – ответил с усмешкой мужской голос.
«Хм, «Настюша», меня так только дедушка называл»– ненароком вспомнила Настя.
– Кто вы, и почему у меня в голове?
– Я Виланд, помнишь черную птицу?
– Я Вилма, перед тобой была в образе волчицы.
– Зименея, вел..– «ликая», хотела было сказать Зи, но продолжила – та самая, змея.
– Мы в твоей голове, потому что ты дера. Дева, что забирает магию. Забирает и… отдает. А мы живое воплощение магии в этом мире, – продолжил Виланд.
– Каком, блин еще, таком мире? То есть хотите сказать, что я засосала вас? Что за бред… Хотя, если подумать, что вас не существует и я брежу…
– Ты дера, ты легко впитываешь в себя магию. Любую. Скажи, что ты почувствовала, когда надела сережку кафф, когда носила ее?
– Да ничего, хотя…
Настя вспомнила, что слышала постоянные щелчки, после которых ей приходило понимание непонятных слов и выражений. А еще было что-то вроде «статического» электричества, когда она только-только надела серьгу и металл коснулся ее кожи.
Виленд продолжил:
– Ты впитала в себя магию переводчика. А когда уснула, процесс прошел обратно. И под твоим воздействием переводчик стал еще мощнее. Каким он стал теперь, посмотри.
– А вы что не видели, как я его сбросила? Серьга стала…
Настя вспомнила, как изменилась серьга.
– Наверняка она стала золотой. И теперь с ее помощью можно легко понимать все языки на Зирнее, – сказал Виланд с каким-то грубоватым акцентом, и продолжил уже с другим говором – и ты можешь свободно говорить на любом из десяти языков.
– Стоп, вы сейчас говорили с разными акцентами, это были разные языки?
– Да.
– Это, конечно, все замечательно, – сказала раздраженно Зи, – но вы не можете перейти к делу, когда она нас освободит?
– Освободить? – переспросила девушка.
– Настя, ты должна нас освободить. Твой дар работает так, что усиливает поглощенную магию внутри тебя. Но неизвестно какой у тебя резерв.
– Да нормальный у нее резерв, поглотить трех великих архидебров… – заметила Вильма.
– Трех полудохлых дебров, – парировал Виланд.
– Стоп, стоп, вы опять начинаете ссориться. Лучше скажите, как мне вас освободить? Я что могу «взорваться» что ли? Как? – слишком эмоционально и громко сказала Настя.
– Что как? – переспросил подошедший Хант.
– Как мне забраться на дерево, мысли вслух, – сконфуженно ответила девушка.
– Тебе нужно выплеснуть свою магическую энергию, – почему-то шепотом одновременно ответили Виленд и Зименея.
Охотник принес ягоды. Что-то среднее между малиной и земляникой. Вкусный живительный перекус с легкой лимонной кислинкой, которая так хорошо подчеркивала нежную сладость ягод.
Насте оставалось лишь мычать от восторга, ведь она впервые попробовала такие ягоды.
Охотник усмехнулся, и протянул девушке пригоршню самых разных цветных ягод – красных, синих, оранжевых, белых. Она осторожно осматривала каждую ягодку, пытаясь распробовать их поочередно.
Новый цвет, новые оттенки вкуса. Сладкий десерт с корицей, пряное, шоколадно-сливочное суфле… И все это с дерзкими кислинками, которые раскрываются на языке, словно схлопнувшиеся пузырьки лимонада. А это нежное сладкое послевкусие.
Девушка и не заметила, как быстро исчезла эта пригоршня ягод.
– Ты смешная, как ребенок ешь. Перепачкалась вся – сказал улыбаясь Хант. и машинально смахнул с ее щеки образовавшуюся цветную грязь.
Настя была готова облизать все свои пальцы, но вовремя остановилась, взглянув на мужчину. Тот улыбался, и, казалось, скоро засмеется.
Ветерок донес цветочный аромат актилии, и навеяв романтический флер. А еще он немного растрепал волосы у девушки, сделав её на мгновение в глазах Ханта такой милой и наивной. Но мужчина практически сразу же отбросил это наваждение.
Время для незапланированного привала стремительно исчезало. Подкрепившись, девушка почувствовала в себе новые силы. Настроение поднялось. Хотелось улыбаться, прыгать и петь, как в детстве. Ты словно маленький ребенок, который готов обнять весь мир.
Настя и Хант вновь двинулись в путь. Огромные деревянные исполины, оплетенные светлыми цветущими актилиями, постепенно сменились на менее внушительные деревья, раскидистые кусты и другую растительность. Они росли плотно, и порой путникам приходилось протискиваться между деревьями.
Но вскоре даже эти деревья и кусты стали редеть. Нет, лес был все таким же необъятным, но становился «дружелюбнее» что ли, просторнее. Здесь даже птички щебетали сильнее, не то что отдельные крики и шумы в исполинском лесе. Подул легкий ветерок и он донес запах дыма и чего-то вкусненького, поджаренного на углях.
– Скоро деревня. И если мы не напоремся на очередной патруль, то мы счастливчики, – сказал тихо мужчина. – Какое там ты заклинание Виланда говорила? – продолжил Хант и обернулся к Насте.
Настя стояла ни жива ни мертва. От испуга она даже боялась пошевелиться. К ее горлу поднес нож какой-то полуголый оборванец, типичный представитель «стаи». Крепко обхватил девушку одной рукой, другой тычет нож в шею. Вот уже капелька крови бежит по лезвию ножа. А сам лыбится своим оскалом, в котором не хватает пары зубов.
Руки девушки повисли плетьми, она даже шелохнуться боится.
– Сегодня удача на моей стороне, Хант, – сказал, шепелявя, оборванец, – ты же не хочешь, чтобы я позвал сюда своих братьев?
– Конечно, конечно, нет. Вот, смотри. Я даже положу сюда свое оружие, Нооож, стрелы… – тихо проговорил охотник, надеясь, что Настя поняла его жирный намек на нож за ее спиной.
Девушка вспомнила, про спрятанный в ножны сувенир от Ханта. Она незаметно завела левую руку за спину, пока охотник убалтывал оборванца.
– Вот, смотри, я уже снимаю с себя свой пикел (вещевой мешок), там ничего нет. Только вещи, да еда… Давай! Бей его, быстрее!!! – резко закричал Хант.
Девушка вытащила нож, попыталась освободиться из-под захвата, резко развернувшись, ударила в бок локтем и одновременно наступила на ногу. Тут же она выхватила нож из ножен и со всей силой ударила в оборванца.
Настя даже не видела, куда бьет. А попала она в живот, лишь слегка задев его «по касательной». Мужчина схватился за рану. Кровь стала неестественно быстро хлестать из раны.
– Шерна…что это?
Хант схватил одной рукой свои вещи, другой ошарашенную девушку. Они побежали из-за всех своих возможных сил. Раздался характерный свист призыв, смешанный со стонами и кашлем.
Им так хотелось верить, что не услышат последних стонов и призыва его «сородичи», но… Но удача на этот раз была не на их стороне. Вскоре путь им преградили трое злых вооруженных оборванца из патруля, что они встретили до этого в лесу.
– Слушайся нас и повторяй, – услышала Настя у себя в голове.
Охотник готовился к битве.
Виланд стал говорить Насте свои заклинания на удачу и успех. Вильма и Зименея молчали и напряженно следили за происходящим на экране.
Хант дрался с двумя, а третий хотел незаметно подойти к девушке.
–Осторожно справа, убегай! – крикнула Вильма девушке.
Настя отскочила и развернулась. Тем самым дав понять, подступающему отступнику, что внезапная атака сорвалась. Краем глаза она посмотрела вбок. Сердце ее ушло в пятки. Она вновь замерла. К ним приближались еще трое. Среди них был Красавчик Джо.
Отчаянная злость разлилась по венам, и на мгновение в них засветились тысячи искорок. «Стая» остановилась. Они заметили это краткое свечение. И не знали ,что делать, чего ожидать от девушки.
Красавчик заявил – «Неплохо, для вчерашнего трупа. Вяжи её, она нужна живой. Но если будет сопротивляться, ломайте кости». Мужчины двинулись на Настю.
Хант все слышал и вовремя подоспел. Он загородил девушкой собой. Те двое, с которым он дрался до этого, были уже в «отключке» и лежали где-то под кустами. Третий выжидающе подкрадывался к паре.
Настя с благодарностью спряталась за широкой спиной Ханта. Но мужчины из стаи бросились на охотника. Девушка едва успела отскочить.
Настя увидела небольшое бревнышко, которое сейчас так напоминало дубину. Узкое с одного конца, и расширяющееся к другому. Схватила его. Стала размахивать им. Хорошо, что у охотника была прекрасная реакция, иначе бы она его «вырубила».
Девушка размахивала своей импровизированной дубинкой туда-сюда, как попало. Охотник и отступники уворачивались от ее ударов. Но вот, заклинание Виланда, которое она на автомате повторяла, подействовало, и она заехала по голове одному неудачливому оборванцу.
Бревно эпично разлетелось в труху об лицо мужчины. Он пошатнулся, просел и упал.
Настя ликовала. Но вдруг почувствовала, что кто-то сзади навалился на нее. Подлая подножка. Девушка на земле. Лицом вниз. С талии срывается ее ремень-ножны с сонтером, ножом что еще хранил яд актильзии и кровь оборванца.
И вот уже Красавчик Джо пытается заломить ее руку. Девушка сопротивляется, но силы явно неравны. В суматохе ей попадает пыль в глаза. Она зажмурилась. Этого еще не хватало.
Девушка открыла глаза. Земля под ней слегка сияла. Словно кто-то просыпал сверкающую пудру, потом собрал что, смог, а эти кристаллы не заметил.
– Хватай их и бросай, да повторяй за мной, – заорала в голове Вильма.
Кое-как, освободив вторую руку, Настя схватила горсть сверкающей земли и пыли. Со всей силы (и откуда она только в ней взялась?) лягнула Красавчика, развернулась набок и запустила ему в глаза и лицо этой пригоршней земли. При этом она повторяла за Вильмой заклинание взрывного стеклянного облака.
Как только прозвучала последняя фраза заклинания, сверкающая пыль стала разрастаться в мерцающее туманное облако. А крупинки кристалликов стали расти и превращаться в мелкие стеклянные осколки, которые также росли, а затем взрывались и новые острые кристаллики вновь начинали свой рост. Скоро это облако разрослось и накрыло всех дерущихся.
Сверкающая пудра и, соответственно, часть осколков, попала прямо на миловидное лицо Красавчика Джо. И действовать заклинание начало уже там. Вожак стаи не успел стряхнуть кристаллы со своего лица. И потому они стали расти и взрываться там.
Настя отчетливо слышала свой ритм сердца, который даже замедлился, стал четким, и ритмичным. Хотя, учитывая ситуацию, он должен был быть в сто крат интенсивнее.
Все происходило будто в замедленной съемке – растягивая каждую секунду в несколько раз по стоп-кадрам. Только разрастающееся сверкающее облако, да Настя выбивались из этой замороженной картины.
А в голове у девушки истошно орала Зименея, чтобы та быстрее бежала.
Настя мгновенно оттолкнула одеревеневшего Красавчика. Стремглав освободившись от его крепкого захвата. Все участники драки (кроме Насти) были словно под гипнозом, одеревенели и застыли в неестественных позах.
Девушка встала и подбежала к Ханту. Дела у него были плохи. Один из оборванцев-отступников удерживал мужчину, а второй в очередной раз вонзил в его живот нож, в тот самый момент, когда Настя проговаривала заклинание.
– Оттащи его, вытащи на ровную дорогу. И повторяй за мной. Попробуем перенести вас подальше оттуда, – сказал озабоченно Виланд.
Настя послушно прошептала новое заклинание, открывающее дороги и переносящее по открытому пути вперед. Неведомая сила резко выдернула пару с места.
Охотник и Настя грохнулись за несколько метров от места драки, за остатками очередного исполина. Сияющее туманное облако было ее видно где-то там, вдалеке, вдоль по уходящей дороге.
Вильма уже спокойно объяснила, что действие стеклянного облака продлится еще какое-то время. (Несколько диаров, если быть точнее). Еще воительница дала наставление, чтобы те не залеживались, а поспешили. Деревня уже должна быть близко.