Глава первая
Июль 1939 год. Тушино.
Московская область.
Мы рождены, чтоб сказку сделать былью,
Преодолеть пространство и простор,
Нам разум дал стальные руки-крылья,
А вместо сердца пламенный мотор.
Все выше, и выше, и выше
Стремим мы полет наших птиц.
И в каждом пропеллере дышит
Спокойствие наших границ…
Воздушный парад на Тушинском аэродроме событие всегда знаменательное. Радостное. Торжественное. Такое же ожидаемое и желанное, как ноябрьский военный парад. Но поздней осенью холодно и ветрено. А Тушинский парад проходит летом. Яркое солнце, свежий ветерок с Москвы-реки, ароматы луговых трав. И чистое небо над головой. К тому же на Красную площадь допускаются лишь избранные. А праздник авиации – зрелище для всех.
Вот только попасть в Тушино не так уж и просто. Можно по железной дороге – но поезд ходит раз в три часа. Волоколамское шоссе узкое, в колдобинах, зато с машинами порядок – значит, до Тушина можно добраться автомобильным транспортом. Грузовые машины брали с боем. Стоило водителю полуторки притормозить, как тут же кузов заполнялся незваными попутчиками – и ничем их не выгонишь. Монтировкой лучше не размахивать: жадные до зрелищ товарищи могут и бока намять. Еще до Тушина ходил трамвай. Вагоны тоже брались штурмом – люди висели на подножках, на сцепках, на «колбасе»…
Но вот, наконец, зрители добрались до места. Белые канаты делят летное поле на секторы – у каждого свой номер. Покупай билет и шагай в свой сектор. Травка мягкая, зеленая – присаживайся и жди, когда в небо поднимутся самолеты.
Но прежде самолетов должен был появиться товарищ Сталин. До белого двухэтажного здания Центрального аэроклуба далековато, но именно там должен появиться великий вождь и учитель. Все внимание зрителей приковано к трибуне по фасаду второго этажа. Вот-вот появится Сталин в окружении членов Политбюро и Правительства. Издалека разглядеть вождя почти невозможно, но люди потом будут уверять, что видели его во всей величественной красе…
Артем Гудимов пришел на аэродром, чтобы посмотреть на воздушный парад. Но и Сталина он тоже хотел увидеть. Этому человеку он обязан всем, что у него есть. Артем родился в восемнадцатом году, когда Москва была окружена врагами революции, за которую воевал его отец. Революция выстояла. Страна поднялась из руин и сейчас движется в светлое будущее семимильными шагами. Именно товарищ Сталин бросил клич: «Молодежь, в небо!», это с его легкой руки страна покрылась сетью аэроклубов, летных школ и училищ. Вместе с такими же, как сам, комсомольцами Артем строил аэродром в Тушине – на голом энтузиазме отгораживались от реки земляным валом, осушали болота, прокладывали дренажные трубы. Это было незабываемое время. Голод, холод, тяготы и лишения. Но так закалялась сталь.
Пока строился большой аэродром, тут же, в Тушине действовал маленький, принадлежавший летной школе ОСОАВИАХИМА, где Артем делал первые шаги в небо. Он с детства мечтал стать военным летчиком и, как завещал великий Ленин, учился военному делу настоящим образом – серьезно и основательно. Сначала полеты на аэропланах, позже – самолеты «У-2». Прыгал с парашютом, сдавал нормы ГТО, ГСО, ПВХО. Стал Ворошиловским стрелком. Все это было вроде бы в недалеком прошлом, но как бы в другой жизни. Сейчас Артем заканчивал Московское летное училище с трехгодичной программой подготовки. На носу выпускные экзамены, после чего по два кубаря в петлицы и назначение в боевую часть. Время нынче суровое, в воздухе пахнет войной. Небо над головой чистое, светлое, но в любое время оно может стать темным, грозовым…
Народ заколыхался. Кто-то выкрикнул, что на трибуне появился Сталин. Вроде бы в бинокль его увидели. Артем поднялся на ноги. Да и все остальные поднимаются. Все правильно, народ должен стоя приветствовать своего вождя.
Внимание людей было приковано к трибунам. На Артема же никто не смотрел. Да он и не обижался. Хотя выглядел вполне достойно. Пилотка с красной звездочкой, суконная рубаха, голубые курсантские петлицы с обозначением училища, на рукаве знак летного состава ВВС, шаровары – вся форма темно-синего цвета, ремень, начищенные до блеска сапоги. Рост – метр восемьдесят, размер пятидесятый.
В небо взмыли самолеты. Первыми появились легкие амфибии, поднявшиеся с воды Химкинского водохранилища. Теперь все внимание людей забрало небо. И Сталин тоже смотрит вверх. Наверняка ему приятно осознавать, каких успехов добилась страна в освоении воздуха.
Кто-то легонько тронул Артема за плечо.
– Товарищ военный, а вы не подскажете…
Тонкий девичий голосок. Ну, как не обернуться!
Артем посмотрел на девушку. Ничего особенного. Круглое щекастое лицо, маленькие глазки, крупные рыхлые плечи. Вниз он не смотрел, но ясно, что и там такая же полнота.
– Вы не расскажете нам, что это за самолеты? – кокетливо улыбнулась толстушка.
Рядом с ней стояла еще одно девушка. Настоящая красавица. Артем очень любил самолеты, но сейчас ему вдруг стало не до них.
– Это амфибии, ледовый разведчик «Ш-2», конструкции Шаврова… – дрогнувшим голосом сказал он.
Толстушку он уже не видел – все внимание на ее подружку. Утонченные, если не сказать аристократичные, черты лица, большие красивые глаза небесно-голубого цвета, стреловидные брови, длинные ресницы, пшеничного цвета косы. Худенькая, стройная, в модном шифоновом платье – кожаный поясок перетягивает осиную талию. Белые носочки, изящные туфли-лодочки. На вид ей лет семнадцать-восемнадцать.
Девушка смотрела на него с любопытством, на губах улыбка, в глазах лукавинка. Стеснения или робости не замечается. Чего не скажешь про Артема. Он догадывался, что выглядит как смущенный юнец. И это в его то двадцать один год.
– А зачем здесь ледовые разведчики? – спросила толстушка.
Глупый вопрос.
– Здесь, в Тушине, готовят летчиков полярной авиации…
Но тут же понял, что спорол глупость. Вдруг эта пампушка – агент вражеской разведки, а он выдал ей сведения, до некоторой степени представляющие государственную тайну.
– А вы тоже летчик?
– В общем-то, да. Заканчиваю летное училище военно-воздушных сил…
Здесь он никаких секретов не раскрывал. Его военная форма говорила сама за себя.
– Тоже летаете?
– Да. Но, как видите, в данный момент разговариваю с вами.
Артем смущенно посмотрел на красивую подружку болтливой толстушки. Она перехватила его взгляд, мило улыбнулась. Он почувствовал, как вспыхнули сначала щеки, затем лицо. И сердце в груди стучит как пламенный мотор.
– А вы расскажите нам еще что-нибудь, – не унималась пампушка.
Была б она одна, Артем уже давно бы нашел предлог, чтобы от нее отвязаться…
В небо поднялся опытный образец нового ближнего бомбардировщика «ББ-22». Артем уже видел его на первомайском параде в Москве. И кое-что слышал. Самолет нового поколения, высокая скорость, большой потолок. Но рассказывать про него ничего не стал. И без того наболтал лишнего. Затем появились старые дальние бомбардировщики «ДБ-3» в сопровождении истребителей «И-15». Машины шли тройками, выше – «чайки», ниже – бомбовозы. Красивое зрелище, грозное.
– А если завтра война, мы победим, это же правда? – как будто читая его мысли, спросила толстушка.
Она уже успела представиться. Ее звали Клара.А подругу —Владислава. Влада. Сама она не представлялась, за нее это сделала подруга.
– Обязательно победим, – кивнул Артем. – Воевать будем малой кровью и на вражеской территории.
В самом деле, Красная Армия всех сильней. Самолеты, танки… Правда, говорят, что у фашистов отличные самолеты. В небе Испании «Мессершмиты» показали свое превосходство над советскими истребителями по ряду показателей. Хорошие скоростные и высотные тактико-технические характеристики, мощное вооружение. Но «ишаки» и «чайки» тоже многого стоят. Быстрые, юркие и очень маневренные самолеты. Артем знал это по собственному опыту. Он сам летал на этих машинах. В руках умелого пилота – это грозное оружие. А советские летчики, как известно, лучшие в мире.
Артем ничего не рассказал девушкам про немецкие самолеты. Зато сказал несколько слов про истребители, на которых его уже научили летать. Не обошел вниманием успехи советских летчиков в боях над рекой Халхин-Гол. Так, вкратце, несколько пафосных фраз…
Парад закончился. Люди стали расходиться. Сейчас снова будут брать с боем грузовики, облеплять трамваи. Артему-то хорошо. Он живет не очень далеко от Тушина, в деревне Алешкино. Увольнительная у него до двадцати одного ноль-ноль – побудет немного дома, а вечером, когда народ разъедется, спокойно отправится в училище. Только вот что-то уже не очень хочется идти домой. Влада смотрела на него с нескрываемым интересом. И Артем понимал, что не простит себе, если упустит девушку. Он обязан проводить ее домой.
– А вам далеко ехать? – спросил он.
– Нет, пешком дойти, тут рядом. Владислава в Тушине живет, у нее отец главный инженер завода, – с гордостью за свою подругу сообщила Клара.
Влада ничего не сказала. Только улыбнулась.
Еще в прошлом году Тушино был поселком. Сейчас это город, довольно крупный индустриальный центр авиационной промышленности. Самолетные парки, аэродромы, заводы – планерный, моторные, авиационные. Клара не сказала, на каком именно заводе работает отец Влады, Артем же спрашивать не стал – излишнее любопытство ни к чему. Время нынче неспокойное, кругом враги.
– А я тоже из этих мест, – сообщил он.
Алешкино хоть и называется деревней, но глухоманью его уж точно не назовешь. Аэродром гражданского воздушного флота, авиационный завод. Отец у него простой рабочий – токарь на этом же заводе. И Артем гордится своим пролетарским происхождением.
– Если вы не против, я вас провожу. – Артем обращался к Кларе, но смотрел на Владу.
И ей понравилось его предложение. Подтверждением тому была ее признательная улыбка.
Это до Алешкина топать и топать. А Тушино совсем рядом. По дороге Артем узнал от Клары, что она – двоюродная сестра Влады, живет в Смоленске, а в Москву приехала поступать в институт легкой промышленности. Также она намекнула, что совсем не прочь закрутить роман с московским кавалером. Она имела в виду Артема, но он сделал вид, что не понял ее намека. К тому же он как бы и не из Москвы, а на курсе у них много москвичей. И, надо сказать, среди них были почитатели пышнотелых и полногрудых девиц. Тот же Витька Шпак, он только с такими и гуляет. В принципе можно было бы сосватать ему Клару.
Влада всю дорогу молчала. Но нет-нет бросала на Артема взгляды. А когда Клара заговорила о московском кавалере, в ее глазах мелькнула насмешка. Этим она как бы говорила, что Артем не для нее, да и нравится ему другая. Кто именно – догадаться не трудно.
– Ну вот мы и пришли! – Артем даже не сразу понял, что это сказала сама Влада, а не ее сестра.
Голос у нее глубокий. Приятный, волнующий.
Она жила на окраине города в трехэтажном доме из темно-красного кирпича. Тихий уютный двор, беседка, детская площадка. Две черные «эмки» возле парадного входа. Видимо, в этом доме жило заводское начальство. Если так, то коммунальных квартир здесь нет и быть не может. Да и сами квартиры, наверное, просторные, светлые… Простые рабочие так не живут. Но Артем верил, что уже не за горами время, когда все советские люди будут жить в светлом социалистическом будущем, а там для каждого найдется отдельная квартира.
– Клара, иди домой, скажи маме, что мы уже пришли. – В голосе Влады отчетливо прозвучали властные нотки.
– А ты? – смущенно спросила толстушка.
Уходить ей не хотелось. Но Влада так посмотрела на нее, что ноги сами понесли ее к парадной.
– Надоела, – тихо, чтобы не услышала сестра, сказала она.
– А я? – сорвалось у него с языка.
– Ты? – мило улыбнулась Влада. – Ты не надоел.
В отличие от Клары она не стала обращаться с Артемом на «вы». Зато сразу дала понять, что он у нее в милости.
– Может, сходим в кино? – предложил он.
– Можно. На вечерний сеанс.
Она соглашалась. Но Артем уже воспринимал это как должное.
– На вечерний нельзя, – покачал он головой.
– Почему? – удивленно повела она бровью.
– У меня в девять вечера увольнительная заканчивается.
– А-а, понятно… А я думала другое…
– Что – другое? – не понимающе посмотрел на нее Артем.
– Есть один парень, который мне проходу не дает…
Влада сказала об этом так спокойно, как будто этот парень был всего лишь мухой, от которой можно отмахнуться. Зато Артему стало слегка не по себе. Как такового соперника он не боялся. Если нужно будет дать кому-то бой – он всегда готов. Его пугало другое. Что, если Влада собирается отдать сердце тому парню, про которого говорила. Или уже отдала…
– Он тебе нравится? – Артем сглотнул слюну.
– Я бы не сказала… Мне нравятся люди в военной форме…
Насчет людей в военной форме не очень понятно. Выходит, Артем ей может нравиться только потому, что он военный. А если он вдруг станет штатским, он что, ей разонравится?..
– А тот парень… Он не военный? – Нет. И не хочет… А ты, значит, скоро офицером станешь?
– Да, через два месяца.
– А потом куда?
– Куда партия прикажет. Я в Монголию хочу.
– Там сейчас война.
– Поэтому я там и нужен… Я же военный летчик, мое дело воевать.
Влада молча смотрела на него. В глазах если не восхищение, то что-то близкое к тому.
– Мне кажется, ты многого добьешься, – улыбнулась она. – Комдивом станешь, орденов полная грудь… Или ты к этому не стремишься?
– Ну, какой же солдат не хочет быть генералом!
У Артема в роду не было профессиональных военных. Разве что отец гнил в окопах в Первую мировую, затем воевал в Гражданскую простым красноармейцем. Но в царскую армию его взяли по принуждению. После войны он демобилизовался и с радостью взялся за мирный труд. При всем при этом Артем всерьез считал себя прирожденным солдатом. Быть военным – его призвание, и он будет служить Родине верой и правдой до конца своих дней. Разумеется, он мечтал и об орденах, и о звездочках в петлицах. Ничего зазорного в этом не было.
– Генералом быть хорошо… – сказала Влада. И выразительно посмотрела на Артема. – Но ты еще не генерал… Наверное, я уже пойду, пора мне…
Он едва удержался, чтобы не схватить ее за руку. Так не хотелось, чтобы она уходила.
– А кино?
– Извини, сегодня не могу. Разве что только вечером. Но вечером ты не можешь. Такое вот несоответствие…
– Но ведь можно сходить в следующее воскресенье.
Влада кокетливо опустила глазки. Немного подумала. Сказала:
– Хорошо, в следующее воскресенье приходи. Сюда. Ровно в полдень… Ну что, я пошла? Пока!
Она повернулась к Артему спиной, сделала несколько шагов, остановилась, весело помахала ему рукой и снова направилась к своему подъезду. Он смотрел ей вслед. Какая фигурка, какая походка, какая грация в каждом движении. Теперь он точно знал, как выглядит девушка его мечты.
Артем вышел со двора. Пройти через подворотню, и он на улице. Стремительный марш-бросок пешим порядком, и он дома. Перекусит, поможет матери по дому, и обратно в училище. Там он будет лезть из кожи вон, чтобы заработать право на увольнительную. В следующее воскресенье он обязательно вернется на это место, чтобы свидеться с Владой.
В тусклом свете подворотни он увидел трех парней. Стоят, курят, пристально смотрят на него. Он не сразу понял, что они ждут именно его.
Незнакомцы использовали тактику вражеских истребителей. Троица вдруг распалась, один паренек зашел Артему с хвоста, другой с правого фланга. А третий ринулся в лобовую атаку, но резко остановился в двух шагах. И его дружки тоже остановились. Но окружения не сняли.
– Красной армии привет! – презрительно скривил губы тот, который находился перед ним.
Высокий хлопец. Крепкого сложения. Крепкий лоб, мощные скулы. Хищно сощуренные глаза. Глубокий стреловидный рубец на правой щеке. Белая сатиновая рубашка с большим отворотом, темные наглаженные брюки, черные с белым лакированные штиблеты. На голове форсово сдвинутая набок клетчатая кепка. Очень подозрительный тип. Мазурик.
– Тебе чего надо? – напряженно спросил Артем.
Он уже встал на боевой взвод. Смотрел на противника по фронту, но хорошо натренированным боковым зрением видел еще и того, что по флангу. Третьего он чувствовал спиной. И при этом прекрасно понимал, что находится в крайне невыгодном для себя положении.
– Да нет, это тебе чего-то надо! – усмехнулся тип. – Владиславу кадришь, да?
– Тебе какое дело, что я делаю?
– Да есть дело… Короче, сапог, эта кадриль не про тебя, ты меня понял? Еще раз тебя здесь увижу, глаза на петлицы натяну…
– Так ты и есть тот самый приставала, который Владиславе проходу не дает, – догадался Артем.
– Это кто приставала? – хищно блеснул взглядом его соперник. – Кто кому проходу не дает?..
– Отстань, приставала!
Артем резко сдвинулся с места и шагнул вперед. Противник уловил готовность к схватке в его движениях. Посторонился.
– Учти, сапог, я тебя предупредил! – бросил он вслед уходящему курсанту.
Артем выполнил свое обещание и ровно через неделю получил увольнительную в город. В Тушино он летел как на крыльях. Ведь там его ждало свидание с Владой. А на ее почитателя уголовной наружности наплевать. Не для того Артем учился военному делу, чтобы бояться какую-то шпану…
Подворотня заветного дома была пуста. Артем спокойно прошел во двор. Он не знал, в какой квартире живет Влада. Да и не было уговора стучаться к ней в дверь. Часы показывали половину двенадцатого. Еще полчаса, и она сама появится. Должна появиться. А он подождет…
Но ждать пришлось долго. Влада появилась лишь во втором часу дня. Но ведь появилась. Красивая, нарядная. Артем подошел к ней – сияющий, торжественный, вручил ей букет цветов.
– Ух ты, пионы! – обрадовалась Влада. – Люблю пионы! Как ты угадал?
– А я догадливый.
– Да? А я знаешь, не очень… Я не думала, что ты придешь, – Она окинула его благодарным, но вместе с тем встревоженным взглядом.
– Как же не думала, если я обещал? – удивился Артем.
– Ну ты-то обещал. А Захар сказал, что ты не придешь.
– Кто такой этот Захар? – нахмурился он.
– Я тебе о нем говорила. И он, должно быть, разговаривал с тобой…
Теперь Артем понял, о ком идет речь. О том самом босяке из подворотни, который пытался заказать ему путь к Владе.
– Боялся я этого мазурика, – фыркнул он.
Влада смотрела на него долгим, изучающим взглядом. Затем сказала:
– Его все боятся.
– Я – не все! – отрезал Артем.
– Ты что, в самом деле его не боишься?
– Ты меня хочешь обидеть?
– Нет, просто… Понимаешь, он мне проходу не дает. Ни с кем дружить не позволяет…
– И к тебе пристает? – мрачно спросил он.
– Пытался. Но я пригрозила, что отцу пожалуюсь. А он моего отца боится. Он все-таки главный инженер оборонного завода, сам, наверное, понимаешь, что это значит…
Артем понимал. Завод режимный, бдительный контроль со стороны НКВД. А с чекистами Захар связываться боится. Видать, рыльце-то в пушку.
– Теперь можешь ему мною грозить, – великодушно разрешил он. – Я ему сам лично объясню, что тебе с ним не по пути…
– И не побоишься?
– Ну вот, снова заладила… – отмахнулся Артем. – Ты мне скажи, мы в кино идем?
– Да я не возражаю, – пожала плечами Влада. – Но а если Захар?.. Знаешь что, давай так, ты, пожалуйста, разберись с ним, а потом мы пойдем с тобой в кино, будем есть мороженое, держаться за руки, если хочешь…
«Держаться за руки…» Обещание для девушки смелое, откровенное. Но и от Артема требовалась большая смелость, чтобы выполнить ее условия. А ведь она действительно поставила перед ним условие. Как будто он рыцарь, а она его дама сердца. Почему «как будто», если так оно и есть?..
– Я хочу держать тебя за руку, – решительно сказал он. – Я хочу идти с тобой по жизни…
– Что ж, дело за тобой! – многообещающе улыбнулась она.
Умом Артем понимал, что не должен бросать вызов подозрительному Захару. Он курсант летного училища. Но прежде всего сознательный комсомолец. А тут какой-то босяк из подворотни. Да он просто не имеет права связываться с ним… Но сердцем он понимал другое. Влада расценит его сдержанность как малодушие, и тогда он ее просто-напросто потеряет.
– И как найти мне этого Захара? – спросил он.
– Я не знаю… – пожала плечами Влада. – Где-то рядом… Кажется, в соседнем дворе.
– Ладно. Ты со мной не иди. Дома меня жди!
Не прощаясь, он повернулся к ней спиной и уверенной поступью вышел со двора. В подворотне его никто не ждал. А жаль…
Соседний двор являл собой полную противоположность тому, где жила Влада. Грязный захламленный. Ребятня гоняет колесо, прикрученное к палке, пацаны постарше гурьбой копошатся возле допотопного мотоцикла. На скамейке под лестницей три девчонки, сидят, лузгают семечки – заметили Артема, зашушукались. Смотрят на него с любопытством. Одна даже с восхищением. Симпатичная девчонка. Одни глаза чего стоят – большие, чуть ли не в пол-лица. И с поволокой. Удивительно, девчонке всего-то лет четырнадцать, не больше, а взгляд такой чувственный. Она смотрит на него, ярко улыбается. Вот перевела взгляд на подружку, что-то ей шепнула. Снова посмотрела на него, еще ярче улыбнулась. Поднялась со скамейки, на удивление взрослой походкой подошла, остановилась, манерно протянула к нему руку. Жеманным движением поднесла два сомкнутых пальца к своим губам. С театральной истомой в голосе спросила:
– Огоньку не найдется!
– Чего? – опешил Артем.
– Да шучу я! – засмеялась девчонка.
Смех звонкий, озорной. Роковая кокотка растворилась в нем без остатка. Сейчас на Артема смотрела самая обыкновенная девчонка. И когда она перестала смеяться, на щеках выступила краска. В глазах появились робость и смущение.
– А вы подумали, что я курю? – вымученно улыбнулась она. – Нет, я не курю. И никогда не курила… А вы красный командир?
– Нет, пока что курсант.
– Значит, будете командиром… А я Римма.
– Очень приятно. Артем.
– А вы кого-то ищете?
– Разве?
– Ну да, я же вижу, что вы кого-то ищете…
– Да, ищу. Мне нужен Захар…
– Захар?! – загадочно улыбнулась Римма.
– Да, Захар. Фамилии, к сожалению, не знаю. Но знаю, что у него шрам на правой щеке… Вы знаете такого?
– Допустим. А зачем он вам?
– Поговорить надо.
– Его сейчас нет дома. Но здесь сквер неподалеку, Захар сейчас там, с друзьями… Хотите, провожу?
Артем кивнул. У него не было никакого желания общаться с Захаром в присутствии его дружков. Но и отступить он не мог. Взялся за гуж – вперед…
– Тогда подождите, я сейчас…
Римма весело улыбнулась и направилась к своим подружкам. А те смотрят на Артема во все глаза, хихикают. Это ему не нравилось, и он вышел со двора. Римму можно и на улице подождать…
Впрочем, ждать ее не пришлось: Захар появился раньше. В сопровождении двух таких же босяков на всех парусах он шел к дому Влады. Мрачный как грозовая туча. Хмурый взгляд устремлен куда-то вдаль. Пожалуй, если бы Артем не окликнул его, он бы прошел мимо.
Захар остановился, будто наткнулся на какое-то препятствие, резко развернулся к Артему.
– А-а, сапог, вот ты где? А я тебя ищу!
Видимо, кто-то сообщил ему, что Артем приходил к Владе.
– Да нет, это я тебя ищу! – жестко отрезал курсант.
– Это еще зачем?
– А чтобы ты к Владиславе на пушечный выстрел не подходил.
– А то что?
– По морде получишь, вот что!
Эти слова взбесили Захара.
– Ну ты, падла! – в ярости заорал он.
И первым бросился на Артема… В летном училище не было обязательной программы по рукопашному бою. Зато работала добровольная секция борьбы самбо. Преподаватели учили, что советский летчик непобедим и, как ни старайся враг, сбить его невозможно. Но существовало и другое мнение, носителем которого являлся майор Ковтунов. Участник Испанской войны, орденоносец. На свой страх и риск он на реальных примерах рассказывал о войне в воздухе. Говорил о том, что германский фашизм – сильный враг. Оказывается, советские самолеты тоже горят. И далеко не всегда сбитый пилот парашютируется на свою территорию. А раз так, то настоящий боевой летчик должен уметь выходить к своим из вражеского тыла. Для этого он должен иметь соответствующую подготовку. Умение быстро и скрытно передвигаться, владение стрелковым и холодным оружием, рукопашный бой. В прошлом году майора Ковтунова обвинили в нагнетании панических настроений, арестовали, отправили в лагеря. Но его слова глубоко засели в сознании Артема. Советский летчик должен воевать не для того, чтобы героически умереть, а для того, чтобы бить и уничтожать врага…
Еще два года назад, движимый этим настроением, по собственной инициативе Артем записался в секцию самбо. На физическую подготовку он никогда не жаловался. Сила, выносливость. Плюс ко всему высокий боевой дух и отличная реакция. К тому же к борьбе он относился так же серьезно, как и ко всему остальному в боевой подготовке. Так что кое-каких успехов на этом поприще он добился. А сейчас у него появилась возможность закрепить свои навыки в реальном бою с реальным противником…
Захар метил рукой ему в лицо. Но кулак пронзил пустоту. Затем произошло что-то еще более непонятное. Какая-то сила оторвала его от земли и швырнула на землю головой вниз. Пока он приходил в себя, Артем захватил его дружка и швырнул его через себя. Третий сумел ударить его ногой в живот, но вот убрать эту же ногу не смог. Резкий рывок вверх, мощный удар по второй, опорной ноге, и стремительный полет кубарем вниз…
Поверженные мазурики поднимались с земли. Но на повторную атаку не хватало духу. И только Захар не образумился. В его руке вдруг появился нож. Теперь перед Артемом стоял не просто противник, а самый настоящий враг. И он уже не имел права на пощаду.
Если и существует спортивная борьба, то самбо к этой категории никак не относится. Настоящее самбо – боевая борьба. И горе тому, кто этого не понимает…
Артем просто уклонился от двух размашистых ударов. Надо было оценить тактику противника, рассчитать траекторию его движений. Захар действовал примитивно, поэтому его третий удар ничем не отличался от двух предыдущих. Артем нырнул под клинок, перехватил руку, выкрутил ее наизнанку, вырвал финку. Когда Захар упал, он кошкой прыгнул на него.
Холодным оружием Артем владел неплохо. И если бы он вовремя не включил тормоза, острое, как лезвие, жало ножа вспороло бы врагу горло. Но он все же сумел остановить себя у роковой черты, и острие финки лишь слегка царапнуло кожу на шее.
– Ну ты и псих! – поднимаясь с земли, обескураженно крикнул Захар.
В глазах страх и удивление. И полное отсутствие желания продолжать схватку.
– Пошел вон! – успокаиваясь, сквозь зубы процедил Артем. И, совсем успокоившись, добавил: – Яблочком катись, да по тарелочке!
Захар отряхнулся, смахнул рукой кровь с шеи. Что-то пробубнил себе под нос. И убрался восвояси. Видимо, отправился в свой любимый сквер.
Артем почувствовал, что кто-то смотрит ему в спину. Жгучий взгляд. Он обернулся и увидел Римму. В глазах смесь недовольства и восхищения. Она смотрела на него с открытым ртом. Будто она потеряла дар речи. Но нет.
– Ой, у вас гимнастерка порвана! – пробормотала она.
Действительно, в драке пострадала его форменная рубаха. Сорван правый нагрудный карман, испачкан левый рукав.
– Это не страшно, – снисходительно улыбнулся Артем.
– Страшно, не страшно, а нужно все в порядок вернуть, – рассудила девчонка. И чуть ли не приказным тоном сказала: – Пошли ко мне домой. Я все зашью и почищу…
– Да ладно, не надо…
– А я сказала, пошли!
Она порхнула к нему, нежно взяла под руку и грубо потянула за собой. Артем понял, что сопротивление бесполезно.
Римма жила на первом этаже. Две крохотные комнатушки, зато отдельный вход с лестницы. Небольшой балкон, завешенный стираным бельем. На стенах старые, но не обшарпанные обои, мебель старая, но не рухлядь. На полах циновки, на столе свежая накрахмаленная скатерть. Чисто, уютно. И, кроме них двоих, никого. Ни матери, ни сестер-братьев. Артем пожалел, что пришел сюда. Как бы кто чего не подумал…
– Ты что, одна здесь живешь? – смущенно спросил он.
Вместо ответа она потребовала, чтобы он снял с себя гимнастерку.
– Да нет, я, наверное, пойду…
– А я сказала, снимай!
Казалось она из кожи вон лезет, чтобы показать ему, какая она хорошая хозяйка. Еще кормить вздумает… Артем уныло вздохнул. И какой черт дернул его прийти сюда?.. Он внимательно посмотрел на Римму. Нет, на черта она не похожа. Скорее, на ангела. На неоперившегося, но уже строгого ангела.
– Это долго? – невесело спросил он.
– А ты спешишь? – с какой-то непонятной ревностью во взгляде посмотрела на него Римма.
Вообще-то, он спешил. К Владе… Странное дело, он сражался за нее, а помощь ему оказывает совсем другая девчонка. Как-то даже в голове не укладывалось, что Влада могла так просто взять его за руку, привести к себе домой, зашить и почистить порванную рубаху. Может быть, потому что для него она была королевой, а не белошвейкой…
– Меня ждут, – сказал Артем.
И, собравшись духом, стянул с себя рубаху.
Сначала Римма почистила гимнастерку. Затем вдела нитку в иголку и взялась за дело. Пальчики быстрые, сноровистые. Дело легко спорилось в ее руках. Не прошло и десяти минут, как карман прирос к своему законному месту.
– Все готово! – возвращая рубаху, с неожиданным сарказмом объявила она. – Можешь идти к своей Владиславе!
– К Владиславе?! – ошеломленно переспросил Артем. – Откуда ты знаешь, что мне к ней нужно?
– А я все про всех знаю!
– Ты что, следишь за ней?
– Больно нужно! – презрительно надула губки она. – Тоже мне, краля нашлась. Фифа надутая!.. Не знаю, что вы все в ней такого нашли?
– Кто это «вы»?
– И ты, и Захар!.. Бегаете за ней, как придурки, проходу друг другу не даете. Еще и подрались… Между прочим, Захар – мой брат! Ну, чего уставился? Да, Захар мой родной брат! И я его очень люблю!..
– Ничего не понимаю, – потрясенно мотнул головой Артем. – Ты видишь, как я… Как досталось твоему брату, и после этого тащишь меня к себе, чтобы зашить мне гимнастерку… Как это понимать?
– А ты хотел бы, чтобы я в глаза тебе вцепилась?.. И вцепилась бы! Если бы ты был просто… А ты летчик. Ну, еще не совсем, но все равно. А мне летчики всегда нравились…
Забавно, Владе нравились люди в военной форме, а этой нравятся именно летчики.
– И вообще, я ж не знала, зачем тебе нужен мой брат, а когда узнала… – Римма запнулась.
– И что, когда узнала? – потянул из нее слово Артем.
– А может быть, я не хочу, чтобы ты встречался с этой глупой Владиславой! Может быть, я хочу, чтобы ты со мной встречался!
– О-о! – больше он сказать ничего не смог.
– Может быть, я на своего брата из-за тебя наплевала! – не унималась Римма. – Ты его ножом чуть не зарезал, а я тебе рубаху зашиваю. А надо было бы сковородкой тебя по голове!
– Так давай, начинай! – засмеялся Артем.
– Ага, много чести!..
Какое-то время Римма молчала, успокаиваясь. Затем тихо спросила: