bannerbannerbanner
Название книги:

Кровавые подснежники

Автор:
Владимир Колычев
Кровавые подснежники

000

ОтложитьЧитал

Шрифт:
-100%+

© Колычев В., 2014

© ООО «Издательство «Эксмо», 2015

Глава 1

По логике вещей, бассейн в фитнес-клубе должен служить источником дополнительных доходов. Но есть еще закон подлости, который может превратить жизнь в цирк злых клоунов. И превращает. Сначала появился бассейн, в котором утонули все доходы, а потом и злые клоуны подтянулись.

– Нормально, пацаны, у вас тут в водное поло играть можно! – ухмыльнулся Радич, плотного сложения мужчина с выпуклыми лобными буграми. Его черные волосы, казалось, были смешаны с блестящим клеем и размазаны по голове. Кость у Радича тяжелая, мышцы железные, и на внешность он дубовый. Улыбка у него добродушная, но взгляд ледяной, пугающий.

– Водный бодибилдинг, – тяжко вздохнул Фома, с досадой глянув на него.

Пришла беда – открывай ворота. Не успело подвал затопить, как Радич появился. Вроде бы не время для занятий, а он пришел, и не трудно догадаться зачем.

Это Фома придумал открыть свой собственный фитнес-клуб – зарегистрировать предприятие, арендовать помещение, сделать ремонт, купить инвентарь и оборудование. Не хотел Семен ввязываться в это дело, но Фома умел агитировать.

С деньгами у них было туго, но можно было взять кредит в банке. Семен склонялся к такому варианту, а Фома выбрал более простой, как он тогда думал, путь: занял деньги у одного своего знакомого, который, как оказалось, имел отношение к реальному криминальному миру. Радич уважал спорт, и Фома уговорил его профинансировать проект. Но «браток» поставил условие – клуб должен находиться рядом с его домом, чтобы он мог там заниматься вместе со своим сыном. Более того, Радич сам предложил арендовать подвал в соседнем доме. Фома согласился и на этом погорел. Вернее, утонул вместе с общим проектом.

Затопило подвал. Очень сильно затопило. Хоть заплыв на байдарках устраивай – такая вот гребля.

– Да нет, это не качалка, – усмехнулся Радич. – Это реальный отстой. По уши в дерьме.

– В том-то и дело, – угрюмо буркнул Фома.

И Семен скривил рот. Из-за аварии в подвал хлынула и обычная вода, и канализационные стоки – получился дурнопахнущий коктейль. Воду можно выкачать, а силовые тренажеры, штанги, гантели, диски, грифы и прочий инвентарь просушить, но вонь останется. Требовался новый ремонт, а на какие шиши? Да и смысла в том нет. Вбухаешь в это дело кучу средств, сил и нервов, а трубу снова прорвет…

– И что делать будем? – спросил Радич, шлепнув кулаком по своей ладони.

– Так это, думать надо…

– Думай. Как деньги отдавать будешь, думай.

– Так это, мы же договорились, с прибыли отдавать будем, – едва слышно проговорил Фома.

Семен кисло взглянул на него. Солидной комплекции у него дружок – накачанная шея, косая сажень в плечах, мышечная масса зашкаливает. Круто смотрится Фома, ничего не скажешь, и среди баранов он лев – важный, высокомерный, неприступный. Но среди львов он, увы, овца. Перед тем же Радичом реально заискивает. Знает, какая сила за ним, поэтому и трухает. А если не знает, то догадывается…

– Какая прибыль? – покачал головой Радич. – Тут сплошные убытки…

– Найдем мы деньги, – сказал Семен.

– Где? – косо глянул на него бандит.

– Найдем.

Инвентарь еще можно спасти – вымыть, высушить, наполировать, а потом продать. Хоть какие-то, а деньги. На работу можно будет устроиться, взять кредит в банке и закрыть криминальный долг, ну а потом потихоньку расплачиваться. Не так уж все страшно, как рисует Фома.

А кредит можно взять под залог малосемейки, в которой жил Семен. Квартирка, правда, записана на маму, но так она же не чужой человек, войдет в положение…

– Что-то воняет здесь… – произнес Радич, глядя на Семена так, словно источником зловония был он, а не фекальная водичка.

Они вышли на морозный воздух. Семен смахнул жменю снега с козырька над входом в подвал, растер по лицу. Освежиться вдруг захотелось, к тому же холод успокаивает нервы.

– Деньги уже завтра нужны, – с кривой насмешкой глянул на него Радич.

– Так это, срок еще не вышел…

– Не вышел. Но завтра включается счетчик. Сто баксов в день.

– Это грабеж! – вытянулось лицо у Фомы.

– А ты в ментовку сходи, там это объясни. Может, они поверят? – ухмыльнулся Радич.

Он, казалось, ничуть не боялся ментов. Возможно, так оно и было на самом деле. Он же из мафии, а у них там все с ментами схвачено. Семену вдруг стало холодно, и он застегнул куртку.

– Да нет, не надо к ментам… – выжал из себя Фома. – Просто подумать надо, где нам денег взять.

– Ну, есть вариант… – Радич осмотрелся по сторонам. Позднее утро, людей во дворе многоэтажки мало – пожилая женщина в старой каракулевой шубе куда-то спешит, узбек в куртке с поднятым воротником счищает с тротуара снег, но все они далеко, никто из них не в состоянии подслушать разговор. – Сделаете дело, и никаких процентов. Вообще никаких. И срок выплаты продлим, через год отдадите. Нормально?

– А что за дело?

– Операцию нужно сделать, типа, хирургическую. Мужику одному мозги вправить.

– Кулаками? – заметно напрягся Фома.

Да и Семену стало не по себе. Что-то не было желания заниматься темными делами.

– Ну, если хочешь, биту возьми, – снисходительно хмыкнул Радич.

– Сильно бить… ну, вправлять надо?

– Чтобы на место встали.

– Значит, сильно, – вздохнул Фома.

– Убивать не надо. И башку проламывать тоже…

– А мы согласны? – нервно спросил Семен.

Убийство – это серьезно, но и за хулиганство можно срок схлопотать. И нанесение увечий – такое же подсудное дело. А ему в тюрьму неохота, ему и на свободе хорошо. С потрясной девчонкой недавно познакомился, закрутил с ней всерьез. Может, и женится на ней. А почему нет? Катя и на внешность красивая, и характер у нее замечательный… У него вся жизнь впереди, а кто-то хочет пустить ее под откос.

– Не, нам это не надо, – хоть и нерешительно, но мотнул головой Фома.

– Ему не надо! – ткнул пальцем в Семена Радич и злобно посмотрел на Фому: – Он мне денег не торчит! Спрос будет с тебя, чувак! А с тебя спрошу, отвечаю!

– Не, найду я деньги, – с бледным видом пробормотал Фома.

– Ну, смотри, если завтра бабок не будет, мы тебя в лес вывезем. Биты возьмем, чтобы счетчик включить. – Радич плавно поднес кулак к его животу.

Фома невольно дернулся, сгибаясь в поясе, как будто его ударили на самом деле. Страшно ему стало, да и Семена вдруг бросило в озноб. И какого черта они связались с бандитами?..

Радич сплюнул им под ноги, повернулся и направился к своему дому.

– Ну, мы в принципе согласны! – не выдержал Фома.

– В принципе? – остановившись, нехотя повернулся к нему бандит.

– Ну, дело серьезное… Если бы долг на половину скостить…

– На треть, – быстро и твердо проговорил Радич.

– И без процентов?

– Ну, ты жук, в натуре…

– Значит, договорились?

Радич снисходительно усмехнулся и согласно кивнул. Да, он разрешает лоху исполнить собственную волю.

Когда бандит ушел, Семен с осуждением глянул на своего друга и постучал пальцем по виску:

– У тебя с головой все в порядке?

– А где мы деньги возьмем? – подавленно буркнул Фома.

– Дятел ты!

Семен чувствовал себя в западне. Фома хоть и придурок, но все-таки друг. И бизнес они открывали в равном партнерстве, а это значит, что долг перед Радичем совместный, и не важно, кто брал у бандита деньги. Не хотел Семен ввязываться в грязное дело, но и Фому бросить не мог.

* * *

Поздний вечер, холодно, небо темное, как сам космос. Днем было морозно, а к вечеру потеплело, повалил снег, в котором Семен увидел добрый знак. Снег заметет следы, которые они оставят на месте преступления.

Место это уже обозначено… «Терпила» возвращался с работы поздно, машину ставил с тыльной стороны длинного многоэтажного дома. Всегда там ставил, поскольку окна его двухкомнатной квартиры только на эту сторону и выходили. Гаража у него не было, поэтому за машиной нужно было присматривать.

Вдоль тыльной стороны дома тянулась подъездная дорога, на которой жильцы парковали на ночь свои машины. Свободных мест хватало, и можно было даже предположить, на какое из них Гена Нефелин поставит свой «Лендровер». Припаркует машину и пойдет в обход дома, через темноту. Семен и Фома собирались догнать его и посчитать ему ребра. Тут, главное, не переборщить. Но и сопли жевать не стоит. Догнать жертву нужно вовремя, быстро все сделать, но при этом не засветиться, тогда все будет путем…

«Мазда» у Фомы старенькая, салон уже дрянной, но печка работала исправно. Так тепло в машине, что и выходить не хотелось. И предательские мысли в голове крутились. Хорошо, если Нефелин заночует где-нибудь на стороне, тогда и бить его не понадобится. Но тогда им завтра придется снова быть здесь, а снегопад к этому времени закончится. А еще менты завтра могут тормознуть – за грязные номера. Фома специально гонял машину по грязной дороге, чтобы запачкать их…

Такие же грязные номера были у «Фокуса», который стоял неподалеку, метрах в пяти, на виду. Семен попробовал прочитать задний номер – бесполезно. И цвет кузова не определить – грязь, снег, темнота. Но в машине кто-то точно сидит. Габаритные огни не включены, но дым из выхлопной валит. Греется кто-то в машине. А машина уже давно здесь. Они подъехали, а «Фокус» уже стоял. За два часа никто из него так и не показался.

– Тебе не кажется это странным? – спросил Семен, кивком показав на подозрительный «Форд».

– Что такое? – Фома зачем-то подул на ладони и потер их. Тепло в салоне, а у него руки стынут. Нервы.

– Кто там в машине? Может, ждут кого-то?

– Кто? Кого?

– Ну, может, менты… Нас ждут. – От этого предположения Семен сам поежился.

– Менты?! Откуда они знают? – покосился на него Фома.

 

– Ну, так на то они менты… Может, нас ждут…

– Да нет… Сейчас гляну…

Фома надел перчатки, рывком вынес тело из салона, но, закрыв за собой дверцу, притормозился. Неторопливо потянулся, разминая затекшие мышцы, а потом, будто нехотя, направился вдоль машины. На «Форд» он даже не глянул. И на обратном пути едва бросил взгляд на подозрительную машину. Вернулся, сел за руль, резко выдохнул из легких воздух.

– Нормально все, мужик там с телкой. Интимом занимаются…

– Что-то долго занимаются.

– А чего им, тепло, темно… и сиденье разложить можно.

– А если срисуют нас?

– Так они задом к нам стоят, – неуверенно сказал Фома и, включив скорость, сдал назад. Только остановил машину, как появился «Лендровер» Нефелина.

Семен покачал головой, глядя на проезжающий мимо внедорожник. Нехорошо они с Фомой встали – им не догонять жертву придется, а, считай, идти наперерез. А если они вспугнут «терпилу» своим видом?..

– Пошли! – заторопился он.

Нефелин управился с машиной быстро, поэтому им даже не пришлось прятаться. Они столкнулись с жертвой нос к носу, в том самом месте, где им никто не мог помешать. Только тогда Семен спохватился: и перчатки он в машине забыл, и наглухо застегнутый ворот спортивной куртки не до упора поднял, лицо видно. Но поздно исправлять положение, надо бить, и так, чтобы вырубить мужика наглухо. Да и говорить ничего не надо: жертве потом объяснят, за какие грехи его наказали. А их с Фомой задача маленькая – сделать «терпиле» больно и обидно. Вырубить, сломать пару ребер, и этого вполне хватит…

Семен ударил практически с ходу – тяжелым крепким кулаком. Но «терпила» неожиданно ушел в сторону, рука провалилась в пустоту, и тут же последовал ответный удар. Нефелин пустил в ход локоть, послав его в голову Семена. Тот подался в сторону, пытаясь восстановить равновесие, но его догнал удар с ноги. Семен даже не успел среагировать – настолько точно и мощно бил Нефелин.

Он пропустил удар в пах и, скрючившись от боли, с утробным стоном опустился на колени. А рядом упал Нефелин. Это Фома срубил его своим коронным ударом. Занятый Семеном, «терпила» пропустил момент, и Фома смог ударить его наотмашь.

Нефелин попытался подняться, но Фома достал его с ноги. Семен очухался, обрел равновесие и тоже ударил – ногой в живот. Раз, второй… И за глаз Нефелину отомстил, и за отбитое «хозяйство».

Нефелин затих, а он продолжал его остервенело бить. Ногами, только ногами. И неизвестно, как долго бы это продолжалось, если бы Фома не потащил его к машине.

– Уроды! – донеслось им вслед.

Это жертва подала голос, но Семену уже не хотелось ее добивать. Они свое дело сделали, пора уходить. И хорошо, что Нефелин жив…

Глава 2

За ночь выпало много снега, и труп запорошило так, что дворник даже не сразу его заметил.

– Я сначала думал, что это сугроб намело, – хрипло рассказывал мужик с испитым лицом. – А как сугроб намести могло, если ветра не было? Если бы метель мела…

С дворником разговаривал следователь, а Максим Одинцов стоял в сторонке, на фундаментной отмостке – всего лишь по щиколотку в снегу. Видимо, здесь пролегал короткий путь в обход дома, поэтому проход регулярно чистили. В сущности, дворник для того сюда и пришел, чтобы счистить ночной снег. Только начал, как наткнулся на труп.

Вокруг тела он снег не расчищал, этим сейчас занимались эксперты. Личность покойника установить надо, возможные улики найти. Мало ли, вдруг наследили преступники… Но как эти следы найти, если снегу навалило?.. Нет улик, зато «глухарь» уже вырисовывается.

Невеселое настроение у Максима Одинцова, зато вчера ему хорошо было. Звание обмывали. Очередное звание, присвоенное аккурат к вступлению в новую должность. Все-таки назначили его начальником уголовного розыска. Все-таки есть справедливость на белом свете.

Следователь Загорьев общался с дворником, оперуполномоченный Кустарев тоже работал, эксперты осматривали труп. Следственно-оперативная группа в действии, а майор Одинцов как бы сам по себе. Но не для того же он к месту подъехал, чтобы свежим воздухом подышать, пора и ему в работу включаться.

Он подошел к трупу, склонился над ним. Криминалист Бабакин в это время осторожно открыл портмоне, извлеченное из кармана покойного. Но Максима сейчас больше интересовал способ убийства, чем личность потерпевшего.

Он заметил след от удара на лице – гематому над глазом. Похоже, кулаком ударили, но вряд ли это стало причиной смерти. А крови нигде не видно.

Леня Лисаков ощупал кадык потерпевшего.

– А я смотрю, что-то здесь не так, – глянув на Максима, сказал он. – Точно, похоже на деформацию в изломах щитовидного хряща. Не берусь утверждать, конечно, но думаю, что это и есть причина смерти…

– Нефелин Геннадий Зиновьевич, – прочитал Бабакин. – Шестьдесят девятого года рождения… – Криминалист держал в руке водительские права покойного.

– А как насчет паспорта? – спросил Максим.

Паспорт нужен был, чтобы установить место жительства Нефелина. Вернее, последнее место жительства.

– Пусти! – послышался вдруг истошный женский крик.

Старшина из патруля пытался остановить стройную, хорошо сложенную женщину в черной норковой шубе. Огненно-рыжие волосы, уложенные в стильную прическу, белая кожа лица, тонкие, подкрашенные бледно-розовой помадой губы, модная сумочка, сапоги на шпильке…

Женщина не выглядела растерянной. Похоже, просто шла на работу, но, услышав об убийстве, приняла эту новость близко к сердцу. Оттолкнув старшину, утопая в снегу, она рвалась к покойнику. Максиму ничего не оставалось, как преградить ей путь. Женщина толкнула его с такой силой, что он едва устоял на ногах. Но все же устоял. И удержал ее. Она трепыхалась в его железных объятиях, дикими глазами глядя на покойного Нефелина, потом обессиленно затихла и повисла у Максима на руках. Как будто парализовало ее… Правда, длилось это совсем чуть-чуть.

Она встрепенулась, выпрямилась и на прямых, негнущихся ногах попыталась шагнуть к покойнику. Ее и без того бледное лицо стало еще белее.

– Спокойно, девушка, спокойно, – сказал Максим, продолжая удерживать ее.

Женщине на вид было за тридцать, но он все-таки назвал ее девушкой. Впрочем, ей сейчас не до комплиментов.

– Кем вам приходится этот человек? – спросил Загорьев.

Одинцов и сам хотел задать этот вопрос, но следователь его опередил.

– Муж… – выдавила женщина.

Максим продолжал удерживать новоявленную вдову и сразу почувствовал, как задрожало ее тело. Вне всякого сомнения, смерть мужа стала для женщины потрясением. И, судя по всему, неожиданностью.

– Что с ним? – спросила она, надеясь на чудо.

– Ваш муж мертв, – развел руками Загорьев.

Женщина конвульсивно дернулась и снова затихла.

Следователь взял ее за локоть, легонько потянул на себя, и она послушно отстранилась от Максима.

А Максим выбрался за ограждение и подошел к пожилой женщине в наброшенном на голову пуховом платке и теплом пальто нараспашку, словно она вышла из дома на несколько минут. На Нефелину женщина смотрела с неподдельным сочувствием, видимо, хорошо ее знала.

Дом монолитный, с замахом на элитность. В таких домах, как правило, водятся консьержки. Наверное, пожилая женщина одна из них.

Она действительно оказалась консьержкой и охраняла первый подъезд, к которому вчера шел гражданин Нефелин.

– Мария Павловна, скажите, когда Геннадий Зиновьевич обычно возвращается с работы? – спросил Максим.

– Обычно поздно. Когда в десять, когда в одиннадцать. Из Москвы пока доедешь…

– А Геннадий Зиновьевич в Москве работает?

– Ну, не знаю, – пожала плечами Мария Павловна. – Раньше точно работал, сейчас не знаю… У нас тут многие в Москве работают, и все поздно возвращаются… И зарабатывают хорошо… Геннадий Зиновьевич тоже хорошо зарабатывает… зарабатывал, – спохватилась она. – Квартира у них трехкомнатная, а какой ремонт!..

– Вы так неосторожно на холод вышли. – Максим взял женщину под локоток и повел к подъезду. – Может, и ночью выходили?

– Нет, не выходила, – запахивая пальто, мотнула она головой.

Зайдя в подъезд, Мария Павловна провела Максима в консьержную. Окон, выходящих на улицу, здесь не было, и система видеонаблюдения отсутствовала. Плохо.

– Может, заметили что-то подозрительное?

Женщина покачала головой, сожалея о своей бесполезности.

– Может, кто-то в подъезд вбегал?

– Когда вбегал? – не поняла его консьержка.

– Ну, когда Нефелин обычно возвращается? В районе десяти-одиннадцати вечера… Какие-то подозрительные движения были? Может, убийца пытался мимо вас проскочить?

– Да нет, не проскакивал никто…

– А Елена Владиславовна когда домой пришла?

– Да как обычно, в половине шестого вечера. Она в Пенсионном фонде работает, у них там до семнадцати. Тут рядом. В магазин заглянет, и домой… Всегда в одно и то же время дома, как часики! Одно слово – верная жена.

– А муж какой?

– Ну, не знаю… – отвела взгляд в сторону Мария Павловна.

– Что такое?

– Ну, я сказать ничего не могу… Он ведь летом пропадал где-то. Елена Владиславовна сама не своя ходила… Потом появился. И все, с тех пор как отрезало, каждый вечер дома как штык. Правда, приезжал поздно… В общем, как у них там есть и было, сказать не могу, а то вдруг совру ненароком…

– Значит, Елена Владиславовна как пришла вчера в половине шестого, так больше и не выходила?

– Нет, не выходила.

– Может, подходил к вам кто-то, спрашивал Геннадия Зиновьевича или женой его интересовался?

Консьержка мотнула головой. Никто не подходил и не интересовался.

– Может, чаю, кофе? – спросила она.

Одинцов глянул на нее как на спасительницу. Ему бы сейчас кофе, да покрепче.

– Даже как-то неловко вас утруждать…

– Ну что вы, я с радостью!

Мария Павловна поставила чайник, а он вернулся к месту преступления. Загорьев по-прежнему был занят Нефелиной. Женщина явно находилась в ступоре, на контакт шла неохотно, и следователю приходилось тянуть из нее каждое слово.

Максим осмотрелся. Ближайший к месту происшествия фонарный столб находился метрах в двадцати. Видимо, убивали Нефелина в темноте. За этим могли наблюдать из окон соседнего дома через дорогу, но вряд ли кто-то сможет опознать убийц. Да и не очень-то их было видно из-за заснеженных кустов, которые росли на газоне с торца дома. Возможно, за этими кустами преступники и поджидали Нефелина. Но зачем они напали? Если бы с целью ограбления, то Бабакин бы не нашел у покойника портмоне с деньгами и документами. Может, это было заказное убийство? Или его всего лишь собирались избить, но переборщили?.. И такое возможно. Нефелин, видимо, был еще тем гулякой. Если так, то наказать его мог чей-то обиженный муж. Или брошенная любовница решила проучить. В жизни всякое случается, уж кому это не знать, как Максиму…

Одинцов хотел поближе подойти к трупу, но ноги понесли его к подъезду. Он зашел в консьержную, взял кружку с приготовленным для него кофе. Напиток, что называется, с пылу-жару, кипяток практически, но это не помешало выпить его чуть ли не залпом.

– Спасибо! – поцеловал Максим женщину в щеку, благодушно ей подмигнул и повернул назад.

– Да, я тут вспомнила… – остановила его Мария Павловна. – Мужчина вчера вечером заходил, из восемнадцатой квартиры… Он квартиру снимает, как зовут, не знаю… Они с женой совсем недавно переехали… Он мимо прошел, что-то сказал… У меня дверь была открыта, я как раз с канала на канал переключалась, слышно было…

– Что было слышно?

– Ну, как он сказал… Нашли, говорит, время, когда бегать… На ходу сказал. На меня даже не глянул… Молодой мужчина, а мухомористый, как старик, – с укором покачала головой Мария Павловна. – Вечно чем-то недовольный. Хоть бы поздоровался разочек…

– И когда это было?

– Ну, где-то в половине одиннадцатого. Я в это время спать ложусь… – Консьержка осеклась. – Ну, не спать… Спать нам не положено! Просто двери закрываем…

Эти слова Максим дослушивал на ходу, он уже поднимался на четвертый этаж. Доступ в межквартирный холл перегораживала железная дверь, запертая на замок, но к ней выведены были кнопки звонков, и Максим позвонил в нужный звонок.

Но тут дверь открылась, жилец, спешивший, видимо, на работу, переступил порог и, никого не замечая, двинулся дальше. Максим прокашлялся и окликнул его.

– А что такое? – остановился мужчина, со злобой глядя на него.

Среднего роста, тщедушный. Маленькие желчные глазки, по-крысиному вытянутый нос, неопрятный, неприятный. Голос дребезжащий, со скрипучими нотками.

– Майор милиции Одинцов. У меня к вам пара вопросов, гражданин.

– Та-ак! А на каком основании?

Максиму пришлось объясняться: произошло убийство, работает следственно-оперативная группа, уголовный розыск проводит опрос…

 

– А я обязан отвечать на ваши вопросы? – возмущенно протянул тщедушный.

Максим промолчал, выразительно глядя на него. Но его немой ответ был проигнорирован.

– Тогда извините! Некогда мне!

Одинцов не стал останавливать мужчину, последовал за ним.

Машина жильца стояла у самого подъезда, а возле трупа стояла группа людей, отгороженных от него лентой, колыхавшейся на ветру, перед которой дежурил старшина с автоматом.

Мужчина, казалось, ничего не замечал. Он открыл машину, но Максим удержал его за локоть.

– Не имеете права! – дернулся жилец.

– Вчера вашего соседа убили, сегодня убьют вас.

– Какого соседа убили? – растерялся тот.

Максим подвел его к старшине и показал на тело, темнеющее на фоне снега. Нефелиной уже не было, и следователь куда-то делся.

– Когда убили? – с бледным видом спросил мужчина.

– Сегодня ночью. Возможно, вы видели убийц…

– Да, бежал кто-то… К этому месту и бежали… Ой! – Он осекся, приложил пальцы к губам.

– Что такое?

– Да нет, не видели они меня. Я из машины только выходить начал… Нет, не видели, – успокоился мужчина.

– Но вы их видели?

– Да, пронеслись галопом… Тут можно по тропинке пройти, а они прямо через сугробы…

– И что дальше?

– Да ничего… Я домой пошел… Ну, бегают и бегают, может, нажрались, а может, наркоманы, кто их знает!

– Как они на человека напали, не видели?

– Нет, не видел… Мне домой надо было, – поежился мужчина.

– А… э-э… – выразительно посмотрел на него Максим.

На этот раз тот понял его с полуслова:

– Олег Емельянович… Ну, можно просто Олег… Кацуров моя фамилия…

– Олег Емельянович, вы в лицо этих людей видели?

– Ну, не скажу, что было светло, но зрение у меня хорошее… Э-э, а вы уверены, что убили именно эти люди?

– Следствие установит.

– Следствие-то установит, а как мне быть? – Кацуров нервно пощипал себя за подбородок. – Ребята-то здоровые…

Снова страх взял его за горло. Вдруг преступники постараются расправиться с ним, как с опасным свидетелем?

– Олег Емельянович, может, мы к вам в машину сядем? Чего здесь на виду стоять?

– Да, конечно! – Кацуров благодарно глянул на Максима и сел за руль.

Он явно чувствовал себя не в своей тарелке.

– Вы, главное, ничего не бойтесь, Олег Емельянович. Обещаю вам, мы засекретим информацию о нашем сотрудничестве. И опознание проведем так, чтобы преступники вас не увидели… – успокоил его Максим.

– Ну, я не знаю, – замялся тот.

– А если не поможете нам… – Одинцов резко замолчал. Пусть собеседник сам себе нафантазирует, какая кара его ждет.

– Ну, хорошо, хорошо… – зачастил Кацуров. – Рослые такие ребята… В куртках… У одного капюшон был. И еще снизу лицо было закрыто. Но я бы все равно его не разглядел. А на другом шапочка была… Я его, правда, только в профиль видел, ну, когда он через сугроб перебирался. Темно было, поэтому я не могу ручаться за свои слова…

– Ничего страшного, мы с вас никаких обязательств не берем.

– Ну, лоб у него такой покатый… Брови такие прямые. Не вверх там или вниз, а прямые. Горизонтальные, вот. А глаза опущенные. Ну, уголки опущенные. Как бы под углом глаза… Нос правильный, с закругленным кончиком. Губы тонкие… Все, больше ничего сказать не могу…

– Куртка какая была?

– Ну, «аляска»… Говорю же, с капюшоном… У него еще что-то из кармана вывалилось, когда он через сугроб перепрыгивал…

– Из кармана? – приободрился Максим.

– Ну да, не знаю что…

– А в каком месте они через сугроб перепрыгивали?

– Ну, там!

Кацуров попытался пальцем показать место, но Максим заставил его выйти из машины.

Действительно, даже под слоем снега в этом месте угадывались вчерашние следы. Два человека, следуя параллельными курсами, перебирались через завалы, устремляясь к месту тогда еще будущего, а на данный момент уже состоявшегося преступления. И еще Максим нашел предмет, который мог вывалиться из кармана возможного преступника. Это была перчатка – из дешевой кожи, китайского пошива, ничем не примечательная, если бы не выведенный авторучкой номер телефона. Запись несвежая, цифры нечитаемые, но их можно восстановить. Если по этому номеру удастся выйти на преступника, то гражданин Кацуров оказал следствию большую услугу…


Издательство:
Эксмо
Книги этой серии: