000
ОтложитьЧитал
Глава 6. Рассчитывать на себя
ТИНА
Кляну себя за то, что не помчалась за тем подозрительным внедорожником. Но я бы не смогла. Он пронесся мимо меня вихрем, в паре сантиметров, едва не задев.
Терпеть не могу, когда на меня за рулем рявкают спецсигналами.
Меня это сразу дезориентирует. Как лягушонок, моментально впадаю в ступор.
Нет, это не Рома. Он точно не стал бы себя настолько обнаруживать. Да и вообще. Что бы ему делать утром в торговом центре? Глупая мысль, конечно. Но теперь мне еще и дико стыдно за то, что выскочила по магазинам не накрасившись и вообще – не при параде.
Хотя, кому он нужен, этот парад?
Парады – для победителей, а моя жизнь давно стала серой рутиной. Впрочем, не жалуюсь. У меня появился «Скорпион», хотя полное отсутствие интереса инвесторов к этому проекту – пугает. Проявляют интерес только самые мелкие сошки.
С моей стороны полностью исключена ошибка в расчетах.
Это – не первый подобный проект, хотя и первый самостоятельный полет. Но все же, у меня складывается впечатление, что кто-то специально вставляет мне палки в колеса.
Как будто, за каждым моим шагом следят и специально подрезают крылья. Мнение, пока ничем не подтвержденное. Но с каждым днем эта уверенность все сильнее.
На телефон приходит целая серия сообщений и одно из них меня озадачивает. От Гаршина скрин выписки с нашего банковского счета. Пополнено на сумму с шестью нулями – аванс, предоплата за что?
Следом сыплются восторженные сообщения с его пояснениями – ключевой инвестор действительно перевел первую авансовую оплату. Не хватит, чтоб раскрутить полностью, но чтоб запуститься прямо сейчас – очень даже достаточно.
Вот только сердце сразу больно ёкает и где-то в желудке начинает противным, ледяным ежиком зарождаться колючий комок страха.
Ключевой инвестор – это Самбурский?
Невидящим взглядом скольжу по сообщениям от Гаршина. Прямо так старается показать свою активность.
Что ж ты, Сережа, раньше балду пинал, а?
Ага, значит на встрече будут еще и остальные инвесторы, как он и обещал. И тут успел договориться. М–да, не узнаю его прямо… За двое суток выполнено больше, чем за год работы.
Такое вообще реально?
Значит, с нашей стороны на встрече будет шестеро, кроме меня. Гаршин и еще пятеро инвесторов. Обнадеживающий факт.
Надеваю платье и приступаю к макияжу, делая свои любимые акценты на глазах. Почти час вожусь с разными баночками, кисточками и спонжами. Результат радует.
Горечь накатывает сразу же, как только набрасываю на плечи палантин. Воздушный, атласный кусочек ткани, скрывающий оголенные плечи. Как будто он защитит меня в случае опасности?
Открываю верхний ящик комода и выуживаю из вороха нижнего белья небольшой и увесистый, тканевый сверток. Разворачиваю, затаив дыхание.
Небольшой пистолет, подаренный мне Ромой восемь лет назад.
Незадолго до его ухода.
Душат слезы, мгновенно затапливают воспоминания. Дрожащими пальцами провожу по пластиковым обкладкам. Вздрагиваю, когда подушечки пальцев переходят на холодную металлическую поверхность.
Очень компактный, как раз для того, чтоб спрятать в дамской сумочке. Но мне кажется, он весит тонну. Для меня он такой же тяжелый, как и воспоминания, связанные с тем, кто его подарил…
Рома – мой воздух. Которым оказалось слишком больно дышать.
Плакать нельзя, макияж не водостойкий.
Сижу в вечернем платье, зажав в ладонях пистолет и сглатываю слезы, подступающие к горлу. Дышать просто не хочется.
Но среди круговерти воспоминаний, в голове четко звучит голос Метелина. Привычная усмешка в голосе, с едва уловимой ноткой иронии.
«Тина? Время, потерянное впустую»
Вот и весь смысл наших отношений. В одной фразе.
Только сейчас догадываюсь, что сегодня на дороге едва не вписался в меня именно его «Дискавери». Брошенная, бывшая девушка не заслуживает ничего, кроме рявканья спецсигналами?
Разумеется, ведь я – это всего лишь время, потерянное впустую.
Он тогда сказал именно так. Это был его голос, который я узнаю из миллиарда других.
Родной. Чужой.
Голову обхватывает холодными тисками и это воспоминание мгновенно отрезвляет. Ну что ж, оставим прошлое – в прошлом. Сегодня – деловая встреча, группа инвесторов, важные переговоры.
Но на всякий случай, чисто машинально кладу пистолет в небольшой клатч. Господи, я даже не помню, как им пользоваться. Надеюсь, не понадобится.
И уж тем более, не надеюсь, что в случае форс-мажора кто–то приедет меня выручать.
Той, кто не более чем время потерянное впустую, приходится рассчитывать только на себя.
В чем сила? Да в самой себе. И у каждого она своя. Как и правда.
Сажусь в подъехавшее такси в каком-то забытье, но всю дорогу взглядами цепляюсь за черные внедорожники, хоть чем-то напоминающие утренний «Дискавери». Сама на себя злюсь за то, что чувствую себя щенком, забытым на улице.
– Тиночка, любимая, – угодливо расплывается в улыбке Гаршин, встречая меня у входа в «Фанкони».
Уворачиваюсь от поцелуя в губы, стараясь держать фальшиво-дежурную улыбку. Чмокает меня в щеку и след от поцелуя моментально хочется сцарапать с кожи.
– Наша сторона уже вся прибыла?
– Нет, пока ждем, – виновато разводит руками Гаршин и жестом приглашает в ресторан.
Галантно поддерживает за талию, но ладонь то и дело норовит соскользнуть ниже. Едва заметно, виляю бедрами, чтоб не дать ему воплотить задуманное.
Не сейчас. И вообще – с ним больше никогда.
Приятная, живая музыка обволакивает сразу же. Задушевная инструменталка на три гитары моментально затягивает в сладковато-терпкие омуты воспоминаний.
«… да с той старинною, с той семиструнною, что по ночам так мучила меня…»
В памяти мгновенно оживают несвоевременные картинки.
Рома что-то наигрывает на гитаре. Свернувшись податливым котенком, влюбленная и счастливая я лежу на диванчике и слушаю его струнные переборы. И вместе со струнами его гитары, вибрирую откровенным, пьянящим счастьем.
– Говорят тут отличный виски, – вкрадчивый голос Гаршина тут же возвращает меня в реальность.
– А, что прости?
– Виски тут отличный, – повторяет Гаршин.
Черт, нашел же время для дегустаций.
– Сереж, виски попробуешь в другом месте. И не сейчас. Мне – только минералку.
– Тина, один раз живем. Да и место, знаешь ли, располагает… Не занудствуй хотя бы сейчас.
Держусь, чтоб не взорваться. Упреки в занудстве я могу предъявлять ему пачками. Заслужил. Но чтоб мне об этом говорить? Ладно, не время выяснять отношения, в которых уже поставлена точка.
– Можно напоследок тебя попросить об одной услуге? – таким же неприятно-угодливым тоном спрашивает Гаршин.
– Да, что именно?
– Пока никому не сообщай о том, что мы разорвали помолвку. Знаешь, выборы все-таки на носу. Не хотелось бы. Удар по политическому имиджу.
– Сережа, давай после обсудим. Не сейчас. Кстати, где все?
Оглядываюсь вокруг, но никого нет. Ни одного из тех пятерых, что уже должны бы приехать. Понимаю, вечерние пробки. Но не все пятеро разом же могут опоздать.
– Сейчас, посмотрим, – бормочет Гаршин и что-то пролистывает в телефоне, – странно, должны уже съезжаться.
Теряю терпение, а заодно отгоняю от себя тяжелые предчувствия. Что-то совсем не так.
Один может опоздать на деловую встречу, но – пятеро, разом? И дороги не так уж и загружены. Да, пробки есть, но не прямо чтоб катастрофа.
Пока мой бывший сосредоточенно с кем-то переписывается, пытаюсь унять дрожь. Предательскую. Бьющую по всему телу.
– Мы же можем вернуть аванс? – скорее констатирую факт, чем спрашиваю Гаршина.
– Ты в своем уме? Такие деньги. И это только начало. К тому же, не можем. Я перечислил их нашим рекламным подрядчикам и утром они уже начали работу. Так что, процесс запущен.
– Вечно ты быстро, когда не надо … – бормочу, стараясь скрыть досаду.
Хочется только одного. Бежать отсюда, подхватив юбки. Не дожидаясь, когда съедутся остальные инвесторы. Нервно сжимаю под столом клатч с пистолетом.
– Так, что с остальными? Где все? Что происходит?
Заметно теряю терпение и больше не скрываю своего раздражения.
– Тина, тут такое дело, – огорченно разводит руками Гаршин, но резкий звук позади меня заглушает его попытки оправдаться.
Оборачиваюсь, чтоб посмотреть, кому так аплодируют музыканты, вмиг переставшие играть.
Яго. Собственной персоной.
Скрывает плотоядную ухмылку за благодушной, расплывшейся личиной.
– Тиночка Каледина! Ну вот, почтила своим вниманием нас, наконец.
Гаршин угодливо вскакивает и уступает место на диванчике, аккурат напротив меня.
– Думаю, стоит подождать остальных? – вопросительно смотрю на Гаршина, уже предчувствуя ответ.
Никого не будет. Никто и не собирался приезжать. Он меня обманул.
– Может все-таки начнем? – предлагает Яго и барским жестом подзывает официанта.
Делает заказ с упором на алкоголь.
Точно не буду пить ничего крепче минералки, да и с той – осторожно. Мало ли, что подмешают. Решаю, что если на алкоголе будут настаивать, постараюсь лишь аккуратно промачивать губы.
Наш столик – явно лучший в этом вертепе. В отдельной нише, с панорамным видом на горы. Прямо у большого окна, почти во всю стену.
– Разрешите? – почему-то у Яго отпрашивается Гаршин, – забыл документы в машине. Я на пару минут.
Короткий, покровительственный кивок и снова на меня плотоядный взгляд.
– Небольшая техническая заминка, – улыбаюсь, отчаянно соображая, как можно заполнить паузу. Оставаться наедине с Яго мне совсем жутко. И в этот момент я была бы рада даже присутствию Гаршина.
– Жизнь непредсказуема, – раскатисто басит Яго и сам наливает по бокалам вино, принесенное официантом.
Вижу, что наливает только себе и мне. Бокал Гаршина – пуст.
Что происходит?
Заметив движение слева, машинально перевожу взгляд на окно.
Чувствую, что покрываюсь ледяной коркой страха и одновременно теряю дар речи.
Почти с полицейским разворотом, машина Гаршина резко стартует и в секунды скрывается из виду.
Не было никаких документов, забытых в машине. Как и никто из наших инвесторов не собирался на эту встречу. Он с самого начала знал обо всем. И оставил.
Один на один с Яго.
Глава 7. Перемирие до утра?
РОМА
Место для своей резиденции Яго выбрал неудачно. Напротив, всего в двадцати метрах метров – старый, заброшенный санаторий.
Удобная дистанция. И при необходимости – не только для наблюдений.
Видимо, польстился на то, что низенький санаторий не закрывает панорамного вида на горы. Или в планах выкуп этой территории.
Подъезжаю к заднему забору заброшки и паркуюсь возле аварийного выхода. Место глухое, люди Яго тут точно не станут шастать. Побрезгуют.
Перемахиваю через невысокий, местами осыпающийся, кирпичный забор и иду к запасным воротам.
Подготовка с поправкой на то, что на обратном пути со мной будет Тина. Сбиваю ржавый замок и открываю ворота. Загоняю автомобиль на территорию санатория и, прихватив спортивную сумку, поднимаюсь на второй этаж.
Главный зал «Фанкони» – как на ладони. Освещен весь, как новогодняя елка.
Как только глаза привыкают, начинаю отчетливо различать, что происходит в зале.
Уши закладывает от грохочущего пульса, когда вижу Яго, подсаживающегося за столик к Тине. Не могу видеть ее лицо, но в массивной фигуре Самбурского чувствуется барская вальяжность.
Понятно. Какое-то время будет его любимый цирк в стиле «цыгане, медведи». Судя по тому, что уже и происходит в заведении.
Предсказуем.
А вот это уже крайне любопытно. Гаршин угодливо кланяется в пояс и куда-то уходит?
Интересно, куда этот паскудыш так заторопился.
От удивления чуть подаюсь вперед. Такой маневр точно не входил в мои планы. Слизняк суетливо юркает в свою машину и резко развернувшись, моментально сваливает.
Тина одна. С Яго.
Только сегодня он точно обойдется без запланированного десерта. Сладкое на ночь – вредно.
Прикидываю, что она наверняка попытается его отвлечь. Значит, минут пять в запасе есть точно. Нетрудно догадаться, что дальше он поведет ее на верхний этаж, в один из номеров. Скорее всего, в тот, который он гордо именует президентским люксом.
Типичная бордельная комнатушка, оббитая бархатом и нелепыми золотыми кистями. Уверен, что Тину он поведет именно туда.
Отсчет на минуты.
Пока наблюдал, увидел семерых людей Яго. Не исключено, что в самом ресторане еще столько же. Или чуть больше. По моим наблюдениям, рядом с ним всегда дежурит не меньше полутора десятков бойцов.
Все. Пора.
Вокруг ресторана – привычная суета, но мне сейчас точно – не через главный вход. Слишком много людей. Будут ненужные жертвы.
Быстрым шагом обхожу сам комплекс со стороны технического входа. Один из бойцов Яго замечает меня слишком поздно. Минус один.
Теперь на поиски Тины – не больше трех минут. Время пошло.
Успеваю скрыться за углом, кидая светошумовую гранату в широкий технический коридор. Громыхнуло знатно, можно двигаться дальше. Два выстрела почти в упор в бойца, неожиданно выскочившего из кухни.
Бегом к лестнице, у которой уже ждут еще двое. Короткая очередь из «УЗИ» и вовремя успеваю спрятаться за угол, видя еще троих. Снова бросаю светошумовую. Затем – эта тройка. Практически в упор.
В здании неожиданно гаснет свет, но мешкать нельзя. Кляну себя за то, что не хватило времени надеть бронежилет и бегом преодолеваю два лестничных пролета.
Второй этаж чист. Странно, что здесь никого.
Внутренне готов к встрече с Яго и быстро иду к нужной двери. К барахольной комнатушке, которую он гордо кличет президентским люксом. Свет, неуверенно моргнув, снова включается по всему коридору.
Отстреливаю замок и распахиваю дверь.
Тина? Одна?
– Метелин… – испуганно и зло шипит она.
Вздрагивает, словно увидела призрака. В глазах мечется страх и недоверие. Не так я представлял нашу с ней встречу все эти годы.
Через открытое окно слышу чей-то гортанный крик. Понимаю, что это – Яго.
Времени нет.
– Тина, у тебя есть выбор. Либо ты уходишь сейчас со мной. Либо остаешься и выполняешь все капризы Яго. А затем и его бойцов.
Тина бросает перепуганный взгляд на окно и замирает, боясь шевельнуться.
– Уходим, быстро, – хватаю ее за руку и выскакиваю из номера.
– Там Яго и его люди еще в ресторане, – взволнованно тараторит Тина.
Останавливаемся у поворота к лестнице. Прислушиваюсь, пытаясь по голосам оценить, сколько примерно людей у лестницы на первом этаже.
– Держись строго позади меня. В случае чего, оставляй меня и беги в заброшку напротив. Там моя машина.
– Я тебя не брошу, – испуганно шепчет Тина мне в ухо.
Раньше надо было так думать.
Поднимаются. По голосам не меньше троих.
Бросаю в направлении голосов оставшуюся светошумовую и сразу же выбегаем с Тиной на лестницу. Трое. Как и предполагал.
Испуганно взвизгнув, Тина уворачивается от шевелящихся, дезориентированных тел. Решаю, при ней не действовать привычным в таких случаях способом.
Девушка впечатлительная, ей такие картинки потом в жизни видеть – ни к чему.
Успеваю набросить свою кожаную куртку на оголенные плечики Тины. Декабрь все–таки. Оббегаем ресторан и теперь я – позади нее, прикрываю.
Бежим в сторону заброшенного санатория. Рывком дергаю на себя старую калитку и вталкиваю Тину на территорию. Жгучая, жалящая боль разливается по левому плечу, на долю секунды вырубая все рефлексы.
Отстреливаюсь и, кажется, снимаю того, кто попал в меня.
Без слов Тина сама мгновенно юркает в мою машину и следом за ней – я.
Медленно выезжаем с территории заброшки и в короткое время автомобиль набирает максимальный разгон.
– Надо срочно рану обработать, – затравленно шипит Тина и обреченно мотает головой.
– Нет, царапина, – отмахиваюсь и пробую улыбнуться, – пустяк.
Рана и в самом деле пустяковая. Поверхностная. Парой сантиметров правее – было бы очень плохо. Но Тине лучше о таком и не догадываться.
И так у нас, прямо по курсу её истерика. И не одна.
– Ко мне домой точно нельзя.
Снова этот перепуганный голос, почти сбивающийся на шепот.
– Не волнуйся. Сейчас ко мне на квартиру. Она съемная и кроме пары своих о ней никто не знает. Какое-то время побудем там. Пока не решатся твои вопросы.
Тина усмехается. Горько, так.
– Как ты узнал?
Молчу. Ника просила не палить ее. Подруги все-таки. Обещал ей. Как все уляжется, сами разберутся. Без меня.
Знаю, что Тина – в порядке. Только сильно напугана. Но в целом, ничего критичного. Стараюсь лишний раз не смотреть в ее сторону. Не привыкать.
Сейчас – довезти ее до своей квартиры. Обдумать ситуацию, выполнить свою задачу и уехать. От предложения Кирилла отказаться. Сейчас понимаю, что оставаться в этом городе я не готов. Когда Тина рядом, воспоминания становятся слишком реальными.
– Рома… – тихо произносит Тина, – поговори со мной. Мне правда, очень страшно.
По голосу чувствую, что она готова расплакаться. Держится, но вот-вот…
Поглядываю в зеркала, но все чисто. Скорость надо б сбавить, хвоста за нами нет, незачем привлекать лишнее внимание.
В голове нелепые обрывки из спецкурса по психологии катастроф. Сейчас совершенно неуместные.
– Тина, сейчас доберемся до дома. Сможешь выспаться. Утром расскажешь все, что тебе известно и мы придумаем, как тебе выбраться. О том, что твой Гаршин сбежал, я тоже знаю. Видел.
Тина вздрагивает.
– Ты и про него знаешь?
Усмехаюсь и тянусь к пачке сигарет на приборной панели. Вытаскиваю одну и закуриваю. Густой сигаретный дымок обволакивает легкие, как анальгетик.
– Знаю. Тина, я про него знаю. И про то, что за него собираешься замуж – тоже знаю.
– Рома… – всхлипывает Тина, – все не так, совершенно не так, как тебе кажется. Я не любила его. И не люблю.
Резко замолкает.
Мне тоже ответить нечего. Значит, не любила.
– Тин, давай не будем в дороге выяснять отношения. Я разберусь с Яго, сделаю все, чтоб он тебя больше не побеспокоил. Ты снова сможешь жить своей привычной жизнью. Выйдешь замуж и будешь счастлива.
– А ты?
– Уеду. Как только все закончится.
Тина нахохливается, как испуганный и злой воробей. Остаток дороги едем молча, но напряжение между нами можно хватать голыми руками. Ясное дело, злится.
Имеет право, наверное.
Загоняю машину на подземный паркинг и забираю с заднего сиденья спортивную сумку с оружием. В лифте тесно и поездка на последний этаж – испытание. Тина все еще дрожит от страха и неосознанно льнет ко мне.
Не могу оттолкнуть. Но боюсь прижать к себе слишком сильно.
И не отпустить.
Квартира встречает привычной тишиной, но Тина мгновенно оживляет ее своим присутствием.
– Ты здесь живешь? Как долго?
Чую вопрос с подвохом. Значит, ей Ника могла сказать, что я вернулся полгода назад.
– Полгода.
Иду на кухню, ставлю чайник. Тина бежит за мной. Открываю один из шкафчиков и достаю аптечку.
– Давай я помогу, – предлагает Тина и я соглашаюсь.
Снимаю рубашку.
Рана неглубокая, абсолютно в пределах возможностей обработать самому. Но на какой-то момент я сдаюсь и просто хочу ощутить ее прикосновения. Пусть даже и к ране.
Тина аккуратно промачивает ватный диск перекисью и стирает шипящие подтеки крови. Меняет тампоны и мягко водит ими по краям раны.
Вздрагиваю от ее прикосновений.
– Больно? – сочувственно качает головой, – извини пожалуйста.
Продолжай, не останавливайся.
– Нормально, – снова пытаюсь улыбнуться.
– Сейчас будет немножко больно, – виновато улыбается Тина и достает из аптечки порошковый антибиотик.
Наблюдаю за ее руками и чувствую, что ненадолго попал то ли в сон, то ли в рай. Это не шок.
Просто хорошо.
В этот момент в квартире гасится свет. За последнюю неделю – уже третий раз какая-то авария. В сезон зимних штормов здесь такое не редкость.
– Ой, хорошо, что я все успела, – шепчет Тина
– Сейчас найду свечи, – бормочу себе под нос и встаю.
Тина пытается уступить мне место, но в темноте налетает спиной на барную стойку и резко разворачивается, утыкаясь носом мне в грудь.
Замираю от того, как приятно щекочет кожу ее горячее, сбивчивое дыхание. Сам не понимаю, что творю. Прижимаю ее голову к своей груди, зарываюсь пальцами в ее мягкие и шелковистые пряди волос.
Как наркоман, втягиваю в себя запах Тины. Зная, что эта доза сломает меня. Но срываюсь и дышу ею.
Тина подрагивает от того, что пытается сдержать слезы.
– Тебе надо поспать.
Со стороны не узнаю собственный голос.
Безжизненный. Ровный.
– Нет, – со слезами почти выкрикивает Тина, – я не хочу спать.
Отодвигаю Тину от себя. Разыскиваю коробку со свечами и зажигаю одну, устанавливая ее в коньячную рюмку.
Тина снова подходит ко мне. Сзади. Кладет свои невесомые руки мне на плечи. Резко оборачиваюсь и прижимаю ее к стене.
– Тина, не надо, – шиплю, стараясь подбирать слова, – ничего не будет.
– Да? Тогда отпустишь меня?
Готов поклясться, слышу насмешливые нотки в ее голосе.
Издевается, значит…
Не могу оторвать от нее взгляда. Соблазнительная, еще более красивая. Особенно сейчас.
Когда её нельзя.
Защитить ее, вытащить из этой истории любыми способом. Даже ценой собственной жизни. Уйти навсегда.
– Давай объявим временное перемирие… до утра, – шепотом просит Тина, не сводя с меня своего колдовского взгляда.
Как в бреду, провожу пальцами по ее плечам… Тина мгновенно отзывается на каждое прикосновение. Кайфую от ее шелковистой кожи. Слегка поддеваю атласную ткань и платье соскальзывает с ее хрупкой фигурки.
Был убит в уличной перестрелке и попал в рай.
Происходящее и мои ощущения иначе не объяснить.
Веду ладонями по ее талии, спускаюсь ниже и поддеваю пальцами тоненькое кружево трусиков. Медленно опускаюсь перед ней и стягиваю с нее стринги. Слышу, как она тихо постанывает от предвкушения.
Снова поднимаюсь и не отвожу взгляда от ее глаз.
– Нет. Не будет никакого перемирия, – хрипло шепчу в ее искусанные губки, и срываюсь в тот же момент.
Одной рукой приподнимаю ее под попу и вжимаю в себя.
До утра у нас найдутся дела более важные, чем перемирие.