Особый случай : Сестер-убийц Хачатурян хотят оправдать

В прямом эфире Радио «Комсомольская правда» племянник убитого Михаила Хачатуряна и его бывшая жена рассказывают о результатах шокирующих экспертиз. Выпуск от 2019-06-21 18:03:00. Ведущие: Антон Арасланов, Екатерина Белых (рейферт). Арасланов: - Дело сестер Хачатурян гремит на всю страну уже который месяц. Кто-то говорит о том, что девчонок, которых мучил отец, надо, конечно же, оправдать и отпустить. Кто-то считает, что невозможно потакать тем, кто поддерживает убийство в семье. Сегодня именно это мы обсудим. Потому что адвокаты сестер Хачатурян написали письмо Бастрыкину, требуют девочек оправдать – дескать, несколько лет они жили в такой жуткой ситуации, что по-другому поступить наша справедливая судейская система не может. В студии Антон Арасланов и Екатерина Белых. Сегодня в нашей студии Арсен Хачатурян. Надо пояснить, Арсен – племянник Михаила Хачатуряна. Белых: - Я думаю, мы можем изнутри ситуации посмотреть на нее с разных сторон и прояснить, что же на самом деле там происходит. Арасланов: - Понятно, что правда где-то посередине. Но в этой студии еще ни разу не звучала, что называется, версия второй стороны. Арсен, сейчас появилась информация о том, что адвокаты трех сестер выступили с ходатайством и требуют просто, чтобы их оправдали, чтобы им как минимум не такое жесткое наказание было. Белых: - Более того, интернет-сообщество поддержало, причем поддержало достаточно мощной волной, эту идею, чтобы девочек оправдать и отпустить. Арасланов: - Как вы к этому относитесь? Хачатурян: - Это для нас не новость, они эту позицию занимают давно. Как только была избрана мера пресечения, что не домашний арест, а какие-то ограничения, их суждения и выводы всегда были. Сейчас они более активизировались. Конечно же, они ожидали, что статью переквалифицируют на более мягкую. Но там никаких фактов не установлено, и статья осталась, которая должна была быть. Арасланов: - Тут нужно оговориться, что статья – это убийство, совершенное группой лиц по предварительному сговору. Это самое жесткое, на что можно было рассчитывать в плане статьи за убийство. Я понимаю, что сложно об этом говорить, но не говорить об этом невозможно. Семья Хачатурян (Аурелия, Михаил, три дочери) жили, как говорят, по крайней мере, родственники, как на пороховой бочке. Якобы у Михаила было оружие, Михаил применял силу. И при каждом случае, который ему не нравился, он очень сильно, скажем так, пылил и просто откровенно избивал. Какие-то факты при вас были, что-то подобное происходило? Хачатурян: - Передо мной он никакое физическое, какое-то другое насилие к моим названным сестрам не применял. Они как раз и подчеркивают: оружие и т.д. Это все формальность. Это все было не для того, чтобы истязать этих девочек. Это была защита самого себя и девочек. Оружие, которое было у него, это не было для какой-то управы на девочек, это было для самообороны. Арасланов: - От кого защищал Михаил? Хачатурян: - Ни от кого не защищал. Это просто самооборона себя и девочек. Просто страховка жизни. Арасланов: - Если человек подразумевает, что могут быть какие-то акции в его адрес, он держит оружие в доме. Хачатурян: - Обычная страховка. Дробовик, который они называют, он лежал всегда в машине. С собой он всегда носил травматический пистолет, на который у него есть разрешение. И все анализы подтверждают, что у Михаила с психикой все в порядке, оружие у него было по закону. Арасланов: - Но, к сожалению, ситуация такова, что апеллировать только документами, справками (в данном случае – разрешение на ношение на оружия) очень сложно. Потому что мы понимаем, что любую справку можно купить. Хачатурян: - Здесь человек взрослый. Зачем ему покупать эти справки? У него разрешение на оружие уже более 20 лет. Арасланов: - Давайте еще раз проговорим семейные отношения с Михаилом. Белых: - Как он относился к девочкам? Какие у них были отношения? Хачатурян: - Любвеобильные. Он очень любил девочек. У Михаила же четыре сестры, три дочки. Он очень любил своих дочерей. Арасланов: - Младшую из сестер, которую зовут Мария, защищает в суде адвокат Ярослав Пакулин. Ярослав, в нашей студии сидит Арсен Хачатурян, который говорит о том, что Михаил был любвеобильным отцом, что он души не чаял в сестрах. По тому, что уже установлено, что вы можете сказать в этом отношении? Пакулин: - Ну, любвеобильность у него была весьма своеобразной, скажем так. По заключению экспертизы, там были выявлены отклонения, которые сейчас являются доказательством по уголовному делу. Хачатурян: - Какая экспертиза? Пакулин: - Заключение психолого-психиатрической экспертизы. Что касается экспертизы и подробностей, которые там изложены, их я, естественно, разглашать не имею права. Во-первых, они являются врачебной тайной, во-вторых, они являются данными, полученными в ходе предварительного расследования. Но заявить о том, что девушки оборонялись от посягательств отца на их половую неприкосновенность, на их физическое здоровье, на их психическое здоровье, эти экспертизы позволяют. И я могу это говорить совершенно прямо. Это является открытыми доводами, которые мы сейчас озвучиваем и в СМИ, и привлекаем общественность, общественных деятелей. Хачатурян: - Но ваша позиция с клеветой зависима. Мы также являемся потерпевшей стороной, мы также ознакомлены. И мы не видим ничего такого, что вы говорите. Вы призываете общество встать на вашу сторону методом клеветы. Вы не говорите о других факторах. По-моему, кто-то из вас заявлял о каком-то ДНК, которое найдено на постельном белье. Почему вы не указываете, что найдено ДНК еще двоих девочек и какого-то неизвестного мужчины? Пакулин: - Во-первых, вы сейчас сами цитируете сведения, которые не соответствуют действительности. Хачатурян: - Я рассказываю про экспертизу, которая проводилась в августе месяце. Белых: - Арсен, вы ознакомлены с этими экспертизами? Хачатурян: - Со всеми экспертизами я ознакомлен. Белых: - Вы их видели своими глазами? Хачатурян: - Здесь какая позиция у обвиняемой стороны? Я их никак не осуждаю. Да, они пытаются защитить обвиняемых. Но метод, который он применяют на данный момент, - призывать людей с обманом, с теми аргументами, которые они высказывают… Пакулин: - Ничего подобного. Арасланов: - Ярослав, сейчас Арсен впрямую обвинил вас в клевете. Здесь важно уточнить, что имеет в виду Арсен. Хачатурян: - Они клевещут на Михаила. Ярослав, ваша позиция очень правильная. Вы призываете вставать на защиту вас методом клеветы. Скажите, Ярослав, на данный момент какой-нибудь документ, подтверждающий ваши слова, вы хоть раз кому-то показали? Арасланов: - Это тайна следствия. Хачатурян: - Тайну следствия заявили сами адвокаты обвиняемой стороны. Белых: - Они не имеют права раскрывать суть. Пакулин: - Мы ссылаемся только на заключения экспертов. Мы цитируем только заключения экспертов. И стараемся вообще не использовать какие-то данные, полученные субъективным способом. А заключения экспертов это объективные доказательства. В свое время, после ознакомления с делом они будут доступны общественности. Арасланов: - Арсен, я так и не услышал ответа на вопрос, в чем обман и клевета. Хачатурян: - Они рассказывают про разные экспертизы. Да, экспертиза была проведена. Но они ее приукрашивают. Образно говоря, сказано что-то. Они ее в два раза красят и переворачивают. Пакулин: - Арсен, как можно приукрашивать то, что получено экспертным путем? Хачатурян: - Вы призываете людей с помощью обмана. Это давно всем понятно. Я на данный момент не видел ни одного документа о том, что вы сказали и показали. Пакулин: - Только вы посчитайте тех людей, которым все понятно, и тех, которые заблуждаются, по вашему мнению. Подавляющее большинство сочувствуют именно им. Арасланов: - Зачитаю пришедшие сообщения. «Подавляющее большинство сочувствует» - закачаешься аргумент». Это реакция на ваши слова, Ярослав. И вопрос. «Посмертная психиатрическая экспертиза была проведена? Как это возможно?» Пакулин: - Это возможно, используя методики Института Сербского. Эта экспертиза возможна, только если присутствуют соответствующие методики. Если она была назначена и проведена в самом главном институте психиатрии РФ, где проводится подавляющее большинство подобных экспертиз, то, поверьте, они использовали только установленные международным опытом методики. И данное экспертное заключение никем не оспорено должным образом, и никаких оспаривающих выводы цитат специалистов, еще кого-либо в деле нет, нам это не предъявлялось. Если бы была проведена повторная экспертиза или дополнительная экспертиза в других учреждениях, следователь был бы обязан поставить нас в известность и ознакомить с этими заключениями. Хачатурян: - Эта экспертиза изначально проводилась на основании показаний девочек и якобы подтверждающих факторов их подружек. Что получается? Рассказ девочек, 90% выдуманных историй, и их подружки якобы подтверждают то, что они рассказывали это им, и они говорят: да, мы это слышали, мы это знаем. Мы тут задаемся вопросом: эти подружки, которые говорят «да, мы это знали», если вы это знали, как вы можете тогда… У нас есть видеозапись, где эти подружки говорят, что мы это знали, они присутствовали на днях рождениях, разных мероприятиях, где они танцуют и с отцом, хотя знают, что отец такое делает. Здесь много таких моментов, которые не сходятся. И в этой экспертизе таких моментов очень много. Много неправильно поставленных суждений. Также мы провели независимую экспертизу, которая показала, что эта экспертиза не является никакой доказательной – мало аргументов. Арасланов: - И вы готовы ее предоставить? Хачатурян: - Я ее предоставить не готов, это также тайна следствия. Белых: - А кем была инициирована подписка о неразглашении? Хачатурян: - Стороной обвинения. Арасланов: - Арсен, у вас с Ангелиной, Кристиной и Марией какие отношения? Хачатурян: - До момента убийства? Очень теплые, очень отзывчивые отношения. Вы можете взять фотографии из социальных сетей, посмотреть. Мы всегда общались очень хорошо. У нас не было никогда никаких конфликтных ситуаций. Не то что у меня с ними – вообще в семье не было никаких конфликтных ситуаций. У нас семья была очень семейная, мы очень любили все друг друга. У каждой девочки (Аурелию не брать в расчет) была своя мать, которая получала материнскую любовь от сестры Михаила. Арасланов: - А почему Аурелию мы не берем в расчет? Хачатурян: - Потому что Аурелия на тот момент 4 года не являлась матерью. От девочек мы слышали всегда, что они не общаются. Белых: - То есть она ушла из семьи? Хачатурян: - И всё, она пропала, ни на какую связь она не выходила. Белых: - Получается, сестры Михаила, тетки девочек… Хачатурян: - Да, они занимались материнской… Арасланов: - На прямой связи с нашей студией Аурелия Дундук, мать сестер Хачатурян. Мне хочется, чтобы вы отреагировали как-то на то, о чем говорил Арсен, - что вас мы не берем в расчет, потому что вас не было в семье 4 года. Аурелия: - У девочек, кроме меня, никакой матери не было. Никакие сестры не дополняли как мать моим девочкам. Хачатурян: - А четыре года кто за ними ухаживал? Аурелия: - 4 года вы даже не хотели заходить в дом, смотреть, что творится там, что с девочками. Вы знали, что там происходит, что там творилось. Вы убегали. Вы больше виноваты, чем девочки, что на это толкнули – это всё ваша вина. Всё на вашей совести. И тем более сейчас все на вашей совести будет. Потому что вы всё скрываете, что там происходило. И еще доказываете там, что не было ничего. Никакой праздник не был нормальный, без избиений, без оскорблений, без унижения. Какая порядочная семья у вас? Хачатурян: - Что ты имеешь в виду? Какие случаи ты имеешь в виду? Ты говоришь, что была тирания. Объясни, какая была тирания. Ты лучше расскажи свою позицию, как ты обманывала Михаила на долгом протяжении времени. Сергей не является родным сыном. Как твоя матушка имела бордель. Арасланов: - Давайте разбираться, что называется, слово за слово. Аурелия, тут прозвучало от Арсена, что вы должны пояснить, что за обман Михаила был – якобы Сергей был не родным ребенком. О чем идет речь? Аурелия: - Никакого обмана, с самого начала все прекрасно знали. И я не буду дальше ничего объяснять. Белых: - Аурелия, сейчас к вам есть такая претензия, что 4 года вас не было в жизни девочек. Но вы говорите, что были. Аурелия: - Не 4, а 3. Меня выгнали из дома. Это не была моя позиция. Михаил меня выгнал из дома. Он не пускал девочек, он угрожал девочкам, если будут общаться. Мы скрывались. Мы несколько раз общались, скрывались. Я хотела для своих девочек лучшее. Я не хотела, чтобы они страдали из-за меня, потому что матери хочется быть рядом со своими детьми. Арасланов: - То есть вы украдкой встречались со своими детьми? Аурелия: - Да. Бывали моменты, что встречались. Но девочки сказали, что не нужно. Я даже Михаилу писала, что мы должны встретиться, поговорить. Он сказал, что нет причины, чтобы встретиться и поговорить. Я переживала за своих девочек. Белых: - Аурелия, вы знали, что происходит. Почему вы не написали заявление в правоохранительные органы, в полицию? Аурелия: - Спросите Арсена, какая его власть была. Белых: - Я спрашиваю вас. Вы знали, что делали с девочками. Аурелия: - Я не знала, что там происходит. Хачатурян: - Аурелия, если вы какие-то заявления писали… Любой звонок, даже на 112, ведется аудиозапись. И когда заявление пишется в отдел полиции, также фиксируется и дается квиточек. Аурелия: - Я об этом знаю. Я не звонила ни в какую полицию. Хачатурян: - Если вы говорите о том, что писали заявления, скажите, когда вы их писали. Мы проведем сами расследование и узнаем, писались заявления, исчезали они или нет. Скажите точные даты, когда вы писали заявления. Аурелия: - В 98-м году. Хачатурян: - Заявление 98-го года? Аурелия: - Да. Хачатурян: - База данных сколько хранится? Аурелия: - А не было. Потому что все в его руках было. Хачатурян: - А кем являлся Михаил? Арасланов: - Аурелия, когда вы говорите «все в его руках было», что вы имеете в виду? Аурелия: - Потому что вся милиция была под ним в то время. Хачатурян: - Мы про какое время рассказываем? Аурелия: - А ты бабушку свою спроси. Хачатурян: - Ты про какое время говоришь? Ты определись. Аурелия: - То время. А это время я не знала. Я никакое заявление не писала. Белых: - То есть вы понимали, что происходит с вашими детьми, но заявление в полицию не писали? Аурелия: - Я не понимала, что происходит с детьми. Никто об этом ничего не говорил. Дети всегда меня защищали. Хачатурян: - Ты на «Комсомольской правде» рассказывала, что писала заявления, а он рвал перед тобой их. Арасланов: - Аурелия, когда вы последний раз общались с дочерьми, видели их? Аурелия: - Я имею право, у меня есть разрешение следователя. Я со всеми девочками общаюсь, разговариваю. Арасланов: - На днях у здания Главного следственного управления Следственного комитета на Арбате проходили одиночные митинги, люди выходили с плакатами и требовали: дескать, самооборона – это не преступление, и девочки не виноваты вовсе. Потом подключились Юрий Дудь, Баста, Ксения Собчак. И все требуют как минимум смягчить наказание для девочек. Аурелия, как вы к этой поддержке относитесь? А может быть, это с вашей стороны спровоцирована реакция? Аурелия: - Нет, мы не провоцировали никого, и не ожидали такого. Девочки это слышат, видят. Конечно, мы благодарны, что все поддерживают нас. Не ожидали мы этого от народа. Ну, справедливость, я думаю, есть, люди видят это, верят в нас. Арасланов: - Арсен, тот же вопрос вам. Большое количество людей вступаются за сестер. Хачатурян: - Я это вижу, наблюдаю. Но у меня вопрос к этим людям. Они за что идут: за то, что убийство в семье – как может идти за убийство? Здесь вопрос заключается в том, вы идете от чего: вы идете от суждения, которое вам подсказали люди, которые защищают обвиняемую сторону. При этом они вам не предоставили ни одного факта. Вы идете на голословных суждениях, которые говорит обвинительная сторона, то есть сторона, которая защищает убийц. Которые на данный момент признаны убийцами и идут по статье 105, ч. 2. Арасланов: - Подождите, никто убийцами не признан. Суда еще не было. Первое заседание суда - 28 июля. Хачатурян: - Они признали, что убили отца. Арасланов: - То, что они признали свою вину, - да, это факт. Хачатурян: - Им дали ход. Вышел адвокат Паршин в прямом эфире и начал рассказывать какие-то истории, где отец якобы что-то делает. И этим призывал людей больше и больше становиться на их сторону. По мне, призывание людей к таким методам – это неправильно. Если они призывали бы методом: вот мы показали, а теперь идите за нас, - тогда без проблем, я бы молчал. Но когда идет разговор о том, что вы говорите, но при этом не показываете, как вам верить? Белых: - Арсен, вы считаете, что это давление на суд? Хачатурян: - Это давление на общество, давление на присяжных будет. Этот метод развит у Алексея Паршина. Я также знакомился с его делами, он так дела и ведет. Их давление, которое идет на данный момент, это давление в защиту девочек. Этим они хотят выиграть. У них нет ни одного доказательного факта о каком-то сексуальном или физическом насилии. Белых: - Арсен, вы же семья. Михаила уже нет. Девочки из вашей семьи. Они могут уехать на 20 лет. Вы действительно считаете, что они этого заслуживают. Хачатурян: - Я отвечу на этот вопрос очень коротко. Мы все люди, у нас есть чувство сожаления. Когда мы видим, что эти три девочки открыто, нагло улыбаются в глаза нам, издеваются на очных ставках, и они хладнокровные, у них нет ни чувства сострадания, ни чувства жалости… Арасланов: - Это ни о чем не говорит. Это защитная реакция психики. Белых: - Я хочу понять вашу позицию. Вы считаете, что 20 лет для сестер – это заслуженно? Хачатурян: - Это даже мало. Когда человеку наносят 36 раз ножевые удары, при этом еще добивают молотком уже мертвого и при этом спокойно умывают руки и идут наносить себе ранения и инсценировать самооборону, говорить о том, что эти люди невменяемые или о какой-то жалости, это неправильно. Не забывайте тот факт, что они зверски изрезали своего отца. Арасланов: - Аурелия, Арсен говорит о том, что нет ни одного факта, подтверждающего сексуальное насилие над вашими дочерьми. Аурелия: - Есть все факты, все экспертизы доказали, все медицинские экспертизы, психологи. Все доказано. Он прекрасно знает. Он просто вышел на эфир давить на людей. А факты есть факты. И сами они прекрасно знают и без этих фактов. Они в семье жили, они прекрасно знают, что там творилось. Пускай они перед людьми не будут правы, но перед богом они знают… Арасланов: - Когда вы говорите, что в семье знали об этих фактах, вы из чего делаете этот вывод? Они вам говорили до этого? Как вы поняли о том, что они знали о том, что это насилие в семье происходило? Аурелия: - Я же общаюсь с девочками. Белых: - Но как вы поняли, что семья знает? Аурелия: - Я общаюсь с девочками. Девочки мне рассказывают, что происходило. Белых: - А что конкретно? Аурелия: - Я не имею права сейчас ничего говорить. Это раскроется рано или поздно. Арасланов: - Аурелия, вы сейчас говорите Арсену, что семья знала о том, что насилие происходит – сексуальное насилие, избиения систематические. Вы выводы на чем строите? Вам кто-то рассказал о том, что знает, но не пошел в полицию? Аурелия: - Я с девочками общаюсь. Арасланов: - А они вам говорят о том, что семья знала и поддерживала? Аурелия: - Я не буду вам говорить. Но они прекрасно знают, что они виноваты. Они заставляли Михаила, чтобы издеваться над девочками. Потому что они знали его характер. Что делали девочки, они всё передавали. Он избивал их. И они прекрасно это знают. Арасланов: - Аурелия, вы говорите о том, что они заставляли Михаила издеваться над девочками? Аурелия: - Они тоже причастны – что его сестры, что… Арсен не очень общался с Михаилом. Потому что он его тоже ненавидел и избивал. Он убегал, когда видел его. Арасланов: - Михаил избивал Арсена? Аурелия: - Да, избивал. Хачатурян: - Аурелия 3-4 года не общалась с нами, с семьей. О каком избиении вы говорите вообще? Аурелия, ты говоришь, что мы все знали о каком-то насилии. И мы, такие уроды, молчали. Для чего? Аурелия: - Это ваш ответ. Это не мой вопрос. Вот вы и отвечайте на это. Хачатурян: - Расскажи мне, аудиозапись, которая вышла в интернете, для чего она была записана, где Михаил ругает девочек? Аурелия: - Это не была запись. Это Михаил сам послал по WhatsApp. Это у Михаила в телефоне. Хачатурян: - А зачем они сохранили эту запись? Аурелия: - Это снято с телефона Михаила. Никто не записывал, это он записывал. Что ты притворяешься, как будто не знаешь ничего? Арасланов: - Вы заговорили сейчас о записи. Люди не знают, о чем речь. Давайте в эфир ее поставим. Хачатурян: - Давайте уберем мат. Что мы здесь слышим? Барыга, сутенер. Кому адресуется? Сергею. Эта запись была сделана за 2-3 месяца до убийства. Во-первых, мы должны задуматься, почему эта аудиозапись была записана. Если мы исходим из того, что они убили его, получается, они это дели для того, чтобы сейчас показать. И это еще раз подтверждает, что убийство заранее спланированное. Второе. Отец говорит: сутенер. Он привел своего друга в квартиру к девочкам. Отец об этом узнал. При этом он говорит «барыга». Он сказал Сергею: «Иди. Я не собираюсь сына-барыгу воспитывать». И при этом отец говорит: «Пожалуйста, уйдите». Он просит их уйти, чтобы они ушли. Спросите у Аурелии, почему он это все говорил? Что он знал, и почему он такие слова сказал? Вот это самое главное, а не то, что он там матюгается. Аурелия: - Это не девочки записывали, они здесь ни при чем. Во-первых, Марина Хачатурян, мама Арсена, позвонила Михаилу, сказала, что пришел Сережа в дом. Знали, что он будет на это сердиться, потому что он Сережку выгнал из дома. Вот он и позвонил девочкам, он в таком тоне всегда с ними разговаривал. Арасланов: - То есть он в таком тоне сказал девочкам выгнать из дома Сергея? Аурелия: - Да. Арсен говорит, чтобы они уходили. Пусть он скажет, сколько раз девочки уходили. Все равно он находил их. Хачатурян: - Хоть один пример? Аурелия: - Было это, девочки уходили. Хачатурян: - Я прошу примеры. Я читал показания – ни разу не слышал. Аурелия: - «Я вас убью, зарежу». Что он говорил? Хачатурян: - «Убью, зарежу»? Кого? Аурелия: - «Если вы уйдете». Хачатурян: - По крайней мере, его убили и зарезали. Аурелия: - По крайней мере, выгонял и в то же время говорил, что я вас убью. Арасланов: - У нас есть вопросы к адвокату Вадиму Лялину. Тут речь о том, что адвокаты в том числе требуют возбудить посмертно дело на Михаила Хачатуряна. Тут надо понять, насколько это вообще возможно, и какие юридические основания есть для этого. Сообщения нам приходят такие: «Племянник, как уж на сковородке, а девчонкам – скорейшего освобождения. Надо еще с родственников Михаила компенсацию взять в пользу сестер». «Какое наследство дочерям осталось?» Белых: - Еще одно сообщение. «Могли бы просто собрать вещи и убежать, но они решили убить. Это преступление». Арасланов: - Денис пишет: «Журналисты, оправдывающие убийц, - соучастники, грязные, беспринципные соучастники». Белых: - Денис, а вы что, предлагаете СМИ помолчать теперь? Мы пытаемся в ситуации разобраться. Арасланов: - Вадим Лялин, адвокат, бывший сотрудник спецподразделения МВД, на прямой связи с нашей студией. Вадим, объясните, есть ли основания возбуждать посмертно дело на Михаила Хачатуряна? Лялин: - Если доказано экспертизами то, что он совершал преступления, то есть насилие, в отношении своих дочерей, то да, безусловно, есть. Белых: - Объясните, а зачем? Человека-то нет. Лялин: - Именно по этому факту дело расследуют, докажут его вину, а потом прекратят в связи со смертью обвиняемого. Белых: - А смысл в этом какой, медийный, что ли? Лялин: - При чем здесь медийный смысл? Это установленный законом порядок. Если преступление есть, его надо расследовать. Хачатурян: - Получается, посмертная клевета? Лялин: - Почему клевета? Само уголовное дело возбуждается не просто так, а на основании чего бы то ни было. В данном случае, я так понимаю, основанием являются проведенные экспертизы. Белых: - Есть такой мем на этот счет: главное, в ходе следственных действий не выйти на самих себя. Лялин: - Понимаете, есть причинно-следственная связь. Вы не забывайте, что нам предстоит суд над самими тремя девочками, где в случае доказанности виновности покойного, обвиняемого в данном случае, если он таковым будет, это может смягчить их наказание. Белых: - То есть это параллельные процессы, а не процесс один за одним? Лялин: - Вообще разные. Белых: - Нас слушатели спрашивают: «Можно узнать, полиграф проходили?» Лялин: - Кто, девочки? Я не знаю. В любом случае, проходили они его или нет, в нашей стране это не является доказательством. Арасланов: - Давайте поставим вопрос на голосование. Если бы это зависело лично от вас, вы бы оправдали и отпустили девочек или нет? Хачатурян: - Полиграф недавно прошли подружки девочек. Я не понял, почему сами девочки не прошли полиграф. Им задавались те же самые вопросы, которые подтверждают слова тех самых обвиняемых. То есть, получается, обвиняемая говорит: знала моя подруга о том-то. И это проверялось на полиграфе. Свидетелей проверяют. Арасланов: - Владимир из Москвы нам дозвонился. Владимир: - Тут все достаточно примитивно. У нас нет никаких лазеек в уголовном законе, у нас все очень четко. Если нарушили закон, они должны по закону отвечать. Мы с вами знаем, что когда-то были каноны, потом за канонами сделали законы. К сожалению, слово такое, достаточно скользкое, но тем не менее. Если следствие все доказало, вопросов, даже обсуждения быть не должно. У нас есть гораздо более актуальные темы для прямого эфира. Арасланов: - Вера из Воронежа нам дозвонилась. Вера: - Я сама врач, и я бы этих девочек оправдала. А то, что этот молодой человек, он говорит такую ересь, такую нелепость. Белых: - А почему вы так считаете? Вера: - Дети в таком возрасте, учитывая, что постоянно на них оказывалось давление, их разъединили с мамой, их не пускали в школу ходить, их избивали… Арасланов: - Дмитрий из Москвы нам звонит. Дмитрий: - Я, честно говоря, не хочу сейчас никаких мнений высказывать. Я хотел бы у Арсена спросить. Если, по его мнению, это хладнокровное убийство, то каковы мотивы у них были? Хачатурян: - На данный момент Следственный комитет располагает… Мотив убийства – то, что отец был строг с девчонками. И на основании этого они не выдержали, получается, жестоких норм армянского воспитания и убили его. Арасланов: - А что подразумевается под строгостью? Хачатурян: - Допустим, не гуляй поздно, не надевай короткую юбку. Или, допустим, не краситься. Или не заводить парней и не целоваться в общественных местах. Арасланов: - Виталий из Челябинска звонит. Виталий: - Никому не позволено убивать другого человека, это противозаконно и против бога. Арасланов: - Читаю WhatsApp. «Арсен может претендовать на имущество убитого?» Хачатурян: - Та сторона убирает сразу же... Они пришли в нотариальную контору и якобы, убирая корыстную цель, подписали о том, что девочки убирают это наследство. Но, заметьте, три девочки и еще Сергей. Сергей не отказался от наследства. Они сделали ход конем. Белых: - То есть вы не можете на претендовать на имущество никак? Хачатурян: - Я не претендую. Претендуют четыре ребенка и мать. Арасланов: - Зачитаю еще сообщение. «Странное дело, человека убили, он мертв, защищать себя не может, заключить договор с адвокатом не в состоянии». «А сколько всего эти девочки натворят на свободе?» Еще сообщение: «Во внимание будут приниматься и смягчающие вину обстоятельства, и отягчающие, что и повлияет на приговор». Подведем итоги нашего голосования. 65% нашей аудитории говорят, что они бы девочек не оправдывали и не отпускали.