Мальчики да девочки

– Какая же она прелесть! – прочувствованно сказала Лиля и замерла в позе поникшего лебедя, уронив руки и чуть склонив голову.– Кто прелесть? – удивилась Ася.– Я.Очень хочется вписать главную героиню в одну эту простую и понятную цитату, составив образ «отвратительно-очаровательная, эгоистичная и легкомысленная дура». Но всё гораздо, гораздо сложнее…Лиля Горчакова – княжна, для которой родители – это сильный, важный, но всё-таки образ, а не люди. У которой есть бонны, гувернантки, двадцать кукол и в сейфе лежит приданое: колье с сапфирами, цепочка с миниатюрными яйцами Фаберже. Классика той жизни, которая про хруст французской булки – и снова лишь одна из граней, в которую вся многомерная книга не впишется.Лиля – русская княжна, а вокруг гремят первые годы революции, у неё больше нет родителей, нет права на жизнь, хотя ей всего-то пятнадцать. Нет больше ни кукол, ни детской, только плита, являющаяся кроватью и единственным оставшимся для Лили местом в некогда её квартире. Голод, холод, страх и ненависть. Не её ненависть, нет, Лиля слишком хорошо воспитана, а ненависть к ней как к человеку, которого можно безнаказанно убить. А ещё есть хорошие люди, которые решили принять её как свою, ничего не спрашивая, не видя её манер, нестыковок в истории и болезненной готовности сделать что угодно, чтобы остаться: сменить имя, национальность, религию, очень быстро измениться, подстроившись… Потому что жизнь – это не сборник клише про то, как хороший человек живёт среди плохих. И Лиля – человек, а не картонка с надписью «княжна». Её тянуло стащить у отца и попробовать сигареты, обмануть своих учителей, прочитать запрещённые книжки и влюбиться. Последнее – больше всего. Кое-что о выживании и о том, как быть взрослой, она знает, за доверчиво распахнутыми глазами, трогательно дрожащими губами и белыми руками скрываются когти, расчёт и «своя шкура дороже».Лиля очень хочет вписаться в свою новую, еврейскую семью, не хочет, чтобы её, «недорезанную буржуйку», дорезали. И хочет любить, конечно. Точнее, как израненный, сломанный ребёнок, она хочет, чтобы все и каждый любили её, как любить в ответ она не знает. Да и всё понимание любви у неё сводится к поцелуям, томительной страсти и кое-каким отрывочным знаниям про физиологию, что накладывается на теорию стакана воды и полную свободу половой жизни, которая ломала в первые годы СССР привычные устои, продолжая сексуальной революцией революцию Октябрьскую.В книге раскрывается всего несколько лет жизни Лили, её отношений с новыми сёстрами, её поисков себя и любви, её маниакального желания быть «самой-самой». Но этого вполне достаточно, чтобы очень многое понять о ней, представить её такой: живой и настоящей. А, перевернув последнюю страницу книги, ещё пару часов сидеть в тишине и темноте, осмысливая. Лёгкость этой книги напоминает легкомысленность Лили и таким же стальным ядром врезается в живот, выбивая весь воздух из лёгких, потому что в эти несколько часов чтения вложено безмерно много важного, заставляющего задуматься. Это ни разу не история про дурочку, которой хочется соблазнить всех примечательных мужчин в округе и ради этого она пойдёт по головам тех, кто пригрел её. Эту историю нельзя и историей про выживание назвать… Это отрезок жизни во всём её многообразии, окно в чью-то душу, зарисовка первых лет после революции, начало террора, который сожрёт всех и никто не уйдёт не покалеченным.И тебя тоже, как бы ты, Лиля, ни бежала и не пряталась за широкой мужской спиной, еврейской фамилией и «спасибо» вместо «мерси»…P.S. Отдельно примечательно, как точно и аккуратно показала автор бытующий антисемитизм, направляя его на русскую девочку: все эти «вас, евреев сразу видно», обвинения на основе еврейской внешности, фамилии тут же рассыпаются в прах, являя свою несостоятельность. Тем более что ничего особенно еврейского не было и в жизни «Лили Каплан», что уж говорить про «Лили Горчакову».

…Елене Колиной обо всех своих героях всегда есть что рассказать, в результате чего мы получаем полную картину, всеохватывающее представление об их характерах, и их души для читателей вовсе не потемки. Но делает это Колина совершенно ненавязчиво, настолько меткие она бросает фразы. Подтверждением тому служит образ княжны Лилии Горчаковой. На дворе февраль 1919 года, грянула революция и еще вчера беззаботная жизнь Лили переворачивается с ног на голову. Казалось бы, изнеженной княжне, которая потеряла все – отца, положение, квартиру – впору пасть духом или пасть куда пониже, но это не про Лили. Она с виду может показаться божьим одуванчиком, бедной овечкой… Да и, собственно, не гнушается тем, чтобы произвести такое впечатление. Что-что, а выживать Лили умеет, что для меня стало совсем неожиданным – неужели я настолько привыкла к образам изнеженных богачек, которых реальная жизнь ломает?.. И где я их столько нахваталось-то?Лили всегда удавалось получить желаемое, она отлично изучила характер отца и своих гувернанток и много хитрила.Лили пристально смотрела на собеседника ласковым взглядом, ласковым, а не настойчивым, и яростно твердила про себя: «Я хочу, хочу, хочу!» и тут же нежно добавляла: «Пожалуйста…» и опять яростно: «Я хочу, хочу, хочу!»… и опять нежно: «Пожалуйста…» Она умела сосредоточить всю силу своего желания в глазах, сжаться в пружину, она словно вся превращалась в свое желание, но не требовала, а просила, словно придерживала свое рвущееся в мир «хочу» нежной лапкой… Получалось отлично – все пироги с вареньем были ее, и няньки, гувернантки, прислуга баловали ее не по обязанности. Лили действительно овладела всеми сердцами, которые имелись в ее распоряжении, и в отсутствие матери у нее было такое счастливое детство, какое только можно вообразить.Начитавшись книг, Лили мечтает о страстной любви и много на эту тему фантазирует. Революция многое изменила в жизни княжны, но не ее саму. В семье Левинсонов, куда она попадает после смерти отца, Лили тоже быстро начинает получать желаемое. Любой ценой. Она любит и Асю, и Дину, но «она должна позаботиться о СВОЕЙ судьбе», пусть даже и отобрав чужое. Поступок Лили по отношению к Аси и Дине, которые стали ей сестрами, вызывает у меня двоякие чувства. Она может казаться беззаботной бабочкой, которую не касаются никакие невзгоды, которой все нипочем, но внутри это маленькая девочка, которая боится остаться одна, которая устала жить в чужой семье… А время непредсказуемое – в любой момент кого-то из членов семьи могут увести, арестовать, расстрелять без суда и следствия… Лили то проявляет благородство, то портит все впечатление пакостью, даже предательством. Почему на том самом месте, где несколько часов назад она проявила дар мгновенного решения и безоглядную преданность, совершила неординарный ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ поступок, она с такой легкостью замыслила обычную, скучную ЖЕНСКУЮ гадость – украсть чужого любимого, отнять скромное счастье?..На войне все средства хороши?.. Рецензия написана в рамках игры «Спаси книгу – напиши рецензию». Тур №36.

Ах, Лиля, Лиля… Какая же взбалмошная ты, дикая девчонка, с отчаянно зовущим сердцем: «Любите меня! Любите!», с расчетливой хитростью и все же, и все же наивностью. Это тип героинь, которые идут по воздуху на носочках, отчаянно задирая вверх голову и свой тщательно очаровательный носик, лишь бы не смотреть вниз, ибо сорвешься, разобьешься, упадешь в пропасть безнадежности и мрака. Только не смотреть назад и вниз, только вперед – и все обязательно будет хорошо и счастливо.Лиля очень хочет быть счастливой. Но счастливой не по-слащавому, а по-романтическому: тому самому романтическому, где все плохо, все героические и умирают. Она была рождена для другой жизни и отчаянно пытается эту жизнь организовать вокруг себя. Она хитрая, но не рассудочно хитрая, а интуитивно. Этакая маленькая испуганная мышка, которая очень хочет-хочет быть замеченной, обласканной и восхваленной.Будь книга написано по-другому: Лиля Горчакова, она же Каплан, неимоверно меня бы бесила. Но Елене Колиной удалось из инфантильной пустышки создать удивительное существо, которое и жалеешь, и самую капельку презираешь, и самую капельку восхищаешься. Здесь есть мальчики, но в центре все же, все же – девочка. Хотя и девочка здесь не одна, есть и простоватая Дина, и романтичная Ася, и грозная Фаина… Но все же, все же – Лиля.