Современная культура в жизни и миссионерской деятельности пастора

ВВЕДЕНИЕ

Наше время, как и любое другое, т.н. последнее, т.е. современное нам, требует живой проповеди, понятной и доступной определённым слоям социума и, прежде всего, молодому поколению, как ближайшему будущему отдельно взятого государства, в частности России. Для этого проповедник обязан говорить на языке среды, где он дерзает проповедовать Евангелие (Мар.16:15; Деян.20:24 и пр.). К языкам так же можно отнести явления как элитной, так и площадной, плебейской культуры, но не скатываться при этом до откровенной пошлости ради популярности. Примером этого, конечно же, служит апостол Павел: «И, став, Павел среди ареопага, сказал: Афиняне! по всему вижу я, что вы как бы особенно набожны. Ибо, проходя и осматривая ваши святыни, я нашел и жертвенник, на котором написано «неведомому Богу». Сего-то, Которого вы, не зная, чтите, я проповедую вам» (Деян.17:22-23). Впрочем, знание языков и традиций не гарантирует абсолютную успешность проповеди, что видим на том же примере: «Услышав о воскресении мертвых, одни насмехались, а другие говорили: об этом послушаем тебя в другое время» (Деян.17:32), но всё же: «Некоторые же мужи, пристав к нему, уверовали; между ними был Дионисий Ареопагит и женщина, именем Дамарь, и другие с ними» (Деян.17:34). Не лестью руководствуется миссионер, не за количеством обращённых гонится, но, подобно Богу, желает всех спасти и в словах апостола языков: «Для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых» (1Кор.9:22) должен находить себе поддержку.

В данной работе предлагается рассмотреть частные отношения миссионеров – проповедников к светской, не церковной, современной нам этнокультуре (русскоязычной или русифицированной по преимуществу) с классификацией видов искусств и разбором некоторых произведений.

Так же постараемся определить степень заинтересованности и соучастия пастыря, как в созидании и сохранении, так и в толковании (дешифровки) культурных явлений.

Так же хотелось бы заметить, что понятие «современная культура» весьма аморфно, т.к. для одних это одно для других иное, ибо очень и очень много людей как творящих, так и потребляющих. От их количества и разноплановости у меня самого идёт кругом голова. Посему в данной работе вижу свою задачу не столько в том, чтобы выявить основные вехи культурных явлений, но выразить универсальный подход к любым культурным явлениям, как бы некий «ключ миссионера» с которым легче будет в общении с «людьми культурными» в любом регионе с любыми этническими особенностями и предпочтениями. Абстрактно «ключ» выглядит довольно-таки предвзято: всякая Культура учит Добру: это Добро и есть Христос; чаще всего добро культуры недоразвитое и эту «недоразвитость» обличает Идеал Человека, данный Господом нашим Собою: «Всё же обнаруживаемое делается явным от света, ибо всё, делающееся явным, свет есть» (Еф.5:13). Насколько она, культура, это (=просвещение) хорошо и адекватно делает другой разговор. И какой именно период укладывается в понятие «современный», пять ли это последних относительно нашего сегодня лет или десять или 2-3 года? Или последние сто лет? К тому же по духу кто-то может себя ощущает современником Пушкина, кто-то Сталина, а кто-то современником «Гостьи из будущего». Условности буквального времени или близость духа полагать в определение «со-временник»? Общий критерий, наверно, здесь будет: восстребованность на местах, «местночтимость» произведений.

Под современной культурой так же понимают направление «постмодерна», эклектического характера, смешанных стилей и мировоззрений. Близко к понятию экуменизма. Сюда же примыкает движение Нью-Эйдж (Новый Век). И это ещё раз указывает на религиозную составляющую Искусства. Хотя для нас это скорее дурная религиозность и нездоровая мистика, но и с этим должно работать и разбираться, если пастырь заинтересован в исцелении сторонников этих культовых культур: «На наш взгляд, современный пастырь должен быть не только грамотным в богословских науках, но и образованным в науках светских; должен не только знать классическую культуру, но и обязательно разбираться в культуре современной, иначе его проповедь в современном мире, давно вышедшим за рамки классики, не принесёт плода» [54;6].

Среди источников по теме о современной нам культуре мы, разумеется, не можем предложить древних авторов, таких, например, как святитель Иоанн Златоуст, преподобный Макарий Великий и др. Ну, ни написали они ничего про рок-баллады и телевизионные сериалы. Однако в общем плане и их мнение будет нами учитываться и приводиться. Из тех же, кто трудиться на указанной нами ниве в наше время мы базируемся на трудах диакона Андрея Кураева «Основы православной культуры» как лекарство от экстремизма», иеромонаха Сергия (Рыбко) «Современная культура: сатанизм или богоискательство?» и архимандритов Рафаила (Карелина) и Лазаря, чтобы и как бы они по теме сей ни писали, может быть даже перегибая палку в обе стороны. Может на какой-то момент, где и промелькнёт правильное мнение. Лишь бы в кипящих спорах Истина не испарилась.

Официальным и ведущим мнением нами взяты, разумеется, материалы Юбилейного Архиерейского Собора Русской Православной Церкви 2000 года, изложенные в «Основах социальной концепции».

ГЛАВА I. КУЛЬТУРА как КУЛЬТ

§ 1. Толкование термина по словарям

Суммируя словарные определения, можно сказать, что культура, в смысле добротности, выспренности, избранности, возможна там, где существует понятие сорняка, плевела, злокачественности, низости. Чтобы наименовать что-либо культурой требуется наличие культурообразующей системы ценностей, понятие о Добре и Зле, истинное или ложное. В зависимости от основополагающей системы ценностей, догматики, то или иное явление культуры в виды искусств, служит проповедью или пропагандой того или иного культа, поклонения, предпочтения. Либо это насаждение и культивирование страстей, либо увещевание бороться с ними. Приводятся сопутствующие художественные доводы в пользу предложенного культа. Осознаёт или нет, это художник, не важно, мировоззрение всё равно проявит себя и будет либо принято, либо отвергнуто потребителем. Но, разумеется, художник должен нести ответственность за каждое слово, каждый кадр, каждый штрих, зная, что «это страшная ответственность» [37], как об этом говорил перед смертью (лейкемия) рок-поэт Саша Литвинов (в крещении Фома, «сценическое» имя – Веня Д’ркин).

§ 2. Культ Ура

Многие наверняка слышали шутку в стиле народной этимологии, что Культура это культ бога по имени Ур (или Ура = УРАНА, УРАНИИ, т.е. Неба или восклицания радости, боевой клич). Но тут оказывается не до шуток. Вот что заявляет основательница секты «Белое Братство», используя интересующий нас термин в интересующей нас трактовке: «Великое Белое Братство Юсмалос 2000-го года – это Божественно-Космическая Общность, распространяющая КультУру (Золотую Религию). КультУра Матери Мира включает в себя: Науку и Религию, Искусство и Теософию, Космическое Мировоззрение и Уклад Божественного Государства. Наука объясняет естественную Природу Абсолюта и Космос Мироздания, Религия являет Веру, которая исходит от Знания Бога и Устройства Системы Мироздания, Искусство – даёт духовное оформление мистерий самой жизни: мистический танец Матери Мира воссоздаёт стихиальное Единство Пространства и Времени, трансформирующихся в ВЕЧНОСТЬ, ЛЮБОВЬ И ГАРМОНИЮ; Божественная музыка и пение – поднимает до высот Абсолютной ЛЮБВИ Самого Бога: Великой Возлюбленной и Возлюбленного; живопись – открывает картины внутреннего мира Матери Светов; Божественная религиозная Поэзия Матери Мира – эзотеризм и Сама Жизнь, открывающая Великие Тайны и Истину Бога; театр – отображает жизнь духовной общности, сатира – высмеивает фарс греховного мира, трагедия – отражает дисгармонию бытия и новой общности, лёгкая игра – воплощает скольжение Матери Мира по волнам океана Вечности; ритуал песнопений и мистерий – отражает чаяния верующих и Великую Идею Творца: Золото ЛЮБВИ, Золото Души и Духа, Золото Великого Блаженства. Духовная школа Матери Мира – образовывает посвящённых через живые и теоретические Уроки Марии ДЭВИ Христос и Иоанна-Петра Второго» [31]. То, что об этом говорит сектант и нео-хлыст погоды не меняет. Так или иначе, претенциозность Культуры выявлена подробно. Человек религиозный и причастный к созданию культурных ценностей не может с этим не согласиться.

Кроме того, культ Ура ассоциируется с древними астрологическими и идолопоклонническими культами Ура Халдейского, откуда вышло семейство Авраама, не найдя здесь истинного почитания Истинного Бога: «И взял Фарра Аврама, сына своего, и Лота, сына Аранова, внука своего, и Сару, невестку свою, жену Аврама, сына своего, и вышел с ними из Ура Халдейского, чтобы идти в землю Ханаанскую» (Быт.11:31). И это нам так же даёт некоторый косвенный повод относиться к культуре без особых восторгов.

§ 3. Таинство псевдовечности и зомбирования на похоть

По определению диакона А. Кураев: «религия есть там, где человек ставит своей задачей преодоление смерти, обретение умения выживать после смерти тела» [21;35]. Так же: «У религии есть две вполне специфические цели, которые не разделяются ни одной сферой человеческой деятельности: это 1) преодоление смерти; 2) общение с надчеловеческим духовным миром» [19;54]. И у С. Н. Трубецкого: «Религия может быть определена как организованное поклонение высшим силам… Религия не только представляет собою веру в существование высших сил, но устанавливает особые отношения к этим силам: она есть, следовательно, известная деятельность воли, направленная к этим силам» [19;55]. Указанные цели преследует не только КультУра «Марии Дэви», но и обыкновенная, секулярная, в вариациях печатных изданий, фотоальбомах, «вечной памяти» высокоинтеллектуальных потомках, музеях и пр., псевдовечностях. А про общение с миром идей-духов через культурные явления, думаю, и спорить не стоит. Общаясь с книгой, например, человек легко заражается (заряжается) тем духом (идеями) которым она пропитана. Вот и у Кураева промелькнула такая мысль, только он сам с ней не вполне согласен, не хватило проницательности: «К сожалению, многие директора считают, что богослужение – это только когда в рясе, с иконами и с кадилом. А если молитва поётся в пиджаке и под гитару – так это вовсе и не культовое действо. Как православный, я вообще-то согласен, что Таинств и истинного богослужения у сект нет. Но с точки зрения закона – это всё равно молитвенное собрание» [22;40]. И в православной газете: «Симпатичные простушки или удачливые интеллектуалки из сериалов, с которыми мы проводим времени больше, чем с родными и друзьями, незаметно, день ото дня внедряют в наше сознание свой образ жизни, образ мысли и даже манеру разговора, что отнюдь не безобидно. Ведь в основу всех популярных постановок положены человеческие страсти, и чем больше герой отклоняется от общепринятых стандартов поведения, тем притягательнее становится для зрителя. Таким образом, изображение греха, воспринимаемое с экрана, возбуждает страсть в нашем сердце… Конечно, и в кино, и в театральном репертуаре встречаются произведения, возвышающие душу над грубыми чувствами, заставляющиме задуматься о смысле жизни, вечных ценностях. Но такое искусство никогда не станет предметом массового вожделения» [6;12]. Это ли не таинство, мистерия, по изменению человеческого сознания?!

Иначе говоря, с точки зрения благовестника Христова культура не самоценна, но может служить орудием, как проповеди, так и пропаганды и агитации и, даже, гипноза, зомбирования. Посему, когда говорят, что светская культура – это не религия, мы знаем, что это лукавая уловка.

§ 4. Истоки

Достаточно вспомнить, кто стоял у истоков Искусства, чтобы не обольщаться на его счёт. Род Каина, утратившего связь с Богом и убившего брата, после чего, вероятно, ни он, ни его потомство, ни в чём не могли найти себе утешение, кроме как в гармонизации шума в голове: «Иувал: он был отец всех играющих на гуслях и свирели» (Быт.4:21). И как бы в устрашение фанатам культуры говорит апостол: «повержен будет Вавилон, великий город, и уже не будет его. И голоса играющих на гуслях, и поющих, и играющих на свирелях, и трубящих трубами в тебе уже не слышно будет; не будет уже в тебе никакого художника, никакого художества» (Откр.18:22).

Впрочем, можно так же предположить, что музыка племени Каина была одним из видов призывания имени Господа: «У Сифа также родился сын, и он нарёк ему имя: Енос; тогда начали призывать имя Господа [Бога]» (Быт.4:26). Здесь же не сказано, что именно Сифиты стали призывать, но лишь «тогда», т.е. после рождения Еноса, это о времени, а не о личности и месте. И дальше мы видим, что игроки на гуслях лечили своей игрой одержимых злыми духами: «И когда дух от Бога бывал на Сауле, то Давид, взяв гусли, играл, – и отраднее и лучше становилось Саулу, и дух злой отступал от него» (1Цар.16:23); пророчествуют: «встретишь сонм пророков, сходящих с высоты, и пред ними псалтирь и тимпан, и свирель и гусли, и они пророчествуют» (1Цар.10:5); предшествуют Руке Господней: «И когда гуслист играл на гуслях, тогда рука Господня коснулась Елисея» (4Цар.3:15); и в псалмах часто употребляются музыкальные инструменты в позитиве и на службе Богу: «Славьте Господа на гуслях, пойте Ему на десятиструнной псалтири» (Пс.32:2), «И подойду я к жертвеннику Божию, к Богу радости и веселия моего, и на гуслях буду славить Тебя, Боже, Боже мой!» (Пс.42:4), «И я буду славить Тебя на псалтири, Твою истину, Боже мой; буду воспевать Тебя на гуслях, Святый Израилев!» (Пс.70:22), «Хвалите Его со звуком трубным, хвалите Его на псалтири и гуслях» (Пс.150:3) и мн. др.

§ 5. Новозаветные гусли

В Новозаветные времена, после Амвросия Медиоланского, запретившего в своём ведомстве использовать органы и пр., под гуслями и всем остальным стали подразумевать умные силы души и добродетели, приближаясь всё ближе к аскетике исихазма, традиции безмолвной, умной молитвы, не отягощённой потребностью отрешения от мира посредством ухода в искусственную сферу, разве что в келейное затворничество, пустынножительство, хотя и это всего лишь золотые костыли, внешняя опора на пути к совершенству. Т.е. музыка может служить неким изолированным пространством, помещением из звуковой оболчки, куда не проникают внешние звуки и где возможно петь Богу и принимать откровения: «Приклоню ухо мое к притче, на гуслях открою загадку мою» (Пс.48:5). Вот как эту строчку объясняют в Толковой Библии: «Писатель внимательно прислушивается к голосу, говорящему в нутрии его. Это указывает как на то, что сообщаемое им не есть плод человеческого измышления, но Божественное откровение, так и на то, что к этой «загадке», непонятной на первых порах речи, требуется особое внимание» [61;229]. Последнее сообщение так же можно понимать как рассказ о себе, о своих страхах.

§ 6. Благодать

Тоже можно сказать и про другие виды искусств, куда воплощается Культура, если на культурных делателях почиет Благодать. В полной мере присутствие Спасающей Благодати осуществлено только в Церковных видах Искусств, синтезом чего, собственно, и является Церковь. Культура же вне Церковная имеет, разве что, призывающую (в Церковь) Благодать в лучшем случае, но не спасающую (обоживающую). В худшем – культ-ура служит погибели («ура» с татарского значит «бей»).

Если продолжать тему Урании, то, памятуя Платона и здесь можно сказать, что есть Культура (Афродита) Урания (элитарная) и Культура Пандемос (популярная). Пастырям, для успешной проповеди, желательно владеть обоими.

Итак, Культура как Культ, может и должна в лучших своих достижениях служить Спасению, которое осуществляется только в Церкви и только благодаря Её существованию в мире: «Православная Церковь так же признаёт некое присутствие спасающего действия Божия не только в ограде церковной, но и вне её. Однако, что хотя это спасающее действие благодати совершается вне видимых границ Церкви, но оно имеет её своим источником. Говоря иначе, мы признаём, что спасение возможно вне Церкви только по причине того, что существует сама Церковь, ибо она есть единственный источник Божией благодати, которая пребывает в ней в полноте и может спасительно изливаться вовне, спасение может совершаться вне пределов Православной Церкви, но оно не может совершаться вне её спасительного бытия» [9;3]. О том же: «Православная Церковь свидетельствует, что христианский мир, который находиться вне её ограды не есть что-то с нею никак не сообщающееся…, что свет благодати, имеющий источником своим Церковь, неизреченно… простирается и за видимые её пределы» [40;22].

§ 7. Культуротерапия

Культура так же имеет своё терапевтическое предназначение наряду с лекарственным режимом, трудотерапией и гигиеной умственного труда (организация отдыха, выходных и отпусков). Вот что мы читаем в справочнике практикующего врача: «Культурное обслуживание больных должно быть целеустремлённым, многообразным, эмоционально насыщенным и проводиться под врачебным контролем. Проведение среди них культурно-массовой работы должно включать в себя обеспечение больных художественной литературой, читку газет и журналов, демонстрацию кинокартин, настольные игры (шахматы, шашки, домино и пр.), художественную самодеятельность с широким привлечением больных. Руководство культурной работой среди больных в крупных больницах должно осуществляться специальным сотрудником (инструктор по культработе)» [57;705]. Тут и классификация (литература, игры и пр.) и уровни вовлечённости (от потребителя до самодеятельности) предуказываются.

§ 8. Как бы очищение

Кураев говорит о культуре как о защитном свойстве души при попадании в неё греха, как о своего рода очищении от него, освобождении: «В глазах христианина культура похожа на жемчужину. Речь идёт не о красоте, а о схожести происхождения. Жемчужина возникает из грязи, из песчинки, попавшей внутрь ракушки. Моллюск, защищаясь от чужеродного предмета, попавшего к нему в тело, обволакивает его слоями перламутра, то есть, строит ещё одну раковину, но на этот раз уже внутри, а не вокруг себя. То, что постороннему кажется украшением, на самом деле является признаком нарушения естественного хода органической жизни, болезнью.

Культура похожа на жемчужину. Она возникла как следствие болезни человечества. Культурой мы обволакиваем грязь, попавшую в наши души. Слоями культурного перламутра мы заслоняемся от пустоты, вторгшейся в нашу жизнь.

Культура – это следствие грехопадения. Ведь культура создаёт вторичный мир, вторичную реальность. Это искусственный мир символов, с помощью которых человек очеловечивает тот мир, в который он вверг себя грехом. Святой Ириней Лионский говорил, что смерть – это раскол. Писание же и опыт совести говорят, что смерть есть следствие греха и возмездие за грех. Грех разбивает единство людей с Богом, с миром, с ближними и с самим собой.

Тертуллиан сказал, что утраченное людьми в грехопадении можно выразить словами familiriatis Dei – близость Бога. В восприятии Адама Бог становится чем-то чужим, далёким и даже враждебным. Тот, чей голос первый человек воспринимал своим сердцем, теперь представляется кем-то сугубо внешним, ходящим далеко вдали. То, что критикам Библии представляется грубым антропоморфизмом, недостойным принижением Божества к уровню грубых человеческих представлений, на деле есть рассказ о том, как человек впервые почувствовал своё неподобие с Богом.

Бог стал чужим для человека. И теперь для тех, кто лишён глубокого и личного опыта «мистического богопознания» потребуется создавать «богословие». Тем, кому не достаёт знания Бога, нужно теперь усваивать знание о Боге. Речь о Боге рождается как замена речи к Богу. Если бы мы могли непосредственно созерцать Бога – нам не нужны были бы богословские факультеты.

Так называемое «школьное» богословие, богословие, говорящее о Боге «в третьем лице» есть вполне феномен культуры. Не видя Лика Божия непосредственно, человек создаёт Его образы (богословские, иконографические, миссионерские). Это и есть собственно культурное творчество – создание системы образов для частичного постижения первичной реальности.

Святитель Феофан Затворник так говорил об этой «культурной» изнанке богословия: «Научность есть холодило. Не исключается из сего даже и богословская наука, хотя тут предмет, холодя образом толкования предмета, самым предметом может иной раз и невзначай падать на сердце».

Итак, даже религиозная культура есть нечто болезненное. Фотографии, портреты, образы нужны лишь тогда, когда рядом нет любимого лица. В Небесном Иерусалиме, как возвещает Апокалипсис, храма не будет. Не будет там, очевидно, и икон, и книг по богословию. Там всё можно будет познать «лицом к лицу», а не в культурном гадании «как сквозь тусклое стекло» [22;52].

Культура не вымывает грех из души, но изолирует его в ней, иллюзирует катарсис, не меняет, но затмевает ум, имитирует действие благодати. Как «на безрыбье и рак – рыба», так оно и здесь бывает к месту.