К середине XXI века внедрение нейросетей и роботов привело к небывалому уровню безработицы. Миллионы недовольных людей вышли на улицы. Стихийные митинги скоро переросли в нескончаемые беспорядки и столкновения с полицией. И только новые законы, гарантирующие замененным ежемесячные пособия, убедили протестующих вернуться к мирной жизни, которая для некоторых оказалась неожиданно короткой.
***
Серое утро. Густой туман поглотил улицы. От зданий, деревьев и дорожных знаков остались лишь смутные очертания. Только небоскребы, силуэты которых были едва различимы во мгле, удерживали тяжелое небо от падения на город.
Детектив Рой Маркович вышел на асфальтированную аллею, обшаркал приставшую к подошвам грязь об угол каменного бордюра и устремился к выходу из парка. Днем ранее на месте преступления был найден искусственный мочевой пузырь. Женщина зашла в лифт, этот момент засняла камера на этаже, но домой не доехала. Соседи ничего подозрительного не видели и не слышали. Следов борьбы обнаружено не было. Только одежда и чистенький, будто только распакованный, мочевой пузырь. Так расследование окончательно зашло в тупик. Детектив мысленно крутил известные факты и так и сяк, пытаясь составить цельную картину произошедшего. Неужели ее похитили через шахту лифта? И так филигранно удалили пузырь? За несколько секунд? Невозможно. Надоедливые вопросы оставались без ответов и липли к мозгу, словно мухи. Хотел бы Рой избавиться от них так же просто, как от грязи на подошвах ботинок.
Внезапно из кустов выскочил Дэнни, сходу нырнул спиной в грязную лужу и довольно захрюкал.
– Ко мне!
Мускулистый бочонок вмиг подскочил на короткие лапы и, как настоящая гончая, стартанул с места. Через секунду перепачканный бульдог послушно сидел у ног детектива и, высунув розовый язык, внимательно смотрел на хозяина. По его морде стекали потоки грязной жижы. Рой лишь тяжко вздохнул, взял собаку на поводок и продолжил путь.
Кованые ворота были открыты. Неподалеку от выхода двухколесный робот-садовник выстригал шар из кроны декоративного дерева, методично орудуя ножами, что тонко жужжали, словно миниатюрные бензопилы. На лужайке вдоль ограждения, на границе парка, были установлены палатки. Трое бездомных в плащах окружили парящий котелок, закипающий над газовой горелкой, и грели руки.
«Эти пропадут, никто и не хватится», – прикинул Рой.
Люди не замечают чужие неприятности, к этому детектив привык. Был человек, а теперь нет. Но камеры видеонаблюдения хоть и бездушны, зато беспристрастны. Фонарные столбы, роботы городских служб, жилые подъезды увешаны камерами. И хоть одна бы засняла момент похищения.
Детектив открыл дверь квартиры и приказал Дэнни сесть на коврике у порога – пес послушно выполнил команду. Рой снял грязные ботинки, подхватил бульдога за подмышки и быстро зашагал в ванную комнату. Поток воды из душа смывал грязь с шерсти Дэнни и уходил в слив черно-коричневым водоворотом. Всегда есть причина и следствие. И все, что происходит между ними, оставляет следы. В чистой на вид шерсти остаются частички грязи, песчинки оседают на дно ванны, шерсть застревает в отверстиях хромированного слива. Устранить эти следы, не оставив новые, от шампуня, щетки или чистящего средства, не так просто, как кажется. А ведь это всего лишь грязь. Шутка ли, замести следы похищения?
На полке в углу душевой кабины стояли два флакона: большой гель для душа и маленький шампунь для собак. Рой выдавил каплю шампуня на ладонь, намылил четверолапого приятеля, смыл пену, и шерсть бульдога вновь засияла белизной.
Детектив переоделся, насыпал сухой корм в миску Дэнни, налил масло на сковороду и поставил разогреваться, затем открыл дверцу холодильника, по привычке достал пару яиц и бекон, но вдруг понял, что совсем не голоден – даже запах подкопченного мяса, ударивший в нос, оставил Роя равнодушным. Дурной знак. Он выключил плиту и отправился в участок.
Новое дело об исчезновении людей не сдвигалось с мертвой точки. Ни единой улики, ни свидетеля, ни даже самой ничтожной зацепки, что навела бы на след преступника, обнаружить не удалось. Впервые Рой чувствовал себя беспомощным. Если бы он верил в невидимых духов-покровителей детективов, то решил бы, что на этот раз они от него отвернулись. Отвернулись в самый неподходящий момент – за месяц до выхода на пенсию.
Рой Маркович припарковал старенький «Тойота-Рав» напротив здания из красного кирпича, вдоль которого тянулась очередь. По дороге на работу он всегда заезжал сюда за кофе. Кофейня не изменилась с момента открытия много лет назад: столики под выцветшими зонтами на террасе, панорамные окна, мигающая неоновая вывеска «У Стива» над входом. Хотя изменения все же были – слева от входа установили автоматическую дверцу для роботов-доставщиков. Разномастные ящики на колесах с яркими надписями на бортах теперь тоже стояли в отдельной очереди. Забавно.
Рой протиснулся через толпу и спустился по лестнице. Последняя ступенька, как всегда, скрипнула.
– Мужчина, вы куда? – возмутилась женщина в спортивном костюме и бейсболке.
– Полиция вне очереди! – крикнул бородатый Стив, стоящий за стойкой.
– Спасибо, дружище, – поблагодарил детектив.
– Его – вперед, а я должна ждать? Может, ему еще и обувь почистить?
Детектив только сейчас заметил, что надел не те – грязные ботинки из парка.
– Автономку мою уже два месяца найти не можете, – продолжала она. – Бездельники!
Настроение у Роя и без того было ни к черту.
– Мэм, – сдержанно сказал он, – я тридцать лет служу в полиции. Поверьте, бывают не раскрываемые преступления.
– А еще бывают бестолковые полицейские!
Эти слова будто сковырнули скорлупу со зреющей в глубинах подсознания детектива мысли. Что если расследование застопорилось из-за него? Спекся? Потерял нюх? Рой не нашелся, что ответить женщине, и лишь беспомощно хмыкнул.
В этот момент за детектива вступился Стив:
– Женщина, имейте совесть. Вы наверняка помните хакера, который взламывал садовников и кромсал случайных прохожих? Весь город держал в страхе. Это Рой его поймал. Возможно, вы живы благодаря Рою. Так что давайте проявим капельку уважения и подождем, пока он делает заказ. Тебе как обычно?
Детектив одобрительно кивнул и оперся на барную стойку. Бариста поставил чашку на металлическую подставку, нажал кнопку, и кофемашина загудела. Таких заведений, где посетителей обслуживали люди, почти не осталось. Выгоднее взять робота-баристу в аренду, чем платить зарплату человеку. Повезло, что Стив владел помещением и принципиально отказывался заменить людей на машин. Хотя роботов-доставщиков обслуживал исправно. Чертов прогресс – его не остановить.
В ухе детектива заиграла мелодия. Звонок от напарницы.
– У нас новый случай, – проговорила Майя Фергюсон. – Отправила точку.
– Вот дерьмо, – пробубнил Рой.
– Повторите, не слышу.
– Выезжаю. Без меня осмотр не начинай.
«Закурить бы», – мелькнула мысль.
Ему запретили сигареты год назад после установки кардиостимулятора. Он бросил. Тяжело, через мучения, но справился. Хотя желание затянуться все еще эпизодически накатывало. В такие моменты помогал кофе. Технически он тоже был под запретом, детектив заключил с собой сделку – максимум две чашки эспрессо в день. Впрочем, эти договоренности были нарушены не раз.
Бариста подал чашку дымящегося кофе. Рой выпил горькую жижу залпом и почувствовал себя человеком, готовым раскрыть тайну загадочных исчезновений.
Навигатор проложил маршрут. Рой вцепился в руль покрепче и вдавил педаль газа в пол. Тойота-Рав зарычал и ускорился. Из окна автомобиля город казался не таким уж и унылым. Даже серый фон тумана был как-то веселее. Может, все дело в скорости? Случайные прохожие, ожидающие переключения светофора, остаются где-то там позади, в зеркале заднего вида. Мелькают деревья, рекламные вывески, робот-мусоровоз. На ходу не успеваешь ничего разглядеть в деталях. А картинка целиком вроде ничего. Живет город. И люди в нем живут. Но не все.
Через пять минут он выехал на пригородную дорогу. Через пелену тумана разметка была едва различима. Впереди ехала автономная машина – детектив сел ей на хвост. Скоро он заметил проблесковые маячки на обочине и, ориентируясь по ним, как капитан корабля по маяку в шторм, остановился и вышел. Порыв холодного ветра взъерошил волосы и залетел под джинсовую куртку. Рой поежился и застегнулся.
