Противостояние. 16 июня – 4 июля 1990. Том 1

У меня никогда в жизни не возникало желания засунуть в рот целый арбуз. Ладно, неудачный пример. Как на счет 7 бутербродов с колбасой? Они все-таки лучше мнутся во рту, чем арбуз, тот жесткий и полосатый. Итак, хорошо, у меня никогда не возникало желания засунуть в рот 7 бутербродов с колбасой. Даже если я испытывал сильный голод. Даже с вкусной итальянской сыровяленой колбасой. Потому что это много. Потому что это неправильно. Конечно, я в своей жизни делал какие-то глупости, но следуя только лишь несовершенству собственной логики и нерациональными стеническими эмоциями. Или по приказу начальства или велению родителей. Но 7 бутербродов. Точно, нет. Вот прочитать КРОВЬ КИШКИ СДОХНИ книгу, в которой 7000 страниц – это, пожалуйста, это возможно, но только не бутерброды.Нет. Только не книга. Нет, правда. Дайте мне сказать, и я пойду смотреть шведские сериалы домой – я уже дал максимальную оценку и поставил эту книгу на специальную полку, чтобы книги похуже смотрели на нее и восхищались. Но она слишком большая. Нельзя, просто нельзя писать такие большие книги, как бы тебя ни звали, кем ты ни был. Я очень просто объясню – если книга плохая, то проблем нет, будет отличный пресс придавить листики базилика на балконе летом, ну а если хорошая? Это что тогда получается? Жениться на Монике Беллучи, прожить с ней 25 лет, а потом.. расставание? Я помню это ЧУВСТВО, когда закончил смотреть «Друзей». Счастье и удовольствие кончились, оставив страшную невосполнимую пустоту. Пересматривай потом, перечитывай, это останется в тебе. Как шрам. Конечно, в «Противостоянии» не 7000 страниц, а всего 1300. Но это примерно на 450 больше чем нужно. Почему на 450? Здесь нужно применить «индекс Щегла». 1.0 Щегла – это идеальный объем большого романа (832 стр). «Противостояние» – получается 1.47 Щегла, это уже слишком сильная доза, может быть больно и невообразимо грустно. У Франзена где-то от 0.8 до 1.05 Щегла – там все хорошо. Кто там еще пишет большие книги? Что? Толстой? Знал, что вы спросите. У Толстого индекс 2.0 Щегла – «многословная дребедень». И еще. Упаси вас читать содержательные рецензии на эту книгу. Это может поцарапать вам роговицу. А, представьте, что где-то зацепите спойлер? Там харакири не поможет, нужно будет делать себе еще больнее. Просто знайте, что это одна из величайших историй о Добре и Зле. Представьте, что вы видите, как Титаник сталкивается с тем самым огромным айсбергом, но не знаете, ЧЕМ ВСЕ КОНЧИТСЯ. Я до мурашек завидую тем невинным глазам, которым только предстоит ощутить на себе все то пиршество от Стивена Кинга, которого, как-нибудь, я назову величайшим романистом Америки. Это будет долго и тяжело (1.1 кг). Но, просто подумайте, хотели ли бы вы умереть, так и не узнав, получит ли Ди Каприо Оскар? Дерзайте.И еще. Двукратный обладатель премии Оскар (так звучит круче, чем Жопорот) Бен Афлекк еще вчера был невероятно решим снять по «Противостоянию» эпичный мини-сериал, но в последний момент его подбородок подписал контракт лицедействовать в новом Бэтмене, так что анатомически у Бена не срослось. А жаль, кстати. И теперь, #прямосейчас, мини-сериал превратился в полнометражный фильм. А снимать его будет легендарный король психодрамы, автор величайших триллеров «Застрял в любви» и «Виноваты звезды» Джош Бун. Если без сарказма, то автор двух романтических комедий снимет стоминутный фильм по 1300страничному роману. Возьмите лист бумаги А4, приложите острый край к ладони и медленно, с чувством и нажимом проведите. И последнее еще. Оригинальная обложка. Лучшая обложка. Вот теперь все.Ваш CoffeeT

Несмотря на объемную библиографию Стивена Кинга, из всех десятков жутких и не очень историй по-настоящему выделяются всего несколько трудов писателя, которые могли бы претендовать на условное звание «важных» и «значимых» для мировой литературы. Одним из них, по мнению множества критиков и читателей, является громадный по величине и не меньший по замыслу роман «Противостояние», написанный автором еще в самом начале его творческой деятельности. Библейская история противоборства добра и зла, облаченная в постапокалиптическую роуд-стори с парой десятков действующих лиц и одним из самых харизматичных и интересных злодеев за всю писательскую карьеру Стивена Кинга. История, которая при всех своих достоинствах, обладает значительным количеством серьезных минусов, но избежавшая сильной критики и, наоборот, получившая звание культовой. Так чем же так выделяется «Противостояние» и можно ли назвать этот роман особенным?В Северной Америке бушует «супергрипп». Вирус трагичным образом пробрался через все защитные редуты секретной военной лаборатории и принялся уничтожать едва ли не каждого, кто встанет у него на пути. Точное количество жертв читателю не раскрывается, но, если судить по исключительно умиротворенным пейзажам американских городов, то выкосил вирус примерно 80, а то и больше процентов населения США. Постарался и сам грипп, и власти, и граждане, которые в результате полнейшей потери контроля над ситуацией правительством, стали творить на улицах своей любимой страны все, что им только заблагорассудится. Конечно же, с самого начала романа Кинг обозначает ключевых героев своей эпопеи. Их, на самом-то деле, не так уж и много, но у каждого из них, разумеется, врожденный иммунитет к вирусу, что делает их нашими верными спутниками на протяжении всего романа. Протагонисты у Кинга получились пресными, истории их жизней, их образы – нагромождение клише. Взять хотя бы Стью Редмана. Молчаливый, крепкий, не шибко ученый, но честный и трудоспособный парень. Фрэнни Голдсмит – беременная девушка, сильная и независимая, решительная, но в то же время эмоционально нестабильная и нуждающаяся в опекуне. Необычно, верно? Пути главных героев, конечно же, должны пересечься. На это, как и полагается, у них уходит добрая половина истории. Однако идут они не абы куда, не вперед и с песней в неизвестное направление, а по зову старушки Абигейл, которая является путникам во снах. Гуманная, чернокожая, с трехзначным возрастом женщина, олицетворяющая у Кинга свет и добро – сторону Бога. Здесь и кроется ключевой элемент истории. Всему выжившему населению Америки снятся сны. В основном дурные, мрачные, которые исходят от того самого Странника, Человека в темном, Рэндалла Флэгга, как он себя именует. Этот нечестивец, одетый словно фанат старых добрых «Sex pistols», являет нам чистое зло – его намерения по определению плохие, его деяния по факту недобросовестные, а сам он и на человека-то не особо тянет. Так вот, путем сновидений Бог и дьявол собирают своих приспешников. Одни бредут к матушке Абигейл, другие к Флэггу в Вегас. Последующее повествование об истории вызовет ненужные спойлеры, поэтому движемся дальше.Говоря о сюжете без деталей, как о самой функции романа, вынужден сказать, что он развивается с переменным успехом. Думаю, тяжело было бы написать книгу на 1200+ страниц и нигде по истории не просесть, так что за это Кинга мы сильно упрекать не будем. Но все же стоит отметить, что для тех, кому история с самого начала не приглянется, пытаться пробраться через остальной роман будет куда сложнее. Местами совершенно невнятные биографические отступы, вроде бы дополняющие образы персонажей, но на самом деле, пополняющие и без того клишированную биографию очередным клише. Местами просто-напросто неинтересное, плоское развитие сюжета, когда совершенно ничего не происходит, и читатель вынужден, прикрывая очередной зевок ладонью, переворачивать страницу за страницей в поисках хоть сколько-нибудь интересной информации. Простительно ли это? Скорее да, чем нет. Повторюсь, от такого большого текста трудно ждать постоянной напряженности, но все-таки от «короля ужасов» хочешь получить чего-то более динамичного и жуткого, чем сражение ирландского сеттера и стаи одичавших волков (единственное противостояние на страницах эдак 400-500). И я не могу назвать себя страстным поклонником драк, перестрелок и прочих кровавых этюдов в литературе, но у меня в руках роман Кинга, на улицах его вселенной разбросаны тысячи единиц оружия, а герои ни в кого толком и не стреляют, ни с кем не враждуют, идут себе и идут. Мои ожидания – мои проблемы, спору нет, но в это просто слабо верится. Если вы вдруг читали «Дорогу» Кормака Маккарти (а если нет, то срочно это исправляйте), то можете вспомнить, что даже без единого вооруженного столкновения текст был максимально напряженным, буквально за каждым поворотом читатель ожидал появления какого-то жуткого, одичавшего человека и это было легко объяснимо, ведь на улице в конце концов апокалипсис, а вот у Кинга этого чувства нет. Героев словно все устраивает, они не особо пекутся о своем окружении, да, оглядываются порой по сторонам, но в целом… идешь себе и идешь, все в порядке будет, с нами Бог. Странный какой-то у Кинга конец света. Даже преступники выглядят вполне человечными, хотя этого от них совсем не ждешь. И все перечисленное было бы очевидным минусом, если бы не одно «но» – Кинг писал не экшен-триллер, а роман-притчу и в рамках этого жанра, поведение человеков оправдано, хотя и лишено всякого реализма. Чтобы вы примерно понимали, на что похожи скитания героев Кинга, то назову роман, к которому, я, нашел наибольшее количество отсылок – «Гроздья гнева» Стейнбека. Не секрет, что Кинг поклонник американского классика, поэтому вполне объяснимо, что путь большинства его героев похож не на постапокалиптический тур выживания, а на переселение семей во времена Великой депрессии. Если такое вам не по вкусу, то сразу сворачивайте мимо, а для всех остальных, продолжу.Самым крупным недостатком «Противостояния» стали его персонажи. Совершенно пустые, слабо проработанные и вторичные литературные штампы, к которым никак не получается проникнуться теплыми чувствами. Но это в основном касается протагонистов романа, о которых автор повествует большую часть произведения. Со второстепенными героями у Кинга вышло гораздо лучше. Тот же самый ирландский сеттер, о битве которого было упомянуто ранее, – отличный пример воплощения любви Кинга к животным в его творчестве. Или взять, например, Ника Эндрюса, одного из главных героев романа. Глухонемой парень лет двадцати с несгибаемым характером и, действительно, непростой судьбой, чем-то напоминающей марвеловского Сорвиголову. Вот, интересный, неизбитый архетип инвалида с отменными личными качествами и вероятно увлекательной аркой развития персонажа, замечательно! Только Кинг почему-то упоминает о Нике раз в 5 меньше чем о прочих главных героях, которые ничем толком не выделяются на фоне остальной массы никчемных пустышек романа. Как у Кинга так вышло? Почему? Можно было бы поругать произведение за отсутствие хороших персонажей, но они в нем есть, в том-то и проблема. Только их развитие едва различимо на фоне прочих, «важных», по мнению автора, выживальщиков. Печально, но почти всех удачных персонажей писатель просто выкинул на обочину произведения, хотя произойти все должно было ровно наоборот.Так и чем все-таки роман выделяется, что воздвигает его, по мнению многих, на иной уровень? Как уже было упомянуто выше, история в первую очередь библейская, повествующая о фундаментальном в мире противоборстве – добра против зла. Описываемые события затрагивают не личностей, а человечество в целом; Кинг устремляет свое внимание на вопросы социологии и антропологии, рассуждает об общественном нутре, а не поверхностном слое. И делает он это весьма неплохо. Особенно удачно у автора получилась концовка романа, последние страниц двести были и поучительны, и вполне правдивы, и не слишком заурядны, что не могло не порадовать. Вторая положительная особенность романа – отсылки. Здесь вам и классика американской прозы, по большей части Стейнбек, и Священное Писание, и «Властелин колец», которым Кинг так сильно вдохновился, что чуть ли не весь сюжет одной из книг трилогии переписал. Количество аллюзий в романе и их неприкрытость делают текст еще более привлекательным в глазах большинства читателей. Ведь разве не приятно здесь и там узнавать виденные ранее сцены из хорошо известных любому американскому школьнику классических произведений. Приятно, конечно. Только вот неплохие аллюзии еще не делают роман хорошим, как и его глобальная тематика.Вот и получается, что «Противостояние», несмотря на интересную и сильную задумку, багаж разнообразных аллюзий и заигрываний с великими произведениями, ничем толком не выделяется. Средний сюжет, слабые в массе своей персонажи, череда затянутых эпизодов и очевидное отсутствие глубины текста, который пытается выдать себя за роман-притчу. Если рассматривать роман на фоне прочего творчества автора, которое далеко не всегда претендует на звание качественной современной прозы, то да, конечно, он покажется вам особенным. Это вам не «Кэрри» и не «Худеющий», но если сравнивать «Противостояние» с тем же «Оно» или циклом «Темная башня», то он буквально теряется на их фоне и становится таким же второстепенным, как и многие другие истории писателя. Мой вам совет: хотите почитать социальную фантастику, берите «Град обреченный» Стругацких и наслаждайтесь.

Друзья, давайте все-таки посмотрим в глаза той высокомерной с пугающим холодным взглядом и безжалостным сердцем даме, которую в человеческом обществе принято называть правдой, и сделаем вывод – картина, нарисованная Стивеном Кингом в «Противостоянии» не такая уж фантастичная, какой может показаться при поверхностном и беглом ознакомлении. Наоборот, то будущее, которое Мастер так явственно описал на страницах своего романа, с дьявольской скоростью скачет к нам навстречу на своем верном вороном коне, при этом угрожающе размахивает ятаганом, кашляет, чихает, сеет среди людей смертоносный вирус и кричит «КРОВЬ КИШКИ СДОХНИ КРОВЬ» ( CoffeeT , привет, я сдержал свое обещание).Честно, господа-сильные-мира-сего, мне кажется, вы настолько заигрались в свои политические, военные, научно-технические и другие игры, от которых вы получаете только бешеный кайф и ничего другого, что уже наверняка забыли об их последствиях. А последствия вот они: откройте «Противостояние» и посмотрите на миллионы разлагающихся трупов; на истребляющих людей тупоголовых военных, выполняющих ваши приказы и прикрывающих ваши же порочные, лживые задницы; на вышедший из подземных секретных лабораторий вирус, который, я уверен, создается вами не для благих целей, а для массового уничтожения себе подобных; на опустевшие, мертвые города; на горстку выживших в этом аду людей, продолжающих отчаянно бороться за свою жизнь; на панику, ужас, отчаяние, сумасшествие. Конечно, это всего лишь книга из разряда тех, которые принято называть развлекательным чтивом, написанная писателем, которого принято считать мейнстримовым, но, уважаемый барак-обама-джордж-буш-младший-чак-хэйгел-владимир-путин-дмитрий-медведев-сергей-шойгу, почитайте этот роман, посмотрите на свои игрушки и подумайте, может быть, действительно пора потихоньку от них избавляться.Ну да ладно, они нас с дядюшкой Стивом все равно не услышат, да и речь сейчас все же не об этом. В конце концов, «Противостояние» – это обыкновенное художественное произведение, принадлежащее к жанру апокалипсис, в котором уже в заглавии указана основная проблема и в котором мы имеем смертельно опасный, беспрестанно мутирующий вирус, уничтоживший львиную долю населения Соединенных Штатов, много смертей с подробными описаниями сопровождающих их процессов, а также несколько тысяч выживших людей, разделившихся на два лагеря и подчиняющихся с одной стороны силам добра в лице престарелой негритянки по имени матушка Абагейл, а с другой стороны силам зла в лице могущественного Темного Человека.И здесь я хочу сделать еще одно лирическое отступление и наградить дядюшку Стива несколькими восторженными эпитетами. Во-первых, «Противостоянием» Король целиком и полностью доказал, что он действительно Король. В этом романе Стивен Кинг показывает себя не только Большим Мастером нагнетания атмосферы всепоглощающего ужаса, но и Величайшим Знатоком человеческой психологии, социологии, философии и религии. Он совершенно четко знает кто, зачем и почему ведет себя в определенных ситуациях так, а не иначе. Он улавливает характеры и мастерски прорисовывает их в динамике. Ну а во-вторых, Стивен Кинг – это, конечно, тот еще феномен. Ведь каким нужно обладать трудолюбием и страстью к своему делу, чтобы написать такое огромное по объему произведение, какую нужно проделать невероятную работу, чтобы составные части романа в совокупности представляли собой цельное полотно, плотный конгломерат и не распадались на множество разрозненных фрагментов.Возвращаясь к проблематике романа, хочется отметить, что Стивен Кинг все же не останавливается на безоговорочной победе одной стороны над другой – добра над злом или, наоборот, зла над добром. Нет, он идет дальше. Он говорит о том, что это изнуряющее противостояние будет продолжаться еще очень долго, пожалуй, до тех пор, пока жив человек. И он чертовски прав. Ведь человек, одновременно являясь носителем и темного, и светлого, борется по сути сам с собой. Он тянется к другим людям, но затем, утратив интерес к обществу, начинает его уничтожать. Он создает блага, но, разочаровавшись в них, превращает их в оружие и разрушает с их помощью все вокруг. Он любит жизнь, и одновременно ее презирает. Человек – двойственная по своей природе натура. И это наша боль. И грех. И гибель. И спасение. Это наше ПРОТИВОСТОЯНИЕ. Противостояние с самим собой. И от этого, как ни крути, нам никуда не деться.