Нэнси Дрю и исчезнувшая реликвия

Carolyn Keene

NANCY DREW: GIRL DETECTIVE #1

WITHOUT A TRACE

NANCY DREW and colophon are registered trademarks of Simon & Schuster, Inc.

Published by arrangement with Aladdin, an imprint of Simon & Schuster Children’s Publishing Division и литературного агентства Andrew Nurnberg

All rights reserved. No part of this book may be reproduced or transmitted in any form or by any means, electronic or mechanical, including photocopying, recording or by any information storage and retrieval system, without permission in writing from the Publisher

Серия «Истории про Нэнси Дрю. Новые расследования»

Иллюстрация на обложке Алисы Перкмини

Дизайн обложки Анастасии Чаругиной

Перевод с английского Анны Тихоновой

Copyright © 2004 by Simon & Schuster, Inc.

First Aladdin Paperbacks edition March 2004

© А. А. Тихонова, перевод на русский язык, 2019

© Алиса Перкмини, иллюстрация, 2019

© ООО «Издательство АСТ», 2019

* * *

Позвольте представиться: Нэнси Дрю.

Друзья зовут меня Нэнси. Враги – по-разному, например «девчонка, которая испортила мне всё дело». Честное слово, они так и говорят! Впрочем, чего ещё ожидать от преступников? Видите ли, я – детектив. Ну, не совсем. Лицензии или вроде того у меня нет. Ни значка, ни пистолета. Во-первых, потому что к пистолету я бы и так не притронулась, а во-вторых, по закону я не могу носить оружие. Зато я достаточно взрослая для того, чтобы обращать внимание на несправедливость, обман и подлые поступки, и знаю, как остановить негодяев, поймать их и передать в руки полиции. К этому у меня подход очень серьёзный, и ошибаюсь я крайне редко.

Мои лучшие подруги, Бесс и Джордж, не всегда со мной согласны. По их мнению, я то и дело допускаю ошибки, и меня приходится выручать, чтобы я не упала в грязь лицом. Бесс говорит, что я плохо одеваюсь. По-моему, у меня обычный повседневный стиль. А Джордж считает, что я безответственная. Это она про те случаи, когда я в очередной раз забываю заправить машину или захватить с собой достаточно денег на обед. Правда, обе они прекрасно понимают, что к преступлениям я подхожу со всей ответственностью. Всегда.

Нэнси Дрю

Глава первая
Друзья и соседи

Меня зовут Нэнси Дрю. Подруги говорят, что я вечно ищу неприятности на свою голову, но это неправда. Неприятности сами меня находят.

Возьмём, к примеру, прошлую неделю. Я вернулась домой в пятницу вечером с благотворительного обеда, и, как только переступила порог, до меня донеслись громкие крики.

– Если вы ничего не предпримете, я сидеть сложа руки не стану! – сердитый голос эхом разлетался по коридору. – Помяните моё слово!

– Ого, – пробормотала я, навострив уши. Незнакомый голос, в котором явно сквозило отчаяние, доносился из кабинета моего отца, и я поспешила туда.

Когда мне было три года, моя мама умерла. Папа воспитывал меня один и, по-моему, отлично справлялся. И я не одна им восхищалась.

Если бы жителей нашего родного городка Ривер-Хайтс попросили составить список самых честных и уважаемых адвокатов округи, Карсон Дрю занял бы первое место. Офис папы располагался в центре города, но время от времени он принимал клиентов в уютном, обитом деревянными панелями домашнем кабинете на первом этаже нашего просторного дома в архитектурном стиле колониального периода.

Я на цыпочках подошла к кабинету, отбросив назад волосы, которые едва доставали мне до плеч и постоянно лезли в лицо, и припала ухом к полированной дубовой двери. Подруги сказали бы, что я подслушиваю. Я бы ответила: «Собираю сведения».

Послышался тихий и властный голос моего отца:

– Прошу, давайте успокоимся и всё обсудим. Уверен, мы вскоре доберёмся до сути.

– Уж надеюсь! – воскликнул его собеседник. – В противном случае я не постесняюсь подать в суд. Я приличный владелец собственности, всегда плачу налоги, а тут мои права нарушают самым возмутительным образом!

Мне начинало казаться, что голос принадлежит знакомому человеку, и я стала гадать кому, поэтому не сразу услышала шаги за дверью. Я едва успела отпрыгнуть и чудом не рухнула лицом на пол, когда дверь резко отворилась.

– Нэнси!

Папа вышел из кабинета и вскинул брови, очевидно, недовольный тем, что я стояла под дверью. Крупный, со вкусом одетый господин вышел вслед за ним. Его волнистые седые волосы были взлохмачены, а на лбу проступили капельки пота. Папа жестом указал на него.

– Ты уже знакома с нашим соседом, Брэдли Геффингтоном.

– О, точно! – вскрикнула я, поняв, кому принадлежал голос. Брэдли Геффингтон не только жил совсем неподалёку от нас, но ещё и управлял местным банком, где мы с папой держали счета. – Э-э, то есть, конечно, мы знакомы! Здравствуйте, мистер Геффингтон. Рада вас видеть.

– Привет, Нэнси, – ответил он и пожал мне руку со слегка раздосадованным видом, а потом повернулся к отцу. – Я не успокоюсь, пока не докопаюсь до правды, Карсон. Если это дело рук Гарольда Сафера, он поплатится за свои выходки. Это я вам обещаю.

Я удивлённо заморгала. Гарольд Сафер тоже обитал в нашем спокойном зелёном районе у реки, владел местной сырной лавкой, был довольно эксцентричным, но обходительным и приветливым. Все его любили.

– Прошу прощения, мистер Геффингтон, – сказала я. – Можно узнать, чем мистер Сафер вам досадил?

Брэдли Геффингтон пожал плечами.

– Можно, конечно. Пусть все об этом знают, чтобы никому больше не пришлось через такое пройти. Он растоптал мои кабачки!

– Кабачки?.. – удивлённо переспросила я.

– А ведь правда, почему бы вам не рассказать обо всём Нэнси? – предложил папа. – Она у нас детектив-любитель. Вдруг ей удастся напасть на след? А там решим, как быть дальше.

Я поняла, что папе сложившаяся ситуация кажется забавной. У него очень ответственный подход к работе, клиенты всегда могут на него рассчитывать, даже в самые тяжёлые времена. Кто бы мог подумать, что после всех его знаменитых дел, крупных побед и важных речей перед присяжными от него потребуют заняться кабачками!

К счастью, Брэдли Геффингтон ничего не заметил.

– Да, я слышал, что у Нэнси талант к раскрытию преступлений. – Он задумчиво смерил меня взглядом. – Что ж, хорошо. Вот факты. Ещё во вторник вечером у меня в огороде росли прекрасные кабачки. Пять кустов. По меньшей мере двенадцать великолепных, почти спелых плодов. В своём воображении я уже смаковал жаренные на гриле или запечённые кабачки… – Геффингтон сцепил руки в замок, причмокнул губами, а затем печально покачал головой.

– Что же случилось? – спросила я.

– В среду утром я пошёл в огород полить растения перед работой. Там я их и обнаружил, мои кабачки. Точнее, то, что от них осталось!

Его голос дрогнул, и он закрыл глаза, явно расстроенный этими воспоминаниями.

– Их как будто побили дубинкой! Вся грядка была в зелёной жиже и кусочках кожуры!

– Какой ужас! – отозвалась я. Странно, кому могло взбрести в голову надругаться над урожаем кабачков? – Почему вы так уверены, что виноват мистер Сафер?

Брэдли Геффингтон закатил глаза.

– Он всё лето ныл и жаловался, что мои сетки для помидоров загораживают ему вид на его треклятые закаты.

Я еле сдержала улыбку. Если не считать огромного выбора сыра в его лавке, больше всего Гарольд Сафер был знаменит своей одержимостью бродвейскими спектаклями и закатами.

Он несколько раз в год отправлялся в Нью-Йорк и проводил там одну-две недели, посещая все бродвейские шоу, на какие только хватало денег и времени. А здесь, в Ривер-Хайтс, он построил у себя за домом просторную террасу с видом на реку – исключительно ради того, чтобы каждый вечер любоваться тем, как солнце утопает в блестящей глади.

Вот только ещё Гарольд Сафер славился своей добротой и мягкосердечностью. Он даже спасал дождевых червей, унося их с дорожки перед своим домом после ливня. Мне не верилось, что такой человек способен взять в руки дубинку и уничтожить чей-то урожай кабачков!

– Хорошо, – вежливо ответила я. – Вот только почему пострадали кабачки, если ему мешали помидоры?

– Это не ко мне вопрос! – воскликнул Брэдли Геффингтон. – Ты детектив, ты и выясняй, в чём причина. Я знаю только одно: мои овощи погибли, и никто, кроме Сафера, не мог так со мной поступить! – Он взглянул на наручные часы. – Так, мне пора. Обеденный перерыв вот-вот закончится, а я ещё хочу заглянуть в садовый универмаг и узнать, есть ли у них рассада кабачков.

Мы с папой проводили его к выходу.

Закрыв за Геффингтоном дверь, папа повернулся ко мне.

– Не против в этом разобраться? – спросил он. – Знаю, дело дурацкое, но мне не хочется, чтобы добрые соседи ссорились на пустом месте.

Я кивнула. Папа был прав. К тому же если по району и правда разгуливает овощной маньяк с дубинкой, лучше как можно скорее выяснить, кто он и зачем это делает.

– Я сделаю всё, что в моих силах, – пообещала я. – Ко мне скоро придут Бесс и Джордж. Мы собирались сходить за покупками, но они наверняка не откажутся помочь мне с расследованием.

В эту же секунду позвонили в дверь. Я поспешила её открыть и увидела на пороге своих лучших подруг.

Несмотря на то что Бесс Марвин и Джордж Фейн были двоюродными сёстрами, они удивительно отличались друг от друга. Если бы в словаре делали иллюстрации, то к прилагательному «женственный» непременно поместили бы фотографию Бесс. Она была хорошенькой, светловолосой, фигуристой, с ямочками на щеках, с целым гардеробом платьев в цветочек и шкатулкой изящных украшений, которые подчёркивали её безупречную красоту. А вот спортивная Джордж с угловатой фигурой предпочитала серёжкам и ожерельям джинсы. Она коротко стригла свои тёмные волосы и никому не позволяла называть её полным именем – Джорджия.

Папа поздоровался с моими подругами и вернулся в свой кабинет. Я провела Бесс и Джордж в гостиную и рассказала про историю с кабачками.

– Ты это всерьёз? – как всегда прямолинейно заявила Джордж. – Тебе настолько не хватает тайн и загадок, что ты готова расследовать такое?

Бесс хихикнула.

– Не вредничай, Джордж. Бедняжка Нэнси не сталкивалась с грабителями или похитителями вот уже… Сколько? Недели две-три? Неудивительно, что она так отчаялась!

– Знаю-знаю, – произнесла я с улыбкой. – Дело на первый взгляд скучное, но мне хочется выяснить, что произошло на самом деле, пока мистер Геффингтон и мистер Сафер не разругались. Будет просто ужасно, если они начнут судиться из-за такой ерунды. Их дружбе придёт конец!

– Ты права, – согласилась Бесс.

– Вот видишь. Так вы мне поможете?

Бесс выглядела слегка разочарованной – она обожала ходить по магазинам. Правда, мгновение спустя она одарила меня бодрой улыбкой и сказала:

– Почему бы и нет?

Джордж кивнула и с хитрой ухмылкой добавила:

– В конце концов, вполне возможно, что загадка Крушителя Кабачков поможет нам удержать Нэнси от расследования более опасных преступлений!

* * *

Вскоре мы сидели на уютном диване в изысканной гостиной миссис Корнелиус Махоуни, соседки Брэдли Геффингтона. Кроме нас в гостях у нее оказались мисс Томпсон и миссис Цукер, которые жили на той же улице. Миссис Махоуни сразу пригласила нас в дом, как только мы постучали в дверь, чтобы нам не пришлось стоять под палящим солнцем, и предложила выпить с ними чаю.

– Вот, мои хорошие, – произнесла миссис Махоуни своим тонким голоском, опуская перед нами поднос с напитками. Её добрые карие глаза блестели из-под аккуратной седой чёлки. – Холодный чай со льдом – самое то для жарких деньков! И печенье берите, не стесняйтесь! – Она махнула рукой на огромное блюдо с выпечкой, стоявшее на отполированном до зеркального блеска кофейном столике из красного дерева.

– Такое расследование мне по душе, – прошептала Джордж и потянулась за печеньем. Она могла объедаться сладким и не толстеть ни на грамм, чем сильно раздражала пышную Бесс.

Эллен Цукер, привлекательная женщина лет тридцати, одарила меня ласковой улыбкой и помешала ложечкой сахар в чае.

– Ну что, Нэнси, как дела у твоего отца и у Ханны? Пожалуйста, передай ей, что мне очень понравился рецепт… Минутку. – Миссис Цукер встала и поспешила к открытому окну. – Оуэн! Я же тебе говорила не выходить на дорогу! Иди играть на задний двор, пожалуйста!

Мы с подругами переглянулись, и я едва подавила смешок. Когда мы подошли к дому миссис Махоуни, четырёхлетний Оуэн Цукер играл на подъездной дорожке в бейсбол. Нам с Бесс и Джордж доводилось за ним приглядывать по просьбе его родителей, и мы прекрасно знали, как сложно уследить за этим бойким, энергичным малышом.

Миссис Цукер со вздохом опустилась на диван.

– Бедный Оуэн. Боюсь, ему ужасно скучно ходить за мной от дома к дому. Дело в том, что всю последнюю неделю я навещаю соседей, чтобы собрать деньги на фейерверк для Дня Наковальни.

Я улыбнулась: сегодня миссис Цукер пришла точно по адресу. Миссис Махоуни считалась одной из самых состоятельных дам в городе, а её покойный муж был единственным потомком Этана Махоуни, который основал «Корпорацию наковален Махоуни» в начале девятнадцатого века. Компания давно закрылась, и единственным напоминанием о ней служил ежегодный праздник – День Наковальни, но семья до сих пор располагала немалыми средствами. Корнелиус, супруг миссис Махоуни, потратил бо́льшую часть состояния на винтажные автомобили и финансовые махинации. Все вспоминали его как человека жадного и вредного, который ничего хорошего в своей жизни не сделал и ни у кого не вызывал симпатии. Зато сама миссис Махоуни была невероятно щедрой, и соседи её любили. Она восстановила доброе имя Махоуни вкладами в благотворительность.

– Мне кажется, Оуэн найдёт, чем себя занять, – заметила Бесс, наблюдая за тем, как малыш забегает за угол дома с битой под мышкой и мячом в руке. – Помню, в прошлый раз, когда я за ним приглядывала, он заявил, что хочет приготовить печенье. Не успела я оглянуться, как он вывалил на пол всё содержимое холодильника!

– Как это на него похоже! – воскликнула миссис Цукер, и все дружно рассмеялись.

– Ну что, девочки, с чем вы к нам пожаловали? – спросила мисс Томпсон – весёлая, чем-то похожая на птицу дама лет сорока, которая состояла вместе со мной в комитете волонтёров и работала медсестрой в местной больнице. – Пытаешься решить очередную загадку, Нэнси?

Я застенчиво улыбнулась, а мои подруги хихикнули. Я уже говорила, что у нас в городе все знают о моей страсти к расследованиям?

– Ну, вроде того. Кто-то надругался над овощными грядками мистера Геффингтона.

Миссис Цукер ахнула.

– Надо же! Со мной произошло ровно то же самое. Несколько дней назад кто-то растоптал все мои кабачки.

Любопытно. Миссис Цукер жила через дорогу от мистера Геффингтона, и их разделяло всего несколько участков.

– Вы знаете, кто это мог быть? – спросила я.

Миссис Цукер покачала головой.

– Я подумала, что это подростки решили подшутить или какой-нибудь зверь забрёл в огород. Наверное, всё произошло вечером, когда я ходила по домам и собирала пожертвования. Время было позднее, муж уехал в центр города на деловой ужин, а Оуэн играл с нянечкой, так что никто ничего не видел. Честно говоря, я не особенно расстроилась, тем более что и мой муж, и Оэун не очень-то жалуют кабачки.

– Я их понимаю.

Джордж потянулась за печеньем и продолжила:

– Сама терпеть не могу эту гадость.

– Значит, виновника никто не видел, – задумчиво повторила я и посмотрела на остальных дам. – А вы не замечали ничего странного? Не было ничего подозрительного в тот вечер, три дня назад?

– Не знаю, – ответила миссис Махоуни. – Ты спрашивала других соседей? Гарольд Сафер живёт на той стороне Блафф-стрит. Может, он что-нибудь видел?

Эти слова напомнили мне кое о чём.

– Я слышала, что старый дом Петерсонов недавно продали. Кто-нибудь знает, кто его купил?

– Я знаю, – вызвалась мисс Томпсон. – Какая-то юная француженка по имени Симона Валинковская.

– Валинковская? – повторила Джордж. – Звучит не очень-то по-французски.

– Ну, про это я вам ничего не скажу, – отозвалась мисс Томпсон. – Она туда въехала три дня назад. Мы с ней ещё не встречались, но, насколько я поняла, у неё очень важная должность в городском музее.

– Любопытно, – пробормотала я. Разумеется, новые соседи не могли быть замешаны в порче кабачков. И всё же нельзя оставлять без внимания тот факт, что Симона переехала в наш район именно в тот день, когда произошло «овощное преступление». Есть ли здесь какая-то связь, или это всего лишь совпадение? Расследование покажет.

Мы с подругами допили чай, поблагодарили миссис Махоуни за гостеприимство, попрощались со всеми и вышли из дома. Мистер Геффингтон и миссис Махоуни оба жили на Блафф-стрит. Я взглянула на дом мистера Геффингтона: симпатичное здание в колониальном стиле, окружённое опрятными цветочными клумбами. Подъездная дорожка вела к бетонному крыльцу и зелёной лужайке за домом. На заднем дворе, насколько я знала, располагался огород мистера Геффингтона, откуда открывался великолепный вид на реку, как и из остальных домов по эту сторону улицы.

Я посмотрела направо, где стоял уютный дом мистера Сафера в стиле Тюдоров, а потом налево – на домик в деревенском стиле, с огромным крыльцом и заросшим садом.

«Отличное место для тайного укрытия», – подумала я, рассматривая кусты и сорняки, которые выглядывали с заднего двора. От участка мистера Геффингтона их отделял только белый частокол в три фута высотой. При желании через него несложно было перемахнуть.

Разумеется, главный вопрос был не в том, как совершили преступление, а почему. Какой смысл забираться в чужой огород и давить ни в чём не повинные кабачки? Пока что у меня не появилось никаких предположений по этому поводу.

Джордж проследила за моим взглядом.

– Сцена преступления? – спросила она. – Пойдёшь собирать отпечатки пальцев с баклажанов?

Я шутливо толкнула её локтем.

– Брось! Давайте посмотрим, дома ли новая соседка.

Все участки со стороны реки на Блафф-стрит находились ниже, и спуск получался довольно крутой. Осторожно шагая по каменным ступенькам, мы вышли в узкий сад перед бывшим домом Петерсонов. Добравшись до крыльца, я позвонила в дверь.

Мне тут же открыли, и на порог вышла улыбающаяся девушка лет тридцати с длинными волосами до плеч и завораживающими чёрными глазами. Она была одета просто, но со вкусом: в льняное платье и босоножки на широком каблуке.

– Здравствуйте, – произнесла она тёплым голосом с заметным акцентом. – Чем могу помочь?

Я представила себя и подруг. Не успели мы объяснить причину своего визита, как девушка жестом пригласила нас войти.

– Прошу, проходите. Меня зовут Симона Валинковская, и я буду очень рада познакомиться со своими новыми соседями.

Вскоре мы с девочками уже стояли в удивительно просторной гостиной. Я ни разу не была дома у Петерсонов, но подозревала, что при них эта комната выглядела совершенно иначе.

Несмотря на то что везде стояли неразобранные коробки, Симона явно успела немного украсить новое жилище. Над камином висела большая картина, написанная маслом, а высокие окна во двор прикрывали стильные занавески. На полках у противоположной стены стояли книги с тиснением на корешках, а на самой стене висели экзотичные веера из слоновой кости. Бесс в открытую разглядывала роскошные драгоценности на угловом столике.

– Ух ты, – выдохнула я. – Сколько у вас всего интересного, мисс Валинковская!

– Пожалуйста, можно называть меня по имени и обращаться на «ты».

– Хорошо, – сказала Джордж. – Потому что я вряд ли смогла бы произнести «Валин…» «Валик…» Ну, ты поняла. На уроках французского в старшей школе такому не учили!

Симона рассмеялась. Искренние замечания Джордж явно удивили и позабавили её.

– Это не французская фамилия, – объяснила она. – Мой прадедушка сбежал в Париж из России, когда началась революция.

Моё внимание привлекла вытянутая золотая сфера, инкрустированная драгоценными камнями, которая стояла на каминной полке в миниатюрной стеклянной витрине, запертой на замок.

– Это он привёз из России? – спросила я, показывая на неё пальцем.

Симона кивнула.

– Да. Это подлинное яйцо Фаберже, наша главная семейная ценность. Конечно, не одно из тех, которые Фаберже изготавливал для царской семьи. Большинство из них хранятся в музеях, а не в частных коллекциях. Однако это всё равно настоящее сокровище, и мы очень им гордимся, как и нашими русскими корнями.

Симона рассказала нам и про другие вещицы, выставленные в гостиной. Меня так увлёк её рассказ, что я на время забыла, зачем мы на самом деле к ней пришли.

Наконец Симона хихикнула и произнесла:

– Извините, что я всё о себе да о себе. Мне очень хотелось бы больше о вас узнать. Что привело вас в мой дом?

– Наша Нэнси – детектив, – сказала Бесс.

– Вот как? – удивилась Симона. – Вы же ещё совсем юные! Я думала, американские детективы – это седеющие угрюмые джентльмены вроде Хамфри Богарта^[1], а не хорошенькие девушки!

Я покраснела и поспешила объяснить:

– Конечно, я не настоящий детектив. Я только помогаю своему папе-юристу с его делами. Вот сегодня мы пытаемся выяснить, кто уничтожает кабачки в огородах в нашем районе.

– Кабачки? – повторила Симона.

– Это овощ, который по-французски называется courgette^[2], – объяснила Джордж.

Я удивлённо на неё взглянула. Неужели Джордж запомнила это на уроках французского?

Впрочем, она любила искать интересные факты в интернете – может, прочитала там?

Так или иначе, её выборочная память не раз нас выручала.

Симона рассмеялась.

– Понятно. Что ж, боюсь, от меня пользы никакой не будет, – сказала она. – Последние три дня я только и делаю, что разбираю коробки. Даже в окно выглянуть времени нет, не то что выйти из дома! Можете смело вычеркнуть меня из списка подозреваемых. Я бы ни за что не стала портить кабачки – я бы пожарила их во фритюре! Да и огорода у меня нет, так что преступнику здесь нечего делать.

Я подошла к окну, которое выходило на задний двор, и мой взгляд упал на кое-что очень любопытное.

– Слушай, а это разве не грядка с кабачками прямо у тебя за домом?