Подземные. Жив

"Подземных" читал давно и это, конечно, тяжелая и больная книжка, хоть и очень лирическая и… очень «разбитая». Сплошная сердечная рана, которую герой нанёс себе и Марду сам, – уж не знаю, в какой степени всё это автобиографично и спекулировать не хочу на эту тему. Просто самая для меня тяжелая вещь Керуака."Жив" – одна из последних законченных вещей Керуака, если не вообще последняя. Обаятельная и жизнерадостная, и живая, и живописная, вся таинственно блестит и переливается, может вызвать ностальгию по никогда не бывшему (у меня, например) детству в Штатах в середине ХХ века.