Рейн очнулся в одной из комнат заброшенного многоквартирного дома. За разбитым окном на ветру скрипел фонарь. Было темно. Впрочем, о времени суток это ничего не говорило. В третьей мировой столице магии под названием Чертог Ночи никогда не светило солнце. Он попытался встать, но ноги были скованы, пальцы закоченели, а по всей длине татуированных рук светилась нейтрализующая магию цепь. Воспоминания о вчерашнем вечере глухо гудели на горизонте сознания, которое до сих пор пыталось справиться с последствиями удара по голове. Рейну стоило усилий, чтобы понять, как он оказался в этой дыре и чьи шаги с шорохом о бетонный пол раздались напротив.
Всё началось около недели назад. После очередного боя в Клетке, который он с треском проиграл, парень из организации передал, что какой-то босс хочет на него посмотреть.
– Встреча завтра вечером. Ты только не тупи, – говорил он. – Варг, может, и не большая шишка, но работает с серьёзными людьми и может достать что угодно. Это хороший шанс вылезти из нашего зверинца и разжиться деньжатами.
На следующий день синяк под глазом, который Рейну поставил соперник, зацвёл и расползся вниз по лицу, а рёбра со стороны левого бока болезненно переживали пропущенный хук. После проигрыша денег у него не было даже на еду, не то что на целителя, поэтому пришлось показываться потенциальному работодателю во всей красе.
Внутри небольшой табачной лавки, адрес которой ему назвали, как место встречи, его никто не встретил. Пахло сухим старым деревом, а именно антикварным интерьером, состоявшим из скудной витрины у прилавка и пустых шкафчиков с застеклёнными ячейками для табака. Чтобы купить здесь что-нибудь, сначала нужно было очень постараться это найти.
Рейн хлопнул ладонью по прилавку:
– Есть кто?
Из подсобки, покачиваясь с ноги на ногу, вышел широкомордый мужик с раздутыми щеками в ожогах, проредившими ему и без того жидкую бороду ещё сильнее:
– Красавица, чего тебе надо?
Если не считать синяк, то в девятнадцать лет черты лица у Рейна ещё только начинали тяжелеть, а подстричься он забывал уже год, с момента, как созрела магия, поэтому собирал каштановые волосы в короткий хвост.
– Тут разве не табачный? – Рейн оглядел почти пустую витрину с толстым слоем пыли. – А нет, действительно какое-то дерьмо, а не табак.
Лицо у мужика скривилось. В улыбке или злом оскале – определить было сложно. Ожоги хорошо порубили ему мышцы.
– Раз знаешь это дерьмо на вкус, значит, ты наш покупатель.
– Не, я дерьмо по запаху определяю, и от тебя тащит так, что может ты уже позовёшь своего босса, а я тут окошко открою?
Мужик перегнулся через прилавок.
– Ишь ты какая. Может, ещё и приберёшься?
Рейн прижал его лицом к витрине, заламывая правую руку. Вместе со сдавленным криком позади брякнул колокольчик над дверью. На пороге стоял седой старик со свисающими длинными усами, больше походившими на бивни моржа.
– Что происходит?
Рейн отпустил мужика.
– Витрина у вас запылилась. Меня попросили её протереть, а я слишком вежливый, чтобы отказываться.
Старик подошёл, вынимая из кармана коричневого пальто голубоватый платок, и протянул его Рейну:
– Так протирай. – Он перевёл взгляд бледных глаз на мужика, который проверял цела ли рука. – Или с этим уже разобрались?
– Полный порядок, босс, – ответил тот.
Варг вернул платок в карман, откинул прилавок и скрылся в подсобке, оставив их двоих угрожающе таращиться друг на друга.
– Джентльмена, которого ты только что перепутал с тряпкой, можешь звать Полохом, – глухо раздавался его голос. – Полох, это Рейн. Он теперь твой подопечный, – с этими словами Варг вышел к ним обратно, застёгивая чёрную жилетку.
– Этот сопляк ствол-то вообще хоть раз в руках держал? – басовито поинтересовался Полох.
– Пушкой махать много ума не надо, хотя именно это занятие среди вашего брата чаще всего оказывается самым прибыльным, – сухо ответил ему Варг, вынимая карманные часы с рубином и, нахмурившись, посмотрел на время. – Что ты обо мне знаешь, малец? – спросил он Рейна, убрав часы.
– Вы можете достать что угодно.
– А это значит, – старик кивнул, – что люди, которых я нанимаю, должны соответствовать моему профилю.
Рейн сдвинул широкие брови.
– И что же нужно достать?
Варг смотрел на него не моргая.
– Ты думал, я тебе тестовое задание подготовлю? У меня своих дел по горло. Сам придумай, как показать себя. Наставник у тебя теперь есть, так что все глупые вопросы к нему. Проваливайте.
У его наставника было такое выражение лица, будто он на своё имя получил выписку по кредитному счёту, который не оформлял. Они вдвоём вышли из лавки и остались стоять на углу узких улиц.
– У босса три правила, – заговорил Полох, вынимая из растянутого кармана плаща портсигар. – Запоминай. Правило первое: информация обладает ценностью золота и силой оружия; учись добывать её и использовать. – Он прикурил и несколько раз затянулся, прежде чем продолжить. – Правило второе: ситуацию нужно контролировать и предугадывать, поэтому сначала план – потом работа. И последнее: грабить много ума не надо; нужно не попадаться. Для этого смотри правила первое и второе.
Рейн прокрутил услышанное в голове ещё раз.
– Так это два правила получается, а не три.
– Есть ещё одно, негласное, – Полох ткнул перед ним двумя пальцами, держащими папиросу. – Не умничай.
В тот злосчастный вечер они оказались в «Двух львах» – одном из кабаков Русского квартала, где встретить кого-то, кроме людей братьев Ратмановых, можно было только вылетающими из дверей на улицу. Для них вход был открыт, ведь Рейн теперь попал в банду Варга, а старик работал с Ратмановыми. Весь вечер Полох рассказывал тех, кто тогда был в кабаке и с кем придётся иметь дело. Тогда-то Рейн впервые и увидел старшего сынишку Ратмановых – Артура. Наследник криминальной империи показался ему скорее надменным пижоном в дорогом пиджаке из синего бархата и со скучающими серыми глазами, чем тем, о ком говорили, что он не по годам предприимчив.
К моменту, когда Артур показался в кабаке, бокал Рейна опустел и он пошёл к бару повторить стаут за счёт своего щедрого наставника. У стойки он обратил внимание на девушку с короткими волнистыми волосами цвета медового пива. Стоило отметить, что правило «летающих незваных гостей» никогда не распространялось на женщин. Она сидела, расправив красивые плечи и слегка покачивая головой будто в такт играющей песне, но гвалт в кабаке стоял такой, что понять, играло ли вообще что-то, Рейн не мог. Он передал бокал бармену с выбритыми висками и посмотрел в светло-карие глаза девушки.
– Хорошая песня? – опередил его Артур, склонившись над ней.
Она без интереса улыбнулась одной стороной не накрашенных пухлых губ и пожала плечами. Была в ней какая-то неприсущая большинству девушек уверенность, граничащая с безразличием к вниманию двух парней сразу. Двух красивых парней. При всей неприязни к Артуру Рейн догадывался, что породистые черты лица и длинные тёмные волосы позволяли ему пользоваться вниманием женского пола в любой удобной ситуации. Они были даже чем-то похожи, если бы не фонарь Рейна, ставший ежеминутным напоминанием о глупом проигрыше.
На выступающей ключице девушки поблёскивала золотая цепочка с именем «Эйса». Необычное. Что ещё необычнее – ей не тринадцать лет, чтобы носить что-то подобное.
– Как тебя зовут? – спросил Рейн.
Он был готов спорить, что это имя сестры или подруги детства – кого угодно, но не её, и удивился, когда вместо ответа она указала на украшение.
– Ты глухонемая? – снова спросил он, теперь используя мыслесвязь. Эта разновидность магии контроля сознания для большинства была под запретом, но не для глухонемых. И не для хранителей, которые стояли на страже порядка в городе. Как говорил приятель Рейна из Клетки: «В обоих случаях привилегия ущербных».
