Историю, которую я хочу рассказать, мне довелось услышать благодаря Его Величеству Случаю. Однажды за утренним чаепитием я просматривал заголовки свежего выпуска «Морнинг кроникл». «Мировой судья изгоняет демонов», – гласила один из них. Под ним ютилась небольшая заметка о прошедшей в Корнуолльском театре премьере и неблаговидном поступке некоего эсквайра – мирового судьи маленького городка близ Плимута. Этот господин так впечатлился игрой актеров, что при виде Смерти, пришедшей за главным героем, вскочил с воплем: «Vade retro, Sathanas!»1.
Я отпустил шутку в его адрес, совсем забыв, что не один. В то время у меня гостил старый друг, доктор богословия и ректор нескольких приходов неподалёку от залива Маунтс-Бей – мест, которые находились под присмотром как раз высмеянного мною мирового судьи.
– Над кем вы так зло смеетесь? – спросил мой друг, назовём его Джоном Эрскотом.
Я прочитал заметку вслух и подивился, что даже в XIX веке страх перед сверхъестественным остаётся сильнее здравого рассудка. На что доктор Эрскот заметил:
– Я бы не стал на вашем месте спешить с выводами. Мистер Глэнвилл – человек уважаемый и образованный. Я знаком с ним лично и ручаюсь за него.
– Должно быть, вы можете объяснить его поведение?
– За курьёзным на первый взгляд случаем кроется трагедия. Вижу, вы заинтересовались. О, да, такие истории вам по вкусу. Предугадывая ваше желание в будущем опубликовать мой рассказ, попрошу лишь позаботиться о репутации мистера Глэнвилла.
– Будьте уверенны, я не назову настоящих имен, равно как и мест, из коих вы приехали. Думаю, вы не станете противиться, если я назову мирового судью Томом Глэнвиллом?
– Ни в коем разе.
– А вас… как вам нравится быть Джоном Эрскотом?
– Если на то ваша воля…
Я не обладаю памятью мистера Вудфолла2, поэтому прошу простить, если повествование покажется вам сбивчивым. В свою защиту хочу сказать, что старался запомнить каждое слово моего гостя.
– Наверное, вы слышали, как в наших землях докучают старые тропы, ведущие к заброшенным шахтам? – начал доктор Эрскот.
– И до сих пор удивляюсь, почему их не закроют.
– Об этом же задумался и мистер Глэнвилл, когда прочел в утренней газете некролог по преподобному Уиллу Джеффризу. Несчастный возвращался со званого ужина, когда ось двуколки сломалась. До дома оставалось немного, и викарий решил добраться до него пешим путем. Ночь выдалась тёмная, тучи заполонили небо. Преподобный Джеффриз сам не заметил, как сошел с главной дороги на параллельную, но давно пребывающую в запустении. Чем дальше он шёл, тем уже становилась тропа, плотнее обступали заросли кустарников. Осмелюсь предположить, что викарий был в нетрезвом уме, иначе заметил бы вовремя, что идёт по дороге, негодной даже для самой непритязательной телеги. Успел ли он понять свою ошибку, ignorabimus3. Спустя несколько дней констебли нашли его тело. При нём не было ни гроша, поэтому убийство списали на разбойников. Не сомневаюсь, так оно и было.
– Я слышал и другие истории, когда с пути сбивался целый экипаж. Порой это кончалось тратой времени и изрядными волнениями, но, к сожалению, дремучие места привлекают искателей лёгкой наживы.
– Именно, викарий не единственная жертва «мёртвых» дорог. Потому мистер Глэнвилл крепко задумался об их закрытии. Корнуолльский вестник неустанно оглашал отсечение то одной, то другой опасной тропы и установление в соответствующих местах упреждающих знаков.
Казалось бы, все должны быть довольны, ведь мистер Глэнвилл проделывал работу на благо общества, но доктор Эрскот опроверг мои ожидания. Как-то поутру к судье приехал высокий кряжистый мужчина с крайне озабоченным видом. Судя по всему, он надел для встречи лучший костюм, грубость ткани и топорность покроя которого всё же выдавали человека деревенского. Мужчина долго шевелил усами, пушистыми и белыми, как снег, и, наконец, смущённо заговорил: