Учебник рисования. Том 2

Вот и подошли к концу два кирпича. Аннотация сравнивает этот роман с «Живаго» и другими мастодонтами русской классики. Не знаю, мне кажется, слишком много здесь политического трактата, чтобы стать классикой. Хотя что-то есть в этом сравнении: изобильный, с длиннотами, повторениями, страстный, пристрастный, с душой написанный роман. И новую глобальную Империю, а также актуальное авангардное искусство (что, по мысли автора, одно и тоже) автор ненавидит не меньше, чем Лев Толстой Наполеона. Если вы в «Войне и мире» пропускали рассуждения о капле и сфере, об «управлении духом битвы», то даже и не беритесь за «Учебник», не одолеете. Книга на 70% состоит из «рассуждений». Другое дело, что рассуждения не отвлеченные, а самые «горячие»: что произошло с Россией и миром за последние 30 лет, почему вместо людей сейчас рисуют «кватратики и пятна» (автор уверен, что эти вещи напрямую связаны), что будет дальше (и прогнозы самые неутешительные). Хотя герои тоже есть, следить за их нелепыми и грустными похождениями интересно. Кроме того, за героями легко угадываются персонажи из реальности. О своих убеждениях автор говорит определенно, настаивает на них и равнодушным остаться не получится – придется к ним как-то отнестись.Книга оправдывает и своё название – «Учебник рисования». Микроглавки о технике письма, подготовке холста, институте ученичества у художников, способах и смысле воплощения образа работают на общий смысл произведения, но и отдельно от него, сами по себе вызывают желание пройти по Третьяковке с аудиогидом, вспомнить, как это интересно – разглядывать выражение лиц у прислуги на втором плане картины, или узор тарелки в натюрморте.Ещё к достоинствам можно отнести язык – не вызывает отторжения, не приходится бороться с материалом, можно сосредоточится на смысле. Мне понравилось, но нельзя сказать «Читать всем, обязательно!». На любителя.

Моё знакомство с творчеством Максима Кантора началось с его прекрасных, глубоких статей об искусстве в журнале STORY. Увидев название книги «Учебник рисования» – я радостно решила, что весь этот огромный том (4 тысячи с лишним страниц убористым шрифтом) будет исключительно про живопись. Оказалось – лучше. Эта книга включает в себя * учебник по истории живописи,* сборник советов художникам* картины из жизни интеллигенции России 1980-2000х годов,* семейную сагу,* политический роман,* сатиру на новую Россию,* историко-социальный анализ XX века,* философские эссе о развитии цивилизации и многое другое.Дальше…Все это соединено в общую ткань повествования, особняком стоят только искусствоведческие фрагменты – они идут в начале каждой главы под отдельной нумерацией.Итак, перед нами текст-махина, текст-глыба. Чем обусловлен такой объем? Выводы, делаемые автором по ходу книги, непривычные и даже шокирующие – если не объяснить их предварительно, не проиллюстрировать обширными примерами, то от них хочется просто отмахнуться.Сюжет «романной» части книги крутится вокруг некоего альтер-эго писателя, Павла Рихтера – живописца из семьи философов. Он живет среди реальных, вымышленных, собирательных персонажей, представляющих российское общество банкира Михаила Дупеля, философа Кузина, спикера Басманова, молодого реформатора Димы Кротова, проститутки Анжелики, художника Струева и десятков других узнаваемых лиц. Уверена, размышлений на тему «прототипы героев Максима Кантора» буде еще очень много. Мне эта историко-социальная игра напомнила «Историю одного города» Салтыкова-Щедрина – те же то ясные, то смутные ассоциации, иногда угадываемые не логикой, а каким-то чутьем из области коллективного бессознательного.Например, образ хорька – законодателя мод столицы, парламентария и борца за прогресс – который заставил всех говорить на своем языке повизгивания и урчания, смотреть сквозь пальцы на свои звериные выходки, попросту забыть о здравом смысле. В самом деле, если включить телевизор – там же сплошное царство хорька и хорьковой «речи».В «философской» части книги автор описывает XX век, объясняет его катаклизмы и немного предсказывает будущее.Пересказывать содержание большой умной книги – дело неблагодарное, но если суммировать предельно кратко и очень-очень грубо, то описывается конфликт христианской культуры (культ любви, с его вершиной в искусстве Возрождения) и язычества (культ силы, с его возвращением в авангардных течениях XX века). Коммунизм, фашизм, рыночная экономика, демократия – все явления толкуются в масштабах этого извечного противостояния человеческой истории.Прочитать эту книгу – настоящий труд. Сотни страниц проглатываются на одном дыхании, а отдельные главы требуют вдумчивого перечитывания. Книга – горькая (хотя бОльшая часть «романной» составляющей читается легко, как развлекательный роман), и выводы несёт неутешительные. Любители искусства найдут в ней великолепный, всеобъемлющий анализ самого явления живописи, ее развития и влияния на мир. Интересующиеся политикой и экономикой будут в восторге от точных и ироничных описаний механизма управления современным миром и Россией в частности (конечно, он может показаться спорным). Я советую прочитать эту книгу, хотя бы выборочно – чтобы посмотреть на историю и современность под иным углом зрения, получить толчок для размышлений.

Прошло более четверти века после развала СССР, но до сих пор мне не попалась ни одна заслуживающая внимания книга о постсоветском периоде. Исходя из аннотации, думал, что «Учебник» станет приятным исключением, но как глубоко я ошибся. Этот объемный фолиант, который автор определил как хронику, на самом деле таковым не является. Это лоскутное одеяло, сметанное из отдельных перемежающихся фрагментов из жизни отдельных личностей из мира политики, искусства, журналистики, бизнеса, которые в свою очередь наполнены многословными рассуждениями об искусстве в целом, абстракционизме, авангардизме, постмодернизме в их историческом развитии. Каждая глава заканчивается разделом о рисовании. Ни о каких значимых событиях описываемого периода, а это примерно 2005 год, автор не говорит, а излагает лишь позиции основных персонажей, не высказывая отношения к ним. Некоторые моменты в этой, так называемой хронике просто абсурдны, как, например, инсталляции из собственного кала, создаваемые от А до Я публично, не говоря уже о плотской любви между художником и хорьком, причем последний был вознесен в ранг популярного политика, трагическая гибель которого тала чуть ли не национальной трагедией.Не знаю, я мучил книгу или она мучила меня, но возился я с ней почти полгода, иногда бросая на длительное время. Некоторые страницы читал с интересом, но в основном заставлял себя. В целом впечатление от нее у меня негативное. Складывается впечатление, что на момент написания автор оценивает будущее России весьма пессимистично, считая, что она зашла в тупик, из которого нет выхода, а власть находится в руках гэбистов.