Курс выживания для девочек

© Калинина Г. В., текст, 2013.

© Издательство «Лепта Книга», оформление, 2013.

* * *

Когда я решилась написать эту книгу для своей дочери, я спросила у приятеля: «Как ты думаешь, с чего лучше начать?» «Начни с главного, – усмехнулся он и добавил: – А главное в девочках – это мальчики».

Честно сказать, услышав такое мнение о девочках, я несколько растерялась: неужели все, что я могу сказать своей дочери, сводится исключительно к противоположному полу и всякой сентиментальной белиберде? Получается прямо как в детском стишке Маршака:

 
Из чего только девочки?
Из чего только сделаны девочки?
Из конфет и пирожных,
Из сластей всевозможных,
Вот из этого сделаны девочки.
 

Кстати, именно так нас незаметно учит думать о себе великое множество пустоголовых певичек и глянцевых журналов типа «Гламура» или «Космополитена». Так и представляешь себе некое зефирное существо, лежащее по шею в пенистой ванне, болтающее по мобильнику и одновременно красящее ногти разноцветным лаком на всех двадцати пальцах. Вот он, идеал, который стараются насадить в наших бедных головах.

На самом деле, вспоминая себя подростком, я не нахожу в себе и в своих тогдашних подружках ничего такого, что бы я не наблюдала в сегодняшних девчонках. Меняется мода, увлечения, технологии, но мы, люди, в чем-то основном, в чем-то главном, что отличает нас от животных и вещей, остаемся неизменны. Может, с этого, самого основного и главного, и стоит начать?

Разговор 1. Начало

Однажды, когда мне было лет 12, я наблюдала за своим коккер-спаниелем и задумалась о том, чем моя жизнь существенно отличается от его?

Он обладал достаточно скверным и подозрительным характером: терпеть не мог людей (так же, как и я), норовил сорваться с поводка и убежать из дома (те же желания испытывала и я, «сидя», по маминому требованию, дома после восьми вечера, в то время как все мои подружки бродили чуть ли не до полуночи), к тому же этот ушастый поганец всегда хотел есть и никогда ничего не делал бескорыстно, то есть просто так, из любви и послушания. Проведя этот нехитрый анализ, я по-настоящему затосковала: выходит, между мной и моей собакой почти нет никакой разницы?!

Наверное, не одна я, плача, хоронила умершую птичку в коробке из-под обуви или водружала памятник над могильным холмиком скончавшегося от обжорства или простуды хомяка. Неужели, думала я, выгуливая собаку под моросящим дождиком, моя жизнь закончится так же бесславно и бессмысленно?! Неужели когда-нибудь меня тоже зароют в землю, а прохожие, наступая на одинокие ветки елок и помятые цветы, разбросанные по асфальту, мимоходом отметят, что опять кто-то умер? И все!!! Я просто исчезну с поверхности земли, и жизнь будет идти своим чередом, но меня здесь уже не будет?! Зачем же тогда эта жизнь?

Я чуть не задохнулась от такой чудовищной несправедливости и, волоча упирающегося пса, ринулась домой, чтобы найти одно стихотворение, строка из которого сейчас вспыхнула в моей памяти и которое недавно потрясло меня своей честностью. Не то что бы к тому времени я хорошо знала творчество наших поэтов, просто однажды по радио диктор объявил, что Алла Пугачева споет песню на стихи Марины Цветаевой. Поскольку на радио в то время был всего один канал под названием «Маяк», мне ничего не оставалось делать, как выслушать эту песню. И она буквально пробрала меня до костей. Там пелось про меня! Судите сами:

 
Уж сколько их упало в эту бездну,
Разверстую вдали!
Настанет день, когда и я исчезну
С поверхности земли.
 
 
Застынет все, что пело и боролось,
Сияло и рвалось.
И зелень глаз моих, и нежный голос,
И золото волос.
 
 
И будет жизнь с ее насущным хлебом,
С забывчивостью дня.
И будет все – как будто бы под небом
И не было меня!
 

Найдя в книжке это стихотворение, я перечитала его два раза и разрыдалась. Жизнь оказалась чудовищно несправедливой! К сожалению, прошел не один год, прежде чем я смогла ответить себе на тот, поставленный дождливым сентябрьским вечером, вопрос: «Зачем я живу?»

Я не знаю, подойдет ли мой ответ кому-нибудь еще, но поскольку рано или поздно к такому же ответу приходило множество гениальных и прекрасных людей, а не только я одна, надеюсь, что он поможет и вам.

Итак, спустя несколько лет, однажды я особенно остро почувствовала свою никчемность, бессмысленность и одиночество. Я страдала от неразделенной любви (о! – вскричал бы мой приятель – вот они, мальчики!), меня выгоняли с первого курса училища (теперь это колледж) за безобразное поведение, а мама сказала мне, что такая, как я есть, я ей совершенно не нужна.

Я позорно проиграла на всех житейских фронтах. Мне было около шестнадцати, и я поняла, что жизнь моя не сложилась. К тому времени я достаточно начиталась о красивых самоубийствах и решила свести счеты с жизнью столь же решительным образом, как делали это книжные герои. Когда все было продумано, напоследок я зачем-то решила выйти на улицу, но на пороге меня остановила незнакомая мне девушка, дежурившая в тот вечер на вахте в нашем общежитии.

– Куда это ты собралась? – поинтересовалась она ни с того ни с сего. А потом добавила: – Не стоит делать того, что ты задумала. Никогда не надо совершать непоправимых поступков!

От удивления я остановилась и сказала первое, что пришло в тот момент в мою одурелую голову:

– А откуда вы знаете?

– Заходи, поговорим, – вместо ответа предложила она мне, и я, перепрыгнув через турникет, забралась к ней в комнатушку.

Когда в пять утра следующего дня я вылезла оттуда, то была уже совсем другим человеком. Я наконец-то смогла ответить себе на вечные вопросы, которыми терзаются не только литературные герои Льва Толстого, но и мы с вами.

Инга – так звали эту девушку, которая в те времена казалась мне просто тетей, потому что ей было двадцать шесть, – сказала мне то, что я хочу теперь рассказать и вам.

– Не стоит умирать, потому что ты создана Богом единственной и неповторимой и ты нужна Ему больше, чем кому бы то ни было, – сказала она просто. И, самое удивительное – я сразу ей поверила. Позже я поняла, что чаще всего человек находит для себя смысл жизни тогда, когда ему кажется, что всему наступил конец. Как Вселенная, человек должен сначала сжаться в точку, чтобы потом начать расти. Или как семечко, брошенное в землю: мы думаем, что оно умерло, но вот прекрасный цветок пробивается сквозь толщу земли и мрака.

– Что такое Бог и что такое я? – спросила я у нее.

– Бог – это Тот, Кто сотворил весь мир, а человек – это Его самое великое творение, которое Он создал по Своему образу и подобию.

Не могу сказать, что я сразу же поняла, все, что мне сказала Инга. Могу сказать только, что я сразу в это поверила. Почему? Не знаю до сих пор. Точно не потому, что мне очень хотелось в тот момент жить, а самоубийство было лишь игрой. Скорее всего потому, что мне всегда хотелось быть уверенной в том, что в мире есть смысл, что им правит не закон выживания сильнейшего, а Кто-то, кому не безразличны наши мучения, красота закатов и несправедливость, оскорбляющая всех, кто хочет думать. Я всю жизнь искала Того, Кому можно было задать вопрос: «Зачем все это?» и получить на него ответ. Я спросила, и мне ответили. Из любви – вот зачем.

И когда я села писать эту книжку, больше всего на свете мне хотелось, чтобы хоть один человек почувствовал эту радость – радость обретения смысла в жизни и любви к себе. А дать все это может только Тот, Кто нас сотворил – Бог.

Желая многого, ищем мы только одного – оправдания своего собственного существования, веры в то, что мы нужны, и мы любимы. И научить нас этому может только Бог.

Я знаю, есть люди, которые в Него не верят и не поверят никогда – таков их выбор. Мне бы не хотелось, чтобы кто-нибудь из вас шагнул на эту дорогу – она страшна, жестока и несчастна. Гордость – слабое утешение в бедах и плохой советчик в жизни. А только она мешает нам встретить Того, Кто сотворил нас для счастья и любви.

Дальше я буду писать только о том, что пережила и передумала сама. И даже те слова, которые могут показаться вам сегодня малопонятными, потом обязательно откроются вам. Время все расставляет по местам. А чтобы мы могли понимать друг друга, сначала я должна рассказать вам то, что знаю о Боге, человеке и смысле жизни.

* * *

Итак, в Библии сказано, что человек был создан по образу Божию.

Не следует понимать это так, что у Бога такая же внешность и физические данные, как у человека, – глаза, нос, уши и т. п. Под Божиим нужно разуметь данные Богом человеку силы души: ум, волю, чувство. Наверное, вы уже давно не считаете, что Бог – это дедушка с бородой, сидящий на облаке. Бог – это Личность, обладающая определенными свойствами. Этими свойствами и наделил Бог человека. Смотрите:

Бог – Дух невидимый, Который все в мире проникает, все оживляет, и в то же время Он – Существо независимое от мира; душа человека, присутствующая во всем теле и оживляющая тело, хотя и имеет известную зависимость от тела, однако остается существовать и по смерти тела.

Бог вечный; душа человека бессмертна.

Бог премудрый и всеведущий; душа человека имеет силу познавать настоящее, помнить прошедшее и даже иногда предугадывать будущее.

Бог преблагий (т. е. предобрый, премилостивый) – и душа человека способна любить других и жертвовать собой.

Бог всемогущий, творец всего сущего; душа человека имеет силу и способность мыслить, творить, создавать, строить и т. п.

Таким образом, образ Божий – в свойствах и силах души.

А в чем же подобие?

Существует безмерное различие между Богом и силами души человеческой. Силы Божии безграничны, а силы души человеческой весьма ограничены. Бог есть Существо абсолютно свободное; а душа человека имеет только свободу воли. Поэтому человек может желать, но может и не желать быть подобием Божиим, потому что это зависит от свободного желания самого человека, от его свободной воли.

Подобие Божие – в способности человека направлять силы своей души к уподоблению Богу, совершенствоваться в стремлении к истине и добру. Подобие Божие зависит от направления душевных способностей. Оно требует духовной работы человека над собою. Если человек стремится к истине, к добру, то он становится подобием Божиим. Если же человек любит только самого себя, лжет, враждует, делает зло, заботится только о земных благах и не заботится о своей душе, то такой человек перестает быть подобием Божиим (т. е. похожим на Бога – своего Небесного Отца), а делается похожим на животных.

Как Бог – Царь и Владыка всего мира видимого и невидимого (а есть и такой), так и человек был поставлен владыкой всего видимого мира. Именно отсюда даже неверующие ученые и философы усвоили мысль, наверняка давно знакомую вам: «Человек – царь природы». Они просто украли ее из Божественного Откровения, которое записано в «Библии», или «Священном Писании».

Первые созданные люди – Адам и Ева – были совершенными и вовсе не были дикарями, как изображают первобытных людей учебники истории. Они были самыми умными из всех людей, живших когда-либо на Земле, обладали мудростью, знанием и способностью проникать в суть вещей. Первые люди могли полностью использовать свой мозг, в отличие от современного человека, у которого активна лишь его часть.

Бог, неприступный в величии Своем, Бог, превысший всякого образа, изобразился в человеке, изобразился с ясностью и славой. Так изображается солнце в смиренной капле воды… Человек! Пойми твое достоинство. Взгляни на луга и нивы, на обширные реки, на беспредельные моря, на высокие горы, на роскошные древа, на всех зверей и скотов земных, на всех зверей и рыб, странствующих в пространствах воды, взгляни на звезды, на луну, на солнце, на небо: это все – для тебя, все назначено тебе в услужение…

Как Господь почтил образ Свой! Какое предначертал ему высокое назначение! Видимый мир – только предуготовительное преддверие обители, несравненно великолепнейшей и пространнейшей. Здесь, как в преддверии, образ Божий должен украситься окончательными чертами и красками, чтобы получить совершеннейшее сходство со своим всесвятейшим, всесовершеннейшим Подлинником, чтобы в красоте и изяществе этого сходства войти в тот чертог, в котором Подлинник присутствует непостижимо…

Образ Троицы-Бога – троица-человек. Три лица в троице-человеке – три силы его духа, которыми проявляется существование духа. Мысли наши и духовные ощущения проявляют существование ума, который, проявляясь со всей очевидностью, вместе пребывает вполне невидимым и непостижимым.

В Священном Писании и в писаниях святых отцов иногда вообще душа называется духом, иногда называется духом отдельная сила души. Отцы называют эту силу души словесностью или силой словесности. Они разделяют ее на три частные силы: ум, мысль или слово и дух. Умом они называют сам источник, само начало и мыслей, и духовных ощущений. Духом, в частном значении, называется способность духовного ощущения.

Самое существо души нашей – образ Бога.

Ум наш – образ Отца; слово наше (непроизнесенное слово мы обыкновенно называем мыслью) – образ Сына; дух – образ Святого Духа.

Как в Троице-Боге три Лица неслитно и нераздельно составляют одно Божественное Существо, так в троице-человеке три лица составляют одно существо, не смешиваясь между собой, не сливаясь в одно лицо, не разделяясь на три существа.

Милосердый Господь украсил Свой образ и подобием Своим. Был новосотворенный образ Божий – человек, подобно Богу, бесконечен, премудр, благ, чист, нетленен, свят, чужд всякой греховной страсти, всякого греховного помышления и ощущения.

Искусный художник сперва изображает форму, черты того лица, с которого снимает портрет. Изобразив с точностью эти черты, он дает лицу, самой одежде цвет и краски подлинника, тем усовершает сходство. Бог, сотворив Свой образ, украсил его Своим подобием: свойственно образу Божию иметь по всему сходство с Богом. Иначе образ был бы недостаточен, недостоин Бога, не выполнял своего назначения, не соответствовал ему.

Свт. Игнатий (Брянчанинов)

Может быть, у вас в школе преподают религиоведение или основы православной культуры – я не знаю. Может быть, кто-то уже решил для себя, что Бога нет или что все религии одинаковы, а кто-то удостоился чуда встречи с Богом и стал верующим человеком. Как бы то ни было, я сама – православная христианка и стала ею по собственной воле, а вовсе не потому, что это модно, и не оттого, что «в Бога верят только слабаки». Когда-то давно великий царь Израиля Давид изрек^[1]: «Безумный сказал в сердце своем: «Нет Бога. Этим он всего лишь напомнил людям, что только сумасшедший человек может отрицать существование Бога и считать, что его никто не сотворил, что он может жить, как хочет, и умереть, как ему вздумается. Разве мы можем по своему желанию прибавить себе рост или оживить мертвеца? Конечно, нет. Те, кто хочет доказать Богу и самим себе противоположное, начинают чрезмерно увлекаться магией и вступают в связь с демонами или падшими духами. Но об этом чуть позже.

Итак, мы произошли не от обезьяны, а от первых людей, которых сотворил Бог^[2]. Тот самый переходный вид, который должен был соединить эволюционную лестницу Дарвина – от обезьяны к человеку, – так до сих пор и не нашли. Только нежелание ученых признать теорию эволюции ошибочной и объявить миру о том, что они не знают, откуда взялся человек, – причина тому, что мы до сих пор на уроках биологии заучиваем глупости про наших предков-обезьян. Мне вот, например, совсем не нравится верить, что мой пра-пра-прадедушка был гориллой или шимпанзе и висел на пальме, уцепившись за нее хвостом. А вам? Поскольку теория Дарвина – всего лишь недоказанная никем гипотеза, думаю, что ее пора отправить на помойку. А что касается других теорий происхождения человека, то они – такой же предмет веры, как и вера в Бога. Лично мне предпочтительнее верить во Всеблагого Творца и Создателя, на которого я в какой-то мере похожа, чем в пучеглазых зеленых уродцев, прилетевших с Альфа-Центавры.

К слову о предках.

У моей мамы в шкафу хранятся дореволюционные фотографии моих дедушки и прабабушки, которые были дворянами. Дедушка одет в гусарский мундир, а прабабушка – в роскошное старинное платье. Мама очень любила вспоминать о них в разговорах, и однажды ее подруга в раздражении воскликнула: «Ну что вы так гордитесь, что они – дворяне!» Мама, не обладая вовсе никаким смирением и тактом, со вздохом посмотрела на нее и ответила: «Это все же лучше, чем алкоголики, как у некоторых». Так что лучше произойти от Бога, чем от макаки.

Как же случилось, что человек, созданный совершенным и богоподобным жителем рая, потерял свое совершенство?

Мы уже говорили, что Бог сотворил человека разумным существом со свободной волей. Человек был свободен выбирать, будет ли он любить, слушать своего Творца и обращаться к Нему или нет. Он не был создан как робот, обреченный любить Бога насильно. Взаимная любовь может быть лишь тогда, когда такой выбор сделан свободно, по воле обоих.

Первым Бог сотворил Адама – мужчину. Он сотворил его из праха – то есть из земли. Это было сделано для того^[3], чтобы человек, так сказать, генетически имел познание о свойствах природы, царем которой он был призван стать. Но после грехопадения получилось так, что теперь природа зачастую властвует над нами через эти самые вещества. О людях, которые совсем забыли о своем высоком достоинстве и призвании, в народе говорят грубо и просто: «оскотинились».

Сотворив Адама, Господь решил, что человеку нехорошо быть одному, и сделал ему помощницу – жену. Когда женщина называется помощницей мужчины, то этим и определяется смысл ее жизни (то есть и наш с вами как женщин):

1) помогать мужу во всех нуждах этой временной жизни;

2) рождать и воспитывать детей.

Женщина подобна мужу своим естеством, в отличие от других видов тварей. (Тварь – это вовсе не ругательство. Тварь – от слова «творение», это существо, которое кем-то сотворено. Так, произведение искусства иногда называют творением.) Женщина призвана, как и мужчина, к совершенству и вечной жизни, и всегда сосуществует рядом с мужчиной и является его верным со-трудником.

Господь сотворил Еву из ребра Адама, во-первых, для того, чтобы человек, сотворенный по образу Божию, был единственным началом подобных себе существ, как Бог есть единственное начало всего мира. Во-вторых, чтобы жена всегда была близка к сердцу мужа; в-третьих, чтобы она была естественным образом расположена к послушанию и смирению, будучи частью мужа.

Немаловажно и то, что творение женщины из ребра Адама сделало род человеческий как бы единым телом и облегчило взаимное сообщение мыслей и чувств. Но подробнее об этом мы поговорим позже, когда речь пойдет о взаимоотношениях с другим полом и браке.

Далее Священное Писание повествует о том, что произошло в результате свободного выбора, предоставленного Богом человеку. Адам и Ева выбрали путь преслушания Бога и подчинили свою волю сатане. Так произошло грехопадение человека. В мир пришел грех, и с того момента он переходит из поколения в поколение.

Распространенной ошибкой является мысль о том, что грехопадение Адама и Евы заключалось в том, что они вступили в супружеские отношения. На самом деле грехопадение заключалось в непослушании – в нарушении запрета вкушать от древа познания добра и зла. Мы не знаем, что это было за дерево и какие у него были плоды. Суть в том, что, не поверив Богу, Ева и с нею Адам сначала усомнились в Его доброте и справедливости, а затем испугались наказания. Если бы они признались сами себе, что поступили нехорошо, то, возможно, все еще можно было исправить покаянием. Но вместо этого они как дети стали тыкать друг в друга пальцами: «Ты виноват», – «Нет, ты виновата». А Адам даже сказал, что Бог Сам во всем виноват, раз дал ему такую плохую жену, которая послушалась змея. И из-за этого они изменились необратимо – в мир вошли ложь и смерть. Они больше не могли общаться с Богом – им стало стыдно, и Бог был теперь для них неприятен, так как они уже не любили истину. Тогда Бог изгнал их из рая, потому что в раю они стали бы еще хуже.

Об этом событии есть замечательный фантастический роман К. С. Льюиса – автора известных тебе «Хроник Нарнии». Этот роман называется «Переландра». Кстати, «Хроники Нарнии» – прекрасная христианская книга, которая поможет тебе очень многое понять.

Во время грехопадения вместе с человеком пала вся Вселенная, и ее падение продолжается до сих пор. Вселенная начала двигаться в направлении от порядка к беспорядку, от гармонии к хаосу. В результате грешной природы человека, начало которой положило грехопадение, человеческая раса погрязла в пороках, разврате и извращениях. Бог неоднократно призывал человечество к покаянию, но по-настоящему измениться без чудесного вмешательства Бога человек уже не мог.

Зачем я все это так подробно рассказываю? Да просто потому, что, не зная, откуда мы, мы никогда не узнаем, кто мы.

P.S.

Стихотворный диалог Пушкина и святителя Филарета

Однажды митрополит Филарет служил в Успенском соборе. Пушкин зашел туда и, скрестив по обычаю руки, простоял всю длинную проповедь. После обедни возвращается домой.

– Где ты был так долго? – спрашивает жена.

– В Успенском. – Кого там видел?

– Ах, оставь, – отвечает он и, положив голову на руки, зарыдал.

– Что с тобой? – встревожилась жена.

– Ничего, дай мне скорее бумаги и чернил^[4].

После этого родились строки:

 
Дар напрасный, дар случайный,
Жизнь, зачем ты мне дана?
Иль зачем судьбою тайной
Ты на казнь осуждена?
Кто меня враждебной властью
Из ничтожества воззвал,
Душу мне наполнил страстью,
Ум сомненьем взволновал?..
Цели нет передо мною:
Сердце пусто, празден ум,
И томит меня тоскою
Однозвучный жизни шум.
 

Митрополит Филарет ответил на эти стихи:

 
Не напрасно, не случайно
Жизнь от Бога мне дана,
Не без воли Бога тайной
И на казнь осуждена.
Сам я своенравной властью
Зло из темных бездн воззвал,
Сам наполнил душу страстью,
Ум сомненьем взволновал.
Вспомнись мне, забвенный мною!
Просияй сквозь сумрак дум —
И созиждется Тобою
Сердце чисто, светел ум!
 

В ответ митрополиту Филарету Пушкин написал «Стансы»:

 
В часы забав иль праздной скуки,
Бывало, лире я моей
Вверял изнеженные звуки
Безумства, лени и страстей.
Но и тогда струны лукавой
Невольно звон я прерывал,
Когда твой голос величавый
Меня внезапно поражал.
Я лил потоки слез нежданных,
И ранам совести моей
Твоих речей благоуханных
Отраден чистый был елей.
И ныне с высоты духовной
Мне руку простираешь ты,
И силой кроткой и любовной
Смиряешь буйные мечты.
Твоим огнем душа палима
Отвергла мрак земных сует,
И внемлет арфе Серафима
В священном ужасе поэт.
 

Первоначальный текст последней строфы, измененный по требованию цензора, был таков:

 
Твоим огнем душа согрета
Отвергла мрак земных сует,
И внемлет арфе Филарета
В священном ужасе поэт.