Там, где главное – деньги, любви не может быть.
© Владимир Калинин, 2019
ISBN 978-5-4496-6398-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Глава 1
На подлете к Москве самолет встретили дождевые облака. Ефим внимательно вслушался в объявление стюардессы о погоде в аэропорту прибытия. Слабый дождь, температура +5 по Цельсию. Однако. У него нет зонта. Хорошо бы иметь плащ с капюшоном, но и его тоже нет. Не подумал он о такой встрече с бывшей родиной, которая для него не была с большой буквы. Он больше десяти лет не был в «этой стране». Так он и его друзья называли СССР. Теперь республика, где он провел студенческие годы, является отдельным, точнее, независимым государством. Республику возглавляет бывший партийный лидер. Сначала не соглашавшийся с развалом СССР, он потом освоился и стал притеснять взрастившую его коммунистическую партию. Мудрый. Нет, скорее хитрый политик. Мудрый – это когда ум сочетается с порядочностью, добротой, верностью идеалам, когда главное, чтобы в стране верховенствовал принцип справедливости. Шахтер не может иметь доход меньше, чем банкир, потому что шахтер производит материальные блага с риском для жизни и для здоровья. Банкир же наживается на различных комиссиях, процентах по кредитам, спекуляциях на валютном рынке, на других сделках. Не зря Христос был против ростовщиков.
Ефим прильнул к иллюминатору. Через мокрое от дождя стекло виднелись огни здания аэропорта. От воды блестела бетонная полоса. Лайнер легко пробежался по ВПП и вырулил к терминалу.
Самолет из одной ближневосточной страны приземлился точно по расписанию. Международный аэропорт Шереметьево работал безотказно, то есть в это дождливое холодное весеннее раннее утро российская техника работала четко. Подали трап. Первым вышел экипаж. В порядке установленной очередности медленно стали выходить пассажиры. Никто не торопился. Никому не хотелось выходить на холодный моросящий дождь. Салон самолета и все прилетевшие еще хранили жар испепеляющего южного солнца.
Ефим Киперович как-то неуверенно шагал по трапу. Ростом он чуть выше среднего. Непокрытая голова с кудрявыми, густыми, начинающими седеть волосами держалась на тонкой, можно сказать слабой, шее, пугливо вытягивавшейся из сутулых плеч. Ничего примечательного в его облике не было. Разве что большие уши, заостренные кверху. На нем кособоко надет костюм неопределенного цвета, возможно коричневого, но от длительной носки выгоревший и сильно помятый. Может, помялся от долгого пребывания в самолетном кресле. Все-таки полет длился около пяти часов. В правой руке он держал небольшой чемоданчик с железными никелированными углами, похоже советского производства. Москва встретила его прохладным ветерком и тонкими освежающими струйками дождя.
Еще сильнее ссутулившись, он мелкой рысцой пробежал в терминал для прилетевших пассажиров. Благополучно прошел пограничный паспортный контроль. В розыске он не значился. Каких-либо обстоятельств, препятствующих его въезду в Россию, не установили. В зале ожидания нашел свободное место и дождался выдачи багажа. Получив чемодан на колесиках, прошел таможенный контроль. На привокзальной площади поймал такси и поехал в гостиницу «Возрождение», что почти в центре Москвы. Он считал, что для начала надо остановиться в престижной гостинице.
Водитель такси остановил машину около дверей отеля «Возрождение». Дверь автомобиля открыл рослый швейцар гвардейского вида. «Из бывших военных», – подумал Ефим. Шустрый носильщик в красной униформе подхватил чемодан и быстро занес в фойе отеля. Ефим рассчитался с таксистом, дал стандартные чаевые швейцару и носильщику. Все как в Европе. В регистратуре по его просьбе ему нашли стандартный одноместный номер. Расположившись в светлой комнате, ничем не отличавшейся от жилых помещений в европейских номерах трехзвездочных отелей, он разложил вещи и принял душ. Конечно, немного отдохнул на широкой, аккуратно заправленной кровати. После небольшого отдыха пошел завтракать в ресторан «Парижское кафе». Ресторан ему показался уютным. Мебель современная, официанты в смокингах. На возвышении стоял белый большой рояль. Пианист играл что-то из классики. В ресторане работал шведский стол. В зале посетителей было немного. Присесть рядом с кем-либо он не решился. Сел за самый дальний столик. Позавтракав, огляделся. У метрдотеля спросил, где находится комната для переговоров бизнесменов.
Но, прежде чем начать искать свою знакомую по имени Рая, он решил прогуляться. К тому же погода резко изменилась. Хмурые тучи разнесло ветром, и дождь прекратился.
Фима вышел из парадных дверей гостиницы и на мгновение остановился, щурясь от мощных солнечных лучей. Он осмотрел улицу, прислушался к звонкому постукиванию каблучков сотрудниц, спешащих на работу в ближайшие госучреждения. Яркое утреннее солнце четко освещало лица прохожих. Взгляды их были сосредоточенно устремлены вперед. Фима быстро зашагал по вымытому недавним дождем тротуару к небольшому старому парку. Резко остановившись, чтобы рассмотреть рекламное объявление о концерте вокального ансамбля Турецкого, он преградил дорогу молодой женщине, которая почти уткнулась в его спину. Попросив у женщины прощения за свою неуклюжесть, Фима машинально пошел за ней, следя за покачиваниями ее бедер в узкой серой юбке. Проходя мимо здания с многочисленными вывесками разных офисов, женщина открыла дверь и исчезла в темном коридоре.
Фима понимал, что с ним что-то творится неладное. До прибытия в Москву с ним такого не было. На московских улицах он не может не провожать красивую женщину жадным взглядом. К тому же их здесь гораздо больше, чем в Европе. Ранее он подобного чувства не испытывал.
Во время прогулки по тенистым безлюдным липовым аллеям ни одной женщины ему не встретилось, только изредка далеко от него по узким тропинкам пробегали мужчины разного возраста в спортивных костюмах. Фима успокоился и поторопился вернуться в отель.
В помещении для деловых встреч за столами сидело человек десять. Одни обсуждали что-то, другие уже подписывали документы. В дальнем углу он увидел полную женщину с пышной рыжей прической. Да это же Райка Штейман! Ефим узнал свою подругу молодости. Рядом с Раей сидела худощавая дама средних лет, что-то подписывавшая, затем громко шлепавшая печать на документы. Спиной к Ефиму за этим же столом сидели двое грузных мужчин в дорогих костюмах, вероятно Раины клиенты.
«Деловые», – подумал Ефим.
Он подошел к занятому Раисиной группой столу. Рая сначала не узнала Ефима.
– Молодой человек, у вас какой вопрос к нам? – спросила она.
– Я имею желание вас обнять, – ответил Ефим.
– Еще чего! – возмутилась Рая. Однако, приглядевшись, вскочила с раскрытыми для объятий руками. Они обнялись.
– Фима, какими судьбами ты попал сюда?
– Сегодня прилетел. Вот повезло: тебя встретил.
– Фима, ты немного подожди. Мы скоро закончим, и поговорим спокойно. Хорошо?
– У меня масса времени, – ответил Ефим.
Он присел за соседний столик.
Из разговора Раи с клиентами понял, что она продает две квартиры: одну на Кутузовском проспекте, другую в Ясенево.
Ожидание длилось недолго. Клиенты ушли положить деньги за квартиры на счет, указанный Раей, поскольку договоры купли-продажи вступают в силу после поступления всех денег на банковский счет, принадлежащий ей. Сухощавая женщина оказалась нотариусом. Она пошла домой, сославшись на срочные домашние дела.
Рая подхватила Ефима под руку и повела в ресторан «Черноморская деревня». Там ее хорошо знали метрдотели и официанты. Она не жалела чаевых. Энергично открыв входную дверь, Рая с порога властно обратилась к метрдотелю:
– Петя, мой столик свободен?
– Конечно-конечно, Раиса Абрамовна, – подобострастно ответил метрдотель, торопливо подходя к Рае. – Проходите, присаживайтесь. У вас сегодня гость?
– Да, Петя. Это Ефим, друг моей молодости.
– Ой, Раиса Абрамовна, вы и сейчас молоды.
– Петя, не надо подхалимничать. Пусть принесут боржоми и меню. У нас сегодня большой праздник. Закажем все самое лучшее и свежее.
Официант, зная аппетит Раи, быстро принес четыре запотевшие бутылки боржоми. Он ловко открыл бутылку и аккуратно наполнил живительной влагой два бокала.
Рая осушила бокал с холодной водой, облегченно вздохнула:
– У меня сильный диабет. Однако я не сдаюсь. Мне надо обеспечить жильем дочь и сына. Дождаться внуков.
Рая поспешно изложила свое жизненное кредо.
– Как ты хочешь это сделать? – спросил Ефим.
– Риелтором пашу. Продаю квартиры. Ты не хочешь купить квартиру в Москве?
– Нет, не хочу. У меня другая мечта.
– Очень интересно. Какая же это мечта, если не секрет?
– Нет, не секрет, по крайней мере для тебя, Раечка. Я хочу заработать минимум миллион двести тысяч долларов, чтобы можно было потом жить на проценты.
Официант принес рыбное ассорти: холодного копчения осетрина, палтус и еще какая-то рыба – успел заметить Ефим.
На столике уже стояла бутылка армянского коньяка и бутылка итальянского шампанского.
– Ефим, как ты будешь достигать своей цели, мы обсудим позже, а сейчас давай выпьем за встречу. Наливай коньячку. Мы ведь не виделись больше десяти лет. Как чувствует себя твоя жена? Ты был женат на самой красивой девчонке в институте.
– За встречу.
– За встречу.
Выпили и закусили.
– Фима, рассказывай, как там идет жизнь за кордоном.
– Ты сначала спросила, как чувствует себя моя жена. Я не хотел сразу говорить о грустном. Она умерла два года назад. Ближневосточный климат ей не подошел.
– А как же знаменитая израильская медицина? Что, не смогли помочь?
– Дело не в медицине, а в деньгах. За все надо платить. За хорошее лечение надо платить много.
– Помню, как она мечтала уехать в Израиль.
– Я тоже рвался на Землю обетованную. Но счастья там не нашел. Вот если денег заработаю, уеду в Голландию. Там мне понравилось. Но без денег и там делать нечего.
– Прими мои соболезнования. А как ты теперь: один или женился?
– Один.
– Слушай, Юрка ведь тебя брал в свою группу. И, по слухам, даже в Москву перетащил вместе с Розой.
– В девяностых годах вместе с Розочкой приехал в Москву. Дела сначала пошли хорошо. У нас был проектный кооператив. Нормально зарабатывали. Я даже купил квартиру в Троицке, под Москвой, правда однушку. Казалось, в Израиле буду звезды с неба хватать. Но там, выяснилось, такие, как я, архитекторы не нужны. Долго сидел на пособии, которое надо было еще заработать на стройке, или на мойке туалетов, или еще где-нибудь. Не выдержал этих мытарств и уехал в Голландию.
– Да, тебе не повезло там. Может, здесь поймаешь птицу счастья.
– Раечка, ты разве не выезжала в Турцию или в Европу? Вроде бы деньги у тебя водятся.
– Деньги есть – грехи не пускают.
– Ты грешница?
– К сожалению, так посчитал районный суд.
– Тебя судили?!
– Да. Отсидела три года. В этом году судимость погашена. Но речь не обо мне. Я первая тебя спросила о твоей жизни в «европах».
– Ты знаешь, у меня диплом архитектора. Работал в проектных конторах. Проектировали разные объекты. Последним было строительство большого магазина в голландском городе Бреда. На жизнь хватало. Но больших денег не имел. Ты лучше скажи, где Юрка Симанович. Сегодня звонил ему на домашний номер, но телефон не отвечает.
– Юра переехал в престижный район. Купил шикарную квартиру в два этажа. Комнат – не меньше восьми. Два туалета и две ванных. Завтра он с семьей уезжает на юг отдыхать. Куда-то в район Анапы. Там он приобрел приличный домик. Почти все лето и осень проводит там. Руководит фирмой, проектирующей новостройки в Москве. Город расширяется, спрос есть. Он может руководить и с Черноморского побережья, через интернет.
– Ты, пожалуйста, дай мне его новый телефон.
– Конечно, Фимочка.
Рая записала на салфетке номер телефона архитектора Юрия Симановича:
– Фима, а как тебя в Израиле звали?
– Фимой.
– Ты всегда в школе и в институте выпячивал свою принадлежность к гонимым. Это здорово у тебя получалось. Хотя никто тебя не притеснял. Однако послабления от преподавателей ты имел.
– Да ты что! Какие послабления! Меня чуть не зарезали на государственных экзаменах. И на защите дипломной работы тоже.
– Мне говорили, что диплом ты списал из трех старых отличных дипломов. Даже фамилии авторов называли.
– Нет, мне помогал Юрка Симанович. Он ведь с красным дипломом окончил институт. Между прочим, я ему хорошо заплатил. Тогда на барахолке прилично зарабатывал.
– Знаю тебя с детства. Вернее, с того времени, когда мы с твоей семьей жили в коммуналке. Потом наша семья переехала в новую квартиру. Вы остались в старой квартире, освоив освободившуюся жилплощадь. Ты был известный маклак. У тебя всегда можно было что-нибудь импортное достать. Кстати, откуда все это бралось? Почему тебя за спекуляцию не привлекали?
– У меня дальние родственники по линии отца живут в Голландии. Вот кое-что подбрасывали. А не привлекали, так это потому, что с ментами надо уметь контакт устанавливать. Они ведь тоже люди. Менту, как всем, хочется иметь фирмовый прикид.
Они еще долго вспоминали студенческие годы.
Ресторан опустел. Но Рае никто не намекал, что пора рассчитываться, однако она сама посмотрела на часы:
– Ого, сколько уже настукало. Пора и честь знать.
Она бросила на стол несколько крупных купюр. С трудом поднялась со стула. Ефим тоже встал:
– Раечка, спасибо тебе за поддержку.
– Да ладно. Мы же старые друзья.
– Раечка, я не знаю, что делать. Приехал. Думал, что с Юркой встречусь. У меня с ним отличные отношения были. Он всегда помогал мне. А тут такая неудача. Уезжает на юг на море.
– Ефим, не волнуйся. Я знаю. У Юрки есть помощник, он открыл свое дело в городе N-ске. Это недалеко от Москвы. Там его знакомый, сынок мэра этого городка, является директором строительной компании. Они развернули небольшое строительство многоэтажного микрорайона. Этот сынок, я не знаю его имени и фамилии, хочет, чтобы дома, построенные его компанией, отличались от других домов в городе. Вот такая купеческая прихоть.
– Почему купеческая?
– Понимаешь, городок старинный, купеческий. Но купцы- старообрядцы любили свой город. Вокзал построили хороший по тем временам. И в наше время служит исправно. Немцы этот город не бомбили. Не потому, что хотели архитектуру сохранить, а потому, что никаких военных и промышленных объектов там не было. Все бомбежки пришлись на соседнюю железнодорожную узловую станцию.
– Рая, а как я к Юркиному помощнику обращусь? Он же меня не знает.
– Я позвоню Юрке. Пусть он попросит своего бывшего помощника, кажется, его звали Женькой, чтобы он тебя взял в свою проектную группу. Ему как раз нужны архитекторы со знанием европейской архитектуры.
– Это уже что-то. Спасибо, Рая.
На другой день утром Ефим позвонил Юрию Симановичу. Договорились встретиться на Курском вокзале, обсудить все проблемы. Юрий позвонит в N-ск коллеге. Договорятся о возможности принять Ефима на работу по проектированию домов в европейском стиле. Ефим прибыл на вокзал за три часа до отправления поезда. Юрий уже был там. Встретились в условленном месте. Крепко обнялись.
– Юрка, где твоя семья? – спросил Ефим.
– Видишь, кафешка? Вон там сидят мои жена и сын. Лопают мороженое. Вещи около столика находятся под их присмотром. Давай я тебя познакомлю с ними.
На знакомство много времени не ушло. Друзья вышли на привокзальную площадь. Недалеко от вокзала нашли неприметное кафе. Заказали по чашке кофе. Юра сразу позвонил в N-ск. Его бывший коллега согласился принять Ефима на работу, но его знания потребуются примерно месяца через полтора-два.
– Что же делать в настоящее время? Где и как заработать денег? – озадаченно спросил Фима.
– Ты же знаешь, где находится штаб Райки Штейман. Обратись к ней, у нее с жильем нет проблем. А там, глядишь, и работенку найдете. Месяца полтора прокантуешься. В N-ске наверстаешь. Там можно прилично заработать, – успокаивал Фиму Юра.
За разговором не заметили, как пролетело время. Пора идти на посадку на поезд. Юра не любил летать самолетом.
Пришли без опоздания; жена и сын Юры уже стояли с чемоданами около купейного вагона. Проводница проверила билеты и паспорта, пригласила в вагон, Ефим помог занести вещи в купе. Отъезжающие были оживленными, весело улыбались: впереди их ждало теплое море и хороший отдых. Присели перед дальней дорогой.
Юра напомнил:
– Долгие проводы – лишние слезы.
Ефим понял, что надо выходить. Обнялись на прощание, и Ефим пошел к выходу. Попрощался он без всякой радости, на душе было беспокойно. Выйти просто так из вагона не удалось. Около первого от служебного помещения купе в узком коридоре образовалась пробка: провожающие столпились, так как коридор был перегорожен большими чемоданами и картонными коробками. Какие-то женщины никак не могли занести свои вещи в купе. Им бестолково, на взгляд Фимы, помогал молодой человек в белой чистой рубашке.
Время подходило к отправлению поезда. Ефим стал волноваться. Не хватало еще уехать из Москвы на ночь глядя. Он возмущенно обратился к пассажирам: что за беспорядок, почему проводник не принимает меры?
Фима, обладающий большим опытом в присвоении чужих денег, не заметил слаженных действий двух парней в белых рубашках и черных брюках. Один из них искусно создавал пробку и частенько бросал быстрые взгляды в его сторону, а другой в это время лазил по карманам, освобождая граждан от кошельков. Наконец проход немного освободился, и Фима, волнуясь, поспешил выйти на перрон. Прошел к середине вагона, Юра стоял уже у окна. Ефим еще раз пожелал счастливого пути и пошел к вокзалу. Проходя мимо открытых дверей вагона, он увидел в тамбуре двух парней в белых рубашках и черных брюках. Один из них оглянулся и, встретив взглядом Ефима, резко отвернулся. Второй своим ключом открыл противоположную дверь, и карманники спрыгнули на землю. Поезд медленно начал свой путь на юг. Когда Ефим подошел к входу на вокзал, поезд уже набрал необходимую скорость.
Ефим пошел к турникетам для прохода в метро. Остановился перед кассой, чтобы купить проездной. Портмоне в кармане пиджака не оказалось. Он проверил все карманы: ни денег, ни кошелька. Он чуть в обморок не упал. Почувствовал слабость в ногах и дрожь в руках. Что делать?
– Что, деньги украли? – обратился к нему стоявший рядом мужик. – У меня в поезде тоже кошелек стибрили. Пойдем в полицию.
Побрели искать линейный отдел полиции. Дежурный внимательно выслушал их жалобы и предложил написать заявления. Там уже сидел юноша в джинсовом костюме и писал. Потерпевшие уселись за один стол с ним. Он уже заканчивал писать. Ефим дождался, когда парень подпишет заявление, и попросил разрешения ознакомиться с написанным прошением. Прочитав подробное изложение событий, Ефим решил написать так же, но добавить, что он иностранец и вместе с деньгами в портмоне у него похищены паспорт и лицензия на работу в качестве архитектора.
Дежурный принял заявление, позвонил оперативному работнику и сообщил о поступивших заявлениях – кражах в поезде.
Потерпевшим он сказал: подобные кражи совершаются в течение нескольких дней в разных поездах. Снова майданники появились.
Ефим уточнил:
– Воры с Украины после майдана приехали?
– Нет, так называют воров, специализирующихся на кражах в поездах. Почерк действий преступников похожий. Есть вероятность найти документы. Преступники, как правило, выбрасывали вместе с кошельками все, кроме денег. Как только что-то из похищенного имущества будет найдено, потерпевшим сообщат, – пояснил дежурный, проверив еще раз, указаны ли в заявлениях номера мобильных телефонов.
Полицейский, направлявшийся на службу в комнату полиции на станции метро, провел Ефима на кольцевую линию и объяснил, как доехать до гостиницы.
Ефим поздно ночью добрался до своего номера в отеле. Спал очень плохо, часто просыпался. Мучили сомнения, как жить дальше, что делать.
Утром он встретил Раису Штейман в бизнес-центре.
– Раечка, выручай! – с волнением сказал он.
Рая сидела одна за тем же столиком, что и раньше.
– Привет, Фима. Присаживайся. Мои клиенты придут минут через тридцать.
– Раечка, у меня беда. У меня украли деньги. Как и где поднять бабла?
– Фима, ты работал в Европе, хоть и приехал с остановкой в Израиле, у тебя должны быть деньги. Разве у тебя нет денег на банковской карте?
– На карте немного денег есть. Карта у меня находится в надежном месте. Мне надо хорошо заработать.
– Я подумаю. Может, смогу тебе помочь. У меня есть знакомый азер. У него небольшое кафе. Имеет немалые деньги, я хотела ему продать квартиру, но он хочет построить большой ресторан на месте, где стоит кафешка. От покупки квартиры отказался. Со строительством ресторана у него не получается. То ли нет проекта, то ли разрешения на строительство. Ты способен взяться за это дело. Можно хорошо заработать. Он, в принципе, доверчивый малый.
– Раечка, конечно, я могу взяться за получение соответствующих документов на разрешение строительства и подготовку проекта ресторана. Познакомь меня с ним. Очень прошу.
– Еще бы. Я сейчас у тебя в ангелах буду ходить. Ты завтракал?
– Перекусил. В холодильнике осталось два пирожка с мясом. Вот ими и позавтракал.
– Почему в кафе не пошел?
– Не до кафе. От волнения нет аппетита.
– Ну, это не дело. Пойдем позавтракаем.
Они прошли снова в ресторан «Черноморская деревня», где ужинали вчера. Во время завтрака позвонил Раисин клиент, сообщил, что не сможет прийти для оформления документов о купле-продаже очередной квартиры. Он просил завтра еще раз осмотреть жилое помещение. Рая ответила согласием и назначила встречу у подъезда дома, где находится продаваемая квартира.
– Фима, а не хочешь ли ты переехать в трехкомнатные апартаменты? Это жилье что-то плохо продается. Поживешь там, представляясь хозяином.
– Если дом недалеко от центра города, я согласен.
– Не волнуйся, он находится близко к станции метро «Беляево». Если тебе понадобится в центр, на метро ты доедешь минут за двадцать-тридцать. Переедешь завтра, а сегодня пойдем знакомиться с владельцем кафе, который хочет построить ресторан.
На выходе около стойки администратора их встретил посыльный:
– Мистер Киперович, для вас телефонограмма. – И протянул бланк зеленого цвета.
– Фима, что за сообщение? Ты что, уже девочками обзавелся?
– Приглашают в линейное отделение полиции на Курском вокзале для проведения опознания документов. Надо ехать.
– Не везет мне с тобой. Поезжай. Вдруг быстро вернешься позвони. Мой номер телефона у тебя есть.
– Пока. Вернее, до встречи, Раечка.
Ефим в линейном отделении полиции на Курском вокзале не задержался. Он быстро опознал свои паспорт, лицензию и портмоне. Отпечатков пальцев на них не было. Воры тщательно протерли портмоне, а паспорт и лицензия, видимо, прилипли к внутренней стороне рельса и были изрядно испачканы в мазуте. Привести документы в более или менее нормальный вид было несложно. Немного спирта и ваты – и они станут почти как были прежде. Радостный Ефим позвонил Рае, и они договорились о встрече около кафе владельца. Минут через сорок он был в указанном Раей месте.