000
ОтложитьЧитал
Наконец, достигнув цели и взяв бокал с традиционным для их приемов розовым шампанским, девушка повернулась и чуть не налетела на Дерека, стоявшего позади.
– Вам обязательно стоять у меня за спиной? – поинтересовалась она.
– Вот оно, хваленое гостеприимство Амстелов.
Тот, кивнув официанту, взял бокал с коньяком и посторонился, давая возможность другим гостям подойти к столу.
– Как вы себя чувствуете? Кстати, о падении знают уже все.
– Увы. Как я понял, один из конюхов проболтался!
– Во что бывает, когда нанимаешь персонал только на выходные! – вздохнула Веро. – Семейные тайны сразу становятся достоянием общественности! Надеюсь, ваша гордость не слишком пострадала.
– Нет, я упал на плечо!. – хмыкнул Дерек и мрачно посмотрел на одного из гостей, явно прислушивающегося к их разговору… – Жаль, виновника поймать не удастся, у него наверняка приготовлено алиби!
– Считаете, что это было сделано умышленно?
– По здравому размышлению – да. – Он осушил бокал. – И наверняка этот кто-то рассчитывал, что барьер прыгните вы…
– Что за чушь! – воскликнула девушка.
– Почему – чушь? Вы носитесь, что на автомобиле, что верхом, как сумасшедшая, прыгаете с обрыва в человеческом обличии, обращаясь уже на лету. Вполне вероятно решить, что, подгоняемая желанием свернуть себе шею, вы понесетесь к препятствию, кидая вызов самой себе.
– А вы не думали, что охотились на вас? – огрызнулась она, задетая его словами.
– Я думал об этом. – Он серьезно посмотрел на нее. – Но тут не сходится: никто не мог предположить, что я поеду с вами.
– Думаю, для многих, собравшихся здесь, это было очевидно: нас постоянно видят вместе. Вполне возможно предположить, что вы решите произвести на меня впечатление…
Он внимательно слушал ее доводы, затем внезапно спросил:
– Вас это беспокоит?
– Что именно?
– Что нас постоянно видят вместе.
Вероника покачала головой:
– Меня беспокоят лишь причины, которые скрываются за вашими поступками. – Она пристально посмотрела на него. – Они мне не совсем ясны.
– По-моему, они очевидны! – с явным весельем он взглянул на девушку.
– Хорошо, тогда причины, которые скрываются за очевидными причинами.
– Вот она, подозрительность Амстелов! – поддразнил он.
Веро улыбнулась:
– Просто констатация факта. Если вспомнить историю, наши кланы много веков враждовали… Так что на вашем месте я бы хорошо подумала, прежде чем рассчитывать на искреннее гостеприимство в этом доме.
– Но, насколько я помню, вы, не задумываясь, кинулись ко мне, когда я свалился, – мягко напомнил Дерек, и девушка слегка наигранно рассмеялась:
– Ну, я, как выражается Тереза, паршивая овца!
– Вас это удручает?
– Вдохновляет! На новые подвиги и свершения. – Она отставила бокал. – А вот и виновники торжества…
Эдвард Амстел под вежливые аплодисменты гостей спускался по лестнице. Тереза шла рядом, радостно улыбаясь знакомым. Илона под руку с Шарлем следовала чуть позади, отчего казалось, что она гораздо выше своей золовки. Веро одобрительно хмыкнула и шутливо отсалютовала матери бокалом. Та лукаво улыбнулась и подмигнула дочери.
– Вы не жалуете жену вашего дяди, – заметил Дерек, все еще стоя рядом.
– Если вы поговорите с присутствующими, то узнаете, что я вообще никого не жалую. – Желая подразнить присутствующих, она небрежно взяла его под руку. – Пойдемте, проводите меня! Наверняка Тереза постаралась, и карточки с нашими именами находятся на дальних концах стола, а я слишком устала, чтобы выслушивать занудные семейные разговоры.
Неспешно следуя вместе с остальными гостями, они вошли в столовую, и девушка не смогла сдержать недовольства: комната, обшитая дубовыми панелями, сейчас была украшена цветами, будто на свадьбу. Длинные гирлянды из пышных роз украшали стены, на каждом столе стояла массивная пузатая белая ваза с букетом. Из-за роз не было видно ни рисунков на самих панелях, ни причудливой резьбы мебели.
Вдобавок, деревянные стулья старинного гарнитура перемежались со складными пластиковыми, привезенными кейтеринговой компанией, обслуживающей прием. Возле круглых столов, рассчитанных на десять человек, стояли официанты в белых смокингах и с красными галстуками-бабочками. В петлице у каждого также была розовая роза.
– Боже, какая безвкусица, – пробормотала Веро. – Словно декорации к заокеанской свадьбе. Наверняка все это – работа Терезы. Она обожает дешевые романы и мелодрамы.
Дерек внимательно посмотрел на нее:
– Почему мне кажется, что сейчас вас все здесь раздражает?
– Потому что так оно и есть. – Девушка подошла к столу, где на тарелке стояла карточка с его именем, и небрежно смахнула рукой соседнюю, делая знак официантам унести её. – Что я говорила? Спорю на старый башмак против бриллиантового ожерелья, что моя карточка находится рядом с тарелкой Винса…
Она подозвала официанта, потребовала поменять карточки и обреченно посмотрела в сторону дяди:
– Каждый раз одно и то же!
– Если хотите, я могу оставить вас здесь одну, – предложил её спутник.
Веро покачала головой:
– Даже не смейте думать об этом! Иначе на ваше место коршуном накинется Винсент.
– Почему у меня складывается ощущение, что вы выбираете из двух зол? – усмехнулся он.
Веро пожала плечами:
– Потому что так оно и есть. Вы – меньшее зло, господин фон Эйсен…
– Не знаю, что задевает меня больше: что вы считаете меня злом или что сравниваете со своим вечно потеющим кузеном.
– О, вы заметили?
– Капли пота на его лбу? Да.
Дерек придвинул ей стул. Она села и с интересом посмотрела на него:
– Заседания суда теперь станут более интересными… Жаль, я не занимаюсь уголовной практикой…
– Никогда не поздно начать! – отозвался он. – Хотите, можем кого-нибудь убить?
Веро фыркнула и хотела ответить, но звон вилки о хрустальный бокал прервал ее. Эдвард Амстел встал, чтобы поприветствовать гостей и сказать небольшую речь.
Девушка задумчиво рассматривала главу клана, представляя на его месте деда. Фернанд не стал бы так громко смеяться и говорить так просто. Он всегда слегка протягивал слова, словно давая себе время на обдумывание каждого из них, а его фразы были всегда безупречно выверены.
Дядя Эдвард был проще. Несмотря на то, что он прошел всю войну, дядя всегда оставался слишком мягким человеком, привыкшим рассчитывать на властного и заботливого отца. Он женился слишком рано, и Фернанд всегда говорил, что сын повторяет его ошибку. Сама Вероника подозревала, что смерть старого герцога для Эдварда была почти таким же ударом, как и для нее, а свалившаяся на голову ответственность за клан удручала.
Аплодисменты вывели ее из раздумий. Тряхнув головой, Веро вдруг заметила, что ее спутник внимательно смотрит на нее.
– Вам не понравилась речь? – спросил он, пользуясь шумом.
– Она была очень… милой? Да, милой. – Девушка скептически рассматривала устрицы на своей тарелке. – Как вы думаете, они свежие?
– Вы же ее не слушали, – мягко возразил ей Дерек, игнорируя вопрос об устрицах.
Она улыбнулась, посмотрела на потолок, вспоминая, и процитировала:
– Дорогие мои друзья, я глубоко признателен всем, кто нашел время приехать в мое родовое гнездо, чтобы поздравить меня и мою сестру с нашим юбилеем. Для нас друзья познаются не столько в беде, сколько в радости, поэтому я предлагаю сегодня радоваться вместе! Давайте же поднимем бокалы за процветание нашего клана…
Фон Эйсен слегка недоверчиво посмотрел на девушку:
– Поразительно, но ведь я готов поклясться, что вы сейчас не слышали ни слова!
Она слегка помедлила, наслаждаясь его изумлением, и затем призналась:
– Вчера я написала эту речь. Так что её исполнение вполне могла пропустить.
Он рассмеялся:
– Знаете, а вы очень похожи на своего деда!
– Да неужели? Тогда вам стоит еще раз посетить нашу галерею, все в один голос говорят, что я – вылитая бабушка Эмбер. Даже глаза – и те зеленые.
Дерек покачал головой:
– Я не про внешность. Эта манера снисходительно смотреть на мир… фамильная дерзость Амстелов…
– Вот как? – Она вновь отпила из бокала, скрывая, что этот комплимент ей действительно приятен. – Возможно, вы и правы. Ладно, давайте после треволнений сегодняшнего дня попробуем насладиться этим занудным ужином.
Ужин действительно был скучным. Сразу после закусок пожилая дама, судя по всему, очередная подруга Терезы, обратилась к Веро по поводу совета, стоит ли ей подавать в суд на садовника, неправильно подрезавшего изгородь около ее дома и тем самым изуродовавшего кусты. К вопросу сразу же подключился ее муж, припомнив, что сейчас работники слишком уж возомнили о себе и их непременно надо наказывать судом, поэтому не будет ли милая Вероника так любезна – в качестве дружеского одолжения – бесплатно составить исковое заявление.
Еще один мужчина, сидевший рядом, начал ворчать, что все адвокаты – кровопийцы, алчущие денег, и заявление надо составлять самому, так будет надежнее. Фон Эйсен почти не вступал в беседу, и у Веро создалось ощущение, что он оценивает обстановку, в которой оказался.
– Почему мне кажется, что вы словно затаились на территории врага? – тихо спросила она, чтобы занять себя.
Дерек пожал плечами:
– Потому что так оно и есть! Не вы ли напомнили мне о вражде кланов?
– Хотите начать заново эту глупую вендетту?
– Не имею ни малейшего желания! – отозвался он. – Я уже навоевался в другом месте! И полностью лишен романтических бредней!
– Это было ужасно? – Вопрос вырвался у Веро против ее воли, она прикусила губу. – Простите, можете не отвечать…
– Снимаете вопрос? – поддразнил фон Эйсен, затем вдруг стал очень серьезным. – Не скрою, даже сейчас, по прошествии стольких лет, я действительно рад, что тогда все закончилось. А вы помните эти времена?
– Смутно. Мой отец и брат погибли, и мама отправила меня сюда…
– Фернанд официально взял над вами опеку?
– Да, именно поэтому я тоже Амстел к досаде остальных…
Она вновь улыбнулась, правда, улыбка не затронула глаз. Её собеседник тоже не стал продолжать разговор, и за столом воцарилось молчание, затем его окликнул кто-то из соседей. Веро почти не слушала их разговор, пытаясь за вазой с цветами рассмотреть Бертрана. Он сидел за соседним столом, периодически склоняясь к уху Мери и что-то ей нашептывая, после чего та жеманно хихикала. Затем она подала ему руку, и Берти, перевернув ладонь, поцеловал ее.
Веро вздрогнула и отложила вилку. Взглянув на кузена еще раз, она заметила, как тот незаметно для остальных поглаживает свою девушку по коленке. Вероника прекрасно знала, чем это все окончится: сначала будут танцы, где Бертран станет слишком крепко обнимать партнершу за талию, прижимая к себе, затем они уйдут в оранжерею с шампанским, а утром… Едва дождавшись, пока в танцевальном зале зазвучит музыка, девушка резко встала, вынуждая мужчин, сидящих за столом, подняться.
– Прошу меня извинить, господа, здесь невыносимо душно, – произнесла она заученную с детства фразу и, машинально улыбнувшись, вышла из столовой.
Пройдя по коридору вглубь замка, девушка проскользнула через боковую дверь в небольшой двор, сейчас используемый Терезой как розарий.
– И здесь эти цветы!
Веро наконец дала выход раздражению, обрывая мягкие шелковистые лепестки. Затем обхватила себя за плечи. Ночь была достаточно холодной. К утру выпадет роса. Девушка подняла голову вверх. Над темными зубчатыми стенами светили звезды. Она уже и забыла, как ярко они могут гореть вдали от неоновых городских огней. Где-то в замке раздавался шум, окна первого этажа ярко сияли. Судя по непрерывно скользящим теням, гости переходили в танцевальный зал. Сейчас наверняка кто-то из них тоже выйдет сюда освежиться после духоты столовой.
Ей не хотелось никого видеть. Мгновенно все решив, Веро сменила обличие и, с сожалением взглянув на клочки зеленого шелка, рассыпавшиеся по дорожке, расправила крылья, взлетая к звездам. Вихри холодного горного воздуха бодрили, точно она нырнула в холодную воду в жаркий день. Воздух стал прозрачным, словно хрусталь. Потоки горного ветра легко подхватывали ее тренированное тело, позволяя парить. Замерев в одном из них, Веро посмотрела вниз. В темноте деревушки казались россыпью огоньков, далекий горизонт светился золотом городских электрических фонарей.
Внезапно шелест чужих крыльев привлек её внимание. Повернув голову, она с удивлением увидела второго дракона. Мощный, цвета серой стали, с ярко-синими глазами, он летел за ней следом, словно желая догнать. Вероника поняла, что это фон Эйсен.
Усмехнувшись, девушка резко сложила крылья, уходя в пике. Как она и предполагала, серый дракон устремился следом. Повторив свой дневной маневр, она резко свернула в сторону, закладывая крутой вираж, и оказалась за спиной у своего преследователя, он, напротив, взлетел вверх и назад, на какое-то мгновение оказавшись над ее спиной, и тут же пламя пронеслось над головой.
Справившись с изумлением от такой дерзости, она легко повернула в сторону и тоже выдохнула, целясь ему в хвост. Дерек изогнулся, пропуская огонь, и взмахнул крыльями, вновь выравниваясь в воздухе. Хмыкнув, Веро ушла вниз, подныривая под ветер. Её противник молниеносно развернулся. Она пронеслась перед ним, взмывая почти вертикально вверх. Этот маневр требовал большой сосредоточенности, проносясь над сильным воздушным потоком, она, будто перекатившись через гребень волны, вновь начала падать, кружась вокруг своей оси. Дерек ушел по дуге с линии огня и сразу вновь оказался лицом к лицу с противником. Веро усмехнулась и, с силой взмахнув крыльями, буквально зависла в воздухе:
– Предлагаю ничью!
– Идет! – кивнул он.
Подлетев к замку, они бесшумно приземлились на стену. Девушка почти весело посмотрела на спутника:
– Надеюсь, вы оставили окно в свою комнату открытым?
Он покачал головой:
– К сожалению, я не рассчитывал, что буду сегодня летать.
– Интересно, и как теперь вы собираетесь пройти в гостевое крыло? Вам же придется идти через бальный зал.
– Понятия не имею! – он развел когтистыми лапами.
Девушка вздохнула:
– Ладно, следуйте за мной.
Она взмахнула крыльями, огибая старую дозорную башню. Подлетев к окну своей спальни, она когтем подцепила защелку и открыла рамы.
– Заходите!
Проскользнув внутрь, Веро подхватила халат, мгновенно меняя ипостась, пока огромный серый дракон был занят тем, что с трудом протискивался в окно. Завязав пояс, девушка сдернула с кровати простыню и кинула ее Дереку:
– Держите пока это. К сожалению, ничего другого подходящего размера у меня нет.
– Спасибо!
Он поймал ткань на лету, мгновенно превращаясь в человека и обматываясь простыней. Веро с интересом рассматривала его. Абсолютно правильные пропорции тела, рельефные сухие мышцы, легкий загар. В простыне он мог бы напоминать статую древнего бога, если бы не розовые мишки с сердечками, нарисованные на ткани.
Заметив ее интерес, он приподнял брови:
– Пытаетесь взять реванш?
– Нет, размышляю, делает ли розовый цвет вас более милым.
– Сомневаюсь. – Он включил ночник над кроватью и покрутил головой. – А вы любите розовый цвет… Неужели до такой степени пытаетесь работать над собой и стать милой?
– Это все Тереза, жена дяди, – досадливо поморщилась девушка. – Она считает, что комната должна остаться такой, какой была много лет назад, чтобы я чувствовала себя здесь как дома…
– Какой изысканный способ напомнить вам, что именно она здесь хозяйка! – усмехнулся Дерек, садясь на стул. – Вас это сильно задевает?
Веро пожала плечами:
– Нет, хотя… да, немного неприятно. Вам налить?
– Смотря что, – он слегка потянулся, словно свыкаясь с человеческим телом.
– Ром с пряностями.
Дерек обреченно вздохнул:
– Если нет ничего другого…
– Увы! Я не рассчитывала на ночные визиты! – Она задумчиво посмотрела на единственный бокал, затем прошла в ванную комнату и взяла стакан для воды. Плеснув туда из пузатой бутылки, она протянула стакан своему собеседнику: – Держите.
– Спасибо. Ваше здоровье!
Фон Эйсен сделал несколько глотков. Веро последовала его примеру. Ром привычно обжег горло, оставляя на языке привкус корицы с перцем. Девушка отставила бокал и прислушалась к шуму, доносившемуся с первого этажа:
– Похоже, разойдутся еще не скоро… Надо как-то решать с вашей одеждой.
Она задумалась, потом решительно достала телефон и набрала номер:
– Дженни, извини, дорогая, что беспокою… а, ты все равно не спишь… да, шумно… не могла бы ты мне помочь?.. надо зайти в комнату, отведенную Дереку фон Эйсену, взять его одежду и принести ко мне… нет, это прилично, мы просто летали… да, ночью… Дженни, я знаю, что это против правил Эдварда, но… Спасибо, дорогая!
Она нажала отбой, положила телефон на тумбочку и пояснила:
– Дженни – экономка, она работала еще на моего деда.
Дерек кивнул:
– Поэтому сделает все так, как нужно вам?
– Хорошо везде иметь своих людей, не так ли? – Веро улыбнулась.
– Полицейский, экономка, – начал перечислять он. – Кто еще?
Девушка со смехом покачала головой.
– Я не выдаю свои секреты так просто, господин фон Эйсен.
Она протянула руку за бутылкой и вновь плеснула ром в бокалы. Затем прислушалась и посмотрела на Дерека.
– Странно, сюда кто-то идет… и это не только Дженни.
Она нахмурилась. В дверь постучали.
– Вероника, ты здесь? – раздался требовательный голос Эдварда. – Открой дверь!
– Дядя? Что это на него нашло?
Девушка недоуменно посмотрела на своего гостя, тот пожал плечами:
– Может, заметил, что вы летали, и, как и я, хочет убедиться, что с вами все в порядке? Ночные полеты – не самое безопасное времяпрепровождение, знаете ли…
– Угу, или кто-нибудь заметил, что драконов было два… – Она огляделась, игнорируя стук и сердитый голос хозяина замка. – Как он все-таки не вовремя… еще и вы в таком виде… Знаете что? Спрячьтесь-ка в ванной!
Дерек недоверчиво посмотрел на девушку:
– Боитесь за свою репутацию?
– Просто не хочу объяснять, почему новый Главный Обвинитель, по совместительству – внук главы Совета Пятерых, сидит у меня в спальне в одной простыне, даже если эта простыня с изображением плюшевых мишек. Вспомните старые законы Драконов! Между прочим, их никто не отменял.
– Это точно!
Она проследила за тем, как незваный гость заходит в ванную комнату, и плотно закрыла за ним дверь, затем, поправив халат и взъерошив волосы, будто уже спала, провернула ключ. Эдвард Амстел стоял на пороге. Седовласая невысокая женщина, понурясь, замерла чуть поодаль, в руках сжимая бумажный пакет, из которого выглядывал кусочек джинсовой ткани.
– Чем обязана? – голос Веро был ледянее, чем северный ветер зимой.
– Винс сказал мне, что видел, как к тебе в комнату влезал огромный дракон.
Глава клана бросил быстрый взгляд поверх головы племянницы. Веро пожала плечами:
– Винсу надо меньше пить!
– То есть дракона не было?
– Я действительно летала недавно, – она с вызовом посмотрела на дядю.
Эдвард нахмурил брови:
– Это неразумно. В замке очень много гостей…
Девушка снова пожала плечами, словно напоминая, что она никогда не отличалась разумностью поведения.
– И никого другого у тебя в комнате нет?
– В комнате – нет!
Обменявшись быстрым взглядом с экономкой, Веро хотела закрыть дверь, но Эдвард воспрепятствовал этому:
– А почему Дженни несла сюда мужскую одежду?
– Потому что я её об этом попросила.
– Зачем она тебе? – Эдвард нахмурился.
– Хотела проверить одну гипотезу, – девушка посмотрела на дядю, широко распахнув глаза.
– Какую?
– Как быстро ты узнаешь о моей просьбе! – Веро отобрала у женщины пакет и небрежно кинула его на кровать. – Это все?
– Нет. Позволь, я все-таки войду.
– Зачем? Как видишь, я ложусь спать… – она выразительно одернула халат.
– Ника, это приказ!
Скрипнув зубами, она отступила, повинуясь клятве высшей крови, и склонила голову:
– Мессир…
Эдвард ступил внутрь. Веро закрыла дверь и повернулась к дяде, скрестив руки на груди:
– Убедился? Здесь никого нет!
– Здесь – нет, – согласился он, прищурив черные глаза, уже начинавшие полыхать золотом. – А там?
Эдвард махнул рукой в сторону ванной комнаты. Девушка прикусила губу, продумывая достаточно правдивый ответ.
– Ника! – Эдвард слегка повысил голос. – Я хочу знать, есть ли кто-то в ванной комнате?
– Какая разница? – с деланым безразличием она пожала плечами.
– Ты скажешь – кто, или мне посмотреть самому?
Зеленые глаза зло вспыхнули.
– А ты прикажи! – посоветовала девушка. – Высшая кровь ведь дана именно для того, чтобы залезать в чужие ванные комнаты.
Два взгляда – черный и зеленый – скрестились. Ощущение было такое, что в комнате летают искры.
– Перестаньте! – голос за ее спиной заставил их обернуться.
Дерек стоял в дверях, голубое полотенце было обмотано вокруг бедер.
– Фон Эйсен? – изумлению хозяина замка не было предела, затем оно сменилось гневом. – Что вы здесь делаете? Еще и в таком виде!
– Было бы глупо говорить, что я зашел на чай, хотя бы потому, что мы пили ром.
Он шагнул в комнату и встал так, чтобы оказаться впереди девушки. Эдвард скептически посмотрел на полотенце, затем перевел взгляд на племянницу, стоявшую в тонком халате, под которым угадывались очертания нагого тела.
– Дерек, надеюсь, вы понимаете, что это означает для вас? – высокомерно бросил он, и тот кивнул:
– Я прекрасно помню наши законы.
– Интересно, в какой именно момент этого вечера вы их вспомнили! – Веро перевела взгляд с Дерека на дядю и покачала головой. – Уверяю, это не то, что ты думаешь!
– Интересно, что я должен подумать, находя в спальне своей племянницы обнаженного мужчину? Это ему предназначалась одежда? – Он кивнул в сторону пакета, все еще лежавшего на кровати. – Все-таки мои охранники не ошиблись, и драконов было два?
Девушка мысленно застонала: в этой чехарде она совершенно забыла о камерах, недавно установленных по стенам замка. Они наверняка полностью записали их полет.
– А сейчас мне еще придется уволить экономку… – задумчиво обронил Эдвард.
Веро тряхнула головой:
– Дженни ничего не знала, я просто приказала ей.
– И, разумеется, она послушалась тебя, – голос дяди был полон сарказма.
– Я не помню, чтобы ты запрещал ей выполнять мои распоряжения… или… – Девушка ахнула: – Ты приказал всем слугам замка шпионить за мной?
– Это для твоей же пользы, Веро, – запротестовал он.
Зеленые глаза наполнились расплавленным золотом:
– Не называй меня так!
– Почему? Потому что так тебя называл мой отец? Хватит, он слишком тебя избаловал! – вспылил Эдвард.
– В этом все дело, не так ли? – Вероника покачала головой. – Поэтому ты в последнее время пытаешься избавиться от моего присутствия здесь любой ценой? Может быть, это ты натянул проволоку над тем барьером?
– Прекрати говорить ерунду! – оборвал ее Эдвард.
– Подай на меня в суд! – посоветовала она.
– Я могу просто приказать тебе соблюдать древний закон правом своей крови.
– Ей – да, – вмешался фон Эйсен. К этому моменту он уже надел джинсы. – Но что вы будете делать со мной, Эдвард? Уверяю вас, что женитьба не входит в мои ближайшие планы.
– Вы откажетесь выполнять законы Драконов?
– Они уже давно изжили себя. – Дерек застегнул пуговицы рубашки-поло и поправил воротник. – Когда бы мы ни родились, Эдвард, нам приходится идти в ногу со временем. Начни вы требовать исполнения древних законов сейчас, вы станете посмешищем. Так что предлагаю сделать вид, что ничего не было.
– Вы еще пожалеете об этом, – прошипел тот. – Посмотрим, что скажет Совет Пятерых…
– Он ничего не скажет, – оборвала его Веро. – Я не буду подавать жалобу.
– Это могу сделать я как глава клана, – отозвался её дядя.
Она покачала головой:
– Нет, я – совершеннолетняя. Вспомни поправку, утвержденную тобой тридцать лет назад по поводу равноправия мужчин и женщин. – Она улыбнулась, глядя на разочарование, скользнувшее по его лицу. – Прости, что помешала твоему плану избавиться от паршивой овцы в клане!. Господин фон Эйсен, не смею вас задерживать.
Он усмехнулся:
– Кажется, Эдвард, всем нам указали на дверь…
– Я нахожусь в своем собственном замке, Дерек! – отпарировал тот.
– Да? – Фон Эйсен выразительно посмотрел на стены. – Никогда не замечал у вас склонности к розовому цвету…
– Это комната моей племянницы!
– Вот именно, и она попросила нас уйти. – Он распахнул дверь. – Прошу.
Эдвард Амстел кинул на противника мрачный взгляд, но вышел. Дерек последовал за ним, на прощание весело подмигнув Веро:
– До встречи в суде!
Она лишь покачала головой, закрыла дверь и повернула ключ в замке. Налив себе рома, она выключила свет и села на подоконник, прислонившись спиной к холодной стене.