Каменные небеса

Третья часть по сравнению с предыдущими двумя, конечно, пробуксовывает, что и неудивительно. Все тайны уже раскрыты, кроме разве что того, почему-то когда-то случился первый раскол, но этой сюжетной линии, размазанной на целый том, явно не хватает. Второй момент – это катастрофический дефицит интересных персонажей. Про Иссун мы уже все знаем, Алебастр самоликвидировался в конце второй части, а десятилетняя девочка Нессун в качестве самостоятельного персонажа, который занимает половину эфирного времени, это, извините, не слишком весело. Ну вот не получается из десятилетнего ребенка полноценный трагический персонаж, ну не может он по определению получиться таким.Так что местами читать, конечно, тоскливо. Но к концу автор собирается, выдает нам дневниковые записи покойного Алебастра, за пару страниц ликвидирует планетарный кризис и у нас вроде как даже какой-то хэппи-энд.В целом надо сказать, что цикл получился, как минимум, необычный, да – не блестящий, но точно заслуживающий внимание.

“– Friends, family? Which am I to you?– Both and more. We are beyond such things”«– Друзья, родные? Кто я для тебя?– То и другое, и кое-что большее. Мы выше таких вещей»Только каменное сердце, каменное сердцеНе пылает и не болит.Только каменное сердце, каменное сердцеНикогда не будет любить.Неправда, уж если каменное сердце полюбит то это будет нечто, чего вы и представить не можете: не просто дружба или любовь – то и другое, и много больше. Однако давайте по порядку. Как-то само собой вышло, что, рассказывая о первой и второй книгах «Разбитой земли», я умудрилась совершенно упустить камнеедов, А между тем, в мире, созданном Норой Кейта Джемисин, роль этих невероятных существ огромна. Я сейчас скажу вещь, которой вы не услышите ни от кого не только у нас, когда трикнижие будет переведено, издано в России, найдет своих почитателей, и мой скромный отзыв затеряется среди сотни текстов. Об этом не скажет и никто из серьезных экспертов англоязычного пространства, уже сегодня причисляющих эпопею к числу классических произведений фантастики третьего тысячелетия. Потому что имею возможность взглянуть на книгу глазами астролога, который понимает толк в литературе и читателя, смыслящего в астрологии. Невероятный успех последнего романа, вознесший трилогию к вершинам литературного Олимпа, не в последнюю очередь определен обращением писательницы к теме каменных людей. Смена эпохи Рыб эрой Водолея связана, кроме прочего, со сменой ведущего архетипа; аморфное человекоподобие покровителей Рыб Юпитера и Нептуна сменяет каменная человечность Сатурна и Урана – владык Водолея. А кто лучше оживших статуй (превращенных в камень людей, как вариант) может воплотить такой образ? Скажу больше, это не первый случай, когда главной героиней фантастической книги, отмеченной престижными наградами, становится девушка-статуя, в Every Heart a Doorway by Seanon McGuire, девочка, которая умела превращаться в статую станет краеугольным камнем хитроумной конструкции повести, а ее каменное сердце окажется тем ключом, который откроет дверь в неведомые миры.Но вернемся к нашим героям, они того стоят. Итак, камнееды или пожиратели камней, странная раса, существующая на планете вместе с людьми. Никто не знает, что они такое, представляют ли собой реальную угрозу, для большинства жителей Земли это существа мифические, как для нас кентавры или русалки – все о них говорят, но никто не видел. В пространстве романа первая наша встреча с одним из них, мальчиком-альбиносом Хоа случится в первой книге, он будет долго и трудно выдираться из массы камня, а потом прибьется на дороге к одинокой, отверженной, потерявшей детей Эссан. И это даст ей возможность пережить самые страшные первые дни бегства. В целом, мальца с алмазными зубами трудно принять за человека, но его явная привязанность к женщине, нужда в защите, которую она может дать, заставляет отступить собственные беды. С ним мы переживем многие приключения, преодолеем тяготы пути, войдем в круг таких же каменных людей, претерпим мучительные трансформации, начнем постигать их сущность.Постигать непостижимое в принципе, кто или что отстоит на эволюционной лестнице от человека дальше камня? Животные близки, с ними мы чаще всего соотносим внешность и повадки ближних, невольно вживаемся в образ тотемного зверя. Обилие котов на сетевых аватарках заставило бы стороннего наблюдателя с другой планеты, буде такой нашелся, предположить, что нашу – заселяют две разумные расы. С растениями иначе, однако, и тут есть точки соприкосновения, нет человека, который не представлял бы свой род в виде дерева, корнями уходящего в глубь веков, а листьями, цветами, плодами уносящегося в заоблачную высь будущего. И все наши яблочко от яблоньки; на осине не растут апельсины; сам себе казался я таким же кленом; как бы мне, рябине, к дубу перебраться; на севере диком стоит одиноко на горной вершине сосна – суть то же, соотнесение себя с растительным царством. А теперь к минералам, ну? Одна только Хозяйка Медной Горы у Бажова, суровое горноуральское божество, и гнев ее смертелен, и любовь смертельна. А самая глубинная из детских страшилок – взглянуть ненароком в лицо Медузы Горгоны или на василиска, да и окаменеть совсем..Люди-статуи уже и во второй книге проявят себя, как создания, не чуждые человеческих страстей, интриг, коварства, преданности, дружбы и любви. Третья станет их бенефисом. И, таки да, ужас обращения человека в камень, который начнется Великим Орогеном Алебастром в «Пятом сезоне» в «Каменным небесам» приобретет характер пандемии. И да, в этой книге Нора Джемисин сумеет сделать так, что даже на чужом языке текст заставит физически ощутить происходящее с героями. Большей частью болезненные и неприятные вещи, с удовольствиями в расколотом мире серьезный дефицит. То, что третий роман осыпан наградами, как из рога изобилия, не случайность, не везение и не проявление предвзятости судейства. Масштабная по замыслу и безупречная в исполнении, книга создает сложный, детально проработанный мир в котором действуют безупречно психологически достоверные герои. То есть, живые люди и не-люди, но все равно живые. Колоссальность замысла раскрывается только к финалу и это настолько сложно, прекрасно, оригинально, ярко, что единственное произведение, с которым могу соотнести эпопею – эталонная, хотя и прошедшая в родных широтах практически без резонанса «Кесаревна Отрада между славой и смертью» Лазарчука, с той же проблематикой и тем же, жестоким, но единственно возможным в некоторых обстоятельствах решением – не пытаться удержать накренившийся Мир, который насквозь прогнил, но ускорить его падение. Финалы обеих книг удивительно совпадают.

Три «Хьюго», один «Локус» и одна «Небьюла» – вот какая это титулованная трилогия. И первый, и второй романы получили по «Хьюго», а третий, завершающий, собрал все три. И вот мышь в моем лице наконец-то дожевала свой кактус и хотела бы знать, что в этой избыточно длинной и скверно написанной трилогии удостоилось премий. Сначала о хорошем – сеттинг очень интересный, мир большой и сложный, небанальный, тщательно прописанный, Автор погружает в него читателя по самые пяточки с первой страницы, сыпя терминами и хронологиями. И то сказать, бедное человечество, расколотое на фракции по функционалу, вынуждено выживать после ряда циклических катаклизмов, переживая все новые и новые геологические приключения, преследуя и стигматизируя единственных, кто может геологическими процессами управлять – орогенов. А теперь об авторской неудаче. Главная героиня трижды в своей жизни меняет статус и имя, и автор для каждого периода ищет свое выразительное средство, свой язык. И на настоящее героини приходится рассказ от второго лица. И это полный кошмар как в смысле языка повествования, так и в смысле вовлечения читателя. Что еще трудно переварить читателю – diversity. Бесконечные длинные описания внешности героев с нудным подчеркиванием мелких, но кажущихся такими важными автору деталей. Не в первый раз замечаю, как скверная реализация убивает прекрасный сеттинг, но впервые вижу, что такое недоразумение собирает урожай премий. Видимо, только во времена Желязны и Дика книга награждалась премией за литературные достоинства, а не за diversity и толерантность.