Колесо Фортуны выпадает дважды

Глава 1. Участь старой девы

Нас пугают вовсе не жуткие монстры, порождения фольклора и детских сказок. Самое страшное таится в привычных вещах, измененных обстоятельствами. Неясные силуэты в темноте. Утром они были вазами, стульями, а под покровом ночи превращаются в чудовищ. Взгляд, брошенный мимоходом в зеркало, улавливает не собственное отражение, а чужое. И куклы, с их стеклянными глазами, которые точно следят за вами: они должны быть мертвы, но отчего-то чудятся живыми.

Проходя по, кажется, знакомому коридору дворца, я боюсь лишний раз повернуть голову. Я знаю, что он идет за мной. Я ощущаю его присутствие уже давно. Улавливаю его движение в тенях и отражениях. И все же, я точно знаю, что пока не обернусь, пока не увижу его, не осознаю его реальность, он не сможет напасть на меня – фантазии неосязаемы.

Самое сложное – не поддаться искушению, не посмотреть, кто стоит у меня за спиной, когда он начнет шептать. Он всегда начинает шептать, когда я дохожу до двери в бальный зал. Я не чувствую его дыхания на шее, хотя и знаю, что его губы, или что там у него вместо рта, находятся так близко ко мне, что если я невольно пошатнусь, непременно соприкоснусь с ним.

Все, что мне нужно – открыть дверь в бальный зал и навсегда попрощаться с этим ужасом. Моя единственная цель, до которой не добраться никогда. И этот шепот:

– Миледи, просыпайтесь… Леди Грей! – Морган никогда не скрывала, что ненавидит меня будить.

Ведя достаточно уединенный образ жизни, я могла себе позволить бодрствовать ночью и отсыпаться днем. Но вот когда в Лондон возвращалась миссис Кроун… Всему приходил конец… Страшно заполошная, она хотела, чтобы все в ее доме соответствовало стандартам высшего света, будто им вообще можно соответствовать! В эти дни Морган наседала на меня, как на девчонку – словом, превращалась в воспитательницу.

– Морган, перестань… Я не спала… – как обычно я проявляю легкое сопротивление, заведомо зная, что эту битву проиграю.

– Спали, не спали, а миссис Кроун подобного не потерпит.

– Быть может, мне сказаться больной?

– Мисс Грей! Бога ради! Сколько вам лет?

– Девятнадцать.

– Вот именно! Мисс Грей, никак в толк не возьму, зачем вы вечно пытаетесь с ней бороться. В Лондон она заезжает не часто.

– А на сколько она в этот раз приехала?

– На кухне говорят про две недели…

Я, наконец, встала с кровати и направилась к ширме. Просторная комната, которая все еще не казалась моей собственной, хотя я жила в ней не первый год. Наверное, во дворце на Белгравии никогда не будет моего дома.

– Да, мисс Грей, бардак у вас… Увидит хозяйка, слуг ведь отчитывать будет.

– Не преувеличивай, Морган, сама знаешь, она инспекциями не занимается. Лучше помоги мне с платьем.

На деле, Морган права. Я и в самом деле запустила комнату, но работа над новым романом шла к завершению, да и бумаги по нашему магазину сами себя не проверят. Вот я и обросла всякими листочками, записками и заметками.

– Ну, хоть ваш сатанистский круг убрать позвольте, – Морган принялась шнуровать корсет.

Эту реплику я решила проигнорировать, лишь бросила короткий взгляд на круг в центре комнаты, где вчера делала расклад.

– Или, хотя бы, портрет леди Лары с пола уберите…

Я снова посмотрела в сторону круга. В золотой рамке маленький портрет. Достоверное запечатление Лары Кроун. Как сейчас помню тот день, когда она прознала, что можно сделать подобный снимок. А после долго ругалась, что сидеть было невыносимо. Да, когда дворец на Белгравии принадлежал брату и сестре Кроунам, все было иначе. А теперь лишь Мэри Кроун в ее вечном праведном трауре.

– Вы снова на нее расклад делали! – догадалась Морган. – Мисс Грей, вы ведь это каждый год делаете, а затем ждете не пойми чего! Если так подумать, вы все призраками прошлого живете: то про леди Лару вспомните, то про вашего Антуана. А вместе с тем, все дома сидите.

– Морган, нас связывают долгие годы дружбы, но попрошу не забываться! – я нахмурилась, никогда не любила выслушивать указания на собственные ошибки.

– Мое дело маленькое, Роксана, но вы подумайте, так и молодость пройдет…

– Тебя миссис Кроун надоумила поговорить о моем выселении из дворца?

– Никто меня не надоумливал, но вы посмотрите на меня: сорокалетняя одинокая горничная. И ничего у меня за душой нет…

– Не нужно строить из себя страдалицу, Морган, мы обе знаем, реши ты выйти замуж, вышла бы в тот же день. Максимум через неделю. Тебе просто нравится сплетничать со мной, вот ты за службу и держишься!

– Правда ваша, мисс Грей, – рассмеялась горничная, разливая чай в две чашки. Ритуал, перешедший мне по наследству от леди Лары.

И все же, леди Лара… Сколько бы я не пыталась смириться с ее концом – не могла. Такие люди, как Лара Кроун, не погибают. Есть что-то правильное в том, что никто не видел ее тела, а потом и тела самого лорда Кроуна. Такие люди, как Лара и Сирилл исчезают таинственно и бесследно. Они растворяются в череде событий, чтобы нагрянуть, когда никто не ждет.

***

Вам не кажется, что ярко освещенные бальные залы подсвечивают все пороки современного человека? В зеркалах отражается гордыня, в глубоких вырезах просматривается похоть, а из тарелок, то и дело, высовывается чревоугодие. И во всем этом блеске невозможно укрыться от любопытных глаз. С другой стороны, такое разнообразие цветных платьев, изящных украшений… Из всех возможных общественных мероприятий, я любила именно костюмированные, когда за каждым образом стоит история. Мое зеленое, с темно-синим отливом платье было вдохновлено морскими сиренами. И весило оно, примерно, как небольшой пруд.

Я рассеянно перевела взгляд на Мэри, которую, к собственному стыду, предпочитала не слушать вовсе:

– Роксана, я должна тебя предупредить, если ты вдруг не знаешь, – тон миссис Кроун мне сразу же не понравился.

Иногда казалось, что Мэри просто не выносит хорошего настроения у других и выискивает способ превратить всех в такую же уныль, как она сама. Вот, например, сейчас мы на костюмированном балу (а всякому со мной знакомому известно, как сильно я люблю наряжаться!), к чему сообщать дурные вести именно сейчас? А, судя по ее тону, новости точно дурные!

– Не смотри на меня так, ничего смертельного… Но… – она слишком медлила для новости, в которой «нет ничего смертельного». – Мистер Найт вернулся в Лондон, он будет сегодня на балу.

Я непроизвольно стиснула зубы. Разумеется я знала, что Найт в Лондоне! Не так много мне делали предложений руки и сердца, от которых я отказывалась. Нет, я не жалею, что отказала, но в тот день он так обидно сказал, что никто не захочет взять меня в жены… Я не то чтобы сильно хотела оказаться замужем прямо сейчас, у меня столько дел, планов, но так обидно, что Себастьян этого не знает. Он придет и увидит меня, пухлощекую Рокс, которая и в самом деле рискует остаться старой девой.

– Мне стоило предупредить тебя заранее…

Мэри печально опустила взгляд. Она была старше меня всего на пару лет, но после кончины лорда Кроуна, словно страшно повзрослела, если не постарела.

– Не стоит! Спасибо, что сказали, миссис Кроун.

Она улыбнулась и, поздоровавшись с подошедшими к нам сестрами Ройс, удалилась здороваться с остальными знакомыми. Иногда мне казалось, что в Лондон она приезжает не столько из-за важных дел, сколько чтобы ее не забыли в свете.

– Рокс, мой ангел, какое невероятное на тебе платье! – запела Анабель Ройс.

– Выходишь ты в общество редко, но каждый раз так эффектно! – подтвердила Эн.

Была бы их воля, я бы и вовсе в свете не появлялась. Женская часть нашего дружного аристократического сообщества относилась ко мне с огромным непониманием. Все знали, а я даже спорить не буду, что я дурна собой. Прозвучало как-то грубо, но, в целом, так оно и есть. Я была полна и из-за этого первой красавицей считаться не могла априори. Лорд Кроун в свое время потратил буквально состояние на то, чтобы наряды мои подчеркивали редкие достоинства фигуры. А леди Лара попыталась, может не словами, вбить в мою светлую головушку, что я невероятно хороша собой. Ну, не прям хороша, но что у меня масса достоинств, которые только глупцы не заметят.

И едва ли я в это верила, пока прошлой осенью не стало происходить что-то странное: самые достойные кавалеры буквально пытались взять меня штурмом. Сначала я подозревала в этом ужасный розыгрыш, однако вскоре поняла, что и в самом деле симпатична мужчинам. Думаю, после этого я полюбила костюмированные балы и стала больше верить в себя.

Но, как вы могли догадаться, популярность среди мужчин сделала меня практически изгоем среди женщин. Остались только сестры Ройс, которые в Англии были теми еще чужестранками. Их отец, барон Ройс, уехал в Штаты много лет назад и очень скоро сколотил состояние. Так из бедного аристократишки, побиравшегося у всех родственников, он преобразился в магната и завидного жениха. Женился на безродной дочери священника. Из этого счастливого мезальянса выросло четыре очаровательных ребенка, младшими из которых, как раз и были Анабель и Эн. Они прибыли в Лондон примерно в одно время со мной, около четырех лет назад, остались на попечении сварливой тетки, которую не выносили.

Вопреки здравому смыслу, уже третий сезон они не могли найти достойную партию. Потому, было у нас подозрение, что вскоре они должны вернуться домой, в Нью-Йорк, искать счастье уже там.

– Все обсуждают возвращение графа Найта, – продолжила Анабель. – Говорят, ты, Роксана, с ним знакома? Тетка хочет знать как можно больше подробностей, никак не может определить, достойный ли он мужчина.

Я повела плечами: Найту я отказала не просто так, но ведь то моя история.

– Лорд Кроун был высокого мнения о мистере Найте.

– Я слышала, он сватался к Ларе Кроун, это правда? – улыбнулась Эн.

– Думаю, даже если это правда, сейчас нет смысла обсуждать. Столько лет прошло. Каким бы человеком он ни был в прошлом, сейчас он совсем другой.

Я слукавила. Как бы мне ни хотелось быть сильной, но я не готова встречаться с Найтом. Я не так изменилась, чтобы увидев меня, Себастьян понял, кого обидел и не ценил. А объяснять ему, что я практически самый читаемый автор Лондона или, что я сама успешно управляюсь с магазином игр Кроунов – слишком долго, да и едва ли это успех для девушки. А может, я зря накручиваю? Может, нет никакой проблемы? Может быть я его и вовсе не встречу, а если встречу, он не станет говорить со мной…

– Роксана, – знакомый голос настиг меня, стоило подумать об этом.

– Мистер Найт, – я обернулась и почувствовала невероятное облегчение.

Себастьян и тогда был не сильно молод, а сейчас казался стариком. Много странствуя в Африке, он загорел, а кожа его обветрилась. И раньше он был худощав, а теперь казался совсем уж тощим.

– Решили снова попытаться обрести дом в Лондоне? – зачем-то жестоко спросила я.

Я не видела, но чувствовала, как Анабель и Эн переглянулись.

– Да, предпочитаю оставаться оптимистом.

Я хмыкнула: Себастьян Найт всегда отличался угрюмостью.

– Вы прекрасно выглядите, превратились в очаровательную женщину, – казалось, он сказал это искренне.

– Благодарю.

Неприятное чувство, когда в тебе отмечают то, чего нет. Я не изменилась с нашей последней встречи. Пусть я покоряю иных, но едва ли человек, столь однозначно отозвавшийся о моей внешности, изменит решение. Все еще слишком низкая, полноватая… Характер и выдержка, да, появились. Но попробуйте пережить то, что пережила я, и не перемениться внутренне.

Я, наконец, опомнилась и представила сестер Ройс. К моему, да и их удивлению, девушки не произвели совершенно никакого впечатления. Невероятная ситуация, поскольку всякий здравомыслящий человек отдавал отчет в том, что они первые красавицы любого бала.

– Позволите пригласить вас на танец?

– Разумеется, – согласилась я, подумав: «как жаль, что первый танец остался у меня свободен!».

Анабель и Эн снова недовольно переглянулись. Я же говорю, с девушками у меня не ладилось, наверное, еще и поэтому я старалась оставаться на Белгравии столько, сколько вообще возможно, чтобы не прослыть затворницей.

Танцевать с Найтом казалось чем-то настолько странным, что я даже позабыла, что ненавижу танцевать. Вообще, вся ситуация была странной, если не сказать анекдотичной. Мы настолько плохо расстались, что встретиться не должны были никогда. Потому что Господь не должен допускать подобного кошмара! А, может, я наказана за то, что гадаю на таро? Да, верно причина в этом, права Морган – мой сатанистский круг необходимо стереть!

– Мы с вами плохо расстались, – внезапно заговорил Найт.

– Я была молода и вспыльчива, вы чрезмерно высокомерны. У нас не было шанса расстаться иначе.

Он улыбнулся, показывая, что мое заявление счел допустимой колкостью.

– И как так вышло, что вы по-прежнему не замужем? – если бы я не знала Себастьяна, не знала, как он ко мне относится, наверняка бы решила, что он восхищен мной.

– Думаю, что никогда по-настоящему не могла доверять мужчинам, потому предпочитаю обезопасить себя самостоятельно, – я гордо задрала подбородок, как раньше делала леди Лара.

– Вы похожи на…

– Лару, – перебила я. – Знаю, миссис Кроун часто мне об этом говорит, – точнее, часто ставит мне на вид, но к чему об этом знать Найту?

– Вовсе нет, вы страшно похожи на Люси, в вас есть ее изящество…

Моя маменька скончалась слишком давно, чтобы одно ее имя трогало сердечко, а заявление о моей грации и вовсе вызывало приступ смеха:

– Вы верно шутите!

– Отнюдь, – Найт словно не улавливал моего раздражения.

Я недоуменно хлопнула ресницами, как сделала бы любая иная кокетка. Нужно было что-то ответить, прежде чем эмоции отразятся на лице: подумать только! Назвать меня грациозной! Какой вздор!

На мое счастье случилось сразу же две вещи: танец закончился и я зацепилась взглядом за принца Владимира, который явно считал мой немой крик о помощи и поспешил к нам.

– Желаете напиток? – галантно спросил Найт, отведя меня в сторону.

– Если вас не затруднит, – кивнула я и постаралась изобразить дружелюбную улыбку, сделать вид, что не зла на него смертельно.

Стоило Найту отойти, я бросилась к Владимиру:

– Ты же видел, что я остро нуждаюсь в помощи! – раздраженно заявила я.

– Брось, Роксана, если я буду «спасать» тебя из лап всякого жениха, ты никогда не покинешь дом Кроунов.

– Если тебя беспокоит место моего пребывания, можешь уже сам забрать меня в жены! Честное слово!

– Не смею обречь тебя на подобные страдания, – рассмеялся он, – но знаю, где укрыться от этого старика, – он кивнул в сторону приоткрытой двери в сад.

– Ох, принц, однажды вы меня скомпрометируете! – усмехнулась я, спеша скрыться на улице.

– Да, и вот тогда с радостью возьму тебя в жены! – он рассмеялся.

Я любила Владимира, как любят добрую подругу, а больше он и не мог принять. Статный и обаятельный, он был сыном какого-то русского дипломата. Мы познакомились случайно и как-то сразу друг другу пришлись по душе. Наверное, потому что я скоро разгадала его секрет и сохранила его. Кроуны научили меня хранить чужие тайны, да и свои тоже.

– У меня дурные вести, – мы прошли в глубь сада, туда, где были приятные качели.

– Хуже чем возвращение Найта? – хмыкнула я, протягивая к нему руку, у Владимира всегда была припрятана фляжка.

– Так это тот самый Найт, разбивший твое сердце? – ужаснулся Владимир.

– Перестань! Тогда он был хорош собой!

С Владимиром мы встретились, когда я возвращалась из Бата на похороны леди Лары. Я была убита горем, а он как-то быстро расположил меня к себе, и я, как священнику, выдала ему все секреты. Очевидно, что и Найта я не забыла.

– Ты могла бы его дочерью быть.

– Не мудрено, он был лучшим другом моего отца.

– Хорошо что ты ему отказала, – он сделал глоток из фляжки, – нет ничего хуже старых мужей, которые не спешат на тот свет!

Мы расхохотались.

– Так что за дурные вести? – наконец опомнилась я.

– Я в Россию возвращаюсь через две недели.

Душа покрылась льдом, а затем треснула. Проклятая Российская империя забирает у меня всех любимых!

– Дело решенное? – дрожащим голосом спросила я.

– Отец похлопотал об определении меня в министерство…

Я вернулась домой, не помня себя. Мне прежде казалось, что жизнь наладилась, но что же? Все друзья разъезжаются, все призраки прошлого возвращаются. Уже в сорочке, я села на пол гадать. Не знаю, в самом ли деле я видела будущее или просто душу отводила, но в минуты, когда казалось, что все рушится, я делала расклад.

Будущее виделось странным. Тройка мечей – сердце проткнутое клинками, Дурак, как символ нового начала и Колесо Фортуны. Ничего хорошего – разбитое сердце и новое начало. Ничего из этого я не хотела. Уедет Владимир, уедут и сестры Ройс. Я останусь одна. Останусь с Морган и Мэри. В огромном чужом дворце.

Я дотронулась до портрета Лары. Она бы точно знала, как решить. Расклады на Лару никогда открыто не показывали, что она жива, но на вопрос о ее кончине всегда показывали обман: то Дурак выйдет, то Луна. Вот и сейчас я смотрела на семерку мечей и не знала, что с этим делать. Казалось, что я искренне поверю в то, что Лары нет, если мне выпадет карта Смерти, а лучше, колода рассыплется и соберется в слово DEATH. Тогда, наверняка, я поверю! Но никогда такого не было! Никогда.

– Роксана… Роксана…

Я вздрогнула. Показалось, что откуда-то из темноты комнаты меня зовет сама Лара, но это обман. Я точно знаю! Шепот, приходящий ночью. Я зажмуриваюсь и подползаю поближе к подсвечнику. Он не тронет меня на свету.

– Роксана, я здесь… Роксана, ответ очевиден, Роксана, я жива…

Нужно молиться и ждать. Молиться и ждать. Как в той книге, где священнику нельзя было выходить из круга. Я когда-то рассказала Владимиру о своих кошмарах и он подарил мне эту прелесть. Читать ее при свете дня было весело, но в темноте я чувствовала ужас Хомы.

– Мисс Грей! – резкий голос.

Я подскочила, все также с закрытыми глазами. Не смотреть на него.

– Господи! Вы как наш кот, который спит в черной кладовке, а когда повар приходит, несется, глаза не расщепив, за сливками!

Морган. Это Морган, а не кошмар.

– Опять всю ночь безобразничали, а теперь пугаетесь всякого!

Стараясь перевести дыхание, я, наконец, огляделась. День. Не мудрено, с бала я вернулась уже под утро и верно уснула прямо на полу. Какой кошмар.

– Собирайтесь скорее, с вами желает говорить хозяйка.

Я так перепугалась, что даже энергией наполнилась.

– Зачем?

– Кто ее знает, но миссис Кроун в добром расположении духа, что само по себе чудо.

Чудо так чудо, главное его не спугнуть. Я быстро нарядилась в утреннее платье и кое-как подобрала волосы.

***

– Нет… – вырвался у меня не то крик, не то стон, скорее жалкое пищание.

Мы давно не собирались в библиотеке вместе, как делали это прежде. Я об этом не задумывалась, но кажется, в последний раз вместе с Кроунами я была здесь, когда Себастьян сделал мне предложение. Как символично. Буквально круг замкнулся.

– Роксана, прошу, не устраивай сцен. Все не так плохо, как кажется…

Не так плохо, как кажется? Как кажется кому?

– Зачем вы так со мной? – я не привыкла плакать, но горькая обида подступила к горлу.

– Роксана, ты не можешь всю жизнь оставаться со мной. Лара бы хотела, чтобы у тебя сложилась счастливая судьба.

В темном платье миссис Кроун была похожа на злобную ведьму.

– Вам ведь известно, почему помолвка не сложилась в тот раз? – я поджала губы.

Мэри вздохнула и печально посмотрела на меня.

– Роксана, я не смогу заботиться о тебе всю жизнь. Я вижу, ты сейчас возразишь, скажешь, что сможешь обеспечить себя сама, но ты слишком давно живешь в этих условиях, ты не захочешь жить скромнее.

– Вы хотите от меня избавиться?

– Я обещала Сириллу заботиться о тебе, – она печально отвела взгляд. – Себастьян не худшая партия. Он богат, готов к семье…

– Я больше не люблю его! – слова сами вырвались.

– Милая, – неожиданно ласково заговорила Мэри, – может, оно и к лучшему? Большая любовь разбивает сердце навсегда. Подумай о плюсах брака, основанного на взаимном уважении.

Еще бы было у нас с Найтом уважение!

– Если бы я хотела выйти замуж без любви, я вышла бы за Владимира!

– Но принц Владимир не сватался к тебе…

– Посватается!

Нет, что угодно, но замуж за Найта я не пойду! Три года назад судьба меня уберегла и теперь тоже! Нацепив шляпку, я побежала, не взяв экипаж или сопровождение, к квартире Владимира. Пусть думают обо мне, что хотят, даже если я не добьюсь помолвки с принцем, наверняка испорчу репутацию достаточно, чтобы отвадить Себастьяна.

– Роксана, свет моих очей, что привело тебя? – Владимир покосился на запачканный подол платья. – Ты, что же, бежала?

– Владимир! Спасай!

Он всегда так хорош, кажется, что оставаясь наедине с собой, все, что он делает – прихорашивается.

– Что стряслось?

– Забери меня в Россию!

– В Россию? В качестве кого?

В его маленькой гостиной я чувствовала себя в коробчонке.

– В качестве невесты!