Часть 1. О страхе и страхах
Глава 1. Сестры – это диагноз
– Ты глянь, какого вампира показали! – Вита одобрительно кивнула на монитор. – Образованный, добрый, заботливый!
– Заботливый вампир, – фыркнула Марго. – Звучит как пушистый ежик.
– Просто современный образ! – обиделась сестра.
– Мне точно не понять этого, – закатила глаза Марго, с нежностью поглядывая на фотографию Бела Лугоши.
– Разве только классические вампиры могут существовать? – кажется, Вита снова собралась читать лекции.
– О, конечно, нет, но блестки им выдать могла только Майер, – усмехнулась Марго.
– Стефани Майер – нормальный писатель! – заявила Вита. – Только ты ее пустым местом считаешь.
– Ага, я, Стивен Кинг1 и остальное образованное общество. И как человек, игравший роль Седрика Диггори, согласился так пасть в глазах кинозрителей?
– Он сыграл вампира для нового поколения, такого же настоящего, как и все остальные образы!
– Настоящий вампир – это Носферату! – вскрикнула задетая Марго.
– Ты еще Дракулу назови! – в голосе сестры звучала ирония. – Совсем не затертое имя.
– Чушь! Влад Цепеш никогда не был вампиром, это историческая правда.
– Тогда зачем тебе эта фотка в «вампирском углу»? – Вита ткнула пальцем в сторону фото Лугоши в костюме Дракулы.
– Он – хороший актер, который действительно умел играть.
– Он даже язык не смог выучить для роли! Зубрил каждую фразу с нужным акцентом!2
– Да лучше такой подход, чем диалоги, которые пишет олигофрен! – всплыла Марго.
– Глупо так думать! – Вита нахмурилась.
– Глупая Майер, что взяла писать романы.
– Ты не хочешь услышать, – тихо вздохнула Вита и скрылась за дверью.
«Да как это можно слушать? Я никогда не пойму, как можно было опошлить идею вампиризма. Они бы этого Эдварда в секс-символы записали, – с отвращением Марго удалила фильм, который смотрела сестра. – И как я позволила оскорбить мой компьютер?!»
Девушка вздохнула и включила музыку. Злость на сестру начала исчезать. А может это радость из-за вокалиста Saltatio Mortis? Марго добродушно хмыкнула, обводя взглядом свою комнату. Однотонные багровые обои, бра на стене, имитирующие подсвечники, на окне вместо тюля черная органза с вышитым по краю терновником. Кованая кровать, из ИКЕИ правда, но все равно красивая. Две резные этажерки из темного дерева, полные книг по мистике, психологии, истории и романов. Куда же без них? Джейн Остин, Оскар Уайльд, Виктор Гюго, Нил Гейман, Чарльз Диккенс и подобные им теснились на полках. С одной стороны выглядывал Бальмонт, с другой – Бодлер.
«Эти люди не зря взялись за перо», – с тихой грустью подумала Марго.
Она прошла вдоль этажерок, ласково касаясь кончиками пальцев корешков книг. Они казались такими теплыми, такими родными…
– Маргарита! – позвал с кухни высокий голос.
– Иду, мама, – вздохнула Марго и с неохотой покинула комнату.
Мать снова возилась с духовкой, пытаясь впихнуть в нее форму с бисквитом.
– А я думала, что ты повар только на работе, – улыбнулась Марго.
– В наших с тобой случаях профессия – и призвание, и диагноз.
– Я рада, что учусь на психиатра, – Марго помогла матери с формой, и они вместе захлопнули дверцу духовки.
– Твоя сестра расстроена, – улыбка слетела с лица матери, а следом и с дочери.
– Я не виновата, что у нас разные вкусы.
– Но ты же знаешь, что нельзя смеяться над чужими интересами.
– Я не смеялась, я пыталась донести до нее объективную истину! – возразила Марго.
– Субъективную! – поправила мать. – Субъективную, милая.
– Но ведь «Сумерки» – это сущий бред. Ты же и сама это знаешь!
– Знаю. Но если Вите нравится, то она вправе смотреть и читать этот бред.
– Тогда пусть не распространяет свой бред на меня, – попросила Марго.
– Моя милая, человеку сложно запретить высказываться. Сама знаешь об этом, – она потрепала волосы дочери.
– Знаю, это чуть ли не базовая потребность.
– Марго, ты старше своей сестры, – со вздохом сказала мать. – И бываешь упрямее нее. Постарайся не допускать идеологических конфликтов. Они не решаются мирно. Хорошо?
– Я постараюсь, – пообещала Марго.
– Вот и славно, – улыбнулась мать и вернулась к своим кухонным хлопотам.
Марго выскользнула из кухни, направляясь в свою комнату. Иногда ей казалось, что вся квартира словно разделена на условные секторы, которые олицетворяют своих обитателей. Кухня полностью отражает маму – светлая, просторная, чистая и там всегда есть что-то вкусное для всей семьи. Гостиная сразу выдает в отце путешественника – вместо ковра медвежья шкура, над электрическим камином голова лося и, конечно же, папины томагавки. Зачем они нужны не смог объяснить даже он сам. Но профессору-геологу можно простить маленькие слабости. А вот комната сестры… Но Марго бросилась к себе. Заходить в розовый ад, который устроила у себя Вита, она бы не стала без крайней нужды.
«Самая нейтральная у нас – ванная, как водопой у животных», – подумала Марго, снова очутившись в своем багряном царстве.
Девушка легла на кровать, обнимая игрушечного Джека Повелителя тыкв. Она сама связала его. Марго счастливо улыбнулась, уткнувшись носом в Джека.
«Ты старше своей сестры», – вспомнились слова матери.
«Старше, на 8 минут, – фыркнула Марго. – Но это не значит, что я должна во всем потакать ей. Вот когда у нее отрастет мозг…»
Ее размышления прервал телефонный звонок. С трудом нащупав телефон в складках пушистого пледа, Марго ответила на вызов.
– Неужели ты спишь? – возмутился Андрей.
– Нет, я телефон долго искала. Что-то случилось?
– Что-то? – голос Андрея чуть не сорвался на фальцет. – Тебе не стыдно спрашивать?
– Мм, – и тут Марго вспомнила. – Концерт! – вскрикнула она, подпрыгнув на кровати.
– Именно! Буду у подъезда через полчаса. Не опаздывай!
Марго откинула телефон и бросилась к шкафу. Сегодня она должна выглядеть безупречно, ведь они так ждали этот концерт. Как она могла забыть о нем? Хотя это мероприятие сложно назвать большим концертом, скорее сборная солянка из местных групп, но организаторы обещали устроить в конце настоящий бал, а это было заманчивее любого концерта. Марго вытащила из шкафа любимое черное платье, сшитое по мотивам викторианской эпохи. Они с мамой шили его целую неделю перед выпускным вечером.
«Как хорошо, что я не изменилась за два года», – подумала Марго, застегивая потайные крючки корсета, благодаря которым она обходилась без посторонней помощи. Когда с крючками было покончено, девушка расправила шелковую верхнюю юбку и кружевные рукава, любуясь своим отражением в зеркале.
«И с белой кожей не нужна пудра», – радовалась Марго, подводя черным карандашом свои карие глаза. Закончив макияж и расчесав волосы, Марго чмокнула мамину щеку и быстро сбежала по лестнице, постукивая каблуками.
– 23 минуты, – сказал Андрей, захлопывая крышку карманных часов. – И как ты успеваешь собраться так быстро?
– Я не провожу перед зеркалом полдня, – улыбнулась Марго, натягивая перчатки.
– Но я тоже хочу внимания, – Андрей картинно поправил жабо на рубашке.
– Идемте, сударь, – рассмеялась девушка.
Глава 2. Алые глаза
– Зря я так много ожидала от этого вечера, – недовольно вздохнула Марго.
Прошла уже половина концерта, но ничего стоящего она не услышала. К тому же стали ходить слухи, что бал будет отменен.
– Не раскисай, все наладится! – с обычным энтузиазмом ответил Андрей. Он всегда чувствовал себя комфортно в людные местах.
– Но тут ничего интересного! – возразила Марго, от скуки сминая и расправляя кружевные рукава.
– Может он тебя заинтересует? – Андрей указал вглубь зала, где стояли маленькие столики.
– Там же одни херки3! – брови Марго изогнулись от удивления и презрения.
– Нет, ты смотри между ними, на блондина, – Андрей чуть ли не пальцем ткнул в сторону юноши.
– И что же интересного в блондине? – Марго вновь стало скучно.
– Он – вампир, – Андрей пафосно зашипел, вызвав смех подруги. – Не настоящий, конечно. Просто он себя так преподносит, одевается как Лестат из фильма4, волосы отрастил до задницы и красив как черт. Только за ним постоянно орава малолетних идиоток-поклонниц бегает. Странно, что ты не знаешь о нашей легенде.
– Он-то легенда? – скривилась Марго. – Очередной мачо-неудачник. Знает, что все девочки до 16-ти от «Сумерек» с ума сходят, вот и решил сыграть на этом.
– Хоть признай, что он красив, – хитро прищурился Андрей.
– Чуть-чуть, – холодно отозвалась Марго.
– Хочешь познакомлю?
– Ты же сам его не знаешь!
– Не знаю, – согласился Андрей и, не дожидаясь ответа, пошел в сторону блондина. – Эй, девочки, там у входа раздают фото Роберта Паттисона с автографом! – весело крикнул он стайке девиц у столика.
Новость внесла сильное смятение, но фанатизм и стадное чувство взяли верх, и вся стайка умчалась за желанной добычей. Андрей послал Марго воздушный поцелуй и направился к сцене.
«Интересно, мне показалось, или он правда вздохнул с облегчением?» – подумала Марго, поглядывая на блондина. Она еще не решила, стоит ли ей подходить к нему. Слишком избалованным казался этот красавец. Внезапно девушка поняла, что за время ее размышлений столик опустел.
«Кажется, я потеряла последнюю надежду на малейший интерес от сегодняшнего вечера», – огорчилась Марго.
– Даме скучно, – это даже не было вопросом.
Марго повернулась – рядом стоял тот самый блондин.
– Дама желала бала, но видит лишь маргиналов, – бесстрастный голос юноши звучал уверенно.
– Почему Вы так думаете? – холодно спросила Марго.
– Вы в черных шелках, милая. И у Вас же на лице написано: «Я среди сорняков», – не меняя тона, ответил блондин.
– А Вы мните себя благоухающим цветком?
– Кем я себя мну – это мое дело, – в голосе скользнуло раздражение, но потом юноша вздохнул и добавил. – Не следует думать о человеке по словам других.
– Не льстите себе, – осадила его Марго. – О Вас я не думаю и вообще услышала сегодня впервые.
– Так даже лучше. Нет ничего более унизительного, чем опровергать мифы о себе, – смягчился блондин и еле уловимым движением убрал с лица мешающую прядь.
– Красивые волосы, – невольно похвалила Марго.
– Спасибо. У Вас тоже, – учтиво ответил юноша. – Последнее время такая длина чаще встречается у рокеров.
– Это из-за моды. Все словно голову потеряли, – согласилась Марго, радуясь, что ее длинные волосы оценили.
– Голову потеряли еще в 90х, а сейчас просто демократия, – блондин даже не попытался скрыть презрения.
«Странно, его эмоции в голосе изменились уже трижды, а на лице ничего не отразилось. Это навык или у него проблему с лицевыми нервами?» – задумалась Марго.
– У меня всегда такое лицо, – внезапно сказал блондин. – Нет, я не читаю Ваши мысли. Я просто вижу Ваши эмоции. К тому же, об этом меня часто спрашивают.
– Вы умнее, чем я полагала, – сдалась Марго.
– Вы тоже. И Вы единственная девушка, которая не пыталась меня напоить, поцеловать или облапать, – в голосе скользнула брезгливость.
– Вы не любите, когда к Вам прикасаются?
– Я не люблю, когда это делается без необходимости, – поправил блондин.
– Аналогично, – улыбнулась Марго.
– Знаете, теперь Вы стали окончательно мне интересны, – юноша слегка наклонил голову набок.
– Меня зовут…
– Нет! Не стоит, не называйте имен, – на лице блондина мелькнула паника, но он быстро взял себя в руки. – Обойдемся псевдонимами.
– Но у меня нет псевдонима, – просто ответила Марго.
– Могу ли я придумать его для Вас? – любезно предложил блондин.
– Можете попробовать.
– Я недавно перечитывал Булгакова и все еще под впечатлением. Не возражаете, если я буду называть Вас Маргаритой?
– Не возражаю, Мастер, – улыбнулась ошарашенная Марго.
– Прекрасно. Благодарю Вас за приятную беседу, она весьма скрасила мой вечер, – блондин изящно поклонился и, не прощаясь, ушел, оставив девушку в полном замешательстве.
«К чему было знакомиться, если он все равно исчез? Зачем эти псевдонимы? Откуда взялась паника? У него другие эмоции есть? У него вообще здоровая психика?»
– Ну как? – рядом возник Андрей.
– Он очень странный, – медленно проговорила Марго. – Очень.
– В смысле? – не понял друг.
– У него не видно эмоций, хотя говорит с чувством, а лицо как при допросе. И глаза красные.
– Может он так вжился в свою роль? Хороший целостный образ получился, только однобокий.
– А глаза?
– Ох, Марго! Кто бы спрашивал? – всплеснул руками Андрей. – Какие глаза? Линзы контактные! Ты же себе похожие хотела заказать.
– Точно, о линзах я не подумала, – согласилась Марго.
– Милая Марго, ты говорила с местной легендой, а думаешь о его линзах и нервах, – с укором ответил Андрей.
– Поверь, они взволновали меня больше всего, – задумчиво произнесла Марго.
Глава 3. Вежливость субъективности
Прогулка от клуба до дома не помогла Марго собраться с мыслями, которые лишь подстегивали ее любопытство. Девушка была так погружена в свои раздумья, что не заметила, как добралась до своего подъезда.
«Хорошо, что Андрей вовремя отошел к бару и не заметил мой побег, иначе бы он вновь упрекал меня в молчаливости», – с некоторым облегчением подумала Марго, отправляя другу сообщение, чтобы он не волновался.
Дома было темно и тихо – все уже спали.
«Еще бы, время за полночь, – Марго постаралась бесшумно разуться и проскользнула в свою комнату. – В такое время только папа бы не спал. Но он сейчас в экспедиции».
Оказавшись в своем багряном царстве, Марго быстро сняла платье и вернула его в шкаф. Спать совсем не хотелось. Облачившись в любимую футболку с Оззи, девушка включила компьютер и невольно вспомнила разговор с блондином. Что-то в нем сильно задело ее, даже поразило. Может непроницаемость его лица? Или аристократичность манер? Или смелые, до головокружения похожие мысли? Он тоже считает демократию болезнью современного мира. Или ей лишь показалось? Но он ясно на это намекнул! Ведь намекнул же?
«Стоп! Нельзя приписывать столь малознакомому человеку свои мысли и взгляды! – осадила себя Марго. – В чем-то наши точки зрения могут совпадать, но не более. Процессы мышления, а тем более его продукты у нас абсолютно уникальны, ведь мы совершенно разные индивиды, прошедшие два различных процесса развития! Кажется, я переучилась…»
О выборе профессии Марго никогда не задумывалась. Стать психологом или историком было бы для нее более чем естественно. Только в последний момент провидение (или же собственная прихоть) толкнуло ее в медакадемию. Но налет медицинских знаний показался ей более полезным в отличие от социально-направленных.
Тут Марго поймала себя на мысли, что уже несколько минут смотрит в монитор, совершенно не понимая, почему и зачем он включен.
«Я становлюсь рассеянной к зиме, – Марго посмотрела на календарь, потом за окно и вздохнула. – Ненавижу осень. Кажется, что эта слякоть никогда не закончится».
Но слякоть в погожий сухой сентябрь еще и не начиналась. Просто Марго было не по себе среди слишком яркой и шумной листвы, которая вечно норовила попасть под сапог и предательски зашуршать. Бархатная однотонная зима казалась более спокойной и размеренной, принося свою устойчивость, жаль, что на малое время. К тому же город не лучшее украшение для педантичной зимы.
Поняв, что снова отвлеклась, Марго попыталась вспомнить, зачем ей понадобился компьютер.
«Ах да, мюзикл Aeternitas5, он всегда поднимает мой дух», – улыбнулась девушка, надевая наушники и тихо мурлыкая в такт немецким гениям.
Через полтора часа, проверяя почту, Марго увидела сообщение от Андрея.
«Отправлено совсем недавно», – Марго кликнула на письмо. Но в нем не было ни строчки, лишь дурацкая улыбка из скобки и прикрепленная фотография. В замешательстве девушка кликнула открытие файла и чуть не уронила наушники, узнав человека на фото.
«И зачем ты прислал мне ЭТО?» – с негодованием стуча по клавишам, Марго отправила ответ и снова кликнула фото.
Фотограф явно не старался при съемке, скорее модель была заснята случайно, но даже посторонние люди и небрежная смазанность снимка не умаляли красоты блондина. Он словно сиял, выделяясь белизной ухоженной кожи и уложенных волос.
«Пижон, – фыркнула Марго. – Самодовольный, наглый, самоуверенный, высокомерный социопат! Хорошо загримированный позер, не имеющий ни цели, ни ценностей, ни мотивов, ни понятия о совершенстве. И совсем не понимающий как следует себя вести с окружающими!»
Тут пришел ответ от Андрея: «Мне он тоже понравился, на князя Тьмы похож!»
«Что значит – тоже? Я никогда не высказывала подобной мысли! «Даже не подразумевала! – тут Марго заметила, что в клочья изорвала доклад по симптомам шизофрении, лежавший на краю стола, и постаралась взять себя в руки. – Я не должна уделять столько внимания какому-то зазнавшемуся красавчику. И без меня дурех-поклонниц хватит!»
«Он отвратителен и высокомерен. Спокойной ночи, милый друг», – написала ответ Марго, все еще пытаясь понять, что на нее нашло. Этот молодой человек ничем ее не обидел, и вообще не сделал почти ничего, чтобы хоть как-то задержаться в памяти дольше, чем на вечер. Марго снова открыла фото и внимательно изучила юношу. Она не сомневалась, что блондина сфотографировали случайно. Такие, как он, не любят быть в центре внимания, хотя почти не покидают его. Она была уверена в этом. Во взгляде Мастера, во всей его позе сквозило сопротивление, словно он пытался отделиться от толпы и исчезнуть в надежде на одиночество. Глаза Мастера, даже под алыми линзами, пылали.
«Когда я успела назвать его Мастером? – нахмурилась Марго. – Блондин и все. На большее можешь не рассчитывать!»– добавила она, обращаясь к фотографии, а потом на всякий случай ее удалила.
Выключив компьютер и забравшись в постель, Марго обняла вязаного Повелителя тыкв.
– А если присмотреться, то он не красив, а просто пропорционально сложен и симметричен, – сказала Марго Джеку. – У него такие длинные волосы. Наверно, он очень хорошо следит за ними, потому что они кажутся шелком. А еще у него прямой аккуратный нос. Сейчас это большая редкость. У большинства вместо носа гора или картошка торчит. И кожа у него красивая. Такая ровная и светлая. Хотя он же блондин, а у всех блондинов светлая кожа. И брови у него правильной формы. Может он их выщипывает по утрам в ванной? – хихикнула девушка. – И руки как у барышни, словно он совершенно никакой работой не занимается. Наверно, и рубашки ему мамочка стирает, а он ей улыбается. Может она единственная, кто видит его улыбку? Может у него травма лицевых нервов? Или недоразвитие эмоциональной сферы? Или он пережил аутизм в детстве? Может у него очень несчастная судьба, и он скрывается за мажорной маской вампира, чтобы люди ему в душу не лезли? Поэтому и имен называть не хочет, чтобы не доверять зря, боясь, что его снова предадут, – тут Марго поняла, что опять забрела в непролазные дебри своего мышления. – Ладно, блондин, ты невольно отгадал мое имя. Буду для тебя Маргаритой. Все же ты симпатичнее большинства в нашем городе, – засыпая, шептала она.
Глава 4. Тяжелые связи
«Как он прекрасен, божечки-кошечки, – думала Марго, не решаясь выключить мелодию будильника. – Если бы все слушали утром голос Вельянова6, то не было бы сонных и недовольных бурчаний.»
Но радость ее оказалась недолгой. Стоило Марго выйти из комнаты, как она сразу столкнулась со своей тетей Ирой, судя по всему, недавно вернувшейся с дачи. Увидев племянницу, тетя, больше похожая на пожилой дирижабль, чем на тетю, сгребла ее в охапку, под которой подразумевались объятия счастливой родственницы. Задержав дыхание, Марго с ужасом ждала треска своих ребер, но они все же устояли.
– О, моя милая Ритуля, – закудахтала тетя. – Ты не больна? Ты такая бледная! Ты вообще кушаешь? Осунулась, похудела…
– Оставь мою дочь в покое, – шутливо пригрозила мама, к счастью Марго показавшаяся из кухни. – Идем пить чай, у меня лимонный пирог готов.
Бросив матери полный благодарности взгляд, Марго выскользнула из объятий счастливого дирижабля и скрылась в ванной, слушая уходящие шаги. Прижавшись спиной к холодной стене, покрытой белым кафелем, девушка радовалась, что легко отделалась от тети, но с воспоминанием о чае и пироге радость быстро улетучилась.
«Как минимум полчаса», – подвела итог Марго, открывая кран холодной воды, чтобы умыться.
Иногда ей казалось, что тут что-то перепутали, и тетя Ира не может быть сестрой ее мамы. Кроме смутного внешнего сходства и общего отчества у них не было ничего, что выдало бы родство. Ее мама, Елена Дмитриевна, была невысокой, немного полной женщиной, мягкой и нежной, как ее пироги. Она словно родилась, чтобы стать поваром и матерью. За всю жизнь Марго ни разу не видела мать злой и взбешенной. Елена решала вопросы мирно и справедливо, при ней все могли высказаться. Ирина Дмитриевна была похожа на сестру русыми волосами и карими глазами, во всем остальном она представляла собой почти полную противоположность. Эта дородная дама, погрязшая в своей даче, никогда не была замужем и снисходительно относилась лишь к своему коту, толстому рыжему Пушистику. Словно подражая хозяйке, Пушистик много и громко мяукал, ел только особенно приготовленную пищу и ходил с видом царя, вышибленного с трона. Этот брюхастый кот стал окончательной причиной не ходить в гости к тете. Даже Вита, которая больше всех любила тетю Иру, не бывала в ее квартире чаще двух раз в год. Понимая, что тянуть с завтраком бесполезно, Марго быстро привела себя в порядок, не забыв о вежливой улыбке для большого родственника. На всякий случай она сунула в сумку книгу: вдруг тетя задержится и придется пойти на прогулку.
Когда Марго появилась на кухне, там уже все собрались, а тетя Ира даже успела съесть два куска пирога. Вита немного подвинулась, освобождая место на банкетке с льняным покрывалом.
– Ах, какие они уже большие, – всплеснула полными руками Ирина. – И такие разные. Даром, что близнецы. Радоваться должны бы, а вы с каждым годом все меньше на сестер похожи.
– Они в праве сами выбирать, как им выглядеть, – напомнила Елена, пытаясь сдержать распаляющуюся сестру. – Не всем интересно быть копиями. Пусть будут разными, так я в них точно не запутаюсь.
Марго стала быстро жевать свой кусок пирога, желая лишь одного – чтобы тетя не начала свою любимую песню. Но оказалось поздно.
– Ты иногда слишком мягкая с ними, Леночка, – Ирина покровительственно посмотрела на свою младшую сестру. – Виталиночку ты хорошо воспитала, слов нет. Здоровая, красивая девка, умная, хорошо учится. А что ж с Ритой так плохо? Тощая, белая на лицо, как простокваша. Вечно в черном. Другую одежду уже не продают? Как от тебя еще люди не шарахаются? Это ж увидишь и подумаешь – смерть пришла. Особенно, когда зенки7 накрасит. Жуть ведь!
Марго почувствовала, как под столом мать успокаивающе трогает ее колено.
– Зато ночью никто не нападет, – добавила Вита, скосив взгляд на сестру.
– Опять поздно гуляла? Снова с этим? Как его? – тетя тщетно пыталась вспомнить имя.
– Его зовут Андрей, – сквозь зубы процедила Марго.
– Вот! Точно, Андрей! Если бы нормального парня нашла, а то ведь притащила такого же страшного. Волосы черными патлами, одежу себе странную нашел. А уж на лицо глянуть жутко! Носатый, бледный, черным намазан. Фу-у!
Марго заскрежетала зубами. Андрей всегда представлялся ей идеалом красивого мужчины – высокий, черноволосый, белокожий, почти аристократ. А с какой величавой небрежностью он захлопывал крышку карманных часов!
–… так нет же! Именно этого чудика! – долетел до задумывавшейся Марго голос тети. – А все потому, что отец нужен. Где же видано, чтоб дети без отца воспитывались?
Это было последней каплей.
– Я в праве сама выбирать с кем общаться, а отец у меня самый лучший, – на едином дыхании выпалила Марго.
– Вот мы, Маховы, всегда в строгости росли, – не слушая племянницу, продолжала Ирина. – И какие выросли! Достойные люди вышли!
– Но мы не Маховы, – отрезала Марго, чувствуя закипающую злость на бестактный дирижабль. – Мы – Чунниковы, и можем гордиться этим. Наш отец – великий человек. Не понимаю, как это можно не увидеть.
Краем глаза Марго увидела смех в глазах сестры и, пожелав всем приятного дня, вылетела из кухни.
«Жаль, что родные и близкие слишком далекие понятия», – думала она, сбегая по лестнице.
