© Ивах С., 2019
© Оформление ООО «Издательство «Эксмо», 2019
* * *
Снова небольшой пролог истории о том, как я притягивала неприятности…
Чтобы одним махом и навсегда получить то, о чем я мечтала в школе, нужно было случиться чуду. По крайней мере, девятнадцать лет назад я должна была родиться у богатых родителей-москвичей. Однако своим появлением я смогла обрадовать лишь семью бюджетников из захолустного городка российской глубинки. Перспективы для таких в столице не ахти. Кассир, курьер или вообще массажист в интим-салоне. Конечно, некоторым везет и удается заработать большие деньги. Для этого нужны голова и образование. Еще немного везенья. Но даже при таком сочетании всех этих факторов восхождение по служебной лестнице привело бы меня к благополучию лишь одновременно с наступлением старости… Поэтому я изначально рассматривала только самый оптимальный из всех вариант, а именно – удачно выйти замуж…
Странным образом мне и самой поначалу было немного неуютно от собственных принципов жизни. Мать и отец всю жизнь вкалывали, и, как ни крути, где-то в глубине души я уважала труд во всех его проявлениях, но только со стороны. Мне была понятна непреложная истина, что в любом социуме кто-то должен работать, и в подтверждение тому – львиная масса людей, спешащих каждое утро на работу, а вечером обратно. Но я не такая и не видела себя в этой муравьиной и серой части жизни… Ведь, в отличие от всех этих людей, я красива. Да что там скромничать? Я безумно красива. Это напрочь перевешивает все мои недостатки, главным из которых моя мама считала необразованность, граничащую с безграмотностью. Да, я плохо училась в школе. Почему? Главная причина банальна до безобразия – это лень. Лень такая, что от одной мысли, что нужно что-то запомнить или написать, у меня возникала странная боль во всем теле. И тогда я нашла оправдание и этому! Зачем, собственно, вообще красивой девушке учиться? Ведь она уже богата своей красотой! Зачем растрачивать ее на никчемные знания, портить зрение и фигуру за учебниками, если ты уже умеешь читать и писать? Я свысока смотрела на свою невзрачную подружку Вику, которая зубрила биологию и химию, в надежде выучиться и получить диплом врача. Я подтрунивала над «ботаником» Славиком. Кучерявый девственник и обладатель нескладной фигуры имел несколько грамот за первое место в городских олимпиадах по математике и довесок в виде хронических болезней и близорукости. Ну а когда пришла пора ему проходить медицинскую комиссию в военкомате, на предмет пригодности к службе на благо родины, обнаружилось, что он еще имеет и плоскостопие, которое ставило крест на священном долге… Как говорится, его списали… Тогда я дала волю своим эмоциям и красноречию. Собственно, унижая таких, как Славик и Вика, я самоутверждалась и оправдывала в собственных глазах свою необразованность и невежество. Одновременно я таким образом закаляла свой характер, необходимый для выживания в условиях жесткой конкуренции столичного бомонда. Да, вы не ослышались, и туда я намерена была пробиться, честно признаться, слабо зная, что это такое, но уверенная – это круто.
Итак, год назад я ступила из вагона поезда на перрон столичного вокзала с уверенностью, что совсем скоро выйду замуж за человека, с которым не просто не буду знать ни в чем нужды, а буду купаться в роскоши. Совсем как в сериалах и в глянцевых журналах. Еще «свернул» голову Интернет. А как иначе? Я мечтала о вечернем платье по цене автомобиля, а во сне видела на себе колье стоимостью сродни бюджету провинциального городка в глубинке. А еще мой избранник должен был быть обязательно высоким брюнетом с голубыми глазами… Причем первое, то есть деньги, превалировало над всем остальным. Я считала, что брак по расчету это намного лучше, чем по любви, но с нищим. Любовь пройдет, а нищета будет только усугубляться, ведь появятся дети и прочие прелести. На этом фоне у некогда любимого человека разовьется алкоголизм, а у меня депрессия…
Надо сказать, что в отличие от большинства таких же, как я, провинциалок мне удалось многое. Я сейчас могу легко осуществить первую часть своего плана. А именно, женить на себе состоятельного человека. Однако на этом все. Кроме огромных денег у него больше ничего нет из перечня моих пожеланий к дальнейшей жизни. Более того, по ночам меня душит такая тоска, какая, наверное, бывает у приговоренного к смерти. Еще бы, ведь у меня нет вариантов, как идти в его логово, кажущееся мне глубокой и мрачной пещерой, в которой живет чудовище. И нет в этой пещере ни света, ни травки зеленой. Войду туда и навсегда забуду, что такое ветер и запах луговых цветов… А все из-за того, что я умудрилась найти средства, чтобы пройти обучение в пансионате для жен состоятельных мужчин и получить своего кандидата в мужья как бесплатный, но обязательный бонус… Вадим Жернов был из прошлой моей жизни. Мы пересекались не раз, и я даже спала с ним однажды. И этого «однажды» хватило тогда, чтобы узнать, каким не должен быть мужчина. И надо же такому случиться! Судьба-злодейка сыграла злую шутку. Хозяйка курсов госпожа Рольгейзер протянула мне на выпуске из пансионата конверт с именем как раз этого человека-чудовища. От досады я расплакалась и даже умоляла Рольгейзер изменить свое решение. Пыталась убедить ее, что это нечестно, и наверняка она знала от своих детективов о моих отношениях с Вадимом до поступления на курсы. Тогда она предложила мне обменяться конвертами с такой же, как я, девочкой, которой достался и вовсе старик-импотент… Конечно, я отказалась…
Итак, пройдя обучение в одном из подмосковных пансионатов, я снова отправлялась в столицу, но уже с небольшим стартовым капиталом для обольщения назначенного мне в мужья Вадика. Поскольку я была уверена, что эта пародия на мужчину с болотного цвета глазами и обвислыми щеками уже мой, я решила перенести нашу с ним встречу на как можно более поздний срок. Более того, я надеялась нарушить инструкцию и устроить все так, чтобы он просто устал меня добиваться… Этим я была намерена убить двух зайцев: оттянуть тот момент, когда наше ложе станет называться супружеским, и сорвать на нем злость за предстоящие перспективы совместного сосуществования.
Глава 1
Глупый розыгрыш
Был полдень. Повисшее в зените солнце раскалило асфальт и серые пятиэтажки. Горячий ветерок лениво шевелил ветками росших вдоль дороги деревьев. Пахло тополем, пылью, шпалами и помойкой. Еще тоской.
Микроавтобус описал круг по тесной площади и плавно затормозил. Я была единственной пассажиркой новенького «Форда» и не торопилась к выходу, а еще некоторое время смотрела на приземистое здание вокзала.
«Здесь я куплю билет в свое будущее! – осенила меня пафосная мысль. – Что дальше? – задалась я вопросом, на который сама и ответила: – Вестимо, что – жизнь с человеком, который не просто нелюбим, он мне противен»…
Мимо, прямо под окном, проковыляла какая-то старушка, похожая на карикатурную смерть. Не хватало только косы и черного балахона. Возле урны суетилась собака с желтой биркой на ухе. Сделанная из пластмассы, она говорила о том, что собака прошла стерилизацию…
«А ведь я сейчас как эта дворняга, без роду и племени, да еще ограниченная в правах! – вдруг подумалось мне. – Ведь так же как она не может иметь потомство, я после курсов Рольгейзер не имею права на личную жизнь, счастье и любовь, но обязана, в соответствии с условиями договора, стать красивой игрушкой у определенного человека».
По злому стечению обстоятельств, к Вадиму Жернову я испытываю такое отвращение, какого не испытывала ни к одному мужчине, который встречался на моем пути. Мы познакомились с ним на квартире у моей подруги, где Вадик прятался от полиции. Я случайно помогла ему избежать ареста. А потом он пригласил нас к себе в гости. Не знаю как, но в первую же ночь я оказалась с ним в одной постели. И если раньше у меня было представление, каким должен быть настоящий мужчина, то после близости с Вадиком я уже знала его антипод.
Водитель развернулся на сиденье и весело посмотрел на меня.
– Электричка через полчаса, но есть еще автобусы! – объявил он, словно ведущий дешевого шоу.
«А моя жизнь теперь и есть шоу», – продолжила я рассуждать, повинуясь настроению, именуемому лирическим… Хотя кто его знает, что такое лирика? В литературе я не то чтобы сильна, определенно несведущий человек… Отчего-то в пансионате этому вопросу вообще не уделялось никакого внимания. Хотя с какой стороны посмотреть. А на кой черт эта самая образованность действительно нужна бесплатному приложению к состоятельному мужчине в виде женщины детородного возраста и соответствующей внешности? Я просто красивая вещь.
– Сколько здесь до Москвы? – зачем-то поинтересовалась я, хотя и так знала ответ.
На самом деле максимум, что мне просто не хотелось никуда идти. Странная апатия и беспокойство охватили сразу, как только я вышла из пансионата.
– За час доберешься, – между тем сказал водитель.
Я взяла чемодан и потащила его к выходу. Двери плавно отъехали в сторону.
«Сволочь! – злилась я. – Нет помочь!»
– Тут можно и на такси! – спохватился и добавил водитель, чем еще сильнее разозлил меня.
Микроавтобус уехал, а я покатила чемодан к центральному входу. Привокзальная площадь была пустынна. Немудрено, середина дня. Как правило, такие станции в городах-сателлитах оживают дважды. Утром и вечером. Причем сначала все рвутся в Москву, а потом, словно выжатые и злые лимоны, обратно.
Справа, по ходу движения, у киоска с печатной продукцией, я увидела с десяток машин. Они были разных моделей, но схожи в одном: все потрепанные и со следами небольших аварий. На некоторых из них красовались желтые штучки с шашечками.
Стоило мне задержать взгляд на этих раритетах, как я тут же оказалась в сетях частного извоза.
– Вам куда? – спросил грузный мужчина с красным лицом.
Мужчина сидел на переднем сиденье потрепанного «Ниссана». В футболке и в синих трениках, он с трудом помещался в открытой дверце. Огромный живот толстяка лежал на бедрах, а ноги, обутые в пляжные тапки, стояли на земле. Я задержала взгляд на его пальцах. Большие, словно картофелины, они были грязными.
– Господи! – вырвалось у меня, и я ускорила шаг.
– До Москвы дешево! – проговорил его коллега, стоявший у «Тойоты».
Этот был полной противоположностью толстяку. Он был подтянут и опрятен. Коротко стриженные волосы, волевой подбородок…
Ноги сами повернули к «Тойоте».
– Стас! – заволновался толстяк. – Сейчас моя очередь!
– Я с вами не поеду, даже если будете здесь один и ночью! – заявила я толстяку.
– А у нас очередь! – сказал он уже без прежнего энтузиазма.
И тут меня словно кто-то одернул, и я замедлила шаг.
«А что, если действительно поехать с этим чудовищем?! – подумала я. – В дороге можно будет насладиться ущербностью этого существа, вдоволь поиздеваться и унизить, а на прощанье поцеловать? Вот смеху-то будет!»
Возникшее вдруг желание испортить кому-то день, чтобы не одной мне было плохо, вынудило замедлить шаг. Колесики чемодана все реже стучали по трещинам асфальта и неровностям.
– Очередь так очередь, – проговорила я и повернула к «Ниссану».
Мужчина стал пыхтеть, не зная, как быть со свалившимся на него счастьем. Он суетливо забрался в салон целиком, но спохватился и вновь выбрался наружу.
– Сейчас! – заверил он.
Я встала.
Между тем толстяк сунул руку куда-то под руль и что-то дернул. Дверца багажника отлетела вверх. Да, да, именно так. Не поднялась плавно, а словно выстрелила…
Толстяк подскочил ко мне, обдав запахом пота.
– Давайте в багажник, – лепетал он. – Помогу…
Я дождалась, когда он уберет мой чемодан в машину и откроет дверцу.
– Я хочу ехать впереди! – капризничала я.
– Желание клиента, – бормотал толстяк, обегая машину с другой стороны.
Его живот и бока при этом смешно колыхались.
– Да не суетись ты так, – попросила я его насмешливо и едва слышно. – Еще успеешь пожалеть и наплакаться.
Сказала одними губами и так, чтобы он не расслышал. Непонятный азарт охватил меня.
– А в Москве куда? – спросил толстяк, выезжая с площади, и провел скомканным в кулаке платком по лбу.
Мне стало весело. Было смешно наблюдать за тем, как он волнуется.
Я прыснула со смеху.
Толстяк выглядел растерянно. Можно сказать, бедняга даже испугался столь неожиданного поворота событий и сейчас острее испытал стыд за свою внешность…
– Что? – спросил он.
– Смешной вы! – как можно ласковей сказала я и вдруг додумала: – «И жалкий. Наверное, у тебя такой, как я, никогда не было и не будет».
– Смешной? – между тем переспросил он. – В каком смысле?
– В хорошем, – пространно ответила я.
«А ведь я могла бы стать в его никчемной жизни самым ярким воспоминанием! – осенило меня. – Может, даже мне удалось бы поменять ее коренным образом? Вдруг смысл моего существования кроется именно в том, чтобы переломить отношение этого недотепы к себе и сделать из него настоящего мужика? Сколько ему? – Я осторожно покосилась на профиль таксиста. – Лет тридцать пять… Может, чуточку больше. Флирт с таким не составит труда. Обнадежу, а потом намекну на живот, и будет он по ночам у себя в гараже тягать штангу и гантели, ограничит себя в еде и, возможно, начнет по утрам бегать»…
Он заметил, что я его разглядываю, и заволновался еще сильнее.
– А вы милый! – произнесла я томно, как учили.
Толстяк едва не выпустил руль.
– Вы тоже… Ничего… Даже очень, – поправился он.
«А вдруг у него из-за живота ничего не получается с женщинами? – подумалось мне, и я снова прыснула со смеху. – И не надо. В постель я с таким точно никогда не лягу. Хотя, – я про себя осеклась. – А чем лучше Жернов, за которого я теперь должна выйти замуж?»
От собственного открытия мне сделалось тошно.
– Правда! – заверил между тем таксист.
Он произнес это таким странным и жалобным голосом, что я снова повеселела.
Мы мчались по направлению из центра города, а я хохотала, запрокидывая голову назад и наваливаясь на панель…
– Хе-хе-хе, – поддержал он меня идиотским смехом.
Я хотела погладить его по бедру, но воздержалась. И дело даже не в лоснящихся от грязи трениках, а в том, что попросту боялась. Да, а вдруг он не справится с управлением и мы врежемся во встречную машину?
Между тем его раритет уже несся по загородному шоссе.
– А как тебя зовут? – спросила я, взяв себя в руки.
– Коля! – представился он. – А вас?
– Марта!
– Вы красивая! – сказал очевидное Коля.
– Знаю! – глумилась я. – Ты тоже…
– Да ладно! – Он зарделся и совсем уж как-то некстати добавил: – Я спортом занимался раньше…
Прозвучало это так, словно проживший долгую жизнь человек таким образом сетует на свой возраст. Он как бы недоговаривает: «Вот встреться ты мне годков двадцать назад!..»
– Ты женат? – поинтересовалась я.
– Десять лет в браке прожил, – промямлил он и скривился. – Но мы разводимся.
– Чего так? – продолжала я дурачиться, уверенная, что если это и так, то жена уходит от него по вполне известным причинам.
Ответ Николая свалил меня наповал.
– Да не ценит она меня…
Дождавшись, когда я успокоюсь, он спросил:
– А ты замужем?
– Нет, – призналась я.
– Чего так? – допытывался он.
– Не нашла еще достойного, – соврала я.
– Понятно. – Он вздохнул.
Я слегка наклонилась к нему и позвала:
– Николай!
– Да! Что?!
– А ты не знаешь где-нибудь по дороге место, где мы могли бы уединиться? – спросила я вкрадчиво и томно.
Конечно, это была шутка, а все предыдущие мои мысли просто результатом разыгравшегося веселья. Не соглашусь я с ним на близость ни за какие коврижки. Так, одномоментная дурь, возникшая в голове. Я был уверена, что он зальется краской и засмущается или прикинется, будто не расслышал. Однако по тому, как он выпучился на дорогу, я поняла: не все мужское у него заплыло жиром. Какой-то не придавленный еще гормон сопротивлялся и тужился. Коля сделался пунцовым, а машина выехала на соседнюю полосу и увеличила скорость. Однако Николай вовремя взял себя в руки и перестроился обратно.
– У-ух! – вырвалось у него.
– Скажи, а что это сейчас было? – спросила я.
– Ничего, – буркнул он…
– Ты не парься, езжай, это шутка была, – успокоила я несчастного Колю, глядя на дорогу.
Однако дело сделано. Из-за глупой шутки дальше события пошли, что говорится, не по плану. Николай включил правый поворот…
– Куда? – только успела крикнуть я, как машина съехала с шоссе и подлетела на какой-то колдобине. – А-ай!
Дорога с остатками асфальта кончилась почти сразу, и начался проселок. По корпусу машины застучали ветки. Мне стало жутко.
Вцепившись в руль, бедняга уставился перед собой невидящим взглядом. Салон наполнился ароматом хвои и прелого дерева. Мы уже отъехали от дороги на приличное расстояние, когда я взяла себя в руки и приказала:
– Стой!
Коля нажал на тормоз, и машина заглохла.
– Что? – спросил он.
– Зачем ты свернул с дороги? – спросила я, трясясь от страха.
– Ну как? – Он захлопал глазами. – Ты же сама…
– Я пошутила! – закричала я. – Ты что, дурак?
– Ты издеваешься? – Он медленно развернулся ко мне всем телом.
– И-ии! – запищала я съежившись. – Я не такая…
– Да знаю я, кто ты! – ошарашил Николай. – Тебя на машине из школы эскорта привезли. Ты проститутка для богатых.
– Что?! – Его слова привели меня в бешенство.
«Так вот оно в чем дело! – осенило меня. – Местные жители не знают, что творится за забором пансионата, но, видя девушек, которых пачками возят туда, придумали легенду».
– Поторопись! – рекомендовал он.
– Это пансионат для жен богатых мужчин! – почти по складам проговорила я.
– Жена! – Коля хмыкнул. – Шалава!
– Да ты!.. – На этом мое красноречие иссякло.
– Ты сама или… – Он не договорил. Можно было продолжить. Например «…или я тебя сейчас оглушу и все равно своего добьюсь, а потом убью и закопаю».
«Какая я дура! – трясясь от страха, ругалась я про себя. – Он ведь все всерьез… Сейчас свернет шею и оставит в лесу. Мама! Что делать?»
– Поехали обратно, – взмолилась я.
– Ты что, издеваешься? – повторился он.
– С какой стати я издеваюсь? – ответила я вопросом на вопрос и закричала: – Поехали назад!
Я сидела, сжавшись как улитка.
Между тем, пыхтя и фыркая, он вдруг запустил мне свою руку под блузку.
– Я тебя в клочья порву! – прохрипел таксист вдруг изменившимся голосом.
– Но! Но! – Я оттолкнула его и выбралась из машины, аккурат в кусты…
Ломая ветки, словно маленький танк, Коля пробирался с другой стороны. Встретились мы на дороге. Он тут же попытался меня обнять.
– Нет! – Я толкнула его двумя руками в грудь.
С необычайным проворством Коля вдруг схватил меня за предплечья так, что хрустнули кости, и развернул к себе спиной.
– Не надо! – пищала я.
Но в Колю уже вселился демон. Он обхватил меня сзади и начал слюнявить ухо. При этом его огромный и мягкий живот прижался к моей пояснице.
– Отпусти! – молила я, вцепившись в его запястья.
– Хррр! – прохрипел он, наваливаясь на меня сзади всей своей массой. Ноги едва держали.
Я наклонилась. Коля издал протяжный стон, будто испустил дух.
– Козел! – пропищала я и, чтобы не свалиться на землю, уперлась в капот руками. Металл был горячий и слегка обжег ладони.
– Ух! Пф-ф! – пыхтел между тем Коля.
Раздался звук рвущейся материи. Странно, что на нем рвется?
Вокруг головы загудели комары.
– Я на тебя заявление напишу! – пригрозила я, с трудом узнавая собственный голос и едва ворочая языком. – В полицию.
Но таксист словно не слышал.
– Будешь ломаться, придушу, – на полном серьезе пообещал он. – И прикопаю тут…
Все, это как в случае с грабителями. Лучше все сразу отдать, чтобы не прибили.
Между лопаток что-то укусило. Возможно, комар. Я терпела, злясь на себя, на Колю и на Рольгейзер, знания которой загнали меня в эту глушь.
«А если этот Коля-таксист и вправду маньяк? – подумала я. – Увалень-то увалень, но мужчина. Двинет по башке непутевой, и поминай как звали. Надо бежать! Он толстый а я молодая и сильная. Только сбросить туфли»…
– Вот дают! – раздался голос.
Тут же послышался смех сразу двух мужчин. Кто-то поаплодировал тремя хлопками в ладоши…
Меня обдало жаром. Нет, не от стыда. Страх остудил в жилах кровь, стянул мышцы внизу живота. Еще бы! Голоса принадлежали молодым и сильным мужчинам.
– Простите! – зачем-то пропыхтел Коля.
Мой мачо натянул штаны и устремился за руль. Я одернула низ платья.
– Ну, вы чего встали? – неожиданно прикрикнул на парней коренастый и лысый мужчина, которого я сразу не заметила. Он стоял на другой стороне дороги и зло смотрел на компанию. Позади него, среди молодых елей, виднелись еще люди. Они как будто что-то волокли и не хотели показаться нам на глаза.
Вся компания вдруг разом потеряла ко мне интерес и двинула дальше.
– Комары задолбали! – проговорил кто-то.
– Ищем! – зло прикрикнул на них мужчина. – А то Старик сегодня устроит…
– Таран, а ты уверен, что это та самая дорога? – спросил самый рослый из всех. – А то уже километр обшманали, никаких следов.
– Точно здесь, – сказал мужчина, которого называли Тараном, и посмотрел на меня.
Было ясно: ни ему, ни этим оболтусам сейчас нет никакого дела до странной парочки.
– Чего уставилась? – зло спросил мужчина, которого назвали Тараном.
Мне снова стало страшно.
– Мне отойти надо! – пропищала я и бросилась прочь.
Я пробежала совсем ничего, как воздуха стало катастрофически не хватать, а ноги перестали слушаться. Страшась погони, я присела на корточки в кустарнике. Сердце стучало так, что барабанным гулом отдавало в голову. Вся превратившись в слух, я притихла. Неожиданно мой взгляд уперся в странный, аккуратный сверток. Небольшой прямоугольный предмет, обернутый в черный пластиковый пакет и перетянутый коричневой лентой, застрял в ветвях какого-то кустарника. Я посмотрела в сторону дороги. По всей видимости, его бросили сюда из проезжавшей мимо машины. Ведь если бы просто потеряли, он бы лежал на земле, а так повис на ветках на высоте человеческого роста. Еще я вдруг поняла, что именно его сейчас ищут эти парни и злой крепыш. Сердце учащенно забилось. Мысль тут же позвать странного мужчину по кличке Таран я отвергла сразу. Еще чего! Раз ищут, значит, вещь ценная. А все, что ценное, нам самим пригодиться может.
Недолго думая я сунула его под блузку и вернулась к машине…
Коля так и сидел, глядя прямо перед собой и втянув голову в плечи. Я наклонилась и заглянула в окно.
– Садись, – выдавил он из себя.
– А приставать не будешь? – спросила я.
– Не знаю, что на меня нашло, – оправдывался он.
Неожиданно я снова увидела мужчин, которые совсем недавно прервали мое изнасилование. Как оказалось, их было больше. Еще одного тащили под руки двое крепышей.
– Ты уверен, что это здесь? – нервно спросил Таран.
– Точно, – прохрипел висевший на руках крепышей мужчина.
Его лицо было синим от побоев, глаз видно не было, а губы походили на красные вареники.
– Мама! – вырвалось у меня.
Я не поняла, как оказалась на заднем сиденье.
– Давай назад! – закричала я не своим голосом так, что меня услышали снаружи эти страшные люди и одновременно подняли взгляд на машину. – Заднюю!