Глава 1. Маленький Шнобель уходит из больницы
Маленький Шнобель оглянулся.
В просвете между зданиями никого не было. Прямо перед ним поднималась стена трехэтажного дома. Стена была немолодой. Штукатурка местами обнажала темно-красные кирпичи. Вдоль стены тянулась пожарная лестница. Она начиналась в двух метрах от земли и поднималась до крыши. Кроме пожарной лестницы стену украшало одно самовольно прорубленное окно с белым пластиковым переплетом на уровне второго этажа. Окно было в стороне от лестницы, и печальный кактус, живший на подоконнике, не смог бы углядеть Маленького Шнобеля из-за неподходящего угла обзора.
Маленький Шнобель подпрыгнул и дотянулся до нижней перекладины лестницы. Он схватился за шероховатый от ржавчины металл, подтянулся, опираясь ногами о стену, и полностью выбрался на лестницу. Отсюда он опять окинул взглядом задворки, отдышался, поднялся выше и заглянул за гаражи. На крыше одного из гаражей было вырезано слово НАВЕКИ. Слово он не разглядел, но оно точно было там, где Маленький Шнобель вырезал его лет пятнадцать назад.
Он двинулся вверх. Добравшись до крыши, он перебрался на скат, осторожно прошел по нему, стараясь не греметь железом, до чердачного хода, скрипнул входным люком, спустился на чердак, аккуратно придержал дверь, чтобы она не хлопнула и не придавила ему пальцы, и пошел через невысокое чердачное пространство.
Из чердачных окошек в глубину тянулись столбики вечернего света. В них кружили, иногда вздрагивая и разлетаясь, сонмы пылинок. Тут Маленький Шнобель не удержался и чихнул, потер нос кулаком, но останавливаться не стал, пересек чердак, открыл откидную дверь в полу и выбрался на лестничную площадку верхнего этажа. Здесь было тихо. Он достал из кармана ключи, открыл замок, зашел в свое жилище и закрыл за собой последнюю дверь на этом пути.
С первым пунктом маршрута сложностей не возникло.
Дома было тихо. В квартире все было на местах, все было таким же, как и две недели назад, и ничто не говорило о том, что жизнь Маленького Шнобеля с тех пор резко поменяла курс.
Он опустил рюкзак на стул, снял пальто и посмотрел на свое дерево.
Crassula Ovata (дерево толстянка) как обычно стояло на подоконнике, улавливая лучи света и терпеливо дожидаясь хозяина. Дерево неплохо перенесло разлуку. Crassula Ovata так счастливо устроено, что две недели без полива и внимания никак на нем не сказались. Маленький Шнобель остался доволен, прошел на кухню, взял графин с водой, вернулся, полил землю в горшке, стараясь не показываться в окне.
После этого он заварил чай, дождался густого чайного цвета в прозрачном чайнике, налил огромную кружку и кинул в нее три куска сахара. Пару минут он бездумно смотрел, как отрываясь от тающих кусков, поднимаются пузырьки, затем вернулся в комнату и опустился в кресло. Можно было немного выдохнуть.
У Маленького Шнобеля был час или два на сборы и эвакуацию. Может быть, у него было полдня и ночь в придачу. Но это без гарантии. Сейчас ему надо было собраться с мыслями, просчитать ходы и запасные варианты. Он предпочитал заранее продумывать важное, если обстоятельства позволяли.
После того как родители Маленького Шнобеля отбыли к старшему сыну в Австралию, а родовая квартира Шнобелей с прилегающей мастерской была продана и превратилась в их небольшую финансовую подушку на новом материке, сам Маленький Шнобель жил на съемных квартирах и к переездам ему было не привыкать. И сейчас он хотел уехать налегке.
Строго говоря, всегда лучше уезжать налегке, если вы не собираетесь покинуть пределы цивилизации. Рюкзак за спиной, кое-что в карманах – таков в наши дни идеальный вариант для путешественника, номада, релоканта и беглеца. Все лишнее мешает двигаться и создает иллюзию владения чем-то ценным. А ценного у нас мало, главное находится в нас и наших дорогих людях, а остальное может поместиться в один чемодан.
Маленький Шнобель выпил треть чашки чая. Почувствовал, что беспокойство его отпустило, и начал сборы. Проверил папку с документами, засунул в нее паспорт и справки, которые ему выдал лечащий врач.
Все и началось из-за доктора в больнице. Вернее, доктор несколько часов назад объяснил Маленькому Шнобелю, что у него началась новая жизнь. По крайней мере, на какое-то время.
В местной больнице Маленький Шнобель проходил курс лечения от нового восточного вируса. Вирус был неизвестным, считался опасным и коварным. Но Маленький Шнобель был молод, крепок, в группы риска не входил и уверенно выздоравливал. К тому же, он был первым пациентом с медийно раскрученным диагнозом и вниманием врачей обделен не был.
Болезнь протекала в легкой форме. Можно было не ехать в больницу. Но местному департаменту здравоохранения спустили директиву по борьбе с залетным вирусом, и Маленького Шнобеля незамедлительно госпитализировали. Глаза участковой докторицы округлились, когда он перечислили три симптома, которые были в инструкции. Она напряглась, словно внутри нее выросла палка от копчика до самого затылка, и стала звонить по телефону, отвернувшись от Маленького Шнобеля. Скорая приехала через десять минут.
В больнице вирус подтвердили на второй день. Хотя Маленький Шнобель и лежал в реанимации два дня, никаких особых систем жизнеобеспечения к нему не подключали, кроме капельницы. Зато первые дни каждое утро его посещали зав отделением, главврач и главный местный эпидемиолог. Средств защиты на них день ото дня становилось больше.
В своем городке Маленький Шнобель был одним из первых инфицированных восточным вирусом. Но число заболевших росло каждый день. Вирус расходился по области и стране. Люди были напуганы, инструкции издавались и дополнялись, врачи бодро вспоминали противоэпидемиологические навыки. Маленькому Шнобелю повезло, что он был не стар и легко справлялся с болезнью. Он действительно выздоравливал, однако, атмосфера вокруг него здоровой не была.
Его три раза дотошно расспрашивали о контактах, словно пытаясь подловить на ошибках или обмане. Хотя было ясно, что инфекцию он, вероятнее всего, подхватил на конференции в соседнем городе, куда приехали не только местные разработчики и аналитики, но и восточные коллеги. У них, как выяснилось, вирус бушевал давно.
Вернувшись после конференции, Маленький Шнобель ни с кем не общался и вряд ли мог заразить кого-то. Он возвращался в пятницу, попутчиков у него не было, случайных встречных он не мог вспомнить. До понедельника он торчал дома, в понедельник понял, что заболевает, вызвал врача и все завертелось.
В больнице Маленький Шнобель заметил, что кое-кто из персонала панически боится контакта с ним. Медсестра ставила капельницу дрожащими руками. Она как будто ждала, что из места прокола на руке пациента выскочит что-то страшное и набросится на нее. Санитарки мыли пол порывисто, не жалея разливов хлорной жидкости. Они резво возили швабрами под провисшей сеткой кровати, гоняли дезинфицирующие лужи под зеленой облупленной батареей и старой тумбочкой и явно пытались свалить из палаты побыстрее. Маленький Шнобель не возражал. Он любил побыть один или хотя бы выбирать компанию.
А вот доктор, лечащий врач Маленького Шнобеля, был совершенно нормален, и Шнобелю понравился. Доктору было лет пятьдесят или чуть больше. Он выглядел как почти завязавший алкоголик, смотрел на вирусного пациента с интересом и никакой пурги не нес. Он методично подверг Маленького Шнобеля необходимым исследованиям и не оставлял его своим вниманием. Когда стало понятно, что пациент на пути к выздоровлению, доктор сказал, что сделает тесты на антитела к вирусу и, как только результаты будут готовы, выпустит счастливчика на волю. Маленький Шнобель становился все веселее, а доктор казался ему все задумчивее.
В четверг утром доктор заглянул в палату к выздоравливающему со стопкой листков в руках.
– У меня две новости, – сказал он, глянув Маленькому Шнобелю в глаза, – ты здоров, и анализы это подтверждают. Это хорошо.
– Но …? – спросил Маленький Шнобель, поняв, что будет продолжение.
– Слушай внимательно, – доктор сел на стул рядом со Шнобелем, – Ты первый успешно переболевший этим вирусом, и ты единственный носитель антител к нему в нашем городе и даже в более широкой округе. А больные уже есть. Лекарств нет, вакцины отсутствуют и появятся не так скоро. Твоя кровь (плазма, если точнее), может стать действенным лекарством для тяжелых больных. Других средств пока нет.
– Понимаю, но что вас беспокоит? – Маленький Шнобель был внимателен.
– Шнобель, – сказал доктор, – ты сейчас один на всех. Через полдня после подтверждения выздоровления выстроится очередь за твоей кровью.
– Вы хотите сказать, что у меня ее могут взять больше, чем допустимо, – Маленький Шнобель начал понимать.
– Я не знаю, – ответил доктор, – Я бы на твоем месте этого опасался. Мне уже звонили с осторожными расспросами из департамента. Слухи ходят, что супруга главы или замглавы подхватила вирус где-то в Таиланде. Могут быть и другие охотники.
– Я не против сдать кровь, если это сейчас имеет смысл, – сказал Маленький Шнобель.
– Шнобель, этим дело может не ограничиться. Люди паникуют и теряют головы. Вчера мне звонили из частной клиники и предлагали денег за твою плазму или за посредничество в ее получении. Это мутная тема, и она как-то сгущается. Мне это очень не нравится.
– У вас есть совет или предложение? – спросил Маленький Шнобель, внутренне собравшись.
– Да, – сказал доктор, – я предлагаю тебе сделку. Прости, Маленький Шнобель. Мне нужна одна доза твоей крови, и я отпущу тебя отсюда максимально осторожно прямо сегодня с гандикапом по времени на случай, если тебя кто-то отслеживает, и со всеми необходимыми документами. И тебе лучше исчезнуть, по крайней мере, на какое-то время. Такая вот история.
– Вампирская история, – Маленький Шнобель не удержался от глупой шутки, тут же осекся и глянул на доктора, – извините, доктор, вы, что, заразились?
Доктор грустно усмехнулся:
– Пока неясно. Но если я, кто-то из моих медсестер или родных заболеет, нам твоей крови точно не достанется. В списке мы будем последними. Так что, прости, что я предлагаю тебе эту сделку – немного крови в обмен на свободу и небольшой задел по времени.
Маленький Шнобель думал пару секунд. Большого выбора у него не было.
– Я согласен. Наверно, это справедливо, хоть и выглядит странно. У вас есть план? – Маленький Шнобель сел повыше на кровати. Доктор кивнул, и они приступили к обсуждению.
Глава 2. Маленький Шнобель собирается в дорогу
Насколько Маленький Шнобель мог оценить, свою часть кровной договоренности доктор выполнил. Маленький Шнобель получил выписные документы с результатами анализов и прочей медицинской лабудой. На всякий случай доктор снабдил его справкой, которая исключала использование его крови. Эта справка, по мнению доктора, могла бы пригодиться, если бы Шнобель столкнулся с принуждением к донорству крови. Без перепроверки справки, кровь не только не имела ценности, а была недопустима для использования. Перепроверка же потребовала бы времени и медицинских ресурсов.
Кроме документов доктор снабдил своего пациента подробными инструкциями по восстановлению организма и совершенно искренним пожеланием удачи. Он обещал открыть информацию о выписке Маленького Шнобеля из больницы лишь на следующий день утром и прикрывать до этого момента его отбытие из инфекционного отделения по мере сил, хотя стопроцентной гарантии он дать не мог.
В четверг во второй половине дня Маленький Шнобель покинул больницу через запасной выход, проследовал мимо больничных мусорных баков и вышел, воспользовавшись служебной калиткой, надежно защищенной четырехзначным кодом 1235. В свою квартиру Маленький Шнобель зашел через чердак соседнего дома. Он неплохо знал окрестности и ходы-выходы в тех местах, где останавливался больше, чем на пару недель. А уж крыши, подвалы и чердаки он обожал исследовать с детства.
Теперь Маленькому Шнобелю предстояло покинуть свое жилище и город в условиях неопределенной опасности. Он считал, что если уж осторожничать, то делать это стоит методично, не пропуская ни одного возможного риска, угла атаки или фактора неопределенности.
Насколько реальными были угрозы, предсказанные доктором, Маленький Шнобель узнать не мог до тех пор, пока не столкнулся бы с ними. Сталкиваться с ними в его планы не входило. Если коротко, то план Шнобеля был таков. Покинуть родной город и добраться до Питера.
Еще в больнице, поняв, что надо уезжать, он прикинул имеющиеся в его распоряжении возможности передислокации и бодро откликнулся на предложение питерской программерской конторы, в которой он недавно прошел три этапа собеседований, и которая обещала ему пристойную работу и жилье на первое время. Шнобель связался с тамошними кадровиками. Пообещал прибыть для очной беседы и возможного трудоустройства в пятницу в первой половине дня, если получится, или не позднее понедельника, получил радостное согласие (в конторе горел проект без разработчиков) и обещание выслать пароли-явки для заселения в квартиру, расположенную где-то в десяти минутах от офиса.
Это было идеально. Посадочная площадка была готова. Строгого карантина в Санкт-Петербурге пока не было, и причин не попасть туда не должно было возникнуть. На всякий случай Маленький Шнобель изучил рынок быстрой аренды и наметил пару запасных вариантов.
Тогда же в больнице он привел в порядок и другие дела. Проверил почту, написал родителям, что уедет и какое-то время будет недоступен. Мама ожидаемо забеспокоилась. Шнобель с веселыми шутками уверил ее, что все хорошо и пообещал связаться, как только устроится на новом месте. Рассказывать маме про болезнь он сейчас не собирался. Смысла не было, он расскажет позже, когда все закончится и это порадует маму, а не расстроит.
Он сделал еще пару десятков приготовлений к отбытию, затем полностью зарядил и выключил ноутбук и телефон, сдал обещанную дозу крови, проспал два часа, после чего доктор выпроводил его из больницы извилистыми служебными путями.
И вот Маленький Шнобель сидит дома в кресле и допивает чай. Ему осталось собрать сумку и упаковать свое драгоценное дерево. Маленький Шнобель растил дерево уже второй год, высадив его вскоре после отъезда родителей. Не считая коротких отлучек, дерево всегда жило рядом и было его самым близким живым существом.
Сам Маленький Шнобель был обычным одиноким молодым человеком. Таких сейчас в каждом большом и маленьком городе полным-полно, даже если их родители не уехали в другую страну, а друзья живут по соседству. Так устроен мир. И это не так уж плохо. Прежде чем вступать в союз или сообщество, сливаться с массами, неплохо бы понять, чего тебе самому хочется и как ты будешь тратить отведенное тебе время. Иначе тебя запросто затянет в чужую воронку, и ты будешь решать не свои задачи и жить не подходящей тебе жизнью.
Про семью и говорить не хочется. Законы, ее охраняющие и регламентирующие почти все движения супругов, детей и родителей, так хороши и так многочисленны, что способны задушить всякую возможность свободно жить в браке и уйти из него живым и не измотанным. Лишь отчаянные храбрецы и совершенные счастливцы рискнут сейчас связать себя крепкими узами.
Патриархальные хранители святости брака, которые царят в регулирующих институциях, так и не поняли, что брак – такой же проект, как почти все на этом свете. Он имеет начало, развитие и вполне может иметь финал. И если саму возможность финала не предусмотреть, то он превращается в кабалу, и редкая птица перелетит через него по-настоящему счастливо. Число отважных или безумцев постепенно уменьшается.
Для сборов и дороги Маленький Шнобель включил режим спокойного параноика. Для всех в этом городе он был в больнице. Это в лучшем случае. Если его уже ищут или наблюдают за домом, то включив свет или сняв дерево с окна, он обнаружил бы свое присутствие. Подумав, Маленький Шнобель решил уронить толстянку. Он подобрался к подоконнику снизу и положил дерево так, чтобы снаружи оно казалось упавшим на бок. Такое вполне могло случиться, и это, скорее, свидетельствовало об отсутствии хозяина, чем о его присутствии. Позже дерево «упадет» дальше.
Теперь надо было разобраться с вещами.
Теплое пальто на себе, кроссовки, свитер, куртка, пара-тройка штанов, две любимые кружки, документы, банковские карточки, немного наличных, ноутбук, аптечка, гигиена, носки, трусы, футболки, шарф, шапка, маска. Все девайсы по-прежнему выключены, но заряжены. Все зарядки обмотаны проводами и уложены в рюкзак. Бутылка воды в кармане, доктор велел пить. Пара питательных батончиков с собой. И сейчас нужно было выпить еще чая и что-нибудь съесть сытное впрок, как говорила бабушка. Потеря крови или недавняя болезнь давали о себе знать небольшой слабостью и периодическим ознобом.
В холодильнике нашелся кусок сыра, четыре замерзших, но годных яйца и не начатая упаковка сливок. Маленький Шнобель особыми познаниями в диетологии не обладал, поэтому и не колебался. Через пятнадцать минут у него был отличный омлет.
Всякую не очень нужную ерунду, которой он обзавелся за месяцы жизни на этом месте, он собрал в пакет и поставил в угол у входной двери, украсив запиской с просьбой сохранить, если получится. Квартирная хозяйка у Шнобеля была ворчливая, но неплохая. Не выкинет, место у нее найдется в каком-нибудь из чуланов. А выкинет, ну и ладно. Ценность большинства приобретений, падает до нуля сразу после покупки. Исключение составляют те вещи, которые немедленно начинают использоваться. Маленький Шнобель всегда спокойно относился к вещам, кроме некоторых особенных экземпляров и любимых орудий труда.
Все вроде было сделано. Он закончил с деревом, легонько скатив его с подоконника и поймав прямо в руки. Горшок он решил не тащить с собой, аккуратно обмотал корневой ком и упаковал дерево в коробку из-под кроссовок, чтобы не поломать.
В рюкзак коробка с деревом никак не помещалась. Как Шнобель ни хотел выйти из дома со свободными руками, но дерево было важней. Рюкзак и черная холщовая сумка с упакованным деревом внутри. Вот теперь он был готов к отбытию.
«Сейчас я навсегда уйду из этой комнаты, мои вещи исчезнут из нее, усядется пыль, поднятая мной. Расправятся складки, сотрутся отпечатки и выветрятся запахи. Для этой комнаты я уйду в небытие. У пространства нет памяти. Если вы его не искажаете, то вы для него и не существуете. Но я уйду отсюда не налегке. Уйду с мыслями, которые настигли меня здесь. Уйду с запахами, теплом и картинкой комнаты в памяти. Уйду с ее физическими и не физическими вибрациями, из-за которых я здесь чувствовал то, что я чувствовал. Со временем все это поблекнет в моей голове и может быть уйдет из нее навсегда, а может, будет иногда всплывать, еще мое, но уже немного другое.»
Маленький Шнобель давно собирался уехать из родного города. После эмиграции брата и последующего отъезда родителей его здесь ничто не держало. Но он медлил, слишком долго выбирал варианты и вот, обстоятельства перетряхнули его жизнь и подтолкнули на выход. Так иногда случается.
Он вздохнул и встал. На улице собирались сумерки. Свет включать не стоило. Он оставил записку хозяйке, положил ключи на стол, огляделся на память и тихо вышел. Замок щелкнул, дорога началась.
Глава 3. Глубинная сеть DNET
В нашем мире есть несколько сотен людей, которые знают о глубинной сети и пользуются ее сервисами. DNet – короткое название глубинной сети.
Допуск к DNet можно получить у команды ее создателей. Непосвященные о ней не знают, хотя есть истории о людях, которые самостоятельно обнаружили или предположили возможность существования глубинной сети.
Первый человек, который несколько лет назад нашел глубинную сеть в сети Интернет, понял, что нашел нечто потрясающее и чуть не сошел с ума, пытаясь сообразить, в чем суть его находки. Этого человека, к счастью, вовремя обнаружила служба безопасности DNet по серии странных, методично с небольшими изменениями повторяющихся запросов, идущих с одного IP адреса. Служба безопасности глубинной сети быстро поняла, что имеет дело с любопытным и неопасным одиночкой и смогла перевести его внимание на что-то другое.
Брешь, которую он нашел, ликвидировали без промедления. Кажется, этот человек был «премирован» внезапным возвращением любимого кота редчайшей породы, который потерялся несколько недель назад, погрузив хозяина в грусть и одиночество. По другой версии, кот вовсе и не терялся, а счастливец был вознагражден внезапным выигрышем авиабилета бизнес-класса в одну европейскую столицу и проживанием там в течение двух недель в хорошем номере солидного отеля. Но, возможно, это сказки, которые охотно распространяют о глубинной сети шутники и выдумщики.
Другой одиночка, склонный к размышлениям и расчетам, теоретически предположил существование глубинной сети, попытался обнаружить ее, смоделировав предполагаемые служебные запросы самой глубинной сети, найти такие запросы и идентифицировать их источник. Разыскать этого умника было несложно.
Он действовал открыто и рассказывал о своих поисках всем, кому было не лень о них читать. Читать было лень почти всем. Умник не встретил понимания в интернете, был жестоко высмеян, когда пытался объяснить язвительным сетевым обитателям свои догадки и привести расчеты, запутался в собственных идеях, свернул в какую-то эзотерическую чушь и в итоге не преуспел в изысканиях. Он забросил поиски примерно через полгода, изрядно взбодрив команду глубинной сети, которая понимала, что путь он выбрал тупиковый, но не упускала его из виду не столько из-за вопросов безопасности, сколько из любопытства и человеческого сочувствия. По непроверенным данным, позже этот одиночка выиграл солидный грант на строго научные теоретические изыскания, к которым у него были несомненные склонности.
Третий искатель, занимавшийся профессионально параметрической вероятностью в небольшом европейском университете и увлекавшийся философией в свободное время, опубликовал статью на маленьком бесконечно заумном сайте о возможном моделировании ситуации по параметрам совпадений и векторной вероятности. Статья прошла почти незамеченной даже для целевой аудитории. А написавший ее математик и философ больше не пишет статей и не публикует их на непопулярных ресурсах.
Он работает в команде DNet-глубинной сети, и, говорят, ему это нравится. Статьи в открытом доступе сейчас не найти. Если кто-то успел ее скачать и смог или сможет понять ее суть, то может смело связываться с DNet, таким мозгам там найдут применение. Нет сомнений, что способностей такого человека хватит, чтобы выйти на связь с глубинной сетью.
Команда DNet абсолютно анонимна и никому поименно неизвестна. А если кому-то и известна, то никому об этом неизвестно. Истинных масштабов сети DNet и всего спектра ее функций никто не представляет. Но глубинная сеть DNet несомненно существует, функционирует исправно, профессионально поддерживается и целенаправленно развивается.
DNet вполне можно использовать как обычный поиск. И если правильно составить запрос, то глубинная сеть найдет для вас хоть решение хитрого дифференциального уравнения, хоть равновесие по Нэшу для набора профилей и стратегий, хоть китайскую прачечную с отзывами опытных горничных 19-го века на улице, идущей с востока на запад, мощеной желтым булыжником. Но создана глубинная сеть не для этого.
Цель ее – не поиск информации, а поиск решений сложных задач с выдачей наиболее вероятных результатов или соответствующих матриц вероятности. Разумеется, запрос для такого поиска требует не только ввода ключевых слов. Тут должны быть корректно указаны профили объектов, подтянуты релевантные базы, задействованы специальные массивы данных, кропотливо создаваемые посвященными инженерами.
А еще, глубинную сеть DNet интересует все, что выпадает или стремится выскользнуть из-под колокола нормального распределения. Хвосты вероятностей – самый любимый объект исследований глубинной сети. (Подробнее о глубинной сети DNet читайте в романе Кельтский Мел – примечание Марии ИЛ).
Маленького Шнобеля глубинная сеть DNet первый раз отметила зимой в ходе рутинного сканирования IT-сообществ и конференций. Выдающихся результатов он не презентовал, был средне-хорошим инженером, но алгоритм почему-то за него зацепился, и глубинная сеть приступила к первичному построению его профиля. Сеть DNet самообучается на ходу, в том числе выбирая и исследуя конкретные объекты, оттачивая на них поисковые и аналитические инструменты.
В следующий раз глубинная сеть DNet обнаружила Маленького Шнобеля, когда составляла модель распространения восточного вируса для городов средней России. Маленький Шнобель был объектом в кейсе заражения через контакты на конференции инженеров. Индекс угрозы для Маленького Шнобеля был повышен сетью после конференции, понижен после госпитализации и оценки квалификации лечащего врача и ресурсов больницы. После возросшего запроса на плазму пациентов, успешно поборовших восточный вирус, индекс угроз для Маленького Шнобеля был повышен до критического. В таких случаях внутренний протокол глубинной сети DNet требует постановки статуса и передвижения объекта на постоянный мониторинг.