Белая масаи. Когда любовь сильнее разума

Женщины – непознаваемые и неведомые существа, содержащие в себе весь хаос и всю неопределённость Вселенной. Никогда не знаешь, когда их клюнет в попу петух и они отчебучат что-нибудь этакое. Не знаю, что ударяло в голову автору (и главному герою по совместительству) этой книги, скорее всё же гормоны, но творит она ерунду. Итак, автор решает немного развеять атмосферу сытой филистерской Швейцарии, где она проживает, берёт такого же сытого филистерского бойфренда и едет в Кению. А в Кении – он. Лкетинга. Хотелось бы написать «могуч, вонюч и волосат», но судя по фотографиям он всё же дохловат и, признаться, не очень и красив по сравнению с другими масаи. Лкетинга-шкетинка. На фоне дылды (180 см для дамы – вовсе не сопли жевать) Коринны он смотрится чахлым. Ну да ладно, любви не прикажешь. Бойфренд посылается куда подальше и воцаряется играй-гормон. И всё говорит, что эта связь человека из полудикого племени и изнеженной владелицы свадебного салона ни к чему хорошему не приведёт, ан нет, Коринна упорно идёт рушить стереотипы. Это как выходят замуж за алкоголика со словами: «Я его изменю». Ага. Алкоголика изменишь, Лкетингу изменишь, все нравы и обычаи племени масаи тоже изменишь. Вот она надменность белой расы.Потечём прямо по тексту. С самого начала Коринна ведёт себя как истинная леди: приезжает со своим уставом в чужой монастырь и начинает возмущаться, какие все кругом идиоты. Например, Коринна узнаёт, что у масаи «Рот дан для того, чтобы есть, а целоваться – просто отвратительно. Мужчина никогда не трогает женщину ниже живота, и женщина не имеет права прикасаться к половому члену мужчины. Волосы и лицо мужчины для нее также табу». При этом цели у Коринны довольно конкретные и ориентированные на секс. Но почему-то она искренне уверена, что всё будет норм – совершенно нездоровый оптимизм. «Я люблю его, а научиться можно всему». Ага, ага. Ты даже не попробовала учиться.Не знаю, чего ожидала главная героиня, но первым в цепи ужасающих событий становится он, великий деревенский трон. «Туалет представлял собой подобие хижины, сплетенной из пальмовых листьев, в которой находились две доски и огромная дыра посередине». В общем-то, ничего удивительного, туалет типа сортир, но автор описывает своё сражение с ним, словно борется с мельницей. Ну какая молодец, сходила пописать сама, просто героиня. Уже на этом моменте мне начинает казаться, что при всей своей коммерческой сметливости, она просто… Глупа? Может быть. Наивна? Может быть. Какое-то такое дурацкое чисто женское эгоистичное свойство смотреть на весь мир исключительно через призму себя любимой. Конечно, смешно читать, как она сражается с туалетом, но – божечки – зачем делать из этого шоу, если в этом есть дичь только для тебя? Абсолютно ничего необычного в бедности нет, неужели ты серьёзно ожидала в саванне чего-то другого? Коринне с самого начала здесь абсолютно не место, однако уже в тексте она пищит, отчаянно фальшивя: «Мне казалось, будто я нашла свою семью, свой народ». Ути-пуси. «Свой народ», которых ты считаешь отсталыми идиотами. Очень удивил меня момент, что она любит налегать на описания тяжелой физической работы. При том, что её никто не заставляет ни коз пасти, ни вообще чем-то заниматься по принуждению (а у масаи всем занимаются, в общем-то, женщины, мужики должны пафосно краситься, трясти копьями и иногда душить коз). Надо набрать воды в двадцатилитровую канистру и принести. Она не может этого сделать. 20 литров – это 20 кг. Пронести по прямой 200 метров. Бабе ростом 180, а не хрупкой эльфийке (посмотреть фоточки, так она ещё и вполне себе крепышка). Вы серьёзно? Во мне нет такого роста, но я могу двадцатилитровые канистры, если понадобится, таскать по лестнице на пятый этаж. Вы там совсем очумели в своих швейцариях. Один раз она постирала одежду в холодной речной воде (между прочим, с химическим моющим средством, а не с каким-нибудь песком или чисто на энтузиазме), так «поломала все ногти», «изуродовала» руки и оставила стирку на коренных масаи. Молодца! Или вот тяготы жизни: «До магазина было полчаса ходьбы». Какой кошмар. Ужас. Изверги. Полчаса идти. В саванне должны быть супермаркеты на каждом углу! А уж как её пугают кенийские маршрутки, которые, в общем-то, по описанию даже рядом не лежали с Выхино или проспектом Ветеранов в час пик. Авторша постепенно сублимирует своё недовольство и направляет его на Лкетингу. Попросту – начинает люто говниться. Хотя Лкетинга, если его рассматривать объективно, – делал для неё уникальные вещи, руша все традиции масаи. Целовал, ухаживал за ней, труселя стирал, если надо, разрешал то-то и то-то, никогда даже руки не поднимал (впрочем, сравнив их размеры – может, просто боялся), не изменял, не брал других жён, короче, искренне старался быть котиком. И ничего удивительного, что он подозревал её в наличии любовника – она совершенно иначе общается с другими мужчинами, чем он привык видеть у женщин-масаи. Для них улыбаться, болтать и смотреть в глаза – уже признак чего-то особенного между мужчиной и женщиной, они же обычно мало контактируют. Но Коринна не хочет включать мозг и попробовать вести себя с другими так, чтобы он не ревновал. Плохой, плохой Лкетинга! Ах, как несправедливо он угнетает Коринну! Ну и что, что она ему в сердцах крикнула: «Мой ребёнок не от тебя, а от любовника»? Пошутила женщина, чего тут сердиться вообще. Многое Коринну не устраивает и в других смертных существах. Например, почему этот гнусный мир разговаривает на английском, ведь Коринна его не знает! Она же швейцарка, почему они смеют делать международные формуляры не на её языке? Мудаки, кругом мудаки. Бедная Коринна. Трудно мерить весь мир по себе. Вот, например, искреннее удивление от того, что дети могут запомнить коз, а ведь их почти пятьдесят! Видимо, Коринна пятьдесят предметов друг от друга не может научиться со временем отличать. И в школе у неё в классе было по пять человек, чтобы детям не разорвало голову от переполненной памяти. Коринне вообще трудно понимать некоторые очевидные вещи. Например, что если ты купил машину, то тебе придётся тратиться на бензин и техобслуживание, что в саванне непростое дело. Или что нельзя сажать за руль не умеющего водить дикаря масаи, даже если он очень просит. «Ах, Лкетинга, ну какой мудак, чуть не убил нас всех!» И нельзя давать ему устанавливать аккумулятор. «Ах, Лкетинга, ну какой ты дебил, всё сломал!» Линия «Я королева, Лкетинга – идиот» становится всё толще. Создаётся впечатление, что она играет в эту поездку в дикую саванну. Никогда не думает наперёд. Ехать куда-то далеко – зачем брать с собой еду и воду? Оформлять документы – ах, ну почему они хотят взятку? Есть всё время непривычную еду – как это так, почему я заболела?Героине всё же удаётся немного внести бюргерства в свою жизнь, и она открывает в саванне собственный магазин. Отличный повод начать ругаться на тему: «Вот я усталая с работы пришла, а теперь ещё надо пол помыть сидишь на моей шее, говнюк». И ребёнок у неё есть, что автоматически делает её едва ли не героиней. Да, стирать пелёнки не так-то легко, но, чёрт подери, это делают миллионы женщин, и никто из-за этого не считает себя угнетённым. Окончательно я офигела от момента ближе к концу книжки, когда авторша говорит: «Впервые здесь родилась дружба, в которой помогала не я, мзунгу, а мне совершенно безвозмездно помогала подруга». Ну, охренеть! С тобой все носятся, как с писаной торбой, а ты только бабло иногда тратишь на других, а оказывается, что тебе никто-то не помогал. Вот стерва. Окончательно в чрезвычайном уме героини я убедилась, когда после гепатита врач категорически запретил ей есть мясо. Что тут же делает чудо-автор? Правильно, трескает мясо за обе щёки, ну я же немножко, ой, чой-то меня скрутило как, помогите-спасите, доктор-идиот, почему ты на меня ругаешься, мимими. «Он пришел в ярость и обозвал меня глупой коровой». Я бы ещё добавила, если честно. Он тебя спасал, а ты всё похериваешь – ладно бы ещё дикари так себя повели, но взрослая европейская женщина… Зато из-за дикарства мужа она якобы стесняется. Он просит деньги за фотографии с ним! Какой стыд! А ничего, что он долгое время этим зарабатывал себе на жизнь, и это одна из причин его попугайской раскраски? Он не разрешает мне курить косяки! Тиран, деспот, ну и что, что это незаконно и он боится полиции, как всякий дикарь – мне же хочется!Ну и, конечно, яркий и ожидаемый финал. «Лектинга – урод, я ради тебя бросила родину, а ты не стал куклой Кеном моей мечты». Автор выбирает вернуться на родину, забрав дочку, и начать спекулировать собственной историей, создавая книги, продолжения книг, получая барыши с фильма и всячески радуясь жизни. Браво. Собственно, писательского таланта в авторе вообще нет.Ну, это хотя бы было познавательно в двух моментах:1. Мир масаи хоть и показан искажённым взором бабы-кобры, но всё-таки интересных сведений довольно много. Познавательно читать про такую отличную от нас культуру быта.2. Отличное пособие по женской психологии и тем моментам, как в любой ситуации мужик становится козлом, а женщина в белом плаще стоит красивая.P.S. В экранизации, кстати, женщину взяли хрупкую и прозрачную, а мужика – мускулистого и подтянутого. Хе-хе-хе.

Внимание, спойлеры!Жалкий знак = нимало не отражает всей гаммы недоумения, тоски и ступора. Под весёлой вывеской «новинка апреля» скрывалось добровольное хождение по мукам, изложенное неистребимым стилем «Как я провела лето». Автобиография начиналась как в глянцевых журналах: успешная предпринимательница с другом приезжает на сафари в экзотическую Кению и сталкивается взором с красавцем (см. фото на обложке) в набедренной повязке.И всё заверте… Друга побоку, имущество с молотка, семье и отчизне помашем ручкой. Коринна бегает за своим Лкетингой по всей округе, откровенно вешаясь на шею, преодолевает многоразличные препоны, чтобы с ним расписаться, и наконец – маэстро, туш! – в дом его смело и свободно хозяйкой полною…Только это не дом. Это вот: Выстроено из навоза (я не шучу). Здесь Коринне предстоит спать штабелем со свекровью и малолетней племяшкой, вкушать сугубо переперченное мясо огромными кусьями и болеть всеми шестьюдесятью болезнями, как Ашторет в подземном царстве. По-старушечьи скрупулёзно бедняга расписывает, как её без перерыва рвало, несло, трясло от малярии, осыпало экземой и гнойниками. Я небрезгливая, но на сексуальной сцене запросила пощады. Восточноафриканский секс – это не для избалованных европеек, позволяющих себе прикасаться к половому члену мужа и даже к его лицу и волосам. Плюс муки ревности к 10-12-летним девочкам(полигамия-с!), плюс ужас односельчан: «Лкетинга, как же ты с необрезанной-то?» К чести Коринны, она не только исправно отдавалась, пестовала кур, стирала и стряпала, но и дочку родила, и трудилась в собственном магазине. Местные не больно расположены заниматься бизнесом. Само название народа самбуру означает «бабочки». И что же поделывает Лкетинга, бабочка двухметровая, в то время как жена – см. выше по списку? Бабочка наряжается, макияжится, делает сложносочинённые причёски, плетёт фенечки, пьёт пиво, жуёт траву мааре, которая сама по себе – безобидное тонизирующее, а с пивом – бинарное психотропное оружие, ночует по другим воинам, безвестно отлучается подолгу, возвратясь же, допрашивает: от кого ребёнок, стерва? В общем, как верно подметил рецензент с Озона, по крайней мере не дерётся.Влюблённая терпела три с половиной года, потом уехала и дитя забрала. Сама в предисловии пишет, что, дескать, «из этого испытания мы с дочкой вышли победителями». Из прощального письма:Я никогда не желала другого мужчины и никогда тебя не обманывала. Но мой мир и твой – слишком разные, хотя я думала, что однажды мы окажемся в одном мире… Только женись на этот раз на женщине самбуру, не на белой. Когда-нибудь у тебя будет много детей. Отсюда я буду тебе помогать чем смогу, аренда магазина оплачена до декабря. Автомобиль я тоже тебе дарю…А я всё думаю, думаю, и ступор переходит в сопор. Дамы и господа, что это было?! Солнечный удар по Бунину? Бог поразил любовью по Гамсуну? Комплекс колонизаторши: «мой масаи»? Временное эротическое помешательство, переходящее в пешее эротическое путешествие? Захотелось подлинности, земной правды? Или – здоровую детку от неиспорченного отца?И главный вопрос – как мыслит на сей счёт Лкетинга?

Вы меня простите, други и недруги, но я сейчас возьму свой матюгальник и буду в него орать, хотя я обычно (никогда) так не делаю, но эта книга особенная, тут без матюгальника никак, так что если ты-вы нежная фиалка, то прошу отсюда выйти дабы не смущаться. Кто предупрежден, то вооружён.Так вот. У меня от этой книги, а точнее от автора и по совмещению главной героини произошло полное ох@евание. С первых же строк челюсть отвисала, отвисала и отвисла до пят, глаза округлялись-округлялись и округлились до стадии «вылезши на лоб». Я такой квинтэссенции персонажа типа «бабадура» не встречала ни в одной книге, а тем более в реальной жизни. Это настолько звезд@нутая (изначально тут было другое прилагательное) женщина, на две, нет на три головы разом! Как-то я встречала отдалённое подобие такой, но сейчас я поняла, что это просто Детский лепет был по сравнению с Коринной Хоффман. Так и хочется спросить, она вообще нормальная? Как она в живых осталась?Коринна Хоффман – швейцарская бабадура 27 лет с нюней и нытиком женихом (уже подозрительно, да, жениха рисует сразу же как нытика?) приезжает в отпуск в Кению. Там на вечеринке она видит ах какого красавца воина-масаи Лкетингу, и ей отшибает последние извилины. Включается абсолютно девственная детская истерика хочу-хочу-хочу эту игрушку себе, чтоб тр@хал меня и любил меня, а я буду везде с ним фотографироваться, вот какую экзотику отхватила. Лкетинга, от всего этого напора, кажется, ох@евал не меньше меня, а думаю, и больше, «чего хочет от меня эта чокнутая белая баба???»И вроде как автор жалуется, что вот, мол, я все ради него бросила, собственный бизнес в Швейцарии продала, переехала в эту забытую всеми богами Кению, приехала к нему в этот лютый п@зд@ц вместо дома – ну хижина из веток, блохи, без туалета, мухи, коровы и козы за стеной, нормальная еда – это козью ногу поглодать, облепленную мухами, комары кусают, малярией аж два раза переболела, вместо секса сунул-вышел-и-пошёл 5 раз, потом переболела гепатитом, на 8м месяце беременности вдруг поняла, что если что случится, то роды принимать будут козы, короче, я до сих пор даже не в шоке, в полном ах@е. И это притом, что Лкетинга весьма недоумевал надо всем этим, сидела бы в своей Швейцарии, приезжала бы сюда в отпуск, он бы ее исправно тр@хал, с него не убудет. Но нет, бабадуре подавай козу и официальный брак. Просто чудовище какое-то, а не женщина. Несмотря на все ее кошмарные приключения, мне куда больше жаль ее мужа. Ну реально, прицепилась как банный лист какая-то белая старуха (масаи женятся на совсем девочках, лет 13), жрать она хочет вместе с ним (у масаи мужчины и женщины едят отдельно), лезет целоваться (у масаи целоваться неприлично), короче, Коринна ломилась к нему в джунгли как заправский слон, наплевав на все культурные отличия, на явную нелюбовь к ней, на здравый смысл вообще наплевав. Ну не могу я ее жалеть. Она сама все себе выбрала. А потом жалуется, что Лкетинга разрушил их любовь ревностью и вообще зачем-то надел джинсы вместо набедренной повязки, как он мог, в джинсах он совсем не так красив и больше не походит на эбонитовую статую. Тут я просто начала биться головой об стену! Чудовищный эгоизм!В какой-то момент меня даже восхитила она, такая непробиваемая уверенность в собственной правоте, такая степень глупости – это действительно выдающаяся женщина. Видимо, вселенная ее одарила исключительно щедро, такое случается нечасто, можно позавидовать, да.Так что вот такая автобиография. Языком написана простейшим, я пошла, он сказала, у меня понос. Опять! Еду на лендровере в Маралал с поносом. Опять! Еду из Маралала на лендровере без тормозов, тут уже чуть у меня понос не начался. Словесный. Врезалась в гору. Увидела слона. Муж ревнует. Поглодала козью ногу, родила ребёнка. И так далее и тому подобное. Но в какой то момент это начинает даже затягивать, прям медитативный ритм я поймала от ее поносов и езды туда-сюда в неисправной машине, от книги Не хотелось отрываться. Так что не удивляйтесь оценке, это оценка не за качество текста или литературный талант, это чисто за эмоцию полного ох@евания, которую от книг я словила первый раз в жизни.