Невероятное рядом. Сборник поэзии и прозы с мистическим сюжетом

Редактор Сергей Ходосевич

ISBN 978-5-0051-0227-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Оксана Довгунец

Любить эту жизнь, не смотря на боль и страх внутри – это и есть сила.

город Елец

По ту сторону

 
По ту сторону жизни,
 По ту сторону света,
Тот окажется лишним,
Кто не знает ответа —
 Как прожить в нелюбви,
 Пустотой дни сжигая.
 Там мерцают огни,
Путь ко мне освещая.
 По ту сторону тьмы
Без тебя мир нелеп.
Там волшебное «мы»
Не спасет нас от бед.
 По ту сторону неба,
 Я тебя вновь зову,
 От бессильного: «Где ты?»
Просыпаюсь в бреду.
 По ту сторону снов
Я все так же твоя,
 Снова веря в любовь,
Вопреки жду тебя.
 

Мне важно…

 
Сквозь стены хожу словно призрак.
 Любой лабиринт мне подвластен.
В угоду другим я жертвую жизнью.
Нет, большим! Я жертвую счастьем.
Не понята всеми, к тому уж привыкла.
 Иллюзий на этот я счет не держу.
 Мне важно теперь чрез взросления циклы,
Себя не теряя пройти к рубежу.
Мне важно теперь баланс удержать
Смиренья и истинной веры,
 Хоть крылья слабы, но все же мечтать.
Мне важно узнать свою Меру.
 

Даринка Киляева

город Санкт-Петербург

У каждой Принцессы

 
У каждой Принцессы должен быть свой Дракон.
 Во тьме и при свете Он сторожит ее сон.
 Варит ей кофе, печет круасаны с начинкой из грёз.
И только Ему Принцесса доверит исповедь слёз.
 Если на сердце тоска, бессонница и мигрень,
А Принцесса похожа на странную бледную тень, —
Мудрый Дракон станет новым добрым Творцом-
Рассыпет сахаром Звёзды и дым над мостом.
 Принцесса высушит слезы и улыбнется Ему.
И вновь зацветет сухой миндаль на холму.
И ночь подкрадется на мягких лапах к ним.
Он любит Ее. И будет вечно Ею любим
 

За дубовой рощей заброшенной

 
За дубовой рощей заброшенной,
По ночам навевающей сны,
 По траве осенней некошеной
Пляшут тени – угрюмы, темны.
В старом доме, в северном флигеле,
Под дурманом крови моей,
Ожидая, лукаво подмигивай,
 Очертя мелом круг у дверей.
 Я приду, окутана тайнами,
 Дымом трав, погребальных костров.
И, пресытившись розами чайными,
 Я коснусь твоих рукавов.
 Поцелуй твой, отравленный ядами
Сумасшедших и бледных ночей,
 Разольётся по коже мускатами,
 Обжигая воском свечей.
 На рассвете ртутными искрами
Зацветёт в глазах серебро.
 И белеет холм обелисками,
 Как наследного принца ребро.
 

Нина Корепова

Космическая дружба

 
Из космоса пираты на Землю пробрались.
 Хотят в дома пробраться, узнать про нашу жизнь.
 И нас они изучат, а может быть, и нет.
 Об этом не расскажут, ведь, это их секрет.
 Но мы сидеть не будем и ждать, когда придут.
Мы всем расскажем людям, пираты не пройдут.
 Дадим мы им лекарство от злобы и вражды
.И с миром их отпустим, чтоб не было беды.
 Пусть улетают в космос и будут знать, что мы,
 К ним путь преодолеем в космической пыли.
 И станем мы друзьями при встрече там, в пыли.
Знакомство с кораблями произведут они.
И превратится космос в Галактику планет.
Они к нам прилетают, потом, мы к ним – в ответ.
Космическая дружба создаст мир навсегда.
 Не будем мы бояться пиратов никогда!!!
 

Марина Листок

город Алматы

Невероятное рядом

 
Невероятное рядом,
 Лишь протяни ладонь,
 В направлении взглядом,
 Дыханием чуть затронь.
 Невероятное резким
Движением, не торопи,
Этот миг безмолвия
и тишины.
 
 
 Невероятное в шаге,
Лишь голову поверни.
 Близко, немыслимо рядом,
 Об этом не знали мы
 Невероятное с нами,
 В наших с тобой сердцах,
 Светом искрится белым
лестницей в небесах.
 
 
 Счастье, улыбки, вера —
 Это его пароль,
 Невероятное – это
наша с тобой любовь
 

Никита Маргарян

Никита Маргарян (г. Маркс, Саратовской обл.) студент академии Косыгина (Москва), отличный художник, что увлекается славянскими языками и фольклором. Автор нескольких рассказов в стиле славянского фэнтези, сюжет которых тесно переплетается со сказками и языческими божествами. Своеобразный оригинальные слог делает его работы весьма яркими и своеобразными.

Стеклянные глаза

Ян пустил тупой взгляд по окружавшим его каменным стенам. Стены ответили тем же. Он уже как час проснулся и должен был идти на работу, но это у него не выходило.

Проснулся он не в своей квартире, а на полу незнакомой пустой комнаты с высокими потолками и четырьмя дверьми. За дверями Ян не обнаружил ничего кроме голых стен. Каменные блоки украшались готическими факелами. У Яна создавалось впечатление, что он попал в комнату какого-то замка. Паника, словно новый жилец, въехала к нему в голову и начала все переворачивать. Мысли «Что мне делать?», «Как я сюда попал?», «Как я сюда вообще мог попасть?» и «Не мешало бы связаться с начальником, сказать, что не приду по причине болезни» не покидали его ум.

Мышление – процесс трудоемкий, и пока ни к чему хорошему это самое мышление Яна не привело. Поэтому Ян решил не отягощать свою голову мыслями. Он сел на месте и стал ждать. Однако мысль про начальника его не покидала и начала бороться с целой армией мыслей о еде.

Одна из дверей открылась. За ней была уже не голая стена, а проход в другую комнату. Удивление Яна на секунду остановило все мысленные войны и вальяжно уселось на лице. «Надо спешить, нужно догнать человека, открывшего дверь.» Ян бросился исследовать проход. За коротким проходом ждала такая же комната, как и первая, только по середине стоял большой стол с жареным кабаном и кувшином пива. Стол подстать замку – часть средневекового антуража.

«Как тут проход образовался? Зачем я вам?» – выкрикнул Ян из прохода и вошел в комнату. Убедившись еще раз, что там никого нет, вновь крикнул «Эй, покажись!». Дверь за его спиной захлопнулась. Когда Ян открыл ее, обнаружил голую стену. «Шустро они перекрыли проход. Только кто „они“?» – Ян негодовал по поводу своего положения. Место начало его раздражать. Не долго самокопаясь, он побежал есть кабана.

У Яна не было врагов, готовых купить замок, чтобы так над ним поиздеваться. У него вообще не было знакомых, достаточно богатых, чтоб хотя бы дачу себе купить. Ян жил жизнью секретаря безвестной конторы, со средней зарплатой, даже чуть ниже, небольшой квартирой на окраине Москвы, карточным долгом и огромной озлобленностью на свою жизнь по причине полнейшего неудовлетворенности ею. Он не любил жизнь, боялся смерти и каждый раз, отходя ко сну размышлял о том откуда все несчастья его берутся. Женщины его не особо любили. Семья состояла из живущей с ним мамы, и девушки, непонятно откуда взявшейся. Да и нужна Яну девушка, чтобы не чувствовать себя совсем уж несчастным.

Впрочем он даже был рад, что впервые за много месяцев смог вдоволь поесть жирного мяса. Настолько богатого жирами и белками, что, поев, Ян захотел спать. С мыслями о заговорах, похищениях и правительственных экспериментах, которые были частыми гостями в его голове, он заснул.

Спать на полу было неудобно, Ян быстро проснулся, протер глаза и уставился на открывшуюся дверь, за которой был проход в комнату с кроватью. Ян рывком кинулся догонять открывшего дверь, но комната оказалась пуста. Дверь, через которую он вышел, закрылась, на этот раз тихо.

«Значит двери закрываются и открываются дистанционно, " – негодование и раздражение ушло. Пот под одеждой раздражал и заставлял его негодовать теперь больше. Ему захотелось смыть грязь. Открылась дверь. За ней была ванная. Ян начал чувствовать себя подопытным животным.

«Ну уж нет, не знаю, что это за эксперимент, но я поставлю свой» – с яростью он выкрикнул – «Я не пойду в эту дверь». Дверь не закрывалась. Он подошел, закрыл, открыл дверь и в ужасе отшатнулся. За дверью была стена. Он думал, будто каменные блоки выдвигаются, чтобы закрыть проем. Но для этого нужно время. Сейчас же стена за дверью образовалась мгновенно и без звука.

Ян сел на кровать и начал усердно думать. Вскоре он утомился, решил на время смириться со своей участью и уснул. Спал он не долго, проснулся от липкого пота. Захотелось поменять одежду. Открылась новая дверь, таившая за собой комнату-шкаф, в которой было четыре двери. Одежда вся была Яну по размеру и вкусу. Одевшись в новый наряд, где был, между прочим, отличный зеленый халат, он понял, что является идиотом и надо было сначала помыться. В шкафу открылась дверь. За дверью была новая ванная.

Вытираясь, Ян принял тот факт, что похитители берут желания из его головы и выполняют, как только желания появляются. Но ему не нравилось то, что какие-то экспериментаторы роются в его голове. Поэтому он предпочел думать, что это замок такой… волшебный…

Как только Ян осознал, что на него свалилось, он попытался во всю хотеть выбраться из замка, однако ничего не открывалось. Через час он предположил, что спит, сконцентрировался и захотел попасть в библиотеку. Когда из ванной открылась дверь в библиотеку он с исследовательским порывом кинулся к первой попавшейся книге и стал читать со случайного места:

«Он собрал всю свою боль, и весь остаток своих сил, и всю свою давно утраченную гордость и кинул их на поединок с муками, которые терпела рыба…»

Ян закрыл книгу и посмотрел на обложку. Последняя надежда, что он спит рухнула.

«Хемингуэй. Старик и море. Относительно новая книга, где-то лет пять назад издали, я не успел прочитать.» – он еще раз изучающе пролистал книгу -” Это не сон. Буквы не расплываются. Да и будь это сон, я не смог бы прочесть ничего нового.» – подумал он – «хотя, какая разница?» Он продолжил чтение.

Как только Ян закончил рассказ, он пожелал попасть в комнату с шахтерскими принадлежностями, необходимыми припасами на два дня и учебником по шахтерству. Пройдя в комнату, он принялся пробивать в стене дыру, однако, как глубоко он ни долбил, дойти до чего-либо он не мог. Прерываясь на перекусы и отдых, он проработал два дня, но результата не последовало. Чувство, будто он делает бесполезную работу сверлило его. Он начал терять концентрацию, сдаваться и представлять себя в теплом пледе перед камином. Когда Ян поддался соблазну и мысленно заказал себе такую комнату, он услышал, что в комнате, из которой он пробивает путь, упала и разбилась дверь. И следующий удар киркой по камню пробил путь в комнату с диваном, пледом и камином.

Ян прополз в эту комнату и отвернулся от дыры в стене, на месте дыры появилась дверь, а за ней голая стена. Ян сразу потушил пледом огонь в камине, бросил кирку и посветил фонариком в дымовую трубу. Он не увидел конца. Тогда он захотел в комнату с окном, вошел и разбил окно, однако за окном было полотно с нарисованным небом. Тогда он захотел огромную оранжерею, размером в футбольное поле, с настоящим небом. Дверь в новую комнату не открывалась с десять минут, видимо, замку нужно время, чтобы подготовить оранжерею. А когда дверь открылась, то над оранжереей было небо за крепким, бесконечно толстым стеклом.

Ян сдался. Попытки взорвать стены замка не увенчались успехом – это только расширяло комнаты. Когда Ян ломал двери, то они мгновенно появлялась, в новом месте, куда Ян не смотрел. Каждый раз, когда он загадывал открытое место, или выйти из замка, дверь не открывалась, как долго бы он не ждал. Однажды он прождал три дня, но результата не последовало. Ян скитался по замку долгое время.

По умолчанию замок создавал простую комнату с каменными стенами, факелами и четырьмя дверьми, на подобии той, в которой Ян появился. Но по желанию Яна замок мог создавать самые разные комнаты, с самым разным наполнением, все, на что у Яна хватит воображения. Единственное, что объединяло комнаты – это присутствие четырех стен, потолка, четырех дверей и невозможность дать узнику выйти.

Ян гулял по лабиринтам, бассейнам, копиям памятников архитектуры, оранжереям с тропическими растениями и животными. Да, замок был в состоянии создавать живых существ, но Ян боялся загадать человека. У замка хорошо получалось создавать неодушевленные предметы. Судить, насколько хорошо замок справляется с животными, Ян не мог, потому что все звери, с которыми ему приходилось иметь дело, – это тараканы, городские птицы и соседские собака с кошкой.

В замке было одиноко. Ян потерял счет времени. По отрастающей щетине он примерно знал сколько находится в замке – месяц. Он не мог больше выносить одиночество. Желание увидеть человека перевесило страх. Живого. И через двадцать минут дверь открылась. За ней, в привычного окружения комнате стоял мужчина среднего роста в коричневом пиджаке, брюнет, точный возраст не определить, а черты лица его не запоминались. Когда Ян подошел ближе, он увидел, что у этого человека, ничего не выражающие, не имеющие глубины, словно стеклянные, глаза. На Яна как будто посмотрели пустые окна какого-нибудь заброшенного дома, но он был рад тому, что он видит перед собой человека.

– Здравствуйте. Эмм… – Ян робко открыл рот, за последний месяц открывавшийся почти только для приема воды и пищи – …как вас зовут?

Он надеялся, что после «эмм», его собеседник представится, но тот только медленно повернулся к Яну, но тот уже только от этот был вынужден удерживать подступившую к горлу радость.

– Я не знаю. Может вы мне дадите имя? – человек ответил монотонно, словно он не принимал участие в разговоре.

Ян удивился поведению собеседника, больше, чем его ответу.

– Тогда вас зовут Пятница. Пятница, как вы сюда попали? – сбиваясь, сказал он.

– Сколько я себя помню, я нахожусь здесь.

– Где это, здесь?

– Не знаю. В комнате.

– Тогда сколько вы себя помните? – Яну вдруг стало неприятно от того, что он принял роль пулемета, разбрасывающего вопросами. Но ничего другого ему в голову не приходило.

– Менее двух минут.

– Как вы выучили Русский? – Ян не знал, что спросить.

– Я его знаю. Просто знаю. Не могу сказать откуда. А вы как появились здесь?

– Так… я спал дома… вроде как… ну… по крайней мере сначала, я полагаю, что спал дома… эээ… потом проснулся… – Ян оборвал фразу на половине и нахмурился.

Яну стало жутко. Существо, которое перед ним стояло, было точь-в-точь человек, но оно не вело себя как человек. Оно неуклюже пользовалось мимикой, телом и языком, его глаза ничего не выражали. Ян захотел уйти. Открылась дверь в обычную комнату.

– Вы вернетесь? – спросил Пятница

Ян вышел. Потом он долго думал, кем являлся Пятница. Всего лишь имитацией человека. Или это был человек, появившийся внезапно даже для самого себя и еще не научившийся быть человеком. Созданиям замка еще не случалось открывать двери. Да и комнаты, из которых выходил Ян, вероятно исчезали. Если Ян оставил кого-нибудь в комнате, равносильно ли это убийству? Совесть потихоньку склоняла Яна к тому, что он убил человека, а когда склонила начала грызть. Он впадал в уныние и депрессию.

Обнаружилось еще одно ограничение замка. Замок не может убить узника или позволить узнику убить себя. Первое, что Ян попробовал – это отравиться, но замок не создавал яд, змеи не кусали, да и их яд не был вредным. Ножи, которые появлялись, когда Ян хотел зарезать себя, ломались об тело. После неудачных попыток утопиться, повеситься и заморить себя голодом Ян решил причинить боль замку.

«Смысл моего пребывания здесь в том, чтобы желать и проходить в комнату. Значит ли это, что замку нужен я для создания новых комнат? Если это так, то, сидя в одной комнате, я буду по меньшей мере бесполезен для замка или даже причиню ему неудобство.» После этих мыслей Ян прошел в комнату со всем необходимым, сел на месте и сконцентрировался, чтобы ничего не хотеть. Это трудно. Спустя пару часов он забылся и у него стало получаться. Так он продержался шесть дней. На седьмой день температура комнаты начала существенно подниматься. Стало очень душно, а от одной из дверей пошел приятный холодок. Потом в комнате стало невыносимо холодно, но Ян перепады температур стерпел. Спустя время, комната наполнялась зловонием, и вся еда начала портится, но Ян терпел все. Очевидно, замок хотел от узника продвижения по комнатам, а этого знания вполне хватало, чтобы набраться сил и сидеть в комнате дальше. Но когда Ян заснул, в одну из дверей быстро постучали, и Ян инстинктивно повернулся на звук, чтобы узнать, кто это. Дверь открылась, за ней была комната.

«Замок может испортить мою еду и манить меня едой в другую комнату, значит пытаться сидеть в одной комнате, чтобы причинить ему боль, бесполезно.» – подумал Ян, и к нему пришло осознание, что он вряд ли покинет этот замок, никогда не увидит свою семью, всегда будет одинок. Он понял, что вся жизнь до замка теперь лишена смысла и его единственное сколько-нибудь значимое свершение теперь – это убийство человека. Ян плакал, ему было плохо.

Он омывал стены слезами, ему хотелось вновь увидеть настоящую маму, поцеловать не любимую, но хотя бы настоящую девушку, пройти по улицам родного города. Он хотел испытать нужду. Платить долги. Он хотел страдать. Он хотел, чтобы смысл его жизни заключался в чем-то, кроме удовлетворения своих потребностей. Он хотел покинуть это место. Когда слезы кончились, он начал рыдать без слез. Он мысленно перебирал в голове людей, которые были ему когда-то дороги. Открылась дверь. Ян тупо уставился в соседнюю комнату. Хуже всего то, что он выплакал все слезы, и не может никак ярче выразить свой страх, свою боль и свое отчаяние. В другой комнате стоял человек. Ян не мог дать еще одному вероятно человеку вероятно умереть. Теперь он был обязан каждый раз проводить его с собой в новую комнату.

Это была блондинка среднего роста. Это была первая любовь Яна. Почему замок воплотил этого человека? Неужели во время своей истерики он пожелал увидеть именно её? Глаза девушки с слегка нависшими веками посмотрели в сторону Яна. Он наполнился тоской пополам с отчаянием. Он хорошо понимал, что девушка, стоящая в соседней комнате, не может быть той, кем она является, хотя в данный момент ему было все равно.

Он бросился к ней и начал рыдать ей в плечо. Ян обнял её, сжимая крепко, как обнимают родные без вести пропавшего. Когда Ян обнял девушку, она не шевелилась, а потом неестественными, дёрганными и осторожными движениями обняла его в ответ. Ян отшатнулся от нее. Это была она и была такой, какой Ян помнил. Начиная от стоп, заканчивая чуть вздернутым носом. Только в глазах крылось отличие. Они были словно кукольные.

– Что ты делаешь? – Ян

– То же, что и ты. А зачем мы это делаем? – Существо ответило знакомым Яну голосом.

– Не важно. Скажи, если я уйду, что будет с тобой?

– Я не знаю. – деревянным голосом ответила она.

– Тебя зовут Вика. Меня Ян. Ты должна ходить со мной.

– Что мы будем делать? – она спросила без видимого интереса, без эмоций, отстраненно и безразлично.

– Ну… – Ян почесал свои засаленные волосы. – Мне для начала не мешает помыться и поменять одежду.

Открылась дверь в ванную с гардеробом и ширмой.

– Как у тебя это выходит? Как ты заставляешь появиться комнату на месте голой стены? – Вика изучала его стеклянным взглядом.

Ян неохотно, будто школьный задира, которого призвали к объяснению своих злодеяний, начал говорить. Оглядываясь по сторонам, боясь пересечься с Викой взглядом.

– Ну… они просто открываются, я не знаю… ну я что-то захотел и оно открылось, за дверью то, что я захотел. Пока и тебе и мне придется жить только с этим знанием.

Уже прошло три часа с появления девушки на свет, но она держалась по большей степени молча, не отрывая глаз с Яна, изучая его. Каждый раз, когда Ян это замечал ему становилось не по себе и он выпаливал что-нибудь наобум, только для того, чтобы существо рядом говорило. Так оно было больше похоже на человека.

– Ты не хочешь есть?

Девушка ответила, что не голодна. Она не ела с ним и за столом. В целом она вела себя, как психически больная, или отсталая – не выражала эмоций, не пользовалась мимикой и общалась только в вопросно-ответной форме. Держалась так, как если бы пришелец принял облик человека и пытался влиться в человеческое общество.

Наблюдая за девушкой, Ян решил, что сделает из этого существа человека на столько, на сколько он может это. Первые несколько дней девушка только разглядывала окружение, редко задавая вопросы. Потом начала повторять походку Яна. Как только он заметил это, сразу показал, как должна ходить, стоять и в общем двигаться настоящая Вика. Хорошо слаженное, слегка широкоплечее тело Вики из замка быстро схватывало движения, и она стала смотреться более гармонично, когда прекратила двигаться угловато, оборванно и неуверенно.

– Зачем тебе учиться чему-либо? Почему ты повторяешь за мной? – Яна интересовало то, как думает это существо.

– Я появилась, как только открылась дверь и в мою комнату вошел ты. У тебя, наверное, больше знаний от этом мире. Я знаю только то, что видела. – монотонно ответила девушка.

– А ты хоть знаешь, как ты выглядишь?

– Нет.

– Как на счет узнать?

– Не против.

На удивление Яна дверь не открылась. Замок не реагировал на девушку.

– Эээй, Сизам. Ты откроешься? Не вежливо заставлять девушку ждать. – Ян помахал руками и окинул комнату взглядом. – Ладно тебе. Открой комнату с зеркалом.

Ян усадил девушку перед зеркалом и от того, что он увидел, ему стало и смешно, и жутко. Вика долго всматривалась в свое отражение. Потом она попыталась заговорить с ним. И только через пару минут и пару подсказок, она поняла, что перед ней ее же отражение.

«Она не могла какое-то время узнать свое отражение. Когда существо не может узнать себя в отражении, значит оно не осознает себя. Вероятно, самосознание у Вики появилось только недавно.» – с ужасом думал Ян – «Значит ли это, что она в действительности не является человеком, или она обучается всему с нуля как маленький ребенок?»

– А что это за место?

– Замок и он исполняет желания.

– А как ты в нем появился?

– Я… я просто… проснулся, а до этого у меня была другая жизнь.

– А почему ты можешь открывать двери, а я нет?

«Хороший вопрос. Интересно, что если она не мыслит, а только делает вид, что мыслит?»

– Ты ответишь? Почему ты молчишь?

«После появления самосознания она задает вопросы, выходит, она хочет получить ответ, значит она может хотеть. Или это не так? Что если она не может чего-то хотеть и двери не реагируют на нее поэтому?»

– Я не знаю, прими это как факт. Вообще в замке со многим так приходится поступать. – ответил Ян – Ты хочешь узнать больше об этом мире?

– Я не знаю.

– Ты чего-нибудь вообще хочешь? – Ян начинал злиться.

– Я не могу ответить.

– Почему ты идешь за мной, что если я причиню тебе вред?

– Идти за тобой это все, что я делала в своей жизни, мне вред никто не причинял. Поэтому я продолжаю идти.

Ян не чувствовал чего-либо к девушке кроме отвращения и страха. Она во всем ему казалась неестественной. Но этого не хватало, для того, чтобы бросить её. Ведь она может быть человеком в той или иной степени, убить её нельзя. Они пошли в библиотеку. Выяснилось, что Вика умеет читать и писать. Также ей не нужно объяснять значения многих слов и терминов. Замок словно «загрузил» в нее знание языка. Поэтому они могли читать разные книги и обсуждать их. Ян с грустью обнаруживал, что все истории, вне зависимости реальная или нет, для Вики являются одинаково фантастическими. Тем не менее чтение вслух помогло ей начать выражать свои эмоции голосом.

– Мы читаем рассказ Хемингуэя «Недолгое счастье Френсиса Макомбера». – вдумчиво и с расстановкой начала она.

– Так.

– События происходят в какой-то стране, за пределами замка.

– Все верно, в Африке. Не тяни кота за… впрочем, зачем ты мне все это говоришь?

– Чем для меня этот рассказ может быть полезен?

– Что ты имеешь ввиду? – этот вопрос удивил Яна.

– Я никогда не была в Африке, да и попасть в такую же историю, в какую попал любой персонаж, у меня не получится. – она сделала паузу и ушла в монолог – я попросту не могу представить себе эту историю. Единственный мужчина, которого я видела – ты. А единственная женщина – я. Не могу представить других. А кто такие буйволы? Львы? Я знаю, что это животные, я могу о них рассказать, но представить их или использовать эту информацию я не могу. – она обратила внимание на Яна – почему ты так смотришь?

Ян смотрел на нее смеющимися, но полными удивления глазами. «У нее нет нужды говорить с выражением. Она меняет тон голоса, чтобы больше походить на живого человека. Но выглядит все еще неестественно. Может быть она и рассуждает, подражая человеку.»

– Ты меня слушаешь? – с гневом в голосе Вика прервала рассуждения Яна.

Услышав очевидно наигранный гнев, Ян рассмеялся. Но, чтобы не подавать виду, что смеется над собеседницей, он захотел попасть в Африку, на охоту на буйволов и сказал ждать. Через пару минут открылась дверь в комнату размером в пару квадратных километров. Пол устилала трава, да и всем своим видом комната напоминала саванну,

исключением были стены и нарисованное небо.

Ян широко махнул рукой, придержал дверь и наигранно поклонился, изображая швейцара.

– Пожалуйста! Попадай в такую историю! Переживай ее! Смотри вот они буйволы!

Девушка прошла в комнату, а потом Ян и посмотрел внутрь.

– Да, дверь придется искать долго – заметил он.

– Я поражена. Как ты это сделал?

Ян подал ружье спутнице и отметил, что удивление она не научилась изображать как надо.

Охотится было не очень интересно, ведь Ян знал, что, как бы угрожающе на него не неслась та или иная зверушка, она не причинит никакого вреда. Его интересовало, позволит ли замок пострадать как-то Вике.

После инсценировки охоты со страниц Хемингуэя узник и его спутница участвовали в рыбалке со страниц того же автора, тореадорских боях того же автора. Смотрели на войну, сошедшую со страниц Толстого, Шолохова и опять Хемингуэя. Гуляли по завораживающим историям Цвейга и полярным зимам Джека Лондона. На все это уходило много времени: дни, может быть, недели или месяцы. Они потеряли счет времени, потому что Ян не брился, а часы он утопил, борясь с марлином.

Девушка за это время все больше узнавала мир, замок, своего спутника. Ян отмечал, что с каждым днем Вика все больше ведет себя как человек. Он не знал, как к этому относиться. Порой, ему стало казаться, что Вика – самый настоящий человек. А в иной момент ему казалось, что она притворяется и становилось на столько противно её общество, что он был готов бросить Вику в комнате и уйти в другую.

– Если все, что я знаю – это жизнь в замке. Даже внешний мир для меня являлся в комнатах замка. Единственный человек, которого я видела, это ты, то как я могу быть уверенна в том, что это я подделка, а не ты? Ну или даже мы оба, – Вика аккуратно играла голосом.

– Я ждал, пока ты задашь этот вопрос.

– И что же ты на него ответишь?

– Ничего. Как бы сильно мы не отличались, доказать, что я реален у меня не получится. Может получится только понять настоящая ли ты. Хотя для дальнейшего существования достаточно того, наверное, что ты умрёшь, как только отойдешь от меня.

– А как я могу увериться в этом?

– Тоже никак, но бросаться проверять я бы не стал.

Часто Вика смотрела на зверей, которых создает замок, а потом на Яна, как будто пытаясь понять, к кому она ближе. Она никак не демонстрировала это и больше не говорила о своем происхождении с Яном – поняла в один момент, что ему не приятно об этом говорить, от чего Яну казалось, что Вика и впрямь мыслит, боле того, он догадывался, что мыслит она о своем происхождении. Вика на самом деле верила в то, что она не реальна, но ей было интересно то, что ей ответит Ян на подобный вопрос.

– А если я убью тебя, то я буду чувствовать угрызения совести? – спросила однажды Вика, закрывая «Преступление и наказание» Достоевского.

– У тебя не выйдет: яд не подействует, веревка порвется.

– Как так?

– Замок не дает мне умереть. Ты это видела, когда бык остановился за секунду до столкновения со мной.

– А как это работает?

– Я заметил, что замок имеет полную власть над комнатой, которую он создает, но когда я вхожу в комнату власть тут же урезается, однако не пропадает совсем.

– А ты пытался умереть? – Вика изобразила удивление.

– Да. – морщась сказал Ян.

– Пробовал разбить голову об стену?

– Стены крошились.

– Зарезаться?

– Нож быстро приходил в негодность и рассыпался от старости. Понимаешь. Замок не может создать что-то новое, пока я в комнате, но он может пускать запахи, менять температуру, влиять на поведение существ и ускорять порчу предметов.

– А если я тебя задушу?

– Вероятно, ты умрешь или постареешь. Хотя замок будет избегать и этого. Замок тебя скорее всего парализует.

Вика изобразила на лице вопросительную мину.

– Потому что я против. – пояснил Ян.

– Ты пришел извне. А меня создал замок. Замок слушает только тебя и делает только то, чего ты хочешь.

– И?

– Почему я такая, какая я есть?

– К чему ты клонишь?

– Сейчас ты говоришь, что против того, чтобы со мной что-то случилось. Значит ты привязан ко мне? – Вика изображала интерес. Это ей удавалось лучше всего.

– Не льсти себе. Я не хочу тебе вреда, потому что ты, вероятно, человек. А все, что с тобой случится будет на моей совести. – твердо отрезал Ян.

– Но ты почему-то создал меня такой, какая я есть. Я не верю, что ты взял мой облик случайно.

– Да, я привязан. – спокойно начал Ян – но не к тебе.

– Кем была та девушка, с которой ты взял мой образ?

– Зачем тебе это знать?

– Потому что ты иногда смотришь на меня по-особенному. Без видимой причины. В такие моменты мне кажется, что ты любишь меня, но это быстро сменяется грустью и тоской.

– А какое тебе до этого дело? – голос Яна стал напряженным.

– Я чувствую себя так, как будто ты не со мной в эти моменты, чувствую… будто…

– Ты хочешь сказать, что ты чувствуешь, будто я тебе не принадлежу? – Ян попытался спрятать за смехом злобу. – я тебе и не должен принадлежать. В действительности ты мне принадлежишь. – он начал срываться. – неужели ты хочешь от меня объяснения? Ты вообще можешь что-то хотеть? Как я могу быть уверен в том, что ты не пустышка? Откуда знать, что здесь – он постучал девушке по голове – в действительности что-то рассуждает?

– Я не знаю. – тихо сказала Вика – не знаю сама, мыслю ли я. – она попыталась изобразить грусть и даже заплакать.

– Ты даже эмоции симулируешь. – протяжно, уставшим голосом, процедил Ян – Ты предположила, что я чувствую что-то к тебе? – укоризна проскочила в его голосе – Даже если так, то чем ты можешь ответить? Ты можешь чувствовать? Ты вообще испытываешь хоть что-нибудь по-настоящему?

– Я испытываю страх. – девушка перебила Яна и на ее лице впервые возникла такая эмоция, что Ян не мог понять подделка это или нет.

– Чего ты боишься? – удивленно, как бы утихая, спросил Ян.

– Боюсь, что ты уйдешь.

Воцарилось молчание. Ян удивился, ведь раньше мимика девушки была чересчур вычурной, а теперь она выглядела естественно.

– Я боюсь, что исчезну после этого.

Ян обнял девушку.

– Если я исчезну, то ничего не буду чувствовать. В своей жизни я по-настоящему чувствовала только страх, поэтому не чувствовать для меня не страшно.