Коэффициент поцелуя

Helen Hoang

THE KISS QUOTIENT

Печатается с разрешения Berkley, an imprint of Penguin Publishing Group, a division of Penguin Random House LLC и Anna Jarota Agency

Серия «Жизнь прекрасна!»

Перевод с английского Анны Третьяковой

Оформление обложки Екатерины Елькиной

© Helen Hoang, 2020

© Третьякова А., перевод, 2020

© ООО «Издательство АСТ», 2020

* * *

Посвящается моей семье.

Спасибо вам, Ngoại, Mẹ, Chị 2, Chị 3, Chị 4, Anh 5 и 7^[1], за то, что с вами я чувствовала себя в безопасности.

Спасибо, милый, за то, что любишь меня, мои ярлыки, причуды, навязчивые идеи и всё остальное.

Спасибо вам, Би-Би и И-И, за то, что не мешали маме писать.

ы – лучшее, что у меня есть.

Глава 1

– Знаю, Стелла, ты ненавидишь сюрпризы. Поэтому, чтобы у тебя было время свыкнуться с этой мыслью и чтобы привести наши ожидания к единому знаменателю, хочу сообщить, что мы с папой уже готовы нянчить внуков.

Стелла Лейн резко подняла взгляд от тарелки с завтраком и уставилась на элегантное возрастное лицо матери. Легкая тень макияжа выделяла ее решительные глаза кофейного оттенка. Это не предвещало ничего хорошего для Стеллы. Мать, что-то задумав, становилась похожа на мстительного медоеда: сварливая и неуступчивая, разве что без меха и звериного оскала.

– Я учту, – ответила Стелла.

Шок уступил место паническим мыслям, словно пули проносившимися в голове. Внуки – значит, малыши. А это подгузники. Горы подгузников. Взрывающиеся подгузники. И детский плач, этот разрывающий душу вой баньши, который не могут заглушить даже наушники с лучшей звукоизоляцией. Как такие маленькие создания умудряются кричать настолько долго? Плюс, дети подразумевают наличие мужа. Муж – значит, отношения. Отношения – это свидания. Свидания – значит, секс. Она вздрогнула.

– Стелла, дорогая, тебе уже тридцать. Нас беспокоит, что ты до сих пор одна. Ты хотя бы заглядывала в «Тиндер»?

Стелла схватила стакан, набрала полный рот воды и разом проглотила вместе с попавшим туда случайно кубиком льда. Откашлявшись, она сказала:

– Нет. Не заглядывала.

От одной мысли о «Тиндере» – и, соответственно, о свиданиях, которые там назначались – ее прошиб пот. Она терпеть не могла все связанное со свиданиями: придется нарушить привычный распорядок, вести разговоры, то бессмысленные, то непонятные, и опять же секс…

– Мне предложили повышение, – сказала она, надеясь, что это отвлечет мать.

– Опять? – спросил отец, чуть опустив экземпляр «Уолл-стрит джорнэл» так, что над ним показались его очки в тонкой оправе. – Тебя уже повышали полгода назад. Это феноменально.

Стелла оживилась и сдвинулась на краешек стула:

– Наш новый клиент – крупный онлайн-разработчик, имени которого я называть не стану – предоставил нам просто невероятные пакеты данных, и я копаюсь в них целыми днями. Я написала алгоритм, который улучшит некоторые их рекламные предложения. Похоже, все работает лучше, чем можно было ожидать.

– И когда ты вступишь в новую должность? – спросил отец.

– Ну… – Голландский соус и яичный желток на крабовой котлете начали смешиваться, и Стелла попыталась разделить эти две жидкости кончиком вилки. – Я отклонила предложение. Это должность главного специалиста по эконометрике, на ней у меня было бы пять непосредственных подчиненных, и пришлось бы много контактировать с клиентами. А я хочу просто работать с данными.

Мать отмахнулась от этой фразы пренебрежительным жестом:

– Ты становишься слишком изнеженной, Стелла. Если ты перестанешь бороться с собой, то никогда больше не сможешь улучшить навыки общения. Кстати, а нет ли среди твоих коллег кого-нибудь, с кем бы ты могла встречаться?

Отец Стеллы отложил газету и сцепил пальцы на круглом животе:

– Да, а как тебе тот парень, Филип Джеймс? На прошлой корпоративной вечеринке он показался нам довольно милым.

Ладони матери подлетели к губам, словно голуби к хлебным крошкам.

– О, как это я о нем не подумала? Он так вежлив. И хорош собой.

– Вроде бы ничего. – Стелла провела кончиками пальцев по запотевшему стакану. Откровенно говоря, она подумывала о Филипе. Пусть он самодовольный и жесткий человек, зато говорит то, что думает. Ей нравилось это качество в людях. – Мне кажется, у него есть какие-то расстройства личности.

Мама похлопала Стеллу по руке. Закончив, она не положила ладонь обратно к себе на колени, а оставила ее на пальцах Стеллы.

– Возможно, он станет тебе хорошей парой, дорогая. Раз ему самому приходится преодолевать трудности, возможно, он с пониманием отнесется к твоему синдрому Аспергера.

Хоть и произнесенные будничным тоном, ее слова показались Стелле неестественными и слишком громкими. Короткий взгляд на соседние столики, расположенные на летней террасе ресторана, убедил ее, что никто ничего не слышал, и Стелла уставилась на руку матери, сжимающую ее ладонь, сознательно сдерживаясь, чтобы не отдернуть ее. Непрошенные прикосновения раздражали Стеллу, и мама об этом знала. Она делала это специально, чтобы «приспособить» дочь. По большей части, это сводило Стеллу с ума. Разве Филип сможет понять это?

– Я подумаю насчет него, – сказала Стелла, ничуть не лукавя. Ложь и хитрость она ненавидела даже больше, чем секс. В конечном счете ей хотелось порадовать мать и сделать так, чтобы она ею гордилась. Что бы Стелла ни делала, она всегда на пару шагов отставала от успешного образа в глазах матери и, соответственно, в собственных глазах тоже. Она знала, что бойфренд это исправит. Проблема в том, что она не сможет удержать мужчину рядом с собой, хоть тресни.

Мама просияла.

– Отлично. Через пару месяцев я организую новый благотворительный ужин и хочу, чтобы на этот раз ты пришла с кавалером. Я буду рада видеть рядом с тобой мистера Джеймса, но, если не сложится, я сама подыщу кого-нибудь.

Стелла сжала губы. Ее последний секс был как раз с одним из партнеров «вслепую», подобранных мамой. Мужчина был красив, в этом ему не откажешь, но его чувство юмора смутило Стеллу. Он – венчурный инвестор, она – экономист, у них должно было быть много общего, но он не хотел обсуждать работу. Вместо этого он говорил об офисных интригах и тактиках манипуляций, отчего Стелла совсем растерялась, и свидание было испорчено.

Он спросил напрямую, хочет ли Стелла заняться с ним сексом, и застал девушку врасплох. Она терпеть не могла говорить нет, и потому согласилась. Потом были поцелуи, которые ей совсем не понравились. У его губ оказался вкус баранины, которую он ел за ужином. Ей не нравилась баранина. От запаха одеколона Стеллу мутило. Мужчина ощупывал ее везде. Как и всегда в интимные моменты, тело словно заклинило. Прежде чем она успела это осознать, он кончил. Бросил использованный презерватив в мусорное ведро возле гостиничного стола – это ей не понравилось, он же должен понимать, что такие вещи делают в ванной? – сказал, что ей надо быть более раскрепощенной, и ушел. Стелле оставалось только гадать, как была бы разочарована мать, узнай она, насколько ужасно у ее дочери складываются отношения с мужчинами.

А теперь мать хочет, чтобы она родила.

Стелла встала и схватила сумочку.

– Мне надо на работу. – До дедлайнов было еще далеко, и на работу надо было именно ей. Работа ее увлекала, направляла в нужное русло яростную страсть в голове. Оказывала лечебный эффект.

– Моя умница, – сказал отец, поднявшись на ноги и отряхнув шелковую гавайскую рубашку, прежде чем обнять дочь. – Еще немного и хозяйкой там станешь.

Быстро обняв отца – она была не против прикосновений, если сама их инициировала или у нее было время морально подготовиться, – Стелла ощутила знакомый запах лосьона после бритья. Почему все мужчины не могут быть такими, как отец? Он считал ее красивой и умной, а от его запаха ничуть не тошнило.

– Ты же видишь, Эдвард, у нее нездоровая привязанность к работе. Не поощряй ее, – сказала мама, а потом переключила внимание на Стеллу и по-матерински тяжело вздохнула. – Лучше бы тебе по выходным общаться с людьми. Если будешь чаще знакомиться с мужчинами, то, уверена, найдешь подходящего.

Отец сдержанно поцеловал Стеллу в висок и прошептал:

– Жаль, что мне не надо на работу.

Стелла кивнула ему, пока мать обнимала ее. Неизменные жемчужные нити впились в грудь Стеллы, девушку окутал аромат духов «Шанель № 5». Она терпела надоедливый запах три долгих секунды, прежде чем сделала шаг назад.

– Увидимся в следующие выходные. Люблю вас. Пока.

Она помахала родителям, вышла из пафосного ресторана «Пало-Альто», расположенного в деловом центре города, и зашагала по тротуару, вдоль которого возвышались деревья и дорогие магазины. Пройдя три солнечных квартала, она оказалась перед малоэтажным офисным зданием, в котором располагалось ее любимое место в этом мире: офис. Окно в левом углу на третьем этаже принадлежало ей.

Замок на входной двери со щелчком открылся, как только она приложила сумочку к сенсору. Стелла шагнула внутрь пустого здания, с наслаждением вслушиваясь в одинокое эхо каблуков, стучавших по мраморному полу, прошла мимо пустой стойки для приема посетителей и шагнула в лифт.

Оказавшись в кабинете, она начала выполнять свою любимую последовательность действий. Сначала включила компьютер и ввела пароль. Как только все программы загрузились, сунула сумочку в ящик стола и отправилась на кухню, чтобы набрать воды в кружку. Сняла туфли и поставила их на привычное место под столом. Села.

Компьютер, пароль, сумочка, вода, туфли, сесть. Всегда в такой последовательности.

Программа «Statistics Analysis System», иначе известная как SAS, загрузилась автоматически, и потоки данных наводнили три монитора на столе Стеллы. Покупки, клики, время авторизаций, способы оплаты – вообще-то, все просто. Но эти строки говорили Стелле о людях больше, чем могли сказать сами люди. Она размяла пальцы и занесла руки над черной эргономичной клавиатурой. Ей не терпелось забыться в работе.

– О, Стелла, привет. Я так и думал, что это ты.

Она оглянулась через плечо и вздрогнула, ошеломленная видом незваного гостя – Филипа Джеймса, который смотрел на нее из дверного проема. Строго подстриженные рыжевато-коричневые волосы подчеркивали его квадратную челюсть, а рубашка поло туго обтягивала грудь. Он выглядел бодрым, утонченным и умным: именно такого мужчину родители хотели бы видеть рядом со Стеллой. И он застукал, как она в выходной работает для собственного удовольствия.

Лицо обдало жаром, и девушка пододвинула очки повыше на переносицу.

– Что ты тут делаешь?

– Забыл вчера кое-что и зашел забрать. – Он вытащил из хозяйственной сумки коробку и помахал ею. Стелла заметила слово «ТРОЯН», написанное заглавными буквами. – Приятных выходных. У меня-то они точно будут приятными.

В голове у Стеллы промелькнул завтрак с родителями. Внуки, Филип, перспектива новых свиданий вслепую, успех. Она облизнула губы и поспешила сказать что-нибудь, хоть что-то.

– Тебе действительно понадобится так много, что пришлось заказать большую пачку?

Как только слова сорвались с губ, она сморщилась.

Он ухмыльнулся своей самой мерзкой улыбочкой, отвратительность которой немного сгладил вид крепких белых зубов.

– Я не сомневаюсь, что этой ночью израсходую не меньше половины: новая стажерка нашего босса пригласила меня на свидание.

Стеллу это невольно впечатлило. Новенькая казалась такой скромницей. Кто бы мог подумать, что она окажется такой дерзкой?

– На ужин?

– Думаю, это будет ужин с продолжением, – ответил Филип, и в его карих глазах блеснул огонек.

– А зачем ты ждал, пока она позовет тебя на свидание? Почему сам не пригласил? – У Стеллы сложилось впечатление, что в таких делах мужчины предпочитают брать инициативу на себя. Неужели она ошибалась?

Нетерпеливым движением Филип запихал всю армию «троянов» назад в сумку.

– Она еще институт не закончила. Я же не хочу, чтобы меня обвиняли, будто я ищу кого помоложе. К тому же, мне нравятся девчонки, которые знают, чего хотят, и не жалеют сил… особенно в постели. – Он окинул Стеллу оценивающим взглядом с ног до головы, улыбаясь, словно мог видеть сквозь одежду. Она застыла в смущении. – Скажи, Стелла, а ты девственница?

Она снова повернулась к экранам, но строчки казались бессмысленными. В окошке программы мигал курсор.

– Это тебя, конечно, не касается, но – нет, я не девственница.

Филип зашел в кабинет, прислонился бедром к столу и скептически посмотрел на девушку. Она поправила очки, хоть в этом и не было необходимости.

– Значит, наш звездный специалист по эконометрике уже делала «это». И сколько раз? Три?

Она ни за что не призналась, что он угадал.

– Это не твое дело, Филип.

– Готов поспорить, ты просто лежишь и прогоняешь в голове линейные рекурсии, пока мужчина занят делом. Я прав, мисс Лейн?

Стелла бы непременно так и делала, если бы умела загружать гигабайты данных прямо в мозг, но она скорее умерла бы, чем созналась в этом.

– Вот тебе совет от человека, который опытнее тебя: практикуйся. Когда научишься, тебе понравится, а когда понравится тебе, мужчинам будешь нравиться ты. – Он оттолкнулся от стола и направился к выходу, небрежно помахивая сумкой с презервативами. – Наслаждайся бесконечной рабочей неделей.

Как только Филип ушел, Стелла встала и толкнула дверь – чуть сильнее, чем было необходимо, – чтобы та закрылась. Дверь захлопнулась с жестким вибрирующим звуком, и сердце девушки затрепетало. Она вытерла влажные ладони о юбку-карандаш, пытаясь вернуть контроль над дыханием. Снова села за стол, но из-за нервов была в состоянии лишь смотреть на мигающий курсор.

Может, Филип прав? Может, ей не нравится секс только потому, что она не умеет им заниматься? Вдруг повторение и в самом деле мать учения? Какая занятная идея. Может, секс – это один из видов межличностного взаимодействия, к которому ей следует прикладывать больше усилий? Как в случае с разговорами, зрительным контактом и правилами поведения в обществе.

Но как практиковаться в сексе? Мужчины не бросались ей под ноги в отличие от Филипа, на которого женщины, судя по всему, сами вешались. А те, с кем ей удавалось переспать, испытывали такое отвращение к унылому процессу, что ни они, ни Стелла не хотели повторять это снова.

К тому же, это Кремниевая долина, королевство технических гениев и ученых. Все доступные ей мужчины наверняка так же безнадежны в постели, как и она сама. С ее-то везением, даже если она переспит со статистически значимым количеством партнеров, то все равно ничего не выйдет, она только натрет промежность и подцепит ЗППП.

Нет, Стелле нужен был профессионал.

У них есть не только справки о здоровье, но и большой опыт. По крайней мере, так ей казалось. Именно так бы она и поступила, если бы сама таким занималась. Обычных мужчин привлекают индивидуальность, чувство юмора и страстный секс – все то, чего у нее не было. Профессионалов же привлекают деньги. А у Стеллы как раз было много денег.

Вместо работы над новеньким с иголочки пакетом данных Стелла открыла браузер и загуглила: «службы мужского эскорта калифорния область залива».

Глава 2

Какой конверт вскрыть первым? С результатами лабораторных анализов или со счетами? В вопросах контрацепции Майкл был параноиком, так что результаты наверняка хорошие. Должны быть хорошими. Хотя, судя по его опыту, дерьмо иногда случается безо всякой причины. Со счетами, напротив, все было предельно ясно. Они всегда были отстойными. Неизвестно лишь, с какой силой они в этот раз ударят его по яйцам.

Он напряг мышцы и разорвал конверт со счетами. Сколько в этом месяце? Пробежавшись глазами по перечню, он остановил взгляд на общей сумме внизу страницы. Воздух тонкой струйкой вырвался из легких, прежде чем Майкл шумно выдохнул. Не так уж и ужасно. По шкале от легкого жжения до стирания в пыль – где-то на уровне обычного синяка.

Наверняка он подцепил хламидии.

Положив счет на металлический шкафчик для документов возле кухонного стола, он открыл результаты своих последних анализов на ЗППП. Все отрицательные. Слава яйцам. Сегодня опять вечер пятницы, а значит, ночью его ждет работа.

Пора морально настроиться на перепих. А это не так-то просто после волнений об анализах и назойливых счетах. На секунду он позволил себе представить, что было бы, если бы всем этим счетам пришел конец. Майкл наконец-то стал бы свободен. Мог бы вернуться к прежней жизни и… его охватил стыд. Нет, пусть лучше счета не заканчиваются. Он не хочет, чтобы это когда-нибудь случилось. Ни за что.

Майкл бесшумно прошел по своей дешевой квартире к ванной и сбросил одежду, пытаясь воскресить былой энтузиазм к работе. Поначалу запретная натура эскорта давала о себе знать, но три года спустя она разносилась и притерлась, как старая шляпа. Однако момент мести по-прежнему доставлял Майклу удовлетворение.

Погляди-ка теперь на своего единственного сына, папочка.

Отец испытал бы настоящие мучения, узнай он, что Майкл занимается сексом за деньги. Эта мысль была невероятно упоительной. Но не возбуждающей. Для этого нужны были фантазии. Что он разыграет сегодня ночью? «Горяченькое для учительницы»? «Забытую женушку»? «Тайного любовника»?

Он повернул ручку душа и подождал, пока воздух наполнится паром, и только потом встал под горячие брызги. Вдох, выдох, и Майкл начал готовиться. Как там зовут сегодняшнюю клиентку? Шанна? Эстель? Нет, Стелла. Он поспорил бы на двадцатку, что это не ее настоящее имя, но какая разница. Она выбрала предоплату. Надо будет попытаться сделать для нее что-нибудь особенно приятное. Значит, «Горяченькое для учительницы».

Он – первокурсник колледжа. Прогуливает все лекции, кроме этой, потому что мисс Стелла любит ронять тряпку для доски прямо возле его стула. Представив себе, как юбка ползет вверх, когда учительница нагибается за тряпкой, Майкл сжал член и принялся уверенно двигать рукой. После урока он разворачивает ее и кладет лицом на свой стол, задирает юбку и обнаруживает, что под ней нет трусиков. Он быстро и жестко входит в нее. Если кто-то войдет и застукает их…

Едва не доходя до пика, он со стоном убрал руку. Теперь он заряжен и готов встретиться с мисс Стеллой вне класса.

Не допуская посторонних мыслей, кроме своей фантазии, он закончил принимать душ, вытерся, вышел из ванной и надел джинсы, футболку и черную спортивную куртку. Быстро глянул в запотевшее зеркало и дважды провел пальцами по влажным волосам, убедившись, что выглядит достойно.

Презервативы, ключи, бумажник. По привычке он достал смартфон и перечитал особое примечание к сегодняшнему заказу.

Пожалуйста, никакого одеколона.

Это запросто. Он и сам их не любил. Майкл сунул смартфон в карман вместе с остальными вещами и вышел из квартиры.

Вскоре он припарковался на подземной стоянке у гостиницы «Клемент». Неспешно пройдя в глянцевый ультрасовременный вестибюль, он удостоверился, что лацканы куртки опущены, и принялся играть в свою обычную игру: представил себе новую клиентку и встречу с ней.

В графе «Возраст клиента» сегодня было указано тридцать лет. Майкл со вздохом мысленно исправил «тридцать» на «пятьдесят». Если указывают меньше сорока – значит, врут, если только речь не о групповушке, а этим он не занимался. За предсвадебные девичники хорошо платили, но сама мысль о том, чтобы растоптать юную любовь, нагоняла на него адскую тоску. Может, это и убого, но он хотел жить в мире, где невесты спят только со своими женихами и наоборот. Кроме того, большие группы похотливых женщин внушали Майклу ужас. От них не защитишься, а ногти у них острые.

«Стелла» могла оказаться холеной пятидесятилетней женщиной, которая не отказывает себе в сладостях, спа-процедурах и вычурных собачках, а, следовательно, подвержена нездоровой полноте и предпочитает, чтобы в постели перед ней преклонялись – с этим у Майкла никогда не было проблем. Она могла также оказаться стройной пятидесятилетней особой, которая любит йогу, сок из зелени и сексуальные марафоны, которые влияют на пресс Майкла лучше, чем скручивания на наклонной скамье. Или же, что нравилось ему меньше всего, она может оказаться упорной и решительной азиаткой, которая выбрала его за то, что благодаря вьетнамским и шведским корням он напоминает звезду корейских сериалов Дэниэла Хенни. Этот последний тип женщин неизбежно напоминал ему о матери, и после секса с ними приходилось прибегать к терапии с боксерской грушей.

Майкл вошел в гостиничный ресторан и оглядел тускло освещенные столики в поисках женщины с каштановыми волосами, карими глазами и в очках. Раз уж почта в этот день не подвела, теперь он готовился к худшему. Его взгляд скользнул по столикам, занятым бизнесменами, пока не наткнулся на одинокую азиатку средних лет, дотошно объяснявшую официантке, какой салат ей приготовить. Когда женщина запустила наманикюренные пальцы в осветленные каштановые волосы, желудок Майкла сжался, и он зашагал в ее сторону. Эта ночь будет долгой.

Нет, это будет разрядка сексуального напряжения, которое накапливалось целый семестр. Они оба этого хотят. Он этого хочет.

Но не успел Майкл подойти, как место напротив женщины занял тощий как тростинка мужчина и накрыл ее руку своей ладонью. Испытывая смесь смущения и облегчения, Майкл отошел назад и снова оглядел ресторан. Никто не сидел в одиночестве… кроме девушки в дальнем углу.

Ее темные волосы были собраны сзади в тугой пучок, а на маленьком аккуратном носике сидели очки а-ля «секси-библиотекарша». Вообще, на взгляд Майкла, все в ней словно было специально подобрано для косплея секси-библиотекарши. Аккуратные туфли-лодочки, серая юбка-карандаш и облегающая белая оксфордская рубашка, застегнутая до самой шеи. Может, ей и было тридцать, но Майкл дал бы не больше двадцати пяти. Проглядывала в ней некая юность и порядочность, несмотря на жестко нахмуренные брови, с которыми она изучала меню.

Майкл обвел глазами зал, выискивая людей со скрытыми камерами или своих друзей, прячущихся за цветочными горшками. Но ни тех, ни других не нашел.

Майкл опустил ладони на спинку стула, стоящего напротив девушки:

– Прошу прощения, вы – Стелла?

Взгляд девушки взметнулся к его лицу, и Майкл потерял ход мыслей. За сексуальными библиотекарскими очками скрывалась самая изумительная пара карих глаз. А губы – пухлые ровно настолько, чтобы соблазнять, не нарушая при этом приятного образа.

– Простите. Должно быть, я ошибся, – сказал Майкл с улыбкой, которая, как он надеялся, выражала скорее извинение, нежели смущение. Быть не может, чтобы такая девушка обратилась в службу эскорта.

Она моргнула и вскочила на ноги, толкнув при этом стол.

– Да, это я. Вы – Майкл. Я узнала вас по фотографии. – Она протянула руку. – Стелла Лейн. Приятно познакомиться.

Удивленно глядя на ее бесхитростное выражение лица, он замешкался на долю секунды, прежде чем пожать ее руку. Обычно клиентки так его не приветствовали. Они жестом приглашали его присесть, с хитрой улыбкой и искрой в глазах: искрой, которая говорила, что они считают себя лучше него, но все-таки гадают, что же он может им предложить. Эта же девушка поприветствовала его как… равного.

Быстро оправившись от удивления, Майкл сжал ее тонкую руку и потряс:

– Майкл Фан. Мне тоже очень приятно.

Когда он отпустил ее ладонь, Стелла неловким жестом указала на стул.

– Прошу, садитесь.

Он сел, наблюдая за тем, как она опускается на самый краешек стула, держа спину идеально ровно. Девушка пробежала взглядом по его лицу, но, когда он приподнял бровь, тут же переключилась на меню. Сморщила нос, чтобы поправить очки.

– Вы голодны? Я – да. – Костяшки ее пальцев побелели, так крепко она сжимала меню. – Здесь неплохо готовят лосося, а еще стейки. Мой папа любит баранину… – Она взглянула на него, и даже в тусклом свете Майкл заметил, как густо покраснели ее щеки. – Лучше не надо баранину.

Не в силах удержаться, он спросил:

– Почему нет?

– Мне кажется, у нее привкус шерсти, и если вы… когда мы… – Она подняла взгляд к потолку и сделала глубокий вдох. – Я не смогу думать ни о чем, кроме овец, баранов и шерсти.

– Понял, – с улыбкой ответил Майкл.

Когда она уставилась на его губы с таким видом, будто забыла, что хотела сказать, улыбка Майкла стала еще шире. Женщины выбирали его, потому что им нравилась его внешность. Однако мало кто так на него реагировал. Это было забавно, но льстило ему.

– Есть ли у вас пожелания по поводу того, что мне лучше не есть и не пить? – спросила она.

– Нет, я весьма неприхотлив. – Он старался, чтобы его голос звучал непринужденно, несмотря на то, что грудь что-то сдавливало. Должно быть, изжога. От обычного проявления внимания с ним бы такого не произошло.

Когда официантка приняла заказ и отошла, Стелла сделала глоток воды и кончиками изящных пальцев принялась выводить на запотевшем стекле стакана какие-то геометрические фигуры. Заметив, что Майкл смотрит на нее, она отдернула руку и сунула под бедро, покраснев, словно ее застали за неприличным занятием.

Было в ее поведении некое очарование. Если бы она не заплатила авансом, он бы не поверил, что она действительно этого хочет. С чего бы ей этого хотеть? У нее должен быть парень… или муж. Вопреки голосу разума о таких вещах лучше не знать, – он посмотрел на ее левую руку, лежащую на столе. Кольца нет. Следа от него тоже.

– У меня есть для вас предложение, – сказала она вдруг, пронзив его неожиданно прямолинейным взглядом. – Мне потребуются своего рода гарантии… на следующие несколько месяцев, я полагаю. Я бы… предпочла… в течение этого времени иметь к вам единоличный доступ. Если это возможно.

– Что вы задумали?

– Прошу вас, ответьте, возможно ли это.

– Я работаю только по пятницам. – Это не обсуждалось. Работать в эскорте раз в неделю уже было достаточно плохо. Если бы ему пришлось делать это чаще, он бы совсем с катушек слетел. А этого он не мог себе позволить. Слишком много людей зависело от него.

Но он никогда прежде не назначал повторных встреч с одной и той же клиенткой. У женщин легко возникала привязанность к нему, а этого он не выносил. Но прежде чем отклонить просьбу Стеллы, он хотел послушать, что она предложит.

– Значит, в течение следующих нескольких месяцев вы свободны? – спросила она.

– Зависит от того, что вы предлагаете.

Девушка подтолкнула очки вверх и расправила плечи.

– У меня ужасно выходит делать… то, чем вы занимаетесь. Но я хочу улучшить свои навыки. И я думаю, что справилась бы, если бы кто-то меня научил. Мне бы хотелось, чтобы это были вы.

Волна за волной, Майкла захлестывало понимание абсурдности ситуации. Она считает себя неумехой. В сексе. И хочет уроков, чтобы научиться. Хочет, чтобы он стал ее наставником.

Как, черт возьми, можно обучить сексу?

– Думаю, нам стоит сперва попробовать, прежде чем о чем-то договариваться, – сказал Майкл, уклоняясь от прямого ответа. Быть не может, чтобы она не умела заниматься сексом, к тому же, она уже заплатила. Как минимум, он должен отработать хотя бы эту ночь.

Нахмурившись, она кивнула:

– Вы совершенно правы. Нам следует задать исходные параметры.

Его губы снова растянулись в улыбке.

– Стелла, вы занимаетесь наукой?

– О нет. Я экономист. Специалист по эконометрике, если быть точнее.

В глазах Майкла это прочно ставило ее в ряды умников, и сзади по его шее пробежали странные мурашки. Будь он проклят, если не испытывал влечения к смышленым девушкам. Неспроста фантазия «Горяченькое для учительницы» была его любимой.

– Я даже не знаю, что это.

– Я моделирую экономические системы при помощи статистики и анализа. Вы ведь помните – после того, как купите что-то онлайн, вам начинают присылать рекомендации на электронную почту? Я помогаю клиентам составлять эти рекомендации. Это очень увлекательная область, и сейчас она стремительно развивается. – Говоря это, она наклонилась к нему, а глаза ее восторженно засияли. Губы слегка изогнулись, словно она рассказывала чей-то секрет. О математических штуках. – Материал, с которым мне приходится работать сейчас, совершенно отличается от того, что я преподавала в магистратуре.

Странное ощущение внутри Майкла усилилось. За время их беседы она словно стала еще симпатичнее. Карие глаза с густыми ресницами, пухлые губы, изящный подбородок, тонкая шея. В голове у Майкла замелькали яркие картинки, как он расстегивает пуговицы на ее рубашке.

Но, против обыкновения, на этот раз ему не хотелось торопиться. Не хотелось побыстрее трахнуть ее, чтобы отвязаться, уйти домой. Эта девушка была другой. Эта искра в ее глазах. Майклу хотелось сделать все медленно, чтобы узнать, сможет ли он заставить ее глаза засиять от иного возбуждения. Член Майкла натянул ширинку джинсов, заставив его вернуться к реальности.

Кожа стала горячей и чувствительной, а сердце застучало сильнее от нетерпения. Никогда прежде он не был так возбужден. А ведь он даже не воображает никого другого на ее месте. Он напомнил себе, что это всего лишь работа. Личные желания и нужды не играют здесь никакой роли. Это такое же задание, как и предыдущие, и когда все закончится, он приступит к следующему.

Он сделал глубокий вдох и сказал первое, что пришло на ум:

– В старшей школе вы учились в математическом классе?

Она засмеялась, глядя в стакан с водой:

– Нет.

– Состояли в научном клубе? А может, в шахматном?

– Нет и нет. – В ее грустной улыбке мелькнуло что-то неуловимое, что заставило Майкла задуматься, какими были ее школьные годы. Она снова посмотрела на него и сказала:

– Дайте угадаю: футбольный полузащитник.

– Не-а. Мой папаша был твердо убежден, что любой спорт – это для тупых.

Она слегка нахмурила брови, и между ними появилась едва заметная морщинка.

– Мне трудно в это поверить. Вы выглядите весьма… спортивно.

– Он одобрял только практические занятия. Вроде самообороны. – Майкл терпеть не мог хоть в чем-то соглашаться с отцом, но учитывая, каким был их семейный бизнес, в котором он принимал участие, эти навыки весьма пригодились, когда придурки-дети стали его дразнить.

Ее лицо озарила любопытная улыбка.

– И чем вы занимаетесь? ММА? Кунг-фу? Джит Кун-До?

– Я учился всему понемногу. Почему мне кажется, будто вы знаете, о чем говорите?

Она снова опустила взгляд в стакан с водой:

– Мне нравятся фильмы о боевых искусствах и все такое.

На Майкла снизошло озарение, и он застонал:

– Только не говорите… вы что, фанатка корейских сериалов?

Она склонила голову, а на губах мелькнула улыбка:

– Да.

– Я не похож на Дэниэла Хенни.

– Нет, вы симпатичнее.

Он положил ладони на край стола, чувствуя, как лицо наливается жаром. Черт, он покраснел. Какой из него к черту работник эскорта, если он краснеет? У его сестер все стены в спальнях были увешаны постерами с Хенни, они даже изобрели шкалу мужской привлекательности от одного до Хенни. И сошлись во мнении, что Майкл тянет на твердую восьмерку. Ему было плевать на эти цифры, но, если эта девушка оценила его на одиннадцать из десяти, это что-то да значило.