Я хочу твою шкуру, дракон! или Верните всё обратно!

Глава 1,
в которой ловят дьен

Сегодня в полдень у меня первое занятие с моим новым куратором – драконом Ашшуром. Он первый в истории мира дракон, который стал преподавателем в академии магии человеческого королевства, а заодно и деканом новой кафедры – драконоведения и драконьей магии.

Так-то драконы живут замкнуто на своей территории, которая, как я узнала от Ашшура, называется Драконьей Грядой. Если высокомерные эльфы еще как-то контактируют с людьми, то драконы варятся в собственном соку.

Ашшур – исключение. И то только потому, что из-за нежелания подчиняться старейшинам был изгнан из Драконьей Гряды. За то, что не захотел жениться на своей избранной.

Он даже был лишен драконьей магии и крыльев. Но совсем недавно его простили и вернули все способности их расы.

В полдень дракон, как и обещал, ждал меня на выходе.

– Доброго дня, Досифея, – кивнул он мне отстраненно.

– Доброго, дир^[1] Ашшур, – ответила я тем же тоном.

– Досифея, какой я тебе дир? – сразу возмутился дракон, сбросив маску холодности.

– Я уже не знаю, как к тебе обращаться. Ты мой куратор…

– Хорошо, – прервал Ашшур, – я тебя понял. В академии можешь обращаться на «вы», если наши близкие отношения тебя смущают. А наедине, пожалуйста, на «ты».

Хм, а у нас близкие отношения? Но выяснять я сейчас не стала. Не хотелось. А то кто знает, до чего мы в выяснении доберемся. Или разругаемся, или снова до поцелуя дойдет. Не хотелось сейчас ни того, ни другого.

Наши отношения были сложными. Когда Ашшур подошел ко мне познакомиться в академии, мне казалось, нас потянуло друг к другу, и я позволила себе увлечься драконом. Но его бурное прошлое, которое, как он уверял, осталось позади, заставило меня задуматься о том, насколько серьезно ко мне относится дракон. Тем более отголоски его похождений до сих пор долетают в наше настоящее.

– Иди сюда. – Он раскрыл крылья и объятия для меня. – Держись крепко, далеко полетим.

Я неуверенно, смущаясь, шмыгнула в его объятия. От дракона исходил жар, а запах, который я вдохнула, приблизившись, стал уже почти родным. Он обволакивал объятиями раскаленного песка в первую минуту, а затем остужал легким ветерком и дарил прохладу источника, бьющего из-под земли. Странный, неуловимый, изменчивый и подвижный, как сам дракон, и запомнить этот аромат было невозможно. Только почувствовав, сразу реагируешь: знакомый, родной, вкусный.

Неловко обняла за шею, спрятав голову на плече, уткнувшись почти в подмышку. Когда дракон обнял крепкими руками, заволновалась:

– Выдержишь?

Не услышала, почувствовала, как он хмыкнул.

– Не бойся, держу крепко и ни за что не отпущу.

Летели мы и правда долго. Я выглядывала из-за его плеча и смотрела, как проносятся под нами сначала окраины столицы, потом пригородные селенья, леса, лужайки. Потом показалась горная гряда Пиколесье. Это значит мы летим на север.

Там тысячелетие назад после магических экспериментов мага Эпиштена среди лесов выросли ледяные скалы-айсберги, которые со временем растаяли, и на их месте теперь высились пики каменных глыб с крутыми склонами и острыми выступами.

Скалы образовывали неровный замыкающий круг, в центре которого находилось горное плато, представляющее собой плоскогорье с растительностью и несколькими озерами с красивыми водопадами.

Эпиштен был великим магом, на его счету много выдающихся открытий. Благодаря его экспериментам, не всегда безопасным, магическая наука сильно продвинулась вперед. Было это тысячелетие назад. Но с каждым разом его эксперименты становились все опаснее и опаснее. Эпиштен же считал, что жертвы – это цена за научные открытия.

Кончилось все плачевно. В результате последнего магического эксперимента из-за неучтенного фактора произошла трагедия, и погибло много народу, почти все население маленького городка. Эпиштена прокляли, посчитали опасным, заблокировали магию, запретив ею заниматься, и посадили под домашний арест. В изоляции он быстро сошел с ума, и конец его был плачевен.

Прошло много лет, прежде чем ранние заслуги великого мага снова были признаны и оценены. Так его противоречивая фигура и рассматривалась в контексте злого гения. Заслуги и открытия признавались, но его конец служил назиданием будущим потомкам.

Ашшур приземлился на остроконечной вершине одной из скал.

Мне предстояло научиться под его руководством контролю магии, с которым у меня были проблемы. Из-за того что магия у меня оказалась очень сильная, а ребенком я была любознательным и непоседливым, чтобы оградить меня саму, а также окружающих от опасностей, мне перекрыли потоки силы, оставив лишь совсем чуть-чуть.

Из-за этого и под влиянием обстоятельств мой дар изменился. Теперь я некромант, который оживляет магические артефакты. В академии мне убрали блоки, и теперь мой магический дар нестабилен. И причиняет неудобства окружающим.

После того как я оживила всех злых духов на центральном кладбище столицы, мне запретили покидать пределы академии и на время отстранили от занятий с другими студентами. И отдали под опеку кураторов, с которыми я прохожу индивидуальное обучение. Все это для того, чтобы я научилась контролировать свою магию.

На кладбище меня поймал как раз Ашшур. Вообще, он работает старшим следователем столичного королевского управления магических и немагических тайных дел. И во время ночного рейда засек меня. На самом деле мне повезло, что он вовремя появился. Когда все духи восстали, я очень испугалась и одна бы с ними не справилась. Их всех уничтожил Ашшур. После этого запретил покидать академию, устроился к нам преподавателем и стал моим куратором.

– Ты знаешь что такое дьен? – начал свое занятие с вопроса дракон.

– Состояние покоя и гармонии, – кивнула я.

– Как его достичь?

– Расслабиться и заглянуть в себя, – повторила я выученный текст теоретического занятия.

– И как, получается? – ехидно спросил дракон.

– Не особо, – пожала я плечами.

– Попробуй, – предложил мой куратор.

Я встала лицом к светилу и зачем-то посмотрела вниз. Не то чтобы я боялась высоты… но тут было о-о-очень высоко… и обрыв начинался сразу под ногами… голова закружилась, я оступилась. Маленький камешек выпрыгнул из-под ног и резво покатился вниз. Я смотрела за его падением, и словно холодная рука скрутила мои внутренности. М-да… спокойствие и гармония, да.

Закрыла глаза, подставив лицо светилу, зажмурилась, попыталась настроиться. Ветер развевал мои волосы и края длинной рубахи, надетой поверх брючек для физических занятий. Холодный ветер. Наверное, тепла уже больше не будет. Надо с Алеорой пройтись по магазинам и накупить модной теплой одежды. Вот у девочки с нашего этажа в общежитии видела такую красивую курточку вчера, явно только купила, от нее исходил запах новой вещи. Темно-зеленая, изумрудная. Фасон такой необычный, приталенный, с отложным воротником, и при этом много кармашков. В кармашки много всего можно понапихать. О, не забыть бы купить мятные пастилки! А то заканчиваются. Они Люсе понравились, постоянно таскает, говорит, напоминает какую-то жвачку с ее родины. Кстати, Люся просила научить ее применять магические потоки, у нее плохо получается пока. Она ведь росла в мире без магии. В этом мы с ней схожи, обеим надо учиться управлять ими. Ой, по ноге ползет кто-то… какое-то насекомое. Как оно здесь оказалось? Я думала, на такой высоте насекомые не живут. Хотя что тогда будут есть птицы? А птицы на такой высоте есть? Вроде да, видела. Интересно, всем птицам нравится летать? Или они об этом не задумываются? А о чем вообще думают птицы? Нет, курточку все-таки я хочу другого цвета…

– О чем ты думаешь, Досифея? – послышался вкрадчивый голос дракона.

Я мысленно ойкнула. О чем угодно, только не о том, о чем надо.

– Ни о чем, – соврала я.

– Молодец какая! – похвалил Ашшур. – Уже дьен поймала? Поэтому жмуришься, с ноги на ногу переминаешься и почесываешь нос?

Да? Точно, было такое. Упс.

– Состояние дьен – это способность отпустить все мысли, сосредоточившись на той, что должна занимать тебя в этот момент. Это жизнь настоящим, Досифея. Наслаждение тем моментом, что есть сейчас, без оттягивающего прошлого и волнующего будущего.

Вкрадчиво продолжая говорить, дракон подошел ко мне и встал сзади. Близко. Волнительно близко. Я чувствовала жар его тела. Он опустил ладони мне на плечи, провел медленно по рукам и поднял их, чтобы они оказались на уровне плеч. Одной рукой обнял за талию, второй накрыл… кхм-кхм… грудь, то есть солярное сплетение конечно же! Как я могла так подумать о своем кураторе.

Но грудь моя, не послушав доводы разума, вдруг взволнованно заходила ходуном. Я попыталась ее приструнить, но куда там! Дракон делал вид, что ничего не замечает.

– У тех, кто рождается из чрева матери и был связан с ней пуповиной, есть два энергетических канала для обмена энергией с внешним миром. Нижний канал здесь. – Дракон чуть прижал место под рукой, что покоилась на животе, и обвел область вокруг пупка. Так, что теплые волны кругами разлились по всему телу.

Я подавила готовый вырваться «о-ох».

– И верхний канал у всех в месте солярного сплетения. – И этот зараза очертил пальцем круг между грудями. Медленно так, волнующе. – Естественней и быстрей научиться чувствовать потоки через нижний канал. – И снова поглаживание вокруг пупка.

И снова охватившая истома от его прикосновения. Тягучая, сладкая, как его дыхание в затылок, от которого бегут табунами мурашки.

– Попробуй подышать им, раскрой свои энергетические каналы. – Дракон положил вторую руку мне на живот. Вернее, только большие пальцы были в районе линии талии, а ладони с остальными находились ниже нее.

Мм… мы какие каналы открываем? Точно про пупок речь? А то как сейчас наоткрываем, надышимся, а дальше-то что делать будем?

Дракон между тем наклонил голову к моему уху и зашептал:

– Представь, что внутри тебя там находится цветок, Досифея. Еще бутон, которому надо напитаться энергией, чтобы раскрыться.

Да-да, я чувствую. Как раскрывается цветок. Но совсем не там, где говорит дракон. А ниже. Может, ему стоит повыше поднять ладони и отойти подальше? Я дернулась. Лучше пусть бутон побудет пока бутоном, а не раскрытым цветком, требующим питания.

– Не получается, – закусила я губу.

– Ладно, – легко согласился дракон. – Попробуешь позже. А сейчас… – Он переместил свои руки на вытянутые мои, провел вдоль них и остановился на кистях рук, закрыв их своими ладонями. – Прислушайся к ветру, Досифея. О чем поет тебе ветер?

Ашшур провел по рукам обратно, от кистей до плеч и ниже, спустившись на талию, обвил и прижал к себе, устроив подбородок у меня на макушке.

Да уж, слушай ветер, Досифея, скривилась я. Попробовала, но прислушивалась лишь к дыханию Ашшура.

– Ты меня отвлекаешь, – сдалась я.

Он хмыкнул:

– Даже не знаю, что ответить на это. Как твой куратор я должен тебя отчитать и сказать, что ты не должна на меня отвлекаться. Но как мужчина, который сходит по тебе с ума, скажу: как же приятно мне это слышать!

Дракон расплылся в улыбке. Я не видела, конечно, но чувствовала.

Сходит он с ума! Давай ты будешь сходить с ума в одиночестве? А не тянуть меня за собой в эту пропасть?

Дракон словно услышал меня. Отошел на несколько шагов назад.

– Слушай ветер, Досифея. Послушай то, что он хочет тебе рассказать, услышь его песни.

И я прислушалась. Я стояла на краю высокого обрыва, раскинув руки, и слушала ветер. Он рассказывал мне о тех местах, где побывал. О ледяных пустошах бескрайнего севера, где живут суровые викисланды, о знойных песках демонова царства, о звенящих листвой лесах эльфов, о шелесте ковыля орочьих степей, о соленых игривых брызгах вод океана и еще о чем-то древнем, могучем, при этом жаждущем свободной воли и полета… Мне захотелось взмыть в воздух, руки, словно крылья, нащупывали ритм песни ветра, пытались поймать воздушную волну…

– Все, Досифея, хватит, – резко оборвал меня Ашшур. – Слушать ветер – не значит поддаваться его уговорам. У тебя нет крыльев.

Потом дракон заставлял меня почувствовать связь со светилом, послушать горы, траву, птиц.

– Ты поняла, что мы делали, Досифея? – потребовал ответа Ашшур.

– Сосредотачивались на одном моменте, – кивнула я.

– Да. Ты должна уметь концентрироваться на настоящем моменте. Когда ты ешь, о чем ты обычно думаешь?

Я задумалась. Что ответить на этот вопрос? Да о чем я только не думала! Легче сказать, о чем нет – о самой еде. Это и подтвердил Ашшур:

– О чем угодно, только не о еде, правда? Так вот, когда ты ешь, сосредотачивайся на еде, когда ты читаешь – сосредотачивайся на том, что читаешь, когда ты идешь по земле или спускаешься по лестнице, почувствуй, как твои ноги касаются и отрываются от земли. Когда ты с кем-то говоришь, ты должна сосредоточиться на разговоре с собеседником, а не думать о чем-то ином. Когда ты сегодня разговаривала с Кантором, о чем или о ком ты думала?

Вроде бы равнодушно спросил дракон. Но ведь неспроста, наверное?

– О Канторе и думала. – Я с улыбкой пожала плечами. Увидела, как дракон изменился в лице, и добавила: – Мы вспоминали прошлое, наше детство.

Кантор – старший брат моего друга детства Янтара, мы все из одного города. И он влюблен в меня.

И почему я оправдываюсь? Почему мне хочется, чтобы он не подумал ничего плохого?

– Это правильно, Досифея, – процедил дракон тоном, говорящим обратное. – Так и нужно поступать впредь. На сегодня занятие окончено, продолжим завтра, – обронил он, отвернувшись.

Нет, ну определился бы он – то ли я правильно поступаю, то ли нет! Как тут не возмутиться?

Ашшур расправил крылья, бережно подхватил меня и отнес в академию.

– До завтра, Досифея, – учтиво поклонился он, так как на нас смотрели проходящие студенты. – Сейчас у вас обед, постарайтесь следовать моим советам.

– За обедом – думать о еде, – согласно кивнула я.

Ашшур вежливо улыбнулся на прощанье, но стоял на месте и ждал, когда я уйду. А я ждала, когда первым уйдет он.

– Вы опоздаете на обед, Досифея, – уже теплее улыбнулся дракон так, что я взлетела на небеса без крыльев. Я широко улыбнулась в ответ, потопталась и все-таки направилась в столовую.

Глава 2,
в которой занятия с Рагнаром переходят в неожиданную плоскость

В столовой за нашим столиком стоял шум и гам.

– Фейка, скажи, что я не приму от него никаких подарков! – крикнула, увидев меня, разгоряченная каким-то спором Люся.

Одновременно с ней закричал гном:

– Досифея, скажите ж этой упрямице, что никаких подвохов, это просто подарок!

– Сколько раз объяснять: в нашем мире подарки обязывают! – кричала Люся гному в запале.

– Вы в нашем мире, Люсечка! Это просто подарок! Просто! Подарок! Без обязательств, и никаких подвохов!

– Что случилось? – потребовала я предысторию.

– Холодает. Подарил Люсе теплые сапожки, – повернувшись ко мне, сказал расстроенный гном.

Люся – попаданка из другого мира под названием Терра, или, как она еще сама его называет, Земля. И этот мир – о ужас! – безмагический. Мы даже представить себе такого не можем и очень сочувствуем бедной девушке, для которой в нашем мире все необычно и вызывает удивление. Люся уверена, что попала сюда с какой-то великой миссией, и пытается отыскать намек на нее в любом новом знании о нашем мире.

В Люсю сразу влюбился Мегакрут, порядочный и хозяйственный гном. Возможно, его с первого взгляда привлекли огненно-рыжие волосы девушки, такие же, как у него.

Сама же Люся никак не хочет замечать чувства пылкого влюбленного. Она без ума от нашего магистра жизни и смерти эльфа Сухариэриела. У которого, в свою очередь, дергается глаз от слепого обожания попаданки.

Мы с моей подругой Алеорой предложили Люсе место в нашей комнате. Люсю было жалко, а нам любопытно послушать про другой мир. Мы впервые видели попаданку, хотя для нашего мира это не редкость.

Как потом я узнала от гнома, когда остались наедине, Мегакрут оказался намного более заботливым другом, чем мы с Алеорой. Ну или внимательным влюбленным, а мы не очень хорошими подругами. Ибо действительно стало прохладно, а одежды у Люси на холода не было.

Мы с Алеорой, ни разу не сталкивавшиеся с тем, что нечего надеть, не обратили внимания на положение Люси. То есть такая проблема периодически встает перед каждой женщиной, даже если ее шкафы ломятся от нарядов, но не в буквальном смысле, как в случае Люси.

А ведь в последнее время она часто задавалась вопросом, как ей заработать здесь денег. Но все, что она смогла бы найти на этот момент, – это низкоквалифицированный труд, за который много не платят. Это деньги на карманные расходы.

Только сейчас я догадалась, почему Люся в последнее время отказывалась от всех сладостей и пирожков, которыми мы угощали ее к чаю. Не раз и не два проскальзывало в ее ответах, что она и так часто злоупотребляет нашим хлебосольством, а сама в ответ ничего не может выставить. Так как ей не на что это угощение купить! А я не подозревала, что она к этому настолько щепетильно относится! Ну как можно быть такой невнимательной, раскаивалась я.

Заботливый Мегакрут, не зная, как Люся отнесется к его инициативе, сделал разведывательный ход. Каким-то образом умудрился снять мерку с Люсиной обувки и купил ей теплые осенние сапожки. Причем модные и красивые – проконсультировался у первых модниц академии.

Но его план потерпел поражение – его зазноба ни в какую не хотела принимать подарок. А ведь гном приглядел ей уже весь комплект – пальто, шапку, шарф и перчатки.

Как заставить Люсю принять подарки? Таким вопросом задался гном и попросил моего совета. Никакие уговоры на попаданку не действовали, аргументы, что ей холодно, что она простудится, заболеет, придется лечиться – игнорировала. Мегакрут привел даже самый страшный для Люси довод: если она заболеет, то придется пропустить учебу. Это Люсю хоть и вывело из равновесия, но подчиниться требованиям гнома не заставило.

– Мне все равно, от кого она примет одежду, – сказал, вздыхая, Мегакрут. – Лишь бы была в тепле и не заболела. Придумай что-нибудь, Фейка. Голова у тебя что надо.

Но даже моя голова не могла найти выход из этой ситуации. Поэтому я созвала совет. Одна голова хорошо, а много – головная боль делится на всех.

Совет был назначен на вечер после ужина в комнате Янтара и Кантора, чтобы скрыть разговор от Люси. Но до ужина мне предстояло занятие у Рагнара, который ожидаемо истязал меня физически. Сначала растяжка, потом бег, потом упражнения.

Рагнар – орк и моя первая детская любовь. Во мне тоже есть орочья кровь. А также эльфийская и гномья. Это долгая история, но так получалось, что женщины в нашем роду выходили за представителей других рас и их избранники становились властителями своих народов.

Так, моя прапрабабушка Айнана и прапрадед Нангар жили в привольных степях, а Нангар был отцом орочьего степного народа. Стал он им, после того как встретился с Айнаной, которую взял в плен его отец.

Их дочь Варинара вышла замуж за эльфа Дайедаруила, и он стал королем эльфов. У них было две дочери – Дельмильтель и Айринран, которая вышла замуж за Первого стража-океанида и живет в пучине океана. В другую мою бабушку – Дельмильтель – пылко влюбился и долго ее добивался гном Шипобум, от которого та родила моего отца. Замуж она, правда, за моего деда не вышла, но тот стал королем гномьих кланов. А моя бабушка крутит одновременно с моим дедом и является фавориткой нашего короля людей, в чьем королевстве, в провинциальном городе Бекигенге, обосновался мой отец.

Я постоянно бывала в гостях у всех моих родственников и, когда гостила у прапрабабушки Айнаны и прапрадедедушки Нангара, много слышала о славном воине Рагнаре. Долгое время я не могла принять факт, что лучший воин степей видит во мне лишь младшую сестренку и никакие романтические чувства нас никогда не свяжут. Но я до сих пор тепло к нему отношусь и желаю ему счастья, потому что он настрадался в прошлом: лишился семьи из-за предательства друга и оказался связан магической клятвой – обещанием жениться на дочери кровных врагов, виновных в смерти его маленького брата.

Сейчас Рагнар преподает в академии физическую подготовку недомагам – как нас часто называют магистры. А Рагнар так и вовсе несмышленышами.

Студенты его ненавидели за все истязания, что он с удовольствием испытывал на нас. Несмотря на родственные связи и дружбу, мне от него доставалось не меньше, а сейчас даже больше. Он стал моим вторым куратором и истязал физически.

– Не отлынивай, принцесска. Физическая усталость – залог безопасности окружающих. Твоей пятой точке будет лень искать себе приключений, – подбадривал меня Рагнар, когда я решила отдышаться.

В ответ на это я фыркнула. Я совсем не ищу себе приключений. И попробуй тут поотлынивай с этим несносным орком. Язык под конец занятий уже висел на плече, а ноги способны были только волочиться. Но оказалось, это еще не конец.

– А теперь раздевайся, – огорошил меня Рагнар.

– Мм… что? – не поняла я.

– Раздевайся, мы станцуем танец макоко, – повторил серьезно Рагнар.

Мм… танец макоко – ритуальный танец охотников у степных народов. Исполнялся он и женщинами, и мужчинами. Сначала сольно – одной парой, затем к ней по очереди присоединялись и другие. Женщина изображала животное, подражая ему в движениях и жестах. Мужчина играл роль охотника, выслеживающего и подстерегающего свою жертву. Затем он ее ловил.

Поскольку танцевали этот ритуальный танец обнаженными в свете ночного костра, часто он заканчивался совокуплением разгоряченной, возбужденной танцем-охотой пары. Особенно если по календарю подходило время ритуалов плодородия. Но не обязательно.

– А для чего нам танцевать сейчас танец макоко? – испуганно спросила я.

– Танец макоко лучше всего вводит в состояние транса. Мне надо, чтобы ты почувствовала этот момент и это состояние. Дальше мы будем часто его использовать, – невозмутимо ответил орк.

– А раздеваться зачем? Нельзя ли в одежде? – робко подала я голос.

– Принцесска, много болтовни. Знаешь же, что нет. Ты стесняешься дядю Рагнара? Не стоит. Чего я у женщин не видел?

– У меня ничего не видел, – отрезала я.

– А у тебя есть то, чего нет у других? – осклабился в глумливой улыбке орк.

Насмехается, гад. Нет, ну когда-то я даже мечтала о таком моменте. Оказаться в объятиях Рагнара. Но совсем в другой обстановке, и было это очень давно. К тому же Рагнар в мечтах был в меня влюблен, как и я в то время.

Сейчас же от этой влюбленности остались лишь теплые родственные чувства, а в глазах Рагнара я и вовсе видела лишь азартный насмешливый огонек, говоривший о том, что орк преследует какую-то цель. Такой взгляд я видела у него, когда он задумывал месть своим врагам. Но при чем тут я?

– Рагнар, не буду я тут голой носиться! – возмутилась я и, поежившись, осмотрела зал для занятий. – Мы не в степи среди твоего народа. А если сюда кто заглянет?

– Никто не заглянет, я повешу магический замок. А ты закрой глаза и представь, что мы дома. Ну если так стесняешься, оставь нательную рубаху, – смилостивился Рагнар.

Сам он подошел к своим вещам, хранившимся в шкафу, достал ритуальный бубен и стал отбивать ритм. Делать нечего, пришлось подчиниться. Раздеваясь, я задумалась, какое животное мне выбрать.

Самый красивый макоко, что я видела, был танец змеи, исполняемой орчанкой. Она так красиво и сексуально извивалась! Кстати, это была подруга Рагнара, с которой в итоге не сложились отношения, потому что у него после пережитой трагедии появились проблемы с доверием. Вроде бы в тот вечер он обратил на нее внимание, став партнером по танцу, и можно догадаться, чем он закончился. С того момента они и начали встречаться.

Значит, повторять ее танец я не буду. Ведь соблазнять Рагнара я не собираюсь.

«А интересно, оценил бы Ашшур такой танец в моем исполнении?» – вдруг прокрался в мою голову ненужный вопрос. Так, стоп. Я же запретила себе думать в таком ключе о драконе. Итак, животное, животное… а побуду-ка я простым, но прытким зайцем. Поиграем с Рагнаром в догонялки.

Сам Рагнар не стал меня смущать, остался в набедренной повязке и усмехнулся, поймав мой взгляд. Я прислушалась к ритму бубна. Ритуальный бубен – не простой инструмент, а с магическими свойствами. В него пойман дух, которого привел звук бубна. Поэтому слышался не только ритм бубна – в него вплетались звуки природы и мироздания, как считали сами шаманы. Определенная частота ударов тоже воздействовала на сознание, и каждый раз она была индивидуальная для разных ритуалов.

Сейчас, словно считав мое желание стать зайцем, бубен выдавал рваный быстрый ритм, легкими скоками-поскоками, одновременно с резкими пугающими звуками опасности. Ритм учащался, и я, послушная ему, начала свой танец.

Рагнар отложил бубен, который продолжал сам отбивать ритм, и начал кружить вокруг меня, как бы загоняя добычу. Он ловил меня, отпускал, чтобы я снова продолжала свой танец, при этом облапывая своими ручищами везде, где можно. И даже где нельзя!

Нет, ну чего это он задумал? Ведь явно же это не повод робкому юнцу полапать понравившуюся девушку. Тогда что? Но ритм бубна не давал мне думать и сосредотачиваться. Я продолжала идти на поводу у Рагнара, играя в какую-то непонятную мне игру.

К ритмам бубна стали примешиваться звуки громких ударов, похожих на громыхание по двери, когда ее выламывают.

– Не отвлекайся, – шепнул мне в ухо поймавший и прижавший к себе Рагнар.

В этот момент я глянула на дверь в зал, которая в это время просто превратилась в прах… сожженная одним драконом. Который стоял как бык, когда тот готовится напасть на свою жертву.

Сейчас он был больше похож на рогатого демона, изрыгающего пламя, чем на дракона. Глаза его полыхали красным огнем, а изо рта валил дым.

– Ой, – только и смогла вымолвить я, застыв на месте и находясь все так же в объятиях орка.

– Чем! Вы! Тут! Занимаетесь?! – грозно возопил дракон, уставившись на Рагнара.

По мне он лишь мазнул взглядом, глаза его при этом вспыхнули каким-то кроваво-бордовым отблеском, от которого у меня душа ушла в пятки и больше не высовывалась.

– Мы занимаемся, – лениво произнес орк и вышел вперед, – тем, чем нужно. У нас индивидуальное занятие Досифеи с ее куратором. По какому праву ты врываешься и прерываешь наше занятие? Ты знаешь, что бывает, когда резко выталкивает из транса? Это создает опасность для обучающегося, я подам жалобу ректору.

– К тхэру^[2] ректора! – зарычал дракон. – Почему вы в таком виде? Досифея! – потребовал дракон у меня ответа. Видимо, поняв, что Рагнар не настроен отвечать на его вопросы.

– Мы танцевали ритуальный танец макоко, – пискнула я из-за спины Рагнара. Ибо только сейчас поняла, что я раздета… совсем. Что там прикрывает нательная полупрозрачная рубашка? Да ничего.

– Ритуальный танец макоко, значит. – Дракон угрожающе посмотрел на Рагнара. – Издеваешься, да? Ну ладно, тхэров орк. Желаю тебе когда-нибудь пройти через то же самое.

Дракон развернулся на выход.

– Со мной такого не случится, – самоуверенно хмыкнул орк и бросил в спину дракону: – Двери починишь сам.

Дракон нас покинул. Рагнар с довольным лицом повернулся ко мне:

– На сегодня занятие закончено, принцесска. Продолжим завтра.

И, сияя клыкастой улыбкой, как начищенный артефакт, орк пошел к нашей одежде.

Нет, и что это было?