Типа я

Суббота.
Я люблю ходить в школу – и это проблема

На следующий день я опять пошел в школу. По дороге вспомнил свои вчерашние мысли про крутые слова и решил дальше их обдумывать. Есть много крутых слов, которые пока у меня не получается говорить, но это дело привычки. Чем больше говоришь, тем легче. Это как с матом. Если хочешь говорить плохие слова, надо их часто говорить. Но Крутой Али сказал, чтобы я не учился говорить плохие слова, потому что «тебе за это дадут по башке, а еще ты мусульманин. Мусульмане не ругаются матом». Я ответил: «А крутые пацаны в классе тоже мусульмане, но говорят плохие слова». А он: «Они олени. Ты не олень». Я сказал: «Понятно». Я не матерюсь. Я не олень.

– Эй, Крутой Али, какое слово самое крутое из всех?

– Из вообще всех или которые тут говорят, в этой яме?

Ямой он называет «это место». А «этим местом» он иногда называет место, где мы стоим, а иногда Махачкалу, а иногда Дагестан. Это правило для любого, кто хочет быть крутым и злым: мы должны называть место, где живем, ямой.

Я сразу получил доказательство, что становлюсь из-за «ямы» крутым. Учительница дала нам тесты, и в вопросе «Назовите республику, в которой вы живете» из вариантов «Дагестан», «Татарстан», «Башкортостан», «назвать другое место» я написал: «ЯМА». Мне поставили двойку. Потом классная руководительница звонила типа маме. В классе многие смеялись, когда узнали, а некоторые показывали на меня пальцем и говорили: «Дурак». Меня похвалили Анвар, Мурад и Гаджи, самые крутые и плохие пацаны в классе, а Гасан-Вонючка взбесился из-за того, что всем понравилось то, что я сделал. Как я и сказал, крутость зависит от оценок.

– Крутой Али?

– Чё?

– Какое крутое слово ты знаешь вообще из всех?

– «Атомный» или «ядерный». Это крутое слово везде. Если какие-нибудь президенты спорят, кто-нибудь говорит «ядерный» – и остальные все кидают задний, – уверенно сказал Крутой Али.

– А что значит «кинуть задний»?

– Зассать, испугаться, дать деру, ну ты понял. Ты даже не должен слышать про эти слова, понял?! – закричал вдруг Крутой Али.

Я могу его понять. Злой воин его уровня не захочет даже слышать слово «испугаться».

– Понял. А какое крутое слово тут?

– Сейчас… – Крутой Али задумался и, пожав плечами, ответил: – Жиесть.

«Жиесть» – слово, которое нужно всем. Оно важнее даже, чем «Ииииууууу!».

– Круче, чем «уцишка»?

– Чем «уцишка» тоже. И чем «хищник». Его можно добавлять к любому предложению в любом месте, и оно всегда звучит четко. Вот смотри: «Вот ты, в натуре, жиесть!» Видел? В любом месте.

– Жиесть – это да-а-а… – протянул я, восхваляя это слово.

Я уже давно пытаюсь говорить «жиесть», но это слово пока звучит из моего рта тупо. У всех вокруг это получается легко и естественно, но я раньше не говорил «жиесть», а теперь научиться тяжело. Это как родной язык: мама учила меня говорить, но у меня плохо получалось, ее убили – и теперь меня никто не учит и я не могу говорить. А крутые слова – другое дело. У меня есть учитель – Крутой Али.

– Жиесть. Жиесть. Жиесть. А что оно значит, если точно?

Крутой Али пожал плечами. Он не знает слова, которые говорит, ему нельзя знать их смысл, потому что он крутой, и поэтому он сказал:

– Тебе не нужно знать смысл, ты должен просто говорить. Правило номер сорок шесть! Записывай!

Я быстро вынул «Дневник воина». Когда Крутой Али произносит новое правило, я должен быть всегда наготове. Это очень важный момент.

– Готов?

– Ага.

– Пиши: «Правило воина номер сорок шесть! Крутой и злой боец…» Тебе больше нравится боец или воин?

– Оба.

– Пиши «воин». Итак: «Крутой и злой воин может говорить без причины разные слова и не обязан знать смысл этих слов!» Записал?

– Ага.

– Запомни это правило. В жизни будет много случаев, где тебе надо будет говорить не только «жиесть», но и целые предложения без смысла! Например, например… Вот, смотри.

На противоположной стороне улицы несколько студентов шли вдоль дороги, бросали друг другу скрученные трубочкой тетради, как в регби, и громко смеялись.

– Круто? – спросил Крутой Али.

– Круто, – автоматически ответил я, пытаясь разглядеть скрытый смысл крутости.

Один из пасов вылетел над головами ребят прямо на проезжую часть. Самый высокий и самый быстрый из них выбежал на дорогу и поймал тетради, едва не приземлившись на капот машины. Старик-водитель опустил стекло и сказал слово, которое мне нельзя говорить. В ответ они предложили ему замолчать, тоже используя нехорошее слово, и убежали.

– Вовремя, – обрадовался Крутой Али наглядному примеру. – Видел, как он поймал тетради?

– Ага.

– Как бы ты его похвалил?

– Молодец? Четко? Круто? – спросил я нерешительно. Я знал, что тут не все так просто.

– Если бы ты был лохом, ты бы сказал «молодец», еще скажи «хороший мальчик». Ты должен сказать новое модное выражение: «В натуре, ты пушка!» Понял?

– Какая пушка?

– Никакая!

– А где пушка? Я не понял.

– Вот именно, я же сказал, правило сорок шесть, прочитай вслух.

Я опять достал тетрадь и прочитал правило:

– Крутой и злой воин может говорить без причины разные слова и не обязан знать смысл этих слов!

– Теперь понял?

– Ага.

Я зафиксировал полпути до школы, ровно на остановке. Я знаю это, потому что считал шаги: 750 шагов – половина пути, еще 750 – и я в школе. Быстрым шагом можно дойти за 13 минут 30 секунд, обычным – примерно за 20 минут. Кстати, я иду в школу не потому, что должен ходить в школу. Я сам решаю, что мне делать, и решил ходить в школу, потому что типа мама мне не разрешает бросить ее. Я спрашивал позавчера. Это одна из моих серьезных проблем: если хочешь быть крутым, ты не должен любить ходить в школу. Поэтому я начал придумывать вещи, из-за которых я не люблю школу. Я должен приходить туда с плохим настроением и уходить с хорошим. «Школа – это тюрьма» – вспомнил я одно из первых правил Крутого Али.

– Перемены? Я не люблю перемены, – сказал я.

– Перемена – это хорошо. Это возможность кого-нибудь побить, – ответил Крутой Али. У него на все есть ответ. Он крутой.

– Ах да… – Я вспомнил, что все еще не придумал вещи, которые должны меня злить, чтобы я мог сразу разозлиться и подраться, как настоящий воин. Злой воин, и даже плохой. Если я буду злиться, то смогу напасть даже на слабых, если они на меня посмотрят не так. Или так. Или вообще посмотрят. Или вообще все что угодно. – Я не люблю школу за вонючие парты, – вдруг вспомнил я.

– Почему?

– Ты же их видел, Крутой Али, они сломанные, разваливаются, краска падает с них, они кривые, на них пишут всякие гадости. Я хочу нормальные парты.

– Нормальных парт нет ни в одной школе этой ямы, – сказал он уверенно, вероятно имея в виду Махачкалу. – Ты поменял уже три школы, тебе хотя бы раз попалась нормальная парта?

– Нет.

– А ты видел, чтобы у кого-нибудь когда-нибудь при тебе была нормальная парта в любом из классов любой из школ?

– Нет.

– Тогда чё ты пристал к партам?

– Ты видел, что нарисовано у меня под партой?

– Ты.

– Что я?

– Под твоей партой нарисовали тебя, и у тебя во рту всякие гадости.

– А еще?

– «Артур черт».

– Я это уже стер. Там вообще много чего пишут. Даже про Амину, а она мне нравится. Меня бесят эти парты. Я сразу злюсь.

– Из-за них или из-за надписей?

– Я с тобой не разговариваю! Тебе легко говорить, ты за парту не влезаешь. Тебе надо на полу сидеть, чтобы нормально помещаться за партой. И вообще, никто ничего плохого о тебе не писал на партах и тебя не рисовал, потому что ты крутой и все тебя боятся, Крутой Али! Они меня бесят. Я не хочу ходить в школу, чтобы сидеть за этими партами.

Я вообще разозлился, и мне понравилось, что у меня получилось разозлиться. Но я вспомнил, что со временем некоторые вещи перестают меня злить. Мой второй лучший друг после Крутого Али – это Расул. Он сидит позади меня. Раньше он меня злил, потому что он самый умный в классе, но потом мы сравнили наши оценки и решили, что я второй самый умный после него. Он больше меня не злит. Еще меня злила Амина, я дергал ее за косички три или четыре раза, а потом я в нее влюбился и решил, что она больше меня не злит, и это проблема. Из-за нее, а еще из-за лучшего друга я люблю ходить в школу. А еще из-за природоведения, и изо, и чтения. Блин!

Пока мы шли, Крутой Али переворачивал машины по моей просьбе, побил несколько человек и ограбил два магазина. Я подумал, что это неплохая профессия для меня в будущем. Я могу стать ограбителем. Для всех должна быть работа – и для злых, и для добрых. Ограбитель – работа для злых. Как пират. Как обманщик-вор-ниндзя-убийца. Как учитель физры. Я думаю, все учителя физры в школе были крутыми и злыми двоечниками. Я не хочу быть учителем физры, я хочу быть еще круче. Ограбитель – это круче учителя физры.

«Нужно что-то более злое, чем парты, Крутой Али», – подумал я, потому что представил гигантские весы и на одну чашу поставил Амину, Расула, природоведение, изо и чтение, а на другую – плохие парты. Хорошего было явно больше, поэтому мне нужно что-то ну очень сильно меня злящее, иначе не получится возненавидеть школу.

– Артур, привет! – прозвучало у меня за спиной. Вприпрыжку меня нагоняла Амина.

Я вспомнил о том, что дал обет безбрачия. Уже три месяца. Когда ее вижу, всегда об этом вспоминаю.

– Привет.

– Ты идешь по этой улице?

– Ага.

– Вы же раньше шли с мамой через парк, – заметила Амина.

Я не могу признать тот позорный факт, что меня весь первый класс и начало второго типа мама не отпускала в школу одного. Две недели назад я смог ее уговорить, и это серьезный этап в моем становлении воина. Я хочу быть самостоятельным и, отправляясь каждое утро один в школу, репетирую, как однажды уйду из дома навсегда, когда судьба меня позовет. Крутой Али говорит, что, как любому настоящему воину, мне придется сразиться с каким-нибудь монстром. Моего монстра зовут Баха, и однажды мы встретимся. И раз уж в школу теперь я хожу один, мне приходится звонить типа маме три раза в день: когда дошел до школы утром, когда вышел из школы после уроков и когда дошел до дома. Но это оправданная жертва. А еще мне больше нельзя ходить через парк укороченными тропинками. Приходится идти сперва по одной людной улице, потом по другой. И вот спустя две недели одиночных походов в школу я встретился с Аминой.

– Теперь я хожу сам, – ответил я гордо. – Я раньше провожал маму на работу.

– Поня-я-ятно, – протянула она, задумавшись о своем.

Амина хорошая. Она тоже звонит маме три раза, и это все было подозрительно, пока я не узнал, что наши мамы (моя – типа) работают в одной больнице и вместе придумали этот план слежки за нами.

Некоторое время мы молча шли в школу. Я люблю молчать, но, когда рядом с тобой идет кто-нибудь, молчать нельзя. Надо говорить всякие интересные вещи, рассказывать истории, шутить шутки. Но я не шучу, потому что воин не должен шу…

– Артур, – вдруг сказала она.

– А?

– Девочки рассказали, что ты вчера подрался из-за меня с Гасаном, – сказала она и отвернулась.

«Ого», – подумал я. Крутой Али неодобрительно покачал головой. Это не очень хорошо для репутации, когда все знают, что ты заступаешься за девочку. Джентльменствовать надо скрытно. Видимо, кто-то из пацанов проговорился или сам Гасан-Вонючка начал всем рассказывать про драку. Он тот еще болтун.

– Не-а. Я вообще часто дерусь. Всегда. Я хожу по улице и ищу, с кем подраться, – ответил я.

Крутой Али одобрительно кивнул.

– Он сказал про меня нехорошие вещи в мальчиковской раздевалке, а потом ты его позвал подраться после уроков. Ну, так говорят. Наверно, они все врут. Да?

«Я дал обет безбрачия», – подумал я и ответил:

– Пусть говорят. Еще, наверно, говорят, что он меня побил.

– Ага, – еле слышно сказала она.

– Это я просто устал тогда после физры, и вообще, я наступил в ту скользкую лужу, которая рядом с абрикосовым деревом за школой. Знаешь эту лужу?

– Ага.

– Вот там я упал. Из-за лужи и из-за обуви. А потом я ему сказал: давай завтра еще, ну сегодня уже, а он сказал, что больше не хочет. Как трус, – завершил я свою речь.

Крутой Али даже похлопал меня по плечу. Амина, кажется, улыбнулась, и больше мы не говорили, пока не дошли до школы, а когда дошли, она сказала:

– А давай после уроков вместе домой пойдем.

– Хорошо, – сказал я, и она убежала. А я смотрел ей вслед, размышляя о том, что обет безбрачия можно перенести и начать с десяти лет, но Крутой Али мне не разрешит.

А еще стало очень жарко, так что даже сердце забилось быстро. Я слышал про изменения климата, у нас даже на стенде висит карта температуры мира, так она вся покраснела от жары – и теперь я тоже покраснел. Дурацкая жара.

До начала уроков ко мне подошел Гасан-Вонючка с другими пацанами и спросил: «Будешь сегодня махаться?» Я собирался согласиться, но Крутой Али посчитал их всех, и оказалось, что их четверо. Крутой Али указал пальцами сперва на свои глаза, потом на мои и потом показал четыре. Опять психологическая атака количеством. Пришлось отказаться, хоть я и мог их всех побить. Потом я хотел толкнуть Гасана-Вонючку, но отвлекся, и он толкнул меня первым. Они ушли, а я смотрел на них, так что последний взгляд остался за мной. Никто не может выдержать мой взгляд. На прошлой неделе это был главный урок, который мне преподал Крутой Али. Он называется «Техника боевого взгляда». Это когда ты идешь во дворе, на тренировках и в школе и смотришь всем в глаза, чуть-чуть опустив голову, как будто что-то скрываешь, и напрягаешь брови, как будто солнце светит в глаза. И потом ходишь так. А если есть капюшон, то его тоже накидываешь и смотришь на всех. Это очень важно, чтобы все понимали, что со мной нельзя шутить. Я иногда стараюсь его применять. Пока что перед зеркалом – и даже сам себя боюсь. Я очень крутой перед зеркалом.

– Ну, кто у нас там следующий? – спросила учительница и заглянула в журнал. – Хотите по журналу или по желанию? Журнал – раз! Журнал – два! Журнал – три! Султанов.

Гамид встал из-за парты. По взгляду мне показалось, что он выполнил задание.

– Итак, кого ты выбрал своим героем?

– Доктор Стрэндж… – выдавил он из себя.

Класс разочарованно выдохнул, а учительница сказала:

– Еще один… Ну давай, читай про своего супергероя. Халк уже был, Железный Человек тоже.

Гамид трясущимися руками взял в руки свое сочинение и начал читать:

– Я выбрал своим героем супергероя из «Марвел» Доктора Стивена Стрэнджа. Это очень крутой маг, который получил свои силы, потому что он попал в аварию, потому что смотрел в телефон вместо того, чтобы смотреть на дорогу, когда он был за рулем. Машина упала в пропасть, и у него из-за этого испортились руки. Потом он поехал в Камараж…

– Что? – переспросила учительница. – То есть куда поехал?

– Камараж… Камдараж… Кармагандаж… – мямлил Гамид.

Кто-то в классе его поправил:

– Камар-Тадж, дурак.

Он продолжил:

– Короче, он поехал в одну древнюю страну, нашел там древнего учителя, и она научила его, как делать магические вещи, и он стал защищать землю, как остальные Мстители. Все.

– Молодец, Гамид. Какой у него характер? Чем он тебе так понравился?

– Характер? Ну, он такой крутой… и умный, ваще четкие вещи делает там… Ну… он останавливает время, делает его назад-вперед и там еще создает всякие телепорты и в любое место может попасть, и еще у него есть летающий такой живой плащ…

– Так, хорошо, – учительница устало взялась за лоб.

Я подумал, что мог бы рассказать в тыщу раз круче про Доктора Стрэнджа, хотя он даже не мой любимый герой. Мне нравятся Тор и Железный Человек, а еще Вдова и Капитан Америка, а любимый Человек-паук, но не эта тупая Капитан Марвел. Вообще не понимаю, кому…

– Ау-у-у, Артур, ты с нами? – спросила учительница.

– Он в своих облаках, – сказала Ася, и весь класс почему-то засмеялся.

Тупая шутка, и Ася тоже тупая. Хотя она лучше всех знает природоведение. Природоведение тоже тупое.

– Я говорю, что из рассказа Гамида мы поняли, что, когда сидишь за рулем, надо смотреть на дорогу. Твоя очередь. О ком твое сочинение?

Я встал из-за парты и взял свой листок. Вначале я думал, что напишу про Хабиба Нурмагомедова, но его выбрали уже три пацана и еще Гасан-Вонючка. Хотя если все крутые берут Хабиба, то и я должен так делать, но в общем опять получилось, что я исключение. У меня и так есть свой герой.

– Его зовут Крутой Али.

– Крутой? Крутой Али? А фамилия?

– У него нет фамилии, это просто Крутой Али.

– Ну ладно… Читай про… Крутого Али, – сказала она и улыбнулась остальным ребятам.

Все захихикали.

Вообще-то, про учителей нельзя говорить плохие вещи, но из-за нее надо мной все посмеялись, поэтому она тоже тупая. Учителя не должны шутить про учеников, чтобы остальные над нами смеялись.

– Мой герой – Крутой Али. Мы познакомились несколько месяцев назад, когда со мной никто не хотел дружить. Крутой Али подошел и сказал «салам», а потом мы подружились. Крутой Али самый крутой из всех моих друзей.

– У тебя вообще нет друзей, – сказал кто-то сзади, и все опять посмеялись. Тупой класс.

– Крутой Али знает о мире больше всех. У него всегда есть на все ответ. Он разбирается в людях и дает мне разные советы. Крутой Али очень крут. Хоть и не считает себя умным, но он очень умный и самый сильный. Сильнее, чем тупой Доктор Стрэндж. – Не знаю, зачем я сказал это и еще посмотрел в сторону Гамида. Он показал мне средний палец, спрятав руку под партой. – Мне повезло, что я нашел такого друга, потому что настоящих друзей бывает очень мало. У некоторых вообще не бывает друзей, и я хочу, чтобы у всех был такой хороший друг, как Крутой Али. Все.

– Очень хорошо, – сказала учительница. – Молодец. У тебя очень хороший друг. – Я решил, что она больше не тупая. – А где живет Крутой Али? Он твой сосед?

– Не скажу, – ответил я и сел на место.

– Спасибо, брат, – сказал Крутой Али и пожал мне руку. Он сидел на полу рядом со мной. Как я и говорил, когда он садится на пол, он как раз достает нормально до моей парты.

Мне понравилось это сочинение на тему нашего героя – потому что я смог узнать о многих своих одноклассниках. Надо знать слабости своих врагов. Это великая китайская мудрость. Когда кто-нибудь рассказывает про себя что-нибудь, надо внимательно слушать, чтобы потом знать, как победить этого человека. Из всего класса, наверное, половина выбрала своим героем какого-нибудь супергероя. Или какого-нибудь героя из мультиков. Я понял, что они просто тупые дети и герои их тупые и детские. Только Спанч Боб нормальный, и Амина выбрала его своим героем.

Хочу кое в чем сознаться. Мне из-за этого стыдно, кроме того, это очень подрывает мой авторитет в школьной жизни, и об этом знает весь класс. Каждую субботу после уроков я должен посещать школьного психолога на двадцать минут.

К сожалению, была суббота, и уроки закончились, а мои двадцать минут только начались. Я ненавижу сюда приходить, а Крутой Али – еще больше.

– Здрасте.

– Здравствуй, Артур, – сказала она, как обычно протянув эти два слова, как будто она суперглавная злодейка. – Как твои дела?

– Пушка, – ответил я, пытаясь усвоить сегодняшний урок. Крутой Али похвалил мою инициативу, подняв большой палец вверх.

– Пушка? В смысле?

– Хорошо.

– О как, интересно. Обычно ты говорил нормально. Почему сегодня «пушка»?

– Я делаю, как вы сказали на прошлой неделе.

– Мыслишь позитивно?

– Ага. Я теперь каптимист.

– Прекрасная новость, Артур, – обрадовалась психолог. Эта женщина мастер притворяться. – Ну раз у нас такой день, то, если ты не против, я бы хотела обсудить с тобой… – Она заглянула в маленькую, сложенную несколько раз бумажку и, наморщившись, прочитала: – Крутого Али, твоего друга.

– Против, – ответил я.

Одно из преимуществ общения со школьным психологом – это отказ от обсуждения разных тем. Я нашел в интернете список правил школьного психолога. Одно из них: «Уважать личное пространство и внутренний мир ребенка. Если он наотрез, твердо и уверенно отказывается обсуждать ту или иную тему, примите его мнение. Если он посчитает нужным, сам об этом заговорит, а ваше дело – сделать так, чтобы он сам захотел». Ага. «ЕСЛИ Я ПОСЧИТАЕТ НУЖНЫМ», А Я НЕ ПОСЧИТАЕТ.

– Понятно, хорошо. Как прошла неделя? Случилось что-нибудь интересное?

– Не-а.

– А может, у тебя появились какие-нибудь идеи, как добавить в твою жизнь красок?

– У меня и так есть краски. Хотя черный цвет заканчивается.

– Я говорю про идеи, которые сделают тебя счастливее. Мы договаривались, что ты составишь список вещей, которые сделали бы твою жизнь еще более крутой и интересной. Ты сделал список?

– Не-а.

– Ведешь дневник, который я тебе дала?

– Не-а… – «Дневник воина» не в счет. Ее дурацкий дневник я выкинул, когда вышел из кабинета.

– Хорошо, тогда поговорим о драке, – сказала она и сменила позу. Я удивился, откуда она об этом знает, а она, как будто прочитав мои мысли, ответила, как моя типа мама: – У меня везде ушки.

– Психологическая атака, я тебя предупреждал, – сказал Крутой Али.

– Я не хочу говорить о драке.

– Странно, обычно мальчики любят говорить про свои драки.

– Смотри, опять пытается. Будь внимательным! – сказал Крутой Али уже громко и пристально стал следить за ее лицом и жестами.