Моя «Правда». Большие тайны большой газеты

Парнишка из Марьиной Рощи почти случайно поступил на востоковедение, отправился помощником и переводчиком посла в свежеобразованный Пакистан, дорос до третьего секретаря, согласился перейти в КГБ, по окончании спецшколы был оперативником и резидентом под посольской крышей в Пакистане, Индии и Иране, после измены сотрудника отработал положенное московским аналитиком, окончательно вернул доверие, повозив комитетское и партийное начальство по Афганистану, в перестройку стал замом, а потом и начальником внешней разведки, после путча сутки возглавлял трясущийся от ужаса КГБ, с облегчением сдал дела Бакатину и через несколько недель ушел в отставку (не дождавшись, например, обреченной сиять в веках сдачи американцам схемы подслушки посольства).Леонид Шебаршин сделал впечатляющую карьеру в Первом главном управлении в не самое впечатляющее время. Титаны, монстры и гении (часто в одном лице) уровня Артузова, Судоплатова, Берии и Абакумова и выстроенная ими разведывательная мегаимперия остались в прошлом, партийное ворье, распихивающее по углам притыренные иконостасы, было недалеким непредсказуемым будущим – как и прыткие лейтенанты, позднее объявившие кусочки иконостасов куполом возрожденной империи. Некоторым из них Шебаршин посвятил вторую книгу, «Хроники Безвременья», хлесткую и афористичную. А в первой он не пытался быть хлестким и не пытался кого-нибудь впечатлить. Он просто рассказывал о своей жизни, более всего опасаясь, во-первых, кого-нибудь ненароком сдать, во-вторых, приукрасить себя или свою роль."Рука Москвы" не очень интересна фактурно, в ней нет деталей и подробностей разведывательной работы и процедур принятия политических решений. Шебаршин предпочитает говорить от себя и про себя. Лирический подход при таком-то авторе выглядит сперва странновато, как и то обстоятельство, что повествованию о походах по тегеранским книжным бывший резидент отводит куда больше места, чем объяснениям, чем он, собственно, занимался между этим походами. Но у Шебаршина цепкий взгляд, хорошее воображение и не очень прибитое рапортами перо – так что лиричность не выглядит натянутой, а рассуждения о том, почему индийцы во всем мире считаются миролюбивыми пейзанами, читается не с меньшим интересом, чем краткий рассказ о том, что именно Афганистан физически погубил Андропова (генсек заразился оспой в ходе блиц-поездки в Кабул)."…1 апреля 1977 года в Москве шел густой мокрый снег. Как хороша все-таки наша весна – хмурая, неулыбчивая, непостоянная, но такая понятная. Еще одна московская весна – много ли у меня их будет?" – так завершается одна из глав книги.30 марта 2012 года Леонид Шебаршин застрелился, убедившись, что ослеп на оба глаза, и, похоже, не пожелав быть обузой кому бы то ни было.

Бедный-бедный автор… Дорос до Председателя КГБ (хоть и на два дня), а написал столь наивную книжку. То у него Сталин плохой-плохой, то вдруг умный. То марксистско-ленинская идеология устарела, то он получил удовольствие от чтения Маркса…В общем, труд литературных негров не согласован и результат налицо.

Если бы Леонид Шебаршин не стал разведчиком, то он вполне мог бы стать писателем. Книга написана литературно одаренным. На страницах можно найти хорошо выписанные пейзажи Востока, некоторые философские пассажиры. За всем этим сразу встает образ автора – умного и тонкого наблюдателя, психолога, профессионала своего дела.В книге нет «скандальных» подробностей, о деятельности советской разведки из нее вообще мало что можно узнать. И это вполне естественно: профессионалы умеют хранить свои тайны. Поэтому если читать книгу, то для того, чтобы ощутить атмосферу, погрузиться в мир автора. Правда, вторая половина книги, посвященная в основном работе Шебаршина уже в Москве, читается с гораздо меньшим интересом.