Глава 1. В некотором царстве, в некотором государстве…
10 марта. СПБ
– Полинка, пока!
– Пока, девочки! – я помахала коллегам рукой и, скользя по обледенелому снегу, побежала к переходу. Каблуки, хоть и не шпильки, тормозили моё фигурное катание, а я балансировала руками и со стороны, наверное, была похожа на аиста на льду. Скоро десять, метро закроется, надо спешить!
С неба падала мелкая крошка, сводя на нет все усилия недавно прошедшей снегоуборочной машины. Легковушки скользили по проезжей части в прямом смысле этого слова: как только одна пыталась ускориться, сразу же начинала вилять задом, и сзади едущие испуганно сбрасывали скорость на всякий случай. А я шарахалась от поребрика – мало ли, зацепят сдуру, а я ещё молодая и жить хочу!
Не повезло мне на переходе возле сада Олимпия. То ли каблук поехал на льду, то ли ноги запутались, но я заскользила, голося от ужаса, прямо под колёса большому чёрному седану. Плюхнулась на задницу, растянувшись во весь рост, и замолчала от боли в лодыжке – дыхание перехватило. Замерла… Сейчас стукнет!
Скрип тормозов длился, наверное, целую вечность, и я устала бояться, открыла глаза. Бампер навис прямо над моим лицом. Машина остановилась в нескольких сантиметрах от меня! Господи, боже мой…
– Господи, боже мой!
Э, это же моя реплика! Её украл мужчина лет тридцати, который выскочил из седана и подбежал ко мне, скользя по дороге кроссовками.
– Девушка, вы в порядке? Где болит? У вас болит что-нибудь?
– Болит, – пробурчала я, опираясь руками о снег. – Но не скажу что, это неприлично…
– Сидите спокойно, я позвоню в Скорую!
– Не надо, всё нормально!
Я попыталась перевернуться на колени, чтобы встать, и ойкнула – лодыжка ныла и стреляла при малейшем усилии. Чёрт! Неужели сломала? Как я теперь работать буду?! Это же больничный на две недели минимум!
– Всё-таки болит! – будто даже с удовлетворением констатировал мужчина и, протянув обе руки, помог мне встать: – Нога? Давайте в травмпункт, надо сделать рентген.
– Мне бы до метро доковылять… – хотела отказаться я, а потом вспомнила, что от метро-то мне бежать через парк, а потом ещё целый квартал в автобусе трястись! – А чёрт с вами, отвезите меня домой!
– Никаких домой, – строго ответил он, подхватывая меня под локоть и таща к машине. Вокруг уже начали кучковаться люди, переговариваясь и снимая на телефон. Мужчина рявкнул на них: – Всё в порядке, расходитесь!
– Может, помощь девушке… – начала было тётка в пуховике, но ей было отвечено:
– Я сам окажу помощь!
Он распахнул дверцу со стороны пассажира и аккуратно усадил меня:
– Осторожно, ногой лучше не двигать.
Сам взял мою болевшую лодыжку и устроил на коврике так, что я и охнуть не успела. Дверца захлопнулась, я выпрямилась, глядя перед собой широко открытыми глазами. Блин, надо было на Скорую соглашаться! Он же меня сбил, вдруг сейчас придушит и вывезет в лес, чтобы я в полицию не заявила? Вцепившись в сумочку побелевшими пальцами, лихорадочно думала, как выпутаться из этого дерьма. Может, ему денег предложить? Машина-то не новая, явно требуется ремонт…
Или пообещать, что никому не скажу?
О, его же снимали на телефоны, завтра он будет звездой ютюба!
Мужчина плюхнулся на водительское место, заляпав коврик снежной кашей, и ткнул пальцем в навигатор, сказал отчётливо:
– Травмпункт!
– Составляю маршрут до ближайшего… травмпункт, – бесстрастно ответил бортовой компьютер женским голосом.
– Отлично, сейчас быстренько сделаем рентген, – пробормотал мужчина, осторожно трогая машину. А я вспомнила с паникой:
– А у меня с собой полиса нет!
– Боже, какой пустяк! – улыбнулся он, не отрывая взгляда от дороги. – Я заплачу!
– Ну, если так…
Если он собирается платить за меня, то лес, наверное, можно отменить. Вот и хорошо, я ещё жить хочу, у меня ещё всё впереди! А вот с ногой можно попрощаться на ближайшее время… Как невовремя, ой как невовремя! Начальство рискует не одобрить. Треть девчонок с гриппом свалилась, мы впятером все смены закрываем, так ещё и я отвалилась… Прямо даже неудобно! А всё из-за проклятой гололедицы! Лучше бы уж дождь и грязь, чем это дерьмо…
– Вас как зовут, девушка?
Вопрос прозвучал неожиданно. Этот водятел ещё и клеиться собрался? Я покачала головой, но ответила:
– Полина.
– А меня Андрей. Вы не подумайте, я хорошо вожу вообще-то! Просто это не моя машина.
– Вы её угнали? – не удержалась я от сарказма, и Андрей нервно рассмеялся, тормозя на светофоре. Машина чуть дёрнулась, но не заскользила, а то я уже схватилась за поручень.
– Спокойно, Полина, я не вор! Мне приятель дал на время. Я терпеть не могу ездить на непроверенной машине, но у меня не было времени её проверить.
Красуется. Ой какие мы правильные! Небось, и уровень масла смотрит перед каждой поездкой, и лампочки в фарах проверяет…
– Масло есть, и то хлеб, – пробормотал Андрей.
Ну вот, а некоторые говорят, что я никогда не права. Ещё как права, да и вообще – я людей насквозь вижу. В кафе натренировалась.
– Вот и больница, – радостно сообщил Андрей. – Болит?
– Болит, – отозвалась я. – Да нет там перелома… Иначе бы распухло!
– Не всегда перелом распухает, – наставительным тоном ответил он. – А вдруг трещина?
– А вы врач, да? – съязвила я, снова начиная паниковать. Только трещины мне и не хватало! Это не две недели, это уже месяц! А как я за продуктами буду выходить, если мне гипс наложат? Димку ко мне не отпустят, а соседок просить – себе дороже. Шумно выдохнув, я с досадой хлопнула ладонью по колену.
– Не врач, – бросил Андрей и вышел из припаркованной машины. Обежал её спереди, открыл дверь и протянул руку: – Встать можете?
– Могу. Как-нибудь доковыляю, – ответила, выбираясь наружу. Попробовала встать на повреждённую ногу, но её пронзило острой болью. Я вскрикнула, поджав ногу, и добавила: – Нет, скорее допрыгаю…
Андрей закатил глаза и хлопнул дверцей. Раздался писк сигналки, а потом меня подняли на руки. Чувство, конечно, незабываемое, но блин! Я машинально ухватилась за шею Андрея и недовольно протянула:
– Заче-ем? Я бы допрыгала!
– Ну уж нет, – рассмеялся он, легко и непринуждённо понёс по расчищенной плитке к освещённому входу. – Я не могу позволить симпатичной девушке с травмой скакать на одной ноге, да ещё и на каблуках. На каблуке, то есть.
От симпатичной девушки мне стало приятно, а от этого чувства полёта – неловко. Но всё равно, когда тебя носят на руках, чувствуешь себя чуть ли не английской королевой! Даже если это не твой мужчина…
А жаль, что не мой. Андрей разрулил всё за пять минут. Уж не знаю, заплатил ли сверх прайса или нашёл убедительные доводы, но при общей загруженности зала ожидания меня приняли без очереди: посадили в кресло на колёсиках, отвезли на рентген, сфоткали лодыжку и так же быстро вернули Андрею. Ещё через десять минут пришёл врач с улыбкой и с чёрно-белым снимком:
– Спешу вас обрадовать – перелома нет, трещин тоже. Думаю, небольшое растяжение. Купите в аптеке голеностопный ортез и носите не менее двух недель. Несколько дней прикладывайте лёд, принимайте Эффералган, и всё вскоре пройдёт.
– Спасибо, доктор, – ответила я с чувством, а Андрей схватил его руку и потряс с воодушевлением:
– Спасибо! Вы очень любезны, доктор.
– Не стоит благодарности, – улыбнулся тот скупо, и я поняла – не заплатили, а привели убедительные доводы.
Обратно до машины меня снова донесли. Хотя я и пыталась сопротивляться, Андрей проигнорировал все протесты и подхватил моё бренное тело, как будто оно весило сто граммов. А я ляпнула:
– Вы спортсмен, Андрей? Культурист? Штангист?
– Рискну принять эти вопросы за комплимент, – рассмеялся он. – Нет, я айтишник. Тоже железо, но другого рода.
– Не думала, что айтишники такие сильные, – снова ляпнула и покраснела.
Зато Андрей надулся, как павлин, и сказал самодовольно:
– Я ещё и не так умею!
На миг мне показалось, что он сейчас и покажет сразу, что именно умеет, но мой новый знакомый сдержался и просто посадил меня в машину на место пассажира. Оббежав капот, сел на место водителя и спросил деловито:
– Ну, куда едем?
Я замялась. Назвать адрес незнакомому человеку? А как по-другому добраться до дома? Ещё и в аптеку надо будет кого-то попросить сбегать… Если сосед не запил, за сотку-другую согласится. Если не запил…
– Проспект Ударников, если не сложно, – пробормотала. Андрей завёл мотор и пожал плечами:
– Не сложно. В конце концов, это из-за меня вы подвернули ногу!
– Да-да, – поддела я его. – И должна торчать как минимум две недели дома!
– Считайте это внеочередным отпуском.
– Шестьдесят процентов от зарплаты, – вздохнула я. Да уж, отпуск мне сейчас вообще не в кайф… К тому же отпуск – это прогулки, праздник, поехать куда-нибудь отдыхать, а не сидеть на диване с болящей в ортезе ногой…
– Где вы работаете, Полина?
Я опять замялась. Эх, была бы я менеджером… Или хотя бы продавцом в бутике. Но нет. Гордиться нечем.
– Официанткой в Столовой, – сказала сдержанно.
– Да, там с вывихом не схалтуришь, – усмехнулся Андрей, сворачивая к мосту. По ледяной каше его машину подрезал какой-то лихач на седане, и мой водитель тормознул, выворачивая руль, выругался: – Куда лезешь, дятел?! Где таким только права продают…
Машину снова занесло, и я схватилась за поручень, заорав:
– Осторожно!
– Простите, – сквозь зубы процедил Андрей, выравнивая ход. – Я не хотел вас напугать.
– Я жить хочу ещё… – проворчала, прижав руку к груди. Сердце колотилось, как бешеное, и я разозлилась на мироздание. Хватит на сегодняшний вечер проблем! Пожалуйста, сделайте так, чтобы я добралась до дома целая и сравнительно невредимая!
– Вы молитесь? – раздался удивлённый голос Андрея. Я смущённо фыркнула:
– Вот ещё! Я неверующая!
– Что вы говорите! Я тоже. Такая редкость в наше время!
– Так уж и редкость! – поддела я его. Несмотря на то, что водил Андрей безобразно, он мне нравился. Симпатичный мужчина, жаль, что староват. Но мои одногодки совсем безголовые. У них нет мечты, нет целей, они тратят деньги и жизнь на развлечения и всякую ерунду.
– Полина, прошу, направьте меня. Мне незнаком этот район.
Я очнулась от своих мыслей и вытянула руку:
– Вот мой дом. Тут можно припарковаться, сворачивайте!
– Чёрт! – бросил Андрей с досадой и свернул в последний момент. Хорошо, что движение тут не слишком бодрое, а то столкновения не избежать. А мой водитель пожурил мягко: – Надо заранее предупреждать, Полина.
– Извините, я задумалась.
Андрей притормозил почти перед самым подъездом и погасил двигатель. Помолчал, потом сказал:
– Знаете, я вас провожу до двери. Даже если вы будете против.
– Я не против, – ответила с запинкой. Признаюсь, у меня были очень корыстные мысли. Ведь лифт уже две недели не работает, а мне карабкаться на девятый этаж… Андрей сразу взбодрился и повеселел:
– Отлично!
Мне снова открыли дверцу, помогли выйти и сразу же подхватили на руки. Я уже привычно обняла его за шею, вдохнув запах одеколона. Какой-то незнакомый мне аромат, приятный и свежий… И снова пришла мысль: боже, меня носят на руках! И даже не в переносном смысле! В самом прямом. А потом я пожалела Андрея. Если лифт всё ещё не починили…
Я открыла дверь подъезда блямбой ключа, и Андрей внёс меня внутрь, бодро спросил:
– Вызовете лифт?
– А он не работает, – виновато протянула я, указав ему на прикреплённую к дверям лифта бумагу с надписью печатными буквами: «СЛАМАЛСА».
– А на каком этаже вы живёте? – по голосу я поняла, что Андрей слегка пал духом. Ещё более виновато ответила:
– На девятом…
Он закашлялся, но быстро взял себя в руки и замаскировал кашель под весёлый смех:
– Ладно, вспомним молодость!
Выдыхаться он начал на этаже шестом. Я оценила. Всё-таки шесть этажей без одышки и достаточно бодрым шагом – это почти атлет! На седьмом Андрей извинился и сказал прерывающимся голосом:
– Можно, я вас поставлю на минутку и передохну?
– Можно, – со смехом ответила я. Меня поставили на здоровую ногу и прислонили к стене, а «носильщик» опёрся ладонями на колени и выдохнул шумно:
– Вот скажите, вы не могли пониже родиться?
– Простите великодушно, какую квартиру дали, такую и взяла, – фыркнула, оценив шутку. – Выбирать не позволили.
Андрей покрутил головой, потом вздохнул пару раз, чтобы унять дыхание, и снова протянул руки. Я отмахнулась:
– Давайте я обопрусь на вас и попробую доскакать. Всего два этажа осталось.
– Ну уж нет, – он вроде как даже обиделся и сгрёб меня в охапку. Ухватившись за его шею, я ткнулась носом в мягкие, пахнущие мятно-эвкалиптовым шампунем волосы, и почему-то стало так хорошо… Мог бы и согласиться на моё великодушное предложение, но нет. Решил доказать, что он настоящий мужчина!
А в последнее время они так редко встречаются…
Перед дверью я уже разрывалась от чувства неловкости и от жалости к Андрею, поэтому хотела быстро открыть замок, но ключ имел своё мнение, отличное от моего. Ему, наверное, показалось весёлым задержать нас как можно дольше на пороге. Но вот и последняя преграда преодолена, мы в общем коридоре. Андрея, чувствуя скорое освобождение от ноши, деловито устроил меня поудобнее и спросил:
– Куда дальше?
– Прямо и направо.
Я уже приготовила второй ключ – в наши с Димкой личные апартаменты – и сразу отперла внутреннюю дверь.
– Прошу в мой скромный дворец.
Андрей хмыкнул, шагнул в комнату и посадил меня на диван:
– Дворец хорош, но тесноват!
– Мне в самый раз, – фыркнула и наклонилась расстегнуть сапоги. Андрей присел на корточки:
– Помочь?
– Нет, ну что вы, – я смутилась. – Вы и так сделали для меня… Всё, что нужно. Спасибо большое!
– Спасибо не булькает, – усмехнулся он. Я прищурилась:
– Простите, у меня нет бутылки. Могу дать денег.
– Полина, я вас умоляю! – он встал и огляделся. – Напоите меня, пожалуйста, кофе!
От души отлегло. Нехорошо так плохо думать о людях. Особенно о тех, которые тащат тебя на руках на девятый этаж без лифта!
– Кофе с удовольствием напою, да и сама выпью тоже!
Отставив сапоги к стене, я оперлась на диван и кое-как встала, балансируя на одной ноге. Но Андрей быстро усадил меня обратно:
– Не двигайтесь! Вы скажите мне, где у вас турка и кофе, я сам всё сделаю!
– Ой нет! – я даже испугалась. – Мужчины не умеют делать кофе! Это совершенно исключено!
– Полина!
Он остановился посреди комнаты, которая служила нам и гостиной, и кухней, и посмотрел на меня укоризненно. Головой покачал.
– Я вас уверяю, что умею варить кофе. Правда, конечно, многое зависит от сорта и от качества, но, думаю, я вас не разочарую.
Отмахнувшись, я покорилась судьбе:
– Ладно, делайте, что хотите. Турка сверху над плитой, кофе в правом шкафчике, чашки над мойкой.
Достала из сумочки телефон, проверила наличие входящих и сообщений. Ничего. Димке позвоню завтра, сегодня уже поздно. А, да, ещё надо дядю Ваню попросить сходить в аптеку, у нас как раз дежурная на углу…
– Андрей, можно вас попросить сходить постучать в комнату дальше по коридору?
– Сахару одолжить? – обернулся он от крана. Я пожала плечами:
– Нет, соседа позвать, чтобы он в аптеку сходил.
– Зачем же соседа, – пробормотал Андрей, ставя турку с водой на плиту, – когда я тут без дела сижу?
– Мне неловко вас напрягать.
– А соседа ловко? Напрягите меня уж сегодня на полную катушку, а завтра какая-нибудь подружка приедет. Или… муж?
Он снова обернулся, глядя любопытно, потом сказал:
– Нет, мужа у вас, Полина, нет. Иначе вы бы ему позвонили. И он бы за вами приехал.
Я рассмеялась весело:
– Да вы прямо детектив!
– Пойдём дальше, – он ещё раз оглядел кухню и даже заглянул в шкафчик под мойкой. – Живёте вы, Полина, совсем одна. Хотя к вам приходят подруги. Нет, одна подруга.
– Андрей, вы в полиции работаете, да?
– Я же говорил, что айтишник, – фыркнул он. Турка тоже фыркнула, вспениваясь, и он подхватил её, подул и поставил на место, чуть помешивая кофе ложечкой. А я кивнула:
– Всё правда, живу одна, мужа нет, зато есть лучшая подружка, и как раз вчера мы с ней употребили бутылочку белого вина под креветки. Полагаю, именно её вы и нашли в мусорке.
– Какой кошмар, я раскрыт! – картинно простонал он под мой смех. А потом весьма ловко разлил готовый кофе по чашкам и принёс их к моему дивану на столик. – Ну вот, оцените моё умение варить этот божественный напиток.
Я оценила. Густой, крепкий, очень вкусный кофе получился! И Андрей пил его с таким искренним удовольствием, что у меня где-то в душе перевернулось что-то маленькое, но весомое. Обычно в незнакомом месте делают кофе послабее – из страха пересыпать, что ли? А мой новый знакомый смелый. И симпатичный. Ну староват, так мне его не варить. Однако к чему бесплодные надежды? Мужчины за тридцать обычно уже второй раз плотно женаты, а хороших мужчин разбирают ещё щенками. Поэтому сиди, Полинка, и не рыпайся.
– А где эта ваша столовая находится? – вдруг спросил Андрей, и я от неожиданности ответила правду:
– На Московском сорок восемь. А что?
– Да вот сообразил, что никогда там не был. Надо как-нибудь зайти! – весело ответил он. – Но только когда вы выздоровеете.
– Что вы, что вы, – сказала ему в тон. – Не стоит так утруждать себя, наша Столовая – это просто столовая. Впрочем, кормят у нас вкусно.
– Тем более, зайду! Я люблю вкусно поесть.
– Гурман!
– А то.
Он допил кофе и встал:
– Давайте рецепт, я мужественно схожу в аптеку и куплю вам ортез и болеутоляющие.
– Мужественно? – уточнила я. Андрей фыркнул:
– Девятый этаж, лифт «сламалса»!
– Я ценю вашу жертву, – улыбнулась. – И даже дам вам ключ, чтобы не бегать к двери.
– Вы мне доверите ключ от квартиры? – удивился он. Я смутилась:
– Не думаю, что человек, который так хорошо варит кофе, захочет меня ограбить. Это раз. А два: грабить у меня нечего.
И улыбнулась обезоруживающе. Андрей, похоже, проникся. Кивнул:
– Спасибо. Ну, давайте тогда, я быстро.
Когда он вышел, я откинулась на спинку дивана и подумала, что, даже если он вернётся сегодня, больше никогда я его не увижу. Жаль… Но такова жизнь.
Глава 2. Жил-был принц…
11 марта, СПБ
Утром я проснулась совершенно разбитая. Ещё бы – вчера такое приключение было! Машинально пошевелив лодыжкой, сморщилась от боли. Эх, горе горькое! Надо закинуться таблетками, приладить ортез, который принёс вечером Андрей перед тем, как постыдно сбежать, и ковылять на кухню, чтобы сделать кофе. А ещё надо как-то изловчиться и забраться в ванну, чтобы помыться…
Надо же было заработать вывих!
Смску начальнику я отправила ещё ночью. Извинилась, конечно, хотя вина не моя. А с утра переделала все насущные дела. Вызвала на дом участкового врача, чтобы оформил больничный. Дала соседу на бутылку, чтобы сходил в магазин за хлебом и молоком. Позвонила Димке. Позвонила Машке и поплакалась на свою горькую долю. Машка пообещала забежать ко мне вечером и принести ещё одну бутылку. Закуску я сообразила сама. К счастью, вчера Андрей по собственной инициативе купил мне костыль-канадку, и я, после недолгой адаптации, рассекала по квартире, ловко опираясь на это чудо инженерной мысли.
С Машкой у нас сложились отношения, как у двух сестёр. Главное – это не претендовать на одного парня, а всё остальное мы делили пополам. Радости, беды, проблемы, победы… У подруги был очень лёгкий, можно даже сказать, пофигистический характер, и даже самая грандиозная неудача после посиделок с Машкой казалась просто ерундой. Машка приехала с Урала поступать на актёрский, но не сложилось. Хотя актрисой она была отличной. Однако в институте кино и телевиденья ей не поверили, как Станиславский. Но Машка органически не умела отчаиваться. Она пошла работать в Столовую, чтобы платить за курсы сценического мастерства. Там мы и познакомились.
Ближе к вечеру розовый доставщик принёс заказанные роллы, я разложила их на тарелке, приготовила симпатичные плошки для соусов, палочки поставила на специальные подставки. И села, чтобы отдохнуть немного. Сейчас Машка придёт, посидим, поболтаем за бутылочкой вина…
Звонок в дверь заставил меня подхватиться. Эх, опять шкандыбать на своём костыле… Но поскакала – дверь сама себя не откроет. Пока ковыляла, опять позвонили. Из соседской комнаты выглянул студент Миша:
– Полинка, это к тебе!
– Знаю я, – буркнула. – Лечу, не видишь?
Уже у двери я сказала громко:
– Маш, ты чего трезвонишь? Открываю!
Но на лестничной клетке стояла совсем не Машка.
– Привет, – весело сказал Андрей и сунул мне букет лилий. – Пришёл вас проведать, вы не против?
– Кто? Я? Нет!
Против я не была. Я не могла поверить своим глазам! Поэтому даже не сразу осознала, что держу человека на пороге. Он легонько отодвинул меня с дороги и вошёл, притворив за собой наружную дверь.
– Я тут вам принёс кое-каких припасов, не знал, что вам надо, поэтому взял всего понемножку… Нет-нет, я сам! Вы на костылях же.
Пакет Андрей не отдал и кивнул на комнату:
– Пригласите?
– Конечно, – я наконец пришла в себя и улыбнулась. – Ох, не думала, что это вы.
– Я не вовремя? – удивился он, но я покачала головой:
– Вовремя, проходите!
Одиночный звонок застал меня уже почти на пороге комнаты. Оглянувшись, сказала Андрею:
– Я сейчас, минуточку.
Доковыляв снова до двери, открыла её и выдернула из руки Машки бутылку белого, зашептала:
– Машулька, извини, не сегодня, мать!
– Чего это? – растерялась она, сделав большие глаза. – Я ж через весь город пёрлась…
– Прости, родненькая, прости, – простонала я. – Неожиданный гость!
– Го-ость! – протянула Машка с понимающей улыбкой. – Всё с тобой, Полинка, ясно! Пошла я. Звони!
Закрыв за ней двери, я поковыляла обратно в комнату. Андрей стоял у окна и смотрел на падающий снег. Услышав мои шаги, обернулся, и губы его растянулись в удивлённой улыбке:
– Вы заказали вино?
– Почти, – я с усмешкой поставила бутылку на стол. Андрей внимательно оглядел инсталляцию из роллов, прочитал этикетку на вине и покачал головой:
– Ай как нехорошо врать! Вы ждали подругу в гости, ведь так?
– Да, – призналась я не без смущения. От этого человека ничего не скроешь! Но получилось, конечно, немного неудобно. Поэтому надо выкручиваться… – Но она вспомнила, что есть одно неотложное дело. Так что сегодня не придёт.
– Не то, чтобы я не рад, – пробормотал Андрей, указывая на бутылку. – Я открою, значит? Или вы не пьёте в незнакомой компании?
– Открывайте. Да и мы уже немножко знакомы.
Внутри, в самой глубине души, что-то приятно защекотало. То ли бабочки крылышками, то ли кошки заскреблись. Бабочки-то понятно отчего – красивый мужик, ухоженный, обаятельный и заботливый! А кошки… Кошки от того, что ну зачем вот такому мужику вот такая вот я? Пришёл один раз, а больше, может, и не придёт. Да и вообще, из вежливости заглянул, а теперь подумает, что я его ждала…
Нет, нельзя, чтобы он думал такое. Да и не ждала я его, честно! Я Машку ждала!
Чпокнула пробка. Вино полилось в тонкое стекло. Андрей подошёл ближе со своим бокалом в руке и улыбнулся так светло и приятно, что я аж обмерла. Вдохнула запах его одеколона, сердце застучало часто-часто, как птичье…
– Полина, давайте выпьем на брудершафт и перейдём на ты?
– Мы можем и без брудершафта, – ответила тихо.
Андрей шагнул ещё ближе, сказал, понизив голос:
– Конечно, но мне очень хочется вас поцеловать.
– Для поцелуя тоже брудершафт не обязателен, – выдохнула, подавшись к нему, потому что увидела его глаза совсем рядом. Его губы встретились с моими на полпути. Дыхание согрело, успокоило. Рука приобняла – так деликатно и осторожно, словно Андрей боялся, что я оттолкну его. Но я не оттолкнула бы его никогда. Только отстранилась, когда почувствовала, как задыхаюсь, и сказала:
– Давай хотя бы чокнемся.
– С удовольствием, – выдохнул он, и наши бокалы звякнули игриво. Вино охладило рот, охладило мысли, но не смогло ничего сделать с бабочками в животе. Мне нравился Андрей, а моё тело хотело близости с ним. Умом я понимала, что нельзя торопиться, что надо подождать, лучше узнать друг друга, а душа кричала, как сильно мне не хватает мужчины в жизни, каким отличным мужчиной в моей жизни может стать Андрей, и как погано жить без мужчины…
– Хорошее вино, – почти с удивлением сказал мужчина напротив, осматривая ещё раз бутылку. – А ты умеешь выбирать!
– Это не я, это… подруга, – с запинкой ответила ему и глотнула ещё вина. Как там делают американцы? Не первое свидание, не второе, а вот на третьем уже можно! Вот и я буду умной, подожду немножко. Чем больше ждёшь, тем слаще вознаграждение…
– Горю желанием, – сообщил Андрей и сделал эффектную паузу, пока я с изумлением смотрела на него, а потом добавил: – Узнать, умеешь ли ты выбирать роллы!
Я фыркнула, а внутри зажглось маленькое локальное солнышко. Зачем врать самой себе? Я и на первом свидании могу с ним… Правда, могу! Просто потому что всё тело вздрагивает при звуках бархатистого баритона и при виде чуть ироничной улыбки.
К тому же второго свидания может и не быть.
Бери, Полинка, от жизни всё самое-самое и именно тогда, когда она это самое-самое предлагает, настойчиво подпихивает прямо под нос. Чтобы потом не было мучительно больно за упущенную возможность.
12 марта, СПБ
Меня разбудил настойчивый звонок мобильника. Ещё в полусне я сунула руку под подушку и нащупала телефон, глянула на экран одним глазом. Он был тёмным. А звонок повторился. Я подняла голову и увидела рядом на подушке Андрея.
Ой!
Ну да, вчера… Он меня целовал, обнимал и ласкал так сладко, что я сдалась. Взяла всё самое-самое и насладилась до зари. Так и хочется сказать: Андрей – лучший партнёр по сексу в моей жизни, но для этого нужно иметь хотя бы троих партнёров и приличный опыт часо-раз. А у меня этого опыта нет. Да и партнёр был до Андрея только один, и то давно.
Телефон всё звонил, и я аккуратно подтолкнула сопевшего Андрея под руку. Он сонно захлопал ресницами, а потом подхватился:
– Что случилось?
– У тебя телефон… – я смутилась, прикрывшись одеялом, и запоздало добавила: – Привет!
– Привет.
Он улыбнулся, вытаскивая телефон из-под подушки, ответил на звонок:
– Да! Что опять?
Пользуясь тем, что Андрей отвлёкся, я позорно сбежала из спальни. Прямо в душ. Медленно, правда, и ковыляя, но зато верно. Под горячими струями воды в панике раздумывала: надо готовить завтрак или можно обойтись кофе? А может, быстренько замесить тесто на сырники? Или мужчине полагается что-то более солидное? Есть ли ветчина в холодильнике? Блин, я ведь даже не посмотрела, что Андрей притащил в пакете… Надо домываться и быстро посмотреть, пока он ещё в кровати. Не пакет, Андрей…
Выключив воду, выволокла ногу из душа, накинула халатик и поспешила на кухню. И застыла в дверях.
Андрей готовил завтрак, стоя спиной ко мне – на нём были только трусы и, по всей вероятности, мой передник, потому что чуть выше резинки трусов торчал кокетливый бантик завязочек. Сковородка шкворчала, кофеварка пыхтела, по квартире витал запах поджаренного бекона… Мамочки! Этот идеальный мужчина ещё и готовит!
– Полин, садись за стол, – сказал идеальный мужчина. Даже не обернулся! А я старалась подобраться как можно тише! Откуда он узнал, что я тут?
– Не стоило беспокоиться, я бы приготовила завтрак, – пробормотала, ковыляя к столу. – И вообще, можно было просто на диване поесть.
– Завтрак – самый важный приём пищи.
Андрей повернулся с двумя тарелками в руках и поставил их на заранее подготовленные салфетки. С ума сойти, он даже ножи вытащил из ящичка, хотя я почти никогда ими не пользуюсь! Я недоверчиво взглянула на мужчину, а он улыбнулся:
– Я люблю, когда всё красиво сервировано. Скажешь, вкусно или нет?
– Скажу, – смутилась я, вооружаясь приборами.
Было вкусно. Или это мне только так показалось, потому что хотелось, чтобы было вкусно? Во всяком случае, я уплела целую тарелку яичницы, стараясь не слишком быстро двигать вилкой и челюстями. Андрей смотрел на меня с улыбкой, попивая кофе, а потом сказал:
– Полина, я очень сильно надеюсь, что ты на меня не обиделась.
– За что? – я даже поперхнулась от неожиданности.
– За то, что… Ну, за эту ночь. За экспромт.
Аккуратно доев последний кусочек яичницы, я по давней привычке вымазала тарелку дочиста кусочком хлеба и глотнула кофе. Вздохнула. Подняла предельно честный взгляд на Андрея и предельно честно ответила:
– Нет, я не обиделась. Ночь была классная. И ты тоже классный. И я совсем не обижусь, если ты больше не придёшь.
Теперь уж поперхнулся он. Вытаращил глаза, но быстро пришёл в себя и с улыбкой сказал:
– Вот как. А я собирался сегодня вечером пригласить тебя в ресторан!
Я со стуком поставила чашку на стол и испуганно приподняла её. Потом снова поставила почти беззвучно и спросила, ощущая себя немного дурочкой:
– Сегодня?
– Ну да.
– В ресторан?
– Ты предпочитаешь чебуречную? Или шаверму? Можно и туда…
– Нет, ресторан мне подойдёт, – поспешно согласилась я. – А…
Открыла рот и закрыла его. Андрей не собирается свалить в закат. То есть, в рассвет. Более того, он меня пригласил в ресторан. А у меня есть маленькая, такая ма-а-аленькая проблемочка.
Мне совершенно нечего надеть.
Паниковать по этому поводу я начала чуть позже, когда Андрей встал, снял мой передник и, наклонившись, поцеловал меня в губы, сказал:
– Спасибо, всё было очень вкусно. Но мне пора, Полин.
Он ушёл в комнату одеваться, а я начала паниковать. Что же надеть? И какой ресторан? А вдруг какой-нибудь пафосный, заявлюсь туда в джинсах… А если демократичный, а я разоденусь? И как ногу упаковать? И вообще, как мне спускаться, лифт-то всё ещё йок?
Мне нужна Машка. Без Машки я не обойдусь!
Андрей вышел из комнаты и похлопал себя по карманам:
– Так, где мой телефон? Давай меняться номерами.
– А? А, давай.
Я поискала взглядом свой смартфон, и Андрей подал мне его:
– Он под подушкой лежал. Ну, диктуй, я пишу.
Запинаясь, я назвала ему цифры телефона, Андрей вбил их в контакты и с весёлой улыбкой нажал на вызов. Вздрогнув, я скосила глаза на свой мобильник и увидела незнакомый номер.
– Вот, теперь у тебя есть мой номер, если вдруг захочешь позвонить.
– Хорошо, – кивнула я, а на губах сама собой появилась улыбка. Какой он милый! Даже не верится, что такие мужчины ещё существуют!
– Тогда я побежал, работа не ждёт, но в семь будь готова и жди меня, договорились?
Он наклонился и снова поцеловал меня – долго, нежно, сладко. А потом ушёл. Я же осталась сидеть за столом с телефоном в руке и ногой в ортезе.
Без малейшего понятия, что всё-таки надеть в ресторан.
Машке я позвонила не сразу.
Сначала помыла посуду, убрала постель, посидела немного на диванчике, выпив ещё чашку кофе, а потом побрела в комнату, раскрыла шкаф и села, глядя в него расстроенно. Вздохнула. Вывалила всё своё шмотьё на кровать и только тогда набрала подружку. Когда та откликнулась жизнерадостным голосом, проныла: