На презентацию новой системы искусственного интеллекта собрались журналисты, эксперты и специалисты из сферы медицины. В конференц-зале компании «Машинный разум» ее глава Виталий Сорокин представлял новый продукт.
– Диагностика в медицине с помощью искусственного интеллекта, – говорил он, – облегчит жизнь пациентам, особенно с тяжелыми заболеваниями. Сочетая в себе новейшие методы глубокого обучения и моделирования человеческого мышления, компьютерная программа нашей фирмы на порядок повысит точность диагностики. Массовое использование самообучающейся системы выведет здравоохранение на новый качественный уровень.
Журналист издания «Наука будущего» попросил слова:
– Господин Сорокин, ваша фирма занимается узкоспециализированными компьютерными программами и робототехникой. Когда же «Машинный разум» создаст суперкомпьютер, выполняющий творческие функции, такие как умение мыслить, разумно рассуждать и решать задачи любой сложности?
Сорокин усмехнулся:
– Предаваться фантазиям не возбраняется. – Смех в зале. – А если серьезно, то прогнозировать будущее – то же самое, что гадать на кофейной гуще.
Когда смешки утихли, встал журналист интернет-портала «Качество жизни»:
– У меня вопрос. На автомобильном заводе «Авторос» применяют ИИ вашей разработки для выявления отклонений от стандартов качества, при этом уровень брака на заводе все равно составляет 35%. Аналогичная система фирмы «Нейросигнал» на предприятии в Тольятти пропускает лишь 5% брака. С вашей точки зрения, приемлемо ли такое расхождение?
Сорокин изменился в лице. Эти цифры он знал, и сейчас почувствовал себя неуютно. Несмотря на титанические усилия в моделировании и обработке нелинейных сигналов, его фирме не удавалось получить конкурентное преимущество.
– На этом всё, до свидания! – директор развернулся и быстрым шагом ушел со сцены.
У себя в кабинете, откинувшись на спинку кресла, он мрачно насупился и углубился в невеселые мысли о проблемах бизнеса. Прибыль падает, акционеры выражают недовольство, журналисты высмеивают… Как же нужен ИИ, приближающийся к возможностям человеческого мозга! Но универсальных математических алгоритмов нейронной сети, на которой, собственно, и основывается искусственный интеллект, так и не найдено. Сорокину уже сорок девять. Вспыльчивый, со скверным характером, волевой и амбициозный, он сделал ставку на внедрение ИИ в промышленное производство, а также конструирование роботов-помощников, и проиграл. Технологический прорыв, похоже, не предвидится… Оптимизация затрат не только не подняла прибыль, не помогла даже удержать ее на прежнем уровне, а конкурент, фирма «Нейросигнал», нацелилась поглотить его компанию… Что-то нужно делать, и срочно!
В кабинет бесшумно вошла светло-платиновая блондинка со стильной прической, ярко-красной помадой на губах, стройная, в темно-бордовом облегающем платье и красных туфлях на высоких каблуках. Корпоративный психолог Дарья Нечаева занималась решением различных проблем, возникающих в компании. Она индивидуально консультировала сотрудников, прежде всего шефа, участвовала в подборе кадров, диагностировала психологический климат в коллективе, разрешала конфликты.
– Виталий Дмитриевич, – вкрадчиво начала она, – я понимаю ваше состояние. Журналист оскорбил вас. Я хочу помочь…
– Дарья, мне уже никто не поможет, – Сорокин обреченно вздохнул. – На носу годовое собрание акционеров, настроенных ко мне крайне враждебно. Как председателю Совета директоров мне нечего им предложить: прибыль упала, прогресса в развитии фирмы не намечается…
– Виталий Дмитриевич, я ваш личный психолог и должна думать о своем клиенте. Мы вместе преодолеем трудности. – Она подошла и, встав за спиной директора, начала нежно разминать своими пальцами мышцы его шейно-воротниковой зоны. – Мой человек в фирме «Нейросигнал» сообщил, что они создают нейросеть на новых принципах…
Сорокин резко обернулся:
– Что?! На каких принципах?
– Источник докладывает, что им удалось сотворить сложный узел под названием кибер-нейрон, подобный биологическому нейрону.
– Этого не может быть! – возопил директор.
Нечаева продолжала спокойно разминать мышцы, стараясь снять напряжение у начальника. Она мягко сказала:
– Если у них получится, то ИИ сможет имитировать высокоуровневые психические процессы, такие как мышление и рассуждение.
– Всё, я погиб! – сокрушенно промолвил директор. – Продукцию нашей компании вообще перестанут покупать.
Дарья деловито пояснила:
– Выход есть… Нужно переманить сотрудника из конкурирующей компании.
Директор замер в ожидании главных слов, а женщина невозмутимо продолжала:
– У них работает гениальный программист Антон Маслов, который и создал кибер-нейрон.
– И зачем ему переходить к нам? – директор попытался пожать плечами, но женщина мягко, но настойчиво надавила на его плечи.
Хитро сощурив глаза, она наклонилась к уху шефа:
– Доверьтесь мне, Виталий Дмитриевич. Парень будет работать на вас.
Ежегодное собрание акционеров заседало через два дня после презентации. Шестнадцать угрюмых держателей акций компании сидели за длинным полированным столом и в упор смотрели на семнадцатого – председателя собрания Сорокина.
– Я бы хотел порадовать вас новинкой, – с вымученной улыбкой сказал председательствующий. – Секретарь, пригласите Яшу!
Открылась дверь, и вошел человекоподобный робот. Блестя новой полированной поверхностью защитного кожуха и хромированными деталями, робот с лицом недоразвитого кретина энергично прошелся по залу и, встав по правую руку директора, сообщил бесцветным металлическим голосом:
– Господа, приветствую вас на ежегодном собрании акционеров компании «Машинный разум». Я робот-помощник Яша. По всем вопросам вы можете обращаться ко мне.
С противоположного конца стола послышался вымученный старческий голос:
– Никак не получается открыть бутылку минералки…
Яша стремительно направился к старику, боровшемуся с бутылкой, отработанными движениями отвинтил крышку и налил воды в стакан. В таком же духе он быстро наполнил минеральной водой все стаканы, стоящие на столе, и прошагал на свое место рядом с Сорокиным. На публику это произвело впечатление.
