4 Грей Стелла
© ИДДК
* * *
Я шла по старой, хорошо утоптанной тропинке между деревьев, и ноги заплетались друг о друга. Мне было так плохо, что казалось, если остановлюсь, мигом упаду на колени и закричу одну-единственную заезженную фразу: “За что?!”
Ну не может бесконечно сыпаться гадость на одного человека, не может! Я так думала раньше…
А теперь все стало совсем скверно.
Потерять работу, будучи матерью-одиночкой, – это было моим самым страшным кошмаром. И он сбылся. Максимка слишком долго болел в последний раз, и сегодня, отведя его в сад, я выслушала нагоняй от воспитательницы. Три месяца неуплаты… Надеясь все наверстать, набрав смен без выходных, я помчалась на работу. И получила устную инструкцию от начальника о том, как писать заявление по собственному желанию. Если не хотела неприятностей, которые он мог организовать, нужно было уходить с миром.
Людка со Светкой спорили с ним. С пеной у рта девчонки доказывали, что пойдут в суд, доказывая свои права, и он пожалеет! А я… я сломалась в тот момент.
Мы с Максимом оказались просто двумя мелкими рыбками, выброшенными на берег и медленно умирающими без необходимой живительной силы. Денег, будь они прокляты!
Сынишка в свои четыре с небольшим не понимал всей серьезности ситуации, но и он слышал, как арендодатель нашей квартиры ругается с мамой за просроченный месяц…
Я старалась оградить единственного дорогого человека от свалившихся проблем, но это становилось все тяжелее. Мир, прежде прекрасный, играющий всеми цветами радуги, словно свихнулся, навалился на меня, заставляя задыхаться.
Передо мной возникло дерево. В буквальном смысле. Тропинка резко вильнула в сторону, а могучий дуб заставил остановиться. Я бессильно посмотрела на него, привалилась, обняла и тихо-тихо всхлипнула.
Нельзя было давать волю слезам. Нельзя. Слабости нельзя давать волю! Никогда.
Новый всхлип был громче. Плечи дрогнули, поникли…
В груди разрасталась боль, как черная дыра, поглощая всю радость, всю любовь, все хорошее, что я берегла и хранила в себе.
Плотнее прижав лоб к коре дерева, я собиралась закричать. На разрыв. И плевать на то, что в парке, где-то совсем неподалеку, бродили люди. Безразличные к чужому горю, занятые только собой и своими делами…
А я одна.
– Мм, – вырвалось из плотно сжатых губ. – Как же это…
Совсем нет сил противиться удушающей тоске… И так страшно, так…
Я вздрогнула.
Что-то коснулось моей ноги. Осторожно, но настойчиво. Дрожь прошла по всему телу, отрезвляя и возвращая в реальность.
Посмотрев вниз, я ошалело уставилась на небольшой наглый комок на четырех лапках с кучей складок. Он не просто стоял рядом с моей туфелькой. Нет! Эта маленькая божья тварь с бабочкой, прикрепленной прямо на ошейник, примерялась, чтобы нагадить на меня!
– Это что такое? – сиплым, едва слышным голосом проговорила я. – Кыш!
Кашлянув, прочистила горло. Псина засунула вываленный до этого язык в пасть и вскинула голову, недоуменно на меня посмотрев.
– Кыш! – повторила я. – Ты! А ну пшел!
– Рр, – неуверенно ответила мелкая, чуть кудрявая собачонка.
– Рр-р!!! – показала я ей, что тоже умею рычать. Причем с нотками истерии.
Пес проникся, отступил на пару шагов, склонил голову в одну сторону и снова вывалил язык.
– Иди-иди, – я замахала руками, вытерла одинокую слезу, сбежавшую из глаз. – А не то!..
Договорить не успела, потому что меня перебили. Красивый низкий мужской голос громко вещал откуда-то из-за моего уже родного дуба:
– …сгинул куда-то. Я тебе говорю, этот пес сведет меня с ума раньше, чем она сдастся. Мне кажется, не так уж он ей и нужен, этот ссыкун. Погоди, позову его. Термик! Терминатор! Где ты? Эй! Нет его. Может, украли?
В голосе мужика послышалась плохо скрываемая надежда.
Я посмотрела на собаку рядом с собой, тот сел на попу и оскалился, будто улыбаясь. Терминатор? Ты ли это?!
– Да знаю, знаю! – продолжил тем временем говорить неизвестный из-за дерева. – Найду его сейчас. Он меня заставил тачку остановить у какого-то занюханного парка. Скулил полдороги, просился. Я решил, что еще чуть-чуть – и испоганит кожу на сиденьях в салоне. Слушай! Найди мне кого-то смотреть за ним. Гулять там, кормить. Мне эта псина сейчас как кость в горле. И повара с уборщицей найди. Я задолбался жрать еду на вынос. И что, что ресторанная? В своем доме я хочу уюта и покоя, а не приходящего доставщика с кастрюльками. Или работай, Денис, или пойдешь дальше, искать новую профессию!
Совсем рядом сломалась веточка, зашелестела трава.
Я проводила задумчивым взглядом мини-Терминатора, обогнувшего дуб и вставшего так, чтоб его не было видно хозяину.
– Денис, ты меня услышал?
Мужик появился слева.
Красивый! Ухоженный, лощеный даже. Высокий, манерный, в идеально сидящих брюках и голубой рубашке, с которой сразу захотелось подойти и стряхнуть невидимые пылинки. Прическа классическая, волосок к волоску, пальцы длинные, удерживающие кожаный поводок, ботинки блестят на солнышке…
– Обслуга должна быть проверенной и вышколенной. Эта мегера не отдала мне даже Поля, хотя терпеть не может его стряпню, вечно жалуясь на слишком высокую калорийность. Ищи, Денис, не разочаровывай меня. Или сам приезжай мыть чертовы окна в моей спальне!
Разговор был закончен, смартфон отключен. И… на меня обратили внимание. Во взгляде ясных синих глаз четко читалось недоумение, очень схожее с тем, как недавно смотрел на меня пес.
– Добрый день. – Опомнившись, я отошла от дуба, к которому прижималась. Отряхнув юбку от налипших на нее листиков, хотела зачем-то извиниться, будто уже чем-то провинилась перед этим напыщенным типом.
Но он отвернулся, даже не думая продолжать столь странно начавшийся разговор.
– Терминатор! – позвал громко мужчина, быстро проходя мимо и удаляясь от меня. – Иди сюда, дружище!
– Какой же он вам дружище? – от обиды потянуло язвить. – Сбежал и не показывается. Так себе дружба.
Мужик остановился, медленно повернулся.
– Простите? – Он чуть наклонил голову набок и снова безумно напомнил того самого пса. А мне опять стало неудобно.
А еще в душе вспыхнула новая призрачная надежда.
– Я говорю, что знаю, где ваша собака… И это несомненный плюс, так ведь? – шагнув вперед, сообщила, как в омут с головой прыгнула: – Послушайте, я случайно услышала ваш разговор с неким Денисом. Вам нужны сотрудники в дом? Для уборки и готовки? А я как раз могу все это!
Брови мужчины чуть приподнялись.
– Честное слово. – Я сделала еще шаг к нему. Потом опомнилась и побежала за дуб, схватила завизжавшего недовольно Терминатора и понесла на встречу с хозяином. – Вот. Это ваш?
– Мой, – отозвался мужик, одинаково пренебрежительно рассматривая как пса, так и меня.
– А я нашла его. Это судьба, понимаете?
– Не совсем.
– Я умею выгуливать собак, – попробовала более основательно объяснить я. – Знаю, чем их кормить. Умею мыть окна, вытирать пыль, пылесосить. Готовить тоже могу. Вряд ли делаю это столь же виртуозно, как некий Поль, но…
– Отдайте моего пса.
У меня забрали собаку.
Мужчина пристегнул к его ошейнику поводок, поставил недружелюбно подглядывающего на меня Терминатора на землю и припечатал:
– Прощайте.
– Нет-нет! – Вытирая руками слезы, я стала догонять мужчину. – Не нужно прощаться. Очевидно же, мы нужны друг другу!
Незнакомец встал столбом и медленно обернулся. Весь его взгляд походил на небезызвестный смайл – О_о – я его в интернете видела.
– Что? – Он еще раз оглядел меня с ног до головы, нахмурился и как вердикт произнес: – Ваша нужность вызывает огромные сомнения.
– Вот видите, вы уже сомневаетесь, – ухватилась я за соломинку.
Черт с ним, пусть считает меня неадекватной! В этой ситуации я ничего не теряю. У меня и так нет ни работы, ни денег, так почему бы не вообразить, что я – танк по имени Кристина и мне срочно нужно идти в наступление?
– Вы только послушайте меня! Одну минуту, – заговорила я со скоростью трещотки. – Всего одна минута!
Мужик хмурился, но не уходил.
– Вам нужна прислуга – мне нужна работа. Я трудолюбивая, аккуратная, внимательная, исполнительная… – Список моих достоинств множился в геометрической прогрессии.
– Вы – первая встречная, – перебил меня хозяин Терминатора. – Вдруг вы нимфоманка, клептоманка или вообще маргиналка? Без рекомендаций…
– Есть! Есть у меня рекомендации! – Я полезла в сумочку, где лежала трудовая с сегодняшней датой увольнения, характеристика с работы, санкнижка, ну и паспорт. – Вот! Смотрите!
Я сунула все документы мужчине в руки и сама нагло забрала у него поводок, чтобы читать было удобнее.
Незнакомец на миг опешил. Но, подумав чуток, открыл документы.
Трудовую глянул без интереса, на характеристике и санкнижке задержался чуть дольше, но промолчал, а вот паспорт изучал внимательно.
– Прописки в Москве нет, – припечатал он. – Только временная регистрация.
– Я снимаю комнату, – тут же пояснила. – Временную прописку сделала дальняя родственница…
– И у вас ребенок! – возмущенно перебил мужчина. Прозвучало так, будто у меня неизлечимая болезнь и до меня дотрагиваться нельзя. – Маленький.
– Ну и что? – тут же возмутилась в ответ я. – Разве это плохо?
– Да, – коротко отрубил он и уже собирался забрать у меня пса обратно, но, прочитав в моем взгляде отчаяние, все же прояснил: – Я живу за городом, в большом доме. Ценю тишину и покой. И моя прислуга должна соответствовать многим требованиям. Одно из таких: они должны быть тенями. Я не хочу ни видеть, ни слышать обслуживающий персонал и уж тем более их шумных, надоедливых детей. Так что вы не подходите! Раз вы не местная и мужа у вас тоже нет, то и оставить ребенка вам тоже не с кем.
Секунды ушли у меня на раздумья. Казалось, этот мужчина – мой последний шанс на выживание. Я готова была вцепиться в него руками и ногами, лишь бы не отпускать. Но мольбы вряд ли его тронут…
– Максимка очень тихий ребенок, – принялась немного искажать правду я. – Вы его не увидите и не услышите. Обещаю.
Ноль реакции. Да что ж такое?!
– Ну правда, что вы теряете? Не понравится моя работа – вы сразу можете меня уволить, и мы тут же уедем. Подумайте сами, вы ведь ничем не рискуете. Мои документы – вот они. Я ответственная! Обещаю, что оправдаю ожидания.
Терминатор у моих ног подбадривающе хрюкнул. Мол, ты слышал, хозяин, бери, пока дают.
Но мужик собачьего языка не знал, так же как и жалости.
– Я сказал нет! – твердо произнес он, забирая собаку. – Разговор окончен.
У меня внутри все упало. Отчаяние вновь навалилось на плечи, грозя погрести под тоннами уныния.
Я сама не понимала, почему именно так расстроилась. Казалось, вместе с уходящим красавцем в дорогой одежде я теряю все.
Не зная, что еще предпринять, не особенно задумываясь уже над тем, что делаю, крикнула в удаляющуюся спину:
– Я умею готовить борщ!
Мужчина продолжал уходить.
– Настоящий! Украинский!
Показалось, шаг замедлился, и я пустила в ход последнее оружие:
– С пампушками!
Он остановился. Поднял голову кверху, и пусть даже стоял спиной, но я отчетливо представила, как этот индивид закатывает сейчас глаза к небу.
– Впервые встречаю таких назойливых людей, – донеслось до меня. – И, скорее всего, я пожалею, но… Испытательный срок три дня. Записывай адрес, куда нужно приехать сегодня к вечеру!
* * *
Когда-то я думала, что богатые люди живут исключительно на Рублевке, но после, пожив в Москве подольше, поняла странную истину: богатые живут везде, и совсем не обязательно роскошно.
Вот и мой наниматель, Орехов Артем Дмитриевич – так было написано на визитке – жил за сорок километров от города.
Прямых автобусов туда не ходило, поэтому добираться пришлось сначала на электричке до подмосковного города Чехов, затем от станции на автобусе, а после еще полтора километра с Максимкой и вещами я шла пешком по дороге между молодых елочных насаждений…
Благо навигатор в телефоне вел, и дорога была закатана в весьма качественный асфальт, так что мой сынишка не повис на моих плечах, а вполне успешно гнал вперед на трехколесном самокате.
Орехов оказался полностью прав, говоря, что оставить Максима мне не с кем. Вот и шли мы сейчас с ним в неизвестность в поисках лучшей доли.
По контексту разговора с недовольным нанимателем я поняла, что мне будет положена комната, а значит, мы с Максимкой вполне сможем ютиться на одной кровати – лишь бы не выгоняли.
Максимка, мое любимое вихрастое рыжее счастье четырех лет от роду, был копией отца. Виктор, которого я когда-то безумно любила, нас оставил. Рождение сына сильно его изменило. Он просто оказался не готов отойти на второй план…
Какое-то время я верила, что Витя опомнится и вернется, а потом узнала, что у него появилась другая женщина. Тогда, поняв безнадежность ожидания, я взяла сына и уехала.
А Виктор и не держал, даже обрадовался. И, судя по тому, что до сих пор уклоняется от алиментов, мы ему по-прежнему не нужны.
– Мам, я устал, – безапелляционно заявил сын, когда навигатор на телефоне показал, что впереди еще девятьсот метров до точки назначения. – Давай ты меня покатаешь?
Я засмеялась:
– Нет, малыш, сегодня мы поиграем в рыцаря, сопровождающего даму в длительном путешествии. И он просто не имеет права быть слабым. Потому что слабые кто?
– Зенщины! – обреченно кивнул сын.
– Вот именно. Но небольшую передышку мы себе позволить можем. Хорошо?
– Хорошо.
Пришлось сделать временную паузу на пути, сесть на баулы самой и примостить рядом Макса. Увидь нас сейчас кто, то точно бы решил, что мы отбились от цыганского табора. Потому что одинокая женщина с двумя набитыми под завязку полиэтиленовыми сумками, в лесу и с ребенком вряд ли бы вызывала у кого-то хорошие ассоциации.
Но и без вещей ехать совсем не получалось. Хозяин съемной комнатушки, не получив обещанную утром оплату, все же указал мне на дверь. И был прав, ведь все сроки по договору сорвала именно я, а он и так жалел и не выгонял нас до последнего момента.
Поэтому сразу после парка мне пришлось вначале забрать сына из неоплаченного сада (благо оттуда пока не вышвырнули), написать заведующей заявление на недельный перерыв, а после бежать в съемное жилище и собирать вещи. Набивать в сумку все самое необходимое, а оставшееся просто вынести к мусорным бакам… Увы, приходилось делать выбор между важным и тем, от чего стоило избавляться.
Немного отдохнув, мы двинулись дальше.
– Мам, я есть хочу, – опять начинал канючить Макс. – А нам долго еще идти? Я устал. А можно я поищу белочек в лесу?
– Придем скоро, там покормлю. Нет, белочек – нельзя, – терпеливо отвечала я, примечая впереди огромные ворота. – Зато у моего нанимателя живет Терминатор! Ух, какой! Вот с ним и проиграешь.
– Ух ты, – протянул мелкий и, кажется, временно удовлетворился такой альтернативой, даже не особенно понимая, о ком мы говорим.
Ворота и высоченный забор появились перед нами как в сказке. Словно из-под земли выросли. Некоторое время мы с Максом поднимались в горку и вот пришли.
Из ворот к нам вышел охранник, уточнив, кто мы и куда, а после, с пренебрежением осмотрев мои баулы, зацепившись взглядом за приунывшего Макса, сообщил, что о нашем визите его предупредили, и пожелал приятного пути.
Помощи он не предложил и даже прятать эмоции не стал, всем видом демонстрируя, что мы ему неприятны.
– Мама, кто это? – спросил мой бесхитростный сын. – Тот богатый дядя, у которого ты будешь работать?
– Нет, малыш, это такой же нанятый персонал, как и я, – ответила громко, чтоб было хорошо слышно. – Ему платят, чтобы он здесь стоял и не пропускал чужих.
– Он как рыцарь! – восторженно отозвался Макс. – Защищает замок от драконов!
– Что-то в этом роде. – Улыбнувшись, я подтянула пакеты, соскальзывающие с рук, и посмотрела вперед, после чего замерла.
Дом Орехова и правда походил на мини-замок, настолько роскошно и вычурно смотрелся.
“И как только мне его убирать?! – подумала с ужасом. – Сколько же там помещений?! Сколько окон?!”
– Мам! Какой дом огромный! Много там зивет людей? – Сын пробежал чуть вперед, забыв про усталость. – Скорее, скорее, ты чего так медленно?
Я кивнула и поспешила за своим рыжим счастьем, мечтая только о том, чтобы Орехов владел этой недвижимостью лишь на четверть, а лучше ее восьмой частью…
Дорога вела через лесные насаждения, в конце которых оказалось, что дом еще больше, чем я сначала представила. Окружала его лужайка с высокой, давно не кошеной травой и редкими статуями в виде полуголых мужчин и женщин.
– Зачем это, мам? – удивленно спросил Максим, подбежавший к одной из них. В руках парнишка, одетый только в набедренную повязку, держал книгу. – Он какой-то знаменитый?
– Наверное, – отмахнулась я.
– Он здесь умер, и ему сделали фигурку?
До меня не сразу дошел смысл сказанного.
– Нет же, это просто… для красоты, – пояснила сыну. – Чтобы было интересней смотреть из окна. Идем, малыш.
Пятнадцать широких ступеней привели нас к крытому крыльцу с вычурными узорами, украшающими перила и боковые арки. Огромная двустворчатая дверь была закрыта, и я решила на минуту остановиться. Прислонившись к стене, закрыла глаза, тихо проговорив:
– Сейчас пойдем, Максимка, знакомиться с дядей. Мама только переведет дыхание, хорошо?
Сжимая в руках пакеты, представила, как снова вижу перед собой Орехова. Красивого, надменного и нетерпимого. Как он нас встретит? Не передумает? Не выгонит в ночь непонятно куда?
– Уф, – сказала громко, отгоняя от себя плохие мысли. – Ну, вперед!
Распахнув глаза, посмотрела на то место, где стоял Макс. Его не было. А дверь в дом оказалась приоткрытой.
* * *
Орехов Артем Дмитриевич
У каждого человека свои боги. У меня их три: работа, дом и самый главный – тишина. Именно ее я ценю больше всего, особенно если работаю и тем более если отдыхаю. Особенно дома.
Вышколенная годами прислуга, которая работала в особняке, прекрасно знала правила. Разговаривать со мной можно только по делу, пока я в доме – запрещено даже косить газоны под окнами, а по всем малозначительным вопросам и делам обращаться к моей жене. То бишь бывшей жене.
Отношения с Леной шли под откос уже давно и развалились под гнетом обстоятельств. Да еще и с треском, так что бывшая собрала не только вещи, но и забрала всю прислугу вместе с собой, перетащив их в дом, отсуженный у меня с частью имущества.
Да-да, даже такие, как я, иногда бывают дебилами и не заключают брачных контрактов, когда женятся в восемнадцать на первой красотке курса, а потом внезапно делают состояние. Из грязи в князи, так сказать.
Но вернемся к тишине.
Я читал газету на террасе, когда из глубины дома донеслись посторонние звуки. Шаги, эхом отдававшиеся по помещениям, и голоса:
– Ух ты… как в музее, – пропищал детский голосок, и меня аж передернуло.
– Да-да, малыш. Тут очень красиво, ничего не трогай. И давай побыстрее найдем Артема Дмитриевича. Ты же помнишь, как нужно себя вести?
– Да, мам, – голосок стал замученным. – Быть тихим и улыбаться.
– Умница, – похвалила его моя новая домработница, и шаги стали приближаться.
Черт. Я даже не знал, что с собой поделать. Я еще не видел отпрыска этой самой Кристины, но меня уже все бесило в факте существования ребенка на своей территории.
И да, можно осуждать меня вечно. Я не люблю детей. Вот коротко и без прикрас. У меня их никогда не будет, как говорят врачи, и, наверное, это к лучшему. Мои нервы от этого будут только целее.
Зато Терминатор, кажется, был рад.
Спящий на плетенке пес неожиданно оживился, вскинул голову, навострил уши и уже приготовился тявкать…
– Только попробуй, – прошипел я. – Кастрирую.
Пес угрозой проникся, улегся обратно в лежанку и принялся поскуливать. Жалостливо так. Вот же паскуда шерстяная.
Я же повернул голову в сторону панорамного остекления, откуда из дверей вот-вот должна была вырулить служанка Кристина, не помню, как по батюшке.
И да, она вырулила.
И не только с сыном, но и огромными баулами, будто только что с вокзала и сразу ко мне.
– Доброго вечера, Артем Дмитриевич. Вот, прибыла в расположение вашего дома, готова приступать к обязанностям, – по-военному четко доложила она, чем вызвала у меня огромное удивление.
Хотя чему удивляться-то? Она вполне могла быть из военной семьи или просто иметь такую манеру общения.
– Приступайте, – распорядился я, не утруждаясь на приветствия. Мы ведь только днем уже здоровались. – Комнаты прислуги в другом крыле, выбирайте любую – они сейчас все свободны. Ужин можно подать через два часа, завтрак к восьми, на обед я не приезжаю. В остальное время займитесь уборкой дома. Ну, и самое главное правило…
Кристина стояла, кивая, будто болванчик, я же ощущал себя полным идиотом. Передо мной вроде как девушка, вроде как молодая. Ну ладно, я точно знал ее возраст из паспорта – двадцать семь. С сумками и выглядывающим из-за спины ребенком, а я, как круглый мудак, уже раздаю приказы.
Впрочем, нужно уметь держать дистанцию, чтобы такие, как она, не садились на шею. Она и так уже убедила меня взять ее на работу, беря буквально измором.
И я сам не знаю, почему согласился, потому что по жизни терпеть не могу таких хабалистых натур, как она. Видел я таких еще в университете. Мордашка симпатичная, мозгов ноль, ну сиськи еще красивые, потом нагуляют ребенка и думают, как его растить в одиночку. Вот и хватаются за любую работу, какая подвернется.
Кристина была явно из таких же. Лицо красивое, грудь навскидку третьего размера, бедра округлые и даже талия – зависть любой бабе. Была б она умной бабой, вышла бы за хорошего мужика и жила б себе счастливо. Но я видел то, что видел…
Хоть фигура на месте, зато на лице круги под глазами, а за спиной прицеп лет четырех от роду, явно не от большого ума нагулянный.
И все же… Обещание борща по-украински перевесило.
После недели на суши, роллах и пицце я был согласен даже просто на куриный бульон.
– Ну, все. Идите, – приказал я, вновь загораживаясь от мира свежей прессой.
Повисла пауза.
– Здрасьте, – раздалась картавая речь. – А меня Максим зовут.
Я взглянул поверх газеты на рыжее нечто, соизволившее выползти из-за спины матери и теперь вставшее прямо напротив меня.
Метр в прыжке, волосы в разные стороны взъерошенные, глаза серые, одет аккуратно, на шортиках стрелочки и даже липучки на сандалиях застегнуты идеально, без перекосов влево-вправо.
Я нахмурился и поднял взгляд на Кристину. Кажется, она мне обещала, что ее сынишку я не увижу и не услышу.
– Тени… – проговорил я, напоминая главное правило.
– Да-да, – испуганно округлила глаза она и, переложив одну из сумок в другую руку так, что я даже испугался, что вдруг не выдержит и переломится, подхватила сына за руку и торопливо увела вглубь дома.
Правда, Максим шел медленно, оглядывался на меня и недовольно дул губы. Ну и черт с ним.
Наконец настал долгожданный покой.
На террасе стрекотали кузнечики, пели цикады, солнце клонилось к закату. Даже пес перестал скулить и задремал в своей лежанке, а как итог – захрапел. Да так, будто взрослый мужик с перепоя.
Пришлось пнуть по плетенке, чтобы Терминатор проснулся и, недовольно перевернувшись на другой бок, уснул дальше.
Ровно в назначенное время на террасе появилась Кристина. Одна и даже в переднике. Похоже, нашла его на кухне. Или с собой привезла? Впереди себя она катила столик, на котором дымила – о чудо! – домашняя еда.
– Я приношу извинения, Артем Дмитриевич, за поведение сына. Гарантирую, такого больше не повторится. И, как вы просили, ужин. – Она поставила передо мной две тарелки. – В холодильнике не так много продуктов, чтобы сделать что-то другое. Но я нашла немного картофеля, овощей и мясо. Поэтому вот – рагу, пюре и медальоны.
Пахло очень аппетитно, так что мой желудок предвкушающе скрутило в голодный узел. Я даже не подозревал, что проголодался столь сильно.
– Спасибо, Кристина, – поблагодарил я. – Для начала сойдет, но завтра я ожидаю обещанный борщ.
– Разумеется. – Девушка улыбнулась и немного огладила фартук, из-за чего я невольно задержался взглядом на ее руках и на тонкой фигурке в целом. М-да… Есть же те, кому идет костюм горничной.
– Утром я оставлю распоряжения охраннику. Сергею. Он отвезет тебя в город за продуктами, – произнеся, при этом задумался, кому доверить деньги на эти самые продукты. Кристине пока рановато, для меня она все еще оставалась первой встречной на испытательном сроке. – Выберешь все необходимое, а он заплатит.
– Хорошо, – кивнула она. – Я могу идти?
– Иди, – отмахнулся я, и она зашагала прочь.
Я же погрузился в мысли о еде, готовясь напрочь забыть о существовании новой служанки.
– Термик, Термик, – неожиданно позвала она, уже стоя у входа в дом. – Пойдем покормлю.
Спящая собака мгновенно проснулась и, радостно виляя хвостом, слетела со своего лежбища в сторону Кристины. Они обе скрылись в доме, а я недовольно поджал губы.
Точно… Я же не кормил этого чертова пса с самого утра. М-да…
Ужин превзошел все ожидания, и я даже подумал, что смогу привыкнуть к новой прислуге, если ее мальчишка и правда не будет мешаться под ногами. Прекрасный вечер завершился несколькими важными звонками, приемом душа и крепким сном. Жизнь начинала налаживаться, даже несмотря на фееричный развод с благоверной.
И только утро напомнило, что проблемы никуда не делись.
Заливистый лай под окнами заставил взглянуть на часы, выругаться, подняться с постели и выглянуть на улицу. Терминатор, неблагодарное животное, носился по заросшему газону с высунутым наружу языком и пытался поймать рыжего мальчишку, с гоготом убегающего прочь. Траектория его движений резко менялась, будто пацан уходил из-под вражеского обстрела. Короткие ножки пса заплетались, он не поспевал за мелким, недовольно тявкал, но не оставлял надежды.
– Вот она! – остановившись, проорал рыжий чертенок, показывая замершему от усталости Терминатору кусок колбасы, зажатой между пальцами. – Хочешь? Хочешь? Хочешь?!
У меня дернулось левое веко, и в тот же миг псина сорвалась с места, чтобы с громким лаем умчаться за пацаном куда-то за дом.
– Тени! – громко сказал я. – Они должны быть невидимыми! Я не должен их слышать…
Резким движением руки закрыл окно и, подхватив смартфон с халатом, отправился искать нанятую девицу, чтобы сию минуту уволить!
– Кристина! – крикнул, стоя у веранды и задумчиво глядя на застеленный свежей скатертью стол.
– Я здесь, Артем Дмитриевич! – она появилась со стороны кухни. Снова в переднике.
– Что я вчера вам велел?!
– Завтрак подать к восьми. Сейчас только семь сорок. Но я уже все приготовила, и вот-вот накрою на стол. Кофе сварила, бекон поджарила. Сэндвичи, каша – все в наличии на ваш выбор, ведь вкусов ваших еще не знаю.
“Ты уволена!” – мысленно произнес я.
В то же время в нос ударил запах крепкого свежесваренного кофе.
– Подай завтрак на веранду, – сказал вслух, сам себе поражаясь. Продался за кружку бодрости!
Кристина моих мысленных мытарств не знала, потому и переживать ей было не из-за чего. Стоя напротив, она лучезарно улыбнулась, и я приметил маленькую задорную ямочку на ее левой щеке.
– Сейчас все сделаю, Артем Дмитриевич. Подождите минуточку, пожалуйста.
Она развернулась и быстрым шагом пошла назад. Я же смотрел на Кристину и думал о совершенно непристойном: насколько давно у меня не было женщины, если она, горничная и кухарка по совместительству, вызывает такой голод? И речь шла не только о желудке!
Постояв так около минуты, я решительно отправился в душ, чтобы вернуться к подносу, полному вкуснейшей еды.
Потерев ладони, я с нескрываемым удовольствием сел в плетеное кресло и закинул ногу на ногу.
– Ай! – закричало что-то оттуда, снизу.
– Черт! – вторил я, отскакивая и едва не падая. – Что за?..
Пригнувшись, обнаружил под столом рыжую макушку. Как только пацан понял, что я приподнял скатерть, сразу посмотрел на меня огромными глазами и… приложил палец к губам:
– Тщ-щ!
– Что?
– Тихо. Не ругайте громко, дяденька. Мама будет плакать, что я непослушный. Тихо ругайте, я послушаю.
Нахмурившись, я посмотрел на ладошку, закрывавшую щеку мальчишки.
– Я тебя ударил?
– Немножко. Ногой сюда. Но я не буду жалиться. Я у мамы сильный.
– Иди и приложи что-то холодное, – предложил я, хмурясь.
Чувство, когда на душе заскребли кошки, совсем мне не понравилось. Не хватало еще жалеть мелкого обормота, не умеющего себя вести!
– Кулицу? – серьезно уточнил малой.
– Чего?
– Кулицу наложу. Мама достала ее как лед.
– Угу.
Поднявшись, я придержал скатерть, и малой вышел с виноватым лицом. На скуле у него наливался синяк.
– Еще раз нарушишь мой покой, – я чуть пригнулся, грозно нависнув над пацаном, посмотрел в перепуганные серые глазенки, осознал, насколько он мельче и… закончил предложение совсем не так, как планировал: – Буду громко ругаться, и твоя мама снова заплачет! Так что думай, куда и зачем лезешь! Понял?
– Понял!
– Тогда почему ты еще здесь?! Сгинь!
Он побежал. И тут же из-под стола, едва не сбив меня с ног, промчался Терминатор, громко цокая когтями по плитке.
– Да будь оно все!.. – Прикрыв на миг глаза, я поднял голову и посмотрел на небо. Чистое, светлое, успокаивающее. Не хватало лишь хорошей музыки в тишине.
Присев за стол, я хотел было снова закинуть ногу на ногу, но воздержался. Цыкнув, отпил прекрасно сваренный, но уже остывший кофе, поел и отправился собираться в офис, взвешивая про себя необходимость этой троицы в моем доме: Кристины, ее мальца и пса бывшей.
И тут сработала древнейшая установка: не поминай лихо, говорили предки…
Смартфон озвучил знакомую мелодию, и на экране высветилась картинка, залитая мной недавно из сети – Горгона Медуза.
– Алло, – раздалось нетерпеливо из трубки, стоило ответить на вызов. – Артем!
– Лена, ты, я смотрю, осмелела? Или свита адвокатов стоит рядом и диктует, что говорить?
– Заткнись, Орехов! – Я представил лицо бывшей, когда она это прошипела, и усмехнулся. – Мне нужно знать, как там Термик?! Ты бесчувственная скотина, и я не сомневаюсь, что малыш страдает! Верни мне пса!
– Отдай мне акции.
– Негодяй! Я просто забрала свое!
– Милая, мне не нужен особняк, который ты отцапала, не нужна прислуга… Они все равно уйдут, когда поймут, что без меня ты ноль и платить тебе им нечем. А акции ты вернешь! Или я продам фирму Марату, он давно мечтал быть твоим партнером хоть в какой-то сфере.
– Он разорит фирму!
– Оно того стоит, детка, – я улыбнулся. – Можно пожертвовать одной из контор ради удовольствия. А с тех пор, как ты всадила мне нож в спину, твои страдания – мое удовольствие.
– Я ненавижу тебя, Орехов! Когда ты стал такой бездушной тварью?! Отдай мне пса!
– Акции, Лена…
Она разрыдалась. Громко, с надрывом. И я понял, что бывшая снова пьяна, с самого утра.
Раздраженно сбросив вызов, я на миг задумался, почему бабки, посыпавшиеся на нас как из рога изобилия однажды, дали мне возможность подняться и развиваться, а ей позволили лишь падать. Все ниже и ниже… Как той старухе из сказки о рыбаке и рыбке.