Врагов не выбирают

© Горская Е., 2010

© Оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2018

Я страшный консерватор, особенно когда речь заходит о детективе.

Я всегда выбираю книги со всей серьезностью: долго хожу туда-сюда вдоль заставленных полок магазина, придирчиво читаю аннотацию, пролистываю несколько страниц из середины, внимательно разглядываю обложку, нюхаю свежеотпечатанные страницы, иногда пробую корешок на зуб. Просто я должна быть заранее уверена, понимаете?… Чтобы не было никаких неприятных неожиданностей, а, напротив, одни приятные: тайны, загадки, погони, перестрелки, любовь опять же. И – главное! – чтобы в финале зло оказалось наказано, а добро восторжествовало! А чего ради еще читать?…

Особенно бывает обидно, когда знакомые авторы вдруг «берутся за ум»: писал-писал, хорошо писал, отлично даже, всем нравилось, а потом какая-то высокоумная «достоевщина» начинается. Зачем?…

А вот моя любимая Евгения Горская из тех авторов, в которых можно не сомневаться. Принимаясь за ее новый детектив, можно быть твердо уверенным: вечер удастся на славу!

Горская – непревзойденный мастер интриги. Ей удается придумывать нетривиальные, захватывающие, многоходовые сюжеты. Я прекрасно знаю, как сложно придумать историю со множеством взаимосвязанных детективных линий. Они то расползаются в разные стороны, то норовят намертво спутаться, и выстроить их в стройную логическую цепочку порой просто невозможно. Но Евгения Горская без труда управляется с несколькими детективными нитями одновременно, превращая их в единый стройный, до мельчайших деталей выверенный рисунок сюжета. В своих романах она водит за нос, отвлекает, пускает нас – читателей – по ложному следу. И никак не разобраться в сюжетных перипетиях, пока сама Евгения все нам не объяснит. Читаешь – и дух захватывает!

Но что еще важнее, Евгения Горская сумела вычислить «золотое сечение» детектива – здесь в самый раз всего: и страхов, и предательств, и приключений, и тайн, и любви, а это верный признак мастерства и опытности автора.

Татьяна Устинова

Евгения Горская
Врагов не выбирают

23 ноября, четверг

Вадим Корышев думал о Кате. Ни к чему хорошему эти мысли привести не могли: у него была вполне благополучная семья, и он не собирался заводить молоденькую любовницу. Да и девчонка едва ли обрадуется, если он начнет оказывать ей знаки внимания.

Он думал о Кате, потому что не хотел думать о Никите Алфёрове.

Взять Екатерину Базутину на работу его попросил коллега из смежного ведомства. «Девочка старательная, – говорил он. – Пусть подучится». Корышев слабо представлял, чему может подучиться молодая аспирантка в министерстве. Разве что бумаги перекладывать. Девчонка была Корышеву даром не нужна, но отказывать знакомому он не стал, поскольку давно взял за правило людей ценить и не обижать. Неизвестно, кто и как может пригодиться в дальнейшем.

Аспирантка оказалась девочкой тихой и скромной, однако за прошедший год ухитрилась стать для Вадима поистине бесценной помощницей.

А в последнее время он стал ловить себя на том, что ждет встреч с Катей и волнуется при этом, как мальчишка.

Тихий двор, почти в самом центре, давно перегородили шлагбаумом. Вадим поставил машину на обычное место, у подъезда задержался, посмотрел на детскую площадку, ища глазами сына, но не нашел и открыл дверь.

Метнувшуюся справа тень он заметил с опозданием, но все-таки заметил: помогли годы занятий борьбой. Вадиму показалось, что разум отключился полностью, остались только привычные движения, которым когда-то учил тренер, знакомое напряжение мышц. Человека, горло которого Вадим сжал в удушающем захвате, он не разглядел – на лестничной площадке было темно. Зато хорошо разглядел нож, которым незнакомец пытался до него дотянуться.

Схватка оказалась короткой. Где-то наверху хлопнула дверь, зашумел лифт. Нападавший вывернулся, оттолкнул Вадима и бросился вон.

«Я мог пропустить удар, – отстраненно отметил Вадим. – Он запросто мог меня убить».

Испугаться в момент нападения он не успел, да и сейчас страха не чувствовал. Ужас накатил через секунду, когда Вадим осознал, что в подъезд мог войти его сын Пашка, а защитить мальчишку было бы некому.

Лифт остановился, вышла соседка и ласково ему улыбнулась.

– Добрый вечер, Вадик!

– Добрый вечер, – кивнул Вадим.

Внезапно он понял, что подняться по лестнице не сможет – не осталось сил. А потому посторонился, пропуская женщину, и тяжело оперся о стену. Немного постоял, дожидаясь, пока соседка выйдет из подъезда, и лишь тогда нажал на кнопку вызова лифта.

Это Алфёров, больше некому.

Других врагов у Вадима не было.

Геля давно «капала на мозги», требуя купить квартиру в каком-нибудь элитном доме, а он сопротивлялся, поскольку кирпичная пятиэтажка его вполне устраивала. Расположен дом отлично – у самого Бульварного кольца. И даже лифт есть, хотя и не очень-то он нужен, когда квартира на втором этаже! Вадим привык к этому дому и к своей квартире и ничего другого не хотел. Он даже к соседке, которая по привычке зовет его Вадиком, привык. Мало кто теперь зовет его – успешного взрослого мужчину – Вадиком.

Вадим вышел из лифта и отпер дверь. На какое-то мгновение ему опять стало страшно: показалось, в квартире стоит могильная тишина и он сейчас обнаружит нечто ужасное.

– Вадим! – вышла в прихожую Геля.

Он поцеловал жену, отложив объятия «на потом» – он же с улицы, в куртке, а Геля только недавно избавилась от простуды.

– Пашка дома?

– Конечно, – удивилась жена. – Где же ему еще быть? Уже девятый час.

Заглянув в детскую, Вадим увидел сына – Пашка лежал на кушетке с книжкой.

– Привет, пап!

– Привет, – отозвался Вадим, проходя в комнату и присаживаясь рядом. – Как дела?

– Нормально.

– Отметки какие?

– Как обычно.

Вопрос дежурный и ненужный – учился Павел отлично.

– Ну а просто так? Что новенького?

– Ничего.

Видно было, что мальчишке не терпится вернуться к книге. Вадим глянул на обложку – сын читал «Приключения Незнайки». В сотый, наверное, раз. Вадим поднялся, потрепал Пашку по волосам и вышел из комнаты.

– Вадик, ужинать будешь? – крикнула из кухни Геля.

– Буду, – ответил Вадим. У него вдруг прорезался зверский аппетит.

Заговорить о важном он решился, только когда ужин был съеден. То есть это Вадим ел свой ужин – большой кусок мяса с гречкой, которую он страсть как не любил, но Геля считала панацеей от язвы желудка или от какой другой хвори, а жена просто сидела напротив и ласково на него смотрела.

– Геля, – помешивая чай, спросил он. – У нас в подъезде камера есть?

– Что? – не поняла Геля.

Жена хорошела с каждым годом. Тонкие черты лица, красивые густые локоны, точеная фигурка. Конечно, за девочку ее уже не примешь, но зрелая красота казалась безупречной.

– Камера видеонаблюдения у нас в подъезде есть?

– Ка-а-а-мера? – протянула Геля и насторожилась. – Вообще-то есть. Но, по-моему, она не работает. А почему ты спрашиваешь?

Тут Вадим и сам вспомнил: работающей камеры точно не было, он бы наверняка заметил огонек – он такие вещи отмечает машинально.

– Так просто, – заверил жену Вадим.

Наверное, он ведет себя неправильно. Наверное, нужно немедленно звонить в полицию.

Он бы так и сделал, если бы речь шла не о Никите Алфёрове.

24 ноября, пятница

Неудачная шутка Леси Магулкиной стала последней каплей, настроение у Кати испортилось окончательно. И так-то радоваться было особенно нечему – у Саши опять возникли свои планы на выходные, и ее ждали два пустых тоскливых дня.

– Совсем забыл, – позвонил утром Саша. – У Кольки завтра день рождения, он на дачу зовет. Хочешь, поедем вместе?

– Не хочу, – отказалась Катя.

Она несколько раз сопровождала бойфренда на посиделки со старым другом. Терпеливо и молча сидела за столом, каждый раз боясь невзначай скончаться от скуки. Друг Коля будто вовсе ее не замечал, хотя много говорил и громко смеялся. И Катя с трудом дожидалась окончания очередной встречи.

После Сашиного звонка захотелось плакать. Плакать она, конечно, не стала, но по дороге на работу все время убеждала себя, что вполне счастлива и Саша женится на ней, как только она ему на это намекнет. Конечно, женится! Он же очень хорошо к ней относится!

Просто обстоятельства сложились так, что им удобнее жить врозь. Саша много работает и снимает жилье совсем рядом со своим офисом. Добирается от дома до работы минут за десять. На самокате или на велосипеде. В зависимости от настроения. У него нет возможности тратить каждый день по полтора часа на дорогу, а именно столько ехать из Катиного района до его офиса. А Кате сложно оставаться у него, потому что в этом случае мучительно долго добираться до работы придется уже ей.

В ее жизни все очень хорошо, выходные они почти всегда проводят вместе. Ну, кроме завтра и послезавтра. И что с этим делать, совершенно непонятно.

Вадима Михайловича Корышева она заметила у самой проходной и пошла медленнее, чтобы не оказаться с ним в одной кабине лифта. Рядом с этим мужчиной ее бросало то в жар, то в холод, а то она замирала, как истукан, и вообще казалась самой себе полной дурой. И хорошо, если только себе, а не окружающим.

Встречи с начальником в лифте удалось избежать. Катя поднималась с какими-то командированными, шумными и неуловимым образом отличавшимися от москвичей.

Оказавшись в кабинете, она сразу же включила компьютер, и время до обеда пролетело незаметно.

– Привет, – заглянула в дверь Леся Магулкина. – Обедать пойдешь?

– Ой, уже обед! – удивилась Катя. – Не жди меня, я кое-что хочу закончить.

– Как хочешь, – усмехнулась Леся. – Иди попозже. Может, Корышева встретишь.

Леся не хотела ее обидеть, она просто пошутила. Коллега обладала острым языком, но злючкой при этом не была и считалась Катиной подругой. Надо было ответить. Тактично, но решительно дать понять: все эти инсинуации не имеют под собой никаких оснований. Однако Катя промолчала. Только идти в столовую расхотелось начисто. Она вовсе не искала встреч с Корышевым. Наоборот, старалась начальника избегать.

Прогуляюсь, решила девушка. Заставила себя закончить сводную статистическую таблицу, надела куртку и отправилась навстречу холодному осеннему ветру. Но силы природы Катя явно недооценила – в какой-то момент порывистый ветер чуть было не швырнул ее прямо на стену здания. И в тот же миг она почувствовала, как кто-то крепко сжал ее локоть.

– Привет, – сказал Вадим Корышев.

– Здравствуйте, – смущенно пробормотала Катя.

Руку начальник отпустил, нахмурился и кивнул на ближайшее кафе:

– Зайдем?

Катя вздохнула. Хорошо, Леся их не видит. Впрочем, иногда ей казалось, что в радиусе километра вокруг офиса глаза и уши имеют и стены.

Стоять на ветру было холодно. И Корышев осторожно подтолкнул ее к дверям кафе. Но безо всяких намеков на то, что за границей сочли бы сексуальными домогательствами.

Катя взялась было за массивную деревянную ручку, но начальник ее опередил, открыл дверь и подождал, пока она войдет первой.

Летом они с Лесей часто сюда заходили: ели мороженое и сплетничали о сослуживцах. Сейчас мороженое было «не по погоде», а потому Катя заказала кофе и два бутерброда с форелью и зеленым салатом – вместо обеда.

– Мне то же самое, – равнодушно бросил Корышев официантке.

Неожиданно он начал себя вести как Сашин друг Коля. Словно перестав Катю замечать, барабанил пальцами по столу и сосредоточенно думал о чем-то своем.

– Я составила таблицу, – сказала Катя, лишь бы хоть что-то сказать.

– А-а, – протянул он. – Спасибо.

С некоторым удивлением начальник посмотрел на Катю. Не то насмешливо, не то грустно.

– Мерзкая погода… – промямлила еще сильнее смутившаяся девушка.

– Погодка не радует, – согласился он.

Странный разговор, очень странный. Нужно постараться, чтобы придумать что-то глупее этого разговора.

Больше Катя не пыталась вести светскую беседу. Выпила кофе, съела свои бутерброды. Корышев расплатился с официанткой и, выходя из кафе, снова не забыл открыть перед Катей дверь.

А дальше случилось… Впрочем, самой Кате дальнейшее запомнилось плохо. Кто-то сильно толкнул ее на грязный асфальт, и она даже испугаться толком не успела, просто подумала, как же ей возвращаться на работу в испачканных куртке и брюках, будто бомжиха какая. А про хлопки она вспомнила, только когда ее расспрашивала полиция. Вроде бы хлопки были.

К счастью, прохожие на инцидент тоже практически не обратили внимания. Толпы зевак не собралось. Только две пожилые дамы заахали около барахтающейся на асфальте Кати, а какой-то сознательный парень сразу бросился звонить в полицию.

Первым опомнился Корышев. Рывком поднял девушку и начал ощупывать, и вот это, при желании, уже вполне можно было счесть сексуальными домогательствами. И все повторял, с испугом заглядывая ей в глаза:

– Кать, ты как? Ты как, Катя?

– Нормально, – буркнула Катя и отбросила его руки.

Не хватало еще обниматься с чужим мужиком на глазах у любопытной публики.

Она действительно совсем не испугалась. Страх пришел поздним вечером, когда она наконец приехала домой. Испугалась, потому как поняла: вовсе не ее хотели убить, в нее некому, а главное, незачем стрелять. Убить хотели ее начальника Вадима Михайловича Корышева.

Школа находилась близко от дома. Минутах в десяти, если идти пешком, но Геля всегда отвозила Павлика на машине. Никто не помнил, почему появилось такое правило, но правила Геля старалась соблюдать.

Взбежав на крыльцо школы, Павлик обернулся, помахал ей рукой. Геля помахала в ответ. Дождалась, когда сын исчезнет за массивной дверью, вздохнула и тронулась с места.

Возвращаться домой не хотелось, но до встречи со Славой оставалось еще почти два часа, а торчать одной в съемной квартире Геле не хотелось еще больше.

Квартиру Слава снял три года назад специально для их встреч. То есть для особых встреч. Просто так им ничто не мешало встречаться хоть каждый день, поскольку Славка был генеральным директором фирмы, которая стопроцентно принадлежала Ангелине.

Геля никогда себя не обманывала: ее никто не завлекал и не соблазнял, она сама сделала Вячеслава Ротнева своим любовником.

Приехала как-то в офис и увидела у входа в здание Ротнева с какой-то девицей. Девушка смеялась, заглядывая Ротневу в лицо, и он тоже смеялся. Смотреть на чужое веселье было неприятно. Когда-то она тоже заливисто хохотала вместе со своим бывшим женихом, но никогда не смеялась так рядом с Вадимом. Рядом с Вадимом она была идеальной женой и идеальной матерью. В ее жизни все было благополучно и правильно, но в тот момент Геля незнакомой девушке позавидовала. Сначала позавидовала, а потом совершила самую большую ошибку в своей жизни.

Тогда она подошла к парочке, но ей наемный директор даже не улыбнулся. Хмуро смотрел себе под ноги, будто видеть Ангелину ему до смерти не хотелось. Впрочем, возможно, так и было. Ангелина в делах фирмы не разбиралась, а знать хотела обо всем.

Фирму Геле передал Вадим, когда перешел на работу в министерство. Сначала хотел совсем ее продать, но Геле очень хотелось стать деловой женщиной. Она ни о чем мужа не просила, он сам угадал ее желание и радовался, что сумел доставить ей большое удовольствие. Он тогда часто стремился доставлять Геле удовольствие. Хотя, сказать по правде, ничего, кроме головной боли, фирма не приносила. Доходы крошечные, да и направление деятельности было слишком тесно связано с тем, чем занимался Вадим в министерстве, а это могло вызвать интерес соответствующих органов. Геля в делах фирмы не понимала ничего, но генеральный директор Слава Ротнев и консультировался всегда с Вадимом, а не с ней. Никогда не заключал новых договоров, не показав их Вадиму.

– Доброе утро, – вежливо поздоровалась Геля.

– Здравствуйте, – ответил сразу посерьезневший Слава, а девица виновато улыбнулась и, пробормотав что-то невразумительное, заспешила в сторону метро.

– Жена? – усмехнулась Геля, глядя девушке вслед. – Или любовница?

– Жена, – кивнул директор.

Ангелина быстро на него посмотрела. Он опустил глаза, снова на нее взглянул, снова опустил, а потом смотрел не отрываясь.

Тогда они больше ничего не сказали друг другу.

И без слов все было ясно.

Она предложила ему себя, и он согласился.

Геля в тот момент казалась самой себе веселой ведьмой, и в этом было нечто манящее и опьяняющее.

Она предложила, потому что Корышев уходил рано и приходил поздно, в выходные они возились с ребенком, а лучшие годы уходили в никуда.

А еще потому, что почувствовала уверенную спокойную радость Славкиной жены и позавидовала этой радости. Сильно позавидовала.

Почему согласился Слава, Ангелина не понимала до сих пор.

Въехать во двор мешала незнакомая «Ауди». Геля негромко посигналила, автомобиль сдал назад.

Ангелина оставила машину у подъезда, поднялась в квартиру. Посуду ни муж, ни сын убрать за собой не удосужились. Она сунула тарелки и чашки в посудомойку, нажала на кнопку, послушала, как зашумела вода.

Больше делать было решительно нечего. Геля внимательно посмотрела на пол, заметила под столом комочек пыли, подняла, бросила в мусорное ведро. Прикинула, не вызвать ли на сегодня уборщицу из фирмы, куда обычно обращалась за такими услугами, и решила подождать до понедельника. Сегодня лучше подольше побыть со Славой.

Почувствовать на себе его руки захотелось сейчас же, немедленно. Ангелина обняла себя за плечи, замерла. Она часто мучилась от стыда и часто обещала себе прекратить эту связь немедленно, но время шло, а любовник оставался любовником.

В последнее время она начала ловить себя на том, что дико его ревнует. А сначала казалось, будто Слава ничего для нее не значит.

В первый раз было даже противно, и Геля пообещала себе, что первый раз окажется и последним. Но… Потом ей опять захотелось побыть ведьмой.

Вадим ничего не замечал. Но он вообще мало ею интересовался. Равнодушно целовал, уходя и возвращаясь, продолжал все так же смотреть в планшет за едой, а разговоры у них обычно крутились вокруг Павлика. Вадиму было неинтересно слушать истории про ее подружек, а Гелю мало интересовало происходящее у него на работе.

А ей так хотелось, чтобы Вадим вспомнил, какая красавица у него жена. Чтобы понимал – Геле дефицит мужского внимания не грозит и ему стоит ценить ее верность. Хотелось, чтобы он слегка ее ревновал, а она бы смеялась над его ревностью.

Однако разводиться Ангелина не хотела. Ни при каких обстоятельствах.

Время тянулось медленно. Она включила тихую музыку, полежала, разглядывая мутное небо за окном. Наконец не выдержала и отправилась на свидание раньше назначенного часа.

Оказалось, Слава приехал еще раньше. Застать его в квартире Геля никак не ожидала, и в первый момент, когда поняла, что замки отперты, озадаченно замерла.

– Славик! – толкнула она дверь и вошла в темную прихожую. Вот чертова погода, даже днем в квартире темно!

– Привет, – Слава вышел из комнаты, прижал ее к себе, потерся щекой.

– Ты почему сидишь в темноте? – Геля сняла пальто, повесила в шкаф.

– Так. Тебя ждал.

– Сегодня можно побыть подольше, – шепнула она, утыкаясь ему в плечо. – Павлика мама заберет.

– Не получится, – Слава легонько отстранился. – Я на два часа назначил совещание.

– Перенеси, – попросила Геля. – Позвони и перенеси.

Уходить отсюда всего через два часа ей никак не хотелось. Она уже чувствовала жар, поднимающийся откуда-то снизу, от живота, и хотела думать только о том, как этот жар накроет сейчас их обоих и они останутся одни в бесконечной чужой вселенной.

– Не могу, – шепнул Славик. – Партнеры из «Сименса» должны приехать.

Хотя и он испытывал схожие ощущения, Геля это чувствовала, потому что губы его сделались горячими, а руки жесткими. Она еле слышно застонала.

Потом, когда Слава торопливо одевался, ее потянуло в сон. Тихо хлопнула дверь, Геля повернулась набок, закрыла глаза и незаметно задремала. Проснулась она в почти полной темноте. Со страхом посмотрела на часы, лихорадочно соображая, чего бы такого соврать Вадиму, но шел только пятый час, и она с облегчением откинулась на подушки. Врать не придется, обстоятельства складываются в ее пользу.

Вадим вышел из отделения полиции около восьми часов вечера. Можно было уйти и раньше, сославшись на шок от пережитого, но ему хотелось разом покончить со всеми формальностями. От расспросов полицейских все равно никуда не денешься.

Он огляделся. Прохожих на улицах почти не было – погода для прогулок казалась не слишком подходящей, а расширенные по воле мэра, но неизвестно, за какой надобностью, тротуары сейчас казались насмешкой.

Дул порывистый холодный ветер. Наклонив голову, Вадим побрел к ближайшей станции метро. Несколько раз он оглянулся, хотя и понимал, что Катю не увидит. Подумал было: «Надо перед ней извиниться», – но тут же понял, насколько это нелепо. «Извините, это из-за меня вас случайно чуть не убили». Как-то так?

Он не представляет, кто мог в него стрелять, убеждал Вадим парней из полиции. И действительно не представлял. Сейчас он уже сам не понимал, почему связал вчерашнее нападение с Никитой Алфёровым.

Когда-то давно между ними произошел конфликт. Вадим прикинул – прошло десять лет, не меньше, все уже в прошлом.

Про вчерашнее нападение он рассказывать не стал. Во-первых, просто не видел связи между этими двумя… происшествиями, а во-вторых, пришлось бы объяснять, почему не вызвал вчера полицию. Черт его знает, почему он не вызвал полицию!

Вообще-то, если бы не вчерашнее, целью неизвестного убийцы стоило считать его сотрудницу Катю. Или кого-то еще, не имеющего к ним отношения. Хотя никого, кроме них, у входа в кафе не было.

У входа в метро толпился народ. Вадим обошел компанию молодежи, весело щебечущей на холодном ветру, спустился на платформу. Поезд подошел быстро, он вошел в полупустой вагон и, глядя в собственное отражение в темном окне, задумался.

Два события, вчерашнее и сегодняшнее, просились в одну цепочку, но могли оказаться и просто случайным совпадением. Невероятным случайным совпадением.

«Я разберусь», – пообещал себе Вадим. Разбираться придется, помирать в сорок лет он не собирался.

В метро он отогрелся, но, когда вышел на своей станции, сила ветра увеличилась многократно. Будто ветер специально поджидал Вадима, копя эту силу и желая за что-то неведомое отомстить ему.

Сегодня свет в подъезде горел. Вадим оглядел закуток справа от входа, нашел глазами камеру видеонаблюдения. Огонек на камере не горел, но, даже если бы камера работала, зафиксировать прячущегося в закутке человека не удалось, поскольку объектив был направлен на площадку перед лифтом.

Он поднялся на несколько ступенек, посмотрел на потолок. Лампочка была ввернута в патрон безо всякого плафона. Раньше Вадим не обращал внимания на плафоны в подъезде, но они наверняка были. Жильцы в их доме сплошь люди приличные, да и не из самых бедных.

Получалось, поджидавший его вчера незнакомец с ножом заранее побеспокоился о том, чтобы на первом этаже не было света. Но могло оказаться и так, что светильник разбился при каких-то других обстоятельствах, а нападавший – просто случайный грабитель, удачно зашедший в темный подъезд. То есть неудачно, раз уж Вадим не дал себя ограбить.

Во всяком случае, именно это событие помогло ему спасти Катю. Он вовремя заметил тормозящую грязную машину, толкнул девушку и упал на нее сверху. Это произошло само собой. Вроде про незнакомца с ножом он тогда совсем не думал, но, как оказалось, инстинкт выживания был запущен вчерашним нападением.

Вадим начал подниматься по лестнице, на ходу доставая ключи из кармана куртки.

– Вадик! – ласково улыбнулась Геля, выскочив из кухни.

Жена радовалась ему и словно светилась изнутри, а он почему-то почувствовал себя виноватым. Наверное, потому что очень хотел побыть один.

– Привет, – сказал Вадим, вешая куртку.

– Ужинать будешь? – Геля прильнула к нему.

Он чмокнул жену в лоб и легко отстранил.

– Слушай, тут такое дело… – он сел на пуфик, скинул ботинки, сунул ноги в тапочки. – Паша дома?

Зря он подумал на Никиту. Чушь это! С ножом и пистолетом Алфёрова Вадим представить не мог. Не потому, что бывший друг был большим противником насилия. Нет, конечно. Они все офицеры запаса, военная кафедра в вузе была, и держать оружие в руках им приходилось.

Просто не Никитино это – нападать вот так, из-за угла.

Впрочем, за десять лет Алфёров мог измениться.

– Павлик сегодня у мамы, – нахмурилась Геля. – Я же тебе говорила. Мама забрала его на эти выходные.

Жена расстраивалась, когда он пропускал мимо ушей ее слова.

– А, да… вспомнил… – рассеянно протянул Вадим.

Теща забирала внука на выходные примерно раз в месяц. Раньше для них с Гелей такие выходные превращались в праздник. А теперь стали самым скучным временем.

– Так будешь ужинать?

– Геля, в меня сегодня стреляли. Думаю, менты захотят с тобой поговорить…

О Кате он не упомянул, а про все остальное рассказал. И о вчерашнем происшествии в подъезде тоже смолчал.

– Вадик, – Геля побледнела, слушая его недолгий сбивчивый рассказ. – Ты уверен, что стреляли именно в тебя? Ты не мог оказаться в том месте просто случайно?…

– Мог, – кивнул Вадим. – Думаю, так и было.

– Вадик…

Вадим прижал Гелю к себе, порадовавшись про себя тому, как сильно она его любит, и заверил:

– Все нормально. Это какое-то… недоразумение.

– Во сколько это было? – зачем-то спросила жена.

– В два, – сказал Вадим. – Ровно в два.

Ужинать ему не хотелось, но он покорно сел за стол. Впрочем, после того, как он допил остававшуюся с незапамятных времен водку, аппетит появился.