Путь Евы

Пролог

Байомин с трудом переставлял ноги. Несколько раз падал, но находил в себе силы подняться. Снег забился в обувь, под одежду – леденил кожу. Солнечные лучи плясали на снежинках, слепили. Холодный ветер пробирал до костей. Каждый шаг давался всё с большим трудом. Начали проскакивать мысли, что надо лечь и попросту отдохнуть. Байомин понимал, что если так сделает, то больше никогда не поднимется. Лишь это и толкало сделать очередной шаг.

А потом ещё один.

И ещё.

Он чудом выжил при нападении зверей. Помнил, что человек, пришедший посреди Периода Бурь, говорил, будто надо идти на закат.

И он шёл из последних сил. Добравшись к горам, долго брёл вдоль отвесной стены. На каком-то подсознательном уровне понимал – раз незнакомец сказал, что надо идти на закатное солнце, значит где-то должен быть проход. И он нашёл лестницу, вырубленную в скале. Несколько мгновений равнодушно на неё смотрел. Сил удивляться не осталось. Затем начал взбираться. На плато ветер ожесточённо кружил снег. На расстоянии вытянутой руки уже ничего не было видно. Юный разведчик добрался к горной гряде. Отыскал узкую тропку и начал восхождение. Чем выше поднимался, тем тяжелее становилось идти. Лёгкие горели огнём. Ветер больно бил снежинками в лицо. Особенно сильными порывами словно пытался остановить.

Юный разведчик очередной раз подумал, как хорошо будет прилечь и отдохнуть. Совсем чуть-чуть, чтобы хоть немного поднабраться сил.

Но Байомин, сын Гтирера, знал – сделай он так и уже никогда не сможет спасти невесту. Её растерзают и сожрут звери.

Справа, между двух камней, показалась узкая чёрная щель. Байомин на несколько мгновений замер, раздумывая, стоит ли туда идти. Невыносимо хотелось укрыться от леденящего ветра. Хоть немного отдохнуть. Байомин не смог больше сопротивляться этому желанию и протиснулся в щель между камней. Первые несколько секунд ничего не видел. Стоял и ждал, когда глаза, ослеплённые снегом, хоть немного привыкнут. Пахло сыростью и чем-то неприятным, словно кто-то испортил воздух. Из пещеры донёсся частый-частый стук. Несколько мгновений юный разведчик вслушивался, а потом сообразил, что это стучат зубы. Глаза попривыкли, и он увидел, что один маленький шажок отделял его от смерти. Прямо перед ногами находилась узкая расселина, уводившая в недра скалы.

Равнодушно подумал, что вообще-то не против сделать этот шаг. Поднял правую ногу…

– Бриста, – прошептали губы.

Он не мог позволить себе умереть. От него теперь зависела не только его жизнь, но и жизнь другого человека – невесты.

Он сжал зубы, но те всё равно едва-едва постукивали. Выбравшись на узкую тропу, Байомин снова направился на закатное солнце.

Тропинка неумолимо вела к вершинам скал. Где-то там ждало тепло и помощь. С каждым шагом ветер крепчал, а снежинки всё сильнее и сильнее царапали человеческое тело. Начало смеркаться. Поскользнувшись, Байомин упал плашмя, больно ударился локтем. Глаза закрылись сами собой. Юный разведчик попытался их открыть, но у него ничего не вышло. Сын Гтирера перестал чувствовать холод, по телу разлилось умиротворяющее тепло.

– Бриста! – прошептал посиневшими губами.

«Посплю и пойду дальше», – была последняя, затухающая мысль юного разведчика.

Часть 1
Новый мир

Эва долго бродила по кораблю. Отстранённо рассматривала каюты, вещи давно умерших людей. Несколько раз встречала зеркала. Один раз остановилась и несколько мгновений пристально рассматривала себя, словно выискивала дефекты на молодом лице. На самом деле она всматривалась в собственные глаза. Искала в них ответ, но так и не нашла. Поправила прядь седых волос и направилась дальше. Дочь оружейника пыталась представить, как люди жили на корабле, чем занимались. Никаких запахов на гигантском судне не осталось, но она силилась их вообразить. Однако ей постоянно мерещилась вонь звериной шкуры. А вместе с этим вползали воспоминания.

Звери… злейшие враги… так было до того самого нападения, когда её уволокли. Она смутно помнила, как шла, вместе с другими похищенными женщинами, в окружении коричневых шкур. Они знали, что их ведут в пещеры как живую пищу. Одно осознание этого факта вселяло дикий ужас.

А потом на глазах Эвы звери разорвали сестру. Именно тогда её волосы мгновенно поседели. Звери разорвали бы и Эву, но Вожак помешал. Он отвёл её в соседнюю, крохотную пещеру, где усадил на холодную железку и сказал, что надо выбирать спутника и уходить до того, как его сородичи перебьют поселение.

Сказал!

До того момента Эва даже не догадывалась, что звери не просто могут говорить, а способны мыслить!

Вожак оказался прав. Через несколько Сезонов звери и вправду перебили поселение. И виноваты в этом отчасти люди, которые верили в свою безопасность.

Ближе к вечеру на всех палубах включился свет. Корабль жил, несмотря на то, что все его обитатели давно умерли. Продолжая бродить по металлической махине, Эва обратила внимание, что жёлтый свет появился не во всех коридорах. Многие светильники не работали. Попадались даже целые неосвещённые коридоры. Ресурс работы корабля подходил к концу.

Как бы дочь оружейника себя не отвлекала, а в голове беспрестанно крутилось: «Что делать?». Эва прошла через тёмный и мрачный коридор, заглянула в очередную каюту, где на стенах, в рамках, висели изображения. Все рисунки казались слишком настоящими. На одном голубое небо, лёгкое белое облачко и край солнца. На другом странное животное, похожее на песца, но раза в два больше, с вытянутой мордой, коричневой шёрсткой и добрыми глазами. С третьего изображения смотрели две девушки, судя по сходству – сёстры. Они улыбались, а за их спинами располагалась высокая металлическая конструкция непонятного происхождения. Ещё с одного изображения открывался вид на город с крыши одного из небоскрёбов.

Город без снега…

Эва улыбнулась уголком рта. Даже не верилось, что когда-то давно-давно жизнь была иной. Что не существовало зверей, снега, голода.

Дочь оружейника вышла из каюты и направилась дальше по коридору. За поворотом попался трап. Она спустилась на палубу ниже, где все двери кают остались распахнутыми, оттуда лился скупой дневной свет. Эва неспешно прошла по длинному коридору. В каюты бросала лишь мимолётный взгляд. Всё везде выглядело однотипно. За поворотом коридор закончился. В тупике располагалась некрашеная деревянная дверь. Эва подёргала ручку, но дверь оказалась заперта. Её внимание привлекла табличка рядом на стене. Тёмно-зелёный фон с неизвестными символами.

– Что мне делать? – спросила Эва у двери, словно та могла дать ответ. – Идти через весь мир к этому бункеру? Без ключа? – Опустила голову и посмотрела на ноги. Локон седых волос упал на лицо, защекотал нос. Дочь оружейника тяжело вздохнула. – Или остаться здесь и постараться выжить?

Эва понимала, что любой здравомыслящий человек бы выбрал – остаться. На корабле тепло и безопасно. Но дочь оружейника чувствовала фальшь в собственных рассуждениях. Их поселение перебили потому, что там жили здравомыслящие люди. А они, как правило, полагаются на порядки предков и на ложное чувство защищённости.

Эва понимала, что какое-то время они могут пожить на корабле, но чем дольше задержатся, тем сильнее будет уверенность в безопасности. Стоит зверям пронюхать, где спрятались последние выжившие из поселения, эта иллюзия мгновенно закончится. Им попросту не дадут спуститься. И что тогда?

Эва даже представить себе не могла всю жуть и отчаяние этой ситуации. Осознавать, что у тебя был шанс сбежать от опасности, но ты его потерял из-за самой банальной причины: здравомыслящие люди так не делают.

Она усмехнулась и побрела обратно.

– Надо уходить, – произнесла одними губами.

– Эва! – где-то далеко раздался крик Ди. – Эва!

* * *

Ди поскользнулся и кубарем скатился по длинному трапу. Отцовская винтовка выскочила из рук и отлетела к стене. Молодой разведчик несколько мгновений ожидал наступления боли, но той не появилось. Зато нахлынули воспоминания, как лежал возле крыльца. Когда это было? В прошлом Сезоне? Или позапрошлом? Он помнил, что вышел зачем-то из дома. Поскользнулся и съехал по крутым ступеням, больно ударившись копчиком. А потом несколько мгновений лежал и смотрел в голубое небо. Он чётко запомнил настроение в тот момент. Ему казалось, что жизнь всегда будет такой – однообразной и беззаботной. Что всегда будет жить отец, что всегда будут нападать звери, что всегда будут живы братья и мать, что всегда будет стоять родное поселение.

И теперь ничего этого нет. Звери в одночасье уничтожили весь его мир. И, если он останется на корабле, обязательно уничтожат и его самого.

Ди вскочил и отряхнул с одежды несуществующий снег. Посмотрел, с какой высоты скатился.

– Да чтоб тебя… – прошептал любимую присказку.

Лишь по чистой случайности молодой разведчик отделался небольшим испугом.

– Эва! – предпринял ещё попытку.

Эхо пустого корабля многократно повторило последний слог. Ещё несколько секунд по пустым коридорам и палубам гулял человеческий голос, повторявший «ва-ва-ва».

Не верил молодой разведчик, что подруга могла в одиночку отправиться через залив. Да и как она ключ у Гтирера собралась забрать?!

Ди поднял отцовскую винтовку. Проверил положение предохранителя, после закинул оружие за спину. Снял шапку и почесал затылок. Набрал в лёгкие побольше воздуха и громко крикнул:

– Эва!

Снова по кораблю разлетелось многоголосое «ва-ва-ва».

Он понятия не имел, что делать, если дочь оружейника действительно ушла. Пытаться выжить на судне? В одиночку? Как некогда мать Вожака?

– Эва! – отчаяние в голосе у молодого разведчика скрыть уже не получалось. – Эва!

Неожиданно она стала для него всем миром. Целой вселенной. И понял он это лишь теперь – лишившись.

– Ты чего кричишь? – подруга вышла из перпендикулярного коридора. – Будем надеяться, что звери в горах тебя не услышали.

– Эва! – Ди подбежал к подруге. Хотел сграбастать в объятья, но постеснялся проявить чувства. – Я думал, что ты ушла! – выпалил он.

– Можешь обнять, – дочь оружейника увидела порыв друга. – Я уже давно от тебя этого жду.

Ди мигом стал пунцовым. Неловко обхватил дочь оружейника. Уткнулся носом в седые волосы подруги. Ему хотелось сказать: «Я люблю тебя». Но эти три слова оказалось так страшно произнести, будто они обладали смертоносной силой.

– Ты права, нам стоит уйти, – вместо этого сказал Ди. – Мы здесь не выживем.

Эва отстранилась. Не ожидала она такого быстрого изменения решения.

– Что произошло?

– Мы станем здесь лёгкой пищей. Ты права. Звери, если не смогут нас выколупать, то попросту запрут здесь. Мы не сможем выбраться и…

Продолжать не требовалось. Обоим не хотелось представлять степень безысходности, которая наступит после этого «и».

– Предлагаю собрать всё ценное, а завтра утром уйти. Кстати! – спохватился Ди. – Я видел Гтирера и Сию. У моего брата на шее медальон. Думаю тот самый…

Глаза Эвы вспыхнули двумя кострами.

– Надо двигаться немедленно, – она попыталась обойти друга, но Ди её мягко удержал.

Разведчик не разделял её порыва. За иллюминаторами подступала ночь – не самое лучшее время для путешествия через залив.

– Дождёмся утра, – твёрдо произнёс Ди. Почувствовал, что дай сейчас слабину, и в дорогу придётся выходить немедленно. – Сегодня полностью подготовимся. А как только начнёт светать, сразу выдвинемся. Гтирер всё равно ночью идти не будет. А, может… – тяжело вздохнул разведчик. – И замёрзнет. Его-то балахон у нас. И тогда…

– …нам не придётся его убивать, – закончила Эва. – Хорошо, ты прав. Выдвинемся утром.

Она почувствовала лёгкость в душе. Так обычно бывает, когда перед тобой стоит трудный выбор, но ты, наконец, принимаешь единственно верное решение.

Теперь Эва точно убедилась, что не ошиблась в выборе спутника.

* * *

Оставшееся время молодые люди потратили на сборы. Пока Эва готовила мясо в дорогу, Ди разбирался с оружием, которого на корабле оказалось много. Даже слишком. Ему попадалось множество интересных образчиков: несколько пулемётов, автоматы, пистолеты, карабины. Но разведчик либо не находил к ним патронов, либо не мог разобраться в устройстве. Потом он принялся целенаправленно искать патроны к отцовской винтовке, но таковых на корабле не оказалось.

Зато обнаружил набор для чистки оружия. Больше половины предметов в этом наборе Ди видел впервые, но всё же догадался зачем тот нужен. Показал коробочку Эве, дочери оружейника. Та скупо кивнула, лишь мельком глянув на находку.

– Бери, – шепнула она. – Пригодится.

На одной из верхних палуб молодой разведчик отыскал тонкую, но прочную верёвку внушительной длины. Ди несколько минут раздумывал, брать её или нет. Потом решил взять – выкинуть всегда успеет.

В одной из закрытых на хлюпенький замок кают Ди отыскал несколько поджигалок и свечи, наподобие тех, которые некогда нашёл Гтирер. Чуть позже ему попались несколько рюкзаков. Выглядели они крепко – идеально подходили для дальних походов. Молодой разведчик выбрал пару, сгрузил туда все находки и направился дальше.

В одной из кают средней палубы на кровати лежал средних размеров нож. Его рукоятка как влитая легла разведчику в руку. Немного разведённые в разные стороны шоковые зубья намекали, что раны, оставленные этим оружием, будут ужасны. В прикроватной тумбочке нашлись и ножны. Ди продел их через пояс, любовно сделанный матерью.

С одеждой разведчик долго не мог определиться. Её на корабле нашлось много. Разных размеров и разного предназначения. Та, что теплее, оказалась громоздкой и со множеством застёжек. Но Ди всё же подобрал для себя и Эвы куртки со штанами. Несомненным плюсом новой одежды стало множество карманов. Разведчик перегрузил в них патроны от винтовки. Он собирался разжиться и обувью, но ни одна из найденных пар не внушала доверия. Клей давно рассохся, большинство ботинок и сапог стало непригодно для использования. А те, которые выглядели надёжно, не подходили размером.

Когда Ди закончил сборы и поднимался на кухню, в одной из кают увидел лыжи. Он не умел на них ходить – отец так и не научил. Догадывался, что и Эва не умеет. Но выкинуть, как говорится, всегда успеют. Поднял их на верхнюю палубу и положил у выхода.

На кухне завораживающе пахло мясом. У Ди моментально слюнки потекли. Эва посмотрела на друга и улыбнулась. Разведчик похвастался тем, что нашёл.

– По-хорошему, – закончил он. – Здесь надо целый Сезон потратить на то, чтобы облазить и осмотреть весь корабль.

– Согласна, – кивнула Эва. – Но нет у нас в запасе целого Сезона. Я очень надеюсь, что мы не допустили сегодня ошибку, и Гтирер не уйдёт далеко.

– Меня больше волнует, как мы у него медальон заберём, – признался Ди.

– А винтовка у тебя с прицелом для чего? – подруга приподняла брови.

Она разложила еду по тарелкам. Ди промолчал. Не хотел признаваться, что у него был шанс пристрелить брата, но он не смог этого сделать.

И вряд ли сможет.

* * *

Не дожидаясь рассвета, Серый отправился в поселение людей. Сородичи ещё спали, так что за ним никто не увязался. Поначалу это взбесило нового вожака. Он даже хотел кого-нибудь убить, но быстро остыл. Не терпелось сбегать посмотреть на поселение, которое он столько Сезонов мечтал уничтожить.

И наконец-то смог, когда убили отца.

Выбравшись из сети пещер, зверь с серебристой шкурой передёрнулся от утреннего холода. Первые солнечные лучи заблестели в разноцветных глазах нового вожака зверей. Серый наклонился и зачерпнул снега. Помяв его, отправил в пасть. Затем опустился на четыре лапы и помчался в сторону города. Под мощными лапами скрипел снег. Лёгкий ветерок поднимал и кружил белые ураганчики. Сердце разогнало кровь, зверю стало жарко. Вскоре Серый уже видел вдалеке город. На тысячах стёкол играли блики от поднимавшегося над планетой солнца. Ветер донёс едва уловимый запах, вызвавший тревогу. Зверь привык доверять чутью, поэтому замедлился. Он никогда не опасался людей, но всегда был начеку. Получить заряд дроби в бок – удовольствие не из приятных. Он не знал, что среди поселения существовала поговорка: «Встретил Серого – прощайся с жизнью». А люди не знали, что однажды Троин, охотник, влепил зверю с серебристой шкурой заряд дроби в спину. Правда, рассказать об этом никому не смог. Тот случай научил зверя с уважением относиться к врагам. Их всегда лучше переоценить – тогда победа кажется лёгкой.

Серый осмотрелся, выискивая источник встревожившего запаха. Естественно, что никого не увидел.

Солнце медленно взбиралось над горизонтом. Зверь миновал первые небоскрёбы и оказался на широком проспекте, где навсегда застыло множество занесённых снегом автомобилей. Серый остановился и снова втянул воздух. Вновь ему померещился странный запах. Скорее вонь. Зверь не мог определить её принадлежность и это настораживало. Неизвестность всегда пугает.

Новый предводитель зверей медленно направился дальше. Самому себе он напоминал малыша, сбежавшего от мамки. От этого брала злость, но Серый не мог бороться с собственными инстинктами.

А они вопили об угрозе.

Внутренний голос погнал нового вожака зверей подальше от опасного запаха и его обладателя. Серый постепенно разгонялся. Красивая серебристая шкура мелькала в зеркальных окнах первых этажей. Несколько раз зверь обернулся. Никто его не преследовал.

Из-за угла ближайшего здания вышел медведь. Серый мгновенно затормозил, но инерция протащила его массивное тело вперёд. Поднявшись на задние лапы, Серый изготовился к бою. Медведь равнодушно смотрел на появившуюся пищу. Даже стоя на четырёх конечностях, эта исполинская громадина возвышалась над зверем. От хищника сильно воняло. Испражнениями, гноем и смертью. Именно эту смесь запахов и доносил ветер.

Серый сделал шаг назад.

Затем ещё один.

После ещё.

Медведь по-прежнему смотрел равнодушно. Новый вожак зверей понял, что ему на пути встретилось смертельно больное животное, лишившееся разума, ведь медведи, как правило, не заходили в город.

Снег скрипнул под передними лапами исполинского животного. Серый замер. Он не решил, что лучше: вступить в бой или сбежать. Драться с этим животным не имело смысла, ведь убить его крайне тяжело. Серый несколько раз в жизни сражался с меньшими собратьями этого гиганта. При этом однажды его чуть не разорвали в клочья. Тогда спас отец.

Но и убежать Серый не мог – не позволяла гордость.

Медведь сделал шаг к противнику. Опустил голову и глухо зарычал. Зеленоватая слюна потекла из пасти хищника. Новый вожак зверей окончательно уверился – сражаться не стоит. Животное чем-то больно. Серый присел, приготовился броситься к ближайшему небоскрёбу. Внутрь за ним медведь точно не полезет. Слишком там мало места для его громадной туши.

Хищник слишком резво бросился на зверя. Серый оказался быстрее. Поднырнув кувырком под огромную медвежью лапу, он мгновенно оказался сбоку от врага. Появилась идеальная возможность разорвать бок животного, но зверь благоразумно не стал тратить драгоценные мгновения. Опустившись на четыре лапы, он припустил к дверям небоскрёба. Один раз обернулся. Медведь преследовал.

Серый пробил телом стеклопакет первого этажа. Град осколков, отражая сотни утренних лучей, разлетелся по просторному помещению. Внутри симметрично располагались диванчики, несколько больших и изогнутых стоек ресепшена, а так же множество кабинетов, отделённых друг от друга прозрачными стенами. В центре этажа находился лифтовый блок и огибавшая его лестница. Мельтешило в глазах от разноцветных колонн, державших махину здания.

Противный запах отравленного строения ворвался в лёгкие. Захотелось прокашляться, но Серому было не до того. Медведь даже не подумал останавливаться. Его туша разнесла половину стеклянной стены. Он вообще с трудом поместился на первый этаж. Хриплое дыхание больного хищника преследовало зверя.

Серый пропетлял между разноцветных колонн. Медведь их не замечал, и те с громких треском ломались. Зверь перескочил через изогнутую стойку, где в лучшие времена красивые девушки советовали посетителям, куда обратиться. Следом медведь снёс эту стойки одним движением лапы. Зубы клацнули в сантиметре от серебристой шкуры. Серый рванулся к лестнице. Одним прыжком заскочил в пролёт между первым и вторым этажом. Обогнул лифты и скакнул вверх. Разъярённый хищник сильным ударом снёс бетонные стены шахты. Покорёженные лифты, смяли диванчики, снесли прозрачные кабинеты и вылетели на улицу, вместе с градом стёкол. Два пролёта лестницы надломились и рухнули.

Второй этаж состоял из длинного коридора. Некоторые из кабинетов навсегда остались открыты. Оттуда лился дневной свет, но его не хватало, всё тонуло во мраке. Серый рванулся влево по коридору, но тот вдруг вильнул и зверь оказался в тупике. Позади раздалось натужное рычание и сопение. Медведь взбирался на второй этаж. Серый выбил ближайшую дверь и оказался в помещении без окон, но со множеством столом, чьи очертания угадывались сквозь мрак. Тогда зверь выскочил обратно в коридор и выбил противоположную дверь. За ней нашлась узкая лестница вверх. В межэтажном пролёте находилось маленькое окошко, куда массивное тело нового вожака зверей не протиснется. Серый взбежал на третий этаж, состоявший из однотипных колонн, сотни кабинетов и гипсокартонных стен в половину человеческого роста. Зверь бросился через хитросплетение коридорчиков к ближайшему окну. Захрустели бетонные плиты. Пол начал подниматься. Серый попытался затормозить, но инерция несла вперёд. Исполинский медведь пробил потолок и поднялся на задние лапы. Даже находясь на двух этажах одновременно, он не мог выпрямиться в полный рост. Хищник моментально заметил жертву. С рыком махнул лапой, намереваясь одним ударом расправиться с упрямой пищей. Серый нырнул под громадную лапу и та снесла несколько разделительных стенок между кабинетами, столы, пару колонн. Медведь дёрнулся, попытавшись достать жертву. Захрустело межэтажное перекрытие. Серый уже находился вне досягаемости исполинского животного. Медведь утробно зарычал. Через секунду в здании надсадно скрипнуло. Затем вся махина вздрогнула. Зверь понял, что бежать надо как можно быстрее. До окна близко, но Серому показалось, что этот путь он не преодолеет никогда. Над головой громко и опасно хрустнуло.

Новый вожак зверей припустил так, как не бегал никогда. На мгновение даже показалось, что сейчас запутается в лапах и грохнется мордой в пол.

Окно приближалось слишком медленно. Хруст и треск огромного здания походил на его последний вздох. С потолка посыпалась крошка, а высоко-высоко натужно заскрипело. Медведь тоже почувствовал опасность. Попытался выбраться из ловушки, в которую сам же себя и загнал. Махнул лапами, сбил ещё несколько колонн, затем попробовал вкарабкаться на этаж, но задняя конечность за что-то зацепилась.

Серый прыгнул в стеклопакет, разлетевшийся на миллиард осколков. В полёте зверь сгруппировался, а приземлившись на асфальт, совершил кувырок и вновь оказался на задних лапах. Обернувшись, увидел, что здание мелко-мелко подрагивало. Серый, опустившись на четыре конечности, со всех ног бросился по проспекту. Медведь мощно взревел. После раздался оглушительный грохот. Земля под ногами задрожала. Уши заложило. Зверь на бегу обернулся.

Небоскрёб рухнул и погрёб обезумевшего хищника. Огромные тучи снега и пыли быстро догнали убегавшего зверя, моментально забили ноздри. Серому пришлось остановиться и закрыть глаза. Гулко стучало сердце в груди. Зверь довольно осклабился – давно ему никто так не щекотал нервы.

* * *

Гтирер разбудил Сию, когда начало светать. Солнце ещё не выбралось из-за белоснежного горизонта, но его первые лучи ласкали оледеневший залив.

Дочь судьи с трудом разлепила глаза. Её трясло от холода, веки опускались от невыносимой усталости. Единственное, чего хотелось – свернуться калачиком и умереть.

– Вставай, – разведчик толкнул спутницу ногой. – Чего разлеглась?

Сия хотела одарить его «ласковым» словом, но челюсти свело от холода. Она вообще не понимала, как смогла выжить. Вероятно, спасло то, что они забрали из поселения все тёплые вещи, которые смогли на себя надеть. При этом спали спиной к спине, чтобы холодная ночь поглощала меньше драгоценного тепла.

– Сия! – гаркнул Гтирер. – Вставай!

Главный разведчик осмотрелся. Вокруг простиралась белоснежная пустыня. Принюхался – ни одного запаха, только чистый и свежий морозный воздух.

Дочь главного судьи медленно перевернулась, встала на четыре конечности, затем поднялась на колени. Она чувствовала заледеневшие мышцы, и как те не хотели двигаться. Наконец Сия поднялась на ноги. Обхватив себя руками, стучала зубами и ничего не могла с этим поделать. Со всей силы сжала челюсти, но зубы всё равно продолжали выдавать дробь.

– Мо-мо-мо… – попыталась сказать, но так и не смогла.

Гтирер с презрением посмотрел на девушку. Сутки назад она была самой желанной невестой поселения. Его брат, Ди, грезил этой женщиной. Даже Вожака ходил убивать ради неё.

Сегодня он видел перед собой лишь замёрзший кусок мяса, который лишь чудом не умер прошедшей ночью.

Разведчику стало противно смотреть на дочь главного судьи. Появилось чувство лёгкой брезгливости, словно рядом находилась громадная рыба с ногами. Молчаливая, склизская, медленная и глупая.

Гтирер зачерпнул рукой снега и отправил в рот.

– Если сегодня будешь так же медленно идти… – замялся на несколько секунд. – То я тебя изобью.

Гтирер понятия не имел, откуда в нём столько злости, но эта женщина определённо раздражала. Накануне она так медленно шагала, что ему много раз хотелось ускорить её пинками и затрещинами. На все замечания огрызалась: «Я никогда так далеко и долго не ходила! Я вообще-то дочь судьи!». За последние слова ещё больше хотелось дать ей пинка, но Гтирер сдерживался, понимал, что виною всему изменения в организме, вызванные долгим нахождением в здании. Разведчик ещё помнил, что у него была жена – Тири. Помнил и старшего сына – Байомина. А вот лица младших детей подёрнула пелена. Тири с Байомином погибли. Вчера он собирался отправиться и уничтожить за это зверей. Но, скорее всего, хотел попросту погибнуть, чтобы не чувствовать боль утраты. Изменения в организме и в голове не дали ему этого сделать. Он зачем-то поплёлся с этой толстой и неповоротливой особой, которая даже идти с нормальной скоростью не могла.

Гтирер закинул за спину сумку. Повесил на плечо ружьё.

– Чего стоишь? Кого ждёшь? – исподлобья посмотрел на попутчицу.

Сия кивнула – говорить не могла. Она видела сумасшедший взгляд разведчика. Видела изменения в его внешности. Скулы заострились, глаза почернели, на открытых частях тела появились маленькие золотистые волоски. И когти. Их скрыть Гтирер не пытался. Всё равно бесполезно. Они ещё не стали такими большими и опасными, как у зверей, но их длины и остроты уже хватало, чтобы зарезать человека.

Главный разведчик превращался в зверя, и дочь судьи это видела. Но обратного пути всё равно нет. Единственная надежда, что на той стороне залива по-прежнему живут люди. Тогда можно поселиться у них.

Однако перед этим следовало забрать медальон. Как это сделать, дочь главного судьи пока не представляла.

Она медленно наклонилась. Окоченевшие пальцы не желали двигаться. С трудом подняла сумку. Зубы по-прежнему стучали, но уже чуть меньше. Сия посмотрела на попутчика. Гтирер не выглядел замёршим. Необратимые изменения в организме давали о себе знать.

– Чего вылупилась?

– По-по-по… – хотела сказать Сия, но снова ничего не вышло.

– По-по-по! – передразнил Гтирер. – Пошли, – приказал он и, не дожидаясь ответа, направился в белоснежную даль.

Дочь судьи сделала шаг.

Ещё один.

Конечности шевелились с трудом. Кровь постепенно добиралась к замёрзшим ногам и рукам. Кончики пальцев начало покалывать.

– Ты опять плестись вздумала? – обернувшись, прорычал Гтирер.

– Я-я-я… – стучала зубами дочь судьи. – И-и-и…д-д-ду.

– Быстрее иди! – неожиданно закричал разведчик. Его глаза почернели. Дочь судьи видела, что ещё чуть-чуть, и он окончательно утратит человечность.

Она постаралась быстрее переставлять негнущиеся ноги. Гтирер шагал быстро. Иногда останавливался и ждал попутчицу. В это время на его лице без труда читались все эмоции, которые он хотел бы вылить на дочь судьи, но остатки человечности не давали этого сделать.

Вскоре над белоснежным горизонтом показался жёлтый краешек солнца. Лучи заплясали по снежинкам, начали слепить. Воздух потеплел. Подул лёгкий ветерок.

Тело постепенно отогрелось, появились силы. Сия смотрела в спину главного разведчика и не понимала, как могла влюбиться в этого человека. А теперь ей лишь нужно, чтобы он довёл её к другим людям.

Но перед этим надо каким-то образом забрать медальон.

Как это сделать, она не представляла.

Пока.

* * *

Серый поднялся на задние лапы. Провёл когтями по ограде, на досках остались четыре тонких следа. Новый вожак зверей улыбнулся.

Он наступил на поваленную часть забора, та качнулась под его весом. Оказавшись в поселении людей, Серый осмотрелся. На снегу осталось множество следов. Как от лап, так и от ног. Новый вожак зверей прошёлся по центральной улице. Двери всех домов выломаны. В воображении он вновь проигрывал картину разгрома человеческого поселения. Напротив дома разведчиков остановился. Сутки назад он вытащил оттуда двух женщин. Одна из них обделалась, и он вырвал ей нижнюю челюсть – как делал всем трусам.

Серый всецело полагался на чувства. Поэтому ему бросились в глаза едва уловимые изменения возле дома.

Накануне здесь всё оставалось по-иному. Серый не сразу сообразил, что изменилось в облике жилища. Поднялся на крыльцо, заглянул во тьму помещения.

Мозг пронзило мыслью: выломанная дверь теперь стояла прислоненная к стене. Кто-то пытался здесь спрятаться после разграбления поселения. Зверь вошёл внутрь и принюхался. Пахло большим скоплением людей, зверьми, кровью и смертью. Последний резкий запах мешал ориентироваться. Но, не смотря на это, Серый уловил дух врага, с которым столкнулся в прошлом сезоне. Неужели высокий русоволосый человек выжил и решил сбежать?

Зверь почувствовал, как учащённо забилось сердце. Намечалось хорошее приключение!

Новый вожак вышел на улицу и постарался определить по следам, куда делся беглец. Вскоре зверь отыскал отпечатки ног меньшего размера. Судя по всему, спаслась пара людей – самец и самка. Серый опустился на четыре лапы и направился за беглецами. Не приходилось даже нюхать следы, зверь и так видел, куда ходили беглецы. Они зачем-то перемещались от дома к дому, иногда разделялись. Порой следы терялись, но зверь их находил. А потом увидел, что человек, их оставивший, решил запутать след. Зверь зарычал, когда понял, что беглецам это удалось. Даже развитое обоняние не помогло. Отпечатков подошв в поселении осталось много. Даже слишком. И не только подошв. Кровь, порох, долго лежавшие трупы. Беглецы умело использовали всю эту смесь запахов, чтобы скрыть следы.