1
– Ну, что? Очухался? – передо мной стоял, воняя давно немытым телом и нестираной одеждой, совершенно отвратный тип. Среднего роста, тощий и нескладный, он был одет в коротковатую для него серую куртку-штормовку и синие засаленные джинсы. На вытянутом лице, заросшем клочковатой неопрятной бородой, горели злобой и непонятным страхом дикие серые глаза. В правой руке мужик держал большой пистолет «АПС». Где он только такую редкость откопал? По нынешним временам – немалый дефицит! Статусное оружие!
Мой мучитель оглянулся вправо, где на расшатанном табурете сидел мужчина кавказской внешности, с подстриженной и причесанной бородой, одетый в чистый камуфляж русского образца. На ногах красовались начищенные ботинки с высоким берцем, на полу между его колен стоял новый автомат «АК-105» с разложенным прикладом. В отличие от немытого типа, кавказец явно за собой следил. Поймав взгляд «вонючки», как я окрестил первого, «камуфляжный» коротко кивнул, и мужик сразу же, как по футбольному мячу, пнул меня ногой в бок. Получилось не то чтобы больно, ноги у него были обуты в кроссовки, да и силы особой не было. Я же сразу завалился на бок, на грязный бетонный пол, и позволил себе немного оглядеться.
Находился я в небольшом кирпичном гараже, сейчас пустом, лишь справа от меня стоял большой стол с какими-то ящиками, да возле ворот на табурете сидел кавказец.
– Так вот, дружище! Крови ты нам выпил немало. Соплячку твою парни тоже скоро изловят, так что, раз говорить ты не можешь, идешь ножками и показываешь свою берлогу, где и нашего добра, поди, немало попрятано, – с этими словами вонючка снова пнул меня в бок.
Я в ответ лишь коротко кивнул и сел на пятую точку. Голова уже почти не шумела, лишь в левом виске пульсировала тупая боль. Руки у меня за спиной, как я понял, были смотаны проволокой. И, судя по всему, проволоку использовали алюминиевую, так как она потихоньку стала слабеть в ответ на мои активные действия кистями.
– Сивый, не бей его больше, лады, – подал голос кавказец, – он еще до места дойти должен, сейчас парни подтянутся и тронемся. Лучше дай ему воды, пусть оклемается. Говорил камуфляжный на русском языке чисто, без какого-либо акцента.
Я позволил себе встать и опереться на стену, чтобы восстановить кровообращение в затекших ногах. Вонючий Сивый взял со стола пластиковую бутылку без этикетки, отвинтил крышку и, подойдя ко мне, поднес бутылку к моему рту со словами: «Пей, упырь». Я, сколько было возможности, крутанул запястья и почувствовал, что руки свободны. Резко выбросив вперед правую, схватил Сивого за опущенную вниз руку с пистолетом и резко дернул на себя. Вонючку развернуло в мою сторону, я шагнул ему за спину и, обхватив левой рукой за шею, прижал к себе, в полной мере ощутив при этом исходящие от Сивого ароматы. Далее я без труда перехватил «АПС» из задрожавшей его руки. Откинутый вниз флажок предохранителя я увидел раньше, когда Сивый меня пугал, поэтому мне осталось просто навести пистолет на кавказца и нажать на спуск. Раздался щелчок, но выстрела не произошло. «Камуфляжный» с похвальной быстротой перекатился с табурета вбок и направил на меня ствол автомата. Но Сивый, после моего пинка, уже буквально летел в сторону кавказца и принял на себя предназначенные мне пули. Я по дуге подбежал к не в меру ретивому кавказцу и что было сил смачно ударил его рукояткой пистолета по виску.
Beat the pants off someone![1]
Руки от избытка адреналина ходили ходуном, ноги подкашивались. Надо было собраться и валить отсюда. Вытащив магазин из рукояти «АПС», я увидел, что патроны там отсутствуют. Нет, ну не уроды ли! Зато у кавказца все было в полном порядке. В быстром темпе я перецепил на себя снятый с него синтетический ремень с подсумком. Пистолет тоже сунул в карман, так, на всякий случай. Больше ничем полезным карманы пленителей меня не порадовали, поэтому я, сменив магазин в автомате на полный, потихоньку вышел наружу через узенькую дверь.
На улице уже вечерело, я поводил стволом автомата из стороны в сторону. Мчавшихся на выручку безымянному кавказцу парней нигде не было видно, поэтому я решительно шагнул вперед.
– Бросай оружие! Сдавайся!!! – заорали сверху дурными голосами. Подняв голову, я увидел на невысокой крыше гаражей несколько фигур в камуфляже и полной боевой экипировке. Они орали и грозно направляли в мою сторону стволы автоматов.
Да, сэр!! Сегодня явно не мой день.
2
Думаю, что стоит объяснить, почему мне пришлось участвовать в столь, безусловно, достойных сочувствия событиях.
Для начала представлюсь: меня зовут Николас Паркер, тридцати шести лет от роду. Проживал до недавнего времени в городе Харлингтон, штат Техас. Соединенные Штаты Америки, если кто еще не догадался. Так уж вышло, что после школы поступить в колледж у меня не получилось, и я пошел в армию, в благословенный богом Корпус морской пехоты США. В этом, вне всяких сомнений, достойном месте службы мне довольно быстро выбили из головы всю юношескую дурь и помогли набраться простой житейской мудрости, которая, по словам ганнери-сержанта Уокера, сводилась к следующему: «Не суй свой нос, куда собака свой член не сует, и все будет отлично».
Вдоволь помотавшись по Ираку и Афганистану, я в одном из боевых столкновений с противником получил сразу несколько осколочных ранений и вылетел в отставку в звании капрала.
И вот, после выписки из военного госпиталя, я уже два месяца не мог найти себя в родном городе. Как-то не очень оказались востребованы в мирной жизни полученные мной за годы службы навыки и умения. В принципе, тех денег, что ежемесячно платит мне дядя Сэм, вполне хватало на жизнь и оплату счетов за мою однокомнатную квартирку, но бездействие откровенно напрягало.
В этот день, отправив на работу ночевавшую у меня Салли (хорошенькая, между нами говоря, девушка), я как обычно сварил себе кофе и уселся в кресло перед телевизором, чтобы получить утреннюю порцию лапши на свои уши. Ничего нового, собственно, я не услышал: ВКС русских успешно раздолбали очередной оплот ИГИЛ в Сирии, продлен срок антироссийских санкций, успешно действует транснациональная корпорация в свободной экономической зоне в России. Вообще, русские занимают почти все эфирное время, отведенное на новости.
В прихожей раздались звук упавшего металла и чьи-то приглушенные ругательства. Салли часто называла меня параноиком, так как дома я использовал простую, но эффективную сигнализацию: на швабру надевал пустую кастрюлю и прислонял к двери, которая у меня открывалась вовнутрь, поэтому незаметно проникнуть в мою обитель не получалось. Глянув в зеркало, которое висело напротив входной двери, я увидел человека, которого не ожидал снова встретить в своей жизни.
– Хэллоу, Джек! Кофе будешь? – Я поднялся с кресла и шагнул навстречу ганнери-сержанту Уокеру. Честно говоря, странно было видеть почти двухметрового верзилу в цивильном черном костюме. Мне он запомнился одетым в пустынный камуфляж и обвешанным оружием.
Мы крепко обнялись, я действительно был рад видеть Джека Уокера, даже несмотря на то, что, когда он хлопнул меня по спине, выпитый кофе чуть не вылетел из моей глотки обратно.
– Кофе это все, что ты можешь предложить своему старому другу? – Уокер широко улыбался, чувствовалось, что он искренне рад встрече.
– Сейчас доберусь до бара, и все организуем в лучшем виде. Да, сэр!! Кстати, я согласен! – Я подумал, что кроме выпивки не помешало бы и в желудок чего-нибудь закинуть.
– На что согласен, Ник? – Джек уже устроился в кресле, которое до него занимал я, и пододвинул ближе журнальный столик.
– Только не говори мне, что приехал потому, что соскучился по мне так, что спать не можешь? Да еще и вырядился в этот костюм, который сидит на тебе так же, как на гризли! – Я уже тащил к столику бутылку виски, половину курицы гриль и нарезанную ветчину в вакуумной упаковке.
– Эх-х, Ник! Учишь вас, учишь, толку – ноль, сколько раз говорил, что насухую важные вопросы не решаются, сначала наливай, потом все разговоры…
Посидели душевно. Выяснилось, что Джек официально вышел в отставку и сейчас представляет частную военизированную группу «Росомахи». Фактически данная группа представляла собой сводное соединение, в которое входил ряд не особо крупных, но, со слов Уокера, зубастых частных военных подрядчиков. Действовать «росомахам» предстояло в России, охранять объекты известной транснациональной компании, размещенные в Свободной экономической зоне, недалеко от Санкт-Петербурга. Мне предлагалась должность инструктора, так как, по словам Уокера, сопровождать конвои это одно, а работать с русскими в их логове – совсем другое.
Хотя мне это показалось довольно странным. Зачем парням из ЧВК, которые именно на охрану и заточены, обучаться нападению, ведению боевых действий в плотной городской застройке и организации засад? Но, как сказал Уокер, таково пожелание больших боссов и кураторов из ЦРУ, а мы за их деньги исполним любой каприз. Ну а мне-то что, я согласен, мне есть чему поучить и самому форму не растерять.
Ну что, Россия! Жди, я скоро буду!
3
И вот я уже второй месяц в России. Должен сказать, что здесь не так уж и плохо. Тихий, спокойный и даже какой-то сонный город. По окраинам – пятиэтажные и трехэтажные дома, дворы с обалденным запахом сирени, приветливые люди. И резким контрастом выступает центр: рвущиеся вверх высотки, широкие улицы и тротуары; вечером сияют разноцветными огнями вывески магазинов и ночных клубов. Такое впечатление, что все происходит в каком-то вполне цивилизованном месте. Словно никуда и не уезжал…
В прогулках по городу меня обычно сопровождал мой помощник и заместитель, серб по национальности. Зовут его Братислав. Он неплохо говорил по-русски и являлся моим гидом и переводчиком.
Братислав открыл для меня две чудесные русские вещи: окрошку и квас! В наступившие жаркие деньки они были настоящим спасением.
Я тоже пытался в свободное время учить русский язык, но получалось, честно говоря, не очень. Хотя я и понимал то, что мне говорят, но самому произносить сложные для меня русские слова, а особенно – длинные предложения получалось далеко не каждый раз. Меня не всегда понимали. Поэтому с местными общался Братислав, а я слушал и старался запомнить как можно больше.
Парни, которых мне пришлось тренировать, надо признать, попались толковые. Хотя по первому времени и приходилось некоторых ставить на место. Ребята были уверены, что никакой инструктор им на хрен не уперся, а круче них только вареные яйца. Да, сэр!
Наша база располагалась рядом с большим торговым центром «Оазис» и была неплохо укреплена. Имелся на территории и небольшой тренировочный полигон с полосой препятствий, а в подвале располагался тир – пятьдесят ярдов длиной. Так что гонял я парней до седьмого пота. Помимо всего прочего, на территории базы размещался склад, к которому у меня как инструктора допуска не было. Но за бокалом пива некоторые говорили, что туда свозят готовую продукцию с биохимического завода. Этот завод, принадлежащий «ТНК», располагался в черте города, на почве чего раньше были горячие споры с русскими властями. Но с избранием нового мэра все разногласия прекратились.
Поразило количество хранящегося на базе оружия, помимо положенной «стрелковки» в большом количестве имелись мины и гранаты. С кем интересно тут воевать собрались? «Аллахакбаров» и им подобных в городе пока не наблюдалось, не рассматривать же в качестве противника русских охранников, выполняющих в этом городе схожие с нашими задачи. Они охраняют свои объекты и с нами практически не контактируют.
Все прояснилось довольно скоро. В тот злополучный день я валялся на кровати после небольшого полуденного перекуса. Мои размышления о том, что в жизни определенно бывают хорошие моменты, были самым бесцеремонным образом прерваны звонком мобильного телефона.
– Сэр, вам незамедлительно надлежит прибыть к майору Патэрсону, – раздался в телефоне взволнованный голос дежурного, – общий сбор руководящего состава базы.
Вот как! Я уже к руководству причислен. Осознание этого факта меня совсем не обрадовало. Да, сэр!! Все предыдущие брифинги спокойно проходили без участия моей скромной персоны. Я мог понадобиться только в одном случае, если бы пригодился мой боевой опыт.
Происходящее на улице лишь подтвердило мои подозрения. Несколько бойцов устанавливали во дворе 60-миллиметровые минометы «М-244». И экипированы ребята были уже по-боевому: шлемы, бронежилеты, вооружены не только пистолетами, но и автоматическими карабинами «кольт» «М-4». Некоторые с подствольными гранатометами, что изрядно меня удивило и озадачило. С кем мы тут собрались сражаться подобным оружием? Войны никто вроде бы не объявлял, а при охране объектов такие средства обычно не используются… Нас ведь не штурмуют пока толпы джихадистов? В здании штаба царило оживление, передвигались группы вооруженных бойцов, устанавливались на окна бронелисты с прорезанными бойницами, в общем, все были заняты делом.
Я, постучав костяшками пальцев по двери, зашел в кабинет руководителя ЧВК.
– Присаживайтесь, Николас! – Патэрсон, высокий и худощавый мужчина с коротким ежиком совершенно седых волос на голове, окатил меня таким холодным взглядом, что мне невольно захотелось принять строевую стойку. Но я все же не стал этого делать, а прошел в кабинет и сел на свободное место за длинным столом, где уже расположились семь человек.
– Капитан Сальваторе сейчас доложит оперативную обстановку на текущий момент, – с этими словами Патэрсон сел в кресло во главе стола. Я обратил внимание, что окно за спиной офицера закрыто жалюзи, и, судя по толщине, они защищали не только от солнечного света.
– Итак, господа, – со своего места поднялся заместитель Патэрсона, итальянец Джузеппе Сальваторе. Невысокого роста, рыхловатый на вид, Сальваторе производил впечатление доброго дядюшки, лишь пристальный, оценивающий взгляд на смешливом лице развеивал первое впечатление.
– Сегодня в одиннадцать тридцать по местному времени представители прокуратуры Старопетровска при поддержке спецназа, используя надуманный повод, предприняли попытку проникнуть в главный офис корпорации, – Сальваторе говорил негромко, но уверенно, было видно – человек привык, что его внимательно слушают.
– Следуя инструкциям, сотрудники охраны открыли предупреждающий огонь, чтобы воспрепятствовать проникновению вооруженных людей на охраняемый объект. В ответ русские открыли огонь на поражение, в результате чего представители группы «Райвенрок» понесли потери и были вынуждены защищаться. Благодаря их грамотным действиям, русским не удалось проникнуть в офис.
Сальваторе сделал паузу, и в кабинете наступила такая тишина, что был слышен писк комара, который летал над головами, выбирая себе жертву. Судя по лицам присутствующих, до всех явно дошел смысл сказанного.
Фактически корпорация начала войну, русские все же на своей земле, почему было не дать им посмотреть документы или что там им было нужно. Чем же занимались высокие умы, что необходимо было открыть огонь по местным правоохранителям? И чем отбилась охрана от спецназа, где явно не вчерашние школьники служат? Только не говорите мне, что «глоками», которыми вооружены дежурные охранники в офисе. Темнит, что-то наше командование, ох темнит!
– В результате пришлось оперативно уничтожать и эвакуировать документацию корпорации, сотрудники центрального офиса и наших помещений вне города были перемещены на ближайшие укрепленные базы. Биохимический завод и оставленные здания заминированы, так как у нас недостаточно сил для их обороны. – Сальваторе достал платок и протер вспотевший лоб. – Сейчас в дело вмешались политики, руководство города встало на нашу сторону и по мере возможности блокирует действия официальных силовых структур. Неприятности в ближайшее время нам могут доставить только «стрижи»…
Да, эти ребята могут, видел их в городе – крепкие парни, совсем не похожи на охранников в местных супермаркетах.
Согласно предоставленной нам информации, «стрижи» лишь формально относятся к охранным структурам, на деле являясь группой военнослужащих спецназа в отставке, наделенных самыми широкими полномочиями. Но Сальваторе сказал, что здания заминированы?! Чем, простите? На наших складах разве присутствует достаточное для подобных целей количество взрывчатых веществ? Новость, однако…
– Поэтому, господа, готовятся колонны для эвакуации готовой продукции за пределы города. Вам надлежит подготовить свои группы, все должны понимать важность поставленной задачи. – Сальваторе оглядел всех присутствующих и остановил взгляд на мне. – И еще одно. Даниэл Стэтхэм убыл на базу ЧВК «Тор» под командованием Франца Майерса, поэтому его группу принимает под свое начало Николас Паркер.
Сальваторе продолжал смотреть на меня, и когда я собрался задать вопрос, на какой хрен мне как инструктору это дерьмо нужно, продолжил:
– Это приказ, капрал, и он не обсуждается. Мы все одинаково вляпались в это дело, и остаться в стороне никому из присутствующих здесь не удастся!
Ну вот, а я думал, кому-то будут нужны мои советы! Ясно, что свое мнение, мне мягко предложили засунуть глубоко в… себя. Впрочем, все как всегда, ничего нового. Да, сэр!!
4
Фу-у-х… ну и неделька выдалась! Я вышел на улицу после очередного брифинга у Патэрсона и сел на скамейку возле штаба, с наслаждением вытянув ноги. Если кратко подвести итог последних дней, то можно сказать одно: мы в глубокой заднице.
После перестрелки с местными правоохранителями все подразделения «Росомах» заперлись на своих базах. Подлил масла в огонь еще один инцидент: в тот же день подорвалась на заложенной взрывчатке прибывшая на один из наших объектов группа русских спецназовцев.
Первые три дня мы сидели, не высовывая носа за пределы охраняемой территории. Ели и спали с оружием, ожидая появления штурмовых отрядов русских. Все посты были дополнительно усилены.
Но за дело взялись политики, и казалось, что появился шанс обойтись без кровопролития.
Обычно не возражавшие против просьб концерна русские в этот раз уперлись рогом, мэр города вылетел с должности, а в Старопетровск прибыла следственная группа из Москвы, в которую иностранные специалисты допущены не были.
Мы уже начали дышать спокойней, когда произошел взрыв на биохимическом заводе. Население города, зная, что в цехах предприятия производили далеко не елочные игрушки, стало массово покидать Старопетровск. Колонны машин потянулись из города. С территории нашей базы мы как-то наблюдали следующую картину: человек шесть местных жителей разбили стеклянную витрину уже закрытого магазина. Выбежав с набитыми рюкзаками, парни погрузились в машину и с визгом покрышек умчались прочь. Полиция так и не появилась.
Патэрсон дал команду готовиться к эвакуации содержимого склада. На второй день после взрыва на заводе колонна из шести автомобилей, загрузившись ящиками, выдвинулась с территории базы. Для охраны машин были назначены наиболее опытные бойцы. Я с приданной мне группой должен был выдвинуться на следующий день, со второй партией груза.
Колонна должна была на выходе из города соединиться с автомашинами других баз. Получалась неслабая группировка, способная выполнить достаточно серьезную задачу. Но злодейка-судьба распорядилась по-другому.
К восьми часам утра стали поступать сообщения, что охрана ведет бой, имеются потери среди личного состава. Через полчаса связь с колонной пропала. Стали готовиться к выезду группы немедленного реагирования. Я со своими парнями ждал сигнала к выезду.
К одиннадцати часам на базу вернулись четыре машины из шести. Побитая пулями техника представляла собой жалкое зрелище. По итогам операции охрана колонны потеряла восемь человек убитыми, и практически все получили ранения различной степени тяжести. Погиб и старший колонны – капитан Старицки.
Два грузовика с продукцией остались на месте боя. И этот факт, как мне показалось, взбесил Патэрсона гораздо больше, чем потеря бойцов. Было слышно, как взбешенный полковник орал на своих заместителей, чего раньше за ним не наблюдалось.
Как выяснилось, город был надежно блокирован российскими внутренними войсками. Заворачивали назад не только нас, но и местных жителей, которые замешкались с эвакуацией. Русские власти всерьез опасались проникновения неведомой заразы за пределы Старопетровска.
Медработники абсолютно всем на базе делали уколы с вакциной, подтверждая опасения, что после взрыва на заводе в воздух попала далеко не сахарная пудра.
Мы оказались заперты в этом, ставшем таким негостеприимным, городе. И теперь ни тебе окрошки, ни кваса! Да, сэр!! Печально…
На улицах была периодически слышна стрельба, местами что-то взрывалось, близлежащие к нам дома опустели. За территорию базы стали выходить лишь группы разведки.
Я возглавил группу из шести человек. В нее вошли лихие парни, прошедшие огонь и воду: два друга-украинца, Василь и Илья, они воевали против русских еще в Чечне – на стороне повстанцев, хорват Мирко – снайпер группы, два бывших американских морпеха, Билл и Эмиль. Ну и я, старший отряда. Чтобы парням не лезла в головы всякая дурь, я развлекал их дополнительными занятиями по тактике и боевому слаживанию.
На очередном брифинге стало ясно, что сидеть на базе придется долго. Патэрсон довел до нас, что руководство пытается решить проблему, задействованы большие силы, но пока придется, как говорят русские, затянуть пояса.