Из глубины

Пролог
В конце войны

Операция «Валькирия-2» началась в феврале тысяча девятьсот сорок пятого года.

Из немецкого порта Готенфахен вышли в море три подводные лодки из «конвоя фюрера». Две из них – U-530 с экипажем из шестнадцати подводников под командованием капитана Бернхарда и U-977 под командованием капитана Шеффера – двинулись через Балтику в Атлантический океан, чтобы потом выйти к Антарктиде. Обе они в июле и августе 1945 года сдались властям Аргентины.

Третья субмарина, U-666 под командованием капитана Юргенса, тоже двинулась к Антарктиде, но кружным путём: через северные моря, омывающие Россию, Берингов пролив и Тихий океан.

Целью операции было закончить обследование берегов Антарктиды, начатое ещё в 1938 году, и создать там секретный форпост – Новую Швабию.

В 1943 году база была построена, о чём с пафосом заявил адмирал Денниц: «Германский подводный флот гордится тем, что на другом конце света создал для фюрера неприступную крепость!»

За годы войны в Антарктиду были перевезены сотни специалистов по сооружению военных объектов и несколько тысяч военнопленных, узников концлагерей. Сюда же были доставлены огромные запасы горючего и продовольствия.

Но если первые две подлодки, следовавшие через Атлантический океан, дошли до берегов Антарктиды, после чего ушли в Аргентину и сдались, то третью субмарину ждала иная судьба.

Она перевозила не топливо, не продовольствие и не пленных. Субмарина имела на борту груз золотых слитков весом в две тонны. Возможно, именно поэтому, больше беспокоясь о встрече с английскими миноносцами, чем с российским Северным флотом, Юргенс и избрал более длинный путь, рассчитывая незаметно проскочить русские северные моря и пересечь Тихий океан.

Однако этому замыслу не суждено было сбыться.

Опускаясь к Южному полюсу по стовосьмидесятому меридиану и достигнув десятой параллели, субмарина на глубине в сто пятьдесят метров внезапно наткнулась на странное явление: корпус лодки завибрировал, словно от удара тяжёлой сваей, во всех её отсеках родился жуткий бухающий шум, словно заработали гигантские кузнечные мехи, а матросов охватил необоримый страх, проникающий, казалось, в каждую клеточку тела.

Юргенс механически отдал приказ погрузиться на максимальную глубину, посчитав, что странные шумы рождены взрывами глубинных бомб, сбрасываемых надводными кораблями, нагнавшими субмарину. Но это не помогло. Паника среди подводников усилилась. Сошёл с ума старпом: начал задраивать люки в перегородках между отсеками, потом полез в пристройку, чтобы открыть верхний люк. А когда принялся стрелять, крича: «Нихт капитулирен!» – его застрелил капитан.

Лодка между тем стала неуправляема.

Юргенс, тоже на пороге сумасшествия, велел открыть огонь из носового торпедного аппарата. Команда повиновалась, выпустив две «семёрки»^[1], которые разорвались в сотне метров от субмарины.

Взрывная волна сотрясла лодку. Застонали переборки, в рубку начала просачиваться вода. Затем на неё обрушилась тяжёлая – по ощущениям – гигантская туша, если верить показаниям приборов – больше кита, и повлекла лодку в глубину.

Подводники потеряли сознание, уже не увидев, как гигантское существо, на самом деле больше похожее на кальмара, проглотило субмарину и нырнуло с ней в подобие кратера вулкана, расположенного между каменными складками на дне океана, на глубине больше одного километра.

Глава 1
Исчезновение «Статуса»

Тихий шелест винтов, позволяющих подводной лодке разгоняться под водой до скорости в тридцать пять узлов, стих. Какое-то время лодка шла по инерции, пока не замерла на глубине в четыреста метров, не доступной никаким системам обнаружения потенциального противника.

– Дошли, – негромко проговорил Тимур Магарамов, старший помощник капитана «Камчатки», капитан-лейтенант.

– Спускаем собак, – обронил капитан подлодки Дмитрий Ашмарин, невысокий блондин тридцати пяти лет от роду, капитан первого ранга.

Это означало, что лодка начинает поиск объекта всеми средствами обнаружения, имевшимися на борту.

Атомная субмарина Дальневосточного военно-морского флота России «Камчатка» представляла собой подлодку поколения 4+ класса «Ясень-М» и была включена в состав флота недавно, всего два года назад. Лодки такого класса американцы недаром прозвали «тихим ужасом глубин» и «самым страшным противником флота США».

«Камчатка» создавалась как многоцелевая ударная субмарина, предназначенная не только для борьбы с авианосцами и стратегическими подлодками любых флотов мира, но и с важными объектами инфраструктуры на побережье. Для этого она была снабжена комплексами крылатых ракет «Оникс», «Бирюза» и «Калибр-ПЛ», а также десятью пусковыми установками сверхзвуковых торпед «Гарпун» и подводными беспилотниками класса «Секрет», способными работать на глубинах до двух километров.

Длина лодки достигала ста тридцати девяти метров, водоизмещение – четырнадцати тысяч тонн. Глубина погружения – до восьмисот пятидесяти метров. Но самое главное – в конструкции «Ясеней-М» применялись новейшие виброизолирующие и звукопоглощающие материалы, а их корпуса покрывались специальным резиновым слоем, в разы снижающим гидролокационную заметность корабля, что и превращало его в смертельно опасный «призрак» океана.

Кроме того, «Камчатка» обладала сферической антенной компьютеризированной цифровой гидроакустической станции «Иртыш», прятавшейся в носовом отсеке, перед центральным постом, которая позволяла ей безошибочно определять координаты противника в радиусе до пяти километров.

Конечно, по некоторым параметрам, таким как глубина погружения, скорость хода или вооружение, она уступала новейшим подводным атомоходам пятого поколения «Хаски», которые уже проходили ходовые испытания, тем не менее модернизированные «Ясени» ни в чём не проигрывали американским субмаринам класса «Вирджиния» и «Огайо», а по скрытности, скорости хода и вооружению превосходили их.

– БЧ-1? – сказал Ашмарин, располагавшийся в своём ложементе командира перед сенсорной панелью управления и главными экранами.

– Пока ничего, – ответил командир группы локаторщиков старший лейтенант Хлопонин.

– Запускайте «КС».

– Есть запускать «КС»! – ответил командир БЧ-3 лейтенант Мережко.

Спустя две минуты лодка выстрелила роботизированным комплексом «Секрет», управляющим группой беспилотных подводных глайдеров, способных искать мины, субмарины противника, боевых подводных пловцов в режиме реального времени, а также сканировать дно морей и льды.

– БС на базу!

– Есть БС на базу!

Лодка метнула к поверхности океана буй, служащий антенной спутниковой связи. В районе остановки «Камчатки» была ночь, да и район нельзя было назвать особо судоходным, поэтому буй никто не мог бы увидеть.

– Спутник над нами, – доложил начальник группы связи.

Ашмарин связался с Дальневосточной базой флота и сжато доложил о выходе субмарины в заданный район океана. «Камчатка» находилась в шестистах километрах от Гавайских островов, на одном из которых располагалась знаменитая база Тихоокеанского флота военно-морских сил США Пёрл-Харбор.

Всего архипелаг насчитывал двадцать четыре острова и атолла. Самыми крупными их них являлись Гавайи и Оаху, на котором, собственно, и разместились порт и база, включающая семь эсминцев класса «Арли Бёрк», двенадцать атомных ракетоносцев класса «Лос-Анджелес» и две субмарины класса «Вирджиния».

В задачу экипажа «Камчатки» входило выяснение причин молчания «изделия 101», или АГС, – боевой атомной глубоководной станции системы «Периметр», созданной в России для гарантированного ответного удара в случае начала атомной войны. Американские военные прозвали эту систему Dead Hand – «Мёртвая рука».

Модуль АГС проекта «Утёс» был установлен на дне океана на глубине в одну милю, имея на вооружении две новейшие атомные торпеды «Статус-6» с дальностью хода до десяти тысяч километров, развивающие под водой скорость свыше девяноста узлов и несущие ядерный заряд.

Но если большинство торпед проекта «Статус-6» снабжалось ядерными боезарядами в сто мегатонн, модуль у Гавайских островов имел меньшую мощность – в одну мегатонну, хотя этого было вполне достаточно, чтобы гарантированно уничтожить не только базу американцев, но и весь архипелаг.

И вот «Утёс» перестал автоматически посылать сигналы о работе комплекса в спящем режиме. Два месяца он молчал, после чего командование Дальневосточного флота и приняло решение послать к модулю подводную лодку с секретным заданием проверить установку «Утёса» и выяснить, что произошло.

Два беспилотника, напоминающие формой дельфинов, кругами пошли в глубину океана, передавая на борт лодки изображения с четырёх видеокамер.

«Утёс» был установлен, если верить документам, между двумя складками океанского дна и сам напоминал базальтовую шишку овальной формы. Даже если бы его увидели чужие подлодки, чего в принципе не должно было случиться, узнать в этой «природной» выпуклости техническое сооружение было невозможно.

Однако на месте, где должен был стоять «Утёс», ровным счётом ничего не было. Слева и справа высились базальтовые рёбра высотой до полусотни метров, а между ними в свете прожекторов беспилотников виднелась гладкая полоса со следами иловых потоков и всё. «Утёс» исчез, словно никогда не занимал середину расщелины.

– Проверить координаты! – приказал Ашмарин.

Засуетились операторы вспомогательных систем.

Беспилотники пошли по второму кругу.

– Координаты определены верно, – доложил старпом. – Мы вышли точно над «изделием 101».

– Тогда где оно?

Старпом замялся.

– Украли! – пошутил оператор связи.

– Кто? – не поддержал шутливого тона Ашмарин.

– Ну-у… америкосы…

– Американцы не могли, – уверенно возразил старпом.

– Почему? У них тоже есть лодки…

– Американские АПЛ не опускаются ниже шестисот метров.

– Лодки не опускаются, батиплавы и дроны могут работать на больших глубинах, – возразил оператор.

Магарамов посмотрел на него с угрозой.

Молодой лейтенант смутился, склонился над приборной панелью.

– «Секрет» на спираль, – скомандовал капитан.

Беспилотники начали кружить над местом установки модуля по разворачивающейся спирали.

– Погружение на две сотни!

Лодка начала опускаться в толщу воды, пока не зависла на глубине шестисот метров. Чёрно-зелёная тьма вокруг неё сгустилась почти до космической. Лишь изредка в толще воды просверкивали неяркие огоньки – это проплывали мимо редкие обитатели глубин, рачки, офиуры и морские перья, имевшие светящиеся органы.

Но экраны поста управления по-прежнему показывали только холмы ила, донные возвышенности и провалы. «Утёс» пропал бесследно, и понять, что произошло, было невозможно.

– Этого не может быть! – вдруг заволновался старпом. – Дмитрий Андреевич, «Утёс» – не кусок пемзы и даже не затонувший баркас, он весит вместе с торпедами больше сорока тонн!

– Ищем, – сдержанно ответил Ашмарин.

С час в посту царила напряжённая тишина.

Беспилотники удалились от места расположения «Утёса» на километр, обнаружив нечто вроде железнодорожной колеи, «рельсы» которой представляли собой базальтовые бруски метровой ширины, тянувшиеся параллельно друг другу и кое-где засыпанные полосами донных отложений.

– Это ещё что такое? – осведомился Магарамов.

– Шутка природы, – предположил начальник связи.

– Слишком ровные рёбра и тянутся в параллели не меньше чем на милю.

– Странно, что их не заметили при установке «Утёса».

– Товарищ капитан? Может быть, пошлём «Приз»?

Он имел в виду автономный подводный модуль, способный передвигаться в воде на глубинах до трёх километров и исследовать дно морей и озёр.

– Сориентируйте «Секрет», пусть проследит эти «рельсы».

Один из роботов снизился, направляясь в глубины вод. Отражённое от бугров ила на дне пятно света от прожекторов стало чуть поярче. Дно пошло под уклон, покрытое холмами ила.

«Рельсы» то исчезали под ними совсем, то появлялись вновь, ровные и прямые, будто и в самом деле проложенные неизвестным «путеукладчиком».

Какой-то неясный отблеск родился в таинственном мраке перед первым роботом.

– Погасите прожектор, – сказал Ашмарин.

Светлые столбы осветителей беспилотника погасли.

Свечение перед роботом стало видно отчётливей.

– Малый вперёд! – скомандовал капитан.

«Камчатка» двинулась вслед за глубоководными аппаратами, напрягая своё собственное «зрение» – сонары, тепловизоры и системы датчиков, принимающих электромагнитное излучение разных частот.

Каменные «рельсы» внезапно нырнули в развернувшееся ущелье.

Беспилотники опустились ниже.

В сером туманном сиянии показались зубцы стен, сдавливающих ущелье, которое через сотню метров скачком расширилось вправо и влево. Беспилотники выплыли на край котловины, в центре которой дрожало облако призрачного света.

– Кратер! – прошептал кто-то в тишине центрального поста.

– Смотрите, там купол…

Действительно, облако свечения стояло над неким возвышением зеленоватого цвета, испещрённым ромбами и кольцами геометрически правильных форм. До возвышения было далеко, не меньше километра, и детали купола были видны плохо, но всё же не оставалось сомнений, что роботы наткнулись на искусственное сооружение, а не на естественную гору.

– Американская база? – с недоверием проговорил старпом и сам же ответил на вопрос: – Не может быть!

Ашмарин молчал.

Глубина океана в этом месте достигала километра с небольшим, но лодка на такую глубину рассчитана не была.

– Максимум по вертикали!

«Камчатка» снова начала опускаться, пока не достигла предельной для неё глубины в семьсот метров. У лодки не было лёгкого корпуса, охватывающего основной – прочный корпус, лишь носовая часть, где был расположен гидролокатор, прикрывалась защитным кожухом, поэтому давление воды не могло повредить лёгкие «доспехи» атомохода, а прочный корпус при испытаниях выдерживал и километровые глубины. Однако тихие потрескивания корпуса действовали офицерам и матросам на нервы, и операторы в посту невольно поглядывали на капитана, застывшего в ложементе гранитной глыбой.

Между тем оба посыльных «Секрета» продолжали двигаться вперёд, и экран связи с ними стал испускать зеленовато-фиолетовое свечение.

Сооружение в глубине обнаруженного кратера выступило из тьмы отчётливей. Больше всего оно напоминало сверху один из новых стадионов России, в котором несколько лет назад шли матчи чемпионата мира по футболу. Только оно было в два-три раза крупнее.

– Мать честная! – поскрёб в затылке старпом.

Беспилотники один за другим заняли позицию над «крышей стадиона», опустились еще на двести метров, пошли по кругу, осматривая дно кратера и гигантское сооружение, почему-то свободное от иловых отложений.

Облако свечения выдувалось своеобразным пузырём над выпуклым горбом в центре щита, который при внимательном рассмотрении оказался полупрозрачным куполом диаметром около десяти метров и высотой в три.

– Смотровое окно, – хмыкнул старпом. – Ей- богу!

Оператор, управляющий маневрами «Секрета», задал новый курс, и один из дронов свернул к куполу. Однако до него не добрался.

Под стеной «стадиона» сгустилась тень, к беспилотнику метнулась какая-то тёмная масса стреловидно-крыльчатых очертаний, и передача с него оборвалась.

– Поднять второй! – отреагировал Ашмарин.

Второй робот начал было удаляться от купола, но через несколько мгновений тень настигла и его, и робот перестал передавать изображения кратера.

– М-мать моя женщина! – выдохнул Магарамов.

– Резерв! – бросил капитан.

Операторы ответили серией переключений на своих панелях.

Лодка выпустила вторую пару дронов.

Экран прорезали лучи света, и Ашмарин приказал выключить прожектора аппаратов.

Экран целеуказаний превратился в пещеру, заполненную кромешным мраком.

Через две минуты беспилотники были над кратером, и «пещеру» оживило тусклое облачко свечения, увеличивающее яркость по мере спуска аппаратов. Вскоре стал виден и «стадион», металлической коростой накрывший центр подводной воронки.

Но выяснить причину внезапного отключения телекамер первых беспилотников вторая пара дронов не успела. С ними произошло то же самое, что и с теми. «Крылатая» тень выметнулась из толщи вод, и светлое пятно в глубине экрана погасло. Дроны перестали отвечать на команды и вызовы с борта лодки.

– Нас атаковали?! – изумлённо повернулся к капитану старпом. – Дмитрий Андреевич!

– Были бы слышны взрывы, – возразил начальник БЧ-3.

– Товарищ капитан?!

Ашмарин принял решение.

– Боевая тревога! Вниз на готовности до визуального контакта с объектом!

Пост управления накрыла волна шелеста, тумблерных щелчков, скрипов и коротких жаргонных словечек операторов.

«Камчатка» приготовилась к атаке неведомых «скатов».

– Полная тишина! Все системы на уши! Докладывать о малейших писках!

Лодку заполнила тишина. Слышались лишь усиливающиеся потрескивания корпуса, дыхание людей да электронные шумы аппаратуры.

Экраны озарило едва пробившееся сквозь двухсотметровую толщу воды слабое свечение. Постепенно стал вырисовываться призрачный фиолетовый пузырь в кратере, позволивший разглядеть смутные очертания «крыши стадиона».

– Стоп погружение! – скомандовал Ашмарин.

– Ух, если это пиндосы! – мрачно процедил сквозь зубы старпом.

– Ещё дрон!

Лодка бесшумно выплюнула беспилотник. Её торпедные аппараты были заполнены водой, а не воздухом, как на субмаринах прежних лет, и торпеду или другую подводную технику ударно выдавливала струя воды под большим давлением, что и позволяло стрелять практически без шума.

– Пальцы на курках!

Офицеры, отвечающие за боеготовность своих систем, дружно отозвались короткими «есть на курках!». Команда означала, что стрелять надо было при произнесении капитаном первой буквы слова «пли».

Выпущенный беспилотник завис над кратером, навострив свои «глаза»-видеокамеры и «уши»-сонары. Однако никакого свечения, отмечавшего местоположение «крыши стадиона», не увидел.

– Что за чёрт?! – вырвалось у старпома.

– Ниже!

Дрон начал опускаться, однако и глубже не обнаружил «пузыря» света, испускаемого куполом на «крыше стадиона». Впечатление было такое, будто его выключили.

– Товарищ капитан… – раздался голос начальника системы аудиоконтроля. – Звук…

Ашмарин не ответил. Он тоже услышал тихие щелчки, доносившиеся из глубин океана, похожие на звуки, которые издаёт открывающаяся автоматически дверь гаража. Только вот никаких гаражей на дне Тихого океана не было и быть не могло. Никакими ультразвуковыми свистами переговаривающихся дельфинов или китов, а также треском корпуса лодки эти щелчки объяснить было нельзя. К тому же к ним изредка примешивался басовитый рокот, будто на дне кратера ворочался экскаватор.

Экран связи с беспилотником потемнел.

– Связь с аппаратом потеряна! – доложил техник-оператор, управляющий вспомогательными системами.

Головы офицеров повернулись к Ашмарину.

– Остался один дрон, – доложил командир БЧ-5.

– Всплываем! – объявил капитан.

Операторы засуетились.

Но всплыть «Камчатка» не успела.

Внезапно из кратера ударил вверх столб ослепительного голубого света, так что все экраны поста управления засияли, как прожектора, заставив подводников отшатнуться и прикрыть ладонями глаза. Толщу вод пронизал вибрирующий рык, будто недалеко произошёл мощный взрыв. По нервам членов экипажа подлодки стегнул нестерпимо холодный кнут. Раздались крики операторов. Многие из них отключились.

Ашмарин хотел дать команду «пли» и потерял сознание. Он уже не увидел, как снизу лодку подхватила невесть откуда взявшаяся сеть, сплетённая из щупальцев, и потащила её в кратер…

Глава 2
База Тоф

Ранним утром двадцать девятого апреля Авачинскую бухту на Камчатке накрыли тучи, и пошёл мелкий холодный дождь.

Однако ни для горожан Вилючинска, ни для служащих базы подводных лодок Тихоокеанского военно-морского флота России погода сюрпризом не стала. Камчатка всегда славилась резкими сменами погоды, а весна на восточном краю России редко бывала тёплой и солнечной.

Командующий ТОФ вице-адмирал Верёвко прибыл в Вилючинск из Владивостока на вертолёте, сопровождаемый командующим силами морской обороны Дальнего Востока контр-адмиралом Витковым и заместителем министра обороны генералом Плешаковым. С аэродрома группу высокопоставленных военных сразу отвезли в штаб базы на берегу бухты. В кабинете командира базы капитана первого ранга Вилькицкого гостей ждали главный секретчик базы, отвечающий за информационную безопасность подразделений, полковник Сонин и начальник военной контрразведки округа генерал Малахов.

Поздоровались, расселись вокруг стола в комнате заседаний, отделённой от кабинета полупрозрачной стеклянной стеной.

– Ждём Кондратюка, – сказал хозяин кабинета, лысоватый, полный, с лицом, изборождённым морщинами.

– Кто это? – спросил Плешаков, почти полная копия вице-адмирала, только глаза у него были не серые, а карие.

– Командир шестнадцатой эскадры ПЛ. «Камчатка» – его корабль. Чай, кофе?

Попросили кофе.

Через две минуты адъютант вице-адмирала принёс всем чашки свежезаваренного руссиано.

В настоящий момент у пирсов базы были пришвартованы всего пять атомоходов разных классов: «Борей», «Акула» и «Ясень-М». Остальные шесть находились в дальних походах в Тихом и Северном Ледовитом океанах.

Командующий до приезда во Владивосток, где его и застало известие о пропаже атомной субмарины «Камчатка», принимал участие во введении в эксплуатацию новой военно-морской базы, построенной на одном из островов Курильской гряды – Шумшу. Строили её три года, и по нынешним временам база являлась самой современной из всех военно-морских сооружений России. Если базу подводных лодок в Вилючинске натовцы обозначали на своих картах как «Осиное гнездо», то новую на Шумшу назвали «Костью в горле», под «горлом» имея в виду Тихоокеанский флот американцев, вынужденный теперь держаться подальше от российских восточных морей и границ.

Пили кофе, переговариваясь на темы, не связанные со службой, до тех пор пока не явился потный от движения Кондратюк.

– К делу, товарищи, – сказал начальник базы, давая команду адъютанту унести кофейные приборы. Посмотрел на Плешакова. – Специально для вас, Иван Петрович, остальные в курсе. Месяц назад перестала посылать сигналы в режиме автоморгания АГС с «изделием 101» в Тихом океане, работающая по вектору Гавайских островов. Мы послали лодку в этот район, она барражировала океан в районе Алеутских островов, где была замечена активность американского флота, и находилась ближе всех наших судов. Два дня назад лодка перестала поддерживать связь с базой и молчит до сих пор.

– «Изделие 101»… – начал Плешаков.

– АГС «Периметра» с двумя «Статусами».

Генерал, одетый в штатский костюм, нахмурился.

– Мы ведь недавно её установили.

– Два месяца назад.

– И она замолчала?

– Так точно.

– Почему мы этого не знаем?

Вилькицкий мотнул гривой полуседых волос, развёл руками.

– Мы надеялись, что всё обойдётся…

– И ждали целый месяц?

– Это моё распоряжение, – буркнул главком ВМФ. – АПЛ была послана в тот район только после исследования океана другими средствами. Были задействованы лётчики и спутниковая система.

Плешаков пожевал губами, глядя в стол, с явным трудом скрыл раздражение.

– Причина молчания установлена?

– Если бы была установлена, мы не посылали бы туда лодку.

– «Камчатка» добралась до места установки АГС, Ашмарин сообщил об этом, но после этого замолчал и он.

– Американцы?

Присутствующие обменялись взглядами.

– По данным разведки, американцы не активны в этом районе океана, – сказал плечистый, с круглым лицом Малахов. – Никаких подводных шумов, которые можно было бы идентифицировать как взрывы, спутники не зафиксировали. АГС до сих пор молчит… и «Камчатка» тоже.

Плешаков посмотрел на Кондратюка.

– Ашмарин – опытный командир?

– Один из лучших, – кивнул Кондратюк. – Пятнадцать лет на флоте, опыт службы в Сирии, умён, решителен.

– Есть какие-нибудь предположения?

Присутствующие снова переглянулись.

– Есть один вариант, – осторожно сказал Вилькицкий, – хотя и дохлый: НПО.

– Что?

– В этом районе не раз замечали неопознанные подводные объекты.

– А-а… – скептически поджал губы Плешаков. – Только пришельцев нам не хватало.

– Речь идёт не о пришельцах, – сказал Малахов. – НПО – не фейк и не придумка досужих журналюг, это явление реально существует и требует тщательного изучения. ФСБ занимается этим давно и серьёзно. В распоряжение федералов в прошлом году передана вторая исследовательская субмарина.

– «Десна», – кивнул Сонин. – По-моему, она как раз сейчас в походе.

– Где? – спросил Вилькицкий.

Полковник собрал складки на лбу.

– Если мне не изменяет память, «Десна» занимается поисками НПО и находится где-то в районе Каролинских островов.

– Зачем она вам? – осведомился Плешаков.

Вилькицкий сделал глоток воды из отдельно стоящей чашки, промокнул губы салфеткой, потом вытер вспотевший лоб.

– Ситуация чрезвычайная, Иван Петрович. Никогда такого не случалось, чтобы у нас бесследно пропадали секретные аппараты и АПЛ. Причём в одном и том же месте. Надо немедленно посылать в Тихий инспекцию. Причём не просто специалистов по выяснению причин молчания аппаратов, но спецгруппу, способную реагировать на опасность.

– Причём тут лодка федералов?

– Она ближе всех наших судов в этом районе. АГС со «Статусами» спущена под воду в точке с координатами примерно двадцать градусов северной широты и 175 градусов западной долготы. От островов Микронезии расстояние до этого квадрата меньше пяти тысяч километров, а от базы – почти шесть тысяч, то есть на тысячу километров меньше, а это выигрыш во времени почти сутки. Если «Десну» направить туда…

Малахов поёрзал.

Все посмотрели на него.

– Интересно, кто нам разрешит использовать лодку федералов? – сказал он.

Вилькицкий бросил взгляд на командующего флотом.

– Ваше мнение, Константин Фёдорович?

– Договориться с федералами не проблема, – сказал Верёвко. – Но возникает проблема со спецгруппой.

– Наш морской спецназ вполне может справиться… – начал Сонин.

– Нужен опыт работы глубоко под водой.

– Специалисты такого уровня есть в ГРУ. Если вы помните, одна их группа недавно вернулась с Северного полюса, точнее, из-под Северного полюса. Там было найдено одно из сохранившихся сооружений утонувшей Гипербореи.

– Кто был командиром группы?

– Полковник Вербов.

– Откуда вы знаете?

Сонин улыбнулся, отчего его обманчиво простое лицо стало лукавым.

– Вербов – друг Макса Лобанова, а Макс – мой приятель, мы вместе заканчивали мореходку. Кстати, Лобанов сейчас служит на «Десне», если кому-то интересно. И они вместе ходили в Северный Ледовитый.

– Не слишком много совпадений? – прищурился Верёвко.

– Что есть, то есть, – пожал плечами секретчик базы.

– Где сейчас Вербов?

– Вот это мне неизвестно. Он ведь грушник, причём действующий, парню всего двадцать семь лет. Вполне может быть на задании, в том числе и за рубежом.

– Допустим, мы его привлечём к решению нашей проблемы, – сказал Плешаков, – как вы собираетесь доставить группу в район установки АГС? Отправите эсминец, фрегат? Подводную лодку?

– Это всё медленные варианты, – проворчал Верёвко.

– Лодку всё равно придётся использовать, – сказал Вилькицкий. – Самый быстрый вариант доставки группы – самолёт.

– Прямо к месту установки АГС? – поднял брови Плешаков.

– Нет, организуем цепочку. Сбор группы – во Владивостоке, в район Каролинских островов её доставит самолёт, попросим летунов во Владивостоке, они имеют новые «двести семьдесят шестые»^[2]. Вместе с группой один из них сбросит и необходимое оборудование, да и оружие не помешает. После десантирования на воду группу подберёт «Десна», если, конечно, федералы согласятся её подключить, и отправится к месту расположения АГС.

– Но поход тоже займёт немало времени.

– Иных вариантов нет, Иван Петрович, этот самый быстрый. Если мы поторопимся с комплектацией группы, через четверо суток лодка будет у цели.

– Может, отзовётся «Камчатка»? – робко проговорил Кондратюк.

– В любом случае «Десна» ей не помешает.

– Хорошо, я доложу министру, – сказал Плешаков, глянув на часы. – Моя помощь нужна?

– Возьмите на себя переговоры с Калиничевым, – сказал командующий ТОФ, имея в виду директора ФСБ, – а я свяжусь с ГРУ и попробую найти Вербова.

– Я бы всё-таки послал в тот район самолёт с аппаратурой для поиска подлодок.

– Мы не ждали у моря погоды и посылали дрон, пошлём ещё один. Самолёт ДРЛО – слишком заметный объект, да и американцы на Гавайях всполошатся, заметив нашего разведчика, а нам шум ни к чему.

– Дай бог, чтобы наши тревоги оказались напрасными! – сказал Плешаков угрюмо.

– Дай бог! – согласился Верёвко. – Работаем, товарищи. Надежды надеждами, а служба службой.

Присутствующие дружно встали.