Глава XII
Кэндел
Из электронного дневника.
Спустя несколько часов блужданий по замку я изрядно обозлился.
Видимо, красный маг был идеальной мишенью как для Одержимых, так и для Адептов. Потому что Одержимые рассуждали так: «О, красный маг! Это опасный Адепт. Надо его поджарить, раздавить, обездвижить, загипнотизировать… Подчеркните нужное». Адепты наверняка мыслили схожим образом: «О, красный маг! Если он Одержимый, то нам крышка. Надо его поджарить, раздавить… Ну и дальше по списку».
Иногда мне думалось, что Одержимым оставили браслеты, а то слишком уж поражал диапазон заклинаний.
К примеру, при пересечении внушительного зала с колоннадой на меня откуда-то сверху прилетело заклятье паралича. Атаковавший, судя по всему, прятался на галерее, опоясывавшей помещение. Я постарался увернуться, однако… Ещё с полчаса мне приходилось волочить за собой правую ногу – до тех пор, пока на одном из пыльных подоконников не обнаружилась аптечка.
Затем меня трусливо атаковали со спины, огненным дротиком. По чистой случайности я нагнулся в момент выстрела, чтобы ощупать пальцы на парализованной ноге. Они по-прежнему казались чужеродными кусками мяса. Так я убедился, что эликсир в аптечке был просроченным, но дротика удалось избежать.
В меня отправляли синие барьеры, серпами мчавшиеся по комнате и сшибавшие всё на своём пути. Временную слепоту, порождённую жёлтой маной. Огненные шары. Кожный зуд – хотя я так и не понял, что в нём опасного. Чары танцующего пламени. Молоты из синей маны. Даже рой иллюзорных пчёл.
Единственное, чего я так и не получил на халяву, так это лечебное заклятье. Вот если бы кто-то подумал: «О, красный маг! Весь в крови. Ему бы не помешало исцелиться». Но нет ведь…
Жмоты.
Интересно, а на других Адептов тоже нападают? Одержимые имеют право убивать лишь одного игрока в неделю. Затем, вплоть до воскресенья, они должны бездействовать. Но что, если они приняли решение атаковать всех по очереди – в надежде хоть на одну смерть?
Иногда я находил небольшие, но вполне благоустроенные кухни. На дверях висели объявления: «ЗАКРЫТО ПОСЛЕ 23:00 В ЦЕЛЯХ УБОРКИ И ОБНОВЛЕНИЯ ПРОДУКТОВ. СРАЖЕНИЯ НА КУХНЕ ЗАПРЕЩЕНЫ». В серебряных вазах, расставленных по столам, лежали мытые фрукты, а в холодильниках я обнаружил уйму всякой снеди. В герметичных контейнерах хранилась паста с морепродуктами, варёные куриные грудки (для тех, кто увлекался ЗОЖ), запечённая рыба, бифштексы с овощами, пара-тройка салатов и даже десерты. В углу стояла современная магопечь, позволявшая разогреть пищу при помощи красной маны. Хорошо, что не микроволновка. Учитывая средневековый антураж наших локаций, я сильно опасался, что нам придётся использовать древние механизмы. И испортить себе здоровье. В любом случае от голода мы точно не умрём – иначе Одержимым было бы слишком просто.
На четвёртый час своих скитаний по замку я вышел на небольшой двор и заморгал от яркого света.
Северное небо зажглось румяным закатом, радуя глаз оттенками пунцового, малинового, рыжего и даже жидкого золота. Смешиваясь друг с другом, эти краски порождали невероятную картину, легко затыкая за пояс классических художников. Казалось, будто здесь порезвился огненный маг, решивший написать шедевр «Красивые парадоксы: ад на небесах». Жаль, что я доселе не бывал в этих широтах…
Двор порос густой высокой травой. К моему удивлению, по земле стелились ещё и длинные лианы, как в тропическом лесу. Толстые, как питоны, она сплетались друг с другом в тугие жгуты. В дальнем углу двора ютилась небольшая избушка. Сложенная из грубых брёвен и кривобокая, она ярким пятном выделялась среди чёрных стен замка. Словно… Словно её здесь не должно было быть.
Я медленно зашагал по узкой тропинке. Лианы, находившиеся рядом, угрожающе зашевелились, но не стали атаковать. Что это за место? Разве бывают магические растения? Никогда о таком не слышал…
Мне почудилось, будто в одном из окон здания, огибавшем двор, кто-то мелькнул. Однако я устал дёргаться от малейшего шороха и просто махнул рукой.
Когда я подошёл к избушке вплотную, из неё вышел человек. Прямо сквозь дверь. Ну конечно…
– Иллюзорная изба? – ухмыльнулся я, останавливаясь. – Неплохо. Собираешься прятаться здесь до окончания Игры?
– Я хочу провести здесь хотя бы три дня, чтобы не стать первой жертвой, – Ларс пожал плечами и засунул руки в карманы. – Ближайшая кухня находится в двух минутах ходьбы, а здесь, на этом дворе, относительно безопасно. Но только для меня. И для тебя, мой герой-ныряльщик, в качестве исключения. Как видишь, я умею быть признательным.
– Я рад, что ты в порядке, – искренне признался я, разглядывая знакомый ирокез.
Мне кажется, или корни его розовых волос имеют светлый оттенок? Я не знал, что Ларс блондин.
– Ты Одержимый? – с некоторой обречённостью спросил юноша. – В любом случае я должен тебе жизнь. Если мне и суждено сдохнуть, то лучше от твоей руки.
Я нахмурился. Куда делся вечно самоуверенный насмешливый жёлтый маг? Мне не нравилось видеть его таким… потерянным. Ни его, ни Андромеду.
– Нет, не Одержимый, – я развёл руками, демонстрируя свои раны. – Скорее, неудавшаяся жертва многочисленных покушений. Меня уже кто только не атаковал… Даже Энди, когда я подошёл к ней, чтобы вернуть сумку.
Когда я это произнёс, меня обожгло горечью и обидой. Оказывается, мне очень нужно было выговориться.
– Поверю тебе на слово, – Ларс будто успокоился. – Если ты Адепт, то лучше быть с тобой союзниками, не так ли? И ещё… Тебе идёт дамская сумочка, красавчик.
Эта сволочь ухмыльнулась.
Я был рад увидеть его прежним. Поэтому молча показал ему средний палец…
– Сейчас многие напуганы, – парень взглянул на меня с сочувствием. – Этим рафинированным аристократам никогда не приходилось всерьёз опасаться за свою жизнь. Они привыкли находиться под защитой нянек, телохранителей и оберегов. Поэтому, как только они остались без браслетов, то сразу запаниковали. В такой ситуации у людей в мозгу включается древний механизм – «или я, или меня». Наверное, создатели Игры хотели, чтобы в нас пробудились наши худшие качества. Кем мы станем, оставшись без масок? Всё происходит по концепции Ницше…
Я с удивлением взирал на Ларса. Ничего себе. А он философ.
– Ты хочешь сказать, что этот замок похож на… чистилище? – задумчиво протянул я. – Место, где уже нечего терять, и мы показываем своё истинное лицо?
– Ну, это ты в религию ушёл, – Ларс хмыкнул. – Не знаю… Но можешь сильно не беспокоиться о размолвке с Энди. Как только она обвыкнется и успокоится, то наверняка извинится перед тобой. Андромеда – славная девушка… На озере, когда ты отрубился, мы с ней чуток поболтали. У этой цацы, безусловно, есть странности, но у кого из нас их нет? Зато сердце у Андромеды на месте.
– Даже обороняясь от меня, она кинула мне лекарство, – я улыбнулся.
– Тебя действительно нужно подлатать, – парень посерьёзнел, разглядывая мою перевязанную голову. – Одна аптечка здесь не поможет. Хорошо, что я нашёл их штук десять. Припрятал их в своей из…
Дальше всё происходило как в замедленной съёмке. Ларс всё ещё рассматривал мои раны, оценивая их серьёзность. А слева в ту же секунду возник ярко-синий прямоугольник, который помчался прямо на нас. Защитный барьер.
Недолго думая, я с силой оттолкнул Ларса и отчётливо запомнил его расширившиеся от удивления глаза. А затем меня подхватило синим барьером и, протащив по заросшему двору, крепко приложило о стену.
Перед моим взором замелькали звёзды, словно меня выбросило прямиком на Млечный Путь. Затылок загудел свежей болью, а в руке, которой я ударился о камни, что-то хрустнуло. Я мешком упал на землю. В этот момент сверху обрушился ещё один удар синего барьера – теперь он метил мне в голову. Я охнул. За вторым ударом последовал третий, потом четвёртый, пятый…
Чувствуя, что вот-вот потеряю сознание, я заставил себя перевернуться на брюхо и поползти в сторону Ларса. Чтобы защитить его. Парень ведь куда более хлипкий, чем я… Град ударов, приходившийся по голове и позвоночнику, казался мне барабанной дробью. Надо двигаться вперёд, шевелить конечностями. Ползти по этому ковру из лиан…
Наверное, прошло всего несколько секунд. Я походил на рыбу, выброшенную на берег, – оглушённый и переполненный болью. Вряд ли мне удалось преодолеть хотя бы дюйм, учитывая моё состояние.
Сквозь туман, застилавший моё сознание, я осознал, что Ларс кричит от ярости, глядя куда-то вверх. На здание, примыкавшее ко двору. Меня осенило, что заклинание щита должен был применить тот, кого я видел в окне. Но использовать синюю магию с такого расстояния… Здесь необходимо мастерство.
А в следующую секунду я – во второй раз за сутки – онемел от удивления.
Ларс выпустил из ладони целую гроздь розовых переливающихся пузырей и решительным жестом вогнал их в землю.
Розовая мана.
Что ещё за аномалия? Да какого рожна происходит в этом замке?!
Я тупо наблюдал за тем, как лианы встрепенулись, а затем… я стал свидетелем поистине восхитительного, захватывающего дух зрелища. Вся растительность во дворе ожила. Лианы стали ещё толще, ещё длиннее. Подобно змеям, обученным у индийских факиров, они взметнулись в воздух и сплелись в гигантский ствол. Это чудовище достигло размеров вполне себе приличного баобаба. В окне замка кто-то вскрикнул. Одержимый атаковал растительного монстра, бомбардируя его синими серпами, однако все снаряды отлетели прочь, срикошетив о здание.
Могучий ствол ударил в стену подобно хлысту в руках мифического титана.
Земля затряслась, а здание, в котором находился нападавший, обрушилось. Остальные строения, примыкавшие ко двору, дрожали. Где-то под землёй послышался треск камня, за которым последовал ужасный грохот.
Огромный зелёный хлыст вновь упал на стену.
Я всё ещё находился в оцепенении. Мне оставалось лишь уповать на то, что никто из участников Игры не пострадал. Наконец я вновь обрёл способность говорить.
– Ларс!.. – еле ворочая языком, позвал я. – Хватит… Успокойся, мы уже в безопасности… Ты так ненароком убьёшь кого-нибудь, и это будет мучить тебя… Пожалуйста, успокойся!..
Во дворе наступила тишина.
Ларс, помедлив, ринулся внутрь иллюзорной избушки, а затем вынырнул обратно, держа в руках кучу аптечек. Он подбежал ко мне. Лишь теперь я заметил, что по лицу парня струятся слёзы. И почему они плачут… Андромеда и Ларс… Так не должно быть, ведь я хочу, чтобы они улыбались…
– Кэндел, – всхлипнул Ларс, упав на колени рядом со мной. – Всё будет хорошо, потерпи немного. Держись, ладно?
Я услышал, как он откупорил бутылку с лечебным зельем.
– Ты Одержимый? – пробормотал я, чувствуя, как мои веки начинают тяжелеть. – Ты должен заманивать сюда остальных участников, да?
– Нет! – Ларс ожесточённо замотал головой, и его розовый ирокез затрясся. – Нет! Кэндел, я Адепт! Пожалуйста, потерпи немного. Сейчас самое главное – вылечить тебя…
Прежде чем отключиться, я услышал, как парнишка снова всхлипнул.
21 июля 2293 г.
Глава XIII
Дитрих
Из отчётов, хранящихся в архивах спецслужб.
Я очнулся в комнате, походившей на больничную палату. Койки стояли вдоль стен длинными рядами. Над изголовьями крепились какие-то незнакомые мне аппараты с ёмкостями для жидкости и множеством трубок. В силу своей профессии я видывал самую разную медтехнику, но эта была мне незнакома. С виду приспособления напоминали… модифицированные старые капельницы или устройства жизнеобеспечения? Но что-то было не так. Какая-то деталь настораживала меня. Какая именно?
Я решил отложить эту мысль в долгий ящик, поскольку мои спутники начали просыпаться.
Саран очнулась первой. Подойдя к постели Ларса на цыпочках, она оглядела его руку и удовлетворённо хмыкнула. Я сразу же вспомнил об инциденте на озере.
– Как вы поместили имплант в руку Ларса? – прошептал я, обращаясь к Саран.
Та даже не обернулась, продолжая рассматривать парня:
– Ты ведь агент из спецслужб Магистрейта, не так ли?
Я давно подозревал, что эта девушка слишком хорошо осведомлена для обычной аристократки. И всё равно моё сердце забилось так громко, что я почувствовал пульсацию в ушах, а по коже пробежали мурашки. До сих пор никто никогда не раскрывал меня. Но всё случается в первый раз.
– Интересная гипотеза, – я тщательно контролировал свой голос. – А ты кто такая? Какая у тебя мана?
– В твоём досье, – словно не слыша меня, продолжила Саран, – указано, что ты владеешь коричневой аномалией, позволяющей менять ход времени. Наверное, твои коллеги постарались. Иначе тебя бы не пропустили в турнир.
Я был ошарашен.
– В моём досье нет ничего такого, – пробормотал я. – Ты говоришь об… аномалии? Я никогда не производил коричневую ману!
– Разумеется, – спокойно кивнула Саран, разглядывая спящего Ларса. – Я знаю. Ведь любая аномалия уникальна. И по оттенку, и по способности. Ты не можешь владеть коричневой маной, так как ею владеет моя сестра. Что же касается досье… Я имею в виду не тот файл, который хранится у ваших спецслужб, а информацию, которую собирает корпорация Планша. Наверное, ваш агент внедрился к ним и переписал твои данные. Присвоил тебе аномалию моей сестры.
– Откуда ты всё это знаешь? – наконец не вытерпел я. – Кто ты?
Девушка повернулась ко мне. В её огромных серых глазах был лёд, а на губах – странная завораживающая улыбка. Саран коснулась рукой золотого амулета, висевшего у неё на груди, и тот еле заметно замерцал.
– Позже я расскажу тебе о причине возникновения аномалий и почему так важно защитить их, – пообещала моя собеседница. – Сейчас же я просто отвечу на твой вопрос. Меня зовут Саран Гротхьярта. Я – принцесса Объединённого Скандинавского Королевства. Как пятый ребёнок в семье, согласно полуторавековой традиции, я устроилась на работу в наши спецслужбы. К сожалению, я не успела к отбору участников в турнире. Моим коллегам пришлось обеспечить мне победу в онлайн-голосовании и намекнуть Планшу о моей аномалии. Мне необходимо выполнить несколько миссий в этом замке. Думаю, что хотя бы с одной из них ты мне поможешь, как врач. Надеюсь, ты не вытянул роль Одержимого?
Я медленно покачал головой:
– Нет. Я Адепт.
Саран кивнула:
– Я тоже. А жаль. Судья сказал мне, что на ладонях Одержимых, помимо роли, написаны имена сообщников. Если бы я знала личности всех троих, то смогла бы остановить их. Одна из моих миссий состоит в том, чтобы спасти как можно больше участников Игры. Поэтому ты окажешься полезен – я предлагаю разделиться и начать искать остальных. Нужно оказать пострадавшим медицинскую помощь.
При этих словах Ларс повернулся на бок, а затем открыл глаза.
– Доброе утро, соня! – поприветствовал я его с усмешкой. – Как рука?
– Спасибо, док, всё в норме, – тот зевнул и потянулся.
Затем Ларс сел, оглядываясь.
– На этой мажорной ноте я вас оставлю, – Саран развернулась и, взмахнув хвостиком пепельных волос, вышла из больничной палаты.
Я устроил медицинский осмотр Ларсу, терпеливо выслушав его сомнительные шуточки: «Если хочешь поиграть в доктора, то лучше надень халат, так сексуальнее», «О, высокий тёмный красавчик с высокой тёмной душой!», «Я берегу себя для старины Кэндела, так что нежнее». Сухо заверив парня, что он здоров, я попрощался. Тот лишь помахал мне рукой, ухмыляясь. Мне бы его извечную жизнерадостность…
Покинув палату, я принялся блуждать по коридорам замка, попутно размышляя над словами Саран. Конечно, северянка могла наврать мне. Может быть, она просто сумасшедшая из какого-нибудь культа или даже работает на Планша. Ну а что, если нет? Получается, что у каждого игрока в турнире… есть аномалия? И у неё тоже? И у Ларса? Если так, то почему мои коллеги из информационного отдела молчали?
Меня переполняли вопросы, на которые лишь предстояло найти ответы. А ещё я волновался о безопасности Кассандры. Что с ней произошло после того, как мы оставили её одну посреди озера?..
В голове мелькнула странная мысль: «Если Кэсси тоже владеет аномалией, то не по её ли вине возникли те шрамы на теле Амабель?» Давняя ненависть подняла голову подобно змее, и я спешно прогнал эти мысли. Сейчас уже неважно… Бедная девочка выжила после гибели всей семьи, и она нуждается в моей помощи. К тому же я обещал лорду Хайнесс приглядывать за Кэсси.
Я пообедал на кухне и поспешил дальше. Меня терзали дурные предчувствия. В конце концов, на десять человек приходится лишь два врача. Если кто-то будет серьёзно ранен, то успеет ли он добраться до аптечки?
В какой-то момент я наткнулся на Эмму с Альциосом.
Эти двое стояли посреди комнаты и горячо спорили, жестикулируя. Альциос был исцарапан и прижимал скомканный свитер к правому боку. По ткани расползались бурые пятна. Выходит, он то ли не нашёл аптечку, то ли силы лечебного эликсира не хватило на то, чтобы остановить кровотечение… Пухлое круглое лицо Альциоса было искривлено болью. Эмма выглядела встревоженной, но в то же время сердилась. Подол её платья сильно обгорел, а золотистая коса растрепалась.
Я остановился в дверях.
Заметив моё появление, они замолчали. Альциос бросился ко мне к заметным облегчением:
– Дитрих! Слава тебе господи! Ты можешь исцелить меня?..
Я молча приступил к делу, а Альциос взахлёб тараторил:
– Ты знаешь, кто Одержимый? Это точно не я, не Эмма и не Чиран. Мы блуждали по замку, когда на меня напали. Их было двое, и один точно владел красной маной. Я пытался отбиться, но в процессе драки напоролся на огненный серп. Жаль, что я не смог разглядеть лиц нападавших из-за этих чёртовых капюшонов…
– Так их было всего двое? – переспросил я, продолжая колдовать над раной.
Она была уж очень нехорошей и грозилась оставить шрам. Альциосу повезло, что он вообще выжил, – судя по глубине, огненный серп вошёл в его тело по самую рукоять.
– Да, двое, – Эмма кивнула, бросив странный взгляд на Альциоса. – Но Одержимых же должно быть трое, верно? Поэтому нельзя отрицать возможность того, что Чиран – третий. Они опалили моё платье, Альциоса и вовсе похитили. Однако Чирана не тронули.
– У Чирана кишка тонка, – с внезапной злобой бросил Альциос. – Вы помните, что он ещё ни разу не был Одержимым? Сегодня Чиран вёл себя точно так же, как и в предыдущих Играх. Угрюмо молчал, огрызался и дрожал как осиновый лист, если где-то хлопала дверь. Я не верю, чтобы этот мямля мог притворяться так реалистично.
– Кэсси обманула меня в полуфинале, – мягко напомнил я. – Может быть, Чиран такой же хороший актёр?
– Я тоже так считаю, – Эмма поддержала меня.
Она нервно теребила подол обожжённой юбки. Почему-то мне было непривычно видеть её такой – растрёпанной, в испорченной одежде. Эмма всегда отличалась редкостной опрятностью, чуть ли не до маниакального синдрома. Что ж, видимо, начало Игры так сильно потрясло её, что стало не до чистоты.
Я наконец смог исцелить рану Альциоса. Шрам всё же остался, но тут уже ничего не попишешь. Меня сильно встревожил тот факт, что слухи насчёт понижения мер безопасности оказались правдивыми. Более того, близкое присутствие залежей маны усиливало наши заклинания.
– Так ведь можно и убить, – пробормотал я.
Эмма вздрогнула, поёжившись:
– Так в том и соль… Судья, усыплявший меня, предупредил, что Одержимым нужно будет постараться на славу. Если пройдёт неделя, а они никого не устранят, то организация предъявит им соответствующий штраф. Он не сказал, какой именно.
– Что? – я шокированно взглянул на девушку. – То есть… разве это может быть легально?!
– Мы же перед Игрой подписывали договор, – проворчал Альциос, – согласно которому обязаны повиноваться всем правилам турнира. А значит, согласны и на убийство, если в этом заключаются правила финальной Игры.
– У меня есть только одна надежда, – дрожащим голосом оповестила нас Эмма, – что «устранить» не обязательно значит «убить». Они ведь могут просто… ну, связать нас или обездвижить… Правда ведь?
– Очень на это надеюсь, – я чувствовал, как внутри меня всё вскипает от ярости.
Чёртов Планш! Да что он замыслил?!
Саран права – помимо моей основной миссии, я должен оказать помощь раненым. А если мне удастся собрать достаточно улик против Планша, то он сядет в тюрьму. И уже ни с кого не потребует этот штраф. Штраф, чёрт возьми… Вот ещё не хватало!
– Пойду вперёд, попробую найти остальных, – заявил я Эмме и Альциосу. – У нас в замке всего два врача, и сейчас не до игр.
– В тебе, случайно, не комплекс вины играет? – Альциос глянул на меня с подозрением. – А что, если ты Одержимый, который пытается исправить содеянное? Или ещё хлеще… Ты собираешься выследить какого-нибудь одиночку и добить его…
Я усмехнулся:
– Лучшие маньяки получаются из докторов, не так ли? Однако нет. Я простой Адепт, который в ужасе от происходящего. Этот финал… какое-то варварство!
– Согласна, – еле слышно отозвалась Эмма.
Она смотрела вперёд невидящим взглядом, а её пальцы всё ещё теребили испорченную юбку. На этом я их оставил. Мне было необходимо выполнить кое-какие приготовления.
Совершенно секретно.