Наташа выкладывает на сковороду последнюю порцию конвертиков-голубцов, раскаленное масло стреляет вслепую. Собирается дождь, воскресный поход в зоопарк, похоже, не состоится. Но Лёшке хорошо на диване, Алька увлечённо возится с куклами – никто не будет разочарован. Пока голубцы томятся в духовке, можно прилечь и подумать «о пустом», как отзывается о ее рефлексии Лёшка.
Утром с Наташей случилось странное. Она выбежала на пару минут за хлебом и столкнулась с ведьмой. Да, других вариантов быть не могло, в подворотне угнездилась не бабка, не женщина – ведьма. Ведьма не входила под арку с улицы и не выказывала намерения покинуть неуютный тоннель, она стояла под сумрачными сводами, как будто сырость и затхлость породили ее именно в этом месте. Не то чтобы Наталья имела опыт общения с нечистью, но сомнений у неё не возникло.
Наталья не любила конфликтов, но и не боялась их. Она всегда старалась прервать ожидание неизбежного и как можно скорее выяснить, что именно грядёт. Поэтому, вместо того, чтобы красться вдоль противоположной стены, Наталья пошла на зов.
– А вот и ты, вот и ты, – бормотала ведьма, поводя костистыми плечами, – забыла, значит, меня, не помнишь, не вспоминаешь…
Наталья вглядывалась, силилась узнать. Нет. Ничто не отзывалось в ее памяти, не всплывало даже невнятными впечатлениями.
– Конечно… Зачем думать о тех, кого обидела? О тех, кого обделила обещанным вниманием. Все же так славно складывается, так счастливо. Как поживают Лёшенька и Алечка?
Наташа вздрогнула. Но вопрос не требовал ответа, и она промолчала.
– Ну что ж, ступай, милая. Не помнишь, и не надо. Раз так удобно тебе твоё беспамятство, оно тебе – и в подарочек! Дождик смоет то, что ничего не стоит. Но и то, что любо, дождик тоже смоет…
Наташина холодная ладонь выскользнула из мокрой пясти ведьмы. Когда она позволила дотронуться до себя? Так и не проронив ни слова, Наташа вышла из подворотни в сутолоку воскресного утра.