Визит

Она ещё не разобралась в себе, а тут уже надо решать свою дальнейшую судьбу.

Амон склонил голову:

– Времени – два дня. Затем я хотел бы знать твоё решение. В противном случае поступлю так, как сочту нужным.

Он встал с кресла и поднялся на нос судна.

Светлана несколько минут изучала узор ковра, затем поднявшись, подошла к Амону.

Почувствовав приближение, он обернулся.

– Я дам ответ, – твёрдо пообещала она.

Амон кивнул. Его лицо было спокойным, даже каким-то умиротворённым. С удовольствием подставляя лицо ветру, он смотрел вперёд.

Светлана окинула взглядом безбрежный горизонт, и холод проник в её душу. Великий океан, раскинувший бескрайние просторы, дал понять, почувствовать, насколько она ничтожна во Вселенной, и одинока. Ей стало страшно.

– Амон, обними меня, – тихо, еле слышно попросила она.

Амон шевельнулся, спокойно, без тени насмешки обнял за плечи и притянул к себе. Тепло тела и жар рук, растопили страх и холод. Светлана глубоко вздохнула. В его объятиях, она чувствовала себя сильнее, спокойнее и ей было просто хорошо. Она нерешительно протянула руку, положила её на пояс Амона. Ничего не сказав, он лишь сильнее прижал девушку к себе, окончательно изгоняя холод из сердца. Девушка снова глубоко вздохнула, прижалась к нему, словно ища защиты, покровительства. Она приняла решение, но скажет ему, только через два дня.

Посмотрела вперёд, туда, куда прикованы были горящие закатом глаза дьявола. Сегодня закат был особенно красив.

Солнце опускалось в воду, а по обе стороны громоздились, будто гигантские горы, кучевые облака. Золотистые вершины подобно куполам, сверкали в небе, которое медленно меняло цвет на более тёмные тона.

Солнце наполовину погрузилось в океан. Жёлтые блики заиграли на корпусе судна, покрывая позолотой.

«Летучий голландец» горделиво задрав нос, рассекал золотые волны, двигаясь за уходящим светилом.

Девушка подумала, что в путешествии, если не считать Италии, судно упрямо двигалось на запад, наперекор вращению Земли.

Последний раз, поманив лучом, солнце ушло за горизонт.

Вдруг девушка изумленно вздохнула воздух. Яркий, зеленый свет на несколько секунд повис над океаном и исчез. Небо приобрело густой, синий цвет, появились первые звезды. Лишь вершины кучевых облаков по-прежнему отливали позолотой, показывая, что светило не исчезло, а здесь, рядом.

– Что это было? – поинтересовалась девушка, имея в виду зелёный луч.

– Так… – пожал плечами Амон, – световой эффект. Довольно редкий.

– Очень красиво, – восхищённо произнесла Светлана, скользя взглядом по горизонту. Но солнце уже ушло и даже купола облаков утратили своё золото, теперь они были просто светло-голубыми.

– Амон, – позвала девушка. Океан придал новое направление мыслям.

– Да…, – ответил он.

– Правдиво ли сказано в Священном писании, что якобы Сатана искушал всеми царствами мира Иисуса?

– Да, – последовал незамедлительный ответ.

– Неужели он так его ненавидел?

Амон несколько задержался с ответом. С неохотой, процедил сквозь зубы:

– Он любил его.

– Что? – растерялась девушка, сомневаясь, правильно ли она расслышала и поняла. Уточнила: – Дорн?

– Тебе это кажется невероятным? – наконец, обратил на неё взор Амон. Вопрос прозвучал с насмешкой и некоторой долей иронии.

– Но Сатана, – пробормотала Светлана, считая, что этим всё сказано и объяснено.

– Значит, кроме злобы и ненависти он ничего не может чувствовать? – C усмешкой заключил Амон. – Ты ошибаешься. Ведь Бог может гневаться, карать.

Девушка пожала плечами:

– Наверное.

– Тогда почему Сатана не может любить и награждать?

– Я… Я не знаю, – прошептала девушка, совсем сбитая с толку. Все суждения и понятия ломались и рассыпались, как «карточный домик». Она вспомнила о симпатии Дорна к главной ведьме Ануре. Его снисхождение к выходкам своей свиты. Даже в разговорах о Всевышнем, он говорил без злобы, а с разочарованием, словно был огорчён, что не был найден «общий язык» и его убеждения не были разделены. Он поддерживал людские нападки на создателя, говоривших хульное в его адрес, но сам как бы стоял в стороне. Мысли девушки понеслись вскачь, обгоняя друг друга. Внезапно она подумала, что грядущая Битва между Светом и Тьмой, не что иное, как попытка отстоять своё мнение, взгляды. Возможно, что бы потом сказать: «Я был прав». Девушка, глубоко вздохнув, вернулась к недавнему разговору.

– Амон, значит, вам не чужды, другие чувства? Любовь, например? Привязанность?

– Натурально, не чужды, – как-то невесело ухмыльнулся дьявол. – Это сильнейшие чувства: любовь и ненависть. Они способны как созидать, так и разрушать. На них стоит Мир. Не будь этого – миром бы правил Местр, бесстрастный и равнодушный. Одно слово – Смерть. Никакой энергии, никакой жизни!

– «Ради нашей любви, весь – этот мир придуман», – тихо вздохнув, пробормотала Светлана.

– Что? – поднял бровь Амон.

– Слова из песни, – пояснила она. – Почему-то они мне сейчас вспомнились

Хмыкнув, Амон отвернулся, разглядывая гладь океана. Помолчав несколько минут. Светлана сказала:

– Я заметила, вам нравиться смотреть на океан. Но, что могло привлечь внимание? Одна вода. Гораздо интереснее встречать восход и провожать закаты.

– Ты сама ответила на свой вопрос, – откликнулся Амон. – Как сказал Мефистофель: «Есть даже в океане На что смотреть, не всё пустая гладь. Там видно, как не устаёт играть Твоею жизнью волн чередование,..».

На этот раз девушка, неопределенно хмыкнув, замолчала, глубоко задумавшись.

Облака над горизонтом растворились во мраке. Холодные звезды усыпали небо. Светлана пошевелилась, повернула голову, всматриваясь в лицо Амона.

– Амон, почему вы хромаете, но как-то временами?

– Сегодня задаёшь много вопросов, – недовольно процедил он.

Светлана с вызовом подняла подбородок:

– Прежде чем уйдёте в преисподнюю, мне бы хотелось удовлетворить свое любопытство

– Почему хромаю, – повторил Амон. – Скорее в силу привычки. Когда-то являлся людям с копытом. Сейчас это отошло в прошлое.

– Почему?

– Раньше, опираясь на предрассудки, человека было легче взять на испуг. Сейчас в ужастиках и не такое показывают. Нет…. Современный человек – делец. С ним лучше говорить языком цифр, исчисляющих количество денег. Рога и копыта ушли в прошлое. Сейчас только деньги и власть с реальным, логическим подходом. Мир программ и компьютеров…

– Никогда бы не подумала, что дьяволы могут вести столь тонкую игру.

Созналась девушка. Амон в ответ махнул свободной рукой в воздухе.

– Нет, играли мы раньше, а теперь притворяться не надо, кругом «свои» люди. Может, ты заметила, как изменился мир? Он стал жесток, безжалостен.

Светлана грустно кивнула:

– Да, мир суров и жесток. Создатель отвернулся от него.

– Нет, – весело улыбнулся дьявол, в его глазах на секунду полыхнул огонь, – нет, отвернулись люди. Это они отвернулись от создателя. Они больше не верят. Они хотят не пустой веры, а доказательств, подчиняясь всё той же логике, – он помолчал, затем внезапно поинтересовался: – Ты уже попрощалась с Катериной?

– Нет, мы ещё увидимся, – возразила Светлана.

– Не увидитесь. Этой ночью, Дорн отправляет их назад. Наверное, Катерина не любит долгих расставаний.

– Но она сама только что узнала о предстоящем конце путешествия.

– Знала уже несколько дней, вероятно, не хотела тебя расстраивать. Прими мой совет: не ищи встречи. Пусть последние часы, она проведёт, так как ей хочется.

– Амон, корабль ещё два дня будет плыть, почему их отправляют раньше? Согласно желанию, их желанию?

Он пожал плечами:

– Мир, для них стал слишком шумным, безумным. Они пожелали покоя.

Светлана огорчённо поникла.

– Жаль …

– Не думаю, что Катерина жалеет. Конечно, она привязалась к тебе, но с радостью покинет этот мир. 3десь её ничто не держит, – покосился на девушку, – как впрочем, и тебя…

Пёс, которому прискучило одинокое лежание в кресле, спрыгнув, подошёл к стоявшим на носу судна. Громко чихнул, привлекая к себе внимание. Клацнули зубы, в отчаянном зевке. Выпуская девушку из объятий, Амон обернулся:

– Смотри, как настойчиво пытается привлечь наше внимание к своей персоне,

– Вы его заберёте? – повернувшись, девушка посмотрела на чудовище.

Пес чёрным пятном расплывался в сумерках.

– Конечно, заберу, – с иронией добавил: – Тем более его желания, мне спрашивать не надо.

Ещё раз, посмотрев на пса и его хозяина, девушка сказала:

– Пожалуй, я пойду в каюту.

– Проводить? – любезно поинтересовался Амон, с еле заметной насмешкой.

– Дальше судна не уйду, – отмахнулась девушка, ступая по мягкому ворсу ковра, исчезла в темноте.

Проводив взглядом, Амон перевёл его на Пса:

– Ты-то меня не оставишь? – тихо сказал он, заглядывая в преданные собачьи глаза.

Пес чихнул, словно выражая своё согласие.

Следующей день был точной копией предыдущих, если не учитывать отсутствие Катерины и Валентина.

Свита Дорна, пребывая в кают-компании, предавалась возлияниям. Корабль был погружён в оцепенение. Воздух, казалось, завис плотной, удушающей стеной, через которую пробивалась судно, держа путь всё дальше – на запад, в океан.

Стоял мёртвый штиль.

Девушка, поддавшись всеобщему настроению, ходила оцепеневшая, потерянная. Тыкалась во все помещения не находя себе места. Пёс, как привязанный повсюду следовал за ней, опустив голову до земли и поникнув остатками хвоста.

Делая обход судна, Светлана не могла не заметить, что свита Дорна, стала относиться к ней несколько иначе, как будто больше почтения, появилось в обращении. Исчезла наигранная любезность Барона, теперь он со всей серьёзностью приветствовал её в кают-компании.

Дорн по-прежнему не появлялся. Юм, оставив шуточки, с тоской время от времени поглядывал на безоблачное жаркое небо.

Амон был угрюм и молчалив, а бутылка коньяка, стоявшая на столике, спустя короткий отрезок времени заменялась следующей. Девушка с радостью дождалась захода солнца и пораньше ушла в свою каюту. Ложась спать, с огорчением подумала, что сегодня Амон её совсем не замечал, скользил мимо взглядом полным равнодушия и скуки. Прежде чем окончательно погрузиться в сон, Светлана с удивлением отметила, что неравнодушна к дьяволу и даже больше. Но о большем, она даже мысленно не смела, признаться себе, похоже, дьявол слишком глубоко проник в душу и надолго поселился сердце.

Утром, разбудил звук удара кинжала о дерево. Узнав звук, девушка с радостью повернулась в его направлении. Амон, как и раньше, сидел в кресле, бросая кинжал в стену. Окинув взглядом каюту, Светлана заметила, что пёс почему-то отсутствует. Дождавшись, когда кинжал вернулся в руку, Амон, обернувшись, насмешливо возвестил:

– А вот и девочка проснулась.

Потянувшись всем телом, с утренней хрипотцой в голосе, Светлана заметила:

– Вчера видеть меня не хотели, а сегодня разбудили.

– Никак «мы» огорчены вчерашним? – с живым интересом спросил Амон, оставляя без внимания последнюю реплику.

Девушка замялась, почувствовав, что краснеет, отвела глаза и тихо еле слышно ответила:

– Вообще-то… Немного.

Мягким, грациозным движением, Амон, покинув кресло крадучись, словно огромная кошка, приблизился к кровати.

– Сдаётся мне, не всё сказано, – бархатистым голосом «промурлыкал» он.

На секунду, внутренне сжавшись, девушка напряглась, после, расслабившись и пряча лицо в ладонях, пробормотала:

– Кажется, я к вам привязалась… Может, влюбилась?

Она не смела, поднять глаза на дьявола в страхе увидеть его ехидную ухмылку.

Амон мягко и нежно отвёл руки от лица. С неуверенностью подняв на него глаза, она замерла. Улыбаясь, он смотрел на неё с такой теплотой и нежностью, чего она в нём и не подозревала. Нагнувшись, веселым заговорщицким тоном, прошептал на ухо:

– Откровенность за откровенность. Я давно ждал эти слова и теперь могу сказать тебе тоже самое.

– Ну, да, – недоверчиво пробормотала девушка, пытаясь ускользнуть от него.

Целуя. Амон с некоторой гордостью заметил:

– Мы всегда откровенны с людьми. На правильно поставленный вопрос, отвечаем откровенно. Это закон.

Светлана тихо вздохнула, отдаваясь его ласками. Скованность и неуверенность прошли, казалось, тело само знало, что делать, чтобы полностью погрузиться в негу любви, закружиться в водовороте сладостных чувств! Она не заметила, когда перестала быть девушкой, может именно в тот момент, когда закричала от ощущений, которым не место на Земле, настолько прекрасны и сильны они были. Она медленно всплывала на поверхность, море любви с неохотой выпускало её из своих объятий. Дыхание никак не хотело прийти в норму, и легкие судорожно качали воздух, стараясь быстрее обогатить тело кислородом. Амон сидел рядом, играя её волосами. Она повернулась к нему и, посмотрев на него расширенными зрачками, прошептала:

– «Там с телом сплеталось горячее тело. Казалось, что в пламени, пламя горело». Амон, теперь я понимаю эти стихи. В любви действительно, сгораешь без остатка.

Амон улыбнулся, даже клыки не смогли испортить его улыбку:

– Девочка моя, и это не всё.

В изумлении глаза девушки распахнулись, казалось, они пытались вобрать в себя весь мир:

– Мне показалось, я умерла. А вы говорите, что не всё.

– Не всё, – упрямо повторил Амон, поцеловав, добавил: – Ты прекрасна.

– Наверное, я согрешила, – предположила девушка и, рассмеявшись, добавила: – Но я совсем не огорчена. Я счастлива.

– Разве можно согрешить любовью? Бескорыстной и светлой? Нет. Твоя душа, по-прежнему чиста и непорочна. И небеса распахнут перед тобой врата, открывая дорогу к Свету. Но ты принадлежишь мне. Я думаю, ты захочешь чаще встречаться со мной, и приготовил остров в другом мире. Он уже ждёт тебя, но ты вправе остановиться на вилле.

Слегка потянувшись, она накрыла ладонью его руку, заглянула в глаза.

– Я не хочу на остров, – и с удовольствием заметила, как он растерялся.

Но тут же взяв себя в руки. Амон уточнил:

– Значит – вилла?

– Нет, – покачала головой девушка, разметав по подушке волосы. – Я иду за тобой в преисподнюю.

– Ты хорошо подумала? – нахмурился Амон. – Можешь ли ты без отвращения и страха общаться с поданными Дорна. Сможешь ли их полюбить? Они так нуждаются в любви духовной, чистой и светлой. Той, которую может принести лишь посланец от Яхве, человек, добровольно спустившийся в Царство Тьмы.

Он внимательно вгляделся в лицо, читая мысли.

Сбросив шкуру пантеры, Светлана вскочила с постели, встав перед дьяволом, нагая и прекрасная.

– Да. Я смогу полюбить подданных Дорна. Если уж полюбила дьявола, то и эти несчастные не окажутся в стороне. Да, я хочу быть с ними, и с тобой.

Амон озабоченно посмотрел на девушку. Растягивая слова, сказал:

– Ты, наверное, не догадываешься, но последовав за Дорном, обретёшь огромную власть. Фактически, станешь королевой. Сможешь вставить слово в защиту несчастного, и оно будет услышано, станет весомым. С твоим мнением, будут считаться!

Амон встал с кровати, приподняв рукой, подбородок девушки, заглянул в глаза:

– Может, в тебе говорит честолюбие? Как когда-то сказал Хозяин: «Лучше править в Аду, чем служить на небесах». Может, опираясь на это, ты приняла решение?

Сбрасывая оцепенение, Светлана весело рассмеялась. Отошла от Амона, одеваясь, сказала:

– Разумеется – нет. Зачем мне власть? Я искренне беспокоюсь о людях и желаю им только добра. Если в моих силах скрасить их существование, я выбираю Тьму. Ты недоволен?

Отвернувшись к стене, стоя к девушке спиной, с какой-то злостью Амон проговорил:

– Дорн был прав. С самого начала! Он был уверен, что ты пойдёшь за нами и принесёшь свет в его царство.

Почувствовав по голосу, что-то неладное, Светлана, прицепив ножны к поясу, подняв голову, с беспокойством спросила:

– Но, в чём дело?

– Ты уже не будешь принадлежать мне полностью, я буду твоим покровителем, но не хозяином.

– Но я же останусь с тобой, – возразила девушка.

Амон резко обернулся. Его глаза сияли огнём и любовью. Но, лицо было спокойным, холодным, даже бесстрастным.

– Да. Мы будем вечно вместе, и к твоим услугам будет всё царство хозяина Тьмы. Только ты сможешь оказывать милосердие.

Амон улыбнулся. На секунду обняв, притянул девушку к себе, поцеловал. И тут же став серьёзным, предложил руку.

– Пойдём, нас ждут.

Они покинули каюту. Ступив на палубу корабля девушка, изумлённо вздохнув, прижалась к дьяволу, ища защиты.

Вокруг царил истинный хаос. Вчерашний зной не прошёл даром. Мёртвый штиль превратился в полную противоположность. Вздымая массы воды, в океане бушевала буря. Огромные волны обступили корабль, но странное дело, корабль, не теряя плавного хода, спокойно двигался вперед, волны сами уступали ему дорогу. Корма не содрогалась от удара очередного вала. Волны превращались в водяную пыль, туманом окутывая судно.

Был день, но одновременно была и ночь.

Грозовые тучи в несколько слоёв покрыли небо. Солнечные лучи, были не в силах пробиться через этот заслон. Но не только это поразило Светлану, сбросив мишуру современной яхты, корабль стал старым, трёхмачтовым судном. Единственно, что осталось, так это ковры, которые щедро устлали деревянную палубу корабля. Амон, ободряюще пожав руку, повел на нос корабля. Там Светлана увидела Дорна, величественно восседающего в кресле с высокой спинкой изображающей чёрные, полураскрытые крылья. Его правая рука покосилась на подлокотнике, а левая опиралась об эфес шпаги, светящейся голубым светом молнии. В ногах Дорна сидел на коврах, подогнув под себя ноги Барон, тут же рядом чинно сложив лапы вместе, как образцовый кот восседал Юм.

Амон подошёл к Дорну.

Оторвав взгляд от океана, Дорн повернулся, изучая вновь прибывших. Огонь полыхнул в его глазах.

Амон, почтительно вынув стилет из ножен девушки, крадучись приблизился к Дорну, опустившись на колено, протянул стилет.

Дорн, склонив голову, взял оружие. Сверкнув, оно пропало с ладони, и снова рука опустилась на подлокотник кресла.

Светлана, наблюдавшая за этой сценой, вскинула глаза полные удивления, на Амона надеясь, что он объяснит происходящее. Но он, поднявшись с колена, встал позади кресла.

Барон, поспешно вскочивший на ноги, пристроился по другую сторону.

Оперившись руками об эфес шпаги, Дорн медленно поднялся с кресла. Его низкий голос, перекрывая шум бури, повис над океаном:

– Мы уходим. Но последний тост ещё прозвучит, восславляя Властелина Тьмы. Амон…

Амон приблизился к Дорну, в его руках блестела пузатая бутылка, залитая красным сургучом.

Юм, откуда-то достал поднос с пятью кубками. Заговорщицки подмигнув девушке, он весело сказал:

– Теперь, девочка попробует вино из погребов Амона. Оно лучшее во всем мире!

Амон, разливающий тёмное, почти чёрное вино по кубкам, что-то тихо прошипел. В ответ Юм громко возмутился:

– Но я же сказал правду! Впрочем, Светлана сейчас скажет своё мнение.

Наполнив кубок, Амон протянул его девушке, ободряюще подмигнул.

Барон, подняв кубок, провозгласил тост: – «Во славу Властелина Тьмы и Теней!» Последовав за остальными, девушка глотнула вина. Оно было прекрасным, терпкое и чуть сладковатое, с привкусом трав и душистое как нектар, который пили греческие боги, иного сравнения девушка подобрать не смогла.

Она хотела высказать вслух своё мнение, но язык отказывался повиноваться. В глазах потемнело. Выронив кубок, она упала бездыханной. Одновременно с падением, корпус судна содрогнулся и корабль изменился.

Деревянные борта стали более дряхлыми, мачты покосились, паруса обветшали и погнили. Исчезли ковры, а пол стал опасно хрупок, следы гниения щедро выступили на его поверхности.

Свита Дорна тоже изменилась. Амон в угольно-чёрных одеждах и таким же черным плащом и глубоко надвинутом на голову капюшоне. Барон, потеряв зеркальные очки, преобразился в рыцаря, сверкая сталью доспехов. Юм стал юношей со спокойным отрешенным лицом и озорными глазами. Дорн был во всем чёрном и с его плеч ниспадал чёрный плащ с алым подбоем. Иногда плащ под порывом ветра отворачивался, открывая взгляду длинную шпагу, что висела на боку Дорна. С периодичностью, похожей на биение сердца, по шпаге пробегали маленькие искры-молнии ярко-голубого цвета.

Амон, подскочив к девушке, приподнял и легонько подул в лицо.

Она пошевелилась, открыла глаза. Опираясь на руку села. Вопросительно посмотрела на Амона. Но он, молча сняв золотой браслет, оставил её, снова заняв место возле Дорна.

Они выжидали.

Девушка встала на ноги и хотела уже подойти к Дорну, как яркий луч света, пронзив толщу туч, устремившись с небес на Землю, остановил свой бег на её фигуре.

Светлым туманом окутал с ног до головы.

Сквозь него она смутно видела очертания Дорна и его свиты.

Луч света прямо-таки отрывал от земли, словно засасывая в огромную воронку. Ей было легко и спокойно, казалось, оттолкнись ногами и полетишь туда, к Создателю, к Свету.

Краем глаза девушка уловила движение, там, за лучом. Кто-то сделал несколько шагов, но Дорн остановил его движением руки.

И Светлана поняла, что стоит перед выбором. Окончательным выбором.

Она приняла решение – шагнув из луча во тьму.

На мгновение, на другом конце света, ей показалось, что кто-то улыбнулся с любовью и поддержкой, одобряя сделанный выбор.

Луч медленно втянулся в тучи и исчез.

Девушка осталась одна.

Нет, не одна. Рядом стоял Князь Тьмы и его свита. Их горящие глаза с настороженностью взирали на неё. Но эта настороженность пропала, когда стал ясен её выбор. Она сменилась удивлением, а после, и уважение засияло в глазах нечистой силы. Но в глазах Амона, девушка прочла не только уважение, но и нежность.

Амон, шагнув вперед, извлёк из ножен свой кинжал.

Светлана с изумлением наблюдала, как сверкнув голубым светом, кинжал раздвоился. Теперь два одинаковых кинжала лежали на ладони Амона. Один он вложил в ножны, другой, держа в раскрытой ладони, протянул Светлане. Прежде чем она взяла его дар, он сказал:

– Возьми вместе с моей преданностью, – и лукаво вскинув на неё глаза, добавил: – и любовью…

Несколько неуверенно Светлана взяла кинжал, почувствовав, что он как живой откликнулся на прикосновение, будто в нём забилось маленькое сердце, в такт биению красные искры заплясали по зеркальному клинку.

Вложив кинжал в ножны, Светлана обнаружила, что её одежда преобразилась. Исчезли кофта и шорты. Чёрное, длинное в пол, платье заменило их. На плечах был такой же длинный плащ с серебристым подбоем и вышитый серебряными рунами.

Она с испугом оглянулась и отдернула руку, когда её коснулся горячий язык. Позади, весело припадая на лапы, крутился Пёс, облизывая алым языком свои длинные клыки. Машинально потрепав по загривку, Светлана повернулась к Дорну. Он поманил рукой:

– Подойди дитя.

Дождавшись, когда она, робея, приблизилась, взял руку, где по-прежнему чернело клеймо, и наложил поверх свою ладонь.

Яркая вспышка света, и девушка, посмотрев на печать, обнаружила, что руны расступились, уступая место красочной короне, она венчала череп пронзённый кинжалом.

Подняв глаза, оглянулась и была поражена, увидев, как свита Дорна, опустившись на левое колено, склонилось, приветствуя её в новом обличии.

Дорн, опустив руку на её плечо, подвёл к носу судна.

Волны расступались перед кораблем, открывая тайны дна океана.

Поднявшись, свита встала позади.

– Царство Тьмы приветствует тебя, – низкий голос Дорна, казалось, излучал тепло. – Пора тебе ознакомиться с моими владениями. Встать по левую руку от трона, там, где стоит демон-каратель. Вы нашли друг друга. И подобно двум половинкам, составите единое целое. Отныне милосердие и возмездие будет идти вместе и вместе вершить правосудие. Создатель может быть спокойным, любовь достигнет отвергнутых. Его посланник принесёт милосердие в моё царство.

Впереди разверзлась земля.

Вода стремительным потоком ворвалась в зияющую бездну, увлекая за собой корабль.

Земля сомкнулась.

Океан взметнулся ввысь, поднимая гигантскую волну.

Цунами пронеслось по побережьям Тихого океана, неся ужас и страдание.

Гроза утихла, но ещё нескоро успокоился океан.