Там и Здесь. Мир Небулана

Глава 1

Воля это то, что заставляет нас двигаться вперед несмотря ни на что. Это неудержимая мощь, толкающая нас к цели, когда сил совсем не осталось, а надежда потеряла краски. В такие моменты лишь воля способна вытащить человека за волосы – вытянуть из болота, довести до финиша, поднять к поверхности.

В момент, когда я оказалась на другой стороне, именно воля не позволила мне погибнуть. Потому, что попала я прямиком на середину реки, и не куда-нибудь а в самую глубину. Ужас и паника накрыли меня с такой силой, что ориентиры моментально исчезли. Меня крутило и вертело, пузыри воздуха мелькали перед глазами вместе с бурыми водорослями, пару раз меня ударило о песчаное дно, я поцарапала бедро. Воздух катастрофически кончался и легкие нещадно саднило.

Не знаю, чем бы кончилось мое бурное плавание, но в какой-то момент лямка платья зацепилась за корягу и меня вместе с деревяшкой выкинуло на поверхность. Глоток живительного воздуха влил в меня новые силы, я стала неистово бить руками по воде в попытке плыть, но сильное течение, бурля, несло меня все дальше.

В голове мелькнуло малодушное – ну вот и все, так бесславно закончится жизнь недоделанного агента. Правда инстинкты с таким тезисом не соглашались и я продолжала изо всех сил сражаться с бурной рекой за жизнь. Меня утаскивало в глубину и выкидывало на поверхность, в эти моменты я даже успевала заметить, что река не очень широкая и стремительно протекает между двух высоких берегов с крутыми обрывами. Даже если меня прибьет к одному из них, вскарабкаться не выйдет.

Когда меня в очередной раз окунуло и выкинуло над водной, заметила впереди перекинутое между берегами бревно. Жаль только оно слишком высоко, мне не дотянуться.

Но все равно, повинуясь инстинкту, когда течение понесло меня к этому природному мостику, я вскинула руку и задержала дыхание.

Удивлению моему и счастью не было конца, когда за руку вдруг резко ухватили и меня с силой дернуло вверх вместе с бревном, повисшем на лямке моего платья. Конечно же под его весом она сползла, обнажив меня в белье до пояса. Я стала хватать ртом воздух и пучить глаза в поисках спасителя.

Когда взгляд наткнулся на мужчину с белокурыми волосами, который лежит животом на бревне и одной рукой цепляется за него, а другой держит меня над водой, я узнала его не сразу.

– Сол? – не поверила я и поразилась, как хрипло и сдавленно звучит мой голос.

Соловей отплевался и выдавил:

– Кто ж ещё? Цепляйся за бревно.

Сам он выглядел не очень – мокрый насквозь, щека поцарапана, в волосах бурые водоросли. Видимо река его тоже потрепала. Тем не менее, Соловей смог выбраться из потока, потому что он большой и сильный мужчина. И теперь спасает меня.

– Давай, – скомандовал он, втаскивая меня на бревно, которое при ближнем рассмотрении совсем не широкое и удивительно, как до сих пор не хрустнуло под нами двоими.

Кряхтя и кашляя, я каким-то чудом смогла влезть на природный мостик, но из-за его малой ширины, повисла сбоку, рискуя свалиться обратно в бурный поток.

– Лезь мне на спину, – приказал Разбойник.

Я закашлялась и прохрипела:

– Серьезно?

– А ты не накупалась?

Пришлось согласиться. Тело Соловья оказалось большим и скользким от воды, но с его помощью мне удалось оседлать спину Сола. Прижавшись грудью к огромной и мощной спине, я обхватила руками корпус агента.

– Готова? – отплевываясь от воды, бросил через плечо Соловей и, не дожидаясь ответа, добавил: – Тогда полезли.

Соловей напоминал мне огромного кота, который лезет по слишком маленькой для него ветке, рискуя свалиться вместе с ней. Бревно под нами жалобно потрескивает, а рев воды внизу и настойчивые брызги добавляет напряжения.

От страха я зажмурилась. Казалось, это жуткое бревно никогда не кончится, оставалось только изо всех сил цепляться за Соловья и стараться не соскользнуть с него.

Напряжение так поработило меня, что не сразу поняла, что скрип бревна сменился на шорох, а рев реки остался позади. Только когда послышался натужный выдох Соловья, а его тело обмякло, я решилась открыть глаза.

Мы в какой-то роще, где у деревьев и кустов темно-бордовые листья, трава бурая, но вполне себе трава. Соловей лежит на маленьком песчаном пятачке, а я лежу на Соловье.

– Охренеть, – констатировал Сол и раскинул руки в стороны, уткнувшись щекой в песок.

Чувствую я себя, словно меня прожевали и выплюнули – голова гудит, легкие саднит от воды, которой я успела нахлебаться, а левое ухо заложило. Но у меня хватило сил, чтобы покрутить головой, лежа на спине Соловья, и прохрипеть, когда бурый цвет растительности меня окончательно смутил:

– Где мы?

– Не догадываешься? – получила я ответ таким же охрипшим голосом.

В голове мелькнула неприятная догадка, но я не пожелала поверить собственным мыслям и с недоверием протянула:

– Неет… Не может быть…

– Ну ты и одуванчик, Одуванчик, – заключил Соловей и, упершись ладонями в песок, выпрямил руки в локтях, отжавшись прямо со мной на спине. – Судя по обстановке, мир два-пять.

– Небулан, – сокрушенно пришлось признать мне.

– Он самый.

Нутро мое колыхнулось от тревоги.

– И что делать-то теперь? – продолжая лежать на спине Соловья, спросила я и нервно сглотнула.

Соловей затейливо вывернул руку и ухватил меня рукой за талию, прижав к спине и не давая свалиться, после чего поднялся. Поставив меня на ноги, он отряхнул песок с груди и коленей, затем произнес серьезно:

– Выживать.

Я почему-то икнула, в этот же момент в небесах утробно и угрожающе зарокотало. Мы разом глянули вверх. Я ахнула, когда увидела, как тяжелые, бордово-серого цвета тучи клубами стремительно мчатся в нашу сторону, а небо затягивается с пугающей быстротой.

– Гроза? – поинтересовалась я, не сводя взгляда с тучи, напоминающей раздувшегося монстра со множеством круглых голов, которые постоянно перетекают одна в другую.

– Хуже, – сообщил Соловей и засуетился. – Гроза в Небулане.

– А чем плоха гроза в Небулане? – не поняла я.

– Сама увидишь, – отозвался Соловей и цапнул меня за руку. – И лучше бы это лицезрение произошло в укрытии.

После чего рванул с места, увлекая меня за собой бегом через заросли бурой травы и кустарников.

На курсе физподготовки я не первая, но и и не последняя, так что бегать получалось неплохо. Но сейчас, рядом с монолитным, словно вырезанным из цельного куска скалы Соловьем, который ломится сквозь ветки, аки лось, я ощутила себя хилой веточкой, которую можно перешибить соплей. От его скорости сердце мое моментально зашлось и подскочило к горлу. Дыхание, не успевшее прийти в себя после купания в бурной реке, захрипело и заклокотало.

– Помедленнее, – взмолилась я на бегу.

– Посмотрим, что скажешь, когда на нас обрушится небулансткая гроза, – бросил Соловей через плечо и ещё сильнее прибавил в беге.

Я жалобно простонала, пришлось тоже ускориться, ведь руку мою он держит крепко, как клещ.

Лес становился плотнее, от деревьев с буро-красными листьями веет жутью – их кроны словно окрашены гемоглобином. Когда мы перелезали через толстенное бревно, резкий порыв ветра принес запах озона и влаги. Соловей нахмурил лоб, между бровей пролегла морщина.

– Надо торопиться, Яра. Не успеваем.

– Да объясни ты нормально, что происходит? – выдохнула я и сползла на другую сторону бревна.

– Раскопыть… Сейчас сама узнаешь, – с какой-то вселенской досадой отозвался Соловей и снова потащил меня бегом через лес.

Первое ощущение, что гроза в Небулане это действительно серьезно, пришло, когда в плечо больно прилетело что-то твердое.

– Ай! – вскрикнула я и глянула вниз.

В багрянце травы я заметила мелкие, гладкие камни неправильной формы.

– Это что, камни??? – не поверила я.

– Это только начало, – отозвался Сол и рванул сильнее вперед.

После того, как ещё несколько камней больно стукнули меня по голове и плечам, я уже сама ломанулась через багровый лес, как та лошадь, что почуяла близкий дом. Камни тем временем стали сыпать чаще и быстрее, перемешиваясь с крупными ледяными каплями дождя, что вызывает невообразимый вибромассаж, после которого однозначно останутся синяки.

Я вскрикивала и ойкала, холод воды проникал в самое нутро, Соловей дергал меня и ругался витиеватой славянской бранью, а каменно-водный дождь все усиливался, быстро превращаясь в ливень.

– Ай! Ой! Как больно! – выкрикивала я, больше не в силах терпеть жалящие удары мелких камешков.

– Я предупреждал, – орал сквозь рев дождя Соловей. – Кажется, вижу укрытие!

Щурясь и морщась от камней и капель, покрывших его лицо прозрачной пленкой, он указал в сторону деревьев. Я ничего, кроме мутной стены дождя и стволов не увидела.

– Что там?

– Укрытие! – проорал Сол и потащил меня туда.

Не знаю, как его глазам удалось рассмотреть в этом природном безумии безопасное место, но через несколько минут самозабвенного бега сквозь мокро-каменный ливень, мы ворвались в какую-то избу.

Я даже не сразу поняла, что это изба, потому что внутри темно, а по крыше так грохочет камнями, что любой рок-концерт позавидует. Только когда через несколько мгновений глаза привыкли к темноте, я разглядела небольшие застекленные окна, стол у одного из них и большой выложенный из камня очаг. Когда-то он был белёным, но от времени побелка обсыпалась и покрылась сажей.

От холода меня колотило, зубы выстукивали дробь. Спрятаться от ледяных струй и опасный камней хорошо, но перекрытый толстыми балками потолок я оглядела с опаской.

– Где мы?

– В какой-то небуланской избе, – отозвался Соловей, пожав плечами и покосился на левое. Там красуется свежая царапина.

– Вот зараза, – констатировал Разбойник. – А ведь говорят, что небуланские дожди только из гладких камней.

Засунув онемевшие от сырости пальцы подмышки, я интуитивно тоже поглядела на свои плечи – там только небольшие мелкие синяки, будто меня оплевали горохом. Заживет.

– А крышу не проломит? – поинтересовалась я, дрожа, и с опаской покосилась наверх, откуда грохочет так, что сотрясаются внутренности.

Соловей потрогал пальцем царапину на плече и недовольно покривился.

– Вряд ли небуланцы стали бы строить дом, неспособный выдержать местные дожди, – проговорил он.

– Холодно… – жалобно простонала я.

– Угу, – согласился Сол и встряхнулся, чтобы разогнать кровь. Видимо, тоже замерз.

Под непрекращающийся грохот каменно-водного дождя, мы стали искать, чем растопить очаг. Дров в доме не оказалось, а идти на улицу проверять, есть ли поленница никто в такую погоду не решится. Да и если она есть, скорее всего, дрова отсырели.

После нескольких минут безуспешных поисков в ход пошли стулья, которые мы нашли в углу, составленные один на другой. Так же пригодилась пачка чистых пергаментов на полке, их Соловей приспособил для розжига.

Огонь он разводил каким-то кресалом, я на это смотрела, как на ремонт космического корабля в огороде на заднем дворе. Но спустя несколько минут в очаге заплясал радостный оранжевый язычок, а когда перебрался на стулья, изба осветилась теплым и уютным светом.

Одежда на мне все ещё мокрая, а я продрогла до костей, и продолжаю труситься, как заяц.

Соловей покосился на меня и чему-то кивнул.

– Сейчас, – сказал он.

После чего углубился в угол избы, где, судя по запаху, кладовка. Через несколько минут вытащил оттуда какой-то сверток. Вернувшись к очагу, раскинул его и уложил на пол. Свертком оказалась большая мохнатая шкура неизвестного мне животного.

– Это зачем? – озадачилась я.

– Будем греться, – с улыбкой проговорил Соловей.

Глава 2

Предложение я восприняла как шутку. Но когда Соловей начал стягивать с себя жилетку, открывая моему вниманию железные кубики пресса и мощные грудные мышцы, я вскрикнула:

– Ты серьезно???

Соловей тем временем подошел к столу и с грохотом подтащил его к краю очага. Затем развесил на нем жилетку и стал снимать с себя штаны.

– А ты собралась простудиться? – буднично поинтересовался он и, освободившись от штанов, повесил их рядом с жилеткой. – Или бронхит? А может и пневмонию?

Сразу что ему ответить, я не нашлась, потому что взглядом моим всецело завладели крепкие ягодичные мышцы мужчины, обтянутые боксерами с надписью: «Произведено в Славянском лесу. Конопля производственная семьдесят процентов, эластан тридцать процентов». На красиво выступающих над коленями квадрицепсах играет свет очага и прямо-таки завораживает. Только когда он демонстративно поправил боксеры на ягодицах, я проморгалась и смогла выдавить:

– Но… это как-то… Ну блин… Не знаю…

На что Соловей отмахнулся и подошел к расстеленной у очага шкуре.

– Это просто работа, – сказал он. – Привыкай, Ярослава. Выбирая между возможностью выжить и стыдливостью, всегда ставь на первое. Мы очень далеко от дома во враждебном мире. Обещаю, я ничего не сделаю такого, о чем бы ты пожалела. И я.

Сглотнув так шумно, что наверное перебила грохот камней по крыше, я шмыгнула носом. Если отбросить мораль, Соловей вообще-то прав. Я очень сильно замерзла, продрогла, а каждая минута в мокрой одежде приближает к какой-нибудь неприятной болячке, лечить которую в Небулане кто знает – как.

Пришлось вздохнуть и согласиться. Но прежде, чем раздеться, я попросила Соловья:

– Отвернись.

Его губы тронула улыбка, он усмехнулся:

– Да не вопрос.

После чего встал ко мне спиной, предоставив возможность любоваться его крепким задом и широченной спиной. Не удивительно, что женщины на нем висят, как виноградные гроздья. А он, певун сладкоголосый, это знает и пользуется.

Я беззастенчиво пялилась на это произведение природы и только когда в очаге громко треснуло полено, вздрогнула и стала медленно стягивать с себя мокрое платье.

Снималось оно с трудом и очень противно, но когда освободилась от одежды, оставив только белье, стало гораздо легче. Колотить перестало. Пока Сол стоял спиной, я развесила вещи рядом с его тряпками и устроилась на шкуре.

– Всё, – сказала я.

После чего последовало действие, которое меня повергло в ещё большее смущение – Соловей кивнул и, не оборачиваясь, стянул с себя боксеры.

Я вытаращилась и выкрикнула:

– Ты что творишь???

– Обеспечиваю себе мужское здоровье, – совершенно серьезно сообщил Соловей и бросил трусы на стол, они каким-то чудом упали, ровно разложившись. – Что и тебе рекомендую, если не хочешь заработать какой-нибудь цистит или что похуже.

– Да ты… Ну ты… Тьфу… – только и смогла пробормотать я.

Конечно же Соловей прав – мерзнуть в холодном и мокром белье, особенно женщине, категорически неблагоприятно. Но как быть? Я же одна с голым Соловьем в избе где-то на краю миров. Неужели действительно придется оголиться?

Пока я краснела и пунцовела, утопая в стыде и сомнениях, Соловей, не оборачиваясь, сделал шаг назад и улегся на шкуру спиной ко мне.

– Не бойся, – проговорил он, – я бабник, а не тварь блудяшная. Ты в безопасности.

Так он и застыл спиной ко мне, только свет пламени очага играет оранжевыми отблесками на его рельефной спине и крепком мужском заду.

Просидела в смущенной озадаченности я минуты две, потом все-таки решилась освободиться от белья и разложила его на столе. Все это время Соловей лежал неподвижно, то ли спал, то ли делал вид, что спит. Я мысленно его возблагодарила – если он вдруг решил поднять голову, я бы под землю со стыда провалилась.

Закончив с бельем, я легла на шкуру спиной к Соловью и лицом к очагу. Озноб ушел окончательно, я стала согреваться, с одной стороны от огня, с другой – от большого мужского тела, которое хоть и на некотором расстоянии, но все же источает тепло.

Грохот камней по крыше все продолжался, но треск очага действовал успокаивающе и через какое-то время я начала расслабляться. Прислушалась – Соловей дашит ровно, возможно действительно заснул. Зато ко мне сон не шел. Да и как спать, когда творится такое. Мало того, что я создала портал в Небулан и сиганула в него, но еще и чуть не утонула, а теперь голая лежу с голым Соловьем на шкуре у печи.

– Сол, ты спишь? – минут через пять шепнула я.

– Пытаюсь, – донеслось уставшее.

Мысли в голове налетали одна на другую, а ощущения пульсировали хаотичным комком, стреляя в разных частях тела.

В попытке найти ответы хотя бы на базовые вопросы, я поинтересовалась:

– Слушай, а ты как сюда попал?

– Прыгнул за тобой в портал, – прямо ответил Сол, не оборачиваясь.

Я обалдела.

– Но ты ведь даже не знал, куда он ведет.

– Угу.

– И все равно прыгнул.

– Ага.

В Изумлении я не находила объяснения.

– Но почему?

– Потому, что ты младший агент, которого нельзя бросать в одиночестве, – просто ответил Сол. – И потому что у меня приказ от Алекса.

– Чтооо?

Поступившая в мой мозг информация с реальным отношением ко мне Хрома не вязалась вообще никак. Нервно прочистив горло, я переспросила:

– Ты уверен, что от Алекса, а не от Спрутовской или не знаю… Михи?

Даже не оборачиваясь, я по шороху волос Соловья по звериной шкуре поняла – он кивает.

– Конечно уверен, – ответил Разбойник.

Я все ещё не понимала и решила уточнить:

– То есть, ты хочешь сказать, что Алекс Хром приказал тебе прыгнуть за мной в портал, который неизвестно куда ведет?

Соловей пояснил:

– Алекс приказал мне ценой своей жизни тебя защищать, охранять и следовать всюду, куда бы ты не пошла. Цитирую: «Эта дурында просто магнит для всякого гуана. Если я буду далеко, твоя задача сделать так, чтобы с её головы и волосок не упал. Будь её боевым зверем, если я не смогу».

Слова Соловья взрывались в моей голове как сверхновые, но ситуация понятнее мне не становилась ни на йоту. С чего вдруг Алекс Хром, весь такой бешеный и злой, прилагает невероятные усилия, чтобы меня защитить, при этом так, чтобы я об этом не узнала?

– Странно… – пробормотала я.

– Что?

– Он же меня выжить пытается, – ответила я.

– Ну…

«Ну» от Соловья прозвучало неоднозначно, я напрягалась и снова поинтересовалась:

– Что это значит?

Послышалось недовольное сопение, судя по которым Соловей отвечать на мои расспросы о внутреннем мире Алекса Хрома не желает. Ладно. В другой раз. Но я все равно выясню, что за тайны скрывает Алекс и почему даже Соловей Разбойник, который не то чтобы с ним ладит, покрывает эту сторону его жизни.

– Поверить не могу, – спустя несколько минут прошептала я. – Ты точно говоришь про Алекса Хрома?

Соловей как-то странно хмыкнул.

– Не суди его, Яра. Ты многого о нем не знаешь. Кстати, когда он узнал, что я интересуюсь твоей матерью…

Я вспыхнула, догадавшись, что узнал Алекс об этом не сам по себе.

– И как это он узнал, что ты ею интересуешься?

Соловей шевельнулся, пожимая плечами и сказал:

– Ну прости, Яра. Я не мог ему не сказать. Так вот, когда он об этом узнал, то сам полез в архивы. Хром выяснил, что имя Надежда Воронцова встречается в архивах отдела «Вторично гражданские».

– Это ещё что значит? – не поняла я.

– «Вторично гражданскими» называют тех, на ком используется пыльца фей, – пояснил Сол. – Ну, тем, кому стирают память.

Новость огрела меня кувалдой, если бы я не лежала, грохнулась навзничь. Сама весть о том, что моей матери стерли память вызывала ещё больше вопросов, чем ответов. Но понимала я одно – если ей стерли память, значит было что стирать.

Соловей было начал затихать, но меня ещё слишком распирает от вопросов.

– Это все? – спросила я.

– Алекс больше ничего особо не рассказал.

Я не могла успокоиться, в голову лезло все подряд. Мама, Алекс, Спрутовская, лесовики.

– Получается, Дубрава предатель? – спросила я первое, за что успела зацепиться в хаосе мыслей, надеясь, что конструктивный разговор поможет упорядочить поток сознания.

– Дубрава и Ясень, – согласился Сол.

В моей голове это не укладывалось, мы ведь столько времени провели вместе, я не заметила ничего подозрительного.

– Но почему? Почему они на это пошли?

– Кто знает, – ответил Соловей. – Почему люди совершают дурные поступки и вредят другим?

– И почему?

– По разным причинам. Но чаще из-за жажды власти и наживы. Реже из-за душевных травм, – сообщил Сол, лежа все так же спиной ко мне.

Я вздохнула, я ведь так выгораживала её, нарочно не стала рассказывать о её участии в Тайниках Спрутовской. Думала, лесовичка милая и добрая. А она оказалась кровожадной жрицей, готовой принести однокурсницу в жертву.

– Она ведь чуть не убила Лебедь, – сказала я. – И ради чего? Что такого ей пообещали и кто?

Послышался звук, говорящий, что Соловей скребет ногтями зад.

– Скорее всего, кто-то из Небулана наобещал то, что для неё важно, – предположил он. – Возможно магию, может власть.

– Какой кошмар, – заключила я.

– К сожалению, Небулан всегда славился авторитарным узурпаторством. Местный властитель настоящий засранец, – сообщил Сол. – Но, говорят, убеждать он умеет. Так что не мудрено, что Дубрава пала жертвой его харизмы.

Я поморщилась.

– Пф, тоже мне.

– Не делай скоропалительных выводов, – заметил Сол. – Десмонд Варгас – верховный альп. Он держит под контролем всех кровососов Небулана. Вдумайся, Яра, каждый упырь, вурдалак, вампир, носферату и даже остальные альпы полностью подчинены его мощи. Крайне глупо недооценивать его силу.

Мне стало не по себе от слов Соловья. Если раньше я представляла мир два-пять как нечто похожее на компьютерную игру, вроде вошел, поиграл, вышел и забыл, то теперь ощутила – все взаправду. Я действительно в Небулане. А вокруг лишь те, кто воспринимает меня, как еду. Примерно, как я сама вижу куриные яйца.

Глубоко вздохнув, я спросила:

– Как будем выбираться отсюда?

– Сможешь снова сделать портал? – поинтересовался Сол.

– Не знаю, – честно сообщила я.

– Тогда только ждать Алекса, – ответил Соловей. – Он придумает, что делать. А пока спи. Силы нам понадобятся.

Мы замолчали. Через несколько минут дыхание Соловья снова стало спокойным и глубоким – действительно уснул. А я только закусила губу, всегда поражалась тому, как некоторые могут засыпать в любом положении и ситуации. Меня же разговор не только не успокоил, но ещё больше разбередил нервы.

Значит, Десмонд Варгас и правда очень опасный, да ещё и судя по всему обладает даром внушения. С другой стороны, Фабиан тоже пытался на мне применять свои гипнотические таланты, но я от них быстро освободилась. И Алекс С Соловьем тоже не смогли ввести меня в транс. Если по началу это и имело какие-то эффекты, то сейчас уже не работает. Почему? Кто знает. Если верить учителям и профессорам академии Парамагии, каждый человек обладает магией. Вопрос лишь в том, чтобы проявить её и научиться пользоваться. Что-то позволило мне открыть в себе магические способности. Когда будет время, обязательно выясню, что именно. Но сейчас важно понять, что замыслил Десмонд Варгас и остановить его. Потому что судя по неистовому рвению Фабиана, планы небуланцев весьма обширны. Ещё понять бы, с чего вдруг Фабиан так возжелал моей крови. Ведь ясно, что его жажда какая-то ну совсем ненормальная. И ещё надо вернуться на Землю, вызволить маму и изгнать Влада Лисицына… Столько дел, а я лежу на шкуре у печи рядом с голым Соловьем в Небулане.

Под грохот камней по крыше, треск поленьев в очаге и мысли я стала расслабляться. Веки мои сомкнулись, долгожданная нега стала опускаться сверху, укрывая словно одеялом. Это одеяло казалось мягким и теплым, оно скользило по мне, как туман течет по вечерним холмам, окутывая и проникая в самые потаенные места.

Кажется, я физически чувствовала прикосновения – легкие, невесомые и очень нежные. Перед глазами возник образ Соловья, его лицо с приоткрытыми губами, нависшее над моим, потом его горячий и глубокий поцелуй, который унес меня в невообразимые дали. Прикосновения ладоней к коже, восхитительные ощущения, головокружительные поцелуи. Я проваливалась в безумный водоворот страсти, в котором сквозь пелену тумана полыхали жаркие прикосновения, сплетения рук и ног, крики и хриплые стоны. Остатками замутненного сознания я отдаленно понимала, что происходит невероятное, сладостное и невозможное, но оно манило и затягивало в наслаждение, как торнадо, не давая вздохнуть. Я захлебывалась от удовольствия, взлетала в космос и проваливалась в бесконечную бездну, чтобы снова воспарить к небесам, в которых в один момент взорвалась сверхновая и расплескала ослепительный свет во все края Вселенной.

Разлепить глаза пришлось, когда в левое веко настойчиво ударил солнечный луч. Проморгавшись, я увидела над собой деревянный потолок с широкими балками. В небольшие окна светит красноватое солнце, огонь в очаге почти погас и остатки углей медленно тлеют, отдавая последнее тепло.

Мне уютно и спокойно. Опустив взгляд, обнаружила себя завернутой в шкуру. Повертела головой – Соловья нигде нет.

Первое, что на меня накатило, это паника. Она тревожно ухнула в груди и сердце заколотилось быстро и часто, а в голове галопом понеслись мысли, одна другой страшнее: он ушел? Он бросил меня одну в Небулане? Как мне отсюда выбираться? Как спрятаться? Что делать? Куда бежать?

Поток мыслей прервался скрипом двери, которая открылась и на порог шагнул Соловей с садком, из которого торчат две большие рыбины.

– Проснулась? – спросил Сол буднично. – Отлично. Как раз к завтраку.

Он уже полностью одет и кажется выспавшимся. Пройдя к очагу, он достал из-за него решетку и вывалил на них рыбин, затем сунул в печь прямо над углями.

– Судя по всему, здесь что-то вроде лесного кемпинга, – стал говорить он спокойно. – Не знаю, как конкретно проводят досуг в Небулане, но в избе нашлась утварь для рыбной ловли и запекания. Так что я воспользовался.

При свете дня обнаружилось, что в избе кроме стола, есть ещё и шкаф с посудой. Подойдя к нему Соловей достал тарелки, затем взял и сел рядом на пол, поставив одну передо мной.

– Одевайся, Яра, твоя одежда высохла, – сказал он и, взяв кочергу, стал поправлять ею угли.

Я таращилась на Соловья с сомнением и непониманием. В первую очередь потому, что держится он довольно непринужденно. Оно понятно, Разбойник – знатный сердцеед и все такое, но почему он ведет себя так невозмутимо?

Странно.

В мои мысли закралось подозрение и я решила уточнить:

– Эм, Соловей, ты как спал?

– Как убитый, – заявил он. – Закрыл глаза и отрубился до самого рассвета.

Меня как обухом стукнуло.

– То есть ты спал всю ночь? – ещё раз переспросила я.

– Абсолютно, – кивая сообщил Соловей. – Я что, храпел? Слушай, обычно я не храплю и сплю бесшумно. Но если храпел, прости. Это, наверное, из-за того, что промерз в реке. И нос заложило.

Соловей вещал про храп, а я в моей голове формировалась очерченная мысль – вся та фантастическая страсть в ночи ни что иное, как игра моего воображения. Попросту сон. Мне приснилось, что у нас с Соловьем что-то было.

Меня охватили два противоречивых чувства – с одной стороны досада, ведь все происходило так прекрасно и реалистично. С другой – облегчение, все-таки Соловей дал четко понять, что ничего не станет предпринимать в мою сторону. И если бы он нарушил собственные слова, то кто он после этого? Кроме того, это очень усложнило бы наше с ним как личное, так и профессиональное общение.

И все же я ощутила, как потеплели мои щеки. Это ведь мне приснилась ночь с Соловьем, а не наоборот.

Срочно требовалось вернуть мысли в нормальное русло. Может я и не самая логичная девушка на свете, но за последнее время события научили – лучше быть настороже.

– Так, – проговорила я и приняла от Соловья обжаренную на решетке рыбину в миске, – каков наш план?

Сол впился белоснежными зубами в прожаренную корочку рыбины, по губе потек прозрачный жир. Агент вытерся тыльной стороной ладони и произнес, жуя:

– Можно было бы отсидеться здесь, но нет уверенности, что хозяин избушки внезапно не нагрянет. Кто знает, как он отнесется к непрошенным гостям. К тому же, хозяин, скорее всего, носферату. А это ничем хорошим не пахнет.

– И что это значит? – спросила я в нетерпении, и аккуратно отправила кусочек желтоватого рыбьего мяса в рот.

Соловей продолжал размеренно жевать.

– С другой стороны, чтобы нас найти, нужны координаты. Если мы сдвинемся с точки, наши поиски затянутся.

– Но ведь нас и так унесла река. От точки выхода из портала нас утащило на километр, не меньше, – заметила я.

Соловей кивнул.

– Тоже верно.

Мне спокойствие и бездействие Соловья казались неуместными. Сам же говорит – мы в опасном положении. А он тут рыбу ловит и жарит.

– Но мы же должны что-то делать? – удивилась я. – Попробовать связаться по ятп, например.

Левая бровь Соловья приподнялась, он покосился на меня и усмехнулся.

– Из Небулана? Он же закрыт официальными службами контроля магии. Как ты собралась пробиваться через заслоны? – удивился он.

Кутаясь в шкуру неизвестного животного, на которой мы провели ночь, я поднялась и, быстро подойдя к столу, стала одеваться со словами:

– В создание порталов в другие миры одним человеком тоже никто не верил. Тем не менее вот она я. Так что глупо не попробовать связаться с Землей и подать им знак, где нас искать.

Соловей сдвинул плечами, доедая рыбину.

– Технически, можно попробовать. Но на результат я бы не то чтобы рассчитывал.

Меня изумил его настрой, я, не скидывая шкуры, натянула платье, в котором сейчас жутко неудобно, и сообщила решительно.

– Не попробуем – не узнаем.

Гарнитура моя не только промокла, но и слетела в процессе борьбы с речным потоком, так что в данный момент представляет интерес только для местных рыб. Ятп же на руке выглядит вполне целым и даже сухим. Вода в него или не попала, или уже высохла.

– Ну, попробуем, – проговорила я и крутанула малюсенькое яблочко на тарелочке.

Оно стремительно закрутилось, а я изо всех сил представила себе Алекса. Ведь он наверняка сейчас ищет способы, как нас найти.

Над ятп замерцало облачко. К моему изумлению и полному ошеломлению Соловья, в нем появилась жуткая рябь и лицо брюнета.

Я закричала не помня себя:

– Алекс! Алекс!!! Это мы!!! Ты нас слышишь? Мы здесь, в Небулане! В какой-то избушке у реки!

Изображение Алексо задрожало, вместо звуков донеслись хрипы, из которых я смогла разобрать:

– Х… Пшшш… Не… привле… вним… Шшш… Пх…

После чего связь оборвалась и сияющее облачко над ятп погасло. Я легонько постучала по нему.

– Вот блин, разорвало соединение.

Изумленно хлопающий ресницами Соловей отложил костяной остов рыбины в тарелку и поднялся, вытерев губы.

– Слушай, сам факт того, что ты связалась – уже чудо, – сообщил он. – Не понимаю, как, но получилось. Может надо залезть куда повыше, поискать, где магический барьер потоньше.

Я покосилась на него с сомнением и спросила:

– А не опасно? Выходить в Небуланский лес.

– Опасно, – согласился Сол. – Но раз появился шанс, надо его использовать.

Я выдохнула решительно и проговорила:

– Тогда пойдем.