За закрытыми дверями

Они разглядывали друг друга долго, много лет, как двое неизлечимо больных, которые лежат в одной палате и от нечего делать пялятся изучающим взглядом. И оба знали, что дальше будет только хуже.Книга, жанровым определением которой просится благолепное «семейная сага», и уже как-бы готовишься вспомнить непобедимое солнце отечественной словесности Дину Рубину, благо сюжет российско-израильский, как в большинстве ее книг, а героини в целом ярче и убедительнее героев-мужчин – в точности как у нее.Но нет, Дина Ильинична своих любит и заражает любовью нас. Не только к персонажам-людям, но и к городам, где разворачивается действие: Самара и Прага, Ташкент и Алма-Ата описаны с такой острой нежностью, что смахиваешь невольно сентиментальную слезу. У Майи Гельфанд не так. Вот родилась Мусечка где-то в местечке на Украине, что за место – не знаем, вот едет поступать в город – мы даже не узнаем, в какой, вот Москва и снова только имя, после Ташкент (?) и опять ничего, кроме дешевых фруктов. Оно и понятно, израильтянка Гельфанд знает о городах Советского Союза, равно как о тогдашней жизни, из рассказов старших родственников. Да и не обязан автор быть топографом – берите, что дают.Берем. Но в том-то и дело, что дают не самое съедобное. Судьбы героинь шаблонны: Мусечка репрессирована вслед за мужем, дочь Леночка провела детство в детдоме, откуда была спасена матерью после освобождения, но успела ожесточиться душевно, Наталья с детства психотравмирована семейным насилием. Кругом бараки, убожество, нищета. Лилечка неудачная дочь, истеричка и эгоистка. Ленечка – будущая краса и гордость израильской сцены – талантливый артист, бабник и жуткий эгоист."За закрытыми дверями" читается не без удовольствия, потому что написано хорошо, интеллигентная проза, не лишенный приятности язык, но ты, читатель, так уж устроен, что все ждешь рифмы «розы» – в смысле, авторского милосердия к героям, которые вот проживают свой мильон терзаний, но какой-то смысл должен же из всего этого выкристаллизоваться? Не обязательно пошлый хэппи-энд, Ромео и Джульетта умирают в конце, а в «Гамлете» так и вообще все, и это не делает пьесу менее великой, мы любим и ненавидим, судим и оправдываем всех. Хотели бы хоть кого-то и здесь. Нет, некого тут ухватить за бочок, всякий объем оказывается мнимым, каждый герой сплющивается под пальцами двухмерным целлулоидным силуэтомУнылое повествование, в котором страдают все и все несчастливы. Герои хотят от жизни бриллиантов любви и заботы, а получают битое стекло буллинга, измен и предательства. Беспросветная книга.